— Это грандиозно!

— И еще. Секретный салон для полного изменения внешности. Могу тихонько порекомендовать ваше заведение распорядителю Императорского театра. Актеров преображать.

— Так-так-так… — мэтр снова наполнил стаканы.

— А еще — разведке барона Орка. Его парням и девчонкам это ох как пригодилось бы. Да и конторе Берковича тоже.

Рубини заерзал на своем стуле. — Опасные знакомства, ваша светлость.

— Ничуть, — помахал пальцем разрумянившийся от вина ярл. — Вы порядочный человек, опасаться вам нечего. А такие знакомства могут ох как пригодиться. Скажем, разорить конкурента — мол, запретными зельями балуется. Или попросить по дружбе разузнать какой-нибудь рецептик. А в случае чего — от любых проблем отгородят и защитят.

— Верно, — кивнул мэтр, сверкая глазами. — Ну, десяток дочерей-сыновей и племянников я наберу. Немного деньжат есть, но все равно потребуется еще тысяч, скажем, десять-двенадцать на подьем.

— Маэстро, — укоризненно протянул ярл. — Неужто я в вас ошибся? Сеть заведений по всем крупнейшим городам Империи, да в столицах и больших городах за границей, там, где закон твердо стоит на ногах — вот что я имею в виду!

— Но… как? — жалобно завопил мэтр.

— Разве клан Рубини оскудел талантами? А я, со своей стороны, готов вложить в ваше дело ну, скажем, полмиллиона. С вас, как с хорошего человека, готов взять процент меньше, чем берет банк. И, предположим, с правом через десять лет выкупить половину доли в прибыли. А также, могу посодействовать в получении налоговых льгот, да хороших участков для заведений. Ну, вы понимаете, ярл подмигнул, — Ласково так поговорить с кем надо, да прижать легонько…

— Брависсимо! — заревел в восторге мэтр, — Грандиозо! Вы, ваше сиятельство, даже мертвых уговорите сделать что угодно!

Тут он спохватился, что ляпнул чего-то не того в присутствии некроманта и замолк, испуганно закрыв рукой пухлые губы.

Ярл только хохотнул.

— Вы правы, маэстро — даже мертвых! — и разлил по стаканам остатки вина.

— За наше мероприятие!

— Истинно так. Ух, аж дух захватывает!

— Ну ладно, мэтр. Вы пустите новость по клану Рубини, обсудите, начните подбирать персонал, прикиньте, с чего начать и куда направлять деньги. Седьмицы вам хватит?

— В аккурат так, ваша светлость. — кивнул хмельной то ли от вина, то ли от перспектив мэтр.

— Отлично. А я через седьмицу пришлю вам человечка. Дока в финансовых делах и — с доверенностью на всю сумму.

Неземной красоты женщина, которая полулежала, облокотившись об Ursa Major, задумчиво смотрела вниз. Затем подняла глаза и спросила куда-то в сторону:

— Гуннора, ты думаешь то же, что и я?

Покровительница женщин, шевельнула бровью и тоже подняла взор.

— Удивительно…

В это время из-за туманности Ориона шагнул красавец мужчина с золотыми волосами и столь яркой аурой, что глаза смертного ослепли бы, если бы могли увидеть это. Он глянул вниз и фыркнул:

— Девчонки, а не отмотать ли на пару-тройку месяцев назад? Тут попахивает войной. А там была многообещающая развилка. Что скажешь, Миллика?

Богиня живой природы протянула руку и взяла в свои изящные пальцы клубок Нити Судьбы, который медленно разматывался. Посмотрела задумчиво.

— Да, удивительно. Ты, Ямерт, прав — скорее всего закончится войной.

— К тому же, если эта странная компания вся пройдет через Танцующее Пламя… — поежилась Гуннора и шаловливо бросила в бога Солнца кокетливый взгляд.

— Не если, а когда. — поправил Ямерт и обнадеживающе улыбнулся в ответ. — А вы, девчонки, боитесь, что нас станет слишком много? Или — что они не готовы?

— Да, я боюсь. — с вызовом ответила богиня женщин и не без грации вскочила на ноги. — Пойти, погулять в Сады, что ли?

