Чейз заметил симпатию, внезапно возникшую между его сестрой и этим чужестранцем, и был напуган страшной мыслью. Неужели это тот мужчина, которого она выбрала, который заберет ее у него? Опасения были не напрасны. Спустя две недели, вопреки желанию родителей, несмотря на злой выпад брата в адрес Уильяма О'Кифа, Анна вышла замуж за этого великодушного и дружелюбного ирландца. Когда новобрачные уезжали, Анна, с пылающим от счастья лицом, крикнула, что она напишет, как только они поселятся где-нибудь.

Первые пару лет она писала, всегда из разных городов. И хотя они с мужем не могли поселиться на одном месте, счастьем Анны были наполнены все письма. Но потом вести перестали от нее приходить, и семья все эти годы не знала, жива она или нет. Они спрашивали каждого проезжего, который приезжал из Айдахо, но едва ли кто-то мог слышать об Уильяме О'Кифе. У них возникла мысль, что Анна и ее муж стали жертвами индейцев, они не могли придумать другой причины, чтобы объяснить отсутствие от Анны писем.

Чейз вздохнул. За это время мама Молли умерла однажды зимой от пневмонии, а через год папа попал в снежную бурю, сбился с дороги и замерз, его обнаружили мертвым. На первых порах был обратный адрес на письмах Анны, и Чейз мог написать ей, сообщить печальные вести.

Сэмпсон устремился к маленькому холму, и вот собственный дом и хозяйственные постройки предстали перед Чейзом. Он не остановил на них своего взгляда. Все это было знакомо ему с тех лет, как он мог себя помнить, было привычно возвращаться сюда после того, как он охотился и ставил капканы на зеленых холмах и равнинах. Кроме того, сейчас ничто не могло отвлечь его от мысли о письме, лежащем в кармане его рубашки.

Чейз проехал мимо длинного дома к амбару, где спешился. Открыл огромную тяжелую дверь и ввел скакуна внутрь. Он расседлал его, потом взобрался на чердак и сбросил ему охапку душистого сена.

Спустившись вниз, он собрал припасы и поспешил в дом. Внутри было сыро, поэтому понадобилось десять минут, чтобы развести огонь, и еще пять – сварить кофе. Солнце село за деревья, погружая дом в темноту. Чейз зажег спичку, тихо выругавшись, что забыл купить керосина для ламп. Пододвинув стул туда, где готовил еду, он отодвинул в сторону грязную посуду и сел. Достал конверт из кармана и вскрыл его. Он пододвинул свечу, потом развернул письмо от сестры на столе.

«Минерсвилъ, Айдахо.

Март, 16.

Дорогой брат Чейз.

Как много времени прошло с тех пор, как я писала тебе. Мне так стыдно за принесенное беспокойство тебе, маме и папе Донлин. Но годы проходят. Уильям и я постоянно переезжали. Я думала, что была слишком обременительной, чтобы писать вам о нашей жизни, похожей на цыганскую.

Но я хочу, чтобы ты знал, Чейз, что я не жалуюсь. Я всегда была счастлива с Уильямом. Но два года назад в Уильяма стреляли. Он был убит двумя мужчинами, пытавшимися отобрать у него участки земли. Мне трудно было перенести тот день, когда мы похоронили его. Но ради моей маленькой дочери я должна была это вынести.

Это из-за нее я пишу тебе это письмо, Чейз. Я умираю от чахотки и не могу умереть спокойно, зная, что девочка моя останется одна в этом суровом городе. Я умоляю тебя приехать, забрать ее и отвезти к нашим родителям. Ее зовут Рейган, и она очень красивая и милая. Я знаю, ты полюбишь ее, как когда-то и меня. Твоя любящая сестра Анна».

Чейз смял единственный лист бумаги в кулак. Его Анна умирает. Он скользил невидящим взором по неубранной кухне – грязь на полу, зола, просыпавшаяся из камина. Ржавые капканы и порванные уздечки и вожжи, брошенные в одном углу, куча грязного белья в другом. Его влажные глаза не видели паутину, на балках, которая собиралась здесь с тех пор, как Молли умерла. Он видел только молодую прекрасную девушку, уезжающую со своим мужем, счастливую и влюбленную. Вот что любовь принесла ей! Чейз вскочил на ноги, протянул к камину руки, согревая их над скачущим пламенем огня. Ничего. Она ничего не принесла ей, только медленно угасающее здоровье и рождение маленькой девочки. Девочки, которую он теперь должен поставить на ноги. Ему и в голову не приходило, что он может поступить по-другому. «Я должен отправиться к ним как можно скорее, – сказал он в пустоту, – сейчас же, как только перекушу».

