«Могу поспорить, и в спальне тоже. – Подумала Грета и сильно покраснела. – Боже, что это со мной творится?» – недоуменно спрашивала она себя. Раньше ей такое не могло бы прийти в голову.
      Девушка занялась мытьем посуды, Спенсер пристроился рядом, помогая ее вытирать. Он развлекал ее веселыми историями о соседях. Над некоторыми она хохотала от души. Не упомянул он только о Труди Геррод, и она удивилась, почему?
      Закончив уборку кухни, Грета сняла передник и вышла на крыльцо, присоединяясь к Бену. Спенсер двинулся следом. Они молча сидели, прислушиваясь к звукам, которые принесли сумерки. Когда старик не спеша, выбил свою трубку и объявил, что уходит спать, Грета вскочила, смущенно пробормотав, что ей тоже пора на покой. Спенсер понимающе улыбнулся, но девушка сделала вид, что не заметила улыбки. Они понимали: Грета боится оставаться с ним наедине.
      – Спокойной ночи, Грета, – нежно произнес молодой охотник. – Надеюсь, ты увидишь сладкие сны. Лично я знаю, что мне приснится.
      Девушка не сомневалась: Спенсер намекал на то, что этой ночью они будут сниться друг другу. Не поднимая глаз, она пожелала ему добрых снов и поспешила в свою комнату. Ложась спать, она поймала себя на мысли, что очень хочет, чтобы он ей приснился.
      С утра Грета, как обычно, весело хлопотала по дому. Перестирала кучу белья, но вешала его уже не на кусты, а на новенькую веревку, которую Бен принес из фактории.
      Покончив со стиркой, она облегченно вздохнула и, распрямив затекшую спину, посмотрела на долину, откуда должен был появиться старик. Впервые, со дня ее приезда, он покинул дом на целую неделю. Грета грустно вздохнула. У охотников так всегда – никогда точно не знаешь, когда они вернутся.
      Вчера в доме кончилась соль, и Спенсер вызвался сходить в лавку. Он уехал уже давно, но все еще не вернулся. Девушка вдруг вспомнила тот день, когда, заглянув в салун фактории, она увидела отвратительную крашеную шлюху, которая привычными движениями ласкала Спенсера, и у нее защемило сердце. Может, и сегодня, до того, как вернуться домой, он зайдет к этой шлюхе и позволит ей закончить то, что своим неожиданным появлением она прервала? Неужели он не может себя сдерживать?
      Грета чувствовала, что нравится ему. Замечала, как ласково он разговаривал с ней, видела, как смягчились его темно-серые глаза, когда он смотрел на нее и улыбался, как старался, при случае, коснуться ее хоть кончиком пальцев. Но она не была настолько глупа, чтобы не понимать – все это не очень серьезно. Но, тем не менее, прошлая неделя, проведенная в его обществе, была самой счастливой в ее жизни. И когда он уходил по делам, она готова была терпеливо ждать его возвращения хоть до утра.
      Девушка быстро чистила картошку для ужина, когда вдруг услышала, как открылась входная дверь. Она обернулась и испуганно замерла: высокий, худой мужчина с обеспокоенным лицом стоял перед нею.
      – Мисс, – сказал он взволнованно. – Я думаю, что-то случилось со стариком, который живет в этом доме. Он лежит в сарае на сене.
      Грета бросила нож, который держала в руке, и, подхватив подол платья, стремительно бросилась к двери. Спрыгнув с крыльца, она бросилась к сараю. Влетев туда, девушка стала недоуменно оглядываться. В сарае было темно и тихо.
      – Бен, – позвала она дрожащим голосом. – Бен, голубчик, где ты?
      В ответ не донеслось ни звука. Неожиданно гнетущую тишину сарая нарушили тяжелые шаги и хриплое прерывистое дыхание. Она резко обернулась. В сарай вошел незнакомец.
