Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Янтарный единорог

ModernLib.Net / Фэнтези / Гуськова Татьяна / Янтарный единорог - Чтение (стр. 7)
Автор: Гуськова Татьяна
Жанр: Фэнтези

 

 


Дикий крик всполошил всех обитателей Альвхейма. Альвы выбежали навстречу человеку. Хог пронесся сквозь толпу. За ним едва успевали Андер и Арх.

Хлопнувшая дверь заставила хозяйку дома вздрогнуть, а дикий взгляд человека напомнил то время, от которого ее избавил светловолосый незнакомец, постучавшийся однажды в дверь их рыбацкой хижины.

Хог нашел свой меч, что давно был погребен на дне мешка, и выскочил из дома. Перед жилищем ярла собралась изрядная толпа. Запыхавшийся Эльф чуть не столкнулся с северянином.

— Хог, что ты хочешь делать!

— Я убью их и освобожу Крапиву!

— Мечом! Против кельдирков!

— Да! Уйди с дороги! — Хог одним движением стряхнул с меча ножны, и вместо спокойного изящества старинного клинка вспыхнул неистовый огонь эльфийского оружия. Эльф попятился.

— Нуаду[7]! — послышался чей-то испуганный возглас. С бледным и обреченным лицом Андер достал свой меч.

У Хога потемнело в глазах, вместо лиц у окружающих его были какие-то звериные рыла. Меч тянул руку вниз, торопясь отведать крови.

Эльфийский и альвийский клинки столкнулись. Нуаду оставил на мече Эльфа глубокую зазубрину. Юный альв побледнел, но не отступил.

Хог надвигался подобно урагану. Андер, заглянув ему в глаза, увидел свою смерть. Глаза северянина были налиты кровью и безумны.

Толпа редела. Мужчины бежали вооружаться, женщины уводили детей.

Будь на месте Эльфа более умелый боец, и он бы не устоял против магии Нуаду. Человек с эльфийским мечом занес руку для последнего удара. Над головой споткнувшегося парня засвистело сияющее лезвие, стремясь к беззащитной шее. И столкнулось, высекая искры, с бледной сталью чужого меча. Серебристый дракон, свернувшийся на гарде, задумчиво грыз крошечный меч.

Это был новый враг. Необходимо устранить — Нуаду дернулся, двигая за собой человека. Эльфийский меч был неистов и яростен.

Свист рассекаемого воздуха.

Каскады искр.

Дикий визг где-то вдали, когда Нуаду, столкнувшись с серебристым клинком, сломался у рукояти.

Ноги северянина подломились, и он осел рядом с Эльфом.

На голубоватом лезвии чужого меча проступили, на мгновение вспыхнув, ряды рун. Потом клинок скользнул в ножны, и северянин, оторвав взгляд от оружия, посмотрел на его хозяина.

— Ты!

Рыжая с печальной улыбкой коснулась его лица. Одурь, навеянная волшебным мечом, понемногу проходила.

Эльф рассматривал осколки волшебного меча.

— Но ведь это был Нуаду, неотразимый меч.

— Для всех, кроме Глодающего, — ответил Дорн. Алди выглядел измотано, будто только что вернулся с края света.

— Да, есть такое заклятие на моем мече. Там даже есть надпись: «Своих собратьев не люблю, на сто кусков их разрублю».

Но все это было не важно, Хог не слушал ее, он просто смотрел.

Лисица протянула северянину руку, помогая подняться.

— Глупый.

Хог хотел обидеться, но забыл. Потом он посмотрел на довольно усмехающиеся лица Дорна и Андера.

— Чего скалитесь?

Рыжая пригнула его голову и поцеловала еще раз.

— Попробуй только еще раз исчезнуть, — прошептал северянин ей на ухо.

Девушка загадочно улыбнулась.

<p>Глава 5</p> <p>КЕЛЬДИ</p>

Хог держал Рыжую за руку. Ему казалось, отпусти он ее, и она опять исчезнет, растворится, а потом медленно начнет исчезать и память о ней.

Эльф поднялся с земли, отряхнулся и с сожалением осмотрел свой испорченный меч.

