"Наверное, оцепление не выдержит, и грань между мирами порвется", - думала я. - "Интересно, в каком сейчас режиме работают те установки, что разбросаны по всему миру? И скоро ли придет Манин черед?"
      Вышка-многоножка молчала за нашей спиной. По телу дракона волна за волной прокатывалась дрожь.
      "Держись Малыш", - думал он. - "Только держись".
      Я как могла, выполняла его просьбу - сидела, дрожала в такт. Поле крепчало. Рассвета уже ощутимо трясло. Отряд пламенеющих облаков подкатился к переходу.
      "Ты слабеешь, тебе надо покидать эту планету, иначе ты можешь не успеть. Уходи. Нам пора в Заповедник", - поняла я мерцание искорок Штирлица.
      В Заповедник? Чтобы вместо него остались одни камни в чистом поле? Но там Илья! И Борис Иванович… И… Это невозможно! Нет!!!
      Дракон не шевельнулся, но я услышала его мысль: "Подождите еще чуть-чуть. Пять минут. Успеете?"
      Я с ужасом ждала, что они не согласятся.
      "Хорошо", - долетел до меня ответ бывшего полковника внешней разведки планеты Огненная.
      Денебцев отнесло всего на несколько метров.
      Поле крепчало.
      "Малыш!"
      "Да?"
      "Мне одному не справиться, Малыш. Нам надо продержаться всего пару минут, а мощь напирает такая, что меня уже почти снесло. Мне нужна помощь, иначе я не смогу защитить твой дом. Но я должен тебя предупредить…"
      "Что я должна делать?" - А о том, чем мне это может грозить, я подумаю позже.
      "Вспомнить Лабиринт, Малыш", - грустно, как мне показалось, подумал дракон. - "Закрывай глаза".
      Я крепко-крепко зажмурилась…
       Кругом были огненные струи, бьющие в небеса, и я, призрачная, но почему-то очень весомая, между ними. Но не одна - рядом со мной стоял тенью практически прозрачный Рассвет, кивал ящеровидной головой: иди, мол, смелее.
       Всего один шаг вперед…
       Картинка из детства распускается, подобно цветку. Я смотрю на отца - он убирает кисти. Я отказываюсь от мести за синяки и шишки, я его люблю. Но что это? Никак, сила? Она разлита везде, это сила гордости за собственное великодушие. И ее впитывает стоящий рядом дракон. Не просто впитывает - картинка прошлого течет к дракону, мое призрачное тело легчает. Рассвет, наоборот, начинает обретать плоть.
       Пятьдесят семь рублей на свежевспаханном поле. Я отказываюсь от Сокровища, силу гордости за "благое деяние" забирает дракон.
       Аэропорт Волосово. Парень, стремительно приближающийся к земле. Я пристально смотрю на парашютиста - он тормозит у самой земли. Со мной остается радость от происходящего. С драконом - овации и ликование толпы.
       Третий курс, экзамен, я вступаюсь за подругу. Мне не надо почестей - сила достается дракону. Мое тело практически невесомо, я уже готова улететь в небеса.
       Смерть отца. Прости, папа, я пойду своим путем. Исполинский резерв силы достается дракону. Тянет за собой все оставшиеся картинки Лабиринта. Я проваливаюсь, куда-то лечу, кто-то меня подхватывает…
       Трясет…
      – Лиссса?!
      Я открыла глаза.
      – Ссслава Исссточчнику! - Склонился надо мной ящер. - Как ты?
      – Жива. Жива? - Боги! Там было море огня! Маня! - Она не сгорела?
      – Посссмотри, - убрал голову Рассвет.
      И только сейчас я заметила, что мы больше не загораживаем собой вход в Заповедник, но находимся в стороне от него. И что из огромного шара на верхушке не опаленной деревянной пирамиды, извиваясь, исторгаются полозоподобные молнии. А из Замка спасителей бьет не фонтан, но извергается водопад электричества…
      О том, во что мог превратиться Заповедник, а с ним и металлист, я старалась не думать.
