Она вскрикнула, прижалась к нему, приникла лицом к его плечу, легонько вонзила в него зубы, потом лизнула это место. Она чувствовала, что больше не выдержит. Он должен остановиться. Но он не останавливался. Пальцы проникли внутрь, в то время как влажные горячие губы кружили по ее груди, язык играл с набухшим твердым соском.
Потом он неожиданно пошевелился и одним сильным толчком вошел в нее. Заполнил ее всю. Руки его оказались под ней, обхватили ее ягодицы, приподняли. Он еще крепче прижал ее к своему телу, которое теперь двигалось во все ускоряющемся ритме страсти. Она ощущала под собой влажную мягкую траву, прохладный ночной ветер, овевавший разгоряченное тело. Движения Джерома становились все более быстрыми, энергичными и страстными. Все более безжалостными. Глаза горели кобальтовым огнем, опаляя ее. Она громко вскрикнула, уперлась руками ему в грудь. Все ее существо пронзил болезненно-сладостный укол. Звездное небо словно раскололось на множество хрустальных осколков. В глазах потемнело. Она изо всех сил прижимала его к себе, в то время, как он содрогался внутри ее в мощной разрядке. Сладостный жар разлился по всему ее телу. Он еще раз вздрогнул, крепко прижав ее к себе.
В следующее мгновение Джером уже лежал рядом. Бронзовые плечи блестели от пота. Грудь бурно вздымалась и стремительно опускалась. Постепенно дыхание его стало более ровным. Еще через некоторое время Райза почувствовала прохладу ночного ветра на своей разгоряченной коже.
– А ты ведь так и не закричала.
– Ты не дал мне такой возможности. Но я еще могу это сделать. И вообще, ты не имеешь права на меня сердиться. Ты ведь действительно меня похитил. И кроме того…
– Изнасиловал и обесчестил.
Он придвинулся ближе. Она отстранилась, приподнялась на локте, с опаской глядя на него.
– Это ведь не наша с тобой личная война.
– Разве? А мне кажется, мисс Мэджи, что это именно война между нами. И вам пора либо сдаться, либо расплатиться за содеянное.
Райзу поразила злость, прозвучавшая в его голосе. Она прикрыла глаза, покачала головой, встревоженная силой и глубиной его гнева. Что могло вызвать такую ярость? Он ведь и на ее поиски пустился только из-за своей злости. Ей бы надо сейчас позвать на помощь. Его следует немедленно отправить в лагерь для военнопленных. Но она не могла этого сделать.
Она отдалась ему без единого протеста… Идиотка! Ей же представился такой редкий случай! Если бы его схватили, им обоим удалось бы пережить эту войну. А какая удача для янки и всего их дела, если бы он наконец оказался в тюрьме.
Закричать сейчас? Однако он, по-видимому, разгадал ее мысли. Тут же оказался на ней, зажал ей рот рукой.
– Даже не думай, если не хочешь, чтобы я унес тебя с собой. Может, тебе не хватает нашего южного гостеприимства?
Слезы обожгли ей глаза. Сердце разрывалось от непонятных чувств. Она попыталась укусить его за палец. Он передвинул руку.
– Запомните, мисс Мэджи. Если ваши защитники посмеют угрожать моей сестре, вы до конца войны будете наслаждаться нашим южным гостеприимством.
Ее глаза широко раскрылись. Он убрал руку, внимательно наблюдая за ней.
– Вашей сестре?! Вы говорите, кто-то угрожал вашей сестре?
– Да. Хотите сказать, вы удивлены?
– Конечно.
– Ее едва не похитили в Ричмонде, после того как кто-то сунул мне угрожающую записку на приеме. Там говорилось, что меня ждет смерть за жестокое обращение с вами.
– Как вы смеете обвинять меня в этом?! Неужели думаете, что я способна на такое?! Вы мерзавец! Я ничего не знаю об этой записке! Я…
– Мой брат тоже получил послание, за подписью вашего отца. Генерал извинялся перед моей семьей за свое намерение добраться до меня.
– А чего еще вы ожидали? Я не могу отвечать за то, что чувствует или делает мой отец.
– Вы могли бы быть поточнее в выражениях, когда описывали варварское обращение с вами дикаря-мятежника.
