Пропустив посетителей, Алиса бесшумно удалилась. Элен вздрогнула: в кабинете было почти темно. Большое пространство окна закрывал огромный кусок фанеры, не пропуская света и закрывая вид. Элен зябко повела плечами.

– Роберт Ровен, – представился вошедшим мистер Ровен.

Элен, расстегнув соболью шубку, села на стул, Эдмонд расположился рядом. Элен немного смутил тот факт, что преемник Гора был совершенно не похож на своего предшественника. Она уже давно привыкла к тучности и тяжелой одышке бывшего вице-президента, к его самомнению. Сидевший перед ней человек лет тридцати пяти, худощавый, темноволосый, принадлежал к тому роду людей, которые сами себя «сделали» и всего добились сами. Для своего возраста он был одет довольно мрачно: традиционный костюм в узенькую полосочку и рубашка, какие обычно носят банковские служащие.

Ровен отложил в сторону компьютерную распечатку и заговорил, тщательно подбирая слова:

– В настоящее время я назначен на место мистера Гора. Это временно, и пока неизвестно, сколько все это продлится. Однако я постараюсь, чтобы вы остались довольны. – Он посмотрел на Элен. – «Элен Жано интернэшнл инк.», как мне кажется, осуществляет все свои банковские операции в Америке через «Манхэттен-банк». Не буду скрывать, вы для нас клиент весьма ценный. – Он улыбнулся своей белозубой улыбкой. – К тому же вы самый любимый издатель моей жены, – добавил он.

Элен мило улыбнулась. Весьма уместно.

– Во всяком случае, – продолжал Ровен, – для нас очень важно обеспечить развитие дружеских отношений между вами и «Манхэттен-банком» и найти взаимоприемлемое решение относительно вашего займа в десять миллионов долларов. – Он снова посмотрел на Элен, она в ответ молча кивнула. – При возникших обстоятельствах мне надо глубже вникнуть в вашу проблему, поэтому решение относительно вашего займа откладывается до понедельника.

Элен снова кивнула. Эдмонд предупредил ее, что говорить будет только он.

– Мистер Ровен, – начал брат, – я полностью разделяю позицию «Манхэттен-банка», но как глава международного юридического управления «ЭЖИИ», а также как личный адвокат Элен Жано и ее брат я просил об этой встрече, с тем чтобы ознакомить вас с перечнем причин, в связи с которыми мы нуждаемся в продлении срока займа.

Как вам известно, «ЭЖИИ» является самой большой и самой могущественной корпорацией в мире моды. Мы имеем подписчиков на пяти континентах. Одно только слово в нашем журнале может возвысить или уничтожить многих дизайнеров или мануфактурщиков. С нашей помощью на передний план выдвинулись такие преуспевающие кутюрье, как Холстон, д'Итри, Армани, Жофрей Бине, и это еще не все. Постоянные читатели журнала – а наш ежемесячный тираж превышает двадцать восемь миллионов экземпляров – доверяют нам безоговорочно и на приобретение его тратят ежегодно около шестисот миллионов долларов. Наши расходы на рекламу…

– Вам нет нужды знакомить меня с успехами «Элен Жано интернэшнл инк.», мистер Жано, – прервал Эдмонда Ровен. – Все дело в том, что заем в десять миллионов долларов был сделан не корпорацией, а лично мисс Жано.

– Мисс Жано и «ЭЖИИ» – это одно и то же, – бесстрастно заметил Эдмонд. – А так как она в качестве залога использовала свою долю акций в корпорации, то вы прекрасно себе представляете, что этот заем может повлиять на ее дела, особенно сейчас, когда контроль мисс Жано над корпорацией зависит от вашего решения.

– Я понимаю, – отозвался Ровен. – Не могу понять лишь одного: что вы пытаетесь мне доказать?

Эдмонд полез в карман за сигаретами.

– Можно? – спросил он, вынимая плоский восемнадцатикаратный золотой портсигар от Тиффани.

– Конечно.

Эдмонд выбрал сигарету, постучал ею по крышке портсигара и не спеша закурил. Ему необходимо было выиграть время на обдумывание ответа. Ровен, судя по всему, человек умный, и справиться с ним будет труднее, чем с Гором.

Эдмонд выпустил из ноздрей облако дыма.

– Я только пытаюсь доказать, мистер Ровен, что без руководства мисс Жано, ее вкуса и опыта корпорации грозит опасность быстро утратить свое влияние. Без нее компания, по всей вероятности, очень скоро закроется и станет банкротом в ближайшие пять лет, а то и раньше. Поэтому для мисс Жано жизненно необходимо, чтобы ее залоговые акции, которые держит «Манхэттен-банк», не были проданы.

Как у крупного предпринимателя и человека богатого, у мисс Жано время от времени возникают проблемы с наличностью. Думаю, вы отлично меня понимаете. Большая часть ее денег ушла в инвестиции. Разрешите вас заверить, что ее денежные затруднения – явление временное.

