Только после рождения ребенка она может подвергнуться профессиональному психиатрическому лечению. Поэтому я прошу вашего согласия на то, чтобы передать ее на попечение моего коллеги, доктора Тремора Могила.
      Если о ее замужестве станет известно, то ей придется оставшуюся жизнь провести в психиатрической лечебнице.
      Стоимость лечения — около тысячи долларов ежемесячно, и таковая сумма будет регулярно выплачиваться доктору Могилу или вам. Но в том случае, если ваша дочь окажется в психиатрической лечебнице штата, выплаты будут прекращены.
      Я знаю, что вы беспокоитесь о ее здоровье и благосостоянии, так же, как и ее несчастный муж, поэтому поймете, что все это делается ради ее же блага.
      После рождения ребенка она пройдет курс лечения и займет подобающее место в обществе. Пожалуйста, не лишайте ее этого шанса.
      С уважением, АГНЕС П. НАДИРАЙЛ
 
      — Вот как она заставила ее родителей держать язык за зубами, — произнес Хеллер.
      — Им не пришлось молчать слишком долго, — ответил Биггс. — Они погибли в автокатастрофе. А вот, кажется, бумага, которую мы ищем и за которой приехали.
      Он достал конверт официального вида, развернул вынутую из него бумагу и протянул Хеллеру.
      Там было сказано, что Делберт Джон Роксентер и Мэри Шарлотта Стайлз вступили в брак в Элктоне, штат Мэриленд, за год до рождения ребенка. Это было свидетельство, выданное по форме, все в штампах и печатях.
      — Так что ты законный ребенок, Младший, — произнес Стонволл Биггс.
      — Вот именно, — ответил Хеллер.
      — А теперь я отправлюсь обратно и напишу свидетельство о рождении второго мальчика, — сказал Биггс. — Мы назовем его Делберт Джон Роксентер-второй, если не возражаешь, Младший.
      — Отлично, — отозвался Хеллер.
      — И я сделаю копии свидетельства о смерти твоей матери и свидетельства о твоем рождении. Они тебе могут понадобиться. Я привезу их на ферму утром, если вы еще будете там,
      — Очевидно, будем. Так сказал наш капитан,— ответил Хеллер.
      — А теперь, Младший, вот что. Я думаю, что от шефа полиции много не получишь. У меня будут деньги на новое здание суда?
      — Только если вы пообещаете, что он будет как две капли похож на тот, в котором спал Джордж Вашингтон.
      — Узнаю своего мальчика! — вскричал Стонволл Биггс и добавил вполголоса, как бы самому себе: — Самая умная вещь, которую я когда-либо делал, — это то, что той ночью я напоил-таки этого докторишку Тремора Могила.
 

ГЛАВА 7

 
      Хеллер возвращался, и я поспешно бросился к экрану графини Крэк, чтобы убедиться, что Торпедо использовал предоставленную ему возможность и застрелил ее.
      Она сидела в комнате, примыкающей к свинарнику, спиной к окну — отличная мишень для любого стрелка.
      Парень уже пришел в себя. Он сидел на своей грязной кровати, белокурые волосы спутаны, взгляд туманный, и бормотал:
      — Это так здорово, что вы сидите со мной. Но я стесняюсь спать при вас. Кто бы мог подумать, что у меня есть настоящие мама и папа, как у свиней!
      — Послушай, — сказала графиня Крэк. — Уже поздно, и я могу помочь тебе заснуть. Ты умеешь играть в футбол?
      — Да, мадам. Я играл в колледже.
      Она полезла в сумку и достала гипношлем.
      — Это новая модель шлема. Он тебе поможет:
      — Заснуть? Да вы шутите!
      — Попробуй. — С этими словами она надела шлем ему на голову и включила его.
      До меня донесся голос Торпедо:
      — Вот ты где!
      Я впился взглядом в экран. Неужели Крэк его не слышала? Она даже не обернулась.
      Внезапно я осознал, что голое слышится не из динамиков.
      Голос звучал в моей комнате.
      Я резко обернулся.
      Торпедо стоял в открытых дверях, ведущих на балкон.
      Его серое лицо было перекошено от ярости.
