Единственный воин Королевы

— И это в полночь… Что деется-то, а? — покачала головой Челина. Озадаченно подняв брови, Майкл опять не стал задавать вопросов и поплёлся к алтарю. Уж не собираются ли его тут и прирезать, принеся в жертву какому-нибудь тёмному божеству?

— Да хоть бы и так… Хуже не будет, — пробормотал он, легко запрыгнув наверх. Поверхность алтаря оказалась вовсе не холодной. Без той стылой промозглости, какую он ожидал от камня глубоко под землёй… А в общем, какая разница? И в тот миг, когда он улёгся, держа в ладонях вытянутый вдоль тела меч — словно рыцарь в своём последнем ложе, в тот самый миг зеркало вспыхнуло нестерпимым светом. Изумрудный, бешеной яркости огонь хлынул ему под веки, проникая в мозг и безжалостно выхватывая оттуда всё, что ему хотелось. Воспоминания взвились бесстыжим хороводом и спиралью потянулись вверх — в бездонное зелёное сияние. Это оказалось настолько постыдным и мучительным, словно молодой парень всю жизнь только и делал, что лгал, предавал, и убивал невинных. Коротко и жадно вдохнув, словно ему вдруг не хватило воздуха, он провалился наконец в блаженное беспамятство…

— Осторожнее… — услышал он, жадно приникая пересохшими губами к поднесённому питью.

— Как ты думаешь, Челина — уже можно снимать повязку? Не повредит ли свет глазам? — в усталом голоске графини сквозила неприкрытая озабоченность.

— А что с ими сделается? Хоть они и изнеженные дворянчики, а всё ж крепкий парень. До сих пор помню, как ловко они мне чуть голову не смахнули…

— беззлобно ворчала ведьма, развязывая ленту. Оказалось, что Гуго до сих пор лежит на тёплом и весьма приятном на ощупь каменном алтаре. Правда, Зеркало вверху потухло, и уже ничем не напоминало тот источник вынимающего душу сияния. Да и судя по нескольким потухшим светильникам, провалялся он тут долгонько. Отведя в сторону руку Челины, он спрыгнул с возвышения, ощущая себя измученным, но в общем-то вполне ничего. Если бы не… Повертев в ладонях меч, наконец спрятал обратно за спину. И спросил, глядя в лицо молодой графини, что смотрела на него с каким-то новым, другим выражением. Уже чувствуя, как разум вновь ускользает в душное и тёмное ничто, он расслышал ответ.

— Нам пришлось рассмотреть многое. Но скажу сразу главное, что мы заметили. Гуго, вы не виновны в том, в чём вас обвинили. Попросту говоря, вас подставили. Но правда, так и не зна… Графиня умолкла на полуслове, заметив пустой взгляд и бессмысленное выражение лица парня. Осторожно шагнула вперёд, повела ладонью перед его глазами, всмотрелась и вздохнула.

— Даже не могу зацепиться… Как там он говорил — после сильных потрясений душа моя гуляет по неведомым мирам? Очень верное выражение. Вызови слуг, Челина. Когда тяжело дышащая и взмокшая старая ведьма вернулась с двумя крепкими парнями, уважительно поклонившимися своей повелительнице, графиня приказала:

— Луиджи, Пьетро — отнесите моего гостя наверх. Уложите в гостевой комнате, и пусть за ним присмотрят. И бережнее, чем это была бы даже я. Слуги осторожно подхватили впавшего в оцепенение молодого человека и унесли, а графиня повернулась к сидящей в одном из золочёных кресел старой ведьме.

— Ну, и что скажешь? Та помассажировала левую сторону груди и только потом со вздохом ответила.

— Тяжеленько… Вряд ли мы ему чем поможем — он должен сделать это сам. Сам собрать воедино все — все! — свои силы и перебороть ужас, поселившийся в душе. Но тогда выйдет… не боишься, голубка моя? Люция улыбнулась.

— Нет, не боюсь. Я внимательно вчувствовалась — как он относится к сестре, к матушке. Не прощу себе, если когда-нибудь не съезжу в сине-белое королевство и не познакомлюсь с ними обеими. Замечательные женщины, и я уже сейчас их почти люблю. Старушка и себе усмехнулась.