— Ну что, так и будем стоять здесь?

Они вошли в дом, прочь от любопытных взглядов. Дорн незаметно прихватил один из осколков Нуаду, те же, что остались лежать на земле, сначала стали прозрачными, как стекло, а потом растаяли, превратившись в маленькие облачка, улетевшие в небо.

Андер обнял мать, стремясь поскорее успокоить ее, Котик отошел к окну, а Хог сел на лавку у входа. Рыжая села рядом с ним. Он чувствовал тепло ее руки, видел ее перед собой, но казалось, что это только сон. И все вокруг было зыбким, нечетким.

— Расскажите же мне, что у вас случилось? — попросила Рыжая. — Я вас всех давно не видела и не знаю, как к Хогу попал Нуаду и что вы не поделили с кельдирками.

Рассказывать начал Котик.

— Я так понимаю, что Хог теперь с нами и говорить можно не таясь. После того как ты ушла в начале зимы в Верхний мир, я отправился к Ильд. Мне нужно было переговорить с Андером, я имею в виду Волчонка, — пояснил он специально для Хога. — А поскольку мне не хотелось путешествовать по мирам, я решил передать ему весточку с его сестрой. Когда я явился в ее лавку, то на ее месте было пожарище и палатка торговца одеждой.

Эльф обеспокоено вскинулся, но Дорн остановил его жестом.

— Не волнуйся, с Ильд все в порядке. Торговец одеждой передал мне от нее письмо. Вот оно, — Котик протянул Рыжей лист бумаги.

Девушка неторопливо его развернула.


«Если ты сейчас читаешь это письмо, значит, ты мой собрат охотник, и я могу довериться тебе.

Предупреди любого из перечисленных мною (Нетопырь, Котик, Серебряный Клинок, Эльф), что некоей рыжей особе грозит опасность.

От меня никто ничего не узнал. Не волнуйся, моего пепла нет там, на пожарище, но показаться я сейчас не могу, меня запомнили слишком хорошо.

Заранее благодарю за оказанную помощь».


Внизу был несколькими линиями нарисован расправивший крылья ястреб.

Печать, с изображением вставшего на дыбы коня, на письме была сломана.

Рыжая передала листок Эльфу, тот едва сдержался, чтобы его не выхватить.

— Радует хотя бы то, что оно нашло адресата.

— Особа, указанная Ястребком, это явно ты. Как только я получил это письмо, я попытался обратиться за помощью к Денгару, бывшему учителю Ильд, чтобы он помог найти свою ученицу, но... — Дорн покачал головой, — Если бы я был человеком, мне бы не удалось ускользнуть. Денгар на меня напал. Полуоглушенный, я сделал единственное, что пришло мне в голову, — переправился в другой мир. А здесь сразу угодил в Дикую Охоту, — дальше Дорн подробно поведал о совместных приключениях с Хогом и Яррэ.

Рыжая кивнула, выслушав его рассказ.

— А что привело в Верхний мир тебя? — спросила она у Хога.

— Ты, — просто ответил северянин. Больше он ничего не стал объяснять, а Рыжая не спрашивала.

— И, как я понимаю, кельдирки похитили вашу подружку.

— Да!

— Ну, — Рыжая улыбнулась и посмотрела на Хога так, кто у него все внутри похолодело, — думаю, этому помочь легче всего.

— Как? — в один голос спросили Котик и Эльф.

— Мы просто вызовем их и попросим вернуть девушку.

— И кто же будет заниматься вызовом? — спросил Эльф.

— Ты, — ответила Рыжая. — А я помогу.

Лучшим временем, по мнению Рыжей, было следующее полнолуние, оно должно было наступить ровно через две недели, и к этому времени они должны были все подготовить.

Рыжая редко находилась вместе с ними, чаще она приходила вечером, на закате, когда сумерки окутывали землю, или утром, почти перед рассветом. Она учила Андера различным заклинаниям. Часто Эльф уходил вместе с ней. Парень стал раздражительным и мог вспылить в ответ на любое неосторожно сказанное слово. Его мать, видя, что твориться с сыном, прониклась к Рыжей стойким неприятием. Дорн занимался какими-то своими алдийскими делами, он исчезал на всю ночь, а днем отсыпался. Так что Хог остался в полном одиночестве, наедине со своими мыслями и сомнениями, которые раздирали его не хуже своры собак.