— Я составлю компанию? — Ямерт шутливо поклонился.

Гуннора чуть поправила звездно-дымчатое платье-одно-название, так что ее формы на миг стали дразняще четко обрисованными. Многообещающе и снисходительно глянула, и ушла за звезды.

Бог Солнца не заставил себя ждать, и унес следом свой ослепительный свет.

Миллика мимолетно улыбнулась одними глазами, встряхнула своей роскошной гривой волос, а затем спросила куда-то вниз. — А ты что думаешь?

Ветер донес голос своего бога. — Да, Милли. Три месяца будет самый раз.

Хранительница жизни чуть нахмурилась, — Не называй меня так. Ты же знаешь — я этого не люблю.

Теплый ветерок ласково обнял фигурку богини и снова исчез.

Миллика нежно улыбнулась, затем вздохнула и решительно вернула на моток три витка Нити Судьбы, просто намотав ее обратно.

Айне стояла на балконе и, млея от нежности, обнимала принца Эльфов. Внизу, во дворе замка, уже прощались гости, которые приезжали к баронессе, ее матери, на новоселье. В воздухе стоял смех, восклицания и веселые голоса. В это время раздались звуки сигнальных рожков, и из леса со всех сторон стали выходить люди. Тысячи людей. Вернее, дану. Все в замке заинтересованно повернулись и стали строить догадки. Аэлирне, счастливо жмурящаяся на крыльце под ручку с ярлом, лишь недоуменно пожала плечами.

Через квадранс на большом поле, в центре которой стоял замок, собралась, наверное, сотня тысяч Дану. Воины, дети, женщины. Через ворота в замок празднично вошла делегация из десятка красиво одетых посланников. Поклонились всем, а затем стали на колени перед хозяйкой замка.

— Аэлирне, дочь Литтории из рода Дану! — торжественно провозгласили они. — Здесь собрался весь наш народ, все те, кого мы смогли предупредить и позвать. Мы сегодня пришли, чтобы избрать себе родину и королеву!

Волшебница ахнула. — Я? Вы… уверены?

— Да! Мы пришли на эту землю, и готовы признать тебя нашей королевой здесь и сейчас… при одном условии.

— Ох, дорогие мои, это так неожиданно. — Аэлирне перевела дух, вцепившись в внезапно закаменевшую руку ярла. — Здесь и сейчас?

— Да, дочь народа Дану! Радужная Корона древних королев уже признала тебя. Разве не так?

Тут на крыльцо выплыла горничная из дану, которая на подушечке несла ту самую диадему белого золота с синими топазами, которую Аэлирне выкопала в сундуке ярла. А охотник в традиционной одежде бережно поднял Корону и примерил на голову волшебницы. Тут же в воздухе над ней разлилась расплывчатая радуга. Снаружи замка донеслись оглушительные крики приветствия.

— А разве ты не мечтала дать землю и родину нашему народу?

Ошеломленно кивнув, Аэлирне нашла в себе силы улыбнуться.

— Условие народа Дану одно — ты навсегда порвешь с одним человеком…

Айне почувствовала, как Тирион вздрогнул и застонал.

— Отличный ход, матушка, просто беспроигрышный! Только мне от этого почему-то горько…

Он обмяк и сел прямо на заснеженные балконные плиты.

— Ты знал? — спросила Айне, ничего не видя вокруг.

— Я обязан был догадаться! О-о, как я был слеп! — эльф горестно закрыл лицо руками и закачался из стороны в сторону.

Девушка подняла лицо и яростно потрясла головой из стороны в сторону. Так, что слезы разлетелись алмазными брызгами и взор прояснился.

— За свое счастье надо бороться! — гордо прошептала она прямо в еще низкое утреннее солнце. Затем присела рядом с принцем и ласково обняла его.

Так вскоре и нашли их, сидящих на балконе в снегу. Обнявшись и тихо покачиваясь из стороны в сторону.

Помертвевшими руками Аэлирне машинально поправила Радужную Корону, а затем села на ступени крыльца и горько-горько разрыдалась.