      В руках он держал ружье.
      Он просто кипел от бешенства.
      — Ты послал меня туда, (...) сын! Ты знал, что наша машина краденая! Ты послал туда копов! Они поджидали меня у больницы! Ты за это заплатишь! Мне пришлось бросить машину и идти обратно пешком! Я тебя пристрелю за это! И ты, (...), не сказал мне, что это подружка того человека, который заманил меня в ловушку в гостинице «Брюстер», столкнул с пандуса автострады, забрал мои деньги и испортил карьеру у Гробса. Ты просто отправил меня туда, чтобы он убил меня! И за это я тебя сначала пристрелю, потом изнасилую и заражу сифилисом, триппером и всем остальным!
      Он поднял ружье.
      Но после всего случившегося за эти несколько дней, как я связался с Торпедо, я был готов ко всему и предусмотрительно приготовил различные ловушки. И сейчас это мне пригодилось. Движением пальца я включил кольцо-радиопередатчик, выданное мне в Аппарате. Его сигнал привел в действие громкоговоритель, который я поместил снаружи на перилах балкона.
      За спиной Торпедо Фиаккола раздался дикий вопль.
      Он вздрогнул и обернулся.
      А поскольку он стоял у балконной двери на краю ковровой дорожки, то я не преминул воспользоваться моментом: нагнулся, схватил дорожку за край и дернул.
      Торпедо пошатнулся и потерял равновесие.
      Падая, он ударился о балконные перила, перелетел через них и свалился с высоты пятнадцати футов.
      Я не терял времени даром.
      Схватил свои вещи и кинул в чемодан. Упаковал приборы;
      Огляделся, проверяя все ли в порядке. Я не мог найти свой пистолет! Этот (...), наверное, украл егб, или я где-то его обронил.
      Некогда искать.
      Я выскочил из комнаты и как сумасшедший бросился к мини-грузовику для перевозки навоза.
      Кинув в кабину вещи, я запрыгнул на сиденье и включил зажигание. Мотор заработал.
      Машина рванулась вперед, и из кузова градом посыпались навозные лепешки.
      Если бы у меня был пистолет, я бы застрелил Торпедо. Но я ни за что не стал бы прикасаться к тому, что он брал в руки, поэтому его ружье не годилось. Когда я проехал уже порядочно, мне пришла в голову мысль, что надо было его переехать, пока он валялся на мостовой. Но, поразмыслив как следует, я решил, что поступил правильно. Главное — было быстрее убраться оттуда!
      Мне казалось, что я в безопасности. Владельцу мотеля и в голову не придет, что кто-то угнал его грузовик с навозом. Он скорее всего даже не заметит, что тот пропал. А если полиция меня остановит, скажу, что еду по поручению руководства ФБР.
      К тому времени когда я подъехал к заправочной станции на севере от Линчберга, я совсем успокоился.
      Я заправился, налил новое масло и уже выезжал со станции, когда, бросив случайный взгляд назад, похолодел.
      Я увидел Торпедо! Сверкая глазами, он настигал меня на старой «тойоте».
      В ужасе я вдавил педаль газа в пол и под бешеный визг протекторов свернул на Двадцать девятое шоссе.
      Расстояние между нами увеличивалось.
      Шарлотсвилл, Калпепер, Уоррентон, Арлингтон. На рассвете я уже пулей мчался по автостраде, окружающей американскую столицу Вашингтон.
      Мне пришлось снова заправиться. Я с тревогой огляделся, хотя и считал, что оторвался от преследования. В течение следующего часа я ехал уже медленнее.
      Я находился на скоростном шоссе имени Джона Ф. Кеннеди и как раз проезжал Элктон, штат Мэриленд, когда — бух! вжик! — пуля из ружья, предназначенного для охоты на слонов, цокнула по металлу кабины и срикошетила.
      Я утопил педаль газа и снова помчался с огромной скоростью.
      Перспектива быть не только убитым, но и изнасилованным, и не только изнасилованным, но и зараженным разными болезнями, мне совершенно не нравилась.
      Пропускной турникет на платную автостраду Нью-Джерси сегодня казался мне работающим слишком медленно.