Он так долго гонялся за Рыжей, не зная, нужен ли он ей, а теперь, когда нашел, она казалась чужой и странной. Северянин уже не испытывал того радостного возбуждения, что охватило его при встрече. Когда Рыжая заговаривала с ним, Хога пробирал озноб, и он старался попадаться ей на глаза как можно реже. А что было бы, встреть он Рыжую, когда рядом была Яррэ? Ничего, скоро они вызволят ее, тогда решать будет проще.

Хог посмотрел вдаль и присел на камень. Здесь они с Яррэ в первый раз увидели единорога. Жаль, тогда у него не было Нуаду. Пожалел бы этот воздушный, что вообще на свет появился.

Море мягко шумело, и Хог сперва принял этот звук за голос моря. Но стон повторился, заставив волосы на голове у северянина зашевелиться. Хог не был трусом, но в этом голосе была какая-то странная сила, тоска и ужас.

Северянин среди белого дня заозирался, холодея от ужаса. Он поднялся и, стараясь не растерять остатки достоинства стал спускаться со скалы.

На тропе стояла какая-то женщина. Ветер трепал ее темную одежду, переходящую в серые крылья, длинные светлые волосы закрывали лицо.

Над морем вновь пронесся тоскливый стон.

Хог отступил.

Тут послышались голоса Эльфа и Дорна, громкий лай Арха.

Тело женщины заколыхалось и растаяло.

Хог оперся рукой о скалу, переводя дыхание. Он уже догадался, кого встретил только что.

«Дорн. Нет, он алди, а к ним бенши[8] не может прийти.

Значит, Эльф...

Или же я сам».

Арх подбежал к северянину и радостно ткнулся носом ему в ладонь. Тот рассеянно потрепал пса по голове.

— Что случилось? — спросил Арх. Говорил пес редко и делал это плохо.

«Странный у меня, должно быть, вид, если даже пес это заметил».

— Все нормально.

Пес подозрительно посмотрел на человека, но больше ничего не сказал. Подошли Котик и Андер.

— Мы тебя везде ищем.

Хог молчал, ожидая разъяснений.

— Вернулся отец, — ответил Андер. — С ним приехали мои дядя и тетя. Мы боимся, что они могут помешать. До полнолуния еще три дня. Если отец узнает, что я собираюсь заниматься вызовом кельдирков, он меня выпорет, — Эльф покраснел.

— И что ты хочешь делать?

— Нельзя ничего говорить при них, я уже уговорил маму молчать. Рыжая не появится теперь в крепости, будем встречаться с ней в лесу.

— Скажи, Андер, а почему твой отец не разрешает тебе заниматься магией?

Альв посмотрел на северянина.

— Отец не запрещает мне заниматься магией, магией альвов. А то, чему меня учит Рыжая, — высшая магия, она может подчинить себе все, даже кельдирков, как, впрочем, и других стихийных существ. Я многого не понимаю и просто делаю то, что говорит Рыжая. Но иногда мне становится страшно.

Хог сжал плечо юноши, стараясь поддержать его. Ему с ужасом вспомнилась бенши. Скорее всего, это будет он. Неизвестно, что за магию плетет Рыжая и почему она сама не хочет вызвать единорогов.

Они вместе вернулись в крепость.

Перед домом Эльфа сидела большая черная волчица, она лениво оглядела подошедших, довольно дружелюбно обнюхала с Арха. Из дома вышла женщина. Она остановилась рядом с волчицей и почесала ее за ухом, потом подняла глаза. У нее были большие округлые глаза желтого цвета, нос с горбинкой и длинные черные косы. Хог сразу понял, что перед ними Нидьяр, тетя Эльфа. Волчонок и Ястребок очень на нее походили.

— Андер, тебя давно ищет отец, он хочет поговорить с тобой.

Эльф молча прошел мимо нее в дом. Хог и Котик хотели последовать за ним, но Нидьяр их остановила.