— Да уж — чистая душа, что и говорить… только за что ему такие страдания? А эта его Фиона — я от его мыслей о ней даже молодость свою вспомнила. Люция чуть покраснела.

— Я в них обоих всмотрелась чуть сильнее, чем следовало бы. Мне вдруг стало так хорошо — настолько… ну, ты понимаешь, — и она очаровательно смутилась. Где-то вверху и по сторонам шумело бескрайнее море. Разбивались волны о берег, а камень нависал и давил на пещеру со всех сторон. Но это не имело значения — две женщины, ещё немного поговорив, чуть восстановили свои силы и ушли. Вслед за ними волшебным образом погасли все светильники. Зал погрузился в полную темноту. И лишь зоркий глаз, если бы кому-то вздумалось остаться и всмотреться в поверхность алтаря, различил бы медленно угасающий, светящийся в камне силуэт спящего воина с двуручным мечом.

Полдень. Чайки, пролетая иногда над стоящим на холме домом, пронзительно квирркали, привлечённые то ли своим птичьим любопытством, то ли отголосками Силы, дремлющей до поры глубоко внизу. Дыхание весны уже чувствовалось даже в этих мягких южных краях — небо наконец очистилось от уже поднадоевших зимних туч и вновь радовало глаз своей чистой бездонной глубиной. Проспавшая утро и часть дня Люция, беззаботно высунувшись в окно спальни в одной ночной рубашке, весело засмеялась и ласковым лучам солнца, и голубым небесам, и словно умытым и проснувшимся от спячки городским крышам, где так весело чирикали пташки, и покрывшимся нежной зеленью деревьям. И столь заразительным был её смех, что проходящая за забором малышка Хуана, в маленькой тележке помогающая отцу развозить молоко, весело засмеялась в ответ и помахала своей графине маленькой ладошкой. Под дверью спальни обнаружился озабоченно прохаживающийся кузен Паоло — и тётушка Франческа, в кресле и с неизменным вязанием в руках.

— Так, ваша светлость, а теперь не соизволите ли пояснить нам, что делает в нашем доме один молодой человек? И что вы с ним такое сотворили вчера в Зале Правосудия? — тётушка тоже оказалась весьма озабоченной. Однако не успела Люция ответить, как её весьма бесцеремонно прервал кузен.

— Это важно, но подождёт, — он отмахнулся от возмущённо задохнувшейся Франчески и повернулся к графине.

— Кузина, только что вернулась одна из быстроходных дозорных яхт. Флот Хаоса вышел в свой очередной весенний набег. Но самое неприятное то, что к ним присоединились и галеры алиБаши. И вся эта банда идёт в нашу сторону. Вот это оказались новости, так новости! Безоблачное настроение графини разом улетучилось. Зимние бури прошли, и флот королевства Хаоса вновь рыскал по просторам океана. И многие трепетали, гадая — в какую же сторону в этом году те направят носы своих кораблей. Доселе Хаос уважал независимость Ривердэйла — в обмен на право своих купцов заходить в порт для ремонта и отдыха во время перехода через океан. Но коль скоро вместе с ними и алиБаша — самый ярый и непримиримый враг… Люция ощутила вдруг, как холодок скользнул вдоль спины, а комната покачнулась перед глазами. Сквозь туман она слышала голос кузена.

— К тому же корабли из других мест спешно покидают порт. На всякий случай я разослал гонцов и созываю ополчение. Похоже, у нас крупные неприятности… Усилием воли разогнав туман, она встряхнулась и выдохнула:

— Нет, Паоло — не стоят ещё замки на дверях Домика над Холмом, не множится враг у наших ворот, пьяный нашей кровью и ликующий от победы! И вместо милой, очаровательной молодой графини, этакого домашнего котёнка с бантиком, рождённого для того чтобы покорять сердца, двое людей да и некстати зашедший Майк… — нет, Гуго — увидели ощетинившуюся, готовую к бою волчицу. И трижды подумал бы неведомый алиБаши, прежде чем решиться и всё-таки напасть. Ибо кроме владения Даром, все Ривердэйлы с детства владели и клинком, а пуще того — сердцами своих подданных, высоко ценивших честность и силу своих повелителей… Узнав, в чём тут дело, Гуго спросил напрямик.