– Говорю вам, я ни слова…
– Я умею читать, мисс Мэджи. Она взорвалась:
– В самом деле? Сомневаюсь! Мне говорили, у южан замедленное мышление. И потом, сэр… разве вы не обращались со мной неподобающим образом? Не посадили силой на свой корабль? Не лишили невинности? Идите вы к черту, капитан! Можете отправляться прямо в ад. Мне нет до вас дела. Я сейчас слишком занята. Эта война выматывает не только тело, но и душу.
– Должен сказать, вам она пошла на пользу. Вы прекрасно выглядите. Исключительно хорошо, я бы сказал.
– Идите вы к черту, Джером… – Она запнулась. Сглотнула комок в горле.
Он, казалось, забыл недавний гнев и теперь внимательно смотрел на нее.
– Раньше ты была слишком худенькой, а теперь поправилась.
Он осторожно обхватил рукой ее потяжелевшую грудь.
– Не говори глупости! Я похудела… – начала она. И замолчала.
Грудь и в самом деле стала больше, пополнела и округлилась. Ну конечно! Как же она раньше не заметила? Остается только надеяться, что он не придаст этому значения или не поймет, в чем дело. Надо его отвлечь…
– Не смей! – прошептала она. – Не смей обвинять меня бог знает в чем…
Он ее не слушал. Внимательно разглядывал ее с головы до ног. Внезапно наклонился, коснулся губами живота.
– Маккензи…
– Что?
– Прекрати. Больше тебе не удастся меня соблазнить.
– Я не собираюсь тебя соблазнять, – пробормотал он, почти не отрывая губ от ее кожи.
– Тогда что же…
Он поднял голову. Встретился с ней глазами. Теперь она увидела в них вызов.
– Насиловать. Я ведь для этого явился.
Он взял руками ее колени, раздвинул ноги, резко рванул ее и прижал к себе. Она задохнулась, разгадав его намерения, хотела возразить, запротестовать… и не успела. Он опустил голову между ее ног, и ее залила горячая волна блаженства. Невыносимо-жгучие ощущения словно током пронзали ее всю. Его язык, его губы, его руки возбуждали, ласкали, проникали внутрь, то осторожными и нежными, то резкими движениями. Слезы застилали ей глаза. Она в бессилии откинулась на спину, изгибалась и извивалась, утопала, умирала от острого, небывалого наслаждения. Ярость, дикое желание, удовольствие – все слилось воедино.
Он отстранился от Райзы, чуть приподнялся и с силой вошел в нее. Как ночной ветер, как буря. Дойдя до пика наслаждения, она вдруг поймала себя на том, что кричит. Никогда в жизни не испытывала она такого экстаза. Когда все кончилось, ее еще долго накрывали сладкие волны, то отступая, то вновь захлестывая с головой. Она лежала трепещущая, выдохшаяся… потрясенная.
Он не сразу оторвался от нее. Долгое время лежал, крепко прижимая ее к себе. Прохладный ночной ветер обвевал их слившиеся тела.
Райза тихо застонала:
– Ты должен идти. Ты сошел с ума. Я и правда закричу. Тебя схватят…
– И повесят. Но ты не закричишь.
– Почему? – Райза почувствовала, что она на грани истерики. – Ты же явился, чтобы мстить. Хотя я не заслуживаю мести.
– Если ты закричишь, первым здесь может появиться твой отец.
Райза смолкла. Сделала глубокий вдох. На его губах заиграла легкая улыбка.
– А знаешь, ты ведь и правда кричала. Это было очень приятно.
– Ах ты!..
Она снова взорвалась. Хотела ороситься на него, вцепиться в него ногтями. Однако он и к этому оказался готов Снова взобрался на нее, пригвоздил к земле. Грудь ее бурно вздымалась от ярости.
– Ну как, больше никаких угроз, мисс Мэджи?
– Ты бы мог убить моего отца. Никакие твои угрозы или оскорбления не стоят его жизни.
Он снова улыбнулся, но теперь в его улыбке сквозило восхищение.
– Ты все равно за это поплатишься. Не забывай, тебя со всех сторон окружают янки. Мне даже кричать не надо. Тебя все равно схватят.
– Может, схватят, а может, и нет.
– Я не знаю, в чем ты меня подозреваешь…
– Ты прекрасно знаешь, что сделала. Меня оклеветали, моей семье угрожали. Я узнаю правду, и больше мне никто не будет угрожать.
– Это ты явился сюда с угрозами.
