Я поддернула повыше холщовую перевязь канистры и потянулась раструбом к висячему растению. В окна светило солнце и грело меня через синий служебный комбинезон. За узкими зеркальными стеклами лежал небольшой внутренний дворик, окруженный кабинетами высокого начальства. Щурясь от солнца, я сжала рукоять поливального шланга, и из него появился, шипя, еле заметный намек на воду.
      Протрещала очередь компьютерных клавиш, и я перешла к следующему растению. Из двери кабинета позади секретарши доносился телефонный разговор, сопровождаемый утробным смехом, похожим на собачий лай. Вервольфы. Чем они выше в стае, тем больше похожи на людей, но по смеху их всегда можно опознать.
      Мимо ряда висячих растений перед окнами я посмотрела на аквариум за спиной секретарши. Ага, кремовые плавники. Черное пятно на правом боку. Она и есть. Мистер Рей выращивал золотых рыбок и выставлял на ежегодной выставке в Цинциннати. Победитель прошлого года всегда демонстрировался в приемной, но сейчас здесь были две рыбки, а у «Хаулеров» пропал талисман. Мистер Рей болел за «Денов», соперников команды внутриземельцев из Цинциннати. Нетрудно было сложить два и два и получить украденную рыбку.
      – Что случилось? – профессионально-жизнерадостно спросила женщина за конторкой, поднимаясь заложить бумагу в принтер. – Марк в отпуске? А мне он не говорил.
      Я кивнула, не глядя на секретаршу в щегольском кремовом костюме, и проволокла свое поливальное барахло еще натри фута. Марк находился в краткосрочном отпуске в лестничном колодце дома, который он обслуживал до этого. Вырублен быстродействующим сонным зельем.
      – Да, мэм, – добавила я, возвысив голос и слегка шепелявя. – Он мне сказал, какие растения поливать. – Я согнула пальцы, пряча в кулаках наманикюренные ногти, пока она не заметила: ногти не сочетались с обликом поливальщицы растений. Надо было раньше об этом подумать. – На этом этаже все, что есть. И еще деревья на крыше.
      Женщина улыбнулась, показав излишне большие зубы. Вервольф. И явно высоко стоит в офисной стае, судя по ее лощености. Мистер Рей не будет держать в секретаршах дворнягу, если может позволить себе платить зарплату настоящей суке. От нее исходил легкий запах мускуса, не так чтобы неприятный.
      – Марк тебе говорил про служебный лифт у заднего входа? – подсказала она. – Это проще, чем тащить тележку по всем лестницам.
      – Нет, мэм, – ответила я, потуже натягивая уродскую кепку с логотипом садовника. – Он, наверное, хотел, чтобы мне потруднее было, чтобы я не стала отбивать у него клиентов.
      У меня пульс забился чаще, когда я толкнула дальше тележку Марка с садовыми ножницами, гранулированными удобрениями и поливальной системой. Про лифт я знала – как знала и про размещение шести аварийных выходов, про пожарную сигнализацию и про ключ от квартиры, где деньги лежат.
      – Мужчины! – Она закатила глаза, снова возвращаясь к своему экрану. – Никак не допрут, что если бы мы хотели править миром, то уже бы правили.
      Я неопределенно кивнула, прыснув тонкую струйку воды на следующий цветок. Мне так казалось, что мы вроде бы и правим.
      Гудение принтера и общий легкий шум офиса перекрыло какое-то жужжание. Это жужжал Дженкс, мой напарник, и он явно был в плохом настроении, вылетев из кабинета босса ко мне. Стрекозиные крылья от возбуждения стали ярко-красными, и пыльца пикси слетала с него, вспыхивая солнечными лучиками.
      – С цветами я там разобрался, – сказал он вслух, садясь ми край цветочного горшка передо мной. С руками на бедрах он им глядел как пожилой Питер Пэн, произведенный в мусорщика в синей спецовке. Жена ему даже подходящую кепку сшила. – Им только вода нужна. Могу я чем-нибудь тебе помочь – или мне вернуться в грузовик и завалиться спать? – добавил он едко.
      Я сняла с себя канистру, поставила ее на пол и отвинтила крышку.