— Ваша светлость, позволено ли мне будет обнажить свой меч в защиту графства, а также предложить кое-какие знания воинского искусства и тактики? Люция постепенно приходила в себя, чувствуя как унимается сердцебиение и опускаются обратно вздыбившиеся волосы.

— Несомненно, сир Гуго — с моей самой горячей благодарностью. У вас есть идеи? Сир Паоло нахмурился.

— И всё же… беглый дворянский сын… Люция очаровательно улыбнулась.

— Кузен, я не имею права тебе открывать тайну — она не моя. Но мой тебе очень, очень хороший совет — если захочешь усесться в присутствии сира Гуго, сначала испроси у него разрешения. Даже мне, пожалуй, придётся… Тётушка Франческа вылетела из кресла как подброшенная.

— Надо же, какой высокородный кабальеро… Гуго поморщился.

— Оставьте это, после победы поговорим. Сир Паоло, у вас есть карта острова и соображения — где? Где ждать высадки? Франческа, заметив, что племянница в одном лишь наброшенном на пеньюар халатике, увлекла ту переодеваться, а посему беседа мужчин осталась ей неизвестна.

— Сир Паоло — что представляет из себя банда алиБаши? Ведь его галеры быстроходнее, и первый удар скорее всего нанесут именно они. Мужчина задумался на миг, оторвав взор от большой, расстеленной на столе карты острова. Как ни крути, лучший шанс у нападающих — сразу, не считаясь с потерями, захватывать столицу графства — город Ривердэйл. А потом уж и зачищать остров. Иначе могучая, но медленно пробуждающаяся сила из глубин холма не даст им покоя, пока над ней властна правительница.

— АлиБаши? Стая волков, беспрерывно втихомолку грызущая друг другу глотки. Только авторитет и сила самого алиБаши держит их вместе. А что? Гуго подумал немного.

— Выходит, если с ним самим приключится какая-нибудь крупная неприятность… Рыцарь невесело усмехнулся.

— То эта стая перегрызётся в тот же миг и станет неопасна. Попросту все разбегутся. Только, сир Гуго, стерегут алиБаши так, как вам и не снилось. Причём не столько от чужих, сколько от своих же вожаков отдельных кланов.

— Это даже очень хорошо. Капитан Калхан как-то упомянул, что галеры быстроходнее обычных кораблей. Когда они подойдут к острову?

— Завтра к вечеру. Наверняка блокируют порт, начнут обстрел. Но высаживаться не станут — будут ждать основные силы. Хаос, чтоб их… — сир Паоло скрежетнул зубами.

— Так это вообще прекрасно, — Гуго даже улыбнулся. — И последний вопрос — с какого расстояния владеющий Силой сможет убить человека? Чтобы тихо и незаметно? За таким вопросом пришлось послать за графиней. Та, подумав, сообщила.

— Если тихо и быстро — шагов с двадцати. А что вы удумали? И тут хитрец Гуго, помня, что «король — это самая слабая на шахматном поле фигура, и горе тому, кто об этом забывает», сообщил свой замысел.

— Когда галеры алиБаши на ночь станут в виду порта и поведут обстрел, мы, естественно, ударим в ответ. Вряд ли его личная галера будет впереди… А небольшое судёнышко, заранее вышедшее в море, подойдёт из темноты сзади. Я сам плаваю плохо — но заметил, что у вас тут есть ныряльщики — ловцы жемчуга. Помогут плыть и мне. Человек… ну, скажем, десять выныривает около галеры алиБаши… сир Паоло, откуда лучше лезть — с кормы или с носа? Тот возмутился.

— С кормы, конечно. Только там на галере пара сотен отборных головорезов

— вас попросту сомнут, будь вы хоть кто! АлиБаша спокойно отойдёт в нос и будет похохатывать над тем, как вас растопчут. Гуго негромко ответил.