— Леди Айне, дочь Аэлирне из рода Дану. Своей властью и без принуждения, в присутствии свидетелей, освобождаю тебя от вассальной клятвы… — голос ярла звенел на морозе чуть в сторонке от крыльца. Император и остальные зачем-то обнажили головы и вытащили клинки, вытянув их в руках словно в последнем приветствии. Радовались происшествию лишь принцессы, которые еще не понимали ситуации.

И удовлетворенно кивнула Королева Эльфов, зачарованно глядящая в свое Волшебное Зеркало. Ее отвлек от созерцания голосок Лейзы.

— Ваше величество, тут к вам посетительница. Говорит, по важному делу.

— Прямо-таки ко мне и по важному делу? — Элеанор была в хорошем настроении и не скрывала этого. — Ну что ж, веди. Послушаем.

— Только — она необычная и… язычок что бритва. Ваше величество, не убивайте ее сразу.

Королева заинтриговано сделала знак — веди.

Лейза на миг вышла, а когда вернулась, за ней летела крохотулька с ажурными крыльями, вся окутанная жемчужным сиянием.

— Уф, насилу пробилась! У тебя охрана — сплошь злюки и церберы, — с ходу наябедничала чудесная малышка. Пару раз махнув крылышками, облетела Элеанор по кругу, распространяя цветочно-фруктовый аромат, и нахально уселась прямо на крышку шкатулки с кольцами. — А ты ничего, симпатичная. Правда, мэм Аэлирне в боевой раскраске ничуть не хуже выглядит.

— Замерзла я вся, сюда добираясь. — и с намеком глянула на королеву.

Та так изумилась нахалке, что даже не стала распылять ее в порошок. Налила в наперсток несколько капель Aetanne и поставила на крышку шкатулочки.

— Твое здоровье, королева! — как ни в чем ни бывало, девчушка подняла и выпила, как из кружки. — О, неплохо! Почти, как наш нектар.

— Как тебя зовут, маленькая хулиганка? И откуда ты такая взялась?

— Я — Лот. — девчонка горделиво выпрямилась, — А взялась — от мамы с папой.

И, чуть наклонив головку на правое плечо, снизу вверх кокетливо посмотрела на Королеву Эльфов. Затем все три женщины заполнили комнату серебристым смехом.

— А если серьезно? — Элеанор рассматривала диковинное создание. — И какое у тебя дело?

— Ох, — сразу пригорюнилась Лот. — Я из племени Цветочных Эльфов. А беда у нас нешуточная. Провинилась я.

Тут она снова подняля взгляд на королеву, и та поразилась, какие у нее вдруг стали огромные и не по-детски серьезные глаза.

Элеанор и Лейза слушали повествование молча. Девчушка рассказала все — от своего рождения и до ухода хозяина полтора года тому. Только имени его и цвета плаща не назвала. Королева вздохнула и горько сказала, глядя в высокое окно:

— Эх, Лот! Беда-то у нас общая. Вернее, причина бед. И эта причина носит черный плащ с застежкой листиком.

Эльфочка от возмущения чуть не упала в чернильницу. — Ты что, тоже нахамила ему? Да знаешь, что я с тобой…

— Тихо, — как-то убедительно сказала Королева Эльфов и протянула к ней руку ладонью вверх. Лот перелетела со шкатулки и улеглась, подперев голову рукой.

— Лейза, — мягко произнесла королева, чуть повернув голову, — Ступай. Мы тут с Лот посоветуемся.

Лейза сообразила, что королева знает, кто такие Цветочные Эльфы и что это за общая беда. Конечно, надо оставить Элеанор и странную гостью одних. Негоже лезть в чужие переживания.

Весна уже вступила в свои права. Император сидел на балконе своего дворца и, поглядывая на первую зелень, читал сводку отчетов. В вечереющем небе как оглашенные, носились стрижи, и иногда пролетали мимо человека, порой роняя невесомые перышки. Когда совсем стемнело, он зашел в кабинет. Света зажигать не стал, лишь приказал разжечь камин, а сам зажег continual light. Дочитал бумаги, отдал Альфонсио пару распоряжений, а затем разрешил ему уходить домой.

Походил по ковру, прикидывая, все ли сделал, и не пора ли идти в свои покои. Да нет, тут надо крепко подумать.