      – Гранула удобрения не помешала бы, – попросила я, гадая, что с ним стряслось.
      Он, ворча, подлетел к тележке и стал там копаться. Во все стороны полетели зеленые проволочки для подвязки, колышки и использованные тесты определения кислотности.
      – Нашел одну, – объявил он, выныривая с белой гранулой размером с его голову.
      Гранулу он бросил в канистру, и она зашипела. Это было не удобрение, а оксигенатор и средство для создания слоя слили. Что толку красть рыбку, если она в дороге сдохнет?
      – Бог мой, Рэйчел! – шепнул Дженкс, усаживаясь мне на плечо. – Это же синтетика! Я одет в полиэстер!
      Мне стало легче – выяснилась причина его настроения.
      – Все будет путем.
      – Я не вынесу! – Он яростно почесывал кожу под воротником. – Не могу я носить полиэстер. У пикси на него аллергия! Смотри, видишь? – Он наклонил голову, отведя светлые полосы с шеи, но был слишком от меня близко, чтобы можно было рассмотреть. – Покраснело! И воняет, я слышу запах нефти. Это ткань из мертвых динозавров. Не могу я носить на себе дохлое животное, это варварство, Рэйчел!
      – Знаешь что, Дженкс? – Я навинтила крышку на канистру, снова повесила ее на плечо, оттолкнув при этом Дженкса. – Я одета в то же самое, так что не выступай.
      – Но он воняет!
      Я скосила на него глаза и сказала сквозь зубы:
      – Ты давай, подрезай веточки.
      Он показал мне оба средних пальца, отлетев назад. Ладно, черт с ним. Похлопав себя по заднему карману, я нашла ножнички. Мисс Профессиональная Секретарша печатала какое-то письмо, а я встала на раскладную табуретку и стала обрезать листья у растения, висящего сбоку от ее стола. Дженкс начал помогать, и через секунду я ему шепнула:
      – Влез туда?
      Он кивнул, не сводя глаз с открытой двери кабинета мистера Рея.
      – В следующий раз, как он полезет почту смотреть, взвоет вся система безопасности Интернета. Исправить можно будет за пять минут, если она свое дело знает, или за четыре часа, если без понятия.
      – Мне всего пять минут и надо, – сказала я, потея от жаркого солнца в окне. Здесь пахло как в саду – в летнем саду, где мокрая собака тяжело дышит на прохладных плитах.
      У меня участился пульс, я перешла к следующему растению. При этом я оказалась за спиной женщины, и она напряглась – я вторглась в ее личное пространство, а ей приходилось с этим смириться, поскольку я приделе. Надеясь, что мое возросшее напряжение она отнесет за счет того, что мне пришлось работать рядом с ней, я продолжала делать свое дело, положив руку на крышку канистры. Один поворот – и она будет открыта.
      – Ванесса! – донесся ор из кабинета.
      – Оно, – сказал Дженкс, взлетая к потолку и к камерам наблюдения.
       Яповернулась и увидела разозленного мужчину – явно вервольфа, судя по его плюгавости. Он высунулся из дверей.
      – Опять оно барахлит! – орал он, багровея и вцепляясь толстыми пальцами в косяк двери. – Терпеть не могу эти штуки. Чем плоха была бумага? Мне она нравится!
      Лицо секретарши озарилось профессиональной улыбкой.
      – Мистер Рей, вы опять на него накричали? Я же вам говорила, компьютеры – как женщины. Если на них кричать или требовать от них слишком многого сразу, они зависают намертво.
      Он что-то рыкнул в ответ и скрылся в кабинете, безразличный к ее пренебрежительному тону. У меня пульс скакал галопом, когда я переставила табуретку прямо к аквариуму.
      Ванесса вздохнула:
      – Прости его господь, – сказала она вполголоса, вставая. – Он себе когда-нибудь собственным языком яйца разобьет. – Поглядев на меня усталым взглядом, она направилась в кабинет, стуча каблуками и громко на ходу возглашая: – Только ничего не трогайте! Я уже иду!
      Я быстро перевела дыхание:
      – Камеры? – тихо спросила я. Дженкс спикировал ко мне:
      – Десятиминутный цикл. Все чисто.
