— Я покажу тебе тропы в лесах и на равнинах, Дикая Кошка, тебе не придется искать лучшего учителя, — сказал он ей.

— Я не сомневаюсь в твоих способностях, Пантера, — призналась она. — Речь идет о моих. Если мне удастся научиться всему этому, мне все равно придется научиться бороться как воин. Как может женщина бороться с мужчиной и при этом победить?

— Я позабочусь о том, чтобы ты сражалась с молодым воином, примерно твоего телосложения, поэтому поединок будет равным, — заверил он, — и я научу тебя, как одержать победу над ним. Мы будем тренироваться до тех пор, пока ты не сможешь уложить меня на спину и удерживать меня в таком положении. Тогда ты сможешь легко одер жать победу над своим соперником. Вопрос не столько в силе и мощи, сколько в умении пользоваться весом своего тела для своего блага, а также в движениях, которых твой противник не ожидает.

— Это просто великолепно, — ворчала она, — но мне также нужно считаться с удачными выпада ми моего соперника и при этом стараться сделать удачный ход самой. Не кажется ли тебе, что это уж слишком для простой женщины?

— Ты не простая женщина, — напомнил он ей. Его глаза мерцали, когда он следил за ее стройной фигурой. — Ты — моя женщина, и ты будешь моей женой.

Таня перестала расхаживать, подошла к нему и опустилась на колени. Она взяла его лицо своими маленькими ручками и сказала честно:

— Ты слишком веришь в меня. Пантера. Разве я могу справиться со всем, что вы с дядей ждете от меня?

Пантера обнял ее. Ее голова прижалась к нему под подбородком.

— Ты тоже должна верить в себя. Маленькая Дикая Кошка. Мы будем усердно работать, и ты сама удивишься своим успехам. Разве награда не стоит усилий?

Она подняла к нему лицо:

— Ты прав, как всегда, любовь моя. Я смогу преуспеть, если даже это будет стоить мне жизни, потому что ничего я так сильно не хочу, кроме как называть тебя своим мужем.

Таня чинно сидела рядом со старым вождем в последний и самый важный день Танца Солнца. По этому случаю она сшила себе новый наряд, потому что не хотела сидеть возле гордого вождя в обычном платье из оленьей кожи и мокасинах. На плечи ниспадали две длинные, рыжевато-коричневые косы, а на голове красовалась прекрасная повязка, подаренная Пантерой.

Она стоически наблюдала, как вертела пронизывали тела молодых мужчин и отбрасывались обратно к центральному шесту. Она изо всех сил старалась не вздрогнуть, когда они повисли в воздухе и болтались, как ужасные тряпичные куклы. Чувствуя на себе взгляд Черного Котла, она намеренно сохраняла спокойствие на лице.

— Итак, что ты думаешь обо всем этом? спросил у нее вождь.

— Все необычно и впечатляет, — ровным голосом ответила она.

Она была рада, что ее голос не дрожал. Пантера и Застенчивая Лань в мелких подробностях объяснили ей всю церемонию, и хотя по-прежнему Тане не нравилось все это, она, по крайней мере, понимала значение этого ритуала для чейинского народа.

— Тебе не кажется это жестоким и бесчеловечным? — продолжал настойчиво задавать вопросы Черный Котел.

— Многое в этой жизни кажется грубым и жестоким, но мы должны все терпеть, — сказала она. — Я не могу критически относиться к тому, чего полностью не понимаю. Я знаю, что это важная часть чейинской традиции, и отношусь к ней как к таковой.

Черный Котел кивнул и не стал делать больше никаких замечаний.

Четыре часа Таня сидела рядом с ним под палящим солнцем и ждала, когда закончится церемония. От солнца и пения у нее разболелась голова, а спина болела оттого, что она старалась держать ее прямо. Наблюдая, как танцоры мучаются в агонии, она сочувствовала их боли и опасалась, что все это вызовет у нее тошноту.