Вчера, после праздника в честь Миллики, богини всего живого, по традиции Император и его супруга на площади Этуаль принимали жалобы и прошения от всех желающих. Но горе тому, кто побеспокоит властителя по мелочам или если проблему могут решить чиновники. Когда распорядитель, к облегчению Берковича, уже собирался объявить об окончании церемонии, посреди площади взвился фонтан пыли и искр. Из него вышел огненный демон. Мускулистый, светящийся красным, красивый той самой красотой, что отличает пантеру в прыжке. Присутствующие волшебники сразу поставили магические щиты, а канцлер Бер и дворцовый маг уже готовы были метнуть свои молнии.

Но — демон воткнул свой огненный трезубец в камни мостовой и замер, протянув руки вперед пустыми ладонями. Народ выдохнул. Извечный жест мира. Кажись, обошлось.

— Я выставляю претензию властелину Полночной Империи! — гулко и страшно рыкнул он.

— Говори. — внешне спокойно сказал Император.

— Я — Савор. Один из семи Алых Князей, правящих в мире, который здесь принято называть Адом.

Толпа глухо загудела и чуть отодвинулась. Стражники и маги наоборот, ближе придвинулись к императорской чете.

— Один из твоих подданных разоряет и опустошает земли наших союзников и друзей. А вчера случилось неслыханное — он разрушил один из пограничных Бастионов и нанес ущерб моим удельным владениям. Погибли сотни смелых и верных воинов!

— А почему, Алый Князь, они не справились с одиночкой? И почему ты считаешь, что этот некто — один из моих подданных? — однако Император уже сложил два и два, и знал ответы на оба вопроса.

— Он приходит по Древним Дорогам, и у него есть Сила. — Савор говорил чуть тише. Оно и понятно — кому охота признаваться в собственном бессилии. — По второму вопросу — я заплатил бестелесным сильфидам, для которых нет границ, и они проследили, что дом этого человека находится в твоей Империи. Так вот, Император! Ты нарушил вековой мир! Или прекрати свои диверсии и выдай этого наглеца в цепях, или легионы Ада пойдут на штурм!

Император откинулся на высокую спинку Малого Трона. Миг-другой он обдумал ответ, а затем в наступившей тишине прозвучали его слова.

— Я догадываюсь, вернее, уверен, кто он. Но! Перед лицом богов и всеми присутствующими здесь я, Император Ян Третий, Властелин Полночной Империи, клянусь — этот человек не находится на государственной службе, и я не отдавал ему приказа наносить ущерб Аду или его союзникам. Мало того, только сейчас от тебя, Алый Князь Савор, я узнал о его делах. Он дворянин старинного и знатного рода, по закону он вправе немного порезвиться на стороне. Кроме того, этот человек, о котором ты говоришь, мой друг. Я скорее соглашусь на войну с Адом, нежели выдам в цепях своего друга. Или ты не знаешь, что такое дружба?

— Знаю, — с заметной досадой ответил демон. — Представь себе, знаю.

— Это все? — Император мысленно вознес благодарность Миллике за свой успех.

— Ответь тогда — почему этот человек напал на нас?

Внезапно, Императрица сделала знак, что она хочет говорить.

— Кто эта женщина? Я могу общаться с ней, не роняя своего достоинства?

— Это моя жена, мать моих детей, Императрица Полночной Империи. От себя добавлю, — сказал Император, — Одна из знатнейших, мудрейших и красивейших женщин нашего мира.

Алый Князь пару мигов сверлил своим огненным взглядом Императрицу, а затем отвесил ей легкий поклон.

— Алый Князь по имени Савор. Знаешь ли ты, что это такое — быть в раздоре сам с собой? Ведомы ли тебе муки, когда разум и сердце не в ладах?

— Ведомы, увы. Мы такие же, как вы, только почитаем других богов.

— Вот этот человек и отправился немного согнать злость и развеять тоску.

— Немного? — Савор заревел так, что несколько стекол в ратуше жалобно звякнули и осыпались. — И чем же его так завело?

— По прихоти судьбы, — тихо, словно не услышав рева демона, сказала Императрица, — Он вынужден расстаться с той, которая ему всего дороже.

