— Поехали, перережем глотку той графине, отнимем у неё Гуго. А потом поедем в Хаос, оторвём сколько там надо голов, чтобы он законным образом сел на трон. Как тебе титул — Фиона, королева Хаоса? Алекс от изумления даже отклеился от Берты.

— Чёрт меня побери со всеми потрохами! А ведь это невероятно трудно, но возможно. Во-первых, понадобится… Однако пыльная белокурая принцесса прервала его.

— Остыньте, фантазёры. Фи, поджигай подвал, и пошли. Сидя на лошади, Берта долго смотрела на величественно поднимающийся столб дыма над старым замком. На тёмные, уже кое-где начавшие разрушаться стены. И на пылающий над всем этим закат. Рядом с ней шевельнулась Фиона.

— Напишешь картину?

— Обязательно. И только мы пятеро будем знать, что она означает.

Уже в сумерках, подъезжая к воротам Лорндэйла, Берта вздохнула.

— Самое мерзопакостное то, что мама не могла не знать… Алекс покачал головой в знак несогласия.

— Нет. Не знала. Догадывалась — наверняка. Она отнюдь не дура, к тому же королева. И вообще, Берта — не обижай мою будущую тёщу. Хотя в жизни ей досталось — не приведи боги, она замечательная женщина. Принцесса устало улыбнулась.

— В последнем я с тобой согласна. Поехали быстрее!

— Куда гонишь, Би? Та лукаво блеснула глазами в свете городских фонарей.

— Во-первых, смыть с себя эту пыль и паутину. И во-вторых, нырнуть в постельку да поскорей забыть всю эту гадость. А в постели меня будет ждать… Алекс, угадай кто? Тот тихо засмеялся от счастья. Мальва вторила ему звонким и чуть охрипшим от усталости голоском. А затем толкнула принца в бок локотком.

— Когда я залезу под своё одеяло, меня там будет ждать… кто, Фред? Он, весело улыбнувшись, пожал плечами.

— Не знаю. Фиона, наверное. Рыжая волшебница внимательно и серьёзно осмотрела избранницу принца.

— Вообще-то, я девицами раньше не интересовалась. Но для тебя, Мальва, пожалуй, сделаю исключение. Фред, не боишься, что отобью? И эта пятёрка, покачиваясь в сёдлах, с таким хохотом проехала в ворота королевского дворца, что даже самый внимательный и подозрительный взгляд не усмотрел бы ничего предосудительного в этих возвращающихся с загородной прогулки весёлых и беззаботных молодых дворянах.

Выйдя из ванной, где старая Мариэтта вымыла её губкой в ароматной пене, Фиона почувствовала себя куда лучше. И всё же — события этого дня настолько потрясли молодую волшебницу… Она почувствовала, что не в силах заснуть. Присев на краешек постели, медленно покачиваясь и напевая старую песенку, слышанную в детстве, ещё долго сидела она, и всё думала, думала, думала… В смежной комнате, выходящей в дворцовый коридор, послышался шорох, возня, а потом в приотворившуюся дверь просунулась голова Берты.

— Я же говорила, что не спит! — обернувшись, заявила она кому-то, и следом за кузиной в спальню просочилась Мальва. Обе оказались одеты — в брючные костюмчики наподобие тех, что вызывающе имелись в гардеробе Фионы. Только у Берты он был из чёрного бархата, так подходящего к её длинным белокурым волосам. А потрясающей красоты брюнетка Мальва щеголяла в роскошном, вишнёвом с блеском парадном мундире гвардейского полка. Мало того — обе оказались при коротких шпагах, а у Берты ещё и перекинутый за спину лёгкий арбалет на перевязи.

— И долго кое-кто собирается размазывать сопли по физиономии да предаваться самобичеванию? — ядовитый голосок принцессы хлестнул по нервам.

