Глава 7

Карета, угрожающе раскачиваясь и подскакивая на выложенной булыжником дорожке, ведущей к дому Оксбриджей, миновала длинный ряд ожидающих экипажей и приблизилась к парадному подъезду. Кони были в пене, карета – в грязи, зато кучер улыбался во весь свой щербатый рот.

Назначенный встречать прибывающие экипажи молодой лакей поспешил к карете, но долговязый кучер проворно спрыгнул на землю и бесцеремонно его оттолкнул. Однако когда он распахнул дверцу кареты, внутри ничто не шелохнулось.

Гербертс заглянул внутрь.

– Вот те раз! Где вы там? Уснули, что ли?

Из кареты послышался слабый стон.

– Ну и лентяй! – Гербертс довольно долго всматривался в темноту. – Просыпайтесь, хозяин! Или прикажете мне вас разбудить?

Маркус заставил себя открыть глаза и прижал руки к животу. Ему пришлось дважды вздохнуть, прежде чем он смог выговорить сквозь стиснутые зубы:

– Что, мы уже остановились?

Гербертс довольно усмехнулся.

– Так точно, хозяин! – Отступив назад, он шире открыл дверцу. – Извольте выходить!

Маркус с трудом выбрался наружу; тело его протестовало против малейшего движения.

– Проклятие! – пробормотал он, обеими руками хватаясь за дверцу. Все перед ним кружилось и покачивалось.

Гербертс подхватил Маркуса под руку и помог ему выпрямиться.

– Вы что, пьяны? Кто бы мог подумать! Успел заложить за воротник, а мы только прибыли на праздник!

– Да не пьян я, черт побери! Хотя с удовольствием бы выпил. – Постепенно почва под его ногами перестала колебаться. – Ты вез меня, как...

– Как про-фес-сионал, – подсказал Гербертс.

– Как неотесанная деревенщина. – Маркус вырывал у него руку.

Гербертс с оскорбленным достоинством выпятил грудь.

– Я обещал, что привезу вас на бал еще до полуночи, и привез! Правда, мне пришлось проехать по тротуару, когда мы завернули за последний угол, но ведь там была только продавщица цветов, а она все равно ни за что не продала бы свои увядшие фиалки! – Он нахмурился. – Жалко только, что это тильбюри свалилось в канаву. Мне не понравилось, как его кучер орал на нас, но с чего он вдруг так разозлился? Да ладно, Бог с ним! Вы хотели приехать вовремя, и приехали, да еще с запасом в добрых десять минут!

Маркус осторожно вдохнул свежий ночной воздух.

– Надеюсь, ты не возил по городу моего брата с женой на такой бешеной скорости.

– Миссис точно не возил: у нее слабый желудок, если вы понимаете, о чем я говорю. – Герберс с сожалением покачал головой. – Женщины не выносят быстрой езды, их начинает тошнить.

– Отлично ее понимаю. – Маркус прижал руки к животу.

Ну и прохвост! Покачивая головой, он поднялся на широкое крыльцо, на ходу приходя в себя.

Сиявший огнями особняк поражал пышным убранством, но изобилие лепнины и бросающаяся в глаза богатая позолота настолько подавляли непривычного посетителя, что маркизу хотелось закрыть глаза и бежать отсюда подальше.

Оксбридж лишь тридцать лет назад получил титул лорда, разбогатев на торговле текстилем, и, подобно всем нуворишам, перебрался с семейством в Мейфэр. А поскольку у Оксбриджей была не одна, а даже две очень привлекательные дочери, и при этом отсутствовали наследники мужского пола, их появление на Риджент-стрит было встречено с величайшей благосклонностью. Каждый молодой отпрыск, ищущий состоятельную невесту, непременно появлялся на всех великосветских мероприятиях, где ожидались Оксбриджи.

Стоя в длинной очереди приглашенных, Маркус рассеянно кивал знакомым и чуть вздрогнул, когда миссис Оксбридж вся подтянулась, увидев его. Она напоминала перетянутую посередине и грозившую лопнуть колбасу, украшенную белоснежными перьями и сверкающую красным шелком. Поскольку Маркус питал слабость к алому шелку, он невольно поморщился при виде так безжалостно натянутой великолепной ткани.

