Темная луна (Сказания трех миров - 3)

      Рульк откинулся на спинку кресла с довольной улыбкой, ему не терпелось узнать, о себе что-нибудь новенькое.
      "Уж эти сведения точно не могут никому навредить". - И польщенный Лиан приступил к рассказу.
      - Все началось со времени падения Тар-Гаарна и смерти Питлиса, архитектора этого величественного города и твоего славного Альцифера.
      - О, Альцифер! - вздохнул Рульк. - Как я любил это место.
      - Альцифер был великолепен: воплощение тщеславия и гордыни, жестокости и воинственности, волшебства...
      - Жестокости и воинственности? - усмехнулся Рульк. - Как вы, летописцы, любите эпитеты.
      - Он был воплощением духа каронов, таким его создал Питлис. Все его население - алхимики, ученые, инженеры и мастера, даже сам Рульк составляло единый механизм. Их жизнь была целиком посвящена одной цели открыть проход в Непреодолимой Преграде!
      - Ведь это не та легенда, которую распространил Совет, - заметил Рульк.
      - Предания не льстят ни Совету, ни Магистрам, - резко сказал Лиан.
      - Хорошо, посмотрим!
      - Ни тебе! "Сказание об Альцифере" полно трагизма, потому что в нем повествуется об одном из самых вероломных предательств, которое стало причиной падения Тар-Гаарна. После этого тебя и стали называть Великим Предателем. - Он взглянул на Рулька, но лицо карона было бесстрастным.
      - Продолжай, летописец. Пока что твоя история близка к правде, кроме прозвища, которым вы меня заклеймили. Как начинается сказание?
      - С описания мира, опустошенного и разоренного войнами периода Катаклизма, которые длились несколько веков. Сантенар был залит кровью. По дорогам бродили толпы нищих, но не у кого было просить подаяния. Всех разорила война. Тот, у кого осталась еда и крыша над головой, считался богачом.
      Затем началось страшное моровое поветрие. Перепуганные жители бежали из городов, всюду разнося заразу. Чума продолжала свирепствовать в течение целого столетия. Из-за предательства Рулька пал Тар-Гаарн, последний оплот свободы. Единственным островом цивилизации на Сантенаре был величественный Альцифер, и кичливая роскошь этого города теперь бросалась в глаза еще сильнее.
      Рульк торжествовал. Сантенар стоял на краю гибели. Война, чума и голод унесли более половины его жителей. Людям едва удавалось прокормиться. Но самое страшное заключалось в том, что было утрачено почти все культурное наследие. Только в Зиле еще сохранились библиотеки. Произведения искусства, архитектуры, музыкальные и литературные шедевры и даже Предания Сантенара безвозвратно пропали, ведь людям теперь было не до них.
      Оставшиеся в живых члены Совета были бессильны. И тогда Рульк выдвинул ультиматум: "Выдайте мне все архивы, изобретения, инструменты и прочие секреты. И тогда сможете сохранить звания, регалии и привилегии, которыми вы пользовались. Если же нет..."
      Но угрожать не было нужды. Рула, занимавшая пост Великого Магистра, умирала, а среди сброда, из которого состоял в то время Совет, было лишь три по-настоящему одаренных человека: Иггур, Мендарк и Тензор...
      - Насчет сброда ты прав, да и эти трое не лучше остальных, - сказал Рульк. - Посуди сам: Мендарк скорее хитрый, чем одаренный; Иггур выдающийся человек, однако совсем нестойкий; он на всех смотрит свысока, однако им легко манипулировать; Тензор - копия Питлиса - гордый болван, снедаемый ненавистью.
      - Они и теперь не изменились, - ответил Лиан. - Но им все же удалось заточить тебя сюда.
      - Обманом! Продолжай, летописец.
      - Рула позвала к себе Мендарка...
      - Я помню Рулу, - перебил его Рульк. - Весьма достойный противник. Я всегда ею восхищался!
      Лиана стало раздражать то, что Рульк его постоянно прерывают.
      - Так ты не хочешь услышать, что было дальше?
      - Продолжай, - сказал Рульк.