      Я почти добрался до уровня линий Стейтен-Айлен-да, когда в ужасе понял — мне негде скрыться.
      Торпедо знал номер телефона мисс Щипли. Кроме того, меня в любом случае примут там не слишком дружелюбно.
      Я ехал в допотопном грузовике и отчаянно работал мозгами. Выучка Аппарата помогла мне. Нужно ехать туда, где он даже не подумает тебя искать. Нужно ехать туда, где тебя смогут защитить.
      Его мать! Она точно защитит меня. Она ненавидит сына.
      Передо мной лежал мост Готхолс, и я свернул на него с автострады Нью-Джерси. Потом выехал на скоростную трассу Стейтен-Айленда и понесся дальше, словно выпущенный из пушки снаряд. На головокружительной высоте я проскочил по мосту Веррацано Нарроуз и вскоре уже мчался по дороге в Куинс.
      Машина на поворотах порой вставала на два колеса, но я мчался и мчался к единственному безопасному месту. Я прорвался сквозь дыру в заборе, окружавшем дом Торпедо, и выскочил из машины. Двигатель за время моей гонки перегрелся, вода превратилась в пар, который с шумом вырывался из-под капота. Не думая больше о машине, я взбежал по ступенькам и замолотил в дверь.
      Чудовище в образе женщины узнало меня. Я протиснулся в холл и, стараясь, чтобы в голосе не звучали истерические нотки, объяснил ей, что ее сын гонится за мной и хочет убить.
      Она понимающе кивнула, поднялась по лестнице и исчезла. Потом появилась снова, перегнулась через перила и поманила меня. Я поднялся наверх.
      Наверное, эта комната когда-то принадлежала Торпедо и, судя по всему, это он раскрасил оконные рамы и стекла. Рядом с окном стояла железная кровать. На стене висела фотография. На ней был изображен мужчина со злобным сморщенным лицом. Фотография была подписана: «Торпедо, моему лучшему ученику. От Дж. К. Кортикула, доктора психологии».
      Его тюремный психолог! — догадался я.
      Миссис Фиаккола ткнула пальцем на туалет, дав понять, что я должен спрятаться там.
      Шаги на лестнице!
      Торпедо!
      — Где этот (...) сын? — завизжал он, и я догадался, что он заметил брошенную машину.
      — Торпедо! — услышал я голос его матери. — Тебе нужно убийство? Ты его получишь!
      Мать поманила его в комнату. Через щель в двери я видел, что она прятала правую руку в складках юбки.
      Торпедо дрожал от нетерпения, но повиновался ее жесту.
      Она решительно протолкнула его в дверь и заставила сесть на кровать.
      Потом прижала палец левой руки к губам и махнула в сторону туалета.
      — Он там, — сказала она.
      У меня волосы встали дыбом!
      Миссис Фиаккола приподняла правую руку. В которой оказался двухствольный обрез!
      Она ткнула обрезом в грудь сына, словно предлагая ему тоже взять оружие.
      Торпедо потянулся за своим снаряжением.
      Быстрым движением его мать подняла оружие и выстрелила, направив стволы обреза сыну в подбородок, снизу вверх.
      Она спустила оба курка одновременно!
      Оглушительный грохот!
      Мозги Торпедо размазались по потолку.
      Его мать вытерла обрез подолом юбки, уничтожая отпечатки своих пальцев, и вложила оружие в руку Торпедо.
      Затем выдвинула ящик стола, вытащила еще какой-то пистолет, обрывки тряпок и все это кинула на постель.
      — С тех пор как ты вышел из федеральной тюрьмы, — сказала она, обращаясь к мертвецу, — ты говорил только о психологии, психологии и еще раз психологии. С меня довольно. Теперь ты получил свою психологию, бездельник. Грязный некрофил! Надеюсь, что черти в аду заставят тебя заниматься психологией до конца света!
      Она обернулась и поманила меня пальцем:
      — Ты свидетель. Он чистил свое оружие, и оно выстрелило, верно?
      Я молча кивнул.
      — Вот и конец моему бездельнику (...)-сыну. Как приятно видеть, что он лежит мертвый, и знать о двадцати пяти тысячах долларов страховки, которые я получу.