Хочу повторить слова, которые вы сами только что сказали: основной оборот средств «ЭЖИИ» идет через «Манхэттен». И все это исключительно благодаря решению мисс Жано. Если вы продадите ее залоговые акции, она потеряет контроль над «ЭЖИИ», и нет никакой гарантии, что именно «Манхэттен-банк» будет продолжать финансовые дела корпорации. Думаю, не стоит вам напоминать, что ежегодно через наши счета в «Манхэттен-банке» проходят сто шестьдесят миллионов долларов. Уверен, что вы и без меня все знаете.

– Знаю, – согласился Ровен, – и, как я уже сказал вам вчера по телефону, все эти факторы непременно будут приняты во внимание.

Эдмонд с каменным лицом согнулся над столом и затушил сигарету в большой настольной пепельнице, встретившись взглядом с вице-президентом.

– Мистер Гор… ведь это он главным образом вел наши счета, не так ли? – как бы невзначай уточнил Эдмонд.

– Ваши и ряда других корпораций, – осторожно ответил Ровен.

Эдмонд откинулся в кресле.

– Все-таки мне кажется, что наши счета были самыми крупными.

– Не вполне уверен. Пожалуй, надо проверить. Я могу только предполагать.

Эдмонд согласно кивнул:

– Я хочу только сказать, что если мистер Гор «одалживал» деньги со счетов своих клиентов, то больше всего денег исчезло со счетов нашей корпорации.

– Мистер Жано, позвольте мне заверить вас, что мы тщательно расследуем это дело, и если, я подчеркиваю – если, такое действительно случилось, мы немедленно возместим ваши потери.

Я понимаю, – непринужденно продолжил Эдмонд, – и постараюсь разъяснить все и мисс Жано. Но согласитесь, было бы весьма… несправедливо, став жертвами злостного выкачивания денег с наших счетов, продолжать иметь дело с таким безответственным банком.

– Что вы хотите этим сказать?

– Уверен, многим корпорациям отнюдь не понравится, что их банкиры «одалживали» деньги с их банковских счетов. Мисс Жано прекрасно понимает, что за всеми служащими не уследишь. У нее у самой их сотни по всему миру. Любая корпорация и даже банк вполне могут иметь одно червивое яблоко на корзину свежих.

Ровен перегнулся через стол.

– Мистер Жано, вы, случайно, не пытаетесь путем шантажа заставить «Манхэттен-банк» дать мисс Жано отсрочку?

– Вовсе нет, сэр, – с улыбкой ответил Эдмонд. – Я только хочу уточнить позицию «ЭЖИИ»: мы надеемся, что наши взаимовыгодные и ровные деловые отношения с «Манхэттен-банком» в прошлом продолжатся в том же духе и в будущем. Мисс Жано очень бы не хотелось передавать такой большой ежегодный оборот на ее счетах кому-то еще.

Эдмонд встал и выразительно посмотрел на Элен. Она тотчас поднялась; он помог ей надеть соболью шубку.

– Спасибо за то, что приняли нас, мистер Ровен, – проговорил он. – Я знаю, что вы очень заняты, поэтому не смею больше отнимать у вас драгоценное время.

Брат и сестра Жано вышли из кабинета. И только тут Ровен вдруг осознал, что за все время встречи Элен так и не проронила ни слова.

Шел сильный снег, когда Роберт Ровен сел в такси и с облегчением вздохнул: наконец-то он едет домой. Глаза его страшно болели – весь день и почти целый вечер он проверял счета Жано и, только разделавшись с ними, вызвал такси. Просто после рабочего дня на Уолл-стрит все вымирало и невозможно было поймать такси, даже если от этого зависела ваша жизнь. Каждый раз во время снегопада повторялась одна и та же история.

Такси появилось только через сорок пять минут.

– Парк-авеню и Семьдесят вторая улица, – бросил он водителю.

По дороге домой он все еще думал о счетах Жано. Боже, какая же в них путаница! Там были счета, по которым банк оплачивал трасты и аккредитивы, несколько отдельных счетов на каждое рекламное агентство – таких было двадцать восемь, – несколько счетов по платежам, ряд счетов по налогам, один счет на получение дивидендов держателями акций, один на расходы, другой на приходы, один на получение фондов от иностранных отделений, один на все нью-йоркские отделения, другой на дорожные расходы, смешанные счета, счета на суммы, предназначенные для взяток, мелкие статьи приходов и расходов и не менее семи личных счетов Элен Жано. Перечень был бесконечным.

Такси остановилось перед зданием довоенной постройки на Парк-авеню.

– Добрый вечер, мистер Ровен. – Швейцар распахнул дверцу такси.

Расплатившись с водителем, Ровен раздраженно бросил:

– Добрый вечер, Педро, – и, выудив из кармана мелочь, сунул швейцару. Тот ведь специально выскочил встретить хозяина, вынуждая тем самым на чаевые.