      - Если ты готов слушать.
      Рульк откинулся назад, усмехнувшись.
      - "Ты должен возглавить Совет, - произнесла Рула. - Только тебе это под силу, Мендарк. В Альцифере есть оружие, которое поможет Рульку завоевать мировое господство. У нас нет против него защиты". - "Но что же нам делать? " - воскликнул Мендарк, стоя на коленях у ее смертного одра. - "Нужно найти слабое место в конструкции Альцифера. Оно должно быть". - "Тензор уже работает над этим". - "У нас есть еще один выход. Сыграть на соперничестве между Рульком и Кандором. Сейчас Кандор направляется в Альцифер. Используй его... " - И Рула скончалась, не сказав больше ни слова.
      Теперь усмешка сползла с лица Рулька.
      - Не могу поверить, что Кандор был замешан в заговоре.
      - Об этом мне ничего не известно, - ответил Лиан и продолжил:
      - Я не вижу выхода, - произнес Мендарк. На смену отчаянию пришла полная апатия.
      Иггур молчал.
      - Может, стоит покориться? - предложил Мендарк. - Неужели гнет тирании хуже, чем голод и полное уничтожение Сантенара?
      Иггур не произнес в ответ ни слова.
      - Для нас рабство хуже смерти, но простые люди смотрят на это иначе... - продолжал рассуждать Мендарк.
      - Хватит молоть чушь, болван! - взорвался Иггур.
      - Война истерзала мне сердце, - ответил Мендарк. - Я за мир любой ценой.
      - Неужели ты хочешь остаться в истории как человек, продавший свой народ в рабство?
      Эти слова возымели действие. Иггур знал, как печется Мендарк о своей репутации.
      - Я попытаюсь что-нибудь предпринять, - промямлил Мендарк.
      - А как насчет Запрещенных Искусств?
      - Но это же чистое безрассудство.
      - Так ты боишься! - воскликнул Иггур. - Ты же говорил, что всем готов пожертвовать ради своего мира.
      - Я не знаю, что делать.
      - Зато я знаю, - ответил Иггур.
      В этот момент в зал вбежал Тензор - единственный, кто выжил из членов прошлого Совета. Несколько месяцев он провел изучая чертежи города-механизма Альцифера, оставленные Питлисом, пытаясь обнаружить слабое место в его обороне.
      - Я нашел брешь! - закричал Тензор. - Питлис внес в чертежи Рулька незначительные изменения, которые никто не заметил.
      - Что случится, когда Рульк приведет механизм в действие? - спросил Иггур.
      - Этого предугадать нельзя, - ответил Тензор. - Может, и ничего, если только...
      - Не тяни! - взревел Мендарк, потеряв терпение.
      - Если только мы не найдем способ как-нибудь повлиять на это.
      (Рульк теперь сидел на самом краешке кресла. Лиану стало интересно, чем так взволнован карон.)
      - Но как? - спросил Мендарк. - Ведь тогда мы должны находиться прямо там и...
      - Верно, - подтвердил Тензор. - Нам придется прибегнуть к Запрещенным Искусствам.
      - Нет! - взвизгнул Мендарк. - Рула была величайшим Магистром всех времен, но и она не выдержала. Эти эксперименты убили ее. Мне такое не по силам.
      - И мне, - сказал Тензор. - Из нашего Совета на это не способен никто, кроме...
      Они оба взглянули на Иггура.
      - Может, я и соглашусь, - произнес он, глядя на них сверху вниз. - Если положение и впрямь такое безнадежное. Но для меня это чудовищный риск. Я не стану даже пытаться без вашей поддержки.
      - Мы с тобой.
      - Во всем, - сказал Иггур, словно желая убедиться, что смысл его слов дошел до собеседников.
      В конце концов план действий был разработан. Они попытались извлечь максимальное преимущество из единственной слабости Рулька - гордыни, воплощенной в великолепии Альцифера. Переодевшись странниками, члены Совета отправились в Альцифер. По дороге они чувствовали, как искажается сама структура мира, когда Рульк пытается привести в действие свой город-механизм.