      А потом все внезапно стихло и померкло. На небе показались звезды, метель прекратилась. И, может быть поэтому, дышалось все легче и легче. Кроме того, на поляне чего-то не хватало.
      – А где Замок?
      – Не зззнаю, - даже протер глаза дракон. - Ты его тожжже не видишшшь?
      – Нет.
      – И я не вижжжу, - обрадовался ящер. - Дажжже внутренним зззрением. Куда он делссся?
      Я оглянулась по сторонам - кого бы еще спросить? Совсем-совсем рядом с нами висели огненные облака. Все еще ждали своего часа.
      "Штирлиц!"
      "Да, защитник".
      Я обрадовалась - опасалась, что он, занятый геройскими помыслами о собственной кончине во имя спасения нашего мира, не ответит.
      "Ты видишь замок?"
      Денебец замерцал искорками - вероятно, думал, что ответить. И не успел ничего "сказать" - нас, привыкших к темноте, ослепило ярким светом, прямо в пространстве открылась дыра, и из нее показался Борис Иванович.
      – Всё.
      – Что "всё"?!
      Волхв не ответил, и потерял сознание. Рядом с ним, сбросив пятиметровый металлический шар куда-то в снег (земля так и загудела!), осела вышка. Миг, и она материализовалась в многоножку. А из той дыры, из которой вышел Борис Иванович, появилась Гошина физиономия:
      – Момент! - Счастливо улыбнулся домовой. Потом увидел своего хозяина, и улыбка сползла с его пушистых щек: - Сейчас будет дверь! И помощь! Не толкайся, Лазарев, она жива! Не пихайся, кому говорят! Все равно, раньше, чем я выращу дверь, ты не пройдешь!
      Я почти услышала, как скрипнул зубами металлист. И услышала совершенно точно, как засмеялся дракон.
      Поляна тем временем оживала. Опираясь на шашку, поднялась на длиннющие ноги Веля.
      "Спасены!" - Мерцали искрами и подпрыгивали мячиками темные облака. - "Спасены!"
      Оживали звенья единой цепи, опоясавшей Поляну Правосудия. Отрывались от нее шатающимися, ошалелыми элементами.
      – Обошшшлоссссь, - радовался дракон. - Можжжет быть, я и впрямь ссстану третье-рожжжденным. Как Глубинный Ссссвет.
      От оцепления оторвался еще один, тощий элемент, огляделся по сторонам, и, по какой-то немыслимой траектории, направился к Веле…
      Над поляной уже забухали первые фейерверки, когда дверь, растимая старательным Гошей, обрела очертания…

* * *

      Волхв, наконец, открыл глаза. Оглядел всех нас, склонившихся над ним:
      – Сан Саныч, изыди, я в полном порядке. Старший друид, отставить тревогу! Илья, не знал, что ты так меня любишь… И прекрати обнимать свою подругу, мне завидно! Лиса, чудо ты мое огненное… Постой! Что с тобой стряслось?
      Начальство уставилось на мои волосы в таком священном ужасе, что мое сердце бухнуло в пятки: я представила клубок ядовитых змей у себя на голове. Потом все же рискнула поднести трясущуюся руку к шевелюре…
      Нет, вивария там не было. Но что тогда так удивило волхва?
      – Я поседела?
      – Нет, ты снова стала цвета бурого медведя, - ответили в унисон волхв и металлист.
      Та-а-ак.
      Я поспешно засветила я фаербол.
      – Нервы у тебя ни к черту, сестренка, - подмигнул мне волхв лазоревым глазом. - С тобой все в порядке.
      – А тебе идет, - раздался легкий акцент у меня за спиной. - Мне нравится этот благородный каштановый цвет.
      Я повернулась на звук. Передо мной стоял светлоглазыйюный технарь.
      – Я тоже изменился, - иронично сказал он. - И мне тоже об этом уже сказали.
      – Кто?
