Элегантный убийца

      - Моя жена Ленка - баба хитрющая. Ловко моим ребятам тебя подставила. Время хочет выиграть. Сумела все-таки любовника от нас спрятать. Я человек деловой и при прежних и этих властях деньги делать умею. Сам понимаешь, мне не до нормальной семейной жизни. Сразу договорился с Ленкой по-честному: гуляешь - гуляй, но чтобы без огласки. Мое имя беречь надо: с рогоносцем солидные клиенты дела иметь не будут, хотя, в сущности, все мужики в одинаковом положении. Все было тихо, мирно. Меня, конечно, её похождения не очень-то радовали, но при моей занятости какую-то свободу я вынужден был ей давать. Но в последнем случае баба задурила - увлеклась серьезно.
      Раздался телефонный звонок. Невидимый Анатолий сообщил, что ключи у него. Барин потребовал посчитать, сколько их на связке.
      - Пять? - переспросил он. - Тогда я знаю, где она спрятала этого прощелыгу. Взгляни, нет ли желтого ключа с узкой длинной бородкой. Нет? Все ясно. Не давай ей никуда из дома высунуться. И машину отгони подальше.
      - Там у неё в машине мой чемоданчик с дефицитной аппаратурой и запчастями, - попытался робко вмешаться в разговор Кирилл. Барин небрежно отмахнулся и положил трубку на рычаг.
      - Не до тебя пока. Сиди тихо. Не мешай. - Он набросал на листочке, вырванном из блокнота, адрес и кивнул охранникам: - Ты, Зуб, и Колян срочно езжайте туда. Надо успеть его захватить. Они оторвались от вас в районе метро Автозаводская, и минут через двадцать она подсадила этого чудака, сбив вас с толку. Там рядом живет моя дочь с зятем, они сейчас в отпуске. Ключ от этой квартиры она и отдала ему, чтобы до утра отлежался. Телефон там отключен, и предупредить его она вряд ли сумеет. Гоните туда.
      Ну так вот, - продолжил Барин, словно и не прерывался, - моя жена по-настоящему втюрилась. Сначала я не придавал этому значения, думал, перебесится, все же не восемнадцать лет, а пятый десяток. В общем, пустил дело на самотек, а зря. Сегодня позвонил домой, а телефоны, сам знаешь, какие у нас, - и подключился к её разговору с этим типом. Слышу: она решила с ним уехать насовсем, но не пустая. Видимо, часть украшений ему уже передала, он настаивал, чтобы она захватила с собой бриллиантовый браслет. Вещь старинная, уникальная. Мой подарок ей к десятилетию нашей свадьбы. И тогда он стоил недешево, а сегодня это целое состояние. Сегодня вечером они договорились встретиться. Еще он сказал, что из гостиницы его выперли. Значит, приезжий, да и говор у него не московский. Я у тебя об Арбате спросил, чтобы окончательно убедиться в подставе. Она ведь что сделала: заметив следящих за ней моих ребят, оторвалась от них, его высадила, а тебя подобрала. И браслет успела ему отдать. Надо же в её годы так голову потерять! Дура доверчивая. И ведь что удумала. Когда ребята их упустили, они испугались за свои шкуры. Подъехали к дому, а там моя точка: палатка торговая. Это - охрана. Воткрытую их не поставишь и в квартиру жить не пустишь. А так все на виду, и двое ребят, всегда находясь в комке, мой покой берегут. Когда вы подъехали, они тебя и захватили. Да разве Ленка привезла бы любовника прямо к дому? Я сразу засомневался... Мне нужен тот, и с браслетом, ох как нужен! Не могу я позволить, чтобы меня или мою жену, как последних лохов, обманули. Честь семьи соблюдать надо! Это в нашей среде дороже всего. А мои ребята - верные: давно со мной и молчать будут. На них надеяться можно.
      А на меня? - с испугом подумал Кирилл. - Этот Барин так заботится о своей репутации, что лишний свидетель ему совсем ни к чему! Вряд ли он меня так просто отпустит. Да ещё и порассказал мне лишнее. Нет, положение опять становится опасным.
