Тот коснулся ее щеки. Голос у него был довольный:

— Это правда? Джонна кивнула.

— Наверное, тебе лучше опять лечь.

Декер снял поднос с ее колен и поставил на ночной столик. Когда он повернулся к ней, Джонна все еще сидела в том же положении. Губы у нее были влажные, слегка приоткрытые, и казалось, что дышит она с трудом. Декер прижался губами к ее рту.

Декер подумал, что не вполне нарушил свой обет. Этот поцелуй был всего лишь попыткой возбудить ее, напоминанием о тех днях, когда они были вместе. Он решил, что все ограничится одним поцелуем.

Но она отозвалась. Он втянул в себя ее легкий выдох. Ее влажные губы дрогнули. Он почувствовал, как она прижалась к нему. Ее руки коснулись его плеч, задержались и крепко обхватили его, словно стараясь найти в нем опору.

Почти то же самое было на «Охотнице». Такая же мысль пришла Декеру в голову, когда ее груди прижались к его груди. Корабль качало и подбрасывало, а он помогал Джонне устоять на ногах.

Джонне было недостаточно, что ее тело прижато к его телу, — ей мешала одежда. Ее руки скользнули под куртку Декера и потянули ее. Декер не стал дожидаться продолжения и движением плеч отбросил куртку. Джонна удовлетворенно что-то пробормотала ему в губы. Не прерывая поцелуя, она нащупала верхнюю пуговицу его рубашки и расстегнула ее. Потом расстегнула еще одну и еще одну, пока полочки рубашки не разошлись настолько, что она смогла положить руку на грудь Декеру. Кожа у него была горячая, и сердце бешено билось под ее рукой. Она прошептала его имя ему в губы и ладонью, прижатой к его сердцу, ощутила его реакцию.

Джонна упала навзничь, увлекая Декера за собой. Под тяжестью его тела она почувствовала покой и безопасность. Она обняла его, провела пальцами вдоль спины.

Декер коленом отбросил одеяло, закрывавшее Джонну до пояса. Приподнявшись на локтях, он посмотрел на Джонну. Губы ее по-прежнему были раскрыты, они припухли и краснели, как ягоды. Лицо покрылось румянцем, и глаза, когда она их открыла, были затемнены страстью.

Прядки темных волос упали Декеру на лоб. Не задумываясь, Джонна откинула эту прядь нежным и интимным движением. Провела кончиками пальцев по его виску, по уху и, наконец, остановилась на изгибе шеи. Странная мысль пришла ей в голову:

— Ведь сейчас день!

— Да, — довольно ответил Декер, — так оно и есть.

Услышав его слова, Джонна поняла, что высказала свою мысль вслух. Ее глаза были закрыты, и она могла представить, что они ласкают друг друга под покровом ночи. Она открыла глаза и смутилась. Он смотрел на нее открытым, спокойным взглядом. Ей тоже было приятно смотреть на Декера.

Но, не выдержав его взгляда, она отвела глаза.

— Если ты хочешь…

Декер ждал. Она замолчала, и он, наклонившись, легко прикоснулся к ее губам.

— Если я хочу чего, Джонна?

Джонна чувствовала, что сказать такое вслух ей нелегко. Прямота, с которой она вершила дела компании, теперь не могла ей помочь. Она сплела пальцы у него на шее и притянула к себе.

— Этого, — хрипло проговорила она, — если ты хочешь этого.

Декер сопротивлялся ее рукам, шея его напряглась. Он отпрянул от нее, сел и только тогда заметил ее удивленный взгляд. Он встал, подобрал свою куртку, лежащую на кровати, и надел ее. Краем глаза он видел, что взгляд Джонны задержался на его животе. Он не застегнул куртку и не сделал никакой попытки скрыть признаки своего возбуждения.

— Отныне, — спокойно сказал он, — будет только то, чего хочешь ты.

Декер вышел, оставив ее одну.

Тихонько приоткрыв дверь в комнату Джонны, миссис Девис просунула в нее голову. Хозяйки в постели не было, и она озабоченно наморщила лоб.