      – Антон, - ткнул технарь куда-то за свою спину. - Илья, Сан Саныч…
      Я, не дослушав перечень до конца, обернулась - как это я забыла о своих друзьях?
      Что там творилось! Вокруг цвело и бухало, а прямо по курсу плясала избушка на курьих ножках. Вокруг нее вилась Маня, катала на себе проснувшуюся провидицу. Та радостно визжала, и не думала предсказывать кому-либо его будущее.
      Я перевела взгляд. Прямо в воздухе висел Лука - оживал на глазах под синхронным действием чар Арсения, лучшего целителя Сибири, и еще пяти помощников (каждый из которых был медицинским светилом сам по себе). Счастливый старший друид не смотрел на это чудо - отплясывал вместе с Антоном и Жозефиной. А с ними пела, танцевала и веселилась вся Поляна Правосудия - оборотни и их прародители, Хранители, маги, волхвы, эмпаты, стражи, домовые, лешие и даже водяные. А я стояла, рядом со своим другом сердца, и смотрела на это диво. Мне не плясалось, но было хорошо и так - я ощущала некую тихую умиротворенность, разлитую по всему телу.
      Неожиданно кто-то хлопнул меня по плечу.
      – Привет, сестренка! - Сверкнул золотой зуб. - А где Борилий?
      Я оглянулась в поисках волхва. Того не было видно.
      – Он все же… - Не договорил бывший уголовный авторитет. Поник головой.
      Я больше не слышала его мыслей, но знала, что у него сейчас творится в душе. Как рушится его новый, чудесный, не тюремный мир…
      – Он жив! - Поспешила успокоить я Зуба. - Я его недавно видела, почти бодрым и вполне здоровым. Ты поищи получше… Впрочем нет, вот он! Сам сюда идет.
      И я поскорее отвернулась - чтобы не пялиться слишком уж откровенно на чужое счастье.
      … В Заповедник мы вернулись уже под утро. Было тихо-тихо, и привычно - камин, кресло, пейзаж за окном.
      – А она разве не сгорела? - Оглядела я комнату.
      – Нет, - нервно захихикал Гоша. - Правда, избушка и не стояла на этом месте, я ее отгонял…
      Я, не дослушав домового, распахнула окно. Ворвался морозный ветер, пламя в камине выгнулось дугой и затрещало. Но мне было все равно - я смотрела вверх, на звезды. Гигантская вышка исчезла.
      – Я ее расплавил в тот самый шар на Мане, - подошел ко мне металлист. - Там, на изнанке. Помнишь?
      – Ага, - только и смогла сказать я. - Ага.
      До сих пор для меня оставалось загадкой - как смолистая многоножка не пострадала в той свистопляске. Но, возможно, дело было в беспроводном способе передачи энергии.
      – Ну что, друзья? - Возвысил голос волхв. - По чарке?
      В руках у нас материализовались бокалы и рюмки, у меня - глиняная кружка с глинтвейном.
      – За возвращение, - поднял свой бокал Никола. И добавил: - Надеюсь, что это возможно.
      – Вот за это и выпьем, - осушил свою чарку до дна волхв.
      Я честно выдула всю кружку. По телу разливалось коричное тепло…
      – А это возможно? - Нарушил тишину ироничный голос технаря. - В письме говорилось, что я, старший, случайноуничтожил машину времени. И по очень личным причинам не стал создавать ее вновь.
      Все разом посмотрели на него - кто с тревогой, кто с готовыми сорваться словами поддержки. Один Борис Иванович остался спокоен:
      – Ты, в зрелом виде, что-то упоминал про того, сгинувшего в Урске, Безымянного, - пожало плечами мое начальство. - Будто это он спугнул тебя из твоей лаборатории. И, в то же время, я помню его, каким он был в конце девятнадцатого века.
      – Каким? - Жадно спросил Тесла.