– Маркиз Тремонт! – Леди Оксбридж приветствовала его таким пронзительным голосом, что ее можно было услышать в самом отдаленном уголке громадного бального зала.

Лорд Оксбридж, разодетый так же пышно, рассыпался в приветствиях и угодливо поклонился.

– Чертовски рад вас видеть, Тремонт! Вот уж не думал, что вы посещаете подобные вечера. Тем более рад, очень-очень рад!

Леди Оксбридж жеманно засмеялась, и ее глаза блеснули.

– Оксбридж, что ты говоришь! Просто лорд Тремонт известен своей разборчивостью в приглашениях. Надеюсь, он найдет нечто привлекательное на нашем скромном празднике...

– Право, не нужно скромничать, – пробормотал Маркус, поглядывая за спину расфуфыренной леди и ища глазами карточный зал. Он не сомневался, что найдет там уютно расположившегося лорда Мелтона, прожигающего последние крохи своего состояния.

Леди Оксбридж по-своему истолковала его ищущий взгляд. Наклонившись вперед, она произнесла таинственным шепотом:

– Смею думать, вы хотели бы увидеть Джейн, не так ли?

Маркус растерянно заморгал:

– Ах да, Джейн. Не думаю, что я...

Леди Оксбридж шаловливо шлепнула его веером по руке:

– Не притворяйтесь скромником! Я вижу, вам не терпится поскорее присоединиться к танцующей молодежи. Оксбридж, отпусти молодого человека. – Она склонилась еще ближе к Маркусу и громко прошептала: – Моя старшая дочь, Джейн, вон там, недалеко от стола, в белом с розовым платье. Попросите ее, чтобы она отдала вам последний танец перед ужином: я велела ей приберечь его на случай, если появится принц, но, кажется, он не приедет, так что вы смело можете занять его место.

Господи, все оказалось даже еще хуже, чем он предполагал! Кажется, лорд Оксбридж и тот смутился от этой бестактности.

– Джудит! Право же, к чему так суетиться!

Толстые щеки и шея леди Оксбридж залились пунцовым румянцем, и она зашипела на мужа, как разъяренная кошка.

Маркус счел за благо воспользоваться моментом и поспешно ретировался. Следуя за теми, кто со всех концов зала стекался к широким дверям, он легко нашел зал для игры в карты и сразу увидел свою жертву. Лорд Мелтон сидел за обтянутым зеленым фетром карточным столом; его галстук был завязан безупречно, но лицо уже раскраснелось от вина, а глаза возбужденно сверкали. Этот молодой человек одевался с тонким вкусом, и почти все находили его очень красивым и представительным, но Маркус знал его таким, каким он был на самом деле – расточительным игроком, за одну игру спустившим старинное поместье на берегу Темзы.

И вот он снова сидит здесь, пьет вино и играет. Маркус направился к столу и, вежливо поклонившись, поймал взгляд Мелтона.

Легкая улыбка, игравшая на губах молодого человека, мгновенно угасла; сильно побледнев, он схватил бокал, одним глотком осушил его и дрожащей рукой снова поставил на стол.

Игроки за столом с любопытством перевели взгляды с молодого лорда на Маркуса, который, холодно поклонившись, не отрывал взгляда от Мелтона.

–Добрый вечер, Чарльз. Надеюсь, вы в добром здравии.

Дородный, с двойным подбородком лорд Палтни перестал тасовать колоду карт.

– Хорошо, что вы не играете, Тремонт. Сегодня у нас дьявольское невезение. За весь вечер ни Чарльзу, ни мне ни разу не удалось выиграть.

Маркиз с досадой скрипнул зубами. Черт побери, о чем только думает этот идиот? Сидит себе за столом и испытывает удачу, а у самого поместье заложено до последнего гвоздя. Маркус просто постичь не мог причину столь безответственного поведения.

– Мелтон, наконец-то мне удалось повидаться с вами.

Смертельная бледность на лице юноши сменилась лихорадочным румянцем.

– Да-да, вот вы меня и нашли! – Он вдруг оживился и жестом велел лакею наполнить свой бокал. – Прошу, Тремонт, выпьем вина!