      Барин, поняв ход мыслей пленника, явно наслаждался его замешательством.
      - Вот что, Кирилл, сам понимаешь, я тебя пока отпустить не могу. А чтобы твоя семья зря не беспокоилась, давай мне свой номер телефона. Я позвоню, представлюсь твоим клиентом и предупрежу, что ты только что вышел от меня и будешь дома часа через полтора.
      Кирилл заколебался. Конечно, жена перестанет волноваться, но зато Барин будет знать его домашний телефон, а этого ему совсем не хотелось. Но делать было нечего. Барин записал номер в свой блокнот и начал медленно,сверяясь с записью, крутить диск аппарата.
      - Кого спросить-то?
      - Анастасию Владимировну.
      - Извините, мне Анастасию Владимировну, - произнес он интеллигентно и мягко. - Добрый вечер. Прошу прощения за столь поздний звонок, но выполняю просьбу вашего мужа. Он с моим телевизором провозился долго и только что побежал на метро. А меня попросил позвонить, что уже едет. Не беспокойтесь.
      Выслушав слова благодарности, Барин положил трубку.
      - Ну вот, все в порядке. Придется немного подождать. Расскажи-ка мне пока о себе, а то я все о своих делах треплюсь.
      - А о чем рассказывать?
      - Да все равно. Давай хоть биографию. Мне молча сидеть невмоготу.
      Кирилл пожал плечами. После пережитого страха собственная жизнь показалась ему очень уж обыденной и скучной. Он рассказал о школе, о мальчишеских шалостях, об учебе в институте, студенческой вольной жизни... Апотом и вспоминать нечего: работа, отпуск, работа, отпуск и сплошные семейные заботы последние десять лет. Барин занят был своими мыслями и почти не слушал его. Лишь когда Кирилл упомянул о жене и детях, проявил интерес:
      - А ты своей жене часто изменял?
      - Нет, ни разу. Даже в голову не приходило, - ответил Кирилл и с удивлением посмотрел на Барина, разразившегося диким хохотом.
      - Ну ты даешь, Кирюха! В голову ему не приходило. Так разве это в голову приходит, а не в другое интересное место?
      Отсмеявшись, уже серьезно произнес:
      - За один этот искренний ответ надо оставить тебя в живых.
      Кирилл похолодел: так, значит, он не принял ещё окончательного решения? И тут очень к месту зазвонил телефон. Барин нетерпеливо схватил трубку. По тому, как разгладились мышцы его лица, стало ясно, что новости хорошие.
      - Везите его сюда! - приказал он и сел в кресло, потирая руки.
      - Все пока складывается благополучно для меня, а следовательно, и для тебя, Кирюша. Успели вовремя: у него уже был куплен билет на самолет, на завтрашнее утро. Один. Хотел смыться с драгоценностями. Ну ничего, сейчас мы с ним за все посчитаемся.
      Сидевший до этого молча поигрывающий ножом тип с радостной надеждой в голосе спросил:
      - Будет работа?
      - Подожди, пока не спеши. Мне его объяснения нужны. Если он Ленку любил, черт с ним, а если только из-за побрякушек дурил ей голову!.. Глаза Барина зловеще сверкнули.
      Кирилл подумал: Странная психология - обиделся, что его жену, которую он без ума любит, затащили в постель не ради её женских прелестей, а из-за корысти. Уязвлен в лучших чувствах. И ещё как уязвлен! Не завидую я этому мужику. Хотя и мне самому не позавидуешь.
      Барин вновь забегал нервно по бункеру. Вдали скрипнули железные двери, и он замер, как охотничий пес, почуявший добычу. В отсек втолкнули смуглого мужчину, лет тридцати пяти, с беспокойно бегающими глазами. Сразу определив главного здесь, он, избегая его прямого взгляда, уставился в пол. Барин испытывал явное наслаждение от предвкушения острых ощущений.
      - Ну? - Голос Барина прозвучал почти ласково, но Смуглый вздрогнул, как от удара хлыстом, и решил играть в откровенность.
      - Я же не знал, что знаменитый Туз её муж и что за ним стоят такие серьезные люди. Так, думал, жена торгаша какого-нибудь. Ну и решил пощипать немного.