      – Где…
      Она не успела закончить фразу, как он, не сказав ни слова, схватил ее за плечи и швырнул на пол. Грета почувствовала, как, затрещав, стало расползаться старенькое платье. Из ее груди вырвался стон отчаяния. Она поняла, что, заманив сюда, ее обманули, и теперь этот незнакомый мужчина ее изнасилует.
      Незнакомец был силен, он действовал быстро, стараясь шуметь, как можно меньше. Он сел на нее верхом и сжал хрупкие запястья своими стальными пальцами. Напрягаясь всем телом, девушка пыталась сбросить его, но все ее попытки были тщетны. В ее широко распахнутых глазах застыл ужас, когда он решительно рванул ширинку своих домотканых штанов. Схватив ее ноги, он стал выворачивать их, пытаясь раздвинуть.
      Грета пронзительно закричала, надеясь, что кто-нибудь ее услышит. Ноги дрожали от нечеловеческого напряжения, которое она прилагала, стараясь не позволить жестокому насильнику развести их в стороны. Силы быстро убывали, и девушка ужаснулась, представив себя во власти этого животного.
      Собрав последние силы для крика, она вдруг услышала дикий рев в дверях сарая. Незнакомец замер и освободил ее руки. Он быстро вскочил, но не смог удержаться на ногах от сокрушительного удара в подбородок, свалившего его на спину.
      Грета вскочила и метнулась в сторону, чтобы не мешать. Спенсер решительно наступал на ее мучителя, дикая ярость искажала его лицо. Он навалился на незнакомца, но тот неожиданно вывернулся и выхватил из-за пояса нож.
      Девушка наблюдала, затаив дыхание. Блеснуло лезвие, со зловещим свистом разрезая воздух. Сердце Греты, казалось, остановилось при одной мысли, что нож может попасть в Спенсера. Но он ловко, как пантера, увернулся, и нож пролетел мимо его головы. Зазвенев, лезвие вошло в столб, где сидела Грета, съежившись от страха, но уже не за себя.
      Она видела, как Спенсер подскочил с колен и бросился на мужчину, повалив его на пол. Катаясь по полу, они яростно молотили друг друга кулаками.
      Спенсеру не раз приходилось пускать в ход кулаки, но на этот раз противник был хитрее. Подкатившись к двери, мужчина ловко ударил Спенсера ногою в живот, освободился от его медвежьих объятий и выскочил из сарая.
      Отдышавшись, Спенсер заревел ему вслед:
      – Я все равно найду тебя, гнусный ублюдок.
      Внезапно напряжение, в котором она находилась, спало. Слезы, которые Грета старалась сдерживать из последних сил, прорвались наружу безудержным потоком. Она беспомощно закрыла лицо руками, рыдания сотрясали ее худенькие плечи. Потный и грязный, Спенсер опустился перед ней на колени и крепко обняв, прижал к своей вздымающейся груди.
      Нежно и бережно он положил ее головку на свое плечо и стал неловко поглаживать ее по спине. Никогда раньше ему не приходилось успокаивать плачущую женщину, и он чувствовал себя глупым и неуклюжим.
      – Все хорошо, родная, – нежно шептал он, едва касаясь губами ее пушистой головы. – Все будет хорошо.
      Внезапно он остро ощутил, как ее нежная грудь прижимается к его торсу. Его затрясло, низ живота охватил пожар, а плоть начала болезненно пульсировать. От тела девушки веяло ароматами свежести и чистоты. Спенсеру безумно захотелось ласкать это юное тело, оно сводило его с ума, влекло и манило. Ничего подобного раньше он не испытывал. Его руки скользнули по ее телу и задержались на тонкой талии.
      «Какая же она тоненькая и гибкая, как тростинка», – в смятении подумал он, продолжая ласкать девичье тело. Он пытался уверить себя, что только успокаивает ее. Незаметно для себя его руки оказались на ее груди. Через тонкую ткань лифа он ощутил упругую, сформировавшуюся грудь, почувствовал, как напряжены соски. И впервые в жизни ему захотелось целовать грудь женщины, попробовать каждый сосок на вкус и потеряться в этой сладости.