В то время как Чейз собирал свои принадлежности и еду в дорогу на два дня, взошла полная луна, осветив все в доме, как днем. «Хорошо, – подумал он, – я смогу провести в пути, по крайней мере, три часа, прежде чем луна зайдет».

За полчаса Чейз поел и закрыл дверь дома за собой. Он поспешил в амбар, чтобы оседлать Сэмпсона.

Хотя Анна О'Киф отчаянно пыталась бороться за жизнь, чтобы увидеть своего брата еще раз, узнать, что о ее дочери будет кто-то заботиться, состояние ее быстро ухудшалось. Рейган и Махалла подавали ей в ложке микстуру от кашля и бульон, но она только кашляла, все чаще отхаркиваясь кровью. В день, когда зацвели полевые цветы, в день, когда Чейз Донлин получил письмо, Анна перестала дышать. С подавленным плачем, Рейган, не отходившая от матери последние два дня, крепко прижимала истощенное тело к груди и чувствовала холодную глухоту в сердце. Слезы катились по ее щекам.

Рейган смутно понимала, что Махалла отнимает от нее мать, кладет ее худое тело на подушки. Потом, едва переставляя ноги, девушка, как в тумане, позволила старой женщине увести ее в другую комнату. Махалла мягко подталкивала ее к креслу-качалке, сама возвратилась к умершей.

«Мама не увидела дядю Чейза, – думала Рейган, содрогаясь.– Получил ли он письмо, может быть, получил и не захотел заехать и повидать сестру? Захочет ли он обременять себя заботой о ее дочери?»

Тут донесся звук окатывания водой. Это Махалла готовила тело ее матери к похоронам. Рейган закрыла руками уши, чтобы не слышать этого звука, и не открывала их, пока старая женщина не закончила обряд.

– Все сделано, – сказала она.– Иди, посмотри, как мирно и спокойно выглядит Анна.

Рейган видела это, вглядываясь в бледное безмятежное лицо матери.

– Она счастлива теперь вместе с твоим папой, – успокаивала девушку Махалла, – не горюй, Рейган.

– Я знаю, мне нельзя падать духом, – прошептала Рейган разбито, – но я не знаю, как смогу жить без нее.

Старая женщина взяла ее за руку и увела прочь.

– Ты сильная. Твоя мать всегда будет в твоем сердце, но со временем она станет прекрасным воспоминанием.

Рейган только села, как начали приходить горняки. Они стояли на маленьком крыльце, небритые, но с чистыми лицами и шляпами, зажатыми в красных, потрескавшихся руках. Даже самые суровые из них глубоко уважали вдову О'Киф и пришли в последний раз выразить ей свое почтение.

Махалла открыла дверь и предложила им войти. Они прошли все вместе в спальню, прощаясь друг за другом с покойной. Через несколько минут они выходили, некоторые из мужчин гладили Рейган по голове или крепко сжимали ее плечо с молчаливой скорбью. Молодые люди, стесняющиеся что-либо говорить, тихо проходили мимо, быстро взглянув в ее сторону.

Высокий, сильный Тим Шеннон, последний из уходящих, присел рядом с Рейган на стул.

– Девочка, – тихо сказал он, – мужчины сделали гроб для твоей матери, приготовили место рядом с отцом. У нас есть новичок, его зовут Скинни Айк. Он когда-то был священником и согласился отпевать Анну Донлин.

Рейган кивнула головой, когда Тим добавил:

– Уильям сказал мне однажды, что твоя мама никогда не принимала католической веры.

Рейган встала и пожала ему руку.

– Спасибо за все, Тим. Передай всем, как я ценю вашу заботу и всю, что вы сделали для нас с тех пор, как умер папа. Я не знаю, что бы мы делали без вашей помощи. Скажи Скинни Айку, что… послезавтра… около трех часов…– она с трудом унимала дрожащие губы.

– Я сделаю это, милая, – поспешно ответил Тим, спасая девушку от слов, которые ей так трудно было произнести.

Жеребец устал и захромал, но Чейз продолжал тяжелый путь. Он упорно ехал верхом эти два дня, отдыхая только по несколько часов ночью. Чейз наклонился вперед и похлопал Сэмпсона по изогнутой шее, блестящей от пота.