— Вы сделали ту же ошибку, что сделал бы любой — и сделает алиБаша. Потому что на носу галеры его уже будет поджидать заранее, втихомолку высадившийся маг с парой самых опытных специалистов по части тихо резать глотки. Моя же задача с парнями — поднять шум и отвлечь силы. Воцарилась такая тишина, что слышен был шум ветра в кронах кипарисов, качающихся вдоль ограды. Рыцарь в глубине души уже понял — план более чем реален. Отвлечение сил и внимания — не шутка!

Глава 14. Первая кровь

— Уходят! Галеры уходят! — крик дозорного застал Гуго в тот момент, когда его, уже захлёбывающегося, втащили на пирс. Кашляя и выталкивая из себя содержимое лёгких и желудка, горькую морскую воду пополам с какой-то мутью, он едва не вывернулся наизнанку. Но наконец его немного отпустило. Позади было всё — и безумное плавание в весьма неспокойном море, и бешеная резня на палубе галеры, и плохо запомнившийся путь назад. Головорезы алиБаши оказались куда более грозными бойцами, чем рядовые пираты. И всё же им пришлось отхлынуть по залитой кровью палубе, вызывая арбалетчиков. И только отчаянный рывок Гуго, стремящегося не разорвать дистанцию, спас ситуацию…

— Сколько нас осталось? — слабо простонал он, не открывая глаз — ибо панорама горящего ночного порта так качалась перед взором, что так и тянуло снова проблеваться.

— Трое, вместе с вашей милостью… — голоса тоже покачивались и странно звенели в голове.

— А как Челина? Старуха вызвалась сама сделать нужное дело. Вполне резонно заявив, что молодых беречь надо, а она, спасибо богам — пожила, грех жаловаться. Если что

— детки не поплачут, нет их.

— Плохо, сир Гуго. Санчес её приволок… только лучше было б ей там погибнуть. Полоснули-таки её пару раз по телу — все потроха наружу… — голос графини был печальным, а её руки, вытирающие ему лицо — холодными.

— Люция — город и порт сильно пострадали? Нам ещё с Хаосом драться… — простонал Гуго, мужественно попытавшись вновь открыть глаза. И отчего море так не любит его? Графиня посмотрела на разрушения.

— Терпимо. Десяток домов, немного раненых. Санни вот только жалко. Приложило её так, что… лекарь говорит — кости целы, тело живое. А душу вынесло вон… Судорожно вдохнув воздуха, Гуго приподнялся.

— Челину… душу её… в тело Санни, — качаясь, он кое-как встал на ноги и чуть окрепшим голосом рыкнул.

— Графиня, соберитесь! Та печально покачала головой.

— Её не донести к Зеркалу. Да гляньте сами… М-да… то, что ещё недавно было живой, хоть и старой женщиной, теперь рассыпалось грудой окровавленного мяса и блестящих в свете пожара внутренностей. Однако она была ещё жива — то место, где должна быть грудь, судорожно и с бульканьем вздымалось, а из глаз упрямо не уходил живой, осмысленный огонёк — ведьму так просто не убить. Гуго стал перед останками женщины на колени. Осторожно отбросил с её лба окровавленную прядь, заглянул в глаза. А затем, наклонившись к уху, что-то прошептал. И — о чудо! — веки женщины медленно моргнули, как бы отвечая — Да! Он вскочил и огляделся.

— Погрузите Челину на большой парус — и бегом в залу с Зеркалом. Не мешкая, и постарайтесь донести живой. Донна Люция — пусть Санни отнесут туда же. И вернитесь же, чёрт побери, к своим обязанностям! Как ни странно, но его приказ, да ещё и в присутствии самой графини, выполнили беспрекословно. Истерзанное тело перевалили кое-как на сдёрнутый с рыбачьего баркаса парус, десяток крепких рук тут же подхватил его и понёс в город. А Гуго судорожно вздохнул. Миг-другой пытался ещё удержаться — и не смог. Мир снова померк, сузившись до тёмного и душного ничто…

— Надо же — как новенькая! — восхитился он, разглядывая свою вновь целую и неповреждённую левую руку. Да и на бедре залечили рану лихие целители Ривердэйла, коим помогали ещё двое волшебников. Правда, молодого воина малость смущало то обстоятельство, что ладонь он порезал о собственный меч — когда неудачно схватился за лезвие, высвободив правую руку, чтобы столкнуть с залитой кровью надстройки галеры раненого в ногу Джузеппе. Потом они долго плыли куда-то в ночном море, и неизвестно, кто кому больше помогал. Наверное, всё же тот курчавый парень — в воде он себя чувствовал куда там тем рыбам… И всё же, скажи кому из воинов, что порезался о собственное оружие — засмеют ведь. Гуго решил о том молчать, и вряд ли его кто за это осудит. В дверь заглянул сир Паоло.

