– Валдис, – Ландина с трудом произнесла необычное имя. – Как ты попала в это ужасное место?
Валдис не могла рассказать франкской девушке правду о себе, поэтому решила ответить вопросом на вопрос.
– А почему ты считаешь, что оно ужасное? Ландина осторожно оглянулась вокруг, сверкая своими изумрудными глазами.
– Видно, что ты здесь совсем недавно, иначе не задавала бы таких вопросов.
– До сих пор все ко мне относились с уважением. Мои комнаты очень богатые, у меня никогда не было бы таких в своей стране, – Дамиан научил ее никому не доверять. Если девушку послали разузнать, чем недовольна Валдис, то ей не о чем будет донести. – Ты хорошо одета и прибавила в весе с тех пор, как я видела тебя в последний раз, так что наверняка тебя хорошо здесь кормят, – Валдис взяла девушку за руку и провела в гостиную. – Из-за чего ты так несчастлива?
– Тебя еще не вызывали в спальные покои этого чудовища, что зовется нашим хозяином, – горько сказала Ландина. – Тебе нужно знать, что он имеет, как выражается этот неуклюжий толстяк Публиус, «особые предпочтения». Со всеми женщинами гарема Хабиб ибн Мохаммед – пусть он сгорит в самом жарком пламени ада – занимается разного рода извращениями.
Ландина приспустила тунику с хрупкого плеча и показала Валдис свою оголенную спину. Белая спина девушки была исполосована еще не зажившими узкими шрамами.
– Как видишь, он использует меня, чтобы удовлетворить свое извращенное желание причинять боль, – Лапдина закрыла спину, и Валдис в первый раз заметила тонкую сеточку морщин у глаз и рта девушки. Хабиб ибн Мохаммед, возможно, старался бить рабыню там, где не видно шрамов, но боль унижения оставляла свои знаки.
– Хотя, я думаю, мне даже повезло, – продолжала Ландина. – Бедной Фатиме выбили все зубы, чтобы она ненароком не задела зубами мужское достоинство хозяина. Ты не знаешь, зачем Публиус купил тебя?
Валдис рассказала ей вымышленную историю о ее предполагаемых способностях. Казалось, на Ландину рассказ произвел сильное впечатление. Валдис подумала, что теперь женщинам в гареме будет о чем посплетничать.
– Тогда тебе повезло больше всех, – сказала Ландина. – Я черпаю силы в своих воспоминаниях, и они стали для меня такими реальными, что иногда я боюсь за собственный рассудок. Знаешь, мне кажется, что сегодня во дворе я даже видела Бернарда.
– Кто это?
– Тот, с которым я была помолвлена в своей стране, – Ландина подошла к дивану. На ней была длинная туника поверх широких панталон, собранных на лодыжках. Тонкая с разрезом юбка покрывала ее панталоны, но они выглядывали из-под нее, когда девушка двигалась. Ландина прилегла на диван и расправила шелковые юбки, подобрав под них свои маленькие ножки. – Если бы мавры-цираты не похитили меня, то я была бы сейчас замужем и, возможно, даже счастливой матерью.
– Как выглядел твой жених?
– Он был высоким – ну не таким высоким, как северяне, но выделялся ростом среди франков. Янтарно-коричневые глаза отражали его добрую душу. А волосы были рыжеватого оттенка, как кленовый лист осенью.
Она описала бледного человека, сидевшего рядом с нубийцем.
– И ты думаешь, что видела его сегодня?
– Да, когда выглянула из окна общей комнаты сегодня днем, перед тем как приехала ты. Мужчина, напомнивший мне Бернарда, спешился и прошел по двору. Он двигался так же, как и он, уверенной и быстрой походкой, – рот Ландины сжался в тонкую линию. – Видишь, почему я пришла в твою комнату. Дважды за сегодняшний день меня посещали привидения, я должна была убедиться в том, что это ты. Мне казалось, я теряю рассудок.
– Ты не теряешь рассудок. Иногда мы видим то, что хотим увидеть. – Валдис решила не говорить ей, что она видела Бернарда до того, пока сама не выяснит это наверняка. Франк за столом Мохаммеда мог быть простым торговцем.