      Только сейчас я постиг горькую истину.
      Торпедо ничего не сделал.
      И теперь мне придется взять дело в свои руки.
      Судьбы Земли, Роксентера, Ломбара и всей Конфедерации Волтар сейчас зависели от офицера Аппарата Солтена Гриса.
      А убрать коварную графиню Крэк сейчас необходимо еще больше, чем раньше.
      Я вышел на крыльцо и воздел над головой кулак.
      — Всеми звездами, всеми богами и демонами клянусь! — закричал я.— Я преодолею твое коварство!
      Пусть будет, что будет, но я все равно убью эту ужасную женщину!
      Я поклялся в этом. И я это сделаю!
 

ЧАСТЬ СОРОК СЕДЬМАЯ

 

ГЛАВА 1

 
      У меня оставалось не так много денег. Но вернуться к мисс Щипли и ублажать всех этих женщин я не мог.
      Бросив на улице грузовик с навозом и подхватив сумку и приборы, я углубился в Манхэттен. Я направлялся в гостиницу — там же забегаловка для алкашей, — которую приметил еще раньше. У нее была потертая грязная вывеска и холл, где валялись бесчувственные людские тела. Самое подходящее местечко, потому что хозяева даже не позаботились отделить тех, кто еще жив, от мертвых.
      Мне дали комнату с разбитым окном, разбитой раковиной и проломленным полом. Тараканы зашевелились и спрятались в остатках ковра, когда я вошел.
      Я должен бы чувствовать себя уставшим, но усталости не было. Мне слишком многое предстояло сделать.
      Было уже поздно, но я достал блокнот, ручку и уселся за шатающийся стол. Нужно делать все последовательно, нужно следовать правилам. Я должен быть точным и аккуратным, потому что только так я смогу добиться поражения графини Крэк.
      Я выписал на бумаге основные положения инструкции Аппарата:
      ПЕРЕД АТАКОЙ
      1)         подготовь базу;
      2)         подготовь боевые части;
      3)         составь план действий;
      4)         подготовь оружие;
      5)         вычисли объекты атаки;
      6)         рассчитай все по времени.
      Я знал, что вышеперечисленные пункты нужно выполнять в строгой последовательности. Эта инструкция была составлена гениями своего дела. Если организация типа Аппарата берет на себя функции управления цивилизацией, она должна все продумать заранее. Необходимо как можно дольше беспокоиться о как можно большем количестве людей при минимальном количестве причин для этого. Это великолепное правило для правительств и правительственных организаций. Даже на Земле, которая сильно отстает по этой части, ФБР и другие придерживаются данного принципа. Поэтому я знал, что поступаю мудро.
      Вначале я принялся за пункт пятый. С ним все обстояло очень просто. Единственный объект — графиня Крэк. Продолжительный и горький опыт убедил меня в этом.
      Что касается пункта первого, то моя база находится в этой гостинице, в моей комнате.
      В соответствии с пунктом шестым я вытащил часы и тщательно записал час, минуту и секунду и убрал их обратно.
      Неожиданно я осознал, что не соблюдаю порядок выполнения пунктов. Я должен быть внимательным. Сейчас мне надо работать над вторым пунктом — подготовка боевых частей.
      Единственная моя боевая часть — это я сам. Теперь это очевидно. Гробе, Торпедо и даже Мэдисон не смогли помочь мне. Я был полностью предоставлен самому себе.
      Как обстояло дело с боевыми частями?
      Венерические заболевания. Иначе и не могло быть, учитывая собак, козлов и Торпедо. Хотя никаких признаков пока не появилось, но в любом учебнике по военному делу написано, что такая проблема стоит всегда. Что ж, учтем.
      Приняв твердое решение делать все так, как положено, я решил заняться этим в первую очередь. Хотя в списке сей пункт значился вторым.
      Боевые части прежде всего нуждались в отдыхе. Я записал время, как требовалось в пункте шесть, и лег в кровать.
      Я поднялся рано утром, стряхнул тараканов с одежды и оделся.