      Он осторожно взял ее за подбородок и поднял вверх лицо, желая поцеловать эти алые губы, но что-то остановило его.
      «Имею ли я право ее целовать? – спрашивал он себя. – Ведь я не смогу остановиться. Мне захочется большего, гораздо большего… Черт, я на целых четырнадцать лет старше этого ребенка. Для такого развратника, как я, было бы кощунством воспользоваться ее невинностью. Она заслуживает лучшего человека, юношу, а не седого, как я, мужика. Кроме того, знаю ли я, как надо любить это совершенное, девственное тело и ее чистую душу?»
      Спенсер удивился: раньше подобные вещи не заботили его. Пристально и тревожно глядя на Грету, он вдруг осознал, что не желает, чтобы какой-то другой мужчина стал для нее первым, хотя прекрасно понимал, что и сам не имеет на это никакого права.
      У него перехватило дыхание, когда девушка открыла глаза, в которых страсть побеждала стыдливость и застенчивость. Он не мог поверить, что эта холодная и равнодушная Грета Эймс желает его. Он терял рассудок. Со стоном обняв ее, он стал покрывать горячими и страстными поцелуями ее лицо.
      Грета не понимала, что с ней. Ее тело полыхало, в голове не осталось ни одной мысли. Она не могла дышать, трепеща от незнакомых ощущений. Девушка сходила с ума от прикосновений к горячему телу Спенсера, жаждущего опалить ее своей страстью.
      Он целовал ее, нежно покусывая и облизывая нижнюю губу. Ее руки доверчиво легли на широкие плечи, она стремилась прижаться к нему как можно ближе, стремясь слиться с ним, стать частью его.
      – Грети, милая, что ты со мной делаешь? – хрипло сказал Спенсер, мучительно вздохнув и продолжая целовать припухшие губы девушки.
      Его руки нежно скользнули к вороту разорванного лифа и стали медленно стягивать его вниз. Он поднял голову, и его взгляду предстала безупречная, алебастровая грудь, сияющая мягким светом в сумраке сарая.
      Он встал, увлекая девушку за собой, продолжая разглядывать ее красоту. Со стоном взял ее нежные груди в свои руки. Грета тоненько вскрикнула, когда, наклонив голову, он взял ее трепещущий сосок в свой горячий рот. В невольном порыве она приподнялась на цыпочки, стремясь приблизить свои груди как можно ближе к его ненасытному рту.
      Опустив руку на ее ягодицы, Спенсер прижал ее к своему твердому, пульсирующему члену. Он все сильнее прижимал ее бедра к себе, продолжая целовать то один сосок, то другой. Девушка билась в его объятиях, забыв обо всех перенесенных неприятностях.
      Мужчина бережно подхватил ее тело на свои сильные руки и понес в дальний угол сарая на душистое сено. Аккуратно положив девушку, Спенсер присел рядом на колени и, продолжая целовать, развязал длинные шнурки узких шаровар. Лаская бархатные бедра, он медленно их стащил и отбросил в сторону. Затем, приподнявшись, проделал то же со своими штанами.
      У нее участился пульс, Грета наблюдала за ним, очарованная. Мускулы бугрились на его прекрасном теле. Несмело опустив взгляд ниже, она потрясенно застыла, увидев огромный член, гордо вздымающийся между густых, вьющихся волос его бедер.
      «Как бы я хотела почувствовать его мощь внутри себя», – подумала девушка, опасаясь, что ее тело не сможет принять его полностью.
      Стыдливость ушла с первыми поцелуями, сейчас она страстно желала чувствовать его всем телом. Слиться с ним полностью, до конца. Ее ноги раздвинулись.