— А куда вы собрались, подруги? — заинтересованно спросила волшебница, оценив их наряд и ощутив исходящую от обеих решительность. Мальва блеснула глазами.

— Я от своих слов не отказываюсь. Пошли резать графиню и отбивать Гуго. Я считаю, что он в плену, а Берта говорит — что в ухажёрах при этой Люции… но один чёрт, как говорит Фред! Одевайся, рыжая — без твоей магии у нас шансов мало. Фиона прямо-таки изумилась.

— Ну вы даёте! А мальчишки где? Проказницы чуть смущённо переглянулись, но Берта всё же ответила.

— Капелька маминого снотворного в бокале, после того, как… ну и пусть выспятся. Если нас схватят, завтра им придётся отбивать нас прямо с плахи — им силы понадобятся… Волшебница громко и неприлично захохотала. Отсмеявшись, покачала головой, а в глазах её искрами блеснули слезинки.

— Как всё продумали! А если обстоятельства будут сильнее нас? Если Гуго не хочет возвращаться, если он примкнул к Хаосу, если он… уже ушёл по Тропе Отчаяния, не приведи боги! Мальва потупилась и чуть запунцовела.

— Я от своих слов не отказываюсь. Тогда… если ты так этого хочешь, сестра — я буду твоей. Только, я не умею… — и в очаровательном смущении закрыла пылающие щёки. Берта хохотнула.

— Я пробовала пару раз… могу научить. Третьей берёте? Теперь настал черёд покраснеть волшебнице.

— Ола-ла… ладно, давайте не будем загадывать. Дайте мне чуть времени — я оденусь. А где остановилась та стерва? В гостинице «У старого короля»? Ничего себе… миллионерша прямо… Скинув халат, Фиона принялась рыться в одном шкафу, в другом.

— Без служанки как без рук… — с досадой процитировала она известную поговорку. И тут почувствовала на себе два внимательных, изучающих взгляда. Повернувшись и внутренне хихикая, она бесстыже продемонстрировала себя со всех сторон, в конце концов добившись того, что обе подруги отвели глаза.

— Красивая, только худовата немного, — сообщила красная от собственной смелости Мальва. Такая же пунцовая от своих мыслей Берта усмехнулась.

— Это ничего, зато в нужных местах очень даже…

— Тьфу на вас, развратницы… — проворчала Фиона. И всё же она не удержалась и смущённо улыбнулась. В конце концов нашла тёмно-зелёного шёлка костюм и, едва не ломая ногти, сама зашнуровала сапожки. Повесила на пояс небольшой кинжал — на всякий случай — и бодро притопнула ножкой.

— Пошли?

— Так, подруги мои, шутки кончились. Либо мы поворачиваем, либо идём вместе — но до конца, — негромко проговорила Фиона, рассматривая тёмную, с редкими освещёнными окнами громаду самой шикарной во всём королевстве гостиницы. Мальва сделала отрицательный жест.

— Мой отец хотел мальчика, а получилась… я. Но поэтому фехтованием со мной занимались вдвое больше. При моём росте — на шпагах я уступлю мало кому. В самом деле — если молодая красавица обувала на свои ноги «от ушей» ещё и туфельки на каблуках, то сравнивалась высотой с рослым принцем Фредом. Впрочем, это его только радовало — хорошего человека должно быть много.

— Убивать один раз приходилось. Разбойники напали, в Скавельском лесу, — лаконично добавила она, блеснув в темноте глазами. Берта пожала плечами, и её заметные даже в темноте локоны послушно шевельнулись. Спохватившись, она принялась надевать прихваченный с собой чёрный берет, пряча под него волосы.

— Ну, с железом я плоховато… а вот арбалет — другое дело. При моём глазомере художницы мне случалось в тире посрамлять даже гвардейцев из папенькиного любимого полка. На охоте блистаю, крови не боюсь, и тут не подведу. Да — мой двухзарядный. Имейте в виду, если что. Закончив с беретом, она выжидательно уставилась на Фиону. Та хмыкнула.