– Немного еще, парень, – сказал он.– Мы скоро будем в Минерсвиле.

Чейз направил Сэмпсона через сухой овраг. Животное скользило, почва осыпалась под его копытами.

Прошло еще минут двадцать, прежде чем Чейз натянул поводья и вгляделся в раскинувшийся перед ним город Минерсвиль. «О, Анна, – думал он, – неужели в таком убожестве, в таком мрачном месте проходила твоя жизнь все эти годы?»

Он попробовал угадать, какая же из лачуг могла принадлежать Анне, и, подняв поводья, погнал лошадь вниз по небольшому склону.

Он остановил первого же человека, которого увидел, – ребенка, чьи босые ноги поднимали клубы пыли, когда он шел легким шагом.

– Где дом Анны О'Киф? – улыбнулся он светловолосому мальчугану лет восьми.

– Последний дом в конце улицы, – указал он грязным пальцем, – но вы там никого не найдете, там нет миссис Донлин.

Спазм холодного страшного предчувствия сковал Чейза. Он понял, что сейчас мальчик добавит к своим словам.

– Ее хоронят. Все на похоронах.– Снова грязный палец указал, только в противоположном направлении.– Видите? Вон там, присмотритесь, возле той большой сосны.

– Спасибо, мальчик, – выдавил из себя Чейз дрожащим голосом. Он пришпорил Сэмпсона и пустился рысью к группе людей в полмили от него. Когда он остановил лошадь возле них, то мог увидеть сырую землю только что вырытой могилы. Он затаил дыхание и замигал глазами от навернувшихся слез, когда увидел сосновый гроб, опускаемый в землю.

Он почти загнал свою лошадь, добираясь сюда, но так и не попал вовремя, чтобы еще раз взглянуть на дорогое лицо Анны. Чейз пустил лошадь шагом, остановившись в нескольких ярдах от собравшихся. Он не хотел мешать мужчине, который стоял у могилы, читая истрепанную в лохмотья Библию, которую держал натруженными руками. В то время, как мужчина монотонно отпевал Анну, Чейз бегло осматривал толпу, ища глазами свою маленькую племянницу. После тщательного поиска он понял, что ее не было здесь. Действительно, детей не было вовсе. Живой интерес появился в глазах Чейза, когда он увидел рыдающую молодую хрупкую девушку, закрывшую лицо платком. Легкий ветер играл с ее темно-рыжими волосами, разметав распущенные до плеч кудри. Она подняла голову через некоторое время, и он пристально вгляделся. Никогда еще он не видел лица такого красивого, никогда его сердце не билось так быстро. Он мечтал о такой женщине, но никогда не предполагал встретить ее. «Не надейся добиться ее, – мелькнула мысль, – она обязательно принадлежит какому-нибудь мужчине, такая красавица не может быть незамужней».

Он взглянул на суровых бородатых горняков и подумал, что она напрасно потратит жизнь, если выйдет замуж за одного из них. Не было мужчины здесь, который бы оценил ее достоинства. Его глаза остановились на изысканной фигуре, обтянутой платьем из материала хорошего качества. Никто не будет тратить время на уговоры и комплименты, ласкать ее, дожидаясь благосклонности и отклика ее души и тела.

Кривая улыбка исказила его точеные губы. Он никогда прежде не был с чужой женой в постели, но знал, если бы выпал шанс, отнял бы эту женщину и, возможно, не отдал бы ее назад.

Чейз оставил свои мечты и отбросил мысль о молодой женщине из головы, когда услышал шаркающие звуки. Служба была окончена, могила Анны засыпана. Он всматривался, но не способен был видеть землю, брошенную на сосновый гроб. Когда спустя некоторое время наступила тишина, он повернулся и увидел золотоискателей, уходящих вслед за несколькими женщинами. Рыжеволосая девушка осталась возле могилы. Старая индианка стояла рядом с ней. «Она, должно быть, очень близка Анне», – подумал он, видя, как сотрясаются ее хрупкие плечи от рыданий.

Наконец, старая женщина увела ее. Чейз спешился и пошел к свежему холму из гравия и красной глины, заметив на могиле огромный букет полевых цветов, уже увядших от жары. Он провел здесь долгое время, вспоминая молодую, смеющуюся женщину, сестру, которая значила для него когда-то все на свете.