Савор помолчал, склонил голову.

— Хорошо. Уйми, Император, своего волка, если желаешь сохранить мир. Это все.

Алый Князь подхватил свой трезубец и пропал в завертевшемся вихре.

Император прокрутил в памяти эту примечательную претензию, и не нашел в своих действиях ни одной ошибки. Спасибо Эстрелле, помогла очень вовремя. Все это хорошо, но уже сутки никто и нигде не может разыскать Valle. Сделали официальный запрос даже Королеве Эльфов. Та ответила, что тоже не может найти Черного Ярла, правда, ищет по совсем другой причине. И не верить ей — это верх безумия.

В камине взвился огонь, и из него, как ночной кошмар, шагнул ярл. Император не смог сдержать своих чувств, подошел и крепко обнял друга.

— Привет, волчара, — тихо проворчал хозяин кабинета. — Если б ты знал, как я рад тебя видеть!

— Ох, я тоже, Ян…

— Фу, чем от тебя так несет? — сморщился Император и отодвинулся на шаг.

— Погоди, Ян, это потом. Рамону сюда, бегом! — и продемонстрировал в руке какую-то слабо извивающуюся помесь жабы и черепахи.

Через четверть квадранса в кабинет влетела Рамона в сопровождении матери.

— Ага, Черный Ярл мне зверушку принес! — взвизгнула принцесса и потянулась было, но некромант быстро поднял зверушку повыше, за пределы досягаемости, отчего по кабинету прокатилась волна отвратительной вони.

— Эстрелла, Ян. Девчонка должна прямо сейчас, своей рукой зарезать это, — на языке гномов, чудовищно коверкая произношение, сказал ярл. — А потом САМА вырезать и съесть его сырую печень. Убедите ее, и все силы Ада станут бессильны повредить ей магией. Но только быстрее, я не смогу долго держать заклинание.

— Так надо? — остро глянула мать. Ярл кивнул.

— Ну прямо-таки все силы Ада? — вдруг хихикнула Рамона, глядя снизу вверх. — Ладно. Пап, можно опять взять твою Рубиновую Шпагу?

— Опять — это значит?.. — остолбенел отец. Рубиновый клинок не давался в руки почти никому. Даже красть его было бесполезным занятием — резал чужих.

— Ну да. Я им уже двух куриц и гуся искромсала. А недавно — поросенка. Меня Алиска учит терпеть вид крови.

— И? — мама закатила глаза.

— Да ничего в этом такого нет. Еда — она и есть еда. Потом в саду за статуей деда поджарили и слопали. А косточки Рексу отдали.

— Ах вот почему няня жалуется, что плохо едите…

На Императора и его супругу было страшно смотреть.

— В роду Кейросов все бравые охотники. Кажется, так? — ярл закатал угол ковра и бросил на чистом месте странное животное.

Рамона молниеносным движением шпаги отсекла твари то, что следовало бы назвать головой, а затем присела над телом. — Пап! А где тут у него… или у нее печень? Ага… где-то тут.

Ярл развел руками и ухмыльнулся. — Благородная кровь. Плюс акселерация.

Рамона тем временем сделала какой-то знак в сторону простенка с оружием, и кинжал влетел ей в ручонку прямо рукоятью. То, что это была семейная реликвия, прикованная к камням цепью с Заклятием Удержания, Рамона даже не заметила. С некоторой даже сноровкой разделала тушку, и вытащила печень. — Это оно?

Ярл кивнул и откровенно почесал в затылке.

— Теперь задавака Алиска сдохнет от зависти! Ну-ка, попробуем… никогда не ела сырую, да еще из демона… Вообще-то, гадость, конечно, но есть можно. Мам, попробуешь кусочек?

Мама захлопала глазами, но ярл непреклонно сказал. — Мэм, охотничья добыча, святое дело… к тому же и вам не повредит. Да и тебе, Император. Рамона! Отрежь-ка, девочка, этой животине задние лапки… Нет, покороче. Вот так. Сделаю твоим сестрам защитные амулеты.

— А мне? — скуксилась Рамона.

— Ха! — ярл вздохнул с заметным облегчением. — От тебя теперь и так демоны разбегаться будут, как от заклинания dispel evil.