— Все в порядке, — успокоила ее Джонна. Она сидела у окна. — Можете войти. — Джонна отложила книгу, даже не посмотрев на страницу. Она только делала вид, что погружена в чтение. — Хорошо, что вы пришли, нам нужно многое обсудить.

Кивнув, экономка вошла в комнату.

— Но я пришла не за этим, — сообщила она. — Капитан Торн попросил меня узнать, как вы себя чувствуете.

— А-а-а… — спокойно отозвалась Джонна.

Она не верила в искреннее беспокойство Декера — ведь он так внезапно покинул ее чуть больше часа назад. Губы ее все еще ощущали вкус его губ. Он целовал ее, совершенно не собираясь довести до конца любовную игру. Она не скоро забудет его прощальные слова: «Отныне будет только то, чего хочешь ты». Джонна считала, что Декер поступил грубо и необдуманно. Нельзя было так наглядно демонстрировать, что его чувства в этом не участвовали. Он все решал сам. Он мог взять ее или оставить. Он мог сказать, что все зависит от ее желания, но условия ставит, конечно же, он.

Так было с тех пор, как она вошла в его комнату в Роузфилде. Она была настолько глупа, что вообразила, будто близость можно устроить точно так же, как она устраивала дела своей компании. Декер каким-то образом смог все изменить и превратил их связь в законный брак. С тех пор ничего не получалось так, как хотелось ей.

— Где мой муж? — спросила Джонна и вспыхнула от этих слов. В ее голосе прозвучала собственническая нотка, и ей это, разумеется, не понравилось. Откуда-то из закоулков памяти всплыл голос Декера: «Я не могу владеть вами, Джонна. Верно?» И еще явственнее услышала она его вторую фразу. «Отдайте „Охотницу“. Докажите, что вы понимаете: мной вы владеть не можете». Джонна слегка коснулась горла и откашлялась.

— Я хочу сказать: где капитан Торн?

Миссис Девис бросила на нее странный взгляд.

— Капитан уехал на пристань. Он не сказал, какие у него там дела. Не станет же он объяснять это мне.

— Наверное, он сказал это мне, — проговорила Джонна и потерла виски. — Боюсь, что я чувствовала себя не очень хорошо.

— Конечно, нехорошо, — отозвалась миссис Девис с заботливым видом. — Может быть, вам чего-нибудь надо?

— Нет, — покачала головой Джонна. — Но мне хочется, чтобы вы посидели со мной. Нам нужно поговорить о том, как мы теперь будем жить. С появлением Декера все усложнилось. Когда он жил здесь временно, все было проще. Сейчас я не могу попросить его поселиться где-нибудь в другой части дома.

Миссис Девис фыркнула при этом замечании, но смешок ее прервался, поскольку ей в голову внезапно пришла новая мысль:

— Вы ему ничего не сказали?

Хотя Джонна и ожидала этого вопроса, она не была готова ответить на него и тем более что-либо объяснить миссис Девис.

— Нет, — коротко ответила она в конце концов, — я ему не сказала.

Миссис Девис придвинула к Джонне кресло, стоявшее у камина, и медленно опустилась в него. Глаза ее были серьезны, когда она задумалась над возникшими проблемами.

— Намерены ли вы рассказать ему? — спросила она после короткого молчания.

— Нет. — Джонна бросила беглый взгляд в окно. На солнце набежало облако, и тень упала на ее лицо. Порыв ледяного ветра взметнул столб снежных хлопьев. — Не сейчас, — сказала она. — Когда-нибудь после.

— Понятно, — проговорила экономка, хотя ее тон говорил об обратном. Более того, что она этого не одобряет.

— Нужно сказать девушкам, чтобы они ничего ему не говорили.

— Я поговорю с ними, пока капитан не вернулся из гавани. Я уверена, что никто еще ничего не успел ему рассказать.

— Согласна. — Джонна повернулась к миссис Девис. — Я уже видела Аманду. Она принесла сюда поднос, а Делорес приходила помочь мне раздеться, но Декер отослал ее. Значит, две. Сколько здесь еще?