— Дорн, ты не хочешь познакомить меня с вашим новым другом?

— Я и сам за себя могу сказать. Я Хог Хогарсон.

Волчица разинула пасть, она будто улыбалась. Наружу вывалился розовый язык.

Нидьяр кивнула и ушла куда-то по своим делам, волчица потащилась за ней.

Арх азартно зачесался, будто у него завелись блохи. Дорн склонил к себе голову Хога и зашептал ему на ухо:

— Нидьяр — ведьма. Она хотя и хорошая, но со своими причудами, будь с ней осторожен. Однажды ей пришло в голову превратить Пиннара, когда они остановились на одном постоялом дворе, в коня и кататься на нем всю ночь, после того Волчатник и стал недолюбливать Нетопыря, а также его сестру.

Они вошли в дом. За столом сидели двое мужчин. Если близнецы и были похожи в юности как две капли воды, то теперь их различил бы всякий. Отец Эльфа, Андир, был мощным мужем, силачом и бойцом, его брат, Аннор, напротив, несмотря на мощный костяк, был сухощав и жилист, по его глазам можно было понять, что он маг.

Братья сидели, глядя на Андера, который, видимо, перед приходом друзей в чем-то оправдывался. Его мать стояла за его спиной и в любой момент была готова вступиться за сына.

— Иди сюда, Дорн, — позвал алди Андир. — Скажи, каким это образом в Альвхейм мог попасть Нуаду?

— Отец, я же уже рассказал тебе!

— Я хочу услышать, что скажет Дорн. При встрече тогда в лесу вы ничего не сказали о проклятом мече.

— Мы не знали, — сказал Хог. — Я не доставал меч из ножен с того времени, как эльфы нас отпустили, а рукоять ничем не отличалась от рукояти моего меча.

Братья переглянулись.

— Против кого же был послан Нуаду? Это очень мощное оружие, — Андир, похоже, не ждал ответа на свой вопрос.

— А меня больше интересует, как вы сумели сломать меч? — взгляд Аннора был тяжелым и каким-то каменным.

— А это сделали не они, — сказала Нидьяр, бесшумно появляясь из-за спин Хога и Котика. — Не знаю, кто был там, на поляне перед домом, но Гиал чует кого-то очень могущественного, может даже кельдирка.

У Хога вскипела кровь, они и рядом с домом побывали! Северянин сжал кулаки. Он развернулся и выскочил из дома.

Не одно невинное дерево стало жертвой выхода Хоговой злости, но, наконец, он успокоился и решил вернуться. Было чуть меньше полуночи, когда он добрался до крепости. В дом он заходить не стал, а отправился в конюшню. Там его приветствовали Гривастый и Серебринка, кобылица очень скучала по хозяйке, она обнюхала северянина и стала оглядываться на дверь — может, Крапива пришла с ним... Хогу стало стыдно, он даже ни разу не навестил ее.

Северянин прошел вдоль стойл и улегся на охапку сена. Тихо пофыркивали лошади, где-то в соседнем углу верещал сверчок. Хог достал соломинку из своего ложа и, закусив ее, стал смотреть в маленькое окошко под самой крышей. Небо было бархатистым и черным. В окошко виднелось всего три звездочки, когда они закружились на месте и превратились в глаза и рот, он понял, что спит.

В окошко залетела большая сова, покружила над спинами спящих лошадей и уронила на голову Хогу какие-то веревки, мгновенно опутавшие его лицо. И как северянин ни старался, не мог от них избавиться, а потом они почему-то перестали мешать. Хог поднялся, чувствуя себя большим и невесомым.

Сова плюхнулась ему на спину и тут же заметно потяжелела, северянин скосил глаза и понял, что она превратилась в женщину. Матово блестело обнаженное тело, водопад волос рассыпался по плечам. Хищно блеснули желтые глаза. В руке женщины появился длинный прут, и она хлестнула им Хога по спине.

Северянин дернулся от нестерпимой боли, а потом скакнул вперед, стремясь избавиться от неожиданной наездницы. Но женщина не слетала, она умело направляла Хога туда, куда ей было нужно, подбодряя прутом.