— Какого-какого? — принцесса наморщила лобик.

— Подрастешь немного — научу. — ярл поднял правый кулак, принося клятву. — Честное и благородное слово ярла.

— А долго мне расти-то? — пытливо выспрашивала несносная девчонка, а сама шпагой в правой руке выделывала какие-то стремительные петли и кренделя.

— Рамона, девочка, ты где так научилась железом махать? И — Знаками? — забеспокоилась донья Эстрелла.

— Ну, мам… Когда мы были в гостях у мэм Аэлирне, — старательно выговорила принцесса, — Ты брала уроки фехтования у Лары, а у наших волшебников училась Знакам Силы. Мы провертели дырочку в стенке, между ковром и пальмой… А потом повторяли.

Ярл забеспокоился и чуть запунцовел. — А за мной и мэм Аэлирне вы случайно не…

— Нет, — отмахнулось образованное чадо. — Алиска сказала, что это нам еще рано повторять. Да и здесь во дворце у нас куда больше всяких дырочек.

Ярл достал из воздуха кувшин воды и жадно припал к нему.

Рамона вздохнула и с видимым сожалением отдала Имератору шпагу. — Спасибо, пап. Классная ковырялка. Правда, немного длинновата мне.

— Это следует так понимать, — пряча усмешку, сказала Императрица, что с кинжалом и боевым ножом ты обращаешься лучше?

— Ага. — кинжал в ручке принцессы засвистал, переливаясь и размазываясь в воздухе. — Не хуже Алиски. А у Хельки еще перехват с поворотом плохо выходит.

— Чем дальше в лес… — развел руками Император.

— Тем толще партизаны. — подхватила Рамона. — Знаю, па, слышала.

— Так. — распорядился пришедший в себя ярл. — Дамам надо умываться и идти спать. А нам с Императором надо еще решить пару государственных дел.

Рамона положила на край стола кинжал, сделала книксен и, взяв за руку маму, пошлепала в ванную. — Мам, а почему…

Ярл нежно улыбнулся и повернулся к Императору. — Удивительный ребенок. Ян, у тебя есть еще квадранс или два времени?

— Вполне. Канцлер Бер слегка реорганизовал работу Канцелярии, внедрил немного магии, распихал часть работы по чиновникам и министрам. Так что я, кроме занятий магией и фехтованием, иногда даже могу погулять с семьей. Правда, в пределах дворцового парка.

— Ну и прекрасно.

— Слушай, можно я тебя Очищающим Заклятьем окачу?

— Давай. И окна откроем. А то и вправда, вонищу развели. Вина не надо.

— Слушай, Valle, это ты на территорию Ада забрался и шороху там навел? Мне тут вчера Алый Князь претензию выставил. — хозяин разлил по стаканам клюквенный морс.

— Правда? Вообще-то, может быть. У них там бардак похлеще, чем в Веселом Квартале во время пожара. — мужчины переглянулись и хохотнули. — Очень даже может быть.

— Эстрелла сказала тому Савору, что горе у тебя. Вот ты и отводишь душу.

— Умница у тебя жена… — ярл помолчал. — Да, поначалу так и было. А вчера случайно напал на след этой тварючки, что притащил. Они, вообще-то уже лет триста, как считаются вымершими и уничтоженными полностью. Я сразу про Рамону вспомнил, пошел по следу. По пути погонял там немного демонов…

— А что, действительно такая ценная ее печень? — Император не вытерпел, и налил себе вина.

— Да, хоть раз пригодилось Яроморово наследство. — кивнул ярл. Только там надо было еще кое-что… Но — это мои проблемы, и я их решил. Теперь правда — от принцессы Рамоны демоны будут разбегаться, как мыши от кота.

— А лапки? — Император кивнул на сумку, куда ярл, бережно завернув, спрятал добычу.

— М-м.. — задумался ярл. — Тут чуть сложнее. Потребуется кое-какое лабораторное сырье. Пожертвуешь мне полдюжины преступников, которым смертный приговор вынесен — сделаю Алисии и Хельге защитные амулеты. Абсорбционные.