      – У него было имя - неважно, какое. Для нас важно только то, что это означает: он нашел способ наведаться в прошлое уже послетого, как стал Безымянным. Раз он это смог, значит, сможем и мы. Пусть даже не сейчас, а месяца через три. Еще по одной?
      Веселье вернулось, в окончательном и бесповоротном виде. Я смотрела на товарищей, и понимала, что у всех все обошлось - денебцы вернут себе свою планету, Зуб с товарищами откроет детективное агентство на моей родной стороне планеты, а на изнанке Земли появится новая система правосудия - взамен сгинувшей Книги. И что технарь обязательно отправится в свое время. Вот только, глаза его навсегда останутся светло-голубыми - совсем как у моего начальства, когда его посещает безоблачное настроение.
      Волхв, услышав мою мысль, подмигнул мне изрядно позеленевшим глазом.
      – Я пойду? - Поднялся с пенька старший друид. - До свидания, Иваныч. Пока, Лиса. Маня? Ты со мной?
      Многоножка обползла вокруг кресла, задумчиво посмотрела на меня очами цвета сосновых иголок, и последовала за дедом Максом. Бывший агент российских спецподразделений, бросив быстрый взгляд на начальство, взял под локоть технаря, и поспешил на улицу. Вскоре ушел и сам волхв - даже не сказав "до свидания" - его изумрудная радость трансформировалась в портал. Гоша немедленно повалился на пол без сил, и уснул. Зуб и материализовавшийся напоследок Шуша тихонько покинули помещение.
      Мы с Ильей остались вдвоем. Или нет?
      – Лиссса, ты всссе ещще хххочччешшшь чччай? - Окно распахнулось, и в нем появилась голова ящера.
      – Чай? Ах да! - Вспомнила я про обещание дракона напоить меня чаем "так" и "там", что я вовек не забуду об этом событии. - В другой раз, Рассвет.
      – Тогда я зззагляну ччереззз несссколько мессяцев, и мы сссс тобой обяззательно выпьем чччаю на брудершшшафффт.
      – Ты улетаешь?
      Мне стало очень грустно.
      – Не печччальссся, Лиссса. Я вернусссь.
      – Почему ты уходишь? - Обняла я морду Рассвета.
      – Я тут большшше не нужжжен. У тебя ссвоя жжжизззнь, Лиссса. Ты, наконеццц, обрела сссвой дом. А мне теперь надо иссскать сссвой.
      – А разве ты не можешь жить у нас? Ты же спас Заповедник! И я тебе еще не сказала свое "спасибо"…
      Я совсем потерялась в своих чувствах. Дракон просунул в окошко лапу и погладил меня по моим новым прежним волосам.
      – Не плачччь. И не благодари. Ведь ты… Очччень сссильно помогла мне, и только поэтому Зззаповедник выжжжил.
      – И ты можешь в нем жить, - с нажимом произнесла я. - Правда, Илья?
      Металлист ничего не ответил. Он с грустью и пониманием смотрел на дракона. Тот кивнул ему головой.
      – Всссе верно, чччеловек-металл, мне нужжжно жжжить сссреди сссвоих.
      Я поняла, что это конец.
      – Так ты насовсем? - Изо всех сил крепилась, чтобы не разреветься.
      – Я буду тебя навещщщать, - повторил свое обещание ящер. - Так чччасссто, как только сссмогу. До сссвидания, Лиссса. До сссвидания, Илья. Мне очччень приятно и ссспокойно от того, чччто ты будешшшь рядом ссс моей… дочччкой. И немного зззавидно, есссли чччессстно.
      И он исчез.
      На мои глаза немедленно навернулись слезы.
      "И не сссмей плакать".
      Сквозь печаль пробилась улыбка.
      – Пошли? - Повернулась я к металлисту.
      Тот поднялся, протянул было руку, но сел обратно.
      "Кого еще несет?" - Говорил его взгляд.
      Мягким светом открылся портал, и из него вышел уже очень хорошо знакомый персонаж в плаще с капюшоном.
      – Лиса Северная, - прозвучало бесстрастно и утвердительно.