      - А под каким предлогом цацки у неё вытягивал: для бедной больной матери?
      - Да нет, под картежную игру. Мне действительно не везло последний месяц. Кольцо и серьги она мне для уплаты проигрыша дала. Яей сказал, что под ножом хожу. Врал, конечно. Проигрыш был, но не так, чтобы... Вобщем, выкрутился и драгоценности её сохранил. Все вам вернул.
      - А браслет как выманил?
      - Так это она сама уехать со мной захотела. Я и сказал, что для собственного дела нужен начальный капитал.
      - А почему её не взял с собой, лишь один билет купил?
      Смуглый благоразумно промолчал: и так все ясно.
      - И что она в таком, как ты, нашла? В постели половой гигант, что ли?
      Смуглый пожал плечами.
      - Как и все. Ничего сверхъестественного. Дамочка избалованная, надоело, видимо, мужиками повелевать, захотелось, чтобы хозяин у неё был. Пошли с ней в ресторан, какой-то пижон пригласил её танцевать, так я его послал подальше, а ей, чтобы призывные улыбки не расточала, под столом по коленке двинул: раз со мной пришла, не зыряй по сторонам. Вижу, ей это понравилось. Говорила: Вот тебе, как мужчине, я действительно нужна, а мужу все равно, с кем путаюсь, лишь бы рядом оказалась, когда ему надо.
      Смуглый, увлекшись, не заметил, как исказилось лицо Туза. Последнее он явно не должен был говорить. Теперь хозяин уж точно затаил зло: нашел о чем откровенничать.
      Кирилл взглянул на большеголового типа: тот даже вспотел в предчувствии серьезной работы. А он явно невменяемый, - подумал Кирилл. Очевидно, хозяин и держит его для таких случаев: чувствуется, ему одно удовольствие принимать участие в страшных делах.
      Туз, прерывисто дыша, с трудом выдавил из себя:
      - Она была уверена, что ты возьмешь её с собой?..
      - Да. Я ведь сказал, что отъезд через неделю, а пока мне надо где-то перекантоваться. Она и дала ключи от квартиры родственников. Мы там с ней пару раз бывали.
      И вновь лицо Туза дернулось, словно ему влепили пощечину.
      А Смуглый продолжал, по глупости решив, что именно заверения в отсутствии желания увезти с собою жену Туза спасут его.
      - Сегодня, заметив слежку, я придумал трюк с подсадкой голосующего пассажира, а сам, взяв ключ, смылся. Думал на той квартире до утра отсидеться, а потом улететь. Да не успел. А жаль. Найти меня не смогли бы. Я ей Георгием представился, а настоящего имени и адреса она не знала. Но не повезло!
      - Да ещё как не повезло! - Голос Туза сорвался на фальцет. - Давайте, ребята.
      Смуглый, поняв, что ему предстоит, дико закричал:
      - Пощадите! Я ведь не знал, с кем связался! За мной ведь тоже люди стоят серьезные. Спросите Паленого - он за меня марку держит.
      Хозяин повернулся и вопросительно посмотрел на молчаливого Баскетболиста. Тот, продолжая изучать узор на ковре, равнодушно пояснил:
      - Паленый - кидала средней руки. За ним человек тридцать будет, но серьезных неприятностей нам не причинит. Да и за этого червяка вряд ли пожелает вступиться.
      Туз злорадно повернулся к обидчику:
      - Слышал, сука? Разговор окончен.
      Услышанный приговор поверг Смуглого в ужас. Он пронзительно завыл, не в состоянии даже двинуться между двумя боевиками.
      - Заклеить ему рот пластырем? - спросил большеголовый.
      - Не надо. - Туз был неприятно возбужден. - Для меня его вопли музыка.
      Кирилл похолодел, представив, что ему сейчас придется увидеть. Но тут хозяин вспомнил о нем:
      - Тебя, Кирилл, сейчас отвезут домой. По дороге свой чемоданчик с деталями захватишь. - Он кивнул парню в кожаной куртке: - Доставь, Колян, по назначению. - Заметив его вопросительный взгляд, сказал: - Он мне с его профессией скоро понадобится. А болтать не будет: не самоубийца же он и не палач своей семьи. Не так ли?