Однако если это на самом деле был Бернард, то Ландина находилась в большой опасности. Если хозяин бил ее из удовольствия, то что он сделает, обнаружив с любовником?
– Прилично это или нет, я должна выводить Локи на прогулку время от времени, – сказала Валдис. – Он прошел хорошую тренировку, но я уверена, что ты не захочешь чистить эту прекрасную комнату после собаки.
– Но…
– Ты можешь сопровождать меня, если захочешь. Хотя я думаю, что наблюдать за тем, как собака справляет свой туалет, вряд ли подходит по статусу такому человеку, как ты.
– Конечно, нет, – с отвращением произнес Публиус, выпятив свою пухлую грудь, как голубь. – Один из мальчиков-слуг может выводить животное.
– Но Локи привык ко мне. К тому же ты знаешь, что эта маленькая собачка и я связаны друг с другом особыми силами, которые пригодятся твоему хозяину, – Валдис наклонилась и прицепила тонкий ошейник на шею Локи.
Я должна выходить с ним во двор в любое время. Будь уверен, я останусь под вуалью и буду вести себя как положено. Публиус нахмурился.
– Будет ужасно жаль, если пострадает мой дар предвидения… К тому же уже темно, кто узнает, что я выходила с Локи в сад?
Публиус не ответил, очевидно, все еще колеблясь. Он вперевалку подошел к окну и выглянул в пустой двор.
– Ты сам сказал, что я могу попросить то, чего хочу, – настаивала она на своем.
– Ладно, я думаю, что ты не простая наложница хозяина. Хорошо, иди. Но надень вуаль и не шуми, – он схватил ее за руку с силой, удивительной для столь мягкотелого человека. – Но если ты причинишь мне неприятности, я накажу тебя, Валдис. Не думай, что я шучу.
– Я вернусь прежде, чем ты заметишь, что я ушла, – она накинула темный плащ поверх своей светлой паллы и прикрепила вуаль к нижней части лица.
Валдис тихо ступала по открытому коридору. Женщины гарема уже отправились спать, не считая той, что была выбрана сегодня хозяином. Из его покоев на втором этаже Валдис слышала, как кричит и стонет какая-то женщина, как показалось ей, в поддельной страсти. Если эта женщина прибегала к уловкам любовного искусства, Валдис не могла ее в этом винить. Женщины гарема пытались сделать все для того, чтобы выжить.
Валдис спускалась по лестнице на нижний этаж, неслышно ступая своими мягкими туфлями по начищенному мрамору, однако она заметила, что коготки Локи скребутся о пол. Надо будет их постричь, если она не хочет лишиться своей привилегии. Разрешение покидать свою комнату хотя бы ненадолго было небольшим глотком свободы, который она честно заслужила.
Она нашла закрытую нишу около глубокого бассейна и уселась на каменной скамейке, предоставив Локи изучать клумбу, освещенную лунным светом. В воздухе витал пьянящий аромат лотоса, и Валдис глубоко дышала, пытаясь получать радость от каждого мгновения, как ее учила Хлоя.
Мысль о радости неизбежно навела ее на размышления об Эрике. Хотела бы она знать, был он на ужине простым гостем или еще находился в этих стенах. Если да, то в какой из комнат величественного дома Мохаммеда он мог быть?
Неожиданно в кустах около нее послышалось чье-то ворчание. Локи в испуге отпрянул и подбежал к Валдис, прижавшись к ее ногам.
Эрик протиснулся через изгородь и встал перед ней.
– Проклятой собаке в конце концов удалось намочить мои сапоги.
Валдис закрыла рот рукой, чтобы подавить смешок.
– Не смешно.
– Нет, – согласилась она, давясь от смеха. – Совсем нет.
– Маленький негодник, – она услышала его низкий смех в темноте и присоединилась к нему. После испытания, которое она пережила сегодня в доме Мохаммеда, ей требовалась разрядка.