Один за одним танцоры падали, при падении некоторые ломали себе кости. Наконец все закончилось.

— Ты держалась хорошо, Маленькая Дикая Кошка, — сделал ей комплимент Черный Котел.

— Ваше одобрение имеет большое значение для меня, — ответила она. — Я постараюсь заслужить ваше уважение.

— Впереди трудный путь. Убедись прежде, что ты выбрала верную тропу, — посоветовал он.

Она сказала просто и искренне:

— Все мои тропы ведут к Пантере.

Равнины были знакомы Тане, но она их не любила. Она вспомнила длинный, трудный путь в обозе. Ей больше нравились прохладные, зеленые горы, но куда бы ни решил поехать Пантера, она последует за ним. Как бы там ни было, по высокой, густой траве легче ехать верхом на лошади, чем в повозках.

Они отправлялись в путь каждые несколько дней, выслеживая стада буйволов. Когда бы разведчики ни сообщили, что напали на след стада, тут же формировались охотничьи отряды и шли на специально натренированных низкорослых лошадях по его следам.

Женщины двигались за мужчинами на каком-то расстоянии и рядом разбивали лагерь. Они брали свои топоры, ножи, скребки и начинали разделывать убитых животных. Как и во всем остальном, ни кусочка буйвола не растрачивалось зря, вес пускалось в дело. Это была изнурительная работа, и Таня стала испытывать еще большее уважение к индейским женщинам.

Таня была изумлена, увидев животных огромных размеров. Но ей становилось приятно от мысли, что из их шкуры можно сшить теплую одежду, тем более что надвигалась зима. Она была поражена, узнав, какое количество животных требуется, чтобы обеспечить племя мясом и шкурами на всю зиму. Но она слышала от индейцев, что к концу долгой, холодной зимы почти ничего из еды не остается. Февраль считали месяцем, когда «дети плачут оттого, что хотят есть».

На протяжении долгих часов под безжалостным солнцем Таня усердно трудилась вместе с другими женщинами. После того как буйвола убивали и сдирали с туши шкуру, женщины целыми днями резали на полоски мясо и высушивали его. Происходила обработка сухожилий, костей и жира. Кожу солили, скребли, увлажняли и растягивали сушить на солнце, а затем протирали маслом и мозгами и снова скребли. Так повторяли еще и еще до тех пор, пока ее можно будет использовать. А потом выслеживали местоположение другого стада буйволов, и все повторялось заново.

Большую часть времени Таня выполняла свою работу, слушая старейшину, которого Пантера попросил обучить Таню чейинской теологии. Это был единственный способ совмещать учебу с работой. Когда она не брала уроки у старейшины, она старалась впитывать в себя информацию от знахарки, учившей ее искусству врачевания.

«Если учение путем впитывания в себя возможно, — устало думала она, — тогда это может сработать».

Когда у нее появлялась возможность, она тренировалась в стрельбе из лука. В этих вопросах Пантера был неумолим, и ей удавалось добиваться каких-то сдвигов только благодаря постоянным упражнениям. Ему удалось даже несколько раз взять ее с собой на охоту. Предметом ее гордости стал впервые убитый кролик. Неделю спустя она убила самку оленя. Зимний Медведь в это время находился рядом и подтвердил, что это сделала она сама. Из светлой, мягкой оленьей шкуры она начала шить себе новое платье, которое собиралась надеть, когда ее примут в племя. Через несколько недель у нее уже было достаточно кожи, чтобы полностью закончить платье и сшить мягкие мокасины.

Когда дело коснулось ее навыков верховой езды, Пантера также проявил себя как требовательный учитель.

— Этого недостаточно, если ты будешь просто сидеть верхом и понукать лошадь коленями, — сказал он ей.