— Ну, я волшебница. Как убивать, знаю, и пару раз участвовала в пограничных стычках — Сибелис считает, что молодёжь надо обкатывать в лёгких боях. При необходимости… ох, мне вчера так хотелось разнести по камушку королевский дворец — медленно и с наслаждением, — вздохнув, добавила она. Принцесса Берта ласково обняла её за плечи.

— Я тебя не осуждаю. Значит, крови тоже не убоишься? Та покачала головой.

— Нет. После первого раза, правда, похарчилась — похвалилась перед Сибелисом остатками завтрака. Но потом как-то легче проходило. Из темноты боковой аллеи приблизилась невысокая, закутанная в тёмное женская фигура. Поклонившись, что-то прошептала Берте и вновь скрылась за кустами.

— Третье окно от угла на втором этаже. Верёвочная лестница на балкон уже привязана, балконная дверь не заперта, — сообщила та.

— Не продаст? — с сомнением спросила Мальва, поглядывая в ту сторону, куда исчезла неизвестно кто. Берта отрицательно качнула головой.

— Это Тайси, вдова Майкла. Алекс считал, что шпионы Хаоса подъедут к Гуго через слуг. Он всё открыл Майклу и Тайси. И те работали — не за золото, а на совесть. Бедняга Майки, видимо, что-то узнал во дворце — потому его и повесили. Гадюшник ещё тот — ты была права, Фи. И добавила пару фраз из тех, что принцессам знать вовсе не положено.

— Так, пора. Решаемся или… — Фиона выбросила вперёд ладонь. И две недрогнувшие женские ладошки шлёпнули её по руке.

— Мы с тобой до конца. Веди. Да — резать сразу, или сначала поговорим? — сообщила Мальва.

— Естественно, лучше сначала выспросить. Если что — Паоло я усыновлю, — голосок Берты не дрогнул в прохладной тиши. И троица решительных девиц потянулась к утопающей в зелени ночного сада гостинице. Перед самой стеной, где темень была уже такая, что впору глаза что закрывать, что открывать, Фиона спохватилась.

— Ох, что же это я? Озаботившись заклинанием ночного зрения, она оделила тем же и подруг. С непривычки те прослезились. А Берта даже пыталась чихнуть, но совместными усилиями и потиранием её прелестного носика тишину всё же удалось сохранить. Теперь всё виднелось в каком-то резком, непривычном, исходящем от самих окружающих предметов свете — и ярче всех светились фигуры подруг. Кивнув им, Фиона поймала конец уходящей вверх лестницы, и по праву самой отчаянной в детстве сорвиголовы полезла первой.

…Люция вновь сидела на холме, глядя в безбрежную морскую гладь и наслаждаясь ветерком. Затем ей вдруг стало душно. Мир вокруг померк, закружился, и графиня проснулась. Пробуждение было ужасным. Чьи-то ловкие руки рывком вывернули плечи за спину и уже обматывали запястья верёвкой. А ладонь, зажимавшая рот и нос и не дававшая вздохнуть… на миг она исчезла. Но не успела задыхающая Люция толком вдохнуть так не хватающего ей сейчас воздуха, как в рот ей грубо затолкали кляп. Кажется, это запасная рубашонка Паоло… Жадно дыша носом, она кое-как пришла в чувство. И первое, что увидела, было тускло поблёскивающее лезвие, что смотрело точно в переносицу.

— Шевельнёшься или попробуешь колдовать — не успеешь даже попрощаться с Паоло… — чей-то мерзкий шёпот ввинтился прямо в ухо. При упоминании о сыне женщина рванулась всем телом, пытаясь хоть что-то сделать. Но перепелената она была на совесть — по рукам и ногам. А магия… Сила пока что была недоступна. Судорожно извернувшись, Люция сквозь полутьму бросила взгляд в сторону кроватки сына. Но малыш сладко сопел, и на него вроде бы пока никто не покушался. Чьи-то рука весьма неласково прижала обратно к постели. Видя, что женщина не унимается, ей тут же отвесили оглушительную, отозвавшуюся вспышкой в голове и звоном в ушах пощёчину.