— Ого! Это что — месяц поносят — и амулеты можно выкидывать, а защита на девчонок навсегда сядет? Где ж ты такое описание выискал? А, там же?

— Именно, — кисло кивнул ярл. — Ладно. Теперь в Нижние Миры — ни ногой?

— Да, — подтвердил Император, зажигая поярче свой магический светильник.

Ярл добавил свой, задумчиво пожевал губами и негромко сказал. — А еще раз придется. Но потом нам уже будет начхать на все силы Ада. Я бы в присутствии коронованой особы сказал даже — … ть. И тогда ты сам ответишь на свои вопросы, которые не задаешь вслух. И по поводу порталов через огонь, и моей клятвы Рамоне. И другие.

— Кстати, о моих девчонках. У них же почти нет Дара.

— Будет. — буркнул ярл и посмотрел другу в глаза. — И у ваших будущих детей. И у Эстреллы. А захочешь, со временем и у всех НАШИХ. Это и еще много-много других достоинств и способностей. На тысячи лет изучать хватит.

— Это действительно возможно? — с пересохшим горлом спросил Ян, почти страшась услышать ответ.

— Возможно. Невероятно трудно, но — возможно. И мы уже половину прошли. Но! Мне теперь нужна твоя помощь. И вот в чем…

Миллика сидела на спине Большой Медведицы, свесив изящные ноги, и глядела вниз. Сзади подошла Гуннора и шутливо взьерошила ее роскошные волосы.

— Чем ты озабочена, сестра?

— Все дороги сходятся. Либо решающая развилка где-то далеко позади, либо я круглая дура.

— Ну, еще не такая круглая. Я с нетерпением жду, чтобы посмотреть на твоего будущего сына. — сестра ласково обняла Миллику и похлопала ее по еле заметному животику.

— А сами с Ямертом чего тянете? Пора бы братца для Ялини сочинить.

— Уже. — заговорщически шепнула Гуннора и села рядом. — Ну-ка, давай посмотрим вместе. Хотя, я уже почти примирилась, что нас станет больше, и даже из числа смертных.

— Но они хотят протащить и своих друзей! А там и дети пойдут…

— Ну и что? — из какой-то Черной Дыры вылез Хронос с мотком проволоки на плече. — Тут все разваливается, я один не справляюсь. Спасибо внучке Андромеде, хоть она помогает.

— А там, — махнула рукой Миллика в сторону Моста Богов, — Работы на тысячи тысяч лет. Знаем, Бог времени, сто раз уже повторял.

— Ну, когда этот Мост вам на дурные головы рухнет, тогда попомните.

— А что, так серьезно? — снизу показалась голова Бога ветра и ласково потерлась о ноги Миллики.

— Ратри проезжала, конь ее провалился и ногу сломал. Она от неожиданности аж копье свое выронила. Как вниз не упала, просто ума не приложу.

— Это действительно серьезно. — нахмурилась Миллика. — Так что, не будем тянуть с этими смертными? Что Нить Судьбы выдаст, то пусть и будет?

— Да вот не хочется мне этого чернокнижника пускать. У нас уже есть Бог смерти. — Гуннора посмотрела вниз.

— А нам и одного много, — согласно кивнула Миллика. — Да вот что-то без него никак не вытанцовывается…

— Это точно, — дохнул Бог ветра.

— Собираем всех наших? — предложил Хронос, — Такие дела в одиночку не решаются.

— Придется. — Покровительница женщин вздохнула и потянулась. — А чего это наша пра-пра-правнучка Элеанор ну никак не идет на контакт?

— Ну-ка, ну-ка. — Хронос глянул вниз, затем на медленно распускающийся моток Нити Судьбы, и опять прищурился вниз, что-то разглядывая.

— Ага… вот тут, — он ткнул пальцем в моток, — Можно сжульничать. Только надо кому-то вниз смотаться.

— Да я враз, деда.

— Дуй себе в свои паруса и тучи гоняй. — нахмурил брови Бог времени. — Тут потоньше надо. Либо Андромеда, либо Ратри. Внучка моя там Зеркало штопает. Ну, выходит, в темноте и сделаем дело.

— Благо Ратри — богиня ночи. — улыбнулась Миллика.