– Нет, благодарю.

Мелтон замер.

– Считаете недостойным для себя выпить со мной?

Палтни бросил на молодого лорда укоризненный взгляд из-под нависших бровей.

– Ну, ну, друг мой! Тремонт только что прибыл и, как умный человек, сначала должен осмотреться. Позднее он выпьет с вами глоток-другой.

– Что ж, возможно. – Маркус прищурился. – Однако у нас с лордом Мелтоном есть одно незаконченное дело. Мне хотелось бы как можно скорее покончить с ним.

Мелтон бросил карты на стол.

– Мне тоже, но... я был занят.

– Вот как? В таком случае, может, мы обсудим наше дело здесь и сейчас?

Мелтон быстро огляделся и еще больше покраснел.

– Не думаю, что это обязательно делать сегодня.

– Хорошо. Тогда завтра в десять утра.

– В десять я еще не встаю. В двенадцать.

Маркус пожал плечами.

– Пусть будет в двенадцать, мне все равно. Только постарайтесь не опаздывать. – Он кинул на юношу холодный взгляд. – Мы понимаем друг друга, не так ли?

Деваться Мелтону было некуда, и он только дернул головой.

– Буду ровно в двенадцать.

– Отлично. До свидания, джентльмены. – Поклонившись, Маркус вышел. Этот Мелтон – горячая голова, невольно подумал он, поразительно несдержанный и одолеваемый страстями молодой человек. Ничего удивительного, что он умудрился проиграть целое состояние. Лучше бы этому щеголю явиться к нему утром, представить необходимые сведения и подписать проклятые бумаги, в противном случае придется снова захватить его врасплох, только на этот раз все будет далеко не так мило и вежливо.

Маркус взглянул на бронзовые часы, украшавшие широкую мраморную доску над огромным камином, и убедился, что до возвращения Гербертса еще почти час. Может, стоило показаться в зале и лишний раз доказать Энтони его неправоту?

Ленивым взглядом он обвел пеструю толпу гостей, задерживаясь на женских головках, затем решил пройтись в расчете встретить кого-либо из знакомых. Здесь мог оказаться герцог Эксетер; Маркус надеялся заинтересовать его участием в одном горном предприятии, обещавшем солидную прибыль.

Когда, заложив руки за спину, он вошел в зал, то у подножия просторной мраморной лестницы ему сразу бросилась в глаза странная пара. Густая толпа мешала ему рассмотреть мужчину, но женщину он узнал сразу – мисс Онория Бейкер-Снид собственной персоной!

Ну и ну! Что привело сюда эту коварную бестию? Хотя... сейчас она вовсе не походила на бестию. В ярком свете свечей ее волосы приобрели теплый каштановый оттенок, притягивающая взгляд белоснежная прядь выделялась над виском, тянулась вверх и исчезала под сверкающей тиарой. Она отчетливо выделялась в толпе, затмевая даже записных светских красавиц.

Вот она слегка наклонила голову, засмеялась, и над залом поплыл нежный, мелодичный звук ее голоса. Он пристально разглядывал ее живые, выразительные глаза, грациозную линию шеи и плеч. Вдруг Онория покачала головой, и смех ее замер, а в глазах появилось настороженное выражение.

Маркус недоуменно нахмурился. Что произошло? И с кем это она разговаривает, черт возьми? Он шагнул в сторону, чтобы разглядеть ее спутника, который оказался мужчиной среднего роста со следами былой красоты на обрюзгшем лице.

Черт побери, да это же лорд Радмер! Маркус частенько имел дело со старым прохвостом, поскольку Радмер был серьезным коллекционером и на каждый аукцион являлся, как на битву. Этот тип получал особое удовольствие, когда ему удавалось перехватить какую-нибудь вещицу из-под носа у Маркуса. Мисс Бейкер-Снид, конечно же, не...

Онория сняла перчатку и вытянула руку, предлагая лорду Радмеру осмотреть ее; при этом кольцо-талисман ослепительно сверкнуло серебром, так что Маркус даже вздрогнул.

– Проклятие!

– Мило же ты приветствуешь своего брата! – раздался рядом ленивый голос.