      – Я за нее, - сердито буркнула я.
      – Все такая же вспыльчивая, - возвестил Судья. - Рад за тебя.
      – Почему?
      – Потому что ты не сломалась. Подпиши бумагу.
      Он протянул мне листок формата "А4". На нем проступали буквы, шрифт "Таймс Нью Роман", двенадцатая кегля: "Извещение о выполнении задания получила. Второе Проливного Дождя, Год 3,14169…"
      – Получила.
      На бумаге знакомо проступила моя закорючка.
      "Вот сейчас пятый управляющий, сказав "до свидания", уйдет обратно в свое двадцать восьмое измерение", - почему-то устало подумала я. И ошиблась:
      – Кстати, ты знаешь, что снова упустила свой шанс стать драконом? - Бесстрастно осведомился Судья.
      – То есть? - Быстро оглянулась я на металлиста.
      Тот спокойно сидел на своем месте, и только стиснутые кулаки выдавали его состояние.
      – Ты выбрала этот мир, - бесстрастно ответил Судья. - А могла бы стать настоящим оборотнем.
      – Как это? Рассвет говорил, что я человек!
      – Твой дракон лукавил, - покачал головой пятый управляющий. - Когда он это говорил, в твоей матрице уженакопилось много силы.
      – Много силы? - Тупо переспросила я. - В матрице?
      – Да, много силы. Тебе интересно?
      – Да.
      – Тогда я позову своего создателя, потому что он сам хотел тебе рассказать, как устроен Драконий Загробный Мир.
      – Почему? - Наверное, у меня был не самый умный вид на свете.
      – Ты заслужила это знание. А для него ты была очень интересной загадкой. Но ты точно хочешь обо всем этом узнать?
      Я оглянулась на Илью. Тот смотрел на меня, не отрываясь. Не давал никакого ответа.
      – Да, - повернулась я к Судье.
      – Иногда знание бывает горьким, - прорезались человеческие нотки в голосе бесстрастного управляющего.
      Судья исчез, а на том месте, где он стоял, появилось странное образование. Оно не издавало не звука, оно светило мягким светом, оно, наконец, просто было. А я вдруг поняла, что в Загробном Драконьем Мире на каждого из драконов пишется своеобразная матрица - тот самый Лабиринт, и в ней хранятся параметры его хозяина. И что обычно они не меняются в течение всей жизни дракона. И что моя матрица, матрица дракона по имени "Малыш", тоже хранила бы в себе неизменные параметры… будь я обычнымдраконом. Но я выбрала себе человеческое тело, а вместе с ним и некоторые особенности, присущие себе, человеческой. И именно моя способность копить в себе эмоции годами позволила бы мне в дальнейшем стать оборотнем.
      – Но… - удивилась я вслух. - Сколько бы на это ушло времени?
      И немедленно поняла, что на накопление достаточного количества зажатых эмоций ушли бы века.
      "Тю!" - Подумала я. - "При чем тут возможность превращения в дракона? Я бы сдохла раньше!"
      "Образование" шевельнулось еще раз. Я поняла, что геройское спасение своего друга, а также целого мира, (нет, двух миров!), очищение двадцать восьмого измерения от грязи, и еще много славных и бескорыстных дел, совершенных походя, придало бы невиданное ускорение процессу превращения.
      – И?
      – Ты могла бы жить очень долго, - нетерпеливо изрекло "образование" уже вслух. - Путешествовать между мирами…
      "Ага!", - Перебила я его самым бессовестным образом. - "Летать на крыльях гордости за прошлые поступки, нечаянносовершенные из-за любви к металлисту!!" - О том, что Землю спасали всем магическим миром, я даже не стала думать - это было само собой разумеющимся.
      – Поэтому ты и осталась человеком, - спокойно отозвалось "образование" в ответ на все мои мысли, осознанные и неосознанные. - Из-за своих привязанностей и предрассудков. Рядовой дракон, не колеблясь, приписал бы победу себе.