      Кирилл через силу заставил себя кивнуть. Тревога сжала его сердце, к горлу подкатил ком. Сопровождаемый боевиком, он почти бежал по мрачному лабиринту подвала к железной двери, подальше от пронзительного, почти женского крика боли и отчаяния. Казалось, ужас заполнял все уголки подвала, проникая в его собственный мозг и сердце. Скорее, скорее отсюда!
      Железная дверь скрипнула, выпуская их, иКирилл со вздохом облегчения окунулся в мир тишины.
      Следующие два дня Кирилл старался убедить себя в том, что Туз со своими боевиками лишь попугают того парня и отпустят и что он, Кирилл, опасаясь за свою семью, поступил абсолютно правильно, не сообщив в милицию о случившемся. Да и почему он, собственно, должен рисковать из-за какого-то мелкого мошенника?
      Но в среду вечером по телевизору в Хронике происшествий показали труп, обнаруженный на городской свалке. Репортер сообщил: Неопознанный мужчина 30-35 лет был убит, по-видимому, на сексуальной почве. Всех, кто что-либо знает о личности этого человека, просим позвонить по телефонам...
      Кирилл, схватив авторучку, принялся записывать их на краю газеты. С экрана обнадежили: Анонимность гарантируется.
      Кирилл возбужденно заходил по комнате:
      - Значит, они все-таки прикончили беднягу.
      Жена, ничего не спрашивая, с тревогой смотрела на него. Одолев нерешительность, он шагнул к телефону и стал набирать номер. Но после трех цифр, словно обжегшись, бросил трубку на рычаг. И тут же по нервам ударил внезапно прорвавшийся телефонный звонок. Не дожидаясь повторного сигнала, Кирилл схватил трубку и, услышав знакомый барственно требовательный голос, понял, что пропал.
      - Кирилл, вы мне срочно нужны. Машину за вами я уже выслал. Через пятнадцать минут выходите. Водитель будет ждать вас у подъезда. Кстати, захватите с собою ваш чемоданчик для ремонта телеаппаратуры.
      Обращение на вы и подчеркнуто уважительный тон не могли обмануть Кирилла: это был жесткий приказ.
      Он начал собираться. Тяжелые мысли лезли в голову. А что, если они решили убрать меня, как опасного свидетеля? Но это они могут сделать в любой момент и в любом месте. И даже лучше, если это произойдет вдали от дома, не на глазах у семьи.
      Жена, бледная, наблюдала за его сборами - сердце женщины всегда чует беду. Не в силах что-либо объяснить, Кирилл был ей благодарен за молчание. Захотелось подойти и поцеловать жену на прощание, но он сдержался, чтобы излишне её не волновать: у них в доме не было принято открыто проявлять свои чувства.
      Спустившись вниз, Кирилл увидел за рулем автомашины все того же боевика в кожаной куртке. Они не поздоровались. Кирилл сел на заднее сиденье, и машина тронулась с места. Приехали довольно быстро к знакомому дому с лепными украшениями. Возле коммерческой палатки стояли человек пять покупателей. Вылезая из машины, боевик приветственно махнул рукой в кожаной перчатке, и один из продавцов кивнул, давая знак, видимо, что их ждут и они могут пройти. Поднялись на второй этаж, сопровождающий позвонил условным сигналом. Их разглядели в глазок и лишь потом впустили. Хозяин был приветлив.
      - Рад видеть вас в своем доме. Жены нет - горюет на даче. А мы тут по-холостяцки закусим.
      Кирилл бросил взгляд на холостяцкий стол, ломившийся от невиданных им бутылок с яркими этикетками. Живет же, сволочь! Наверное, каждый день так жрет. Зависть и ненависть всколыхнулись в его душе. Вошел охранник Баскетболист. Если бы не страх за свою жизнь, Кирилл бы наверняка расхохотался: на этом здоровенном двухметровом мужике нелепо выглядел передник. В руках он нес две дымящиеся миски с душистым бульоном. Привезший Кирилла боевик по знаку хозяина развернулся и вышел из квартиры, осторожно щелкнув замком.