Они выскочили из конюшни, и Хог помчался не разбирая дороги, он никогда не бегал так легко — казалось, он не бежит, а летит над землей, не чувствуя ни ног, ни тела. Конечно, ведь он же спит.

Лес встретил цветными огоньками и многоголосьем, Каких только существ здесь не было, у Хога разбегались глаза.

— Хороший у тебя конь сегодня, Ночница! — крикнул с ветки какой-то карлик с короткими ножками и огромными ладонями.

— Да, неплохой, Вислорук.

Он кричал вслед что-то еще, но они неслись дальше. Веселилась вся мелкая лесная нечисть, Хог видел даже несколько зеленых эльфов.

Они выбрались из этого праздника и помчались дальше в лес.

Поляна возникла неожиданно. Из лесного мрака они вылетели под свет звезд. Хог резко остановился, заметив знакомый силуэт. На этот раз кельдирк был во плоти, стоял посреди поляны, глядя на них мерцающими зелеными глазами, без зрачков. Левое ухо было порвано, но шрам давно зажил. Взгляд волшебной твари казался безучастным, но женщина у Хога на спине вздрогнула. Единорог сделал к ним шаг, изогнул шею, направив сияющий рог на ведьму.

Ведьма поединка не приняла и, превратившись в сову, улетела с криком.

У Хога внезапно подкосились ноги и он, ослабев, осел на землю. Добротные сапоги были все изодраны, а ноги превратились в кровавое месиво. Только сейчас северянин почувствовал, насколько устал. Это не могло быть сном.

Единорог стоял и смотрел на него.

Хог попробовал подняться, но тут же со стоном свалился обратно.

Единорог подошел и, склонив голову, коснулся рогом ступней северянина. Когда кельдирк поднял голову, раны уже зажили.

Хог мгновенно вскочил, одной рукой обхватил шею зверя, другой вцепился в рог. Кельдирк — пойман. Но единорог не старался вырываться, он стоял, доверившись рукам человека. Не зная, что делать с пленником, Хог разжал руки. Единорог дохнул ему теплым воздухом в лицо и умчался. А через мгновение послышался треск кустов и на полянку вышел Гривастый. Конь скептически оглядел потрепанного северянина и подошел к нему.

Утром Хог, перво-наперво, решил узнать, с чего Нидьяр решила на нем прокатиться.

После завтрака, застав ведьму одну, он обратился к ней с прямым вопросом.

Но Нидьяр только холодно на него поглядела.

— Если тебе пришло в голову носиться с кем-то по ночам, то я здесь ни при чем, — и она ушла, не сказав больше ни слова.

Тогда Хог решил посоветоваться с Дорном и Эльфом. Он рассказал им о ночных событиях.

При рассказе о единороге у Эльфа загорелись глаза, а вот Котик вовсе не удивился, или, может, просто взяла верх его невозмутимость.

На вопрос же о Нидьяр, Эльф сказал, что это не может быть его тетя.

— Без сомнения, она могла бы покататься на тебе, тем более что представился такой хороший случай и ты был один в конюшне, но потом она не стала бы отрицать своего участия. Наоборот, посмеялась бы и выставила тебя дураком. Да и на праздники мелкой нечисти она не ходит. Такое могло прийти голову только совсем молоденькой ведьме.

— Но она же превращалась в сову!

Эльф усмехнулся.

— Ты думаешь, мало альвийских ведьм превращается в сову? Праздник лесной нечисти будет продолжаться еще одну ночь до полнолуния, я думаю, она еще вернется ночью, другого коня ей не найти. Так что сегодня мы ее и поймаем. Иначе она от тебя не отвяжется, а единорога, чтобы тебя спасти, в другой раз может рядом и не оказаться.

Днем Эльф опять ушел на встречу с Рыжей. Поскольку времени на подготовку оставалось всего ничего, то они проводили вместе все больше времени. Дорн умчался за какими-то подручными средствами, а Хог остался дожидаться ночи.

Он, в благодарность за ночную помощь, вычистил Гривастого, а потом отвел его и Серебринку к лесному озеру, где кони накупались в свое удовольствие. Северянин тоже окунулся.