Педро придержал парадную дверь, и Ровен нырнул в тепло. Ожиданию лифта, казалось, не будет конца.

И вот он наконец на пороге своей квартиры № 12-С; но прежде чем он успел повернуть ключ, дверь открылась.

– Привет, милый, – ласково встретила мужа Дженнифер, обвила его шею руками и, встав на цыпочки, подарила долгий поцелуй. Отстранившись, она с улыбкой спросила: – Что, тяжелый день?

Ровен пожал плечами и потерся носом о ее ухо.

– А как чувствует себя моя малышка?

Она рассмеялась, но тут же ее лицо стало серьезным.

– Я очень скучала, милый.

– Я тоже.

– Виски?

– Не откажусь.

Ровен проследовал за женой в гостиную, где красовалась тяжелая мебель красного дерева, которую она унаследовала от матери. Достав из буфета два стакана, жена исчезла на кухне.

– Милый, ты голоден? – закричала она оттуда.

– Могу и подождать, – последовал ответ. Положив в свой стакан маслину, а в его виноградину, она разлила виски и вернулась в гостиную.

Ровен распустил галстук и устало плюхнулся на желтовато-коричневую софу. Жена, протянув ему стакан, поджав ноги, села рядом. Выждав немного, она сказала:

– А теперь расскажи мне все по порядку.

– Представь себе – сегодня я встречался с очень интересным человеком. Женщиной.

– Красивая, наверное? – подначила жена.

Муж на мгновение задумался.

– Да.

– Что, красивее меня?

Ровен посмотрел на Дженнифер. Они уже давно играли в одну увлекательную игру: каждый раз, когда он встречался с женщиной, она задавала ему один и тот же вопрос. Потом он как бы в нерешительности медлил с ответом, а она притворялась, что волнуется. Наконец муж изрекал: «Нет, милая, ты самая красивая в мире женщина». Она бросалась ему на шею и, сияя от счастья, принималась целовать.

– Ну? – поторопила Дженнифер с притворным нетерпением.

– В общем… очень красивая, – нехотя признался Ровен.

Дженнифер заметно напряглась.

– Ты серьезно? – удивилась она.

Ровен кивнул.

– Значит, она нечто особое, – заметила жена с горечью. Она явно злилась, и глаза ее были холодны как лед.

А Ровен уже ругал себя за то, что Нарушил правила игры, сказав правду.

– Ну? И кто же она… эта Елена Троянская?

Ровен не смог сдержать улыбки: метафора была как нельзя к месту.

– Элен Жано, – ответил он. – Издатель.

Дженнифер попыталась непринужденно рассмеяться, но смех получился каким-то резким, неприятным. Ровен с удивлением посмотрел на жену.

– Значит, и до тебя добралась, – констатировала Дженнифер.

Муж, моргая, смотрел на жену.

– В каком смысле? – спросил он.

– В каком смысле? – передразнила Дженнифер. – В самом деле, Роберт, неужели ты ничего о ней не знаешь? Судя по газетам, куда бы Жано Ни пришла, она приносит одни несчастья.

– Перестань, Дженни. – Теперь уже злился он. – Между нами ничего личного. Эй… – Он попытался погладить жену по щеке, но та холодно отстранилась. – Я даже не обмолвился с ней ни словом. Все переговоры вел ее брат. – Ровен снова ненадолго задумался. – Знаешь что? – начал он, размышляя вслух, – Они превосходно дополняют друг друга.

Несмотря на злость, жена с интересом посмотрела на него.

– Как это?

Ну… – Ровен отхлебнул из стакана. – Все было довольно странно. У меня создалось впечатление, что она была там просто для витрины. Понимаешь, о чем я? – Жена кивнула. – Говорил только он. Она же не сказала ни «здравствуйте», ни «до свидания». – Он покачал головой. – Ее брат хитер. Даже слишком. И однако… в ней чувствуется какая-то сила. Что-то в ней есть… – Он замолчал, подбирая нужное слово.

– Пугающее? – подсказала жена.

– Гм-м… Пожалуй, можно сказать и так. Внезапно зазвонил телефон. Они одновременно встрепенулись.

– Я подойду. – Дженнифер вскочила с софы и побежала к ломберному столику красного дерева.

– Алло? – Прикрыв рукой трубку, она как-то странно посмотрела на мужа: – Это тебя, милый.

– Кто?

– Не знаю. Какой-то мужчина. Сказал, что хочет с тобой поговорить.

– Спроси, как его зовут.

– Милый, от его голоса у меня мурашки по коже бегут. Он как-то странно шепчет.

Ровен вздохнул, встал с софы и подошел к телефону. Жена передала ему трубку и прижалась к ней ухом.

– Роберт Ровен у телефона.

В трубке долго молчали, потом искаженный голос произнес:

– Мистер Ровен, вам не хотелось бы заработать миллион долларов?

Примечания