Эрик приложил палец к своим губам, после чего заключил ее в объятия. Он медленно отстегнул вуаль из-за ее уха. Потом провел кончиком пальца по ее нижней губе, от чего по всему ее телу пробежала сладкая дрожь. Он несколько раз страстно поцеловал ее в шею, затем овладел ртом. Она купалась в удовольствии от его прикосновений, а душа пела от радости. Даже если бы им пришлось умереть, она не прервала бы этот поцелуй ради всех девяти миров вместе взятых.
– Извини, Валдис, – Эрик наконец отпустил ее, – я не должен подвергать тебя опасности, но я ничего не могу с этим поделать.
– И я тоже, – прошептала она ему на ухо. – Но что ты здесь делаешь? Как ты умудрился проникнуть в этот дом?
– Так же, как и ты. С помощью обмана. Но даже если бы это не получилось, я бы нашел подземный ход из реки Лик в этот бассейн.
– Река далеко отсюда. Ты бы утонул.
– Я сильный пловец, Валдис. На севере я выдерживал под водой дольше, чем любой другой мужчина в Хордаланде, – широкая мальчишеская улыбка появилась на его лице. Потом он вдруг резко посерьезнел. – Я способен на все, лишь бы только быть рядом с тобой.
Локи тихонько заскулил, и Эрик отпустил ее. Обычно пес ворчал на Эрика, но после того, как случайно намочил его сапоги, ему не хотелось испытывать судьбу. Он беспрекословно позволил Эрику забраться в нишу с его хозяйкой. Неожиданно собака повернула свою голову в направлении главных ворот. Валдис застыла.
В темной нише их с Эриком не было видно, но весь двор раскрывался перед ними, как на ладони. Грек, которого Валдис видела на ужине Мохаммеда, пытался взобраться на ослика. Мужчина качался, очевидно, выпив что-то гораздо более сильное, чем гранатовый сок.
– Мой царственный др… друг… будет очень благодарен, – пробормотал он, еле выговаривая слова. Массивные ворота открылись перед ним. Мальчик-проводник с факелом стоял рядом, чтобы отвести его домой.
– Да, если ты будешь держать рот на замке, – произнес чей-то хриплый голос.
Валдис не узнала говорящего, но Эрик его узнал.
– Барак, глава службы охраны Мохаммеда, – тихо пояснил он. – До тех пор, пока не появился я.
Как только стихло цоканье копыт ослика, Барак сделал знак одному из своих помощников.
– Проследи за этим дуралеем и сделай так, чтобы он не доехал до дома сегодня ночью. Избавься также и от мальчика. Хотя вот что – лучше забеги вперед них и заляг в ожидании около дома. Будет казаться, будто он застал тебя за воровством. Мы не хотим, чтобы до Лео дошли правдивые слухи. Не возвращайся, пока не выполнишь задание.
– Но почему мальчика?
– Не смей задавать мне вопросов. Делай, как я сказал. Иди.
Валдис знала, что отправляется в опасное место, но жестокость в голосе Барака поразила ее до глубины души.
– Жди здесь, я их отвлеку, – Эрик прижал ее к себе и проговорил ей на ухо: – Где твоя комната?
Она показала на угол дома, где виноградные лозы извивались вверх по решетке. Он улыбнулся.
– Думаю, решетка меня выдержит.
– Нам нельзя здесь встречаться, – она все еще оставалась под впечатлением от приказа Барака.
– Тогда оставь руническую надпись на скамейке. Я должен знать, где ты и что с тобой происходит.
– Хорошо, – пообещала она. – Да, узнай, пожалуйста, что сможешь, о том франке, который ужинал с тобой сегодня.
– Зачем?
– Есть кое-кто в гареме, кто хотел бы знать. Для начала подойдет его имя.
– Это я уже знаю. Бернард из Кёльна. Он торговец стеклом, который хочет завязать деловые связи с Мохаммедом.
– Нет, он не этого хочет. Он жених одалиски из гарема Мохаммеда.
– Тогда у нас с ним есть много общего, – ухмыльнулся Эрик. – Я посмотрю, что смогу для него сделать.