Маркус хмуро взглянул на Энтони, очень элегантного в черном вечернем костюме.

– А ты что здесь делаешь?

– О том же я хотел спросить тебя. По-моему, ты не показывался на балах уже больше года.

Маркус пожал плечами.

– Мы уже говорили об этом не далее как сегодня днем.

Энтони искренне огорчился:

– Ты все еще сердишься? Я ведь только...

– Да нет, не сержусь. Мне кажется, кое-что из того, что ты тогда изрек, довольно справедливо. – Маркус заставил себя беззаботно улыбнуться. – Полностью согласиться с твоим мнением о моем характере не могу, но отчасти ты все-таки прав.

– Маркус, я вовсе не хотел сказать, что ты плохой человек или плохой брат... – слегка покраснев, начал Энтони, но тут взгляд его остановился на Онории. – Боже, кто это?

– Мисс Бейкер-Снид. – Маркус продолжал наблюдать за тем, как Онория улыбается Радмеру; он был уверен, что старый прохвост польщен ее вниманием, но те, кто действительно знал мисс Бейкер-Снид, понимали, что эта улыбка означала лишь коварный прием. Ей что-то нужно было от этого человека, и Маркус догадывался, что именно. – Ее стоило бы задушить!

– А мне кажется, она создана для поцелуев! Определенно Чейзу говорили правду: мисс Бейкер-Снид весьма очаровательна.

– На вид она, может, и невинная особа, но на самом деле – упрямая, хитрая и жестокая бестия.

– Это даже к лучшему – ведь скромницы так скучны!

– Энтони, ты что, не видишь: она же показывает Радмеру наше кольцо! Если ему станет известно, что я им интересуюсь, добра не жди.

– Так вы с ним враждуете?

– Да нет, просто частенько схватываемся на аукционах. В прошлом месяце мне удалось перехватить у него старинную китайскую вазу. Он мне этого не простил, поэтому мне не нравится, что мисс Бейкер-Снид находится в его обществе.

– Боишься, что он ее заинтересует?

– Ха! Куда больше меня беспокоит то, что мисс Бейкер-Снид может продать кольцо этому старому идиоту! После он потребует за него целое состояние, если вообще согласится его продать.

– Она этого не сделает!

– Ты не знаешь мисс Онорию Бейкер-Снид... да и Радмера. Этот болван голову бы отдал, лишь бы меня обскакать.

Энтони пристально посмотрел на стоящую в отдалении пару.

– А по-моему, у Радмера на уме нечто совсем иное.

Маркус помрачнел. Радмер слыл грязным распутником, тогда как Онория... Хотя и не совершенно наивная, она слишком давно вела самостоятельный образ жизни и вряд ли достаточно подготовлена для общения с таким человеком, как Радмер.

Маркус вспомнил о своем разговоре с ней. Хотя Онория вела себя довольно смело, торгуясь за кольцо, было абсолютно ясно, что ее опыт в общении с мужчинами довольно ограничен. В ней были свежесть и непосредственность; хотя и спрятанные под уверенными манерами, в определенных условиях они могли подвести ее.

– Черт побери! Думаю, мне стоит посмотреть, что происходит между мисс Бейкер-Снид и этим негодяем. Радмер распутный тип, и я не позволю ему вести себя неподобающим образом.

Энтони удивленно приподнял брови.

– Ты собираешься выступить в роли рыцаря? На тебя это не очень-то похоже.

– Успокойся и подожди меня здесь, пока я выясню, что к чему.

Странно, что Онория появилась именно на этом балу. Маркус представлял себе единственную причину, которая привела ее к Оксбриджам... но как она узнала, что он здесь? Скорее это простое совпадение.

И все же его не оставляла тревога. Во-первых, Онория сама признала, что нуждается в связях, а во-вторых, она не являлась завсегдатаем подобных развлечений. И все-таки она оказалась здесь и демонстрирует его кольцо не кому-нибудь, а именно Радмеру.

Основательно поразмыслив, Маркус пришел к заключению, что она появилась на балу с единственной целью – сбить с него спесь. Он стал пробираться к лестнице, но его то и дело задерживали навязчивые мамаши, озабоченные тем, как бы подыскать для своих дочерей богатого жениха. Господи, как же он ненавидел все эти светские вечера!