      Я оглянулась на Илью. То сидел неподвижно, впившись в предутреннего гостя горящими глазами. Я не была уже телепатом, но знала, что больше всего на свете хотелось знать другу моего сердца:
      – А мой Лабиринт? Тот, что в Загробном Драконьем Мире? Еще остался?
      – Он слился с Лабиринтом дважды рожденного дракона. Тот теперь стал немного, но сильнее. Но не спеши осуждать своего дважды рожденного друга.
      Осуждать? За что? Это был мой выбор - защищать свой мир. И, если мне пришлось заплатить за него некой (сомнительной) частью своей натуры…
      – Я следил за вашими приключениями у Алхимика, - не обращая внимания на мои эмоции, продолжал мыслить вслух мой невозможный собеседник, а я, параллельно, узнала о том, что человеку свойственно забывать о своих решениях, и не знать о том, что творится в его подсознании. - И я проверял, каково приходится тем драконам, что ныряют в заново настроенный Источник.
      – Плохо? - Забыв о своих мелких бедах, разом погрустнела я.
      – Не то слово. Добрые детки тех простолюдинов, - позволил себе собеседник презрительную интонацию, - так и ждут, когда над маленькой альпийской горкой пролетит очередная парочка злополучных…
      "Образование", не договорив, качнулось Меня обдало такой волной жалости и грусти, что я, захлебнувшись ей, пару секунд вообще не могла дышать.
      – Так что, не сердись на Рассвета, - печально подытожил собеседник… А я вдруг осознала, что меньше чем через полгода мне пришлось бы нырнуть в Источник - тот самый, опасный, альтернативный, настроенный Великим Алхимиком на одной из семи лун его планеты…
      – А что с денебским Источником? - Поспешила я переменить тему (пока о ней не догадался Илья).
      – Вернется вместе с прежним правительством, через год. Все же, как ни крути, а после его огня получались самые спокойные и уравновешенные драконы.
      Да… А я, наверное, больше никогда не узнаю, о чем поет огонь…
      Я не выдержала, и оглянулась на каминное пламя. Оно пело песню о том, что наступит завтра.
      – Это подарок твоего дважды рожденного друга. - "Образование" знало ответ и на этот вопрос тоже.
      – Он найдет себе подходящий мир?
      – Да.
      – Драконессу сердца?
      – Да.
      – А он… прилетит?
      – Летом этого года, в июле, на твою свадьбу с Ильей Лазаревым.
      Металлист хрустнул суставами пальцев. Мне же было не до реакций - меня разобрал азарт:
      – А Бог существует?
      – А разве тебе самой не интересно найти ответ на этот вопрос? - "Образование" исчезло, оставив после себя нежный аромат лаванды.
      Я матюгнулась от души. Потом подумала, и выругалась еще раз - зачем копить в себе эмоции?
      Скрипнул стул - то со своего привычного места в углу поднялся металлист.
      – Мне это не привиделось? - Потряс головой он.
      Я пожала плечами.
      – И знаешь, что?
      – Нет. - Он поднялся, и направился ко мне. - Но ты мне сейчас, конечно же, расскажешь.
      – Расскажу, легко согласилась с ним я. - Все это, конечно, круто. Спасение планет, драконы, их Лабиринты в Загробном Мире. Но…
      – Ты права, - Крепко-крепко обнял меня друг сердца. - Пошли-ка лучше домой!

* * *

      На этом заканчивается история Лисы. Наша героиня жила еще долго и счастливо, со своим любимым человеком. И, скорее всего, живет вместе с ним и до сих пор, в том месте, в котором ей хорошо. А мне, узнавшей и пересказавшей ее историю, хочется передать ее слова тебе, уважаемый читатель. Звучат они так: "Прислушайся к своему сердцу. И ты поймешь, что где-то на Земле есть и твой Заповедник".
        14 сентября 2007 г.
 
       © Copyright Ханами Тая Владимировна ( )