– Отдыхай с миром, дорогая Анна, – прошептал он.– Я позабочусь о твоей маленькой девочке. Я полюблю ее, как любила ты.

Чейз медленно встал, не слушались ноги, онемевшие от долгих часов, проведенных в седле. Он пойдет искать маленькую Рейган и заберет ее из этой чертовой дыры как можно скорее.

Когда Чейз въехал назад в город, то мог слышать звон кирок и мотыг, врезающихся в тяжелую почву Айдахо. Очевидно, золотодобытчики прямо с могилы шли на рудники. Он подумал, что это было знаком уважения этих людей, если они надолго остановились, чтобы присутствовать на похоронах его сестры.

Мысли Чейза были об Анне. Его интересовали те двадцать лет, которые он не видел ее, не слышал о ней. Наконец, он дошел до пыльной улицы, и ее хижина предстала перед ним. Чейз остановил лошадь и пристально посмотрел на грубо обшитый досками, поспешно сколоченными вместе, дом. Он пытался представить его хрупкую сестру, живущую в таких условиях. Вздохнув, он слез с лошади и тут же вскочил снова, правой рукой выхватив пистолет из кобуры. Огромный волк, какого он никогда не видел, бежал прыжками из-за угла хижины. Его шерсть вздыбилась, и длинные клыки оскалились в рычании.

Чейз целился в мощную грудь, когда резкое предупреждение остановило его:

– Выстрелишь в животное – и ты мертвец!

Чейз уставился на ствол ружья, целившегося ему в сердце. Когда он поднял глаза на человека, державшего его на прицеле, то они расширились от удивления. Маленькая красавица с кладбища! Он дерзко рассматривал ее. Его тяжелые глаза скользнули по груди, величественно выступающей сквозь материю лифа. Наконец, он взглянул ей в лицо. Зеленые глаза смотрели на него с негодованием. Он лениво улыбнулся ей и с подчеркнутой медлительностью произнес:

– Там, откуда я приехал, стреляют в животных, которые нападают на людей.

– Лобо не нападет на вас, если вы будете стоять там, где стоите.– Животное замерло у ее ног, словно защищая.– Идите своей дорогой.

Он вздрогнул.

– Я ищу свою маленькую племянницу, мне сказали, это дом моей сестры, Анны Донлин.

У Рейган перехватило дыхание. Волнение и неуверенность овладели ею.

– Дядя Чейз?! – Мог ли этот красивый, хотя и с суровым лицом мужчина, быть таким прекрасным, как описывала его мама? Как он глазами раздевал ее, словно самый последний бабник. Может быть, он этого устыдится, когда узнает, кем она ему приходится. Она опустила ружье на землю.– Боюсь, что маленькая племянница – это я, дядя Чейз.– Она улыбнулась шаловливо.

Смущение, замешательство и даже некоторое разочарование охватили Чейза.

– Ты маленькая Рейган? – спросил он недоверчивым тоном.

– Совершенно верно.– Рейган послала ему такую ослепительную улыбку, что он прищурился.– Это мама ввела вас в заблуждение. Она всегда обращалась со мной, как с маленькой девочкой, даже после моего восемнадцатилетия.

Чейз устремил свой удивленный взгляд на девушку. Это была дочь его сестры, его племянница. Изгоняя свои плотские мысли из головы, он изучал ее прекрасное лицо, ища сходство с матерью. Но не смог увидеть ничего от мягкости Анны, Она была папиной дочерью – темно-зеленые глаза, рыжие волосы. Позже в ее глазах появится теплота Уильяма, но сейчас они были затемнены печалью. Он вынужден был отвести от нее взгляд. Стыдно признаться, но его привлекала дочь Анны, привлекала, как никакая другая женщина. Как же он собирается жить с ней в одном доме и не дотрагиваться до нее? Проклятье! Он будет вынужден держать себя в узде. Чейз заставил себя повернуться и улыбнуться ей:

– Я сейчас слезу с лошади. Ты сумеешь удержать Лобо, чтобы он не укусил меня?

Рейган кивнула.

– Дайте мне время сказать ему, что вы не причините мне зла.

Рейган наклонилась над волком и, взяв его огромную голову обеими руками, посмотрела спокойно в его глаза. Спустя некоторое время животное расслабилось, завиляло хвостом, и Рейган отпустила его. «Невероятно, – подумал Чейз, – она разговаривает с ним глазами».