К своему отчаянию, она поняла, что он прав. Ей, как и любому воину, надо было стать живым продолжением своей лошади. Она чуть не сломала себе хребет в первый раз, когда попыталась сползти на бок лошади, держась только ногами и ступнями и одной рукой обхватив шею лошади.

— В таком положении, — объяснял Пантера, — ты можешь расположить все свое тело так, что его будет не видно, и из-под шеи лошади ты можешь стрелять в своего врага.

Тебе легко говорить, — пожаловалась Таня, потирая ушибленное место.

Пантера настоял на том, чтобы она научилась взбираться на спину лошади и стоять, в то время как сильное животное мчалось галопом по неровной местности.

— Тебе нужно это уметь для того, чтобы ты могла прыгнуть на спину врага или на другую лошадь или схватиться за сук дерева над головой и, раскачиваясь на этом суку, запрыгнуть на дерево.

— Это, конечно, мне понадобится каждый день, проворчала Таня, бросая на него уничтожающий взгляд.

Пантера слегка улыбнулся и заставил ее все повторить снова.

Если Тане и казалось, что от этого у нее останутся синяки и ссадины, то все это был ерундой по сравнению с тем, что она испытала, когда Пантера начал учить ее искусству борьбы.

— Ты меня разыгрываешь! — застонала она, сверкнув на него глазами, в тысячный раз поднимаясь с земли и отряхиваясь от грязи.

— Это общая идея, — резко возразил он. Если борешься за свою жизнь, то не останавливаешься подумать, что справедливо, а что — нет. Ты любым способом должна победить своего противника, причем как можно быстрее. Ты не раскрываешь ему своих намерений и не рассказываешь ему о своей тактике.

— Продолжай, смейся надо мной, ты, большой грубиян! Только помни: любовь и борьба — несовместимы! Синяки и боль в мышцах не благоприятны для занятий любовью, — Подбоченясь. Таня смотрела на него.

Пантера громко засмеялся:

— Я ручаюсь, что с тобой все будет в порядке. Не рассчитывай на это, предупредила она.

Не обращая абсолютно никакого внимания на ее измученное тело. Пантера учил Таню, как бросать вес тела на своего противника и использовать систему рычагов для достижения своей цели. Он научил ее делать маневры для отвлечения внимания противника и вводить врага в замешательство своими неожиданными выпадами. Вместе с тем он заставил ее понять, насколько важно сохранять на лице спокойствие и безмятежность.

— Очень легко прочитать по лицу человека или в его глазах, какой следующий ход он предпримет. Не предоставляй своим врагам такой возможности.

Прошло еще очень много времени, и Тане наконец удалось повалить Пантеру на землю и удержать его в таком положении. С сияющим лицом она уселась сверху.

— А теперь, мой храбрый воин, что ты мне пообещаешь, чтобы я позволила тебе встать? — торжествовала она.

— Чего бы ты хотела? — усмехнулся он.

— Три поцелуя в обмен на твое освобождение, — провозгласила она.

— Ты получишь их, как только мы доберемся до дома.

Таня покачала головой:

— О нет! Сейчас, Пантера, или я буду сидеть вот так всю ночь.

— Дикая Кошка, ты же знаешь, чейинцам не присуще проявление личных эмоций на людях.

— Это мне известно, Пантера, но победа за мной, и я назвала свою цену, — настаивала она, упираясь коленом ему в ребра.

— Дикая Кошка, это нечестная сделка, улыбался он.

— В любви и войне все честно, — самодовольно сказала она и нагнулась, чтобы получить выкуп.

Все это время Пантера постоянно учил Таню выслеживать дичь. Время от времени он выезжал вместе с ней за пределы деревни для того, чтобы она могла определить следы зверей и птиц и идти по ним. Это были самые интересные уроки, хотя зачастую оканчивались разочарованием для Тани. Она могла потерять след, и тогда ей приходилось возвращаться обратно, а порой след терялся на скалистой земле, а потом снова появлялся где-то еще.