      Он держал в своих руках все рычаги и подчинил себе жителей Альцифера, превратив их в живую машину. Полученную энергию он направил на дрогнувшую Непреодолимую Преграду. И вот она прогнулась в сторону Бездны. Если бы не те едва заметные изменения, внесенные когда-то Питлисом, Рульк прорвался бы сквозь нее. Но в последний миг она выгнулась в другую сторону, вобрав в образовавшийся пузырь кусочек Бездны.
      Теперь уже Рульк не улыбался. Он напряженно смотрел в лицо Лиана.
      - Продолжай! - велел он.
      - Иггур начал Запрещенные опыты. Вначале менее опасные. Рульк проглотил наживку, ничего не заподозрив. Давление возрастало, все чувствовали страшное напряжение. Иггур приступил ко второй, наиболее рискованной части.
      Внезапно не выдержал Мендарк, за ним Тензор. Тщательно продуманная система стала разваливаться. Все усилия пошли прахом. Иггур, впадая в панику, умолял о помощи, но все думали лишь о собственном спасении.
      Скорпион ужалил, Рульк проник в мозг Иггура, раздирая его на части. Началась яростная борьба. Иггур разъярился, затем почувствовал, как на него надвигается сумасшествие.
      Оставался лишь один выход, очень рискованный, но Мендарк все же решился. Он тоже проник в сознание Иггура и поймал там Рулька в ловушку. Поединок длился несколько часов, но сумасшествие Иггура дезориентировало Рулька, и он ретировался первым.
      Отчаянным усилием Мендарк водворил Рулька в пузырь, образованный Непреодолимой Преградой, и запечатал все выходы. Так была создана Ночная Страна, тюрьма, из которой невозможно вырваться, граничащая со всем и ни с чем. В конце концов Питлис был отомщен.
      И с тех пор Иггур стал ненавидеть Мендарка смертной ненавистью. Это сказание никогда не предавалось огласке, во всяком случае целиком.
      Лицо Рулька было мрачнее тучи.
      - Сплошное вранье! - Карон стукнул кулаком по столу с такой силой, что тот перевернулся. - Подлый обман.
      Лиан отпрянул.
      - Не я сочинил это, - пискнул он. - Я просто изложил ту версию, которая пересказывается уже тысячу лет.
      - Чума на твои предания! - выругался Рульк, в его глазах плясали карминовые искры. - Как можно верить хоть одному твоему слову после такой чудовищной лжи. У меня украли даже имя.
      - Но в чем же здесь ложь? Объясни мне наконец.
      - И не подумаю! - заорал Рульк. - Меня заманили в ловушку, и невинная женщина, которая должна была стать моей женой, погибла. Вот самое великое предательство, которое видел мир.
      Лиан прекрасно знал, что за Рульком тянется слава вероломного изменника, но сейчас его слова казались искренними. А если это так, то в Предания закралась страшная ложь. Кто был в этом повинен?
      Некоторое время каждый из них размышлял о своем. Лиану пришли на память другие спорные факты и трактовки, которые всегда представлялись ему сомнительными.
      - Я не пожалею всей жизни, чтобы установить истину, - тихо сказал Лиан. - Но не ради тебя, Великий Предатель.
      - Ты несправедлив ко мне, летописец, - ответил Рульк с тихим негодованием. - Все, что я когда-либо предпринимал, имело одну цель узнать, кто еще остался в живых из моей расы. Что может быть благороднее?
      Лиан молчал. Рульк действительно проявил благородство по отношению к ним с Караной. А все его действия были лишь самозащитой. Лиан почти поверил карону.
      - Я выясню правду, ради чистоты Преданий, в истинность которых так свято верил.
      - Вероятно, ты лучше, чем я о тебе думал, - вымолвил Рульк, его гнев начал остывать. - Неужели мне посчастливилось встретить единственного честного летописца на Сантенаре?
      Он мысленно оценил Лиана: "Не стоит подкупать его. Лучше, если он исполнит мое желание по собственной воле. Тогда он правдиво ответит на все вопросы Мендарка и Иггура. Вот это славная шутка!"