– Вы можете спускаться, дядя Чейз.

Хотя Чейз знал, что он будет вынужден напоминать себе много раз, что это дочь Анны, он не хотел, чтобы Рейган звала его дядей.

– Просто Чейз, – проворчал он, спрыгивая с лошади.

У Рейган это вызвало ироническую улыбку.

– Хорошо, Чейз, – она пошире распахнула дверь, думая, что никогда не видела мужчину более привлекательного.– Не хотите ли войти, а я приготовлю ужин для нас?

«У нее внешность отца», – думал Чейз, заботясь о том, чтобы не наступить на ее любимца, следовавшего по пятам. Тот еще не доверял гостю. Рейган была безумна, думая, что волк может быть ручным. Да, он допускал, ступая на порог, что было что-то дикое в самой Рейган тоже, и, возможно, в создавшейся ситуации.

В тот момент, когда Чейз вошел в общую комнату, он почувствовал присутствие Анны. Он видел это в тех маленьких хитростях, к которым она прибегала, чтобы превратить примитивное жилье в уютный дом.

На грубых стенах были развешаны ярко вышитые ковры, несколько медвежьих шкур на полу, одна из них перед маленьким камином. Он подумал об огромном каменном камине в своем собственном доме и удивился, как много теплоты и уюта в этом грубо меблированном жилище.

Его глаза остановились на мебели: стол с двумя скамейками, длинный, узкий, напротив стены, с зеркалом, висящим над ним, два стула, кресло-качалка и узкая кровать в одном углу. Все было сделано неумелой рукой, но, однако чувствовалась любовь Уильяма, вложенная в каждую вещь.

Внимание Чейза привлекла старая женщина, вышедшая из комнаты, которая, видимо, была спальней.

– Это Махалла.– Рейган подошла быстро к женщине, обвила рукой ее тонкие плечи.– Она помогала мне ухаживать за мамой. Я не знаю, чтобы делала без нее.

Чейз протянул старой женщине руку и сказал печально:

– Я благодарен вам за заботу о моей сестре, Махалла. Если я когда-нибудь смогу отплатить за вашу доброту, то буду рад этому.

– Это может быть скорее, чем вы думаете, – сказала осторожно Рейган, когда индианка ненадолго оставила их одних.– Ей некуда идти. Мы должны будем взять ее с собой, – продолжала она, взяв три тарелки с открытой полки у окна.

Чейз нахмурился.

– Рейган, она не сможет совершить такое долгое путешествие, – сказал он вполголоса.

– Она сильнее, чем можно подумать по ее виду.– Рейган стояла на своем.– Я не оставлю ее до самой смерти.

Ее зеленые глаза опасно засверкали, и Чейз поднял руки.

– Сдаюсь.

Когда он сел на стул, стоявший прямо позади него, то с любопытством подумал, сколько еще раз ему придется идти у нее на поводу. Она была, видимо, волевой натурой, и он боялся, что будет как кусочек мягкого теста у нее в руках.

Чейз наблюдал, как девушка поставила закрытый котелок на огонь. «Какое-то тушеное мясо», – подумал он, так как аппетитный аромат проник в комнату, когда Рейган поднимала крышку, заглядывая внутрь. Он изучал ее лицо, освещенное огнем, замечая ее частый взгляд, фиолетовые тени под глазами. Она сильно страдала, он понимал, мучилась долгое время, зная, что теряет свою мать.

Рейган почувствовала его взгляд на себе и пристально посмотрела на его худое смуглое лицо. Он не отвел глаз. «Что бы это значило? – удивлялась она.– Он изучает меня?»

Густо покраснев от таких мыслей, Рейган сняла с огня котелок и принесла его на стол.

– Будем ужинать, если вы готовы.

– Я совершенно готов, – Чейз улыбнулся и сел на одну из скамеек.

Когда Рейган наполнила его тарелку кусками мяса, пахнущего дикими приправами, которые Махалла собирала на лугу, она сказала:

– Это тушеный кролик. Золотоискатели снабжают нас дичью.– Она села рядом с Махаллой на другой стороне стола и передала Чейзу корзинку с хлебом.– Они были очень добры к нам с мамой, заботились о нас, когда папу убили. Все в округе любили его.

– Почему Анна не написала мне сразу, как потеряла Уильяма? – спросил Чейз.– Она, конечно же, знала, что я забрал бы ее домой.