– Не забывай, я выполняю все свои обещания. Ты за все ответишь.
– Мне не за что отвечать. А вот вы за все заплатите, сэр!
– Война еще не закончена.
– Верно. И предупреждаю вас, если вы сейчас же не отпустите меня и не исчезнете…
– Еще нет… пока.
– Пока?!
– Еще разок.
– Еще разок?! – Она наконец поняла, что он имеет в виду. Снова задохнулась. – Да ты с ума сошел! Я не позволю…
– В этом и заключается насилие. Разве не так?
Райза не могла понять, чего ей больше хочется – засмеяться или разорвать его на части. Но он был серьезен. Его руки крепко сжимали ее. Он опять был напряжен и желал разрядки.
– Еще раз, – прошептал он.
Да, он умел заниматься любовью. И с гневом, и с нежностью. С самого начала он ее заворожил. Не может быть, чтобы она в него влюбилась…
И все-таки между ними возникла какая-то непонятная связь. Как тонкая паутинка. Его взгляд поразительно действовал на нее. Его лицо приковывало к себе. Даже высокие скулы, указывавшие на примесь индейской крови, привлекали, так же как и бронзовая кожа и густые темные волосы с едва заметным намеком на рыжину.
Их связывает ярость, и ничего больше, напомнила она себе. Но это не имеет значения.
Стоит ему прикоснуться к ней, как внутри вспыхивает пламя. Наслаждаясь его любовью, Райза внезапно поняла, что никогда больше не пожелает близости с другим мужчиной. А ведь они враги. И у нее будет от него ребенок.
Поднявшаяся волна неистового желания смыла все мысли. Снова она испытала тот же экстаз. В его объятиях она забыла даже свой страх. Забыла о том, что их может увидеть половина союзной армии.
Когда сладостные ощущения утихли, она молча лежала в его объятиях, чувствуя, что он наблюдает за ней. Ей очень хотелось узнать, о чем он думает. Но она не спросила. Все равно не ответит.
Она закрыла глаза в полном изнеможении, испытывая в то же время удивительную радость.
Через некоторое время открыла глаза и увидела, что его нет рядом. Он исчез. Она осталась одна.
Глава 14
В начале октября Джером стоял на палубе носовой части «Леди Варины». Корабль рассекал воды Атлантики, двигаясь на север с приспущенным флагом и четырьмя орудиями на борту.
Они возвращались с Бермуд, увозя товар, прибывший из Англии. К сожалению, прислали не все, на что они рассчитывали.
Джером давно не участвовал в сражениях на море, и сейчас чувствовал, что готов к серьезным действиям.
Они провели на суше гораздо больше времени, чем намеревались. Информация, которую ему удалось получить во вражеском лагере, оказалась весьма полезной. Фактически она подтвердила почти все расчеты и догадки генералов-конфедератов.
Летом театр военных действий переместился на восток. Сражения становились все более кровавыми, бои следовали один за другим. Так как ремонт «Леди Варины» затянулся, Джером решил остаться с братом. Время от времени он выполнял разведывательные задания. Ему удавалось проникать в такие места, куда другим путь был заказан. В ожидании окончания ремонта судна он охотно выполнял задания секретного агента. Чаще всего требовалось передать информацию от одной армии или бригады к другой. Джерому нравилась эта работа. Он сумел получить подтверждение информации, имевшейся у генерала Ли, о том, что войска Маклеллана движутся водным путем на подкрепление к Поупу. Он хорошо знал и о плане генерала использовать горный район Кларк-Маунтин как укрытие для своих войск и нападения на восточный фланг армии Поупа. После этого генерал намеревался закрыть доступ войскам Маклеллана, направлявшегося на подкрепление к Поупу, а дальше отрезать все пути к отступлению на Вашингтон.
Люди Поупа схватили адъютанта Джеба Стюарта с копией плана сражений. Это позволило им передислоцироваться и отступить. Две армии оказались друг против друга.
Последовали кровавые сражения. Ли не удалось одержать решающую победу над северянами, однако он совершил невероятное. Своими сравнительно малыми силами он нанес противнику серьезный урон, удержав в то же время стратегически важные позиции конфедератов. Ему удалось не только снять угрозу, нависшую над Ричмондом, но и оттеснить федералов обратно к округу Колумбия.