      Он подлетел к входной двери, зацепился за дверной наличники повис, наблюдая за коридором. Крылья его слились в прозрачный круг, потом он показал мне большой палец – все о'кей.
      У меня по коже мурашки побежали от волнения – вот-вот будет работа сделана. Сняв с аквариума крышку, я вытащила из внутреннего кармана зелененький сачок, встала на табуретку, закатала рукав до локтя и сунула сачок в воду. Обе рыбки гут же метнулись прочь.
      – Рэйчел! – прошипел вдруг Дженкс мне в ухо. – Она свое дело знает. Уже половину сделала.
      – Следи за дверью, Дженкс, – ответила я, прикусив губу. Сколько времени нужно, чтобы поймать рыбку?
       Яперевернула камень, за которым они прятались – они бросились вперед.
      Тихо загудел зуммер телефона.
      – Дженкс, разберись, – спокойно сказала я, заводя сачок, загоняя рыбок в угол. – Ага, попалась…
      Дженкс метнулся прочь от двери, ногами приземлился на зеленую кнопку.
      – Офис мистера Рея. Пожалуйста, подождите, – сказал он высоким фальцетом.
      – Черт! – выругалась я, когда рыбка вывернулась мимо зеленой сетки. – Дура ты, я тебя домой хочу доставить, скользкая ты плавникастая тварь, – манила я ее сквозь стиснутые губы. – Вот сейчас… сейчас…
      Она оказалась между стеклом и сачком. Если бы она хоть секунду постояла спокойно… – Эй! – раздался громкий голос из коридора. Адреналин плеснул в кровь; я вскинула голову. В коридоре стоял коротышка с аккуратной бородкой и с папкой в руках.
      – Что вы там делаете? – угрожающе спросил он.
      Я глянула на свою руку, до локтя засунутую в аквариум. Сачок был пуст. Ускользнула рыбка.
      – Я… я ножницы уронила…
      Со стороны кабинета мистера Рея послышалась дробь каблуков, потом ахнула Ванесса.
      – Мистер Рей!
       Вот так-то. Вот тебе и легкий способ.
      – План «Б», Дженкс! – сказала я и ухнула, хватаясь за край аквариума и дергая его на себя.
      Аквариум накренился, и двадцать пять галлонов пахнущей рыбой воды хлынули на стол Ванессы. Ее вопль, наверное, был слышен на улице. Рядом с ней тут же возник мистер Рей. Я спрыгнула с табуретки, мокрая до пояса. Все застыли в ошеломлении, и я быстро осмотрела пол.
      – Есть! – крикнула я, бросаясь за нужной рыбкой.
      – Она хочет украсть рыбку! – завопил коротышка народу, высунувшемуся в коридор на шум. – Держи ее!
      – Беги! – провизжал Дженкс. – Я их задержу.
      Тяжело дыша, я гонялась за рыбкой по мокрому ковру, пытаясь ее поймать не повредив. Она дергалась и билась, но наконец с шумным выдохом я сомкнула вокруг нее пальцы, бросила добычу в лейку и закрутила крышку.
      Дженкс адским светляком летал от оборотня к оборотню, жонглируя карандашами и запуская их в чувствительные места. Четырехдюймовый пикси, сдерживающий наступление вервольфов. Меня это не удивило. Мистер Рей смотрел с интересом, пока не понял, что одна из его рыбок у меня.
      – Какого черта ты делаешь с моей рыбкой? – спросил он.
      – Уношу домой, – ответила я.
      Он бросился на меня, растопырив толстые лапы. Я любезно ухватилась за одну из них, дернула его вперед, навстречу удару моей ноги. Он пошатнулся, схватившись за живот.
      – Хватит собак дразнить! – крикнула я Дженксу, взглядом ища выход. – Пора мотать отсюда.
      Схватив монитор Ванессы, я метнула его в зеркальное окно. Мне давно хотелось такое проделать – с монитором Айви. Стекло с приятным звоном разлетелось… странно выглядит экран на траве. В комнату хлынули вервольфы, разозленные и воняющие мускусом. Подхватив лейку, я нырнула в выбитое окно.