      Спенсер опустился на ее бедра, взяв сосок в рот, продолжая ритмично посасывать его, в то время, как его рука скользнула вниз, к темному треугольнику волос. Раздвинув кудряшки, его пальцы нашли и стали нежно поглаживать ее маленький бутон, который прятался внутри.
      Грета стонала от удовольствия, ее лицо прижалось к его плечу. Почувствовав ее влажность, он приподнялся на руках и прошептал:
      – Возьми его в руку, милая. Направь меня.
      «Он такой твердый, но в то же время, как бархат», – удивилась Грета, обхватив его плоть своими маленькими пальчиками и подводя этот источник мужественности к отверстию своего сокровища.
      Спенсер знал, что не должен спешить, должен медленно погружаться в нее. Он хотел причинить ей как можно меньше боли.
      – Будет больно, родная, – прошептал он, – но только минуту. Ты готова?
      Ее глаза открылись, она согласно кивнула. Тогда, обхватив ее бедра и приподняв их, он осторожно стал погружаться в нее.
      Грета чувствовала себя счастливой, отдаваясь ему, и поэтому считала, что боли не будет, когда его член повредит защитную пленку. Она не была готова к этому и поэтому издала пронзительный крик, когда сильным толчком своих бедер Спенсер проник в нее.
      – Прости меня, милая, – страдальчески прошептал он в золотистые завитки над ее ухом, нежно прижимая к себе. Его тело на мгновение замерло. – Потерпи. Боль скоро пройдет. Ты только не волнуйся.
      «Он знает это из своего опыта? – думала Грета, чувствуя, как тонкая струйка крови стекала по внутренней стороне бедер. – Разве возможно, чтобы она была его первой девственницей? Если это так, то делало ли это ее особенной для него?»
      Она молилась, чтобы это было именно так, ведь он был для нее первым и единственным мужчиной на свете.
      Как Спенсер и обещал, боль понемногу стихала. Грета подняла руки и обвила его плечи, давая понять ему, что можно продолжать.
      Удерживая свое тело на локтях, Спенсер держал ее маленькие ягодицы и двигался мягкими, медленными толчками. Грета обхватила ногами его узкие бедра и постанывала от удовольствия при каждом сильном движении его пылающего стержня, который все глубже и глубже погружался в нее, пока не вошел полностью.
      Спенсер чувствовал, как возбуждение захлестывает его, стремясь выбросить семя. Но впервые он захотел доставить наивысшее блаженство кому-то другому, а не себе. Он хотел, чтобы эта юная женщина познала полное удовлетворение именно с ним. Чтобы только с ним ей хотелось заниматься любовью. И воспоминания о нем навсегда бы поставили непреодолимую преграду между ней и другими мужчинами.
      Он сдерживался из последних сил, замирая все чаще.
      Внезапно Спенсер почувствовал, что девушка готова. Ее мышцы стали ритмично сжиматься вокруг его члена. Он приподнял ее бедра еще выше и стал быстро, глубокими толчками вводить свое копье.
      Высшее блаженство накатило на них одновременно, такое сильное и могучее, что они могли только дрожать, исступленно прижимаясь друг к другу.
      Покрывшись бесчисленными бисеринками пота, Спенсер упал на стройное тело под ним. Его голова спряталась в ложбинке у шеи. Нежная улыбка осветила его лицо. Грете было так хорошо, что она не собиралась выпускать его из себя.
      Спенсер поразился мысли, что пролил семя в нее, чего никогда раньше не позволял себе делать. Он помнил об этом всегда, но с этой девушкой все меры предосторожности вылетели из его головы.
      «Что, если он сделал ей ребенка? Ну, что ж, пусть будет, – удовлетворенно подумал Спенсер. – Я ведь все равно собираюсь на ней жениться. Она была единственной женщиной, которая доставила мне такое полное, ни с чем не сравнимое, удовольствие. И я не хочу отдавать ее другому мужчине… Коллину Греди, например. Стоит ей появиться в фактории, как тот пялится на нее, позабыв о всех приличиях».