После купания, когда полуденная жара сменилась послеобеденным тяжким зноем, Хог решил, что пора возвращаться, и неторопливо направился к Альвхейму.

Он брел по лесу, лошади следовали за ним, будто собаки. Внезапно послышалось мягкое журчание. Гривастый раздул ноздри. Под корнями могучей ивы затаился родник.

Хог, обрадовавшийся возможности утолить жажду, двинулся вперед, но Гривастый ухватил его зубами за воротник.

— Я понимаю, что тебе тоже не терпится напиться, но если я пущу вас первыми, то вы так замутите воду...

Раздавшийся смех заставил северянина замереть.

— Впервые вижу, чтобы кто-то разговаривал со своим конем.

Тут Хог заметил то, что проглядел в первый раз.

Зеленое платье женщины было расшито золотыми нитями, которые походили на солнечные блики сквозь листву, оно полностью скрывало фигуру. Незнакомка сделала шаг вперед, ее одежды заколыхались, а звук был такой, будто по корням ивы стучали копыта.

Солнечный свет упал на лицо. Она была прекраснее любой из женщин, что северянин видел до сих пор.

— Иди ко мне, путник. Мы вместе изопьем воды из ручья и станцуем под его серебристое журчание.

Волосы женщины горели как золото, а голову украшал двузубый венец.

Северянин сделал несколько шагов вперед и протянул руку, чтобы помочь прекрасной незнакомке спуститься с корней дерева.

Гривастый заржал и толкнул Хога в плечо.

— Что же ты медлишь? Или я тебе не нравлюсь?

Хог увернулся от зубов коня и запрыгнул на корни к незнакомке.

Рука женщины была холодной и жесткой, как древесный сучок. Она обвила шею Хога и закружилась с ним на корнях дерева, постукивая каблуками, как копытами.

Лицо, глаза, губы.

У Хога начала кружиться голова. Он вдруг обнаружил, что женщина прижимается к нему изо всех сил, и ее объятия становятся все сильнее. Внезапно глаза незнакомки подернулись поволокой, лицо стало еще прекраснее, бледные губы приподнялись, обнажая острые, как иглы, зубы в несколько рядов.

Северянин, на которого всегда слабо действовали чары, рывком высвободился из объятий нечисти и, спрыгнув с корней, вскочил на спину Гривастому. Конь будто только этого и ждал, он быстрее молнии помчался прочь.

Сзади раздался пронзительный вой.

Хог оглянулся — женщина расправила подол платья и, взмахнув им, как крыльями, взлетела. Северянин пришпорил пятками коня, но она нагоняла.

Хог метнул нож, но женщина увернулась. Северянин скатился со спины коня, когда она почти упала на него. Гривастый резко остановился и, развернувшись, ударил тварь передними ногами. Женщина с воем отлетела и ударилась о ствол дерева, мелькнули вместо ног козлиные копыта. Она, впрочем, тут же вновь поднялась в воздух.

Хог достал второй нож и приготовился к обороне. Женщина не уступала в скорости волкодлаку. Северянин с трудом увернулся от острых зубов.

Внезапно послышалось радостное ржание Серебринки, всхрапнул Гривастый...

Налетевший порыв теплого ветра закружил женщину, опрокинул ее наземь, проволок по кустам и зашвырнул куда-то вдаль.

Это опять был единорог, он был едва заметен, больше схожий на обман зрения, рыжий в лучах солнца. Только у кого были целы оба уха, а рог был не голубой, а серебристый.

Домой Хог вернулся, когда солнце уже садилось, он отвел лошадей в конюшню и, задумчиво хмурясь, зашел в дом.

Эльф и Дорн были там. Они переглянулись и отправились на конюшню.

Оказалось, что друзья уже все приготовили, даже то, чем можно закусить в ожидании. Пока Хог ужинал, они обсуждали, где кто спрячется, а потом северянин рассказал о дневных похождениях. Эльф несколько минут задумчиво молчал.

— Это был глейстиг[9], — сказал, наконец, он. — Не думал, что они еще тут остались. Но меня больше интересует внимание к тебе кельдирков. Сначала один спасает тебя от ведьмы, потом другой от глейстига. Что может быть причиной такого интереса?