— Ночью флот Хаоса будет здесь. Нет, скорее позже, к утру — ветер слабеет. Высаживаться в других местах им смысла нет — пока они доберутся до Ривердэйла, кузина сможет собрать Силы у Зеркала и просто размазать любую сухопутную армию. Но ей для этого надо пять-шесть часов — тут мощь нужна нешуточная. Значит, опять-таки — единственный для них шанс это прямой штурм города через порт. Сможем ли мы с ними сделать ту же шутку, что и с алиБаши? Подумав немного, Гуго покачал головой.

— Не пройдёт. В войске Хаоса дисциплина железная. Убит командир — на его место тут же встанет новый. И я не уверен, что он не окажется умнее и энергичнее прежнего. Рыцарь вздохнул.

— Да, я тоже так считаю — спросил только для очистки совести. Кстати, графиня против того, чтобы затопить на входе в бухту несколько кораблей и загородить путь вражескому флоту. Всё ссылается на древнее пророчество — пока нет замков, Ривердэйл не падёт!

— На вашем месте я бы не стал так легкомысленно относиться к таким вещам. Доселе-то пророчество срабатывало, — Гуго встал и прошёлся по комнате. Потрогал бронзового болванчика на каминной полке, щёлкнул его по блестящему носу и повернулся к Паоло. И в глазах молодого воина плясали весёлые огоньки.

— А вызовите-ка сюда пару-тройку опытных капитанов… есть мысль. Капитаны примчались бегом — даром что старый Калхан и вовсе отвык бегать, тем более по суше. Вместе с ними подоспела и графиня, что с утра помогала целителям с ранеными. Гуго развернул на столе карту окрестностей порта, прижал углы четырьмя большими зимними яблоками из вазы, и вздохнул. Затем поднял глаза и обвёл взглядом троих бывалых морских волков, знатную даму и рыцаря.

— Представьте себе, что вы капитаны, командиры, и ведёте флот Хаоса к городу, — он расположил несколько яблок на изображённом на карте море.

— И тут, подойдя к порту, вы обнаруживаете, что из воды в горловине бухты торчат мачты затопленных кораблей. Ваши действия? Голос Люции зазвенел.

— Я никогда не позволю запечатывать вход в бухту! И никто не осмелится ослушаться моего приказа! Однако на Гуго гнев графини не произвёл ни малейшего впечатления.

— Сударыня — я спрашиваю не вас, а капитанов, знающих и умеющих командовать кораблями — каковы, господа, будут ваши действия? Немного сконфуженные капитаны помялись, но единодушно сошлись на том, что остановить флот, отвести чуть назад и собрать совещание. Если желание к десанту у вояк Хаоса не пройдёт…

— Здесь, на востоке от бухты, такие отмели и подводные скалы, что даже я не рискнул бы высаживаться. Но на запад… вот тут, где рыбацкая деревня Пьяджо — в самый раз. Час ходьбы до города, — голос Калхана был озабочен. Посмотрев на её светлость, глаза которой уже метали искры, Гуго наконец смилостивился.

— Калхан, возьмите сколько надо людей и лодок. И воткните хорошенько в дно горловины бухты десяток старых мачт с реями, снастями и прочей дребеденью. Таким образом, чтобы даже у вас самих не было сомнения — вход в бухту и порт наглухо перекрыт затопленными кораблями. Первым засмеялся Паоло. От избытка чувств он даже обнял кузину. Капитаны пришли в восторг, а Калхан потёр ладони от удовольствия. Зато Люция, ещё не остыв от гнева, заявила Гуго в сердцах:

— Вам словно нравится меня дразнить, сир! Гуго же и ухом не повёл.