      Лежа на ее расслабленном от любовной истомы теле и размышляя о том, что никогда и никому не отдаст эту прекрасную женщину, он почувствовал, как его член, все еще бывший в ее теле, дрогнув, стал наливаться новой силой. Он призывно лизнул ее грудь и стал посасывать горошинку ее соска. Грета томно улыбнулась ему и приподняла бедра, приглашая его начать новое наступление.
      Сейчас он уже не был так сдержан. Наклонившись над ее телом, рывком введя свой член, он начал глубокие и сильные движения. Грета подхватила его ритм. Уперев ноги в пол, она поднималась, встречая каждое движение его сильного тела.
      – Так, милая, так. Хорошо! – хрипло шептал Спенсер. – Делай так, еще…, еще…
      В тот момент, когда мужчина и женщина приближались к вершине страсти, старый мул Бена задергал ушами, услышав вздохи и страстные стоны, доносившиеся из сарая. Старик нахмурился.
      «Этот сукин сын ничего не мог лучше придумать, как привести в дом индианку. Именно сейчас, когда в доме живет Грета. Девочка ведь может случайно зайти сюда. Только этот мерзавец закончит свои дела, я устрою этому развратнику райскую жизнь».
      Блаженно застонав, когда они снова достигли оргазма, Спенсер упал рядом с Гретой. Он полностью иссяк. Девушка лежала совершенно обессиленная, размышляя, удастся ли ей сдвинуть ноги. Она не могла пошевелить даже пальцем. Разве могла она раньше представить, сколько сил отбирает это сладкое занятие любовью.
      Спенсер поцеловал ее в нос, потом сел и потянулся за штанами, которые в порыве страсти закинул Бог знает куда. Одеваясь, он размышлял, как бы попросить Грету выйти за него замуж. Раньше такое бы не пришло ему в голову.
      Грозный крик в дверях сарая заставил его обернуться, виноватый румянец залил его щеки. Пошатываясь от переполнявшего его гнева, к нему шагнул Бен.
      – Нет, отец, – Спенсер даже попятился. – Это не то, что ты думаешь. Я только собирался спросить…
      Он не успел договорить, когда кулак отца со всей силы ударил его по лицу. Молодой охотник отшатнулся и упал.
      – Как ты мог так опозорить меня? – Бен стоял над ним, судорожно сжимая кулаки. – Я привел невинную девочку в наш дом и при первой же возможности ты напал на нее.
      – Клянусь отец, я не принуждал ее, – Спенсер поднялся. – Спроси у нее сам. Она скажет тебе, что была согласна. Кроме того, я хочу…
      Недоверчиво посмотрев на него, Бен повернулся к Грете. Слезы стыда бежали по ее щекам, когда она натягивала одежду, которую снял с нее Спенсер. Она встала, тщетно пытаясь соединить вместе края разорванного лифа. Ее душили слезы, она не могла выдавить из себя ни единого звука. Девушка умоляюще глядела на старика, пытаясь взглядом сказать то, что не мог сказать язык.
      «Спенсер сказал правду. Я сама захотела этого и ни о чем не жалею».
      Отчаяние на ее лице каждый мужчина понял по-своему. Для Бена ее слезы были слезами невинной молодой девушки, которую бессовестно использовали.
      Спенсер был уверен, что она роняла притворные слезы, намереваясь переложить всю вину на него одного. Лютая ненависть закипела в нем. Он был зол на весь мир. На Грету, на отца, на себя.
      «Разве не говорил я всегда, что все, так называемые, порядочные женщины, лживы и продажны. Разве не повторял изо дня в день, что им нельзя доверять ни на цент. Господи, ну какой же я дурак!»
      Он резко повернулся на каблуках и пошел к выходу из сарая.