      - У меня есть записи, касающиеся этого вопроса, - сказал Рульк, которого захватила новая идея. - Думаю, что смогу отдать их тебе, если ты возьмешься написать правдивое предание. И если ты сделаешь это хорошо, я поручу тебе изложить историю каронов с тех самых пор, как они вышли из Бездны. Как ты на это смотришь, летописец?
      Лиан задохнулся от волнения. Он чувствовал себя так, словно его сняли с крючка и предложили целое королевство. Он открыл рот, но говорить не мог. "Вспомни, что перед тобой Великий Предатель! Великий! Любопытно, что он попросит взамен", - судорожно размышлял Лиан.
      - Я не смогу выполнить свое обещание здесь. Придется потерпеть до возвращения на Сантенар. Но кое-что я тебе расскажу, - дружелюбно улыбнулся Рульк. - Просто в доказательство моего доброго расположения.
      Лиан не помнил себя от радости. Он отвернулся, чтобы скрыть свое ликование, и судорожно кивнул.
      - Вот то, чего ты не мог знать, - сказал Рульк и приблизил губы к уху Лиана. Он говорил около минуты, а по телу Лиана пробегали волны дрожи.
      У юноши расширились глаза. Какие сокровища ему предлагались!
      - Сущая безделица, - вымолвил Рульк. - Так что ты решил?
      Искушение было слишком велико. Может, ему удастся получить награду, ничем не поступившись? Карана, друзья, его обязательства перед Мендарком были забыты. Жажда знаний затмила все на свете.
      - Я подумаю... вероятно, мы договоримся, - запинаясь, произнес Лиан, чувствуя дикое, экстатическое возбуждение. Теперь дело сделано. Пути назад нет.
      Рульк улыбнулся:
      - Хорошо. И запомни этот урок. Предания тоже не всегда правдивы. Ты должен судить обо всем сам и принимать собственные решения.
      - Я так и буду делать. В своем "Сказании" я поведаю только истину.
      - Вот и хорошо, лжецы мне ни к чему. А теперь можешь поесть. - И Рульк пододвинул Лиану поднос.
      На нем были расставлены кушанья, которых Лиан никогда в жизни не пробовал. С виду они походили на куски мяса или рыбы, но таяли во рту. Были там и блюда, напоминавшие по вкусу овощи, нарезанные столь тонко, что казались прозрачными. Все кушанья имели изысканный вкус и нежный аромат. Он отпил из чаши с блестящей черной жидкостью, она была холодной и очень легкой, так что даже трудно было глотать, и ее пары тут же ударили Лиану в голову, словно отменное вино.
      - Кулинария - единственная часть нашей культуры, которую мы принесли из Бездны, - сказал Рульк.
      Когда Лиан закончил трапезу, Рульк продолжил:
      - Я собираюсь погрузить тебя в транс. Ты будешь находиться в этом состоянии, пока не расскажешь мне все Предания, написанные за то время, когда я был в Ночной Стране, ты поведаешь обо всех значительных событиях, происшедших за этот период. И твое "Сказание о Зеркале" в том числе. - Он взмахнул рукой.
      Глаза Лиана сделались пустыми. Рульк вздохнул, и в этом вздохе послышалась тяжесть тысячелетнего заключения. "Вот ты и попался в мышеловку, даже не съев сыр! Теперь ты сообщишь мне все как миленький. Если бы ты не пошел на компромисс со своей совестью, я бы не смог заставить тебя говорить, но в бессознательном состоянии мозг выдаст все твои потаенные желания".
      Лиан говорил и говорил, пока его запас знаний по каждой теме не иссякал, а Рульк задавал вопрос за вопросом. Время от времени он подносил к губам юноши чашу с черной жидкостью, но все равно к концу дня Лиан осип. Рульк положил юношу на кушетку, дотронулся до его лба, и Лиан мгновенно заснул. Вскоре он начал погружаться в кушетку. Выругавшись, Рульк вытащил юношу и, скомкав очередную стену, сделал кушетку снова твердой. Прозрачный потолок над ними угрожающе прогибался.
      "Времени остается меньше, чем я думал, - сказал себе Рульк. - Лучше поторопиться!"