      – Держи ее! – крикнул кто-то.
      Я пришла плечами на подстриженный газон, перекатилась и встала на ноги.
      – Вставай! – сказал Дженкс мне в ухо. – Вон туда.
      Он метнулся через закрытый дворик, я за ним, подтягивая желтую канистру на спину. Освободив руки, я полезла на шпалеру, не обращая внимания на колючки под ладонями.
      Долезла до верху я уже тяжело дыша. Треск ветвей оповестил, что погоня рядом. Перевалившись на плоскую гудронную крышу, я побежала. Ветер здесь был горячий, и передо мной расстилался весь Цинциннати.
      – Прыгай! – крикнул Дженкс, когда я добежала до края. Дженксу я верила. Размахивая руками и не останавливаясь, я перебежала через край крыши.
      Сердце упало, и взметнулся адреналин. Парковка! Дженкс меня послал прочь с крыши – приземляться на парковке!
      – У меня крыльев нету, Дженкс! – заорала я, стиснула зубы и поджала колени.
      Я ударилась об асфальт, ноги пронзило болью… я рухнула вперед, обдирая ладони. Канистра с рыбкой зазвенела и свалилась – лямка лопнула. Я перекатилась, гася удар.
      Металлическая канистра вертелась волчком, и я, все еще шипя от боли, качнулась к ней и успела зацепить пальцами, когда она закатилась под машину. Выругавшись, я бросилась плашмя на асфальт, пытаясь ее достать.
      – Вот она! – донесся крик.
      Вдруг машина надо мной дзынькнула, потом другая рядом. В асфальте в нескольких дюймах от руки появилась дыра, острые осколки осыпали кожу. В меня стреляют?
      Ворча и ругаясь, я вылезла из-под машины задним ходом, прикрывая собой канистру. – Эй, вы! – крикнула я, откидывая волосы с глаз. – Какого черта вы делаете? Это всего лишь рыба, да к тому же и не ваша!
      Троица вервольфов на крыше смотрела на меня. Один вскинул оружие.
      Я повернулась и побежала. Это работка уже не на пять сотен – на пять тысяч разве что.
       В следующий раз я выясню все подробности, прежде чем называть стандартную цену.
      – Сюда! – проверещал Дженкс.
      Куски мостовой жалили меня в спину, звенели по металлу машин. Шлагбаум у стоянки не был закрыт, и я рванула через улицу – мышцы уже дрожали от напряжения, – прямо в поток пешеходов. Сердце колотилось. Я перешла на шаг и оглянулась – силуэты вервольфов на фоне неба. Прыгать они не стали – им не надо было. Я оставила кровь на шпалере сверху донизу. И все же я не думала, что они будут меня выслеживать. Это же не их рыба, а «Хаулеров». На этот раз за мою квартиру заплатит бейсбольная команда внутриземельцев Цинциннати.
      Легкие жгло огнем. Я пыталась держать тот же темп, что и прохожие на улице, потея в своем полиэстере под палящим солнцем. Дженкс наверняка прикрывал мне спину, так что я завернула в переулок переодеться. Поставив рыбку на асфальт, я прислонилась головой к прохладной стене здания. Сделано. Заработала квартплату еще на месяц.
      Подняв руку, я сдернула висящий на шее амулет маскировки, и сразу мне стало легче – иллюзия смуглой большеносой шатенки исчезла, стали видны мои пушистые рыжие кудри до плеч и белая кожа. Я глянула на ободранные ладони, с опаской потерла их друг о друга. Можно было бы прихватить с собой и амулет от боли, но я старалась брать как можно меньше магических предметов – на случай, если меня поймают, и мое «покушение на кражу» превратится в «покушение на кражу и нанесение телесных повреждений». От одного я еще отмазалась бы, за второе пришлось бы отвечать. Я – розыскной агент, а потому законы знаю.
      Когда у входа в переулок никого не было, я содрала с себя мокрый комбинезон и сунула в мусорный ящик. Стало намного легче, и я наклонилась опустить закатанные кожаные штаны. Выпрямляясь, я заметила на них новую царапину и повертелась, оценивая ущерб. Кондиционер Айви для кожи справится, но мостовая и кожаные вещи сочетаются не очень. Впрочем, пусть лучше царапина будет на штанах, чем на мне – для mm их и ношу.