Барак повернулся, и Валдис показалось, что он стал смотреть в их сторону. Она знала, что они были невидимы, но его волчьи глаза недобро светились в темноте. Он наклонил голову, прислушиваясь к звукам и пытаясь обнаружить что-то необычное.
К счастью, Локи прижался к ее ногам и не двигался. Собака, должно быть, почувствовала ее беспокойство.
Затем Барак отвернулся и посмотрел на крышу виллы.
– Дождись, пока все стихнет, – велел Эрик, поцеловав ее в открытую ладонь. – Я отвлеку охранника, но потом мне надо будет найти секретный выход из этого дома.
– Куда ты идешь?
– Остановить убийство.
Он двинулся в темноту с удивительной для человека его роста сноровкой. Когда он хотел, то мог быть тихим, как кошка. Если бы Валдис не знала, что Эрик в саду, то подумала бы, что это легкий ветер теребит листья.
– Эй, Барак, – громко окликнул Эрик из дальнего угла двора. – Дело ко второй смене караула, а ты еще не лег спать?
Валдис не расслышала ворчливый ответ, но человек направился к Эрику.
– Так как мы оба не спим, то почему бы тебе не показать, какие меры безопасности ты предпринял, – услышала она слова Эрика. – В конце концов мы оба хотим одного и того же – обеспечить безопасность твоего хозяина.
Барак не мог ответить отказом на подобное предложение, и они отправились проверять расставленных часовых.
Валдис взяла Локи на руки и ринулась в сторону лестницы. Когда она забралась на третий этаж, то почувствовала, как громко стучит ее сердце. Они с Эриком ходили по лезвию бритвы, и с обеих сторон была пропасть.
Но она не видела пути назад.
Глава 19
Мы те, кого представляем собой, когда нас никто не видит.
Из тайного дневника Дамиана Аристархуса
Эрик легко отделался от Барака. Начальнику охраны Мохаммеда не слишком нравился варяжский воин, вмешивающийся во все дела. Однако найти тайный выход из дома Хабиба ибн Мохаммеда оказалось большей трудностью. Наконец он умудрился выскользнуть через спускной желоб на кухне, откуда подавали уголь в жаровни во время зимних холодов.
Он знал, что грек вряд ли сразу отправится домой. Эрик встречался с ним раньше на императорской охоте, на которой его когорта следила за безопасностью императора. Его звали Маркус Трофимус, он был главным советником Зои, племянницы императора, одной из порфироносных женщин, которая посему оказывалась еще одним претендентом на престол. Трофимус, очевидно, искал дли нее союзников на случай, если случится непоправимое и Болгаробойцы больше не станет.
Эрик решил, что сначала Маркус Трофимус отправится в роскошные покои Зои в районе Палатинского холма.
Трофимус казался способным чиновником, хотя и ему была присуща уклончивая манера ведения дел, как и всем византийцам. Он надеялся, что грек только пытался притворяться пьяным.
Эрик с облегчением увидел, что перед домом возможной будущей императрицы стоял мальчик-проводник с осликом.
– Эй, мальчик, – мягко позвал его Эрик, подойдя поближе.
Мальчик испугался и поднял факел так высоко, как только позволяла ему худенькая ручонка. – Пожалуйста, не забирайте ослика, сэр. Он принадлежит моему хозяину, и он побьет меня, когда вернется и обнаружит, что ослик пропал.
В янтарном свете факела Эрик увидел, что мальчик был непомерно худым и чуть старше, чем предполагал Эрик, судя по его маленькому росту.
Плохая еда не дает ребенку развиваться, подумал Эрик. Но, по крайней мере, этот ребенок был все еще жив и, насколько мог судить Эрик, проживет и следующую ночь. В Миклогарде было полно таких заброшенных маленьких душ, которые либо остались сиротами, либо брошены своими семьями на произвол судьбы. Они были вынуждены жить на улице и искать средства к существованию, порой продавая свои юные тела за жалкие серебряные монетки. Наиболее предприимчивые из них служили мальчиками-проводниками, освещая ночью дорогу для богатых господ. Эрик восхитился тем, как мальчик Иоролея за жизнь.