      Туз приветливо пригласил к столу:
      - Это надо есть, пока горячее и жир не успел застыть. Сначала покушаем, а потом уж выпьем по рюмашке, а не так, как принято у нас на Руси: все наоборот.
      Хозяин взял одну из бутылок.
      - Угощу вас на свой вкус. В этом напитке градусов достаточно, но пьется легко, сразу и не почувствуешь. Дело у меня к вам важное. Требует ювелирной точности и ясной головы. Потому и пропустим лишь граммов по двадцать пять, а уж потом свое наверстаем.
      Что ещё за дело? - тревожно подумал Кирилл. - Этот боров ничего доброго никому делать не будет. Но промолчал, послушно вслед за хозяином глотнул острого жирного варева и затем медленно выпил из тоненькой стопочки белесовато-коричневую жидкость, приятно пахнущую ванилином.
      Туз вздохнул.
      - Я, Кирилл, больше одной рюмки в день обычно не пью: здоровье свое берегу. Слишком много вокруг меня людей кормится. И от моего здоровья и благополучия зависит их успех в жизни. Я правду говорю? - Он внезапно повернулся к Баскетболисту. Тот согласно кивнул и сделал это неторопливо, сохраняя достоинство, лишь чуть склонив голову с идеальным пробором.
      Хозяин, довольный, рассмеялся.
      - Вот видишь, он согласен. Этот медведь кого хочешь за меня заломает. А моя задача - вести дела по-умному, чтобы ему никого ломать не надо было. И он, об этом зная, тоже меня ценит, как и я его. Ивообще все, кто оказывает мне услуги, знают, что я их в беде не оставлю и всегда помогу, если человек в этом будет нуждаться. Да ты и сам сможешь вэтом убедиться, если сделаешь одно дело.
      - Какое?
      - Не спеши! Сначала поесть надо, а потом уж дело. Помнишь, как в сказке говорил Иванушка: ты меня сначала напои, накорми, в бане попарь, а уж потом к делу перейдем. Уменя норма в одну рюмку установлена, но с тобой ещё одну ради особого случая выпью. Атост сразу сборный будет за многое: за встречу, за начало дружбы, за взаимное доверие и успех в деле, ради которого собрались.
      Последние слова он произнес со скрытым значением, сделав на них ударение. Жидкость вновь приятно освежила горло: да, такой напиток стоит особого внимания. Минут пятнадцать ели молча. Баскетболист в переднике услужливо уносил на кухню пустую посуду и подавал новые блюда. Кирилл, нервничая, глотал деликатесы, почти не разжевывая. Ахозяин не торопился, священнодействовал, откусывал понемногу и, полузакрыв глаза, перекатывал пищу по языку, жевал тщательно и проглатывал, словно прислушивался к своим ощущениям, прослеживая, как пища проходит весь путь от глотки до желудка.
      Гурман. Кирилл почувствовал острую неприязнь к Тузу. Но блюда были хороши. Да и когда ещё такое придется попробовать! ИКирилл набивал себя всевозможными яствами, пока не понял, что больше съесть ничего уже не сможет.
      Чутко уловив этот момент, хозяин положил вилку с ножом.
      - Кто хорошо ест, тот хорошо работает. Не зря раньше в деревнях в работники брали по аппетиту. Так что у меня есть все основания полагать, что вы работать сможете.
      Он неторопливо поднялся, закурил сигарету и кивнул Баскетболисту. Тот вышел и вернулся, держа в могучих руках компактный японский телевизор.
      Неужели ему нужен всего лишь ремонт аппаратуры?
      Кирилл с профессиональным интересом принялся рассматривать новую модель. Изображение было великолепным, он с недоумением повернулся к Тузу.
      - Но ведь это совсем новый аппарат и работает великолепно.
      - Вот именно, - оживился хозяин, - в этом-то все дело. Один мой знакомый давно мечтал иметь такую модель и никакую другую. Я ему решил помочь. Эту штуку ему завтра утром вручат. Но не от моего имени: он меня терпеть не может. Так вот, твоя задача состоит в том, чтобы в этот телевизор впаять одну маленькую детальку.