— Таким образом, мы заставляем вражеский флот сделать то, что нам надо. У них есть такие же карты побережья?

— Несомненно, — подчеркнул Паоло.

— Тогда — где именно они станут высаживаться, и как? Капитаны вновь склонили над картой головы, и наконец в один голос заявили

— вот так или вот так. И на карте появились две линии, обозначающие возможный путь кораблей.

— Ну, это вообще — просто подарок! — воскликнул воин. Он обвёл собравшихся смеющимися глазами.

— Не догадались? Вот здесь, где возможные маршруты пересекаются, в самом деле затопить пару-тройку старых больших посудин. Ваши действия? Хм, да какие тут действия? Небольшая паника, суматоха. Да, это задержит высадку — на час, максимум два. Но оказалось, что неприятности капитанов на этом не закончились — сразу же после столкновения, с моря их атаковал небольшой, но хорошо обученный флот Ривердэйла, заранее выведенный в море и спрятавшийся до поры за горизонтом. И это в тот момент, когда царит неразбериха, флот в панике, а порядок следования кораблей нарушен!

— Чёрт меня побери — не хотел бы я иметь вас своим противником! Вы заставляете делать именно то, что надо вам! — с чувством произнёс рыцарь.

— Подбирайте выражения, кузен! Продолжайте пожалуйста, молодой человек, — голос графини непередаваемым образом во время её речи переменился от ледяного

— до полного восхищения.

— Каковы будут потери противника? Капитаны поспорили, но сошлись всё же во мнении, что такая великолепная мишень, как сбившийся в кучу и беспорядочно суетящийся флот…

— При удаче — треть выведем из строя или потопим, — твёрдо пообещали они.

— И что им останется? — голос Гуго был нетерпелив. Калхан разгладил рукой карту. Пожал плечами.

— Высаживать баркасами и шлюпками в районе Пьяджо. Медленно, но верно. Паоло, внимательно слушающий рассуждения, кивнул.

— Я понял. Если мы прямо сейчас приступим к работам в этом месте… флеши, редуты, отсечные позиции для арбалетчиков — Хаос кровью умоется! Гуго несколько охладил его пыл.

— Главное — траншеи с кольями, валы и прочее. Прежде всего — не дать развернуться их коннице. О силе конных полков Хаоса меня предупреждали все учителя. Рыцарь весело улыбнулся.

— Мы тоже не лыком шиты — кое-что умеем. Задержим хоть чуть, а там кузина через Зеркало скажет своё веское слово. Графиня вздохнула.

— Да, это так. И всё же — потери будут огромные. Паоло только пожал широкими плечами.

— Это наша работа, кузина — защищать свою землю.

На террасе таверны в рыбацкой деревушке — той самой, что называют Пьяджо

— Гуго ужинал вместе с графиней и Санни — нет, уже Челиной. Ужин в компании двух красивых молодых женщин мог бы быть прекрасным. Мог бы — если бы вокруг не кипела работа, превращающая участок побережья в глубоко эшелонированный район обороны. Челина, не без сожаления отодвинув блюдо с уже ставшей полулегендарной треской по-королевски, с наслаждением вздохнула. Погладила свою изящную руку, полюбовалась отражением лица в кувшине.

— Всё никак не привыкну… бедняжка Санни. Графиня покивала задумчиво, а затем поинтересовалась.

— Челина, а чем тебя сир Гуго так припугнул, что ты не посмела умереть, и выдержала в выпотрошенном виде долгий путь через весь порт и город, да ещё и спуск в Залу? Та невозмутимо нацедила себе серебряную чарку вина.

— И вовсе не припугнул. Совсем наоборот — пообещал, что если дотяну, то в теле Санни он мне подарит ночь любви. Да будет охаживать с таким трудолюбием да усердием, что к утру я от наслаждения обделаюсь… Гуго закашлялся, чуть не подавившись ломтиком истекающей ароматным соком трески. Вот же ж чёртовы бабы!.. Ну обещал, было дело — только выживи. Ну не отказываюсь. Но при её светлости, да о таком… Челина невозмутимо хлопнула его по спине. Однако попала ладошкой по ножнам меча, ойкнула и затрясла кистью, дуя на неё.