      Сентябрьский воздух в тени был приятен. Я заправила черный топ в штаны и подняла канистру. Больше ощущая себя собой, я вышла на солнце, кепочку свою надела на голову проходящего мальчишки. Он посмотрел на нее, улыбнулся и застенчиво помахал мне рукой, а его мама наклонилась к нему спросить, где он ее взял. Встряхнув волосами, в мире со всем миром я пошла по тротуару, направляясь к Фаунтейн-сквер, где меня ждала машина. Сегодня утром я там оставила темные очки и, если мне повезет, они все еще там. Прости меня Бог, но люблю быть независимой.
      Прошло уже почти три месяца с тех пор, как я ложилась мод те дерьмовые задания, что давал мне мой прежний босс в Охране Внутриземелья. Я чувствовала, что меня используют и сильно недооценивают, а потому нарушила неписанное правило и ушла из ОВ, открыв собственное агентство. В тот момент мне эта мысль казалась удачной, но потом оказалось, что мнe грозит смерть, а все потому, что нет денег на взятку – избавиться от контракта. Тогда у меня открылись глаза, хоть и поздно. Я бы не справилась, если бы не Айви и не Дженкс.
      Как это ни странно, но именно сейчас, когда я наконец начала зарабатывать себе репутацию, стало не легче, а труднеe. Да, я сумела использовать свой диплом, готовя зелья и амулеты, которые привыкла покупать, и кое-какие еще, которые никогда не могла себе позволить. Но деньги стали настоящей проблемой. Не то чтобы я не могла найти заказы: просто не держались денежки в коробке на холодильнике.
      То, что я заработала, выведя на чистую воду лису-оборотня, ушло с подачи одной соперничающей конторы на возобновление лицензии ведьмы – раньше за это платила ОВ. Одному колдуну я нашла украденного фамилиара – и это ушло па ежемесячную доплату по медицинской страховке. А я и не знала, что агенты почти не подлежат страховке: ОВ давала мне карточку, и я ею пользовалась. Потом пришлось заплатить одному типу, чтобы снял смертельные чары с моего барахла в хранилище, купить Айви шелковый халат вместо того, что я ей разорвала, и себе кое-каких шмоток прикупить – мне теперь надо репутацию поддерживать.
      Но самую большую дыру в моем бюджете пробивали расходы на такси. Водители автобусов в Цинциннати знали меня в лицо и подбирать не хотели – вот почему Айви должна была приехать и отвезти меня домой. А это несправедливо: уже почти год прошел с тех пор, как я ненароком лишила волос полный автобус пассажиров, пытаясь взять вервольфа.
      Мне надоело быть почти нищей, но деньги за возврат талисмана «Хаулеров» дадут мне продержаться еще месяц. А вервольфы за мною не погонятся. Это не их рыбка, и если они подадут жалобу в ОВ, придется им объяснять, как она к ним попала.
      – Эй, Рейч! – сказал Дженкс, появляясь фиг его знает откуда. – У тебя позади все чисто. Так что это за план «Б»?
      У меня брови приподнялись, я недоверчиво покосилась на него – он летел рядом, идеально держа мой темп.
      – Хватать рыбку и драпать к чертовой матери.
      Дженкс засмеялся и сел мне на плечо. Свою униформу он уже выбросил и был больше на себя похож в защитного цвета шелковой рубашке и штанах. Красная бандана на голове должна была сообщить любому пикси или фейри, на чьей территории он мог бы оказаться, что он не браконьерствует. У него на крыльях еще мерцали последние искорки пыльцы, взбаламученные почти уже схлынувшим приливом адреналина.
      Ближе к Фаунтейн-сквер я замедлила шаг. Поискала глазами Айви, но ее не увидела. Не встревожившись, я села на сухой стороне фонтана, запустив пальцы в щель стены, где лежали мои очки. Она приедет. Эта женщина живет и умирает по расписанию.