      Хозяин вновь кивнул, и Баскетболист, уже снявший передник, вышел в соседнюю комнату и вернулся, осторожно держа на ладони небольшую плоскую коробочку.
      Кирилл запротестовал:
      - Но это же невозможно. Это нельзя назвать деталькой. Для такого миниатюрного аппарата это большое инородное тело. В этой модели все пригнано и нет даже миллиметра свободного.
      - За трудность задания я и плачу большие деньги. Разве этого недостаточно? - Огорошенный Кирилл только крутанул головой. Ахозяин продолжил: - Я не специалист. Тебе виднее. Что-нибудь отсоедини, вытащи, свяжи напрямую, но аппаратура должна работать хотя бы три дня с помещенной внутрь этой штуковиной.
      - А что это такое?
      - Видишь ли, как ты и сам уже понял, этот человек - мой враг. И я должен знать его планы. Эта штука - радиопрослушивающее устройство. Завтра у него соберутся в доме мои недруги и будут строить планы против меня. Потому мы и спешим сегодня с этим подарком.
      Кому ты голову морочишь, - подумал Кирилл. - Мне, специалисту по радиотехнике, ясно, что эта штука рванет в нужный момент так, что вряд ли кто в радиусе двадцати пяти метров уцелеет. Но надо притвориться олухом, немного покопаться и сделать вид, что ничего не получается. Не становиться же соучастником преступления.
      Все понимающий и заранее предугадывающий хозяин недобро усмехнулся:
      - Не вздумай только сказать, Кирюша, что у тебя не получается. Теперь такого просто не может быть. У тебя один выход: сделать все как надо и уйти невредимым. Да и у нас тоже нет выбора: ты слишком много узнал за последние дни, и мне очень не хотелось бы портить наши отношения и все время подозревать, что ты можешь позвонить по номеру телефона, объявленному по телевидению. Не так ли? Так что без привязки тебя к нашему общему делу просто не обойтись. Ты это сам должен понимать. Вот и хирург, мне многим обязанный, теперь со мной до конца жизни будет. И ты пойми меня правильно. Кстати, выполнив задание, сделаешь благое дело - освободишь этот грешный мир от ещё одного негодяя. Даже худшего, чем я, а это, сам понимаешь, для меня личная обида, а потому нетерпимо и должно быть пресечено.
      Он невесело посмеялся своей мрачной шутке.
      Кирилл похолодел. Выхода нет. Надо что-то придумать. А задача технически действительно сложная: в японскую аппаратуру эту штуку незаметно вмонтировать почти невозможно. А вдруг и вправду не получится? - Он даже взмок от такой возможности и принялся за дело. Настенные часы гулко отбивали каждые пятнадцать минут. - Сколько уже прошло времени?
      Кирилл старался не отвлекаться, весь с головой уйдя в решение задачи. Туз ходил из угла в угол, а Баскетболист сидел, как Будда, невозмутимо уставившись в пространство над головой Кирилла.
      Наконец Кирилл нашел решение. Он провозился почти три часа. Но теперь все позади. Сюрприз кому-то обеспечен.
      Хозяин вопросительно взглянул на Баскетболиста. Тот, казалось бы, ничего не замечающий, обронил, словно в пустоту:
      - Порядок. Все сработано как надо.
      Хозяин весело похвалил:
      - Молодец, Кирилл: подарок к бою готов. Теперь можешь и выпить, и закусить.
      Но Кирилл замотал головой.
      - Спасибо. Я сыт. Да и дома меня заждались. Уже двенадцатый час.
      Туз понимающе кивнул.
      - Ну что же, я не буду тебя задерживать. Время близится к двенадцати. Сейчас заедут за сувениром. И тебе ни к чему их видеть, и они не должны знать моих специалистов. - И сказал Баскетболисту: - Расплатись.