Таня научилась по внешнему виду различать следы животных. Иногда это был буйвол, лось или медведь, в других случаях она шла за кроликом, куропаткой или пумой. Пантера научил ее исследовать отпечатки лап, или тропы, которые они оставляют в высокой траве, или отметины на деревьях. Она могла определить, свежий или старый это след. Он научил ее определять количество животных в стаде или группе. Теперь она могла сказать, вели ли лошадь, или на ней ехали верхом.

В добавление к этому, Пантера учил Таню пользоваться всеми своими органами чувств одновременно. Временами он завязывал ей глаза и заставлял ее рассказывать, что она ощущает под кончиками своих пальцев или на коже, что слышит, какой ощущает запах или вкус, что подсказывают ей по этому поводу ее внутреннее чутье, ее инстинкты.

Он научил ее двигаться быстро и бесшумно, так, чтобы она могла пройти, ничего не задев. Он научил ее заметать следы, прятаться и сидеть тихо, часами не двигаясь. Он постоянно натаскивал ее в этом.

Он дважды брал ее на короткие прогулки по лесу. Здесь она на практике закрепляла все, что выучила, идя по следам не только за животными, но и за самим Пантерой. Он уходил и оставлял ее, а она находила его по его следам. Когда у нее это получалось все лучше и лучше, он усложнял задания.

В свою очередь, она тоже уходила, путая свои следы, с тем чтобы Пантера не смог ее найти. Поначалу у него это получалось легко, но по мере того, как Таня совершенствовалась, ему требовалось все больше и больше времени для этого. Наконец наступил день, которого они так ждали. Таня ускользнула от Пантеры на целый день и потом сама искала его, потому что, казалось, он так и не вычислил ее местонахождения.

В ту ночь, у костра, они праздновали ее достижения. Уткнувшись носом в его грудь, она удовлетворенно вздыхала, и он в ответ еще крепче прижимал ее к себе.

— Лето заканчивается, и ты уже почти готова к испытаниям, Маленькая Дикая Кошка. Вскоре ты станешь настоящей дочерью чейинцев, и я смогу объявить тебя своей невестой, — с гордостью говорил Пантера.

— Скорей бы, — тихо вздохнула Таня.

— Я знаю, моя радость, и не хочу, чтобы испытания причинили какой-нибудь вред нашему ребенку. Но я также не хочу твоих переживаний из-за того, что ты носишь под сердцем ребенка, не будучи замужем.

— Как ты узнал? Я никому не рассказывала, а мой живот все еще плоский! — воскликнула от изумления Таня.

— Ты думаешь, за все это время я не узнал каждый сантиметр твоего тела? Я знаю его лучше, чем ты сама. Даже будучи слепым, я бы узнал его, каждый изгиб, каждое ребро, каждую отметину, твой запах. В эти дни твои груди налились и стали более чувствительными, на твоей коже появился особенный блеск, а твои волосы и глаза горят новой жизнью, которую ты носишь в себе.

— Мне не хотелось пока тебе рассказывать и заставлять тебя волноваться, — объяснила Таня, — Мне приходилось тщательно скрывать недомогание по утрам и в те моменты, когда некоторые запахи вызывали у меня приступы тошноты. Пантера нежно улыбнулся ей.

— Я замечал, но, думаю, больше никто не догадался. Я люблю тебя, Дикая Кошка, и не допущу, чтобы твоя жизнь или жизнь ребенка подвергались опасности. Ты молода и здорова, и испытания не станут проблемой, если они состоятся поскорее. Ожидание может увеличить риск.

— Ради тебя, Пантера, я готова пройти сквозь огонь. Я так сильно тебя люблю! — В ее золотистых глазах заблестели слезы.

— Мне выпала честь иметь тебя своей женщиной, — твердо объявил он и притянул ее к себе.