— Пять, — последовал ответ. — Трех вы знаете. Две появились без вас. И никто не ушел. Мне пришлось покрутиться, отыскивая работу для всех пяти девушек. Ведь вас не было, а постоянная прислуга тоже должна быть занята.

— Значит, Рейчел все еще здесь?

— Да. Кажется, эта девушка привязалась ко мне. Я не замечала, чтобы ей хотелось куда-нибудь уехать.

— А ее рука? — спросила Джонна. — Она заживает?

— Излечение идет скорее, чем мы могли бы ожидать. Мистер Шеридан следил за тем, чтобы доктор Харди время от времени осматривал рану.

— Грант? Он здесь был?!

Тон, которым это было сказано, заставил миссис Девис передернуться.

— Ну да, — ответила она, словно защищаясь. — Я подумала, что вы не против. Я поступила не правильно?

Джонна принялась разубеждать ее:

— Нет, совсем нет; — По правде говоря, она не была в этом полностью уверена. — А зачем сюда приходил Грант?

— Кажется, он просто хотел справиться, нет ли от вас вестей. Мистер Шеридан был очень добр. Зная, что вы уехали с такой поспешностью, он всегда спрашивал, не может ли он чем-либо помочь мне. По-моему, его беспокоило, достаточно ли у меня денег на содержание дома. Я уверила его, что мистер Куинси заботится обо всем. И он был особенно внимателен к Рейчел. Кажется, ее изувеченная рука просто потрясла его, — Он не собирался взять ее с собой на какое-либо собрание?

— Нет, — ответила миссис Девис. — Я даже вообразить не могу, чтобы такая мысль пришла ему в голову.

Джонна между тем прекрасно помнила, что такая мысль приходила ему в голову. Хорошо, что Грант не стал действовать у нее за спиной.

— Он заметил, что в мое отсутствие девушек стало больше?

— Думаю, что нет. По крайней мере вслух он этого не сказал. Он ведь не мог их увидеть. Он никогда не оставался здесь надолго.

Джонна вздохнула с облегчением, стараясь скрыть это от экономки.

— Наверное, я придала слишком большое значение его посещениям, — сказала она. — Очень мило с его стороны проявить внимание к вашим нуждам. После того как мы расстались, меня, признаюсь, несколько удивил такой интерес.

— Вы говорите о том, что произошло в гавани? Он не держит против вас зла, — проговорила миссис Девис довольно уверенным тоном. — Вот с капитаном Торном он хотел бы свести счеты.

— Он вам так сказал?

— О нет! Он сказал это мистеру Куинси. Я поняла, что капитан Торн попросту ударил его. Судя по рассказам, удар был прямо-таки богатырский. Мистер Шеридан был сбит с ног и даже потерял сознание. — Она слегка покраснела, решив, что передает сплетни. — Может быть, мистер Шеридан поймет, что теперь уже ничего не поделаешь, раз вы вышли за капитана замуж.

Джонне показалось, что миссис Девис не слишком убеждена в том, что говорит. Она и сама не была в этом уверена.

— Я попрошу вас перевести мою спальню в другую комнату, — переменила она тему. — Я думаю, что капитан Торн и я займем смежные комнаты на той стороне холла.

— Смежные комнаты? — спросила экономка. Она на мгновение поджала губы. — Ваши родители никогда… — Она замолчала, поняв, что перешла границы дозволенного. Руки ее принялись комкать передник.

Но Джонна не рассердилась.

— У моих родителей не возникало таких проблем, которые стоят передо мной, — мягко сказала она. — И секретов друг от друга у них не было. Я понимаю, вас удивляет, что я не хочу посвящать в наши дела капитана Торна. Но я надеюсь, что у вас есть основания доверять моим суждениям.

— Конечно, — быстро согласилась миссис Девис. — Признаюсь, у меня было сильное искушение поговорить без вас с мистером Шериданом. Когда он спросил, не может ли он быть чем-нибудь полезен, я подумала, не сказать ли ему о наших делах. Ведь девушек у нас немало, и каждую нужно сопроводить до следующей станции. — Экономка помолчала. — Но не сказала.