— Грубиян вы, сир Гуго — так обращаться с дамами! Графиня и думать забыла про свою печаль — так позабавила её эта сценка. И серебристый смех пролетел над деревушкой, заставив улыбнуться смуглые, вспотевшие лица тяжело работающих людей.

— И что же — тебя так согрела эта мысль? Челина мельком взглянула на смущённого воина.

— Оказывается, да. Во всяком случае, отвлекла. Я так вцепилась в этот мир

— зубами, руками-ногами и не знаю чем. Как — сама не знаю, но я не соскользнула… туда. Донна Люция усмехнулась.

— И что же — ты заставишь нашего лучшего рубаку гм… работать всю ночь, и завтра быть уставшим? Челина непонятно посмотрела на неё. Пожала плечиками и неопределённо кивнула.

— Помнишь, Люция, ты мне утром обещала любую награду за то, что я размазала по палубе этого жирного алиБашу? Та кивнула, с настороженностью ожидая, какую же каверзу ей подкинет эта ведьма в обличье молодой красавицы. А та не спешила. Посмотрела на догорающий над морем закат, на величественно тонущий невдалеке корабль и суетящиеся вокруг мелкие судёнышки. И затем только обратила внимание на свою воспитанницу, а отныне ещё и родственницу.

— Помнишь тот наш с тобой разговор? О том, что слишком много поколений Ривердэйлов жило на этом острове. О том, что род постепенно вырождается и нужна свежая кровь. Вот тебе и свежая кровь — да ещё какая! — и она кивнула на Гуго. Пожала плечами и продолжила.

— Не знаю, что будет завтра — мои Знаки как-то загадочно молчат. Но моё желание, которое ты, тётушка, клятвенно и прилюдно обещалась исполнить, будет таким. Ночь любви Гуго проведёт с тобой. И добавит к нашей крови свежую струю своего древнего, славного рода. Заодно — силу Света и мощь Хаоса. Заинтересованно слушающий Гуго вновь чуть не подавился. Челина потянулась было рукой к его спине, но вовремя спохватилась и только погрозила, улыбнувшись, кулачком.

— Твоё пожелание настолько же великое и благородное, насколько хамское, бесстыдное и бесчестное. И такое же неожиданное, — задумчиво ответила графиня. Челина вздохнула.

— А ты подумай — это было бы лучше всего. Время у тебя самое подходящее. Да и нравятся тебе мои слова — ишь, ушки-то покраснели! — эта проклятая и одновременно мудрая ведьма способна была вогнать в краску кого угодно. Чуть прокашлявшись, Гуго заметил — это что же, его мнением никто не интересуется, что ли? Обсуждают, вроде как племенного жеребца на ярмарке… Однако, взглянув на крепко задумавшуюся графиню, примолк. Махнув на всё рукой, вновь посмотрел на Люцию, но уже другими глазами — как ни крути, а молодое тело неудержимо требовало своего. И понял, что тоже хочет этого. И его не осудит ни матушка, ни сестра. Ни зелёные глаза под рыжей до неприличия чёлкой…