— Лежать! Малыша никто не тронет — клянусь. Нам нужна ты и эта сучка, Санни-Челина, — и трепещущая графиня смирилась. В соседней комнате послышалась короткая возня, лёгкий вскрик, а затем всё стихло.

— За руку укусила, стерва. Пришлось приложить по темечку… очухается через пару минут, — в комнату вошли ещё двое, волоча прямо по гостиничному ковру обмякшее, но тоже добротно упакованное тело Челины. Её уложили рядом с графиней, сбрызнули водой из кувшина, а затем перед их лицами появилось фигурное рыло сдвоенного арбалета.

— Здесь два болта. И я никогда не промахиваюсь, тем более в упор. Попытаетесь воспользоваться Силой — выстрелю без промедления и колебаний. Всё понятно? Будете заиньками? Графиня осторожно кивнула, и, глянув на неё, Челина тоже. Комната озарилась светом магического шара, и Люция почувствовала, как её глаза округляются от изумления. Ночные грабители, убийцы или кто они там такие, оказались тремя весьма миловидными, но решительно настроенными девицами

— и весьма знакомого облика. Она смеялась, и никак не могла остановиться. Задыхаясь от нехватки воздуха, отгоняя темноту в глазах — если не пробовали смеяться с заткнутым ртом, то и не советую… Но рядом точно так же в своих путах извивалась от хохота Челина. Когда Люция кое-как пришла в себя, немного озадаченная Фиона с кинжалом в руке подошла к ней.

— Не вздумай делать глупости — уж меня-то не проведёшь! — и вытащила кляп из женского рта. Некоторое время графиня шевелила затёкшими губами, а затем снова хохотнула.

— Две принцессы и будущая королева! Надо же — мы ломали головы, как бы втайне встретиться и побеседовать с вами — правда, в присутствии королевы Изольды… а вы сами. Ой, не могу! — и она снова захихикала — тихонько, опасаясь потревожить сладко спящего сына.

— Я рада, что наши желания совпадают хотя бы в этом. Хотя не скрою — мы настроены в случае чего отрезать вам нежную головку с плеч… Челина, наследственный титул принять не откажетесь? Паоло останется со мной, и я намерена его усыновить, — Берта полюбовалась видом спящего малыша, всё ещё нежно улыбаясь, повернулась к кровати и прислушалась к ответу графини.

— В этом нет необходимости. Гуго попал в беду — и наших с Челиной сил не хватает, чтобы его вызволить. Мы приехали просить о помощи. Фиона качнула головой.

— Пусть так. Но пока я жива, он будет моим. Глядя на его ребёнка, я сама не знаю, почему не позволяю своей ревности снести вам обеим головы.

— И для ревности нет причин. Всё не так. Сложнее и в чём-то проще. Поверьте, мы с вами на одной стороне… и ещё, принцесса Фиона — он очень тебя любит. Если бы кто-нибудь любил меня так, я была бы счастливейшей женщиной на свете. Волшебница некоторое время испытующе смотрела на неё, затем села на краешек кровати.

— Рассказывай, — но кинжал и зловеще парящий над плечом и готовый к употреблению шар смертоубийственного заклинания всё-таки не убрала.

— А ведь не врёт, — в конце концов заметила подругам Фиона и решительно перерезала стягивающие графиню шнуры.

— И Челину. Я чувствую, как у неё затекли руки, — попросила Люция, с наслаждением растирая покалывающие иголочками запястья. — Надо же — графиню, и шнурами от штор, как портовую шлюху… Расскажи кому — позора не оберёшься! Первым делом, бесцеремонно проигнорировав арбалет Берты, Люция подошла к кроватке. Поправила одеяльце, легонько погладила Паоло по пушку волос на голове, и на детских припухлых губках сквозь сон выступила улыбка.