Джером еще несколько раз прорывался за линию фронта к федералам, однако Райзу ему больше увидеть не удалось. Он старался убедить себя в том, что и не пытается больше ее разыскивать. Она враг. Он ее честно предупредил, чтобы больше не пыталась против него бороться, не пыталась его оклеветать или угрожать его близким. Его одержимость немного утихла. Во всяком случае, так он себя уверял. Но он мог уверять себя в чем угодно, а Райза не выходила у него из головы. Ночами ее образ преследовал его. Он мог сколько угодно запрещать себе думать о женщине, считающей его необузданным дикарем, злейшим врагом, но его тоска по ней от этого не становилась меньше.
На протяжении всей кампании генерала Ли он оставался с армией северной Виргинии. Пятнадцатого сентября Джексон занял Харперс-Ферри. Роберт Ли, узнав о победе Джексона, решил добиться того же в Шарпсберге, штат Мэриленд.
За всю свою жизнь не видел Джером такой жестокой битвы, какая разыгралась в местечке под названием Шарпсберг, у речушки Антитам. Оружейным огнем косило кукурузные поля. И людей косило, как кукурузу. Земля стала скользкой от крови. Груды человеческих тел высотой в несколько футов покрывали обширные территории. Появилась даже аллея под названием Кровавая аллея, где тела еще живых солдат постепенно пополняли ряды мертвецов.
Глядя на это бесконечное поле смерти, озаренное кроваво-красным солнцем, Джером чувствовал, что теряет способность здраво мыслить. Попросту теряет рассудок. Потери в этой войне, как со стороны южан, так и со стороны северян, не поддавались никакому описанию. Он бродил среди солдат, совсем еще мальчиков, которые погибли, так и не успев узнать, что такое настоящая жизнь.
Многие мужчины плакали. Мужчины, до этого яростно сражавшиеся, храбрые, мужественные. Неужели Бог от них отвернулся, подумал Джером. Он знал, что до конца своей жизни будет помнить этот сентябрь в Мэриленде. Еще долго после этого он возвращался в ночных кошмарах на это адское поле битвы, ощущал запах крови и просыпался в холодном поту. Если бы можно было бросить все это и уйти. Однако от войны так просто не уйдешь. Кроме того, он сознавал, что для него сейчас уйти означает предать погибших.
На море ночные кошмары мучили его меньше. Вначале он намеревался заехать в Ричмонд за Сидни. Но к этому времени выяснилось, что сестра перебралась в госпиталь и хотела бы остаться еще на несколько месяцев. Первая леди оказывала ей покровительство. Сидни получила длинное письмо от матери. Тила писала, что, невзирая на беременность, чувствует себя хорошо, и просила дочь, если это возможно, приехать к началу ноября. Сидни с радостью согласилась. Джером не мог заставить сестру покинуть госпиталь, где она была отчаянно нужна.
«Леди Варина» после ремонта выглядела прекрасно. Ее отскребли, заново покрасили, заменили негодные паруса и мачты, отмыли и отполировали. Джером ощутил настоящее удовольствие, увидев корабль.
В Чарлстоне он снова встретился с Дженсоном и Томпсонами, которые принимали его, как дорогого гостя. Жанин отчаянно флиртовала с ним. Он провел прекрасный вечер за ужином и танцами, наслаждаясь ее обществом. И тем не менее уже поздно ночью, потягивая бренди, он поймал себя на том, что сравнивает ее с Райзой Мэджи. Да, Жанин – настоящая красавица, но у нее не такая длинная шея и нет таких прекрасных густых каштановых волос. Он тосковал по глазам Райзы… по ее полной груди, по ее телу.
Жанин в эту ночь не появилась в его спальне. Правда, перед этим она намекнула, что он может прийти к ней. Джером даже некоторое время размышлял над предложением, но… все-таки поступил иначе.
Выйдя из гостеприимного дома своих друзей, он направился в таверну, которую давно знал, и провел остаток ночи в объятиях опытной проститутки, которую тоже хорошо знал. Однако и после этого напряжение не прошло, скорее наоборот.
Выход из гавани Чарлстона в открытое море оказался для «Леди Варины» первым серьезным испытанием после ремонта. Она выдержала его с честью. Так и летела по волнам, сверкая свежей краской. Джерому не терпелось поскорее забрать груз и отправиться во Флориду – сначала домой на южное побережье, потом в Сент-Джонс. К сожалению, того, что ему удалось закупить на Бермудах, оказалось недостаточно. Не хватало лекарств и наркотиков, столь необходимых Джулиану. Надо было срочно найти еще какой-нибудь источник.