Он ласкал ее губами и руками и любил еще нежнее, чем раньше. Одну за другой он раскрывал чувствительные зоны ее тела. Не оставалось ни одной клеточки ее тела, которая не жаждала бы его.

Запутавшись в сети желаний, Таня всем телом прильнула к нему.

— Пантера, Пантера, — со вздохом повторяла она его имя. — Ты воспламенил мою душу!

— Тогда я должен своей любовью затушить огонь. — Прошептал он в ответ, продолжая заниматься любовью, нежной, утонченной, до тех пор, пока их обоих не поглотило пламя страсти.

Позже они спокойно разговаривали.

— Ты счастлива, что у нас будет ребенок. Дикая Кошка? — спросил он.

— Я не могу передать тебе ту радость, которая возникает при мысли, что во мне растет твой ребенок, — вздохнула она, светясь лицом. — Я представляю себе мальчика, маленькую копию своего красивого отца, или маленькую девочку с твоими огромными, черными глазами. Ты тоже рад ребенку?

— Я больше чем рад. Я горжусь и сильно взволнован. Ведь это плод нашей любви.

— Ты будешь разочарован, если родится девочка? Я знаю, какое большое значение имеет для мужчины сын.

— Если это будет девочка, она будет такой же прекрасной и отважной, как ее мама. Как я могу сожалеть об этом? Будь то сын или дочь, я надеюсь, что у него будут твои золотистые глаза, глаза, что сразу же притянули меня к тебе. У нас будут очень красивые дети, Дикая Кошка. Храбрые, умные, гордые.

— А если первой родится дочь, мы попытаемся снова, чтобы получился мальчик. Попытка так прекрасна, Пантера, — нежно прошептала ему на ухо Таня.

На следующий день после их возвращения в деревню Черный Котел предложил Тане испытания. Все утро она будет сидеть в доме вождя, и ее устно будет экзаменовать по вопросам истории, веры, привычек и медицины. После обеда она будет показывать свое умение в верховой езде, стрельбе и борьбе.

Обычно уравновешенный Пантера расхаживал возле вигвама своего дяди, не в силах скрывать волнение. Спустя три часа оттуда появилась Таня. Ее лицо сохраняло спокойствие, и только глаза сверкали от удовольствия. Проходя мимо, она живо подмигнула Пантере и Зимнему Медведю.

Пантере так хотелось пойти вслед за Таней, но он не мог этого сделать, потому что вышел Черный Котел и сразу направился к нему и Зимнему Медведю.

— Твоя женщина поражает меня, Пантера, — сказал он. — Она настойчива, как паук, плетущий паутину, и достигает своей цели благодаря силе воли.

— Так же, как паук, она нежно заворачивает тебя в свои сети и держит пленником, — с отсутствующим видом заметил Пантера, провожая глазами уходящую Таню.

— Она очаровательна, — неохотно признал Черный Котел.

— Как у нее получилось? — спросил Зимний Медведь.

— Очень хорошо, — сказал им Черный Котел. — Я начинаю думать, что она достойна тебя, Пантера. Она преуспела в освоении нашей веры и изучении языка. — Черный Котел насупил брови и задумчиво посмотрел на Пантеру. — За все то время, что она живет с нами, я почти не слышал, чтобы она разговаривала на английском. И я никогда не слышал, чтобы вы с Зимнем Медведем разговаривали на ее языке, хотя оба знаете его. Вы не рассказывали ей о том, что можете говорить по-английски? Пантера, она разве не знает о твоей матери испанке и твоем воспитании?

— Нет, дядя. Я ей не рассказывал. Если бы она узнала, что я понимаю ее язык, она бы не чувствовала необходимость выучить наш язык и ее успех не был бы таким быстрым.

— Теперь ты ей расскажешь?