— Только одно, — Котик усмехнулся.

— Что же? — спросил Хог.

— Если это не кельдирки, а кельди.

У Эльфа открылся рот, Хог заметил то же самое и за собой.

Дорн усмехнулся, увидев удивление друзей.

— Почему, если кельдирки могут утащить себе девчонку, кельди не интересоваться мужчиной?

— Что-то мной уж больно многие интересуются: ведьмы, глейстиги, кельди...

— Кстати о ведьмах, Эльф, скоро полночь, нам с тобой пора прятаться.

Андера завалили в углу охапками сена, а Котик устроился на продольной балке, где на крюках висели сломанные колеса и пучки старого сена.

Хог устроился на старом месте. Он твердо решил не спать, но опять около полуночи его сморило. Глаза закрылись сами собой. И вновь закружились звезды в окошке, и появилась ночная гостья. Она бесшумно влетела в окно и закружилась по конюшне. Но тут сверху на нее упала большая темная тень. Сова, попавшая в ловушку, закричала и забилась в руках алди. Хог проснулся и только успел отмахнуться от сена, которое раскидал выскочивший из своего укрытия Эльф. Из лап совы на парня упал комок каких-то веревок. Юноша попытался выпутаться из них, но внезапно стал меняться и превратился в большого белого коня.

Дорн от неожиданности упустил свою пленницу, помятая сова с воплями вылетела в окно. Алди, опомнившись, последовал за ней.

Хог подошел к Эльфу, ошеломленно мотавшему головой. Глаза коня, когда он посмотрел на Хога, наполнились слезами.

— Не бойся, со мной же ничего вчера не случилось. Сейчас прилетит Дорн и притащит эту заразу, пусть она только попробует тебя не расколдовать! — Северянин обнял коня за шею.

Ржание испуганных лошадей, крики совы и ловцов ведьмы разбудили родителей Эльфа. Внезапно дверь конюшни открылась, и на пороге появились ярл и его брат.

— Что здесь происходит? — Андир настороженно рассматривал Хога и незнакомого коня. — Откуда здесь чужая лошадь? — Потом он внезапно подошел ближе и, вглядевшись в глаза коня, побледнел как полотно. — Это же ведь... Что здесь случилось!? — требовательно спросил он у Хога.

— Ведьма.

— Понятно!

Между тем Аннор подошел и стянул с Эльфа уздечку. К юному альву тут же вернулся его настоящий облик. Аннор помог племяннику подняться с четверенек.

— Интересно, кто же здесь балует? — спросил он, разглядывая волшебную уздечку.

Андера отвели в дом, где Нидьяр дала ему сонного зелья, а потом ярл и чета колдунов принялись за расспросы.

Хог отвечал, как мог, стараясь не выдать то, чем они собирались заняться следующей ночью.

Особенно всех удивил рассказ о том, как северянину помог единорог.

— Надеюсь, Дорну удастся поймать эту шутницу, — Андир ярл был очень зол. — Нид, ты не знаешь, кто из ведьм может носить прозвище Ночница?

Ведьма покачала головой.

— Среди тех альвийских ведьм, что я знаю, нет ни одной с таким прозвищем. А в сову превращаюсь только я.

Хог уже успел убедиться, что ночной гостьей была действительно не Нидьяр. Ведьма никуда не отлучалась ни в эту, ни в прошлую ночь.

Дорн вернулся в человеческом обличье, но следы от когтей и клюва все еще были заметны на его лице. Он очень обрадовался, когда выяснилось, что Эльфа удалось расколдовать.

Успокоилось все только под утро. Дорн и Хог вновь отправились в конюшню, где и устроились благополучно все на той же охапке сена.

Проснулись они после полудня. Эльф все еще спал. Этим вечером им предстояло заниматься вызовом кельдирков, поэтому они оставили парня отсыпаться, а сами отправились на поиски Рыжей.

Девушка ждала их там же, где всегда. Она сидела на поваленном дереве. Они рассказали ей обо всем. Рыжая выслушала, но не сказала ничего. Только быстро глянула Хогу в глаза и отвернулась.