Джерома заинтересовал корабль, появившийся на горизонте.
Хэмлин Дуглас, стоявший рядом, взял из его рук подзорную трубу.
– Ну, что скажешь, Хэмлин?
– Это корабль янки.
– Нам надо знать наверняка. Если случайно нападем на британский корабль, конфедераты могут проиграть эту чертову войну. В Ричмонде я убедился в том, насколько важно, чтобы европейские соседи признали правительство конфедератов.
Хэмлин приподнял подбородок, покачал седовласой головой:
– Это янки.
– Как ты можешь быть уверен?
Хэмлин поднял на него свои холодные, почти бесцветные глаза:
– Вы ведь тоже так думаете? Вы тоже считаете, что это янки?
– Да.
– Почему? Джером ухмыльнулся:
– Нутром чувствую.
– Вот и я тоже.
– Джентльмены, что за странный способ вести войну! К ним подошел Дэвид Стюарт. Он сейчас отдыхал. На борту не было ни одного раненого или больного. Никто не нуждался в его помощи. Дэвид приблизился к борту, тоже вглядываясь вдаль.
– Что скажете, док? Вы ведь тоже офицер.
Дэвид усмехнулся:
– Я скажу, что это янки. Берем их.
– Мистер Майерс! – крикнул Джером командиру орудийного подразделения.
– Берем его, капитан. Любой английский или французский корабль в этих водах шел бы с высоко поднятым флагом.
– Полный вперед, мистер Дуглас! – скомандовал Джером. – Мистер Майерс, скажите своим ребятам. Мэт! В машинное отделение! Полный вперед, в погоню за добычей. Ждите моего приказа, нужно действовать быстро. У них мощные орудия на борту.
Они нагнали вражеский корабль только через два часа. Он пытался уйти от погони, но не смог. Джером вскочил на гору снастей, наблюдая за тем, что делается на корабле. Там, по-видимому, совещались, обсуждая сложившуюся ситуацию. Насколько Джером мог судить, глядя в подзорную трубу, офицеры отчаянно спорили.
– Мистер Дуглас, скомандуйте, чтобы дали предупреждающий выстрел. Предоставим им возможность сдаться.
– Но мы не можем позволить им выстрелить из пушек первыми, сэр… – начал Дуглас.
– Мы и не позволим. Просто дадим им возможность сдаться. Я не хочу топить корабль. Мне нужен только груз.
– Да-да, верно, капитан.
Прозвучал предупреждающий выстрел. Хэмлин предложил сдаться. Со своего наблюдательного пункта Джером увидел, что враги готовятся дать залп.
– Мистер Майерс, открывайте огонь!
«Леди Варина» осветилась ослепительными вспышками огня. Залп оказался точным и сокрушительным. Грот-мачта вражеского корабля рухнула с громовым треском, словно взорвалась сама морская пучина. С корабля янки послышались крики раненых. Команда бросилась тушить огонь. Прозвучал ответный залп, однако ядро не долетело до «Леди Варины».
– Огонь, мистер Майерс! – снова скомандовал Джером.
Второй залп окончательно добил врага. До этого корабль шел без флага. Сейчас белый флаг медленно пополз вверх по единственной уцелевшей мачте.
– Готовьтесь перебраться к ним на борт, ребята! – приказал Джером.
Победные возгласы команды «Леди Варины» слились со скрипом и скрежетом крюков. Джером в своей каюте дождался, пока добычу надежно закрепили, потом надел китель и отправился принимать капитуляцию. Переправившись на борт к янки, он увидел, что Дэвид уже там, работает вместе с их хирургом.
Офицеры выстроились на корме. Капитан, высокий худой человек, с виду за пятьдесят, держался враждебно. Помощник оказался намного моложе. Его ранило в руку. Командир орудий, плотный, тяжелый, стоял весь обсыпанный порохом. Джером отсалютовал всем троим. Они ответили ему тем же.
– Мы шли без флага. Вы не имели права нас атаковать! – угрюмо произнес капитан.
Джером удивленно приподнял брови:
– Сэр, я вижу, на вас форма военно-морского флота Соединенных Штатов. Это корабль Соединенных Штатов. Мы находимся в состоянии войны. Вы наши враги. А начиная с этой