      Тот неторопливо поднялся, вышел в соседнюю комнату, откуда ранее вынес коробочку с секретом, и, вернувшись, разложил перед Кириллом веер из зеленоватых купюр. Обычно, получая деньги за хорошо проделанную работу, Кирилл прикидывал, какие возможности они предоставляют ему и его семье, но сейчас он чувствовал лишь страх. Слишком уж неравный обмен: пусть и за крупную сумму, но ему пришлось соучаствовать в убийстве, рисковать свободой и именем честного человека, да ещё попасть в опасную зависимость от этого негодяя. Хорошо еще, что он не хирург, как тот, в подвале, и ему лично не пришлось пачкать руки в крови. Но это слабое утешение: заложенный им заряд способен погубить не одну жизнь. Что тут говорить о сумме: добровольно он бы и за миллион зеленых не согласился на такое.
      Дрожащей от нервного напряжения рукой Кирилл собрал разложенные веером купюры, и пачка оказалась удивительно тонкой. И это ещё более усугубило его разочарование и убедило в ничтожности совершенной помимо его воли сделки.
      Кирилл направился к выходу.
      - Эй! - Туз был теперь подчеркнуто холоден и официален. - Надеюсь, понятно, что ты можешь делать в твоем новом положении и чего тебе категорически нельзя. Но не горюй! Теперь ты в моей команде. Держи мою визитку: по пустякам не беспокой, а в случае беды - обращайся, я оказанных мне услуг не забываю. И главное - забудь номер телефона, объявленного по телевидению. Надеюсь, тебе после сегодняшнего ремонта японской аппаратуры сделать это будет легче.
      Он больше всего боится этого звонка, поскольку сам лично участвовал в убийстве. Обычно это наверняка делали лишь по его поручению. Потому и меня втянул в этот ремонт, - догадался Кирилл.
      В ответ он кивнул: а что говорить, когда ясно, что теперь и сам по макушку в дерьме вместе с этими подонками.
      - Ну вот и хорошо! Сейчас тебя отвезут домой. Машина ждет у подъезда. - Дверь за Кириллом закрылась, и он начал спускаться вниз. Туз вздохнул. Надо было бы его убрать ещё тогда, вместе с той гнидой. Но я проявил слабину: с Арбата парень - это для меня больше чем земляк. Вслух сказал: - Предупреди Коляна, что надо сделать.
      Баскетболист вытащил из кармана портативную милицейскую рацию и нажал на кнопку вызова. Услышав ответ, дал команду:
      - Он выходит. Отвезешь и в течение часа осуществишь внешний контроль за его домом. Имеешь право принимать любые решения. Действуй по обстановке. Все.
      - Понятно. - Колян дал отбой.
      Спустившись вниз и сев в машину, Кирилл устало закрыл глаза, весь отдавшись плавному покачиванию летящей на высокой скорости по пустынным улицам машины.
      Теперь мне конец. Он не отвяжется и будет постоянно меня использовать, пока не окажусь в тюрьме или сами не уберут как опасного свидетеля. Какую же ошибку я совершил, не сообщив сразу в милицию о всей этой банде из подвала. Обрадовался, дурак, что сам уцелел, а теперь в ещё более безвыходном положении оказался. Если завтра заряд рванет, то пути мне назад уже не будет. Надо найти выход ещё сегодня и предотвратить этот взрыв. Опасно, конечно, но лучше погибнуть, чем гнить по их милости в тюрьме. Надо придумать, как выдать этих гадов, а самому остаться в стороне. Прежде всего, звонить буду не из дома, телефон могут прослушать, а из автомата. Кратко скажу, кто организовал убийство, дам его адрес и предупрежу о готовящемся взрыве - и все, брошу трубку. Пусть сами думают, как взять преступников. А Туз, может быть, на меня и не подумает: решит, что провал случаен или кто-то из своих предал.
      План был готов, и, приняв решение, Кирилл сразу успокоился. Машина приближалась к его дому, и скоро надо будет действовать быстро и четко.
      Выйдя из машины, Кирилл вошел в подъезд, прислушался к шуму отъезжающей машины и, решив из осторожности выждать, поднялся к себе в квартиру.
      Жена ещё не ложилась спать и сидела одетая.
      - Наконец-то, а то я места себе не нахожу, на сердце так тревожно!
      - Ничего, Настя, со мной пока все в порядке. Ядействительно попал в ужасную историю, но выбираться из неё буду сам. Ты мне здесь не помощница. Может, все и обойдется.