      Он заставил Лиана продолжить повествование. Так прошло несколько дней. Перед тем как вывести юношу из транса, Рульк наклонился над ним и прошептал:
      - Ты придешь ко мне за наградой, когда я вернусь на Сантенар. Я потребую от тебя совсем немногого. Ты явишься на мой зов и расскажешь обо всем, что знаешь, и ты приведешь свою подругу, потому что она нужна мне больше, чем ты. Но если откажешься, летописец, тебя ждут ужасные муки. Пойми, у меня нет желания причинять тебе боль, просто я делаю то, что должен.
      Он легонько ударил Лиана в висок, и юноша начал биться в конвульсиях, то обхватывая себя руками, то раскидывая их в стороны. Его глаза открылись, но по-прежнему были пустыми. Затем Рульк снова дотронулся до лба Лиана, и он затих.
      "Как они плохо переносят боль, - подумал Рульк. - И вправду деградирующий вид".
      - Так ты придешь? - громко спросил он. Лиан открыл глаза.
      - Да, приду, - отчетливо ответил юноша и снова заснул.
      - Теперь просыпайся!
      Лиан пошевелился и встал, он не мог понять, что с ним было.
      - Что ты со мной сделал?
      - Ничего особенного. Просто ввел тебя в состояние транса, и ты пересказал мне все Предания. Время здесь немного значит, но во внешнем мире прошло дня три или четыре. Если мне понадобятся еще какие-нибудь сведения, я тебя найду. Сейчас ты мне больше не нужен.
      - Так я свободен? - спросил Лиан ошарашено. У него кружилась голова, юноша понимал, что прошло много времени, и все равно это казалось нереальным.
      - Разумеется. Скажи своим друзьям, что тебе удалось сбежать. Подробности придумаешь сам, ведь ты же сказитель, так что дерзай. Постарайся их убедить, иначе тебя убьют, и никто из нас не получит желаемого. Но я, пожалуй, облегчу твою задачу. Поспи еще минутку.
      Он вновь погрузил Лиана в транс.
      - Забудь, что я тебе говорил, - мягко сказал Рульк. - Забудь о своем предательстве. Иди к вратам и, когда я тебя разбужу, прыгай туда. Поверь, что тебе удалось бежать.
      - Врата повергают меня в ужас, - произнес Лиан, не открывая глаз.
      - И правильно. Тем более что эти самые неуправляемые из всех, какими мне приходилось пользоваться. Но это единственный выход отсюда для тебя и для меня. Если я погибну во вратах, это будет действительно жестокая ирония. Однако делать нечего. Ступай. Я отправлю тебя в Катадзу, но за пределы крепости - для большей безопасности.
      Пошатываясь, Лиан встал и похромал в угол. Там он некоторое время стоял, озадаченно глядя на Рулька. Карон последовал за ним, описывая руками круги в воздухе. Шестиугольная плита снова начала излучать сияние, над ней заклубился светящийся пар. Лиан изумленно смотрел на нее, словно впервые видел и не знал, что делать.
      - Проснись! - скомандовал Рульк.
      Лиан очнулся, и в это же мгновение карон бросился к нему.
      Лиан вскочил на плиту, ускользнув из цепких рук Рулька, тоннель засосал юношу, и он вскоре исчез.
      В Ночной Стране послышался шум, походящий на свист вырывающегося из шара воздуха. Рульк бросился к машине и нырнул в нее. Он успел как раз вовремя. Ночная Страна сжалась до размеров комнаты и продолжала уменьшаться, пока не обволокла машину, словно чехол.
      Рульк лежал внутри, тяжело дыша. На него накатил приступ дурноты, как всегда после применения Тайного Искусства. Открытие Врат обессилило его на целую неделю. Продержится ли Ночная Страна столько времени?
      Ему еще долго придется привыкать к силе притяжения на Сантенаре. К счастью, его враги об этом не догадываются.
      14
      ТАЙНИК
      На южном склоне, неподалеку от края плато, утопая в желто-зеленой листве, стояла беседка, которую очень любила Малиена. Каране тоже нравилось сидеть в ней, глядя на простиравшееся внизу Сухое Море. В этом месте ощущалась сила, но совсем иного рода, чем та, что была скрыта внутри скалы. Возможно, именно поэтому Малиена избрала эту беседку.