– Она была слишком гордой.– Чувство обиды послышалось в голосе Рейган.– Она знала, что вы, дедушка и бабушка не одобряли папу, и не хотела, чтобы вы знали, что он не смог сдержать свое обещание… стать богатым.

Наступило напряженное молчание, пока Чейз не нарушил его.

– Мы не испытывали неприязни к Уильяму, Рейган. Никто. С тех пор, как он женился на моей сестре, мы могли бы стать лучшими друзьями, но мы знали, что он был слишком большим мечтателем, чтобы когда-либо дать Анне необходимую безопасность и достаток.

Рейган помолчала минуту, полная дум.

– В какой-то мере вы имели право так думать, – наконец, сказала она.– Папа был не очень серьезным человеком, но все время он старался улучшить нашу жизнь. Он очень любил маму, и его беспокоило, что он мог так мало дать ей.

Чейз посмотрел в ее заблестевшие глаза и положил свою ладонь на маленькую руку, лежащую на столе.

– Это очень важно, Рейган, – сказал он мягко, – что твои родители были счастливы вместе. Счастья так не хватает в жизни многих людей.

Рейган посмотрела на него благодарными глазами.

– Спасибо, Чейз. Я думаю так же.– Она замолчала, когда раздался легкий стук в дверь.– Я надеюсь, что это не очередной молчаливый добытчик пришел делать мне предложение.– Она встала из-за стола.

Чейз наблюдал, как раскачивались ее округлые бедра, когда она шла к двери. Он мог понять, почему эта маленькая красавица получает много предложений выйти замуж. Не было мужчины на свете, который не отдал бы свою душу, чтобы обладать такой женщиной. «Включая тебя самого, – шептал ему внутренний голос, а он вступал в спор с этой очевидной правдой, – она смотрит на меня, как на своего дядю, и никем больше я для нее не стану».

С Лобо у ног Рейган приоткрыла дверь, потом с широкой улыбкой распахнула ее шире.

– Махалла! – закричала она.– Это твои внуки.

Старая женщина вскочила на ноги, перевернув скамейку в спешке, бросилась к мальчикам, пока Рейган держала волка за ошейник на его шее.

Все трое заговорили сразу на их родном языке. С довольной улыбкой на лице Рейган подняла скамейку, потом села на нее.

– Кажется, – сказала она Чейзу, – весть о маминой смерти дошла до родной деревушки Махаллы, и ее дочь сломила сопротивление мужа. Он позволил свекрови поселиться в его доме и вести хозяйство. Он отказывал ей в этом прежде.

Чейз улыбнулся облегченно.

– Слава богу. А то я ломал голову, как доставить ее ко мне в Орегон.

Рейган украдкой взглянула на сильного мужественного Чейза и подумала: «Ты все-таки сделаешь это».

В доме началась суматоха, когда женщина металась, собирая свои скромные пожитки, а Рейган начала собирать с полок продукты для Махаллы, чтобы та взяла с собой.

– Тебе стоит приберечь кое-что, – посоветовал Чейз, когда девушка собрала гору свертков на столе, добавила еще пачку кофе и кусок соленой свинины.– Нам пригодится на дорогу в Орегон. Я использовал все свои припасы, пока ехал сюда.

– Да остановись, Рейган, – приказала Махалла.– Это очень много для меня.

– Мне хочется отдать тебе все.– Рейган нежно обняла Махаллу.– Были времена, когда без твоей поддержки я не смогла бы прожить.

– Рейган, ты не должна печалиться, девочка. Ты сильная, как твоя мама.– Она взяла Рейган за подбородок и посмотрела глаза.– Ты сумеешь начать новую жизнь в Орегоне.

Она взглянула ясными, мудрыми глазами на Чейза.

– Найди себе хорошего мужа и нарожай много детишек.

Рейган вспыхнула. Чейз стал внимательно рассматривать свою чашку. Что означали слова и долгий взгляд этой женщины? Знала ли она, что он не был дядей Рейган на самом деле, что между ними не было кровного родства?

Потом все трое попрощались и ушли, оставляя Рейган и Чейза одних. Они пристально смотрели друг на друга.

– Ну что, – нарушил Чейз наступившее молчание, – есть ли молодые мужчины, которые хотят жениться на тебе?

Он старался придать шутливый оттенок своему тону, но не сумел, выдал свое негодование.