Грудь Джонны как-то странно сдавило. Она с запозданием поняла, что слушала слова экономки затаив дыхание. Теперь она, медленно вздохнула.

— И очень хорошо сделали, миссис Девис.

— Я ведь помню, вы не хотели, чтобы мистер Шеридан узнал об этом. И теперь я поступлю так же.

— Я ценю это. — Джонна почувствовала, что в глубине глаз запульсировала боль. — Я считаю, чем меньше людей в курсе наших дел, тем дольше будет действовать наша станция, и мы сможем помочь большему числу девушек. Это по-прежнему важно для меня, миссис Девис. Я не хочу, чтобы нам мешали, в том числе и мое замужество.

Серьезность Джонны опять поразила экономку. Так было с самого начала. Более трех лет назад Джонна поделилась с ней своим замыслом, и с тех пор делала все от нее зависящее, чтобы осуществить его. И тогда, и теперь в ее голосе звучала подлинная страсть.

Миссис Девис знала, что ее хозяйка очень интересуется тем, что будет с чернокожими служанками, которых она берет к себе в дом. План Джонны состоял в том, чтобы обратить ее особняк на Бикон-Хилл в промежуточную станцию на «подземной железной дороге» и взять на себя обязанности «кондуктора».

За исключением миссис Девис и девушек, которым помогала Джонна, только один человек знал о том, какую роль на «железной дороге» играет мисс Ремингтон, — «кондуктор» предыдущей станции. Он приводил девушек на Бикон-Хилл. Только Джонна знала, кто этот человек, и она была единственной, кто знал имена людей, желающих принять девушек на следующем этапе их путешествия. В отсутствие Джонны две вновь появившиеся девушки прибыли, как заметила экономка, без всякого сопровождения, но она знала, что где-то неподалеку «кондуктор» наблюдал, чтобы его «пассажирки» добрались до дома мисс Ремингтон благополучно и были приняты, как обычно.

— Будет так, как вы желаете, — сказала миссис Девис. — Комнаты можно приготовить сегодня к вечеру. Джонна улыбнулась.

— Можно и завтра, миссис Девис.

— Это нетрудно. Вы же знаете, служанок у нас много.

— Прекрасно. Пожалуйста, узнайте у капитана Торна, что ему понадобится. Нужно будет послать кого-нибудь в гавань или к нему домой и забрать его вещи.

— Поняла.

— И велите приготовить мой экипаж. Я поеду повидаться с мистером Шериданом.

— Сегодня? — спросила миссис Девис. — Но ведь вы только…

— Сейчас, — ответила Джонна. Декер в гавани, и лучшего времени для того, чтобы поговорить с Грантом наедине, трудно было найти. — Я чувствую себя вполне хорошо, — добавила она, отметая протесты миссис Девис.

Экономка встала и разгладила свой передник:

— Прекрасно! Прислать сюда Делорес, чтобы она помогла вам одеться?

— Да. Мне бы хотелось поговорить с ней.

Экономка понимающе улыбнулась. Она-то знала, что это означает. А означало это только одно: через пару дней Делорес исчезнет из их дома.

— Мне будет не хватать этой девушки. Толковая. Быстрая. Схватывает все на лету. Трудно поверить, что до появления у нас она знала только работу на плантациях.

— Это говорит о вашем умении руководить ими, — сказала Джонна. — Вы очень хорошо их обучаете.

Составной частью плана Джонны было научить кое-чему девушек, останавливающихся на ее станции. Миссис Девис обучала их шитью, стряпне. Иногда с нуля, иногда помогая лучше освоить уже имеющиеся навыки. И, что важнее, по вечерам она учила девушек читать и писать. Образование было самым важным из того, что задумала Джонна. Она понимала, что для выживания молодых женщин это совершенно необходимо.

Джонна размышляла о Делорес. Эта девушка находилась под опекой миссис Девис уже шесть месяцев.

— Знает ли Делорес, чем ей хочется заниматься?

— Шляпный магазин, — ответила миссис Девис. — Эта милая девушка хочет иметь магазин. Когда я предположила, что она может устроиться туда на работу, она ответила, что хочет работать на себя. Мне кажется, ее вдохновляет ваш пример.