      Карана ненавидела крепость - там веяло смертью и разрушением, поэтому девушка предпочитала спать в своей палатке рядом с беседкой. Она купалась в небольшом пруду, а пищей ей служили смоквы и другие фрукты, которыми теперь были усыпаны деревья.
      Так в полном одиночестве она провела пять дней. Проснувшись утром на шестые сутки, Карана отправилась прогуляться вдоль края плато в поисках чего-нибудь съедобного, чтобы хоть как-то разнообразить свой скудный рацион. Она обнаружила несколько пучков дикого лука и уже нагнулась, чтобы сорвать их, как вдруг у нее перед глазами все поплыло, словно ее снова засасывало во врата. Воздух начал завихряться, вдоль крепостных стен по направлению к беседке пронесся смерч. Она ощутила какой-то резкий запах.
      Карана сломя голову бросилась по тропинке обратно, в душе у нее затеплилась надежда. Неужели это врата? Она бежала по лесу, не обращая внимания на хлещущие по лицу ветви, перепрыгивая через ямы, поскальзываясь на опавших листьях. У беседки Карана остановилась, вглядываясь вниз. Согнутые ветром деревья закрывали тропинку и пруд, в котором она обычно купалась.
      - Лиан! - неуверенно крикнула она.
      Карана стала пробираться дальше сквозь густые заросли. Одно дерево упало прямо на тропу, заградив путь, - Каране пришлось перепрыгивать с камня на камень по самому краю террасы. Однако врат она не обнаружила.
      Раздвигая руками кустарник, она посмотрела вниз, на свой пруд. Он исчез, на илистом дне лежали полусгнившие стволы. Камни вокруг были забрызганы грязью, так же как и сорванная порывом ветра листва.
      - Лиан! - снова крикнула она.
      "Может, на него упало дерево", - подумала Карана и бросилась к поваленному стволу. Девушка обошла его со всех сторон, раздвинула ветви. Ничего. Едва зародившаяся надежда рассеялась. Карана села на ствол, растерянно озираясь. Должно быть, он где-то в промежуточном пространстве, затерялся в предательских вратах. А все из-за ее глупой выходки.
      Сзади послышался тихий звук. Она повернулась, но никого не увидела.
      - Лиан? - прошептала она, вглядываясь в тенистые заросли.
      Неожиданно волоски на ее теле встали дыбом, на какое-то мгновение Карану охватил страх перед вельмами, которые преследовали ее столько времени. Но конечно же, здесь она была в безопасности, вельмы не выдержали бы палящего солнца Сухого Моря.
      Вновь послышался этот хлюпающий звук. Карана кинулась к пруду. Но там она ничего не обнаружила, кроме гнилых бревен. Неожиданно одно из бревен приподнялось и затем опять плюхнулось в ил.
      - Лиан! - завизжала она, бросаясь ему на помощь. Юноша лежал в грязи. Когда она подбежала, он вновь попытался встать, но не мог высвободить рук из ила. Грязь булькала вокруг рта.
      Карана приподняла его голову. Он жадно глотнул воздух.
      - О, Лиан! - всхлипнула она и вытерла губы и нос юноши. Лиан тяжело дышал и был не в силах даже открыть глаз.
      Карана умыла ему лицо мутной водой, которая вновь начала скапливаться на дне пруда. Некоторое время она просто любовалась своим возлюбленным, не осмеливаясь до конца поверить в это чудо. Больше ничего сделать она не могла: Лиан был слишком тяжел, чтобы вытащить его из пруда по крутому скользкому берегу.
      Как он освободился? Как ему удалось убежать от Рулька? Несмотря на то что Карана сидела в холодной грязи, ее прошиб пот.
      Неожиданно Лиан пошевелился у нее на руках.
      - Я был уверен, что ты погибла, - прошептал он, его когда-то красивый голос превратился в сдавленный хрип. - Я видел, что Катадза разрушена.