      С мрачной решимостью я прошел к телефонной кабине в холле и просмотрел адреса венерических лечебниц. Одна оказалась поблизости. Я договорился о консультации и отправился туда.
      Поскольку я оказался первым, то обслужили меня очень быстро. Я старательно заполнил карточку. Молодой врач, даже не взглянув на нее, уселся рядом со мной и сказал:
      — Наша беседа останется в тайне. Вы можете говорить совершенно свободно. Какие вы заметили симптомы?
      — Никаких, — ответил я. — Но это неважно.
      — Какие вы имели... ну, сами понимаете... контакты?
      И тут я ему все выложил.
      — У меня был контакт с ужасной блондинкой, гиеной в человеческом облике, которая обращается с людьми, как с игрушками. Это она во всем виновата. У нее рост пять футов девять с половиной дюймов. Она может загипнотизировать кого угодно!
      — Сколько времени продолжалась ваша связь? — тревожно спросил он.
      Я быстро подсчитал на пальцах. В первый раз я столкнулся с графиней Крэк в Замке Мрака примерно за полгода до появления Хеллера. Она убила агента, который заинтересовался ее сексуальностью.
      — Тринадцать месяцев, — ответил я.
      — Откуда вы знаете, что она вас заразила? — спросил он.
      — Она меня вынудила, — ответил я. — Если бы не она, я бы никогда не попал в компанию собак, козлов и перуанских лам.
      Молодой врач был потрясен, и в этом не было ничего удивительного. Он взмахнул рукой:
      — Я думаю, нам лучше не тратить время на обследование. Похоже, ваши дела плохи. Сестра! Быстро несите большой поднос.
      Так начался курс лечения, который занял целых десять дней.
      Я выдержал его, потому что все это мне пришлось перенести из-за нее.
      Во-первых, инъекции антибиотиков, семь разных типов. И каждая повергала меня в агонию. Ненавижу уколы!
      Потом я стоически перенес курс лечения, во время которого температура моего тела в результате приемов лекарств повышалась до 106 градусов по Фаренгейту.
      Потом, когда я немного пришел в себя, мне дали неоарсфенамин-606. Доктор сообщил мне, что от него умирает один человек из десяти тысяч, с таким видом, словно ждал, что этим одним как раз и окажусь я. И это народное развлечение организовала мне она, графиня Крэк.
      Наконец настал счастливый день. У меня почти не осталось денег. Я потерял в весе несколько фунтов. Доктор провел последнюю серию анализов.
      — Ничего, — сказал он. — Сейчас у вас нет ни малейшего намека на инфекцию. Наш курс оказался очень удачным. Вам повезло, тем более что сейчас существуют разновидности, которые не поддаются лечению. А теперь позвольте мне дать вам один совет: никогда больше не вступайте в физический контакт с этой женщиной. Покончите с ней как можно скорее!
      Я честно обещал последовать его совету. И твердо решил покончить с графиней Крэк, как только закончу разработку соответствующей программы из шести пунктов.
      Боже, что я вынес из-за этой женщины!
 

ГЛАВА 2

 
      Следующий пункт моей программы был означен цифрой 3 и гласил: «Составь план действий».
      Для планирования нужна дата. Поэтому я стряхнул тараканов с видеоприборов, чтобы собственными глазами увидеть, что замышляет самый ужасный монстр во Вселенной.
      Они все еще торчали в Виргинии!
      Хеллер и два бывших водителя «Грейхаундов» нежились на весеннем солнышке. На Хеллере были шорты и он загорал, раскинувшись в шезлонге. Двое водителей в расстегнутых рубашках потягивали из бокалов напиток, смахивавший на мятный джулеп, и играли в карты под тентом. Бездельничают за мой счет!
      Дом на колесах и другой трейлер стояли на зеленой лужайке буквой Г. На экране Хеллера ясно виднелись покрытые голубой дымкой горы.
      Приближающийся звук мотора заставил Хеллера взглянуть в сторону дороги. Это был «джип», за рулем которого сидел Бац-Бац, а рядом на переднем сиденье расположилась графиня Крэк.