– Мне не нужен твой ослик, – он взял византин из свoeгo кошелька и подбросил его в воздух. Глаза мальчики сверкнули, следя за полетом монетки. – Я хочу дать вот от византин мальчику, который примет от меня сообщение и сможет убедить человека, которого он привел сюда, выслушать его.
– Я могу это сделать, – мальчик едва не подпрыгивал от возбуждения.
Эрик подозревал, что один византин сможет прокормить не только этого мальчика, но и двенадцать его оборванных друзей в течение целого месяца.
– Каким будет ваше сообщение, генерал? – Эрик не поддался на столь откровенную лесть.
– Скажи Маркусу Трофимусу, чтобы он не искал союзника в почитателе Пророка. Сегодня ночью около дома его поджидает смерть. Пусть он переночует в ксеноне Феофила, если хочет увидеть утро. Иди с ним, мальчик, ибо тебе тоже грозит смерть.
Глаза мальчика расширились, как у совы.
– Сможешь это запомнить? – спросил Эрик.
Когда мальчик повторил сообщение слово в слово, Эрик кинул ему монету и повернулся, чтобы уйти. – Покажи ему монету, тогда он поверит тебе.
– Но что мне сказать ему, если он спросит, кто передал послание?
– Скажи ему, один из воинов императора. Варяг, – подчинившись внезапному порыву, Эрик добавил – Хаукон Готтриксон.
Хауку это не причинило бы вреда, потому что он сей час воевал с сарацинами в далекой Антиохии, а ему имя замутит воду, если мальчика позднее станут допрашивать.
– Не подведи меня, парнишка, – Эрик повернулся и исчез в темноте узких аллей города.
Луна исчезла за самым большим из семи холмов Миклогарда, и только мелкие звездочки освещали eму путь. Эрик шел по извилистым окольным улочкам, пока не добрался до богатого дома Маркуса Трофимуса, с которым соседствовали маленькие лачуги.
Эрик притаился в темноте, пытаясь обнаружить, затаившегося убийцу. Он весь пылал от гнева. Если бы дело касалось только Трофимуса, то он был бы не слишком озабочен тем, чтобы остановить убийцу. В конце концов, вопрос о том, кто будет сидеть на византийском троне после Болгаробойцы, не слишком занимал его. Но какое животное может убить ребенка? Когда он осмотрел окрестности еще раз, ему вдруг пришло в голову, что этой ночью он тоже был убийцей. Единственной разницей между ним и тем, кого он намеревался убить, был мотив. Один из них хотел лишить жизни двух людей, другой – защитить их.
Эрик уже привык к тому, что его называли убийцей. Смерть брата не давала покоя его душе, хотя он до сих пор плохо помнил, что произошло в тот день. В ярости берсеркера многие воины часто забывали про действия, которые они совершали. Для него забвение оказалось благословением.
На поле брани действовали другие законы. Убивай, или убьют тебя. И хотя ему приходилось носить клеймо убийцы, Эрик еще никого не убивал тайком. Но если бы он бросил вызов сегодня ночью, то шум борьбы мог бы привлечь соседей или слуг в доме. Даже если бы он сумел убить этого человека, то как бы он объяснил причину? Этим бы он поставил под риск свою секретную службу в доме Мохаммеда. Если убийца окажется достойным противником и Эрик отправится в Вальхаллу, то что станет с Валдис?
Нет, ему нельзя думать о ней. Если бы человек всегда думал о том, что он может потерять, он никогда бы не решился на морские путешествия, никогда бы не поднял меч, защищая правое дело. Ему нужно сосредоточиться па том, что он задумал.
Шорох из обвитой лозой беседки в саду рядом с домом Трофимуса привлек внимание Эрика. Сверкнул блеск металла. Он нашел своего врага.
Эрик осторожно двинулся вперед, беззвучно приближаясь к своему сопернику сзади. Он будет не убийцей, а палачом, решил он. Если бы здесь находился судья, то он бы без сомнения вынес обвинительный вердикт этому человеку.