      - Лиан, - вновь всхлипнула она, нежно укачивая его. - Как ты сумел вырваться?
      - Ты была права, - прохрипел он. - Рульк очень слаб, он едва двигался.
      Их взгляды на мгновенье встретились. Лиан отвел глаза, и его веки опустились. По телу Караны пробежала дрожь.
      - Врата с каждым разом причиняют мне все больше страданий, пробормотал он и погрузился в тяжелый сон.
      Карану вновь охватили сомнения. "Что он делал последние дни наедине с Рульком? Впрочем, это моя вина. Нужно верить. Я не буду больше его ни в чем подозревать".
      Через несколько минут Лиан проснулся.
      - Под кроватью! - воскликнул он.
      - О чем ты говоришь?
      Он открыл глаза. Его взгляд был пуст.
      - Карана, - прошептал он, одарив ее радостной улыбкой. Затем его лицо приняло озабоченное выражение. - Что я сказал? Сам не знаю. - Он потерял мысль. Лиан попробовал подняться, но не удержался на ногах и шлепнулся обратно. - О, моя голова!
      Карана помогла ему встать, они выбрались из грязной лужи и доковыляли до другого пруда, чтобы умыться.
      - Что произошло? - спросила Карана, когда они привели себя в относительный порядок. - Я думала, он тебя убил.
      Лиан вспомнил, что случилось перед тем, как Карана исчезла во вратах.
      - Ты бросила меня, - гневно сказал он. - Как ты могла? - "Все было не так, - пискнул ее внутренний голос. - Ты забыл про наш план? Но ты замешкался, и врата засосали меня". Карана понимала, что это была только полуправда.
      - Я страшно сожалею, что так случилось. - Она взяла его за руку. - Я просто...
      Лиан выдернул руку:
      - Вначале я тоже думал, что он меня убьет, но у него начался приступ, и он ушел. Я не видел его целую вечность и уже готов был съесть собственную руку.
      - Что он с тобой сделал? Лиан, доверься мне! - Она прижалась к нему.
      Он снова ее отстранил.
      - Рульк задавал множество вопросов. Оказывается, он даже не знал, что Ялкара вернулась на Аркан. Он ввел меня в состояние транса. Это было похоже на ночной кошмар. Не знаю, что он делал после, может, и ничего. Он утверждал, будто я пересказал ему все Предания, написанные за последние тысячу лет. Вполне вероятно, но я ничего не помню.
      - Да, ты сильно осип.
      - У меня болит горло. Рульк старался переманить меня на свою сторону. Признаться, это был большой соблазн. Когда он разбудил меня, я... - Лиан колебался, он чувствовал, что его объяснения звучат неубедительно. Но почему он должен чувствовать себя виноватым, после того как она его предала? Лиан посмотрел в глаза Каране и воспользовался своим граничившим с волшебством талантом, позволявшим сказителям манипулировать чувствами слушателей. - Я ушел тем же путем, что и ты, когда бросила меня, - договорил он.
      Щеки Караны залил пунцовый румянец, ее реакция доставила Лиану удовольствие, но он тут же устыдился своих чувств.
      - Допрос отнял у Рулька последние силы. Он выглядел совершенно больным, и мне каким-то образом удалось добраться до врат. Он пытался меня остановить, но я был уже внутри.
      Карана боролась с собственными страхами. Лиан не использовал свое "очарование" с момента их первой встречи. Что он хочет скрыть? Но ее размышления снова и снова заходили в тупик.
      Им показалось, что подъем на плато занял целую вечность, от слабости Лиан еле переставлял ноги. Наверху юноша остановился и стал осматривать руины. Над развалинами поднимался дым, вулкан, возвышавшийся на севере, то и дело выбрасывал облака пепла. Земля под ногами дрожала. Великая башня, вернее, то, что от нее осталось, ходила ходуном.
      - Как ты оттуда выбралась? - спросил Лиан, забыв про свою обиду.
      Карана рассказала ему.
      - Здесь не очень-то безопасно, - заметила она. - Лучше отойти подальше.
      Лиан нагнулся, чтобы поднять с земли ромбовидный кусочек ляпис-лазури размером с ладонь.