      Пока Дженкс пролетал через брызги, смывая остаток «вони мертвого динозавра», я раскрыла очки и надела их. Жаркое сияние сентябрьского дня сразу утихло, мышцы наморщенного лба расслабились. Вытянув ноги, я небрежно сняла с себя болтавшийся на шее амулет запаха и бросила в фонтан. Вервольфы выслеживают по запаху. И если они за мной все-таки шли, то след оборвется здесь. Я сяду в машину Айви – и привет.
      Надеясь, что никто не видит, я оглядела окружающих: нервозный анемичный слуга вампира, выполняющий дневную работу для своего любовника, двое нормалов шепчутся и хихикают, косясь на его шею в жутких шрамах, колдун – нет, ворлок, судя по отсутствию резкого запаха красного дерева, – сидит на скамейке неподалеку и ест пирожок, и я. Устроившись поудобнее, я медленно вздохнула. Ждать машину – своего рода разрядка.
      – Жаль, что у меня машины нет, – сказала я Дженксу, придвигал поближе канистру с рыбкой.
      В тридцати футах от нас медленно ползла пробка. Она все росла, и я подумала, что уже, наверное, больше двух – как раз время, когда люди и внутриземельцы начинают свою ежедневную борьбу за сосуществование в ограниченном пространстве. Куда как легче становится, когда солнце заходит, и люди – в основном, разбредаются по домам.
      – А зачем тебе машина? – спросил Дженкс, присев ко мне на колено и начиная аккуратно чистить стрекозиные крылья. – У меня машины нет. И никогда не было. И отлично обхожусь, – говорил он, хотя я и не слушала. – В них надо заливать бензин, сдавать в ремонт, тратить время на мытье, и думать, куда поставить, деньги на них тратить. Хуже, чем подружку завести.
      – И все-таки, – ответила я, покачивая ногой, чтобы его позлить. – Хотела бы я иметь машину. – Я оглядела окружающих людей. – Джеймсу Бонду никогда не приходилось ждать автобуса. Я все его фильмы смотрела, и никогда он автобуса не ждал. – Я прищурилась на Дженкса. – Как-то не тот шик.
      – Ну, да, – сказал он, глядя куда-то мне за спину. – Согласен, иногда с ней надежнее. На одиннадцать часов. Вервольфы.
      Я задышала быстрее, оглянувшись; снова вернулось напряжение.
      – Черт! – тихо сказала я, поднимая канистру. Это были те трое. Шли по моим следам, нагибаясь к земле и принюхиваясь. Стиснув зубы, я встала так, чтобы между нами остался фонтан. Куда Айви девалась?
      – Рейч? – спросил Дженкс. – А чего они тебя преследуют?
      – Не знаю.
      Я вспомнила кровь, которую оставила на розах. Если я не смогу прервать запаховый след, они меня так до самого дома проследят. Но зачем? Я села спиной к ним, зная, что Дженкс наблюдает.
      – Они меня учуяли?
      Он затрещал крылышками и взлетел.
      – Нет, – ответил он, вернувшись через секунду. – Между вами примерно полквартала, но тебе надо бы пошевеливаться.
      Я лихорадочно прикидывала, что рискованней: не рыпаться и ждать Айви или бежать, надеясь удрать от погони.
      – Черт, машину бы мне сейчас, – пробурчала я и попробовала выглянуть на улицу, нет ли там голубой крыши автобуса, или такси, или чего угодно. Куда, к черту, подевалась Айви?
      Я встала, сердце бешено колотилось. Прижимая к себе канистру, я направилась к улице, рассчитывая сунуться в ближайшее офисное здание, потеряться там в лабиринте и подождать Айви. Но путь мне загородила большая черная «Краун Виктория» – прямо передо мной остановилась.
      Я злобно уставилась на водителя, но тут же сердитая гримаса сползла у меня с лица, потому что зажужжало опускаемое окно, и он выглянул.
      – Миз Морган? – спросил темнокожий водитель несколько властно.
      Я оглянулась на приближающихся вервольфов, потом на него. Черная «Краун Виктория» с водителем в черном костюме могла означать только одно: он из Федерального Внутри-земного Бюро – людская контора, аналог ОБ. А чего надо ФВБ?