      Неожиданно я заметил, что ее экран не включается. (...)! Все потому, что ее активатор-приемник и ретранслятор 831 находятся здесь, со мной, а нас разделяет больше четырехсот миль.
      «Джип» затормозил. Хеллер поднялся и подошел к нему. Он помог графине Крэк выйти и подвел ее к соломенному креслу. Та выглядела уставшей. Появилась горничная с подносом и охлажденным напитком.
      Графиня Крэк вытерла потное лицо носовым платком и взяла бокал.
      Хеллер присел рядом.
      — Как продвигается обучение юного Роксентера?
      — О, я значительно продвинулась, — ответила Крэк. — Мне удалось заставить его мыться в воде, а не в грязи. И он перестал хрюкать и тереться о столбы.
      — Ну, это уже что-то, — заметил Хеллер. — Ты не пыталась использовать гипнощлем? Мне кажется, с его помощью дела пошли бы быстрее.
      — Я хочу научить его, а не превратить в робота, — ответила графиня. — Поэтому я должна сохранить его индивидуальность. Но пока он не хочет делать ничего, что не стала бы делать свинья. Он не садится за стол и тычет в еду носом. Вначале я думала, что все дело во влиянии окружения, но теперь боюсь, что мне придется иметь дело с наследственностью. Семейные привычки.
      — Но ты все же делаешь успехи. Скоро мы сможем уехать отсюда.
      Графиня Крэк нахмурилась:
      — А вот это проблема. Он не расстанется со своими свиньями.
      — Только и всего? — усмехнулся Хеллер. — Бац-Бац!
      Бац-Бац подошел и уселся на траву, любовно поглаживая высокий бокал со льдом и виски, который ему подала горничная.
      — А что, если я поручу Бац-Бацу позвонить Изе и попросить его взять напрокат полдюжины фургонов для перевозки свиней?
      — Боюсь, что свиньи принадлежат округу, — ответила графиня.
      — Ну, тогда пусть Изя купит их. А еще пусть купит свиноферму неподалеку от Нью-Йорка, где-нибудь на берегу реки в Нью-Джерси. Там все равно пахнет свиньями.
      — Прекрасная идея, дорогой. Только давай не будем беспокоить беднягу Изю: он так переживает, когда ему не удается организовать все так, как ты хочешь. Телефон снова работает, поэтому Бац-Бац может позвонить прямо отсюда.
      — Ладно, — согласился Хеллер. — Сейчас ты командуешь. Но если мы не будем обращаться к Изе, то как мы заплатим?
      — Как-как, — весело ответила графиня Крэк. — А вот так: снимем деньги с моей кредитной карточки компании «Соковыжималка», конечно.
      Бац-Бац поднялся:
      — Здорово, что у нас есть эта карточка. Что бы мы без нее делали? Я пошел звонить.
      Я сердито отпихнул от себя монитор. Что за женщина! Гиена! Мудур Зенгин заплатит все до последнего пенни — и прощай полумиллионный швейцарский сертификат. Может, это уже случилось!
      Она хочет уничтожить меня.
      Однако они собираются на север.
      Я немедленно должен перейти к выполнению следующего пункта программы.
      «Составь план действий».
      Необходимо подготовить стальной капкан, неминуемую западню. И эта западня должна стать смертельной.
 

ГЛАВА 3

 
      Итак, к делу. Но я немного выбился из графика. Если собираешься атаковать, то нужно знать, с чем атаковать. Бессмысленно вносить в план использование танка, если потом этот танк не удастся добыть. Поэтому я решил лучше обратить внимание на четвертый пункт: «подготовь оружие».
      Хорошо! Каким оружием я мог воспользоваться? Я огляделся. Танка у меня не было. Нужно как следует пораскинуть мозгами. Мой взгляд скользил, ни на чем не останавливаясь, пока не упал на стопку старых газет, по которой ползали тараканы. Я поднял с пола одну из газет, сложенную так, что читалась только часть заголовка: «...это моральная основа вопроса».
      Это было доброе предзнаменование!
      Моральная основа!