Человек стоял в тени беседки, ожидая появления безоружных мужчины и мальчика. И если бы он не убил их этой ночью, то сделал бы это следующей. Его жертвы были обречены. Убийца не заслуживал жалости и пощады. Он сам никого бы не пощадил.
Эрик подобрался уже так близко, что слышал дыхание мужчины и ощущал запах его пота. Настолько близко, что мог просунуть гладий через виноградную лозу и проткнуть ребра мужчины, прежде чем он догадался бы о существовании Эрика. Один удар, и дело сделано. Эрик начал вытаскивать свой меч. И обнаружил, что не может этого сделать. Его оружие было слишком тяжелым для убийства тайком.
Нет, решил он. Даже если он умрет, он пойдет на риск. За время своего изгнания он восстановил свою поруганную честь, и его душа немного успокоилась. Разве мог он нарушить это зыбкое равновесие расчетливым убийством?
Он нарочно наступил на сухую лозу. Мужчина в беседке вздрогнул от раздавшегося звука. Эрик предпочел бы иметь сейчас в руках свой боевой топор. Для его большой руки всегда больше подходила гладкая рукоятка топора, чем римский короткий меч, но он привык носить с собой гладий, когда выходил в город.
Что толку теперь об этом сожалеть. У него не оставалось времени размышлять о неверном выборе оружия, он уже ступил на этот путь и должен пройти по нему до конца.
Мужчина вышел на открытое место. Он уже вынул меч из ножен. Лезвие хищно блеснуло в тусклом свете звезд.
Эрик двинулся вперед, быстро вытащив и свое оружие, но мужчина оказал ему сокрушительный отпор.
Эрик был удивлен силе убийцы и даже вынужден был отскочить назад, когда мимо его живота проскользнуло второе лезвие.
Эрик отступил, ища выгодную позицию. Враг предупреждал каждое его движение, внимательно наблюдая за ним, сузив глаза. По крайней мере, мужчина не закричал, как опасался Эрик. В его интересах было убить Эрика без лишнего шума, чтобы не спугнуть настоящую жертву.
Эрик подавил клич воина, клокотавший в его горле. Нельзя, чтобы этот танец со смертью сопровождался диким криком берсеркера.
Кровь стучала у Эрика в ушах, она заглушила все звуки ночи, хор насекомых, завывание собаки. Он почти не дышал и каждым волоском на коже ощущал присутствие противника. Он испытывал ни с чем не сравнимое наслаждение, ощущая, как напряглись его мускулы, готовясь к настоящему бою. Его тело наполнилось живительной влагой.
Хотя он знал, что это тело всего через несколько мгновений может превратиться в груду остывающего мяса.
Убийца занес над ним свой кривой меч. Эрик глубоко вздохнул и бросился в яростную атаку.
Глава 20
Нельзя привязываться к тем, кого ты используешь в своих целях. Я никогда не позволял себе подобной неосмотрительности. До настоящего момента.
Из тайного дневника Дамиана Лристархуса
Валдис резко вскочила на постели, проснувшись от ночного кошмара. Локи залаял, неуклюже свалившись на пол от ее толчка. Она быстро схватила маленькую собачку на руки.
– Тс-с-с… тихо, – отчитала ее она. – Ты слишком много шумишь. Они могут забрать тебя у меня, а я не выдержу, если потеряю и тебя.
Она забралась обратно в кровать, успокаивая Локи и радуясь, что не причинила вреда собачке, нечаянно столкнув ее. Она глубоко дышала, слушая, как колотится в груди сердце.
Вчера она долго не могла заснуть, когда Эрик покинул ее, чтобы остановить убийство. Когда она погрузилась в сон, вернулся старый кошмар. Прошло уже несколько недель с тех пор, как этот сон снился ей в последний раз. Эрик пробирался по тому же самому коридору, и Валдис пришлось бес помощно смотреть, как кто-то ударил его сзади. Она не видела лица убийцы, но зато явственно различала, как капает кровь с лица Эрика. Этот сон заставлял ее сходить с ума от беспокойства. Она не верила, что может действительно обладать способностями предсказательницы, но этот сон казался таким реальным, что она подумала, что кто-то из мира духов может посылать ей предупреждение.