Едва вырвался от особенно прилипчивой матроны, как вдруг кто-то тронул его за локоть. Маркус стремительно обернулся, ожидая увидеть Онорию.

– Вы...

Но это была не Онория: на него пристально смотрели знакомые синие глаза.

Едва сдерживая раздражение, он слегка поклонился:

– Леди Персивал!

Как всегда, она была ослепительно прекрасной и холодной.

– Ах, Маркус, – пожаловалась она, удерживая его за рукав. – Я как раз думала о вас.

– В самом деле? Очень мило с вашей стороны. Как поживаете? – Он бросил взгляд на толпу, пытаясь разглядеть Онорию и ее спутника.

Да где же она? Неужели Радмер уговорил ее уйти? Сердце Маркуса забилось сильнее.

– Маркус!

Он опустил взгляд и отметил, что нежные синие глазки стали ледяными.

–Да?

Вайолет повернула голову, проследив направление его взгляда, и ее губы сжались в тонкую линию.

– На кого это вы смотрите?

– Так, ни на кого. – Заметив в толпе тонкий профиль Онории, Маркус резко высвободил руку. – Леди Персивал, рад нашей встрече. Возможно, в другой раз... – Прежде чем она успела прийти в себя от его бесцеремонности, он поклонился и устремился сквозь толпу. Выбравшись из толчеи, Маркус наконец оказался в другом конце зала, у подножия лестницы, но уже не застал там ни Онории, ни Радмера.

Глава 8

– Ну вот! – удовлетворенно воскликнула Онория, достигнув противоположного конца зала.

– Здесь гораздо лучше!

Ее спутник недоуменно уставился на нее. Он был поражен, когда она вдруг схватила его за руку и чуть ли не силой протащила через весь зал.

– Вы так думаете? То есть, да, конечно, я согласен. Правда, я не понял, почему вы...

– Там из карточного зала вырываются клубы табачного дыма, и у меня даже голова заболела. – Отчасти это было правдой, но на самом деле Онорию заставил спасаться Тремонт, который вдруг стал решительно продираться к ней сквозь толпу гостей. Она не возражала против того, чтобы Тремонт увидел ее с Радмером – ведь это входило в ее план, но переход к силовым упражнениям ею вовсе не рассматривался.

Она протянула вперед руку с кольцом.

– Так что скажете?

– Ах да! – Радмер снова стал внимательно рассматривать кольцо, сощурившись и сосредоточенно жуя губами. – Определенно старинная вещица. Судя по отделке и форме, вероятно, не слишком ценное, хотя я уверен, что найдутся люди, готовые заплатить за него очень солидные деньги. Я бы сказал... да, фунтов сто.

Онория взглянула на ослепительно сверкнувшее колечко.

– Я думала, что оно чего-то стоит само по себе, ведь это не простое кольцо.

– А что же?

– Знаменитый талисман Сент-Джонов.

У Радмера даже щека задергалась, он схватил Онорию за руку и с интересом стал рассматривать кольцо.

– Я дам вам столько, сколько вы пожелаете, только продайте его мне!

Онория с улыбкой погладила кольцо.

– Это уже больше соответствует тому, что я думала услышать.

– Значит, вы его продадите?

– О нет! У меня на него другие виды.

– Гм... – Радмер разочарованно выпустил руку Онории. – Не касаются ли ваши виды Тремонта?

– Да.

– И он одобряет ваши планы?

– Нет, нисколько.

– В таком случае искренне желаю вам успеха. – Радмер неприятно осклабился. – Слишком часто Тремонт меня обставлял, чтобы я желал ему добра.

– Когда я закончу переговоры, то получу все, что хотела, а Тремонт останется ни с чем. Разумеется, кроме своего кольца.

– Я вижу, вы тоже не очень доброжелательно относитесь к маркизу...

Почему-то Онории пришлось не по вкусу подобное утверждение. Конечно, она была разочарована отказом Тремонта уступить, но кто мог винить его за стремление выторговать лучшие условия? Больше того, если бы он без возражений согласился, то, безусловно, его авторитет упал бы в ее глазах.