      - Взгляни, - сказал он. - Правда, красивый? Интересно, как он сюда попал.
      - Я отломала большой кусок, когда спускалась с башни, - объяснила Карана, показывая пальцем. - Возьми себе, если хочешь.
      - Возьму, - ответил Лиан, засовывая его в сумку. - Сувенир из Катадзы. Слушай! - воскликнул он через несколько минут.
      - Что? - устало отозвалась Карана.
      - Теперь я вспомнил! Рульк загадал мне одну загадку. Он сказал, что Кандор спрятал свои самые ценные бумаги в уцелевшей части Катадзы. Почему-то мне кажется, что нужно искать в спальне.
      - Я не знаю, где там спальня, - с сомнением ответила Карана.
      - Я знаю. Я облазил каждую комнату в Катадзе.
      Им пришлось долго карабкаться по обломкам, потому что один из рухнувших минаретов наполовину засыпал вход. Наконец они отыскали спальные покои, оказавшиеся еще более экстравагантными, чем спальня Рулька в Ночной Стране. Резная кровать кедрового дерева, богато инкрустированная серебром, изножье и изголовье были украшены изображениями пар, слившихся в любовном экстазе.
      Лиан залез под кровать. Карана постояла некоторое время, разглядывая с открытым ртом диковинное сооружение, а потом фыркнула и присоединилась к Лиану.
      - Я не хотела бросать тебя, - всхлипнула она. - Мне очень стыдно. Сможешь ли ты меня когда-нибудь простить?
      - Не сейчас! - буркнул он, простукивая пол.
      - У меня идея, - сказала она, потершись носом о его шею. Лиан не отреагировал.
      - Здесь ничего нет, - разочарованно произнес он. - Это не должно быть так просто.
      - А что ты ищешь? - спросила Карана заинтриговано.
      - Тайник с секретными документами.
      - Я тебе помогу, - сказала она, легла на спину и принялась ощупывать раму. - Ой, что это?
      Карана случайно нажала потайную кнопку, и у нее над головой что-то щелкнуло. Она простучала доску, теперь стало слышно, что там пустота, Карана сдвинула ее в сторону и, засунув в отверстие руку, достала металлическую коробку. Открыв ее, девушка увидела, что в ней полно бумаг, под которыми лежала тоненькая книжица.
      Лиан просиял. Он взял коробку и вытащил ее на свет.
      - Карана, это она!
      Больше в спальне тайников не было, или, по крайней мере, они их не обнаружили. Они уселись на кровати Кандора и стали жевать скэгг, пирог из особой муки с сухофруктами, орехами и зернами.
      Лиан принялся разбирать бумаги. Среди них были отчеты о расследованиях обстоятельств смерти Шутдара и исчезновения флейты. В основном документы датировались несколькими годами позже возникновения Непреодолимой Преграды. Бумаги, лежавшие внизу, были написаны незадолго до смерти Кандора.
      Под книгой Лиан обнаружил витую серебряную цепочку.
      - Мне она очень нравится, - сказала Карана, прижимая цепочку к щеке. Кажется, что от нее исходит тепло, словно от оберегающего талисмана.
      Лиан пренебрежительно фыркнул:
      - Это всего лишь серебряное украшение.
      - Не говори о том, чего не понимаешь, - раздраженно ответила Карана. Работа очень тонкая, а плетение напоминает форму Великой башни. Думаю, Кандор сделал цепочку в память об этом месте. Наверное, она очень древняя.
      Лиан взял ее в руку.
      - Это правда, - сказал он. - Только раз нашел ее я, она принадлежит мне.
      Эти слова больно задели Карану, но Лиан, опустившись на одно колено, надел украшение на шею девушки.
      - И я хочу подарить ее тебе. Давай начнем все сначала? - И он поцеловал Карану в нос.
      - О, Лиан, - только и смогла произнести в ответ Карана, целуя его.
      Лиан потратил уйму времени, чтобы прочитать все бумаги, но в основном в них сообщалось о неудачах бесплодных исследований. Он устало отложил в сторону последнюю.