— О, она может поступить гораздо лучше, а не следовать моему примеру, — отозвалась Джонна с улыбкой. — И я с радостью сама сообщу ей об этом. Пожалуйста, велите приготовить экипаж и пришлите ко мне Делорес.

Пока Джонна добиралась до дома Гранта Шеридана, ее головная боль усилилась до предела. Кучер помог ей выйти из экипажа, но от предложения проводить до дверей она отказалась и попросила его подождать. Она знала, что лицо у нее бледное, ее слегка покачивало, но была уверена, что вполне сможет добраться до парадных дверей без посторонней помощи.

Тем более унизительно выглядело ее падение на ступеньках.

Кончилось тем, что не только кучер Джонны, но и лакей Гранта предложили ей опереться на их плечи и ввели в дом. Ее провели в гостиную и удобно устроили на диване. Как она ни противилась, под ноги ей подложили подушку и принесли холодный компресс. Суета поднялась такая, что Джонна сразу поняла: Гранта нет дома.

— Он должен скоро вернуться, — сообщил лакей. — И если я позволю вам уехать, мистер Шеридан никогда мне этого не простит. Наверное, он пошлет меня за врачом.

Джонна взглянула на кучера. Он топтался в дверях гостиной, вид у него был встревоженный, и он был явно обижен, что она отказалась от его помощи. Теперь, когда Джонне понадобилась помощь, он не предложил ее.

— Я буду ждать полчаса, — сказала она. — Ни в коем случае не посылайте за врачом. Я слегка подвернула ногу — в этом нет ничего страшного, и я не желаю, чтобы со мной нянчились.

Лакей с пониманием слегка наклонил голову. Он вышел из гостиной, закрыл за собой дверь и отправил кучера Джонны на кухню, где тот мог кое-чем подкрепиться.

Она медленно, с гримасой боли повернула лодыжку. В ее голове вертелся вопрос: как это отразится на Делорес? Тут же возник и следующий вопрос: как она объяснит Декеру это неприятное происшествие? На этот раз ее вздох больше походил на стон. Ощутив дергающую боль в голове, Джонна закрыла глаза. Если она отдохнет, то решение может прийти само собой.

Когда она проснулась, перед ней стоял Грант Шеридан. Джонна попыталась встать, чтобы не сидеть перед ним в такой унизительной позе, но он положил руку ей на плечо.

— Не беспокойтесь, — сказал он. — Я не хотел вас будить.

— Вы только что пришли? — Она бросила взгляд мимо него на большое, заглубленное в стене окно, выходящее на улицу. Тяжелые бархатные занавеси были опущены, но через золотую бахрому было видно, что уже почти стемнело. — Сколько времени?

— Седьмой час, — ответил Грант. — Я приехал около получаса назад.

Встревоженная Джонна села, стряхнув с плеча его руку.

— Не нужно было давать мне спать, — сказала она. — Я же сказала вашему человеку, что могу ждать не более тридцати минут.

— Он не знал, как ему поступить. Вероятно, вы так выглядели, что он решил дать вам поспать.

Джонна сняла компресс с лодыжки и положила ноги на подлокотник дивана. Она спала так крепко, что даже не слышала, входил ли кто-нибудь в комнату. На столике рядом с диваном стоял обещанный лакеем чай, холодный как лед. Джонна устало потерла виски.

— Пошлите, пожалуйста, кого-нибудь сказать моему кучеру, что мне нужно ехать.

— Я отослал его домой. Сказал ему, что сам отвезу вас обратно.

Этот ответ не столько удивил, сколько расстрой Джонну.

— Напрасно вы это сделали, Грант.

— Простите, — ответил он, но в голосе не слышались извиняющиеся нотки, — но что сделано, то сделано, не так ли? — Грант повернул медную рукоятку на настольной лампе и покрутил фильтр. Круг теплого света стал шире и озарил поднятое лицо Джонны. — Может быть, вы сообщите мне цель вашего визита? Насколько мне известно, «Охотница» вошла в гавань сегодня рано утром. Если бы я был в гавани, я бы вас встретил. Могу ли я надеяться, что ваш поспешный приезд в мой дом означает желание увидеть меня? — Он вгляделся в ее неподвижное лицо. — Однако это не так, — спокойно подытожил он.