      «Надо поскорее уйти от этой маленькой лгуньи, иначе я просто убью ее, нет, разорву в клочья голыми руками».
      Спенсер уже вышел на улицу, когда Бен прохрипел ему вслед:
      – Собери свои вещи и уходи из дома. Я не хочу тебя видеть здесь. У меня больше нет сына!
      Молодой охотник остановился, как вкопанный. Он не мог поверить, что отец выгоняет его. Его – родного сына. И причиной разрыва стала эта лживая, маленькая сучка. Гнев захлестнул его. Если отец так хочет, он уйдет.
      Удаляясь, он слышал громкие рыдания Греты. Рот его нервно передернулся.
      – Надавать бы тебе тумаков, коварная девчонка, – пробурчал он. – Из-за тебя отец выгоняет своего единственного сына и родственника. Когда он умрет, ты унаследуешь этот дом и землю. Теперь мне понятно, почему ты решила расстаться со своею невинностью. Выходит, вот на что ты нацелилась.
      Старик видел, как его сын скрылся в дверях дома. Его глаза были полны печали. Глубоко вздохнув, он посмотрел на судорожно рыдающую девушку. Потом снял рубаху, поддерживая ее, пока она просовывала дрожащие руки в рукава. Когда она наконец справилась с пуговицами, он протянул ей носовой платок.
      – Вытри глаза, милая, – сказал он спокойно. – Мы подождем здесь, в сарае, пока он не уйдет.
      Послушно, словно маленький ребенок, она сделала все, что он приказал, потом, проглотив колючий ком, стоящий в горле, проговорила:
      – Бен. То, что сказал Спенсер, правда. – Голос ее был слаб, она не отваживалась взглянуть ему в глаза. – Я была согласна.
      – Я думал, что он изнасиловал тебя. Я был в этом совершенно уверен, – сказал Бен устало. – Но и, соблазнив тебя, он поступил подло. Мой сын – развратник. Он просто не в состоянии пропустить мимо себя ни одну юбку. Он использует все средства, если хочет добиться женщины. Мой сын виноват и должен быть наказан.
      Грета хотела ему сказать о том, что Спенсер не соблазнял ее. Их сближение было так естественно и желанно для них обоих, но не знала, как старик посмотрит на это. Возможно, он считал, что для Спенсера она стала очередным развлечением. Наверное, он прав. Она ничего не знала о мужчинах и тех сладких речах, которые они произносят, пытаясь добиться желанной женщины.
      Однако ей не хотелось верить, что Спенсер использовал ее так же, как всех других своих женщин.
      Поглядывая на ее разорванное платье, Бен боялся спросить девушку о том, что неужели это сделал его сын.
      – Как оказалось, что твое платье так разорвано? – как можно мягче спросил он.
      Грета вздрогнула, вспомнив нападение незнакомца. Как можно короче она рассказала, как ее заманили в сарай и попытались изнасиловать, как вовремя появился Спенсер и остановил негодяя. Коротко она рассказала о драке и как мужчина, удрав от Спенсера, скрылся в лесу.
      – Ты говоришь, что Спенсеру он был незнаком?
      Грета кивнула:
      – Он сказал, что никогда прежде не встречал его.
      – Странно. Я не слышал, чтобы у нас на Холмах появился кто-то новенький.
      Бен замолчал, увидев выходящего на крыльцо сына. На его плече висел большой холщовый мешок. Сердце старика заныло. Ему будет ужасно не хватать сына, но как бы там ни было, Спенсер совершил непростительный поступок. Он не просто соблазнил девочку, вполне возможно, он наградил ее ребенком. Но это станет известно только со временем.
      Спенсер вывел из загона жеребца, легко вскочил на него и вскоре скрылся в лесу.
      – Он ушел. Пойдем домой, девочка.
      Когда они ступили на крыльцо и вошли в дом, на землю тихо опустилась ночь.

Глава 9