— Спи, малыш… Затем она повернулась и села обратно на кровать. Заметив, что Челину никто и не подумал освободить, недоумённо посмотрела на принцессу Фиону, признавая её за старшую.

— Не доверяю я ей. Вроде и ровесница мне… но огонёк внутри такой — матёрая волчица позавидует, — ответила та, вздохнув. Подумав, всё же потянулась рукой и перерезала стягивающие Челину путы. Освободившись от остального сама, та некоторое время полежала, разминаясь и приходя в себя, а затем весьма сварливо осведомилась:

— Так, и какая же б***ь приложила меня по макушке?

— Допустим, я, — ответила Мальва, и в глазах её вспыхнул нехороший огонёк. Племянница графини тихо хохотала.

— Надо же — удостоилась чести. Цапнуть за августейшую ручку, а потом получить по темечку от самой королевы Света. Детям и внукам рассказывать буду

— обзавидуются. Извини за словцо, пресветлая королева. Против воли Берта почувствовала, как улыбается. Оборвав себя, она проворчала, по-прежнему держа наготове арбалет.

— А теперь рассказывайте. И без утайки, если вы и впрямь на нашей стороне.

— Значит, два года он заточён в камне… — задумчиво проговорила Фиона. Она посмотрела на задёрнутые шторы, сквозь которые её истинное зрение уже ощущало свет зарождающегося утра. Уже чувствовала солнце, вот-вот готовое взойти там, где в светлеющую высь вздымаются белые башни и изящные серебряные шпили укреплений у восточных ворот.

— Что скажете? — обратилась она к подругам. Мальва дёрнула плечиком, и сунула шпагу в ножны. А Берта, оказывается, давно уже разрядила свой арбалет и повесила на спинку золочёной детской кроватки, любезно предоставленной знатной даме хозяевами гостиницы. И Фиона решительно убрала прочь свою зловредную, готовую рвать в клочья магию.

— А теперь — любезность за любезность, — произнесла Челина, и графиня её поддержала.

— Да, девочки — так будет справедливо. Судя по вашей решительности, вам тоже немало известно… Говорить вызвалась Мальва. При взгляде на неё каждый забывал, что за внешностью красивой куклы — детской мечты любой сопливой девчонки — скрывается недюжинный ум. Да и к роли супруги та тоже потихоньку готовилась. Ведь королева — это не просто игрушка для постели и мать наследников, не правда ли?

Паоло, потянувшись, сладко зевнул в своей кроватке. Держась за перильца, встал на ноги, всё ещё неуверенно покачиваясь. Однако вместо мамы показалась красивая тётя в костюме цвета ночи и с волосами золотисто-белого блеска.

— Ну-ка, малыш, иди к тётушке… Внимательно посмотрев, Паоло улыбнулся ясным солнышком и решительно потянул к ней ручонки.

— Надо же — признал. Родная кровь всё-таки, — Берта взяла его на руки, и теперь млела, чувствуя на шее детские объятия и весёлое сопение в ухо. Люция смотрела весьма ревниво, но потом улыбнулась. И тут сбоку раздался голосок Мальвы.

— Берта, имей совесть! Теперь моя очередь! — и она протянула ладошки. Малыш весело гугукнул и, пуская от радости пузыри, потянулся теперь к ней. Внимательно и с улыбкой посмотрел в глаза, потрогал за блестящие серьги. И тоже обнял, доверчиво прижавшись всем тельцем.

— Паоло, бросай тот остров, — шепнула ему женщина, чувствуя, как нежно и счастливо колотится её сердце. — Я подарю тебе большое графство, и со всего королевства соберу самых красивых девчонок. Согласен? Но теперь настала очередь Фионы. Малыш внимательно, с какой-то недетской строгостью осмотрел её.