— Сейчас не время. Я хочу, чтобы она принимала меня таким, какой я есть, чейинским воином. Я не хочу, чтобы она видела во мне связь со своим белым миром, потому что я в него снова никогда не вернусь. Я выбрал себе жизнь среди людей моего отца. Дикая Кошка тоже избрала эту жизнь, свободно и полностью, без сомнений и оговорок. Я расскажу ей, когда почувствую, что наступило подходящее время. А до этого момента лучше ей не знать об этом.

— У тебя возникают сомнения насчет нее? — задал вопрос Черный Котел.

— Нет, — отрицательно ответил Пантера. — Но если Дикая Кошка узнает, что я могу свободно попасть в ее белый мир, она, возможно, захочет, чтобы я свозил ее в гости к родителям. Она все еще скучает по ним, хотя и не подает вида. Она беспокоится, вдруг они думают, что она мертва или с ней плохо обращаются, особенно сейчас, когда она ждет ребенка.

— Она носит ребенка? — воскликнул Зимний Медведь. — Тогда как же она сможет справиться со всеми испытаниями?

Лицо Черного Котла напряглось.

— Я отменю оставшиеся испытания.

— Нет! — Голос Пантеры звучал громко и четко. — Она хочет продолжать испытания. Мы обсуждали с ней это и пришли к выводу, что Дикая Кошка сильная и здоровая, и испытания не причинят вреда ребенку. Никто из нас не хочет, чтобы ребенок страдал, будучи незаконнорожденным.

Зимний Медведь озабоченно посмотрел на Черного Котла:

— Дядя, а нет никакого другого выхода?

Черный Котел вздохнул:

— Нет, Зимний Медведь. Как только я установил правила, все племя узнало о них. Теперь я не могу ничего изменить.

— В этом нет необходимости, — заверил обоих Пантера. — Дикая Кошка усердно тренировалась и многому научилась. Она готова и может показать себя не только нашему вождю, но и всему нашему народу. Важно, чтобы они приняли ее без упрека. Это будет возможно, если она станет дочерью вождя и моей женой. На меньшее нам не позволит согласиться ни моя гордость, ни ее.

Таня никогда так не нервничала, как в тот день. Ее будущее зависело от результатов всех ее интенсивных подготовок. В первый раз от Пантеры не было никакого толку, потому что он был так же раздражителен, как она сама. Усилием воли она заставляла себя забыть о будущем ребенке. Если она будет беспокоиться о его безопасности, то станет не такой смелой и будет двигаться осторожно, а это может стоить ей жизни с Пантерой. В последний раз взывая к Богу, Таня взяла свой нож, лук и стрелы и направилась к окраине деревни.

Мишени располагались на разных расстояниях. Заняв место, на которое ей указал Черный Котел, Таня продемонстрировала свое умение метать нож. И каждый раз оружие попадало в центр мишени.

Черный Котел остался доволен. Таня стала стрелять из лука. И снова она уверенно попадала в цель, и дважды ее стрелы разрезали насквозь древко предыдущей стрелы.

Потом она показывала свою удаль на лошади. Посылая Пшеницу галопом по полю, она направляла свои выстрелы со спины, причем делала все отлично. Разыграли ситуацию, в которой Таня спасла якобы раненого воина, прыгнув на него на всем скаку и столкнув его на землю.

Наконец наступило последнее испытание. Вокруг ее рта пролегли твердые линии. Она готовилась к сражению с молодым воином, которого звали Сломанное Перо. Чтобы избежать увечий с чьей-либо стороны, они будут бороться врукопашную, без оружия.

Воспоминая все, чему учил ее Пантера, Таня взглянула в лицо своему противнику. Они медленно двигались по кругу, оценивая друг друга, прикидывая силы соперника, стараясь по лицу понять его намерения. Каждый из них ждал, когда другой сделает движение первым.