Если бы только она могла увидеть лицо того, кто напал на Эрика!
Внутри у нее все сжалось от страха. Зачем кто-то посылал ей сигнал без подсказки, как избежать этой катастрофы? Каким-то образом ей нужно было сделать так, чтобы этот сон никогда не сбылся. Ей срочно нужно увидеться с Эриком. Она встала с постели и распахнула ставни. Серое бледное небо уже окрашивалось в розовый цвет. Она выглянула во двор, где суетились слуги. С кухни доносился аромат свежеиспеченного хлеба. Валдис глубоко вздохнула. В саду служанка срезала розы, чтобы украсить ими роскошную комнату хозяина.
Около бассейна Валдис увидела уникальное изобретение под названием водяные часы. Дамиан показывал ей такие же в императорском дворце, объяснив, как нужно определять по ним время. Валдис не понимала, зачем подсчитывают минуты. Разве нужно было людям что-то иное, кроме биения собственного сердца, чтобы помнить об утекающей реке часов и дней? Однако она знала, что время будет течь медленно, пока она снова не увидит Эрика.
Валдис до сих пор не оправилась от ночного кошмара. Волнение сжимало ей грудь. Если она не могла увидеть Эрика, то могла, – по крайней мере, вырезать для него руническое послание. Она попросит его прийти к ней как можно скорее, чтобы предупредить Эрика. Это был риск, но злой сон убедил ее, что ждать нельзя.
У нее не было стиля и таблички, поэтому пришлось импровизировать. В ее комнате стояла ваза с ароматными |розами. Она вытащила одну из них и стала обрывать листья и шипы со стебля. Он был достаточно крепким, так что Валдис смогла высечь руны на его поверхности с помощью ножичка. Как только она закончила свое послание, дверь раскрылась, и на пороге появился Дамиан Аристархус. Валдис уронила розу за стул, надеясь, что цепкие глаза евнуха этого не заметят.
– Ты рано, – она встала, почтительно приветствуя своего бывшего хозяина. – Я не ждала тебя так скоро.
– Я принес целебные травы для поддержания твоих сил, – сказал Дамиан специально для Публиуса. Толстый евнух возвышался позади него, открывая щербатый рот в широком зевке и не заботясь о том, чтобы его прикрыть.
– Я пытался объяснить достойному главному евнуху, что мы, простые люди, не живем по императорским часам, но он меня не послушал, – объяснил Публиус с хмурым видом. – Пожалуйста, не утомляй Валдис. Ей нужно сегодня отдохнуть, чтобы быть свежей к вечеру. Хозяин хочет ужинать с ней, – он выжидающе посмотрел на Валдис. – Тебе разрешается выразить свое удовольствие.
– Я благодарю хозяина за эту честь, – Валдис почувствовала, как внутри нее все затрепетало от страха. Ужинать с хозяином означало остаться с ним наедине без покрывала. А, по словам Публиуса, многие мужчины считали, что женщина, вкушающая пищу, выглядит крайне возбуждающе. Мурашки пробежали по ее коже. Но я не стою его внимания.
Публиус издал смешок.
– Очень похвально, у тебя изысканные манеры. Твоя скромность ему понравится. Не жалеешь, что продал ее, Дамиан? – Публиус зевнул еще раз и почесал свой огромный живот. – Ну что же, оставляю вас с вашими травами и мазями. Ты знаешь выход.
Публиус вперевалку подошел к двери и закрыл ее за собой, удовлетворенный тем, что может вернуться и постель, и тем, что его коллега-евнух Дамиан был не способен посягнуть на добродетель его подопечной, как и сам Публиус.
– Вот, выпей. Правда, это должно тебе помочь. Это настой из трав с мятой, который помогает при падучей болезни, – как только щелкнул замок, он подошел к двери и стал слушать, как удаляется Публиус, прежде чем продолжить. – Молодец, тебе удалось завоевать доверие Мохаммеда.