Джонна смотрела, как Грант направился к маленькому раскладному столику у стены. На нем стояло несколько графинов с напитками. Открыв один из них, Грант налил в стакан какую-то жидкость бледно-янтарного цвета. Он поднял стакан, шутливо приветствуя гостью, но у нее хватило такта отвернуться. В голосе Джонны прозвучало искреннее сожаление.

— Я никогда не хотела причинять вам боль, — сказала она. — Я много раз пыталась объяснить вам, что у нас с вами нет будущего. Я считала, что мы могли бы оставаться друзьями-конкурентами.

— Но не просто друзьями, да? — спросил Шеридан напрямик. — Вы полюбили Декера Торна?

— Я вышла за него замуж.

Хотя сердце у Гранта сжалось, мыслил он четко:

— Для вас это вещи разные?

Джонна не ответила на этот вопрос.

— Я вышла за него замуж, — повторила она. — И пришла к вам, чтобы сообщить об этом.

Грант кивнул и осушил третий стакан, не сводя с нее глаз.

— Вы не хотели, чтобы я узнал это от кого-нибудь другого, верно?

— Да, это так.

— Следуя собственному кодексу чести.

Джонна покраснела, услышав этот язвительный, почти злобный голос. Этого она не заслужила. Она чуть вздернула подбородок.

— Я пытаюсь поступать правильно, Грант. Мне не нужно, чтобы вы меня прощали. Я не сделала ничего дурного. Если вы больше не хотите поддерживать со мной знакомство, что ж, значит, таков ваш выбор.

Грант засмеялся. Потер с рассеянным видом подбородок. Память о полученном от Декера ударе была еще свежа, хотя синяк давно прошел.

— Как позволит вам муж, — проговорил он презрительно.

— Декер здесь не распоряжается. — Джонна встала. Она почти не могла ступить на подвернутую ногу, и ее воинственная поза была несколько подпорчена тем, что она чуть-чуть покачнулась, стараясь сохранить равновесие. — Я по-прежнему во многом самостоятельна.

Грант задумчиво смотрел на нее поверх своего стакана. Его могучие плечи слегка расслабились, хотя темные глаза сузились.

— Да, — тихо проговорил он. — Так и есть. У Декера нет никакого представления, как вами управлять.

Ухватившись за изогнутый подлокотник, Джонна обрела устойчивость.

— Мне не требуется, чтобы мной управляли, Грант, и я нахожу, что с вашей стороны весьма гадко так думать. Вы всегда считали, что мной нужно как-то руководить, и это только отталкивало меня от вас. Я понимаю, что я вас огорчила. Но если вы помните, я никогда не давала вам повод для надежды. Я всегда была честной с вами, говоря, что наш брак невозможен. Вы же никогда не были честны перед собой.

Поставив стакан, Грант подошел к Джонне поближе. Она стояла неподвижно, в фиалковых глазах застыл вопрос. Грант поднял руку и дотронулся до ее щеки.

— Торн знает, что вы здесь? — спокойно спросил он.

— Да.

Уголок его большого рта искривила язвительная улыбка:

— Правда вам удается лучше, Джонна. Я полагаю, что Торн не очень отличается от меня в своем отношении к вам, а я ни за что не позволил бы вам приехать сюда.

К удивлению Джонны, ее постепенно охватывал страх.

— Я хочу уехать, Грант. Вам вовсе незачем отвозить меня самому. Я буду…

Пальцы, гладившие ее щеку, скользнули вниз, к ее горлу.

— Мне это не составит труда, — сказал он. — Я сдержу свое слово. — Он подошел совсем близко. — Я ведь уже говорил вам: между нами ничего не кончено, Джонна. И вы это знаете. Ваше замужество значит для меня немного, если учесть, что родители благословили нас столько лет назад.