Сломанное Перо сделал первый шаг. Устремившись вперед, он схватил се руку и повалил Таню на землю. Таня покатилась, как учил ее Пантера, и подпрыгнула на ноги, глядя в лицо своему сопернику. Когда он предпринял очередную атаку, она ловко развернулась на одной ноге и одновременно схватила его за ногу и за руку, опрокидывая на спину. Вспоминая инструкции Пантеры, она пронзительно закричала, набрасываясь на своего соперника. Этот боевой клич придавал стремительность и силу атаке, но ни в коем случае заранее не предупреждал о ее намерениях.

Они снова осторожно приближались друг к другу. Сломанное Перо поймал ее за руку и хотел бросить, но Пантера научил Таню пользоваться силой рычагов, получая преимущество. Ему не удалась попытка, и он решил силой повалить Таню на колени, но не смог. Когда он попытался поставить подножку, она воспротивилась его движению и ударила головой в его незащищенный живот.

Они разошлись. Несколько раз он бросал ее, но не смог удержать на земле. Несколько раз она ставила ему подножки, но он снова оказывался на ногах раньше, чем она успевала сделать следующее движение. Один раз она упала на спину, а когда он навалился на нее, она уперлась обеими ногами ему в живот и перебросила его через голову прямо в грязь.

Поединок продолжался уже несколько минут, они оба были перепачканы грязью, устали и тяжело дышали. Ни у кого не было преимущества. Странным движением Сломанное Перо бросился на Таню, схватил се за талию, и они оба упали. Падая назад, она воспользовалась инерцией, и когда они, наконец, приземлились. Сломанное Перо лежал на спине, а Таня сидела на нем сверху. Падая на спину, он отпустил ее, и Таня прижала его руки к земле, причем одна рука находилась под его собственным телом. Ее длинные ноги лежали на его ногах и не давали ему сбросить ее с себя. Сила падения выбила весь воздух из его легких, а ее острый локоть теперь упирался в его грудь, и он не мог сделать вдох. Ребром свободной руки она слегка ударила Сломанное Перо в дыхательное горло. Имей она нож, его бы жизнь на этом закончилась.

Все было позади. Таня победила. Она сидела на противнике до тех пор, пока Черный Котел не подтвердил ее победу. Потом она поднялась и охотно протянула руку помощи Сломанному Перу. В какой-то момент она боялась, что он проигнорирует ее жест. Затем, криво улыбнувшись, он схватил ее руку и встал на ноги.

Во время всех состязаний лицо Тани оставалось бесстрастным, лишенным каких бы то ни было эмоций. Наконец в уголках ее губ появилось что-то, напоминающее усмешку.

— Это был хороший поединок, — сказала она Сломанному Перу.

Он согласно кивнул:

— Это был хороший поединок.

Черный Котел откашлялся, но его голос все равно был хриплым, когда он заговорил.

— Я, кому не посчастливилось иметь собственных детей, возможно, скоро буду иметь дочь. — Его глаза светились гордостью, когда он смотрел на Таню. — Завтра ты будешь выслеживать одного из лучших наших воинов, и если ты его найдешь, тебе придется уйти незамеченной от троих самых лучших преследователей. А потом останется последнее испытание. Ты отправишься в горы на семь солнц и будешь жить сама. С тобой будут только твой нож, топорик, лук, фляга с водой и лошадь.

— Я готова, — согласилась Таня. Черный Котел посмотрел на нее серьезно:

— Я желаю тебе всего хорошего, Маленькая Дикая Кошка. Пока у тебя все получалось хорошо, и если ты дальше сможешь продолжать в таком же духе, для меня будет честью назвать тебя своей дочерью.

На ее розовых губах заиграла улыбка, она не сдержалась и сказала:

— Тогда готовьте праздник, поскольку я не собираюсь проигрывать.

Черный Котел громко засмеялся:

— В тебе много гордости, Маленькая Дикая Кошка. Из тебя выйдет хорошая чейинка, если ты подтвердишь свои слова делом.

Таня спокойно посмотрела на него и кивнула. Потом, расправив плечи, она пошла в свой вигвам, усталая, но довольная.