— Вот и ладушки — выпрямился Хронос и кивнул Богу ветра. — Собирай наших. Если чего лучше не придумаем — пусть Ратри и отдувается.

Над холмистой равниной Эль Зофр светила полная луна. На вершине каменистого бугра двое гномов разложили инструменты и припасы. Вокруг горна и наковальни, в которую были вставлены черепа демонов, ярл начертил диковинную тринадцатилучевую звезду. Окончил выверять углы, окинул взглядом свои магические принадлежности. Глянул на луну — поднялась ли.

— Ну, бородатые, покурим пока. Я времени на дорогу с запасом взял, еще чуть рановато.

Гномы принюхались к клубам дыма, и достали свои коротенькие носогрейки.

— Не угостишь табачком, ярл? Оченно он у тебя забористый.

Ярл по своему обыкновению, не скупердяйничал. — Угощайтесь, бородатые. Это правда, что вы оба — лучшие из лучших кузнецов?

— Правда. — кивнул седой гном, что постарше. — Вместе, конешно, не работали. Но это не помеха.

Второй гном кивнул. — Только вот берет меня сомнение — как же это можно — сковать клинок из серебра, Мрака и лунного света? Дело-то неслыханное…

— И то верно. Думаешь, выйдет, чернокнижник?

— Надо, чтоб вышло. Иначе позор всему гномьему роду. И мне. А многим и многим погибель лютая. — ярл глянул на луну, огляделся.

— Ждем кого?

— Не знаю. Тут еще кое-что надо. Но вроде ЭТО должно само прибыть. Звезды говорят так.

— Чудно говоришь, колдун.

— Не ворчи, не ворчи, борода. Вам заплачено. К тому же что, самим неинтересно попробовать?

— Да как не интересно. — проворчал старший гном. — Только поэтому и пришли. А золото — так, тьфу.

Королева гуляла по Новому Лесу, проверяя работу молодых эльфов. Придирчиво оглядела каждое заклинание, дернула за связующие скрепы. Вроде неплохо. Весну встретили как надо. Вон и цветы первые. Да пахнут-то как!

Элеанор улыбнулась, припомнив сияющую и ароматную малышку Лот. И этакие лапочки — в подданных у некроманта! Правда, язычок у нее действительно как бритва. Как скажет — и обидно, а не возразишь. Перетащить их к себе, что ли? Но эта очаровательная хулиганка клянется, что обратно дороги не найдет. Да и где же искать тайное укрывище чернокнижника? Разве что с этими двумя дану поговорить…

Заметив, что уже поздно, повернула во дворец. Но когда взошла луна, Элеанор поняла, что далековато забралась, и свернула на тайную тропу. Однако, сделав пару шагов, споткнулась о невесть откуда взявшуюся длинную палку, и полетела куда-то в темноту, здорово рассадив руку о что-то острое.

— Ну, наддай жару! — пыхтел ярл, подгоняя тончайший баланс сил.

— Не выходит, ярл! Расползается все. — мокрые гномы терпеливо вбивали Мрак в серебро на наковальне, стоящей в свете луны.

— Пробуем еще раз, и пусть нам поможет Богиня ночи! — захрипел ярл и опять чего-то сыпанул в жар горна, и брызнул с запястья на наковальню несколько багрово-черных капель.

— Да помогу, помогу. — неслышно раздался молодой голос. На холм въехала тень. Женщина на коне. Всадница наклонила свое копье — и с его навершия на поковку, по которой стучали гномы, упала одна-единственная капля.

— Держи, сын Тьмы! — радостно и страшно заорали гномы. — Кажись, вышло! Еще чуток… Качай сильней!!! Есть!

На чернокнижника было тошно даже глянуть. Но, повинуясь его воле, демоны, заключенные в наковальню, сделали свою часть работы. А гномы объединили и удержали под молотками все три силы.

— Ну, дела. — смахнул пот младший. — Сам Дьюрин не постеснялся бы такой работы…

— Не дайте остыть — быстро проговорил ярл, глядя на раскаленный металл. — отделите часть, которую надо для хорошего кинжала. Так. А из этого сделайте четыре подковы. Да наилучшие, со звоном.