— Ладно, идите, будите Андера, собирайтесь. Встречаемся за час до заката на обрыве.

В условленное время они были на месте. Эльф очень волновался, он боялся, что не справится. Хог волновался не меньше. Он не знал, что сказать Яррэ и Рыжей.

Эльф начал рассыпать на гладкой скальной площадке цветной песок, рисуя какие-то знаки. Некоторые из них, вроде защитного круга, знаков воды, огня, земли и воздуха, Хог узнавал, но они делились на еще более мелкие, постепенно рисунок становился настолько сложным, что линии было невозможно проследить. Теперь Рыжая стала тщательно следить за действиями альва. Они доставали из различных маленьких мешочков какие-то магические средства, и Андер раскладывал их в круг.

Наконец приготовления были закончены. Последний луч солнца как раз исчез за горизонтом. Сумерки окутали мир.

Эльф стал на край круга и, воздев руки, начал тихо говорить слова вызова.

Сначала ничего не происходило. Потом поднялся тихий ветерок и лизнул рассыпанный песок. Чем дольше говорил Эльф, тем сильнее становился ветер. Рыжая спряталась за спины Хога и Котика. Песок смешивался, вздымаемый вверх вихрем. Над друзьями нависла гигантская фигура, ветер с ревом мчался по кругу. Но до них не долетало ни малейшего дуновения.

Эльф закончил говорить и резко опустил руки. Ветер тут же утих. Поднятый песок осыпался вниз и лег в том же порядке, в каком его расположил Андер.

А то, что находилось в круге, никак не напоминало могучее существо, только что бушевавшее. Маленькая серая прозрачная тень.

— Спрашивай! — подсказала Рыжая из-за спины Хога.

Кельдирк вздрогнул от звука ее голоса.

— Ответь мне, зачем вы похитили нашу подругу? — спросил Эльф.

Единорог молчал, если бы не едва заметное колебание воздуха в месте его присутствия, Хог решил бы, что там ничего нет.

— Отвечай! — приказала Рыжая, не показываясь единорогу.

Кельдирк как-то сжался, а потом послышался его голос, Хог сначала принял его за завывание ветра.

— Мы никого не похищали!

— А как же девушка?

— Она сама захотела пойти с нами, она наша.

Рыжая потянула Хога за рукав, заставив наклониться к ней, и зашептала на ухо.

— Боюсь, ничего не удастся сделать.

— Почему?

— Сейчас узнаешь.

— Мы хотим поговорить с ней, позови ее! — приказал Эльф кельдирку.

Единорог исчез, но через миг вновь появился, впрочем, это был не он. Тело этого существа светилось в темноте мягким рыжеватым светом, оно было меньше и изящнее своего предшественника. Потом силуэт единорога исказился, и перед ними предстала Яррэ.

Лицо девушки очень изменилось, оно стало каким-то нечеловеческим, неземным. Янтарные глаза нашли Хога и остановились на его лице.

— Прости меня, — сказала она. — Но мое место здесь. Я не могу вернуться, потому что я одна из них.

За спиной Яррэ возник полупрозрачный темный силуэт мужчины.

Силуэты двух кельдирков растаяли, потому что Эльф забыл поддерживать связь.

Хог повернулся к Рыжей.

— Они совсем ее околдовали! Она не знает, что говорит!

— Успокойся! — девушка потрясла его за плечо. — Человек не может просто так превратиться в единорога. Она кельди с рождения! Это случилось бы рано или поздно.

— А существует способ вернуть такого получеловека-полуединорога обратно к людям? — спросил Эльф.

— Да. Нужно дать ему выпить каплю человеческой крови, тогда ему будет трудно вернуться к кельдиркам, кровь будет тянуть на землю. Но жизнь после этого будет казаться ему очень тяжкой, и если нечему будет держать кельдирка на земле, он быстро зачахнет и умрет.

— А что может удержать единорога на земле? — Хогу был важен ответ.

— Мало что. Ребенок, человек, которого он очень любит или который любит его. Но любовь должна быть очень сильной. Но сейчас это не подходит. Тот, второй, все равно утащит ее обратно.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34