– Да, но какой от этого толк? Ты и я прекрасно знаем, что я не обладаю никакими способностями. До сих пор мне сопутствовала удача, – Валдис сделала глоток настоя и обнаружила, что он подслащен медом и гораздо вкуснее, чем она ожидала. – Но я не могу рассчитывать только на везение.
– Делай то, что обычно делают все женщины. Слушай больше, говори меньше. Затем скажи ему то, что он хочет услышать, когда он позволит тебе заговорить, – Дамиан ходил по комнате взад-вперед. – Теперь сядь и расскажи мне обо всем, что произошло вчера вечером. Как ты так быстро завоевала доверие Мохаммеда?
Валдис рассказала ему историю своего представления, о танце и о том, что Мохаммед попросил ее оценить своих гостей за ужином. Она ничего не упустила, но сознательно не сказала про присутствие Эрика в доме араба. Она знала, что это не понравится Дамиану и поставит Эрика в опасное положение.
– Ты очень мудро поступила, откровенно сказав ему, как далеко простираются твои способности. Так он не будет строить лишних иллюзий. А кто ужинал с Мохаммедом?
– В основном другие торговцы и конкуренты в делах. Но племянница императора, Зоя, послала вчера вечером своего поверенного. Его встретили не очень хорошо, – Валдис рассказала о том, какое место ему отвели за столом. – Кстати, я была вчера вечером в саду с Локи и услышала, что начальник стражи приказал его убить.
– Да? Я постараюсь выяснить это. Как я и думал, он поддерживает другую сторону, – Дамиан сложил руки и постукивал пальцами друг о друга. В его темных глазах промелькнуло искреннее беспокойство.
– Тебя не видели? Она покачала головой.
– Очень хорошая работа, но будь осторожна. Жаль, я не успел обучить тебя мерам предосторожности. Это не игра, – его губы сжались в тонкую линию. – Тебе нужно научиться угождать новому хозяину, от этого зависит твоя безопасность. Возможно, тебе удастся использовать одну из тех практик сейдра, которым научил тебя варяг. Пусть Мохаммед задает вопросы, а ты дашь ему ответы, которые он ищет.
– Думаю, я могла бы бросить кости, – неуверенно предположила она. Ее все еще беспокоило, что она несерьезно относится к делам магии. Возможно, ее приступы были наказанием за то, что она пыталась играть с колдовством. – Но я не умею разгадывать расклад костей.
– Не важно. Это будет Мохаммеду в новинку и привлечет его внимание. Все могущественные люди в этом городе верят в сверхъестественные силы, – Дамиан потер руки. – Заставь его рассказать о своих планах. Соглашайся с ним. Скажи ему, что знамения говорят, что ему будет сопутствовать успех. Слишком уверенный противник легкая добыча.
Он остановился у окна и выглянул в сад. Дамиан взглянул на Валдис, затем снова посмотрел во двор и на хмурился.
– Что он здесь делает?
– Кто? – спросила Валдис с надеждой.
– Эрик Хеймдальссон. Я уверен, что это он. Это ведь варяг там внизу, не так ли?
Валдис подошла к открытому окну. Она увидела, как Эрик склонился над бассейном и брызгал в лицо водой. Вес еще находясь во власти своего зловещего сна, она вдруг почувствовала такое облегчение от того, что видит Эрика целым и невредимым, что испугалась, как бы Дамиан этого не заметил. Когда Эрик встал, у нее перехватило дыхание от испуга, что он может посмотреть на ее окно. Однако он повернулся и пошел к конюшням на дальней стороне двора. Валдис показалось, что он слегка прихрамывает.
– Ты знала, что он здесь, – обвинил ее Дамиан, пристально смотря на нее.
– Почему ты так думаешь? – спросила она, обходя его вопрос стороной. – Здесь много народу в доме. Я не могу узнать их всех за один день. Я пока познакомилась только с одной женщиной из всего гарема. Как я могу знать всех, кто живет в этом большом жилище?