Рейган, казалось, этого не заметила и, смеясь, ответила:

– И старые тоже. Наивные глупцы. Эти неряшливые типы хотят только одного, – горечь слышалась в ее словах, – разбивать мотыгой один за другим участки земли, всю жизнь гнуть спину, чтобы найти тот кусок золота, который сделает их богатыми.

После глубокого вздоха она добавила:

– А иногда не находят даже золотого песка, чтобы прокормиться.

Чейз знал, она думала о своем отце, но он ничего не сказал, отпивая маленькими глотками кофе. Когда он увидел, что она от своих мыслей вернулась к действительности, то сказал:

– Рейган, я должен что-то сказать тебе.

Когда она вопросительно подняла брови, он продолжил:

– Твои бабушка и дедушка умерли.

– О, нет! – воскликнула Рейган, выразив огромное сожаление в этих двух словах.– Я так надеялась на эту встречу. Мама все время рассказывала мне о своей семье. Я знаю, что полюбила бы их.

– И они полюбили бы свою внучку, – мягко сказал Чейз. Потом, чтобы нарушить ее грусть, он начал серьезный разговор.– Ты уверена, что сможешь вынести жизнь с неряшливым старым холостяком?

Мягкий, хриплый хохот Рейган был словно ударом для него. Даже ее смех возбуждал его.

– Ты не старый и совсем не неряшливый, Чейз Донлин, и ты знаешь об этом.– Она постучала ложкой.– Ты выглядишь, как седой медведь.

Ее глаза пробежали по его высоким скулам и сильному подбородку. Он был самым красивым мужчиной, которого она когда-либо видела, его не портила даже давно не бритая борода.

Чейз усмехнулся и потер рукой небритое лицо, когда она сказала серьезно:

– Будет так прекрасно жить с тобой в Орегоне. Ты не знаешь, как я устала перебираться, перетаскивать, передвигать. Переезжать с одного места на другое тяжело для меня.

– Тяжело для тебя, а для меня – сущий ад.

Чейз задумался, прежде чем сказать.

– Ты очень устало выглядишь. Почему ты не пойдешь спать? Мне хотелось бы отправиться в путь рано утром.

– Да, пожалуй, я пойду.

Рейган встала и начала собирать грязную посуду, которую не мыла уже несколько дней.

– Оставь это, – Чейз поднялся и забрал все у нее из рук, – я уберу и, если ты покажешь мне, что хочешь взять с собой, упакую вещи.

Рейган печально осмотрела комнату и засмеялась.

– Как видишь, здесь немного ценного, чтобы взять с собой. Только мамины картины и медвежьи шкуры. Мне хотелось бы сохранить их.

– И не забудь свое одеяло, – напомнил Чейз, – мы будем ночевать в пути, а вечера еще холодные.

– Да, я сверну их утром, – улыбнулась Рейган Чейзу.– Мне они будут нужны ночью. Здесь тоже холодно.

Волк заскулил у ее ног. Она открыла дверь, и он убежал в темноту.

– Ты не боишься, что он не вернется назад? – вопросительно посмотрел Чейз.

– Он вернется. Я выпускаю его каждый день в это время. Он тоже должен есть.

– Разве ты не даешь ему остатки со стола?

– Конечно, нет.– Рейган посмотрела возмущенно.– Это обидит его. Он должен сам добывать себе пищу, как любое дикое животное.

Чейз перевел разговор на другую тему.

– Можно ли купить где-нибудь для тебя лошадь?

– О, у меня есть лошадь. Я зову ее Красавица. Папа купил мне ее за год до того, как его убили. Он нашел довольно крупный самородок и на вырученные деньги купил подарки к Рождеству для меня и для мамы.

Чейз покачал головой. Это было похоже на безответственного О'Кифа. Он не заботился о завтрашнем дне. А ведь деньги можно было потратить на ремонт побитой непогодой лачуги. Должно быть, здесь чертовски холодно зимой.

– Ладно, – Рейган встала, – увидимся утром.

– Да, спокойной ночи, Рейган.

Чейз уткнулся взглядом на чистый, убранный стол, когда услышал шорох снимаемой одежды, потом под ней захрустел соломенный тюфяк. Мысленно он видел изысканное совершенство ее тела, гордо выступающие груди и мягкие пламенные губы.

Чейз вынужден был быстро выйти из хижины прочь от этих видений.

Он стоял на крыльце, пристально вглядываясь в звездное небо.

– Господи, Анна, – прошептал он, – какую пытку ты уготовила мне!