      Настя всхлипнула и схватилась руками за горло, словно хотела снять с шеи перехватывающий дыхание обруч.
      Кирилл хотел было выйти поскорее на улицу и позвонить, но внезапно остановился, пораженный догадкой: если Туза и его людей схватят, то они могут назвать следователю и его имя как их сообщника. Вряд ли он тогда сможет оправдаться. Даже доказательств о том, что именно он позвонил и сообщил обо всем в милицию, у него не будет.
      С минуту поразмыслив, он решил подстраховаться: отправить на Петровку, 38 письмо по почте. Не подписывая, разумеется. А в случае, если его задержат вместе с бандой, он сошлется на свое заявление, и по почерку легко установят, что именно он сообщил об убийстве и предупредил о готовящемся взрыве. Это был спасительный выход, и Кирилл быстро вышел в соседнюю комнату. Взял из стола конверт и лист бумаги и торопливо написал: В связи с сегодняшним объявлением по телевидению добровольно сообщаю, что убитым является приезжий картежник, называвший себя Георгием, хотя это имя не настоящее. А убили его за связь с женой главаря преступной шайки, визитная карточка которого прилагается. Его кличка Туз. А ещё сообщаю, что по указанию этого человека вмонтировано взрывное устройство в японский телевизор, предназначенный для подарка его врагу. И новое убийство может произойти в любой момент в ближайшие несколько суток.
      Кирилл ещё хотел приписать сведения о каких-либо деталях, но решил, что тогда его самого легко вычислят бандиты или милиция, поставил точку, свернул листок вчетверо, вложил в конверт, заклеил его и надписал: Петровка, 38. Управление внутренних дел Москвы. Уголовный розыск.
      Затем, положив письмо в карман пиджака и взяв обрывок газеты с записанным телефоном милиции, вошел в комнату к жене. Постоял в нерешительности с минуту, не зная, что сказать. Жена всхлипнула, и он, внезапно рассердившись, нарочито грубо сказал:
      - Подожди хоронить-то, может быть, и пронесет грозу мимо. - И быстро вышел из квартиры, осторожно прикрыв дверь, чтобы щелкнувший замок не разбудил детей. В подъезде посмотрел на часы: прошло уже более получаса, как его подвезли к дому, и он счел возможным не таясь выйти на улицу.
      Томившийся от безделья Колян, поставив машину за углом, укрывшись от ветра за колонной соседнего дома, проклинал и своего шефа, и этого интеллигента с дипломатом, из-за которого в первом часу ночи приходилось здесь торчать. А мне ещё надо через весь город тащиться, машину на место ставить. Да и куда этот малахольный денется?
      Услышав глухой стук двери подъезда, он вгляделся в неясную в темноте фигуру человека, вышедшего на улицу, и внезапно почувствовал, как сердце затрепетало, словно накрытая сетью ловца птица. Будь все проклято! Идти на мокрое дело мне совсем ни к чему.
      Но приказ шефа был однозначен. Теперь лишь надо убедиться, что этот тип действительно решил болтануть лишнее. Боевик достал браунинг, снял его с предохранителя и незаметно двинулся вслед за Кириллом, свернувшим за угол к телефонам-автоматам. Стараясь ступать незаметно вслед за ним, Колян лишь на несколько секунд потерял его из виду. Но как раз в этот момент Кирилл успел опустить письмо в висящий на железных столбиках почтовый ящик и вошел в телефонную будку.
      Сняв трубку, начал набирать номер, записанный на клочке газетной бумаги. Колян подкрался и, присев сбоку будки, внимательно прислушался. Дождавшись ответа, Кирилл сказал:
      - Я по поводу убитого, что сегодня по телевизору показывали.
      - Кто вы?
      И это был последний вопрос, услышанный им в жизни, на который он никогда уже не ответит.
      Пуля пробила череп, и сползающее по фанерной стенке телефонной будки тело уже не слышало ни звука выстрела, ни торопливых шагов убегающего прочь Коляна.
      В браунинге оставалось ещё четыре патрона.
      Глава 3