Джонне показалось, что пальцы Гранта стиснули ее горло, хотя он почти не прикасался к ней.

— Прошу вас, позвольте мне уйти, — прошептала она. Он не отозвался на ее просьбу.

— Могу ли я поцеловать новобрачную?

Вопрос был задан не из любезности. Джонне он показался скорее предупреждением, не требующим ответа. Она попыталась отвернуться, но пальцы Гранта сжали ее горло. Он не пытался сделать ей больно, он только настаивал. Она стиснула зубы.

Губы Гранта были слегка влажны от виски. Он обдал ее запахом виски, когда прикоснулся к уголку ее рта. Джонна уперлась руками в его плечо. От этого движения она потеряла равновесие, и свободной рукой Грант обнял ее за талию. При других обстоятельствах она поблагодарила бы за помощь, но Джонна была не настолько наивной, чтобы предположить, будто Грант хочет поддержать ее, а не прижать к себе.

Грант припал губами к ее губам. Кончиком языка он попытался раздвинуть ей зубы, но она еще сильнее уперлась ему в плечо.

В дверях раздалось покашливание. Джонна не сомневалась, что Грант слышал это, но не поднял головы. Из-за его плеча она не видела, кто вошел. Грант поцелуем закрыл ей рот, и она не могла позвать на помощь.

Декер Торн положил руку на плечо лакея.

— Кажется, еще одно покашливание не привлечет их внимания. — Голос у него был ровный, держался он спокойно. По его виду никак нельзя было сказать, что сцена, свидетелем которой он оказался, взволновала его. — Здесь7нужно кое-что иное. — Он еще не договорил, а Грант уже выпрямился и отодвинулся от Джонны. — Ну вот, — заметил Декер, — хватило всего нескольких слов.

Узкая физиономия лакея выражала неодобрение. Он обратился с извинениями к хозяину, но не к гостю.

— Прошу прощения, мистер Шеридан, но капитан Торн настаивал, чтобы мы вошли без доклада.

— Ничего страшного, Эммерт. Можете идти. Экипаж подавать не нужно. Вне всяких сомнений, капитан Торн приехал за своей супругой.

Лакей наклонил голову и вышел, закрыв за собой дверь.

Рука Гранта соскользнула с горла Джонны, но другой рукой он все еще обвивал ее талию.

— Как я понимаю, мне следует принести вам свои поздравления, — небрежно сказал он. — Могу я сделать это?

— При условии, что вы не станете целовать меня.

Шеридан помолчал, потом его темные глаза приветливо блеснули:

— Значит, вы поняли, что все это означает?

— Конечно, — ответил Декер. — Если бы я заподозрил что-либо другое, то потребовал бы удовлетворения. Я не разбираюсь в пистолетах. А вы?

— Знаток.

Декер кивнул:

— Так я и подумал. Шпага?

— Никогда не брал в руки.

— Я также. А как насчет кулаков?

Грант понял, что Декер имеет в виду удар на пристани, сразивший его наповал.

— Это я тоже могу, если не застанут врасплох. — Улыбка его стала шире, но глаза по-прежнему не улыбались. — Все это только разговоры, не так ли? Поскольку никакого оскорбления не нанесено, нет оснований вызывать меня на дуэль.

Холодные синие глаза Декера устремились на Джонну.

— Он не лжет? Он не нанес вам оскорбления?

Джонна словно утратила дар речи. Все, что случилось за последние несколько минут, казалось ей совершенно нереальным. Она просто покачала головой, не в состоянии встретиться глазами с Декером. Но Грант, видя это, проговорил укоризненно:

— О, Джонна, вам нужно сделать это точнее. Я бы счел необходимым защитить вас, если бы увидел в ваших глазах оскорбленное выражение. Прошу вас, оправдайте же меня более уверенно.

Джонна подняла глаза. Она готова была расплакаться, но сумела сдержать слезы.

— Грант всего лишь поздравил меня, — проговорила она, преодолевая сухую, колющую боль в горле.

Декер какое-то время с непроницаемым видом пристально смотрел в ее бледное лицо.

— Пойдемте, если вы готовы.