      – Ага. А вы кто?
      Он досадливо поморщился:
      – Я говорил с миз Тамвуд, она сказала, что я вас тут найду. Айви! Яположила руку на открытое окно:
      – С ней что-нибудь случилось?
      Он поджал губы:
      – Когда я говорил с ней по телефону – ничего. Дженкс завис надо мной в испуге:
      – Рейч, они тебя унюхали!
      Я со свистом втянула носом воздух. Оглянулась, увидела одного из них. Заметив, что я на него смотрю, он испустил короткий вой. Остальные двое с неспешной грацией пошли на сближение. Я с усилием сглотнула слюну: все, я собачий корм. Корм собачий. Игра окончена, нажмите кнопку «ресет».
      Развернувшись, я схватилась за ручку двери, дернула, нырнула внутрь и захлопнула дверь.
      – Поехали! – крикнула я, оборачиваясь к заднему окну. Длинная физиономия водителя с некоторым отвращением глянула в зеркало заднего вида.
      – Они с вами?
      – Нет! Эта штука вообще ездит, или вы просто понарошку и ней сидите?
      Раздраженно хмыкнув, он плавно нажал на газ. Я развернулась на сиденье, глядя на остановившихся посреди улицы вервольфов. Рассерженно гудели машины, которым оборотни загородили дорогу. Я села прямо, стиснула в руках канистру с рыбкой и с облегчением закрыла глаза. Айви у меня за это получит. Клянусь, я ее драгоценными картами землю в саду замульчирую. Она должна была сама меня забрать, а не подсыпать какую-то шестерку из ФВБ.
      Пульс несколько успокоился, и я обернулась к водителю. Он был на целую голову выше меня – а это уже о чем-то говорит, – с отличными плечами, очень коротко постриженными курчавыми черными волосами, квадратным подбородком, и сидел он в такой напряженной позе, что так и подмывало его но спине хлопнуть. Красиво мускулистый, но отнюдь не перекачанный, без малейшего намека на жир. В идеально оббегающем черном костюме, в белой рубашке с черным галстуком – просто мальчик с постера ФВБ. Усы и бороду он постриг по последней моде – так, что они почти незаметны, и он бы выиграл, если бы меньше напирал на лосьон после бритья. Я с завистью глядела на наручники у него на поясе, вспоминая свои. Они принадлежали ОВ, и я очень по ним скучала. Дженкс устроился на своем обычном месте на зеркале заднего вида, где встречный ветер не трепал ему крылья, и водитель посмотрел на него так настороженно, что ясно было: он явно не часто имел дело с пикси. Везучий.
      Радио затрещало и сообщило о воришке в универсаме. Водитель раздраженно отключил связь.
      – Спасибо, что подвезли, – сказала я. – Вас послала Айви? Он оторвал взгляд от Дженкса.
      – Нет. Она сказала, что вы здесь будете. А с вами хочет говорить капитан Эдден, что-то там насчет советника Трента Каламака, – безразлично добавил фэвэбэшник.
      – Каламак! – завопила я и тут же себя обругала, что вообще раскрыла пасть. Этот богатенький сукин сын хочет, чтобы я на него работала или чтобы сдохла – зависит от его настроения и от благополучия его портфеля акций. – Значит, Каламак? – произнесла я, смягчив интонацию и неловко ерзая на сиденье. – А зачем тогда Эдден вас за мной послал? Вы у него в списке на увольнение на эту неделю?
      Он не ответил, но так стиснул руль, что ногти побелели. Молчание стало напряженнее, мы проскочили на желтый, сменившийся красным.
      – А кто вы такой? – спросила я наконец.
      Он издал какой-то насмешливый горловой звук. Я привыкла к настороженному недоверию со стороны людей, но этот человек не боялся, и это меня раздражало.
      – Детектив Гленн, мэм.
      – Мэм! – захохотал Дженкс. – Он тебя «мэм» назвал! Я состроила Дженксу сердитую гримасу.
      Этот мальчик слишком молод для детектива – наверное, ФВБ испытывает отчаянный кадровый голод.