      Я знал, что на Волтаре другие законы. Огромный жизненный опыт показывал, что необходимо хорошо изучить того или ту, с кем ты собрался связать свою жизнь: иначе вынужден будешь прожить с не подходящим тебе партнером полтора века. Поэтому обычно, прежде чем сделать решающий шаг, мужчина и женщина жили вместе не меньше двух лет. Получить развод в Конфедерации можно было, только доказав, что партнер виновен в двоеженстве или адюльтере. А наказанием за такие преступления служит смертная казнь. Поэтому брак — это роковая перемена судьбы.
      Но на Земле все было по-другому. Здесь подчас женились малознакомые друг другу люди. А потом жаловались на тяжелую жизнь.
      Вот мое оружие.
      Я немедленно стряхнул с себя тараканов и бросился на Месс-стрит, 42.
      Мэдисон сидел за столом. Его честное, искреннее лицо было мрачным. Я понял, что пришел вовремя.
      — Как дела? — спросил я.
      — Смит, — печально ответил Мэдисон, — мы не можем придумать статью для первой полосы. Вундеркинд бежал в Канзас. Это какая-то ошибка.
      — Где именно в Канзасе?
      — В стране Джесси Джеймса. Мы все еще следуем образу героя нашего времени, любимого ловца Джесси.
      — А как в Канзасе обстоят дела с моральными устоями? — поинтересовался я.
      — С моральными устоями? Да там вообще живут по Библии. Кучка ханжей. Помешались на моральных устоях.
      — Хорошо, — сказал я. — А теперь слушай внимательно, Мэдисон. Вундеркинд ведет аморальный образ жизни. Он живет с женщиной, на которой не женат!
      Мэдисон уставился на меня и моргнул. Потом почесал подбородок и задумался. Неожиданно он улыбнулся, и его лицо осветилось, словно луч солнца проглянул сквозь тучи.
      — А в этом что-то есть, Смит. Не очень, правда, профессионально. Не отшлифовано. Но заслуживает внимания.
      Этого было достаточно. Я не стал слушать его дальнейшие рассуждения и ушел.
      Я вернулся обратно в гостиницу. Уверен, что любой уважающий себя паук злорадствует, когда ему удается сплести настоящую паутину. Усевшись поудобнее, я включил аппаратуру.
      На экране Хеллера мелькали полосы. Неожиданно они исчезли, и появилось изображение. Хеллер выходил из дома на колесах.
      Они направлялись на север!
      Вскоре на экране появилась та самая автозаправка, на которой флегматичный деревенский парень рассказывал Хеллеру о машинах во время его поездки в Вашингтон.
      А вот и он собственной своей персоной и восторженно глазеет на дом на колесах.
      Неожиданно этот флегматичный деревенский парень подошел поближе и всмотрелся в Хеллера.
      — Вы! — вскричал он, и челюсть у него отвисла.
      — Привет, — произнес Хеллер. — Как дела?
      — Бог ты мой! Где вы раздобыли этот дом на колесах? Потрясная машина!
      — Мне кажется, что моя девчонка его украла, — ответил Хеллер.
      — Черт возьми! — в восторге выпалил флегматичный деревенский парень. — Похоже, у вас все путем! — Он снова посмотрел на дом и оглядел машины, стоящие гуськом на шоссе. — А это кто такие?
      — Назовем их моей бандой, — ответил Хеллер.
      — Черт! Значит, вы стали гангстером и заимели свою банду и все такое прочее?
      — У вас хватит бензина для всех этих машин?
      — Обижаете.
      — А вода для свиней есть?
      — Для свиней? — изумился парень, уставившись на машины.
      — Ну да, — сказал Хеллер. — Мы взяли их с собой, прокатиться. А то они слишком много визжат.
      Раздался голос подошедшего Бац-Баца:
      — Кто это тут говорит про гангстеров?
      — Разрешите представить вам Бац-Баца Римбом-бо, — сказал Хеллер парню. — Это самый вьщаюшийся угонщик машин в Нью-Йорке.
      — Черт возьми! — воскликнул тот, пожимая руку Бац-Бацу.
      В тот же самый момент машины, стоявшие в конце очереди, загудели, и парень, очнувшись, бросился заправлять дом на колесах.