— Я готова.

— Хорошо. — И Декер протянул ей руку. Джонна осталась стоять на том же месте, и он, вопросительно выгнув бровь, взглянул на Гранта.

— Может быть, вы снимете руку с талии моей жены?

— Если я сниму руку, — ответил Грант, — Джонна скорее всего упадет. Вам не сообщили, что она подвернула ногу?

Глаза Декера потемнели; впервые за все это время он проявил свои чувства.

— Джонна?

— Боюсь, что Грант прав. Я так и не научилась еще ходить по суше. — Она опять оперлась рукой о диван, потом посмотрела на Гранта:

— Теперь я не упаду.

Грант опустил руку.

— Конечно. — Он воздел обе руки вверх, демонстрируя свою невиновность. — Будьте умницей, — добавил он, обращаясь к Джонне.

Стараясь держаться уверенно, Джонна шагнула вперед. Она подала руку Декеру и почувствовала, как его горячие пальцы сжали ее. Казалось, ей кинули спасательный круг, и она не сумела скрыть свое облегчение, когда Декер обнял ее, не давая упасть.

— Вы приехали в плаще? — спросил Декер.

— Я принесу, — вмешался Грант.

Пока шаги Гранта не стихли в коридоре, Джонна молчала. Потом сказала:

— Давай не будем ждать его здесь. Я хочу пройти к входной двери.

Декер не стал спрашивать, почему ей этого хочется. Он проводил ее до вестибюля, там и появился Грант с темно-красным бархатным плащом Джонны. Он хотел накинуть его на Джонну, но Декер вежливо взял плащ у него из рук. Грант так же вежливо улыбнулся и открыл перед ними дверь. Они больше не обменивались любезностями. Шаре, который они разыграли в гостиной, был окончен по взаимному, хотя и молчаливому согласию.

Стоя на ступеньках, Грант смотрел, как Декер усаживает Джонну в экипаж. Она ни разу не взглянула на его дом, хотя Гранту очень этого хотелось.

— Не важно, — пробормотал он себе под нос, — дело не кончится до тех пор, пока я сам себе не скажу, что оно кончилось.

Молчание Декера действовало Джонне на нервы. Предчувствие разговора было ужаснее самого разговора. Как он отнесется к случившемуся, спрашивала себя Джонна. Гневно? Немногословно? Язвительно? Она сделала наперекор ему. Намеревается ли он мстить? Возможно, это слишком сильно сказано, подумала она. Он может просто потребовать объяснений.

Почувствовав на себе его взгляд, она покраснела. Декер не задал никакого вопроса, и она не могла понять, отчего ее лицо вспыхнуло румянцем. Она отвернулась к окну, надеясь, что рано или поздно Декер все-таки заговорит.

Прислуга под руководством миссис Девис уже почти приготовила смежные комнаты в восточном крыле. Джонну проводили в ее новую спальню. Декер посадил ее на еще не застеленную кровать с такой же бережностью, с какой бросил бы свой ковровый саквояж.

— Надеюсь, на этот раз ты останешься здесь? — спросил он. Это были первые слова, что он произнес, выйдя из дома Гранта.

— Мне было бы удобнее внизу, пока комнату не приведут в порядок.

— Я в этом уверен. — В эту минуту вошли две служанки, неся охапки платьев. Они робко остановились с неуверенным выражением в темных глазах. Декер жестом велел им заниматься своим делом. — Однако здесь за тобой будет присмотр, — добавил он. — Тебе принесут обед. Я буду обедать внизу.

Он пошел к двери, и Джонна провожала его взглядом. «И это все?» — удивилась она. Он больше ничего ей не скажет?

— Декер!

Он остановился на пороге:

— Да?

Что она могла сказать ему? Что она хотела ему сказать? Надо извиниться, мелькнуло у нее в голове. И поблагодарить. И то и другое застряло у нее в горле вместе со слезами. Она не стала плакать.

— Ничего, — сказала она наконец. — Ничего.

Он еще помедлил, не сводя с нее глаз, и ушел.

Только тогда Джонна позволила себе роскошь расплакаться.