      – Что ж, большое спасибо, детектив Глейд, – сказала я, коверкая его фамилию. – Можете меня высадить где угодно, отсюда я на автобусе доеду. А к капитану Эдцену я завтра зайду, сегодня я работаю над очень важным делом.
      Дженкс хихикнул, и водитель покраснел, что почти незаметно было на его темной коже.
      – Меня зовут Гленн, мэм.Ваше важное дело я видел. Прикажете доставить вас обратно к фонтану?
      – Нет, – ответила я, несколько сдувшись при мысли о размен ных вервольфах. – Однако была бы благодарна, если бы вы довезли меня до моего офиса. Это в Низинах, следующий поворот налево.
      – Я вам не таксист, – ответил он мрачно и недовольно. – Я мальчик на посылках. И послали меня – за вами.
      Я убрала руку с окна, потому что он кнопкой на панели поднял стекло. Оно тут же застыло намертво. Дженкс взлетел к потолку, оказавшись в запертой машине.
      – Какого черта ты делаешь? – завизжал он.
      – Вот именно! – воскликнула я, больше от злости, чем от тревоги. – В чем дело?
      – Капитан Эдден хочет видеть вас сейчас, миз Морган, а не завтра. – Он на секунду отвлекся от дороги, покосившись на меня. Зубы у него были решительно сжаты, и недобрая улыбка мне не понравилась. – А если вы только попытаетесь сейчас потянуться за хоть какими амулетами, я тут же вас выдерну из машины, надену наручники и закину в багажник. Капитан Эдден велел вас доставить, но в каком виде – не оговорил.
      Дженкс опустился на мою серьгу, выбросив сердитую голубую полоску пыльцы. Я снова подергала кнопку окна, но Гленн ее заблокировал. Раздраженно выдохнув, я откинулась на сиденье. Можно бы ткнуть пальцем в глаз Гленна, чтобы он съехал с дороги, но зачем? Я знала, куда меня везут. И Эдден распорядится, чтобы меня подвезли домой. Но меня выводило из себя, что нашелся человек, у которого наглости больше, чем у меня. К чему катится наш город?
      Мы ехали в угрюмом молчании. Я сняла очки и наклонилась вперед, отметив, что он превышает скорость на пятнадцать миль. Ничего себе.
      – Сюда смотри, – шепнул Дженкс.
      Я приподняла брови, когда пикси слетел с моей серьги. Осеннее солнце в окнах вдруг заиграло искрами пыльцы, которую Дженкс незаметно на детектива насыпал. Готова поста-пить лучшие свои кружевные трусики, что не обычная это была пыльца. А с хорошей добавкой.
      Я улыбнулась про себя. Минут через двадцать Гленн будет так чесаться, что не сможет сидеть спокойно. – Так почему же ты меня не боишься? – спросила я, чувствуя, что мне намного легче.
      – Когда я был ребенком, у нас по соседству жила семья колдунов, – ответил он осторожно. – И девочка у них была, моя ровесница. Вот она со мной творила практически все, что может колдунья сотворить с человеком. – От едва заметной улыбки его лицо вдруг стало совсем-совсем не фэвэбэшным. – Самый был печальный день моей жизни, когда они переехали.
      Я сочувственно надула губы.
      – Бедное дитя! – сказала я, и снова он стал официально-мрачен. Но мне не было особенно приятно. Эдден послал его за мной, зная, что этого мне не запугать.
      Ненавижу понедельники.

      Серый камень башни ФВБ горел в предвечернем солнце, когда мы припарковались на служебной стоянке прямо перед зданием. Движение на улице было оживленное, и Гленн чопорно проводил меня вместе с моей рыбкой прямо до входной двери. Волдырики на шее над воротником уже начали выделяться болезненно-розовым на темной коже.
      Дженкс проследил за моим взглядом и фыркнул:
      – Похоже, мистер Детектив ФВБ имеет аллергию на пыльцу пикси, – шепнул он. – Разойдется по лимфатической системе – и чесаться начнет в таких местах, о которых наш мальчик даже не подозревал, что они у него есть.
      – Правда? – спросила я в ужасе.
      Обычно чешется только там, куда попал порошок. Гленну предстоят сутки чистейшей пытки.