— Надо же, а ведь ты мог бы быть моим… нашим сыном. Паоло погладил тётю по щеке, а затем, приняв за новую игрушку два сияющих зелёных глаза, попытался их схватить. Надо ли и упоминать, что это ему не удалось, и в конце концов заревевший малыш нашёл утешение в ласковых материнских объятиях.

— Так, а теперь кушать кашу. Вместе со служанкой зашёл и озабоченный управляющий.

— Ваша светлость, — обратился он с поклоном к графине. — К перилам вашего балкона привязана лестница… надеюсь, ничего не пропало? Я вызвал стражников… Мальва шагнула вперёд.

— Вы знаете, кто я и кем стану? Тот, едва взглянув, переменился в лице и тут же поклонился до самого паркета, невзирая на свой весьма заметный животик.

— Вам, любезнейший, почудилось. И слугам тоже. И никакой лестницы, никаких происшествий — …

— Не было, ваше высочество! — заверил тот, пятясь задом к двери и по-прежнему не разгибаясь. Когда за управляющим закрылась дверь, девицы весело расхохотались. И, пока маленький Паоло трапезничал, продолжили свои разговоры. Затем вытребовали завтрак и себе. Он был доставлен молниеносно и оказался весьма, весьма похвального качества. И уже ближе к полудню, когда носящийся и играющий Паоло угомонился и соизволил уснуть, скрутившись калачиком на коленях «тётушки Берты», в дверь номера постучали. Это оказались вооружённые до зубов Фред с Алексом, и физиономии у них были весьма озабоченные. А следом в комнату роскошного гостиничного люкса вошёл Сибелис в сопровождении некой незнакомой дамы. Фиона внимательно всмотрелась и усмехнулась.

— Можно, тётушка. Ни опасности, ни даже оснований для них нет. Старый маг убрал прочь своё заклинание, и женщина оказалась… правильно!

— королевой Изольдой. Осторожно, волнуясь, она осмотрела спящего Паоло. Тот, чихнув от запаха незнакомых духов, потянул ручонки и, не открывая глаз, резво перебрался на руки бабушке.

— Ну прямо идиллия, щас расплачусь, — проворчала молодая ведьма. Сибелис посмотрел на неё и покачал головой.

— Не знаю, как ты это сделала, Челина — но впечатляет. Я ведь сразу узнал огонёк твоей сущности… Та улыбнулась и капризно помахала тётушке-графине ручкой.

— Нам надо поговорить. Мы вас будем слышать, — заверила проказница и утащила почтенного волшебника за собой — в соседнюю комнату. И разговоры начались по новой.

— Значит, так, — Сибелис на миг задумался, склонив свои благородные седины.

— Здоровье её величества последнее время заметно пошатнулось. Королевский лекарь Лепаж давно убеждает её в необходимости отправиться в путешествие, развеяться. И даже говорил с его величеством. А я слыхал, что у вас в Ривердэйле великолепный климат, да и воды подземные есть… — и он этак с намёком посмотрел на Люцию. Графиня улыбнулась.

— Официальное приглашение, гарантии безопасности и всё прочее будут сегодня же.

— Я, как один из сильнейших магов Царства Света, отправлюсь сопровождать её величество в качестве охраны. Да и посмотреть на кое-какие магические артефакты южных земель — весьма полезно для науки. Переглянувшись с Челиной, графиня Ривердэйла кивнула.

— Вне всякого сомнения — и Зеркало, и алтарь вам будет позволено осмотреть безо всяких помех. Тут влезла улыбающаяся Берта.

— И за матушкой увяжется дочь, принц Фред с невестой и вся развесёлая компания. Я верно поняла? Старый маг усмехнулся.

— А я постараюсь убедить его величество хотя бы на время сбагрить с рук эту банду, от которой сплошная головная боль. И заметьте — имя принца Гуго при этом даже не прозвучит.