Глава 15. Дуэт в камне

— Сир, за вторым редутом опять прорыв намечается — не удерживаются наши. Вставайте! — капая слезами с чумазого лица, молодой пастух уговаривал Гуго встать на ноги. А тот, весь залитый кровью (спасибо богам — в основном чужой!), в истерзанной лёгкой кольчуге, слушая рвущееся из груди сердце, никак не мог заставить себя подняться на ноги. Девятая — девятая атака на рвущиеся к городу отряды воинов Хаоса, и впереди защитников, подрезающих основание вражеского клина, неизменно рубился Гуго. Всё вышло по плану. Даже чуть лучше — за ночь моряки разорили портовые склады смолы и серы, да начинили крепкой смесью несколько баркасов. Под утро эти наспех оборудованные брандеры вывели вместе с боевыми кораблями далеко в море. И в нужный момент добровольцы из рыбаков на этих судёнышках добавили свой страшный удар к атаке боевых моряков. И в образовавшейся сумятице, заплатив страшную цену, переполовинили флот врагов. И всё же солдаты Хаоса оказались крепкими ребятами. Любой другой командир ужаснулся бы, подсчитав потери ещё до высадки на сушу, и увёл бы флот обратно. Но Проклятый Король, сидящий на троне, с потерями не считается. К нему возвращаются либо с победой, либо не возвращаются с поля боя вовсе. Да и слишком уж много их было даже сейчас, захватчиков — оборона то и дело трещала по швам. И тогда на штопку дыр бросались солдаты, коих вёл сир Паоло в изрубленных доспехах. А чаще — впереди, на острие контратаки рубился молодой воин со своим наводящим ужас двуручником. И уже пошёл шепоток среди солдат и ставших солдатами мирных жителей — дескать, сказочный воин из дальних стран прибыл по зову графини, дабы оборонить землю от орд Хаоса. Оттого не берут его ни меч, ни топор — так, царапины одни. А болты арбалетные — так и вовсе отскакивают, верно тебе говорю, Пьетро — самолично видел. Прямо со звоном так и ломаются!.. Старая рыбачка со смешным именем Регина закончила штопать грубой ниткой третью кровавую прореху — хорошо, не очень глубокую — в ноге воина, и хлопнула его по плечу.

— Готово! Превозмогая подступающую дурноту, с рычанием отталкивая ласковое и такое манящее забытьё, шатающийся Гуго встал и шагнул к пастуху. Тот подсадил его на запасного коня и, не мешкая, потянул за собой по широкой дуге, огибая защитные сооружения. Туда, где из-за второго, почти догоревшего редута выходил клин ощетинившихся копьями, спешно строящих ряды вражеских солдат. Скорее!

Сквозь мутную пелену перед глазами выплыло насмешливое лицо Челины. Грязная и лохматая, с расплывающимся сквозь повязку на плече пятном крови, она поднесла к губам задыхающегося от усталости воина чашку.

— Что, совсем тебя Люция загоняла — даже воевать слаб стал? На, выпей. Гадость изрядная, потом голова трещать будет, но сил прибавит. Поморщившись, Гуго выпил. Гадость и действительно преизрядная. Но в глазах малость посветлело. Настолько, что рядом с красивой даже в таком виде Челиной обнаружился Паоло — такой же грязный, с висящей на перевязи раненой рукой. Он что-то говорил и спрашивал, но слова его куда-то ускользали, размазываясь по жёлтой, ватной тишине. Потряся головой, воин таки заставил себя услышать.

— Совет нужен. У графини всё готово, но эти псы Хаоса так вцепились во второй редут… Как их чуть отбросить — иначе сила Зеркала уничтожит и своих, и чужих? Застонав и на миг зажмурившись от трясучей слабости во всём теле, Гуго всё-таки встал, подперев головой полуденное солнце. Он знал, как — но нелегко принимать такие решения.

— Мне нужны добровольцы, пойдущие за мной на верную смерть! — объявил он. Несколько изодранных, но с горящим блеском глаз солдат подошли к нему. Сира Паоло Гуго завернул сразу — с раненой правой рукой тот не боец, да и кузине потом кто поможет? Не последняя драка, всё-таки. Ещё будут… Затем вызвались несколько моряков из экипажей вернувшихся окружным путём двух избитых кораблей. Гуго огляделся совсем просветлевшим взором — да вызвались почти все, кто ещё мог носить оружие и не был занят в обороне.

— Сир Паоло — как только мы отбросим врага от редута — сразу давайте сигнал графине. Не ждите, когда они полезут в другом месте. Другого удобного случая не будет. Тот молча положил ему руку на плечо. Слова тут не нужны. Решение воина было ясным и простым. И если вдуматься — единственно верным. За мной, в атаку на саму смерть!

Гигантское, нестерпимо светящееся облако спустилось с небес на землю. Тщательно и беспощадно оно вылизало каждую складочку. Не оставив вниманием ни залитую кровью траншею, ни заваленные трупами и молящимися в ужасе живыми прибрежные дюны. А затем хищно метнулось к словно замершим в оцепенении кораблям. Несколько мгновений — и тех не стало. Не стало и сияющего облака — только залитая тёмно-красным земля и безмятежно спокойное море.