      — Когда ты познакомился с боссом? — тихо, стараясь, чтобы не услышал Хеллер, поинтересовался у парня Бац-Бац.
      — Больше года назад, — ответил тот. — Я наставил его на путь истинный. А теперь посмотри-ка на него!
      В поле зрения Хеллера появилась графиня Крэк, которая рылась в кошельке. Я с ужасом догадался, что она собирается сделать: заплатить за сотни галлонов дизельного топлива моей кредитной карточкой компании «Соковыжималка».
      Разозлившись, я выключил экраны.
      Но погодите, мухи. Паутина готова, и вы летите прямо к ней.
      Нападение произойдет не сразу, но удар будет смертельным. Я знал Мэдисона. Я знал, что значит особенный блеск в его глазах. Близится ваша погибель!
 

ГЛАВА 4

 
      Как я и предполагал, на следующее утро Мэдисон пробрался-таки на первую полосу:
      «ВУНДЕРКИНД СДАЛСЯ КАНЗАССКОЙ ПОЛИЦИИ.
      ОЖИДАЕТСЯ ЭКСТРАОРДИНАРНОЕ СЛУШАНИЕ ДЕЛА.
      ВУНДЕРКИНДА БУДУТ СУДИТЬ В НЬЮ-ДЖЕРСИ
      Сегодня Уистер, несколько недель скрывавшийся от закона, сдался...»
      Мне стало ясно, что Мэдисон принялся за работу. Я не мог догадаться, что он собирается делать, но чувствовал, как ко мне возвращается уверенность.
      Оба экрана работали — следовательно, меня и Хеллера с графиней Крэк разделяло не более двухсот миль.
      Хеллер и Крэк гуляли по какой-то ферме, скорее всего в Нью-Джерси, потому что вокруг расстилалась равнина. Да! Это точно Нью-Джерси. Когда Крэк глянула на другой берег реки, вдали обнаружились небоскребы Нью-Йорка.
      Сын Роксентера, Делберт Джон-второй, носился вокруг грузовиков с криками: «Привет, вот вы и приехали!» и «Посмотрите на ваш новый дом!», бросался к бетонным постройкам, забегал внутрь и снова выбегал. Наконец он поднес руки ко рту, издал звук, похожий на хрюканье, и подал сигнал грузовикам.
      Наверное, все водители одновременно опустили задние борта грузовиков, потому что двор мгновенно наполнился свиньями.
      Парень направлял их в свинарники, словно постовой машины в час пик. В конце концов он закрыл ворота, помахал оставшимся внутри свиньям и подошел к Хеллеру и графине Крэк.
      — Похоже, мне здесь понравится, — сказал Делберт-второй. — Только понюхайте, как пахнет. Сразу понятно, что здесь живут свиньи. Чудесный запах!
      — Эй, Бац-Бац, — сказал Хеллер, поворачиваясь к Бац-Бацу, который стоял, прислонившись к столбу. — Я что-то не вижу тут дома.
      — Поэтому мы и смогли купить это место, — ответил Бац-Бац. — Дом сгорел. Я поговорил с Двойняшкой, и он сказал, что это неважно. Он будет спать в свинарнике.
      — Нет, — произнес Хеллер. — Так не пойдет.
      — Все нормально, — вмешался парень. — Тут еще двое работников, и мы все вместе отлично устроимся.
      Хеллер взглянул на двух страшно грязных мужчин, которые стояли рядом и радостно кивали. Они здорово смахивали на армян.
      — Дорогой, — тихо произнесла графиня Крэк, — давай оставим им дом на колесах.
      — Они его испортят, — возразил Хеллер.
      — Вряд ли. Кроме того, я собираюсь продолжить обучение. Не могу же я работать в свинарнике. Правда, команда у нас подобралась уж больно хорошая, а безработных и так везде полно... Но мы не бросим их на произвол судьбы. Мы оставим их здесь. И водителя, и механика, и горничных. Пусть присматривают за машиной и за мальчиком. Нам это ничего не будет стоить: я попрошу Бац-Баца позвонить Майку Мутационе и списать все издержки на кредитную карточку «Соковыжималки». А «джип» мы просто вернем в контору.