– Вы не поняли меня, лорд Радмер. Тремонт никогда не вел себя непорядочно по отношению ко мне, он был твердым и неуступчивым противником, но нисколько не враждебным.

– О?

Онория сухо улыбнулась, давая понять, что больше не желает говорить на данную тему; она и без того чувствовала себя неловко. Впрочем, она не сказала ничего, что могло бы оскорбить маркиза.

Радмер улыбнулся и, взяв ее за руку, прижал перчатку Онории к толстым губам.

– Вы выглядите несколько смущенной, но вам это необыкновенно идет. Вы невероятно неотразимая и интригующая женщина...

Онория попыталась высвободить пальцы, но Радмер крепко сжимал их.

– Милорд, мне больно!

– Ах, простите. – Он продел ее руку себе под локоть и нагнулся ближе. – Предлагаю пройти на террасу, где мы сможем продолжить наш разговор. Кажется, вам немного жарко, и свежий воздух пойдет вам на пользу.

Онория неожиданно сообразила, что странный запах, исходящий от Радмера, был не ароматом одеколона, а испарениями бренди. Приглядевшись к нему более внимательно, она поняла, что, хотя ее собеседник твердо стоял на ногах, он выпил уже больше чем достаточно. Вот это ее ни в коем случае не устраивало. Не хватало еще быть замешанной в каком-либо скандале, связанном с этим разряженным фатом. Поговаривали, что Радмер был ближайшим другом принца, чему Онория охотно верила, особенно когда обратила внимание на пышный наряд престарелого лорда.

– О нет, уверяю вас, мне совсем не жарко. – Она попыталась высвободиться.

– Еще минутку. – Он наклонился, и резкий запах бренди ударил ей в лицо, заставив отвернуть голову. – Мы с вами прежде встречались на аукционах, но я впервые вижу вас в таком ослепительном наряде.

Онория оглянулась на танцующие пары, пытаясь, не привлекая внимания, вырвать у него свою руку.

– Милорд, немедленно отпустите меня!

Однако Радмер и не думал повиноваться. С заговорщицкой улыбкой он указал на тяжелые занавеси за их спиной.

– Пойдемте туда, где мы окажемся вдали от этого назойливого шума. – Он игриво приподнял кончик ленточки, продетый в отделку ее пышного рукава, нарочито коснувшись пальцами кожи. – Там мы с вами наконец окажемся наедине, и...

Онория попыталась оттолкнуть его:

– Прекратите! Я хотела оказаться подальше от дыма, и только!

Его рука непостижимым образом оказалась у нее на талии и даже чуть ниже. Онория застыла, глаза ее возмущенно распахнулись.

– Что вы себе позволяете!

Рука соскользнула еще ниже, и как Онория ни извивалась, он не выпускал ее.

– Лорд Радмер! Немедленно остановитесь!

– Вы это серьезно? – Он плотоядно улыбнулся, явно не веря ее возражениям, и придвинулся еще ближе, вынудив Онорию отступить назад, к шторам. Она протянула руку за спину, надеясь нащупать там стену, но... за шторами скрывался альков!

Ситуация требовала немедленного действия. Онория огляделась в поисках помощи, но тут же сообразила, что может только привлечь внимание какого-нибудь злостного сплетника и слухи об этом скандальном происшествии вмиг разнесутся по всему городу. Теперь все зависело только от нее. Радмер сделал шаг в сторону, пытаясь увлечь ее в альков.

– Нет, – решительно заявила она, не двигаясь с места. – Признаюсь вам, я очень боюсь щекотки. Достаточно одного прикосновения, и на меня накатывает приступ смеха, который я не в силах сдержать.

– Неужели? – Его улыбка приобрела злорадный оттенок. – Очень, очень интересно.

Вот идиот! Хорошо еще, что он загораживал ее своей спиной, иначе она, защищая свою честь, могла выкинуть что-нибудь из ряда вон выходящее.

– Кажется, вы меня не поняли. Я очень смешлива. Правда, мой доктор уверяет, что припадок не повторится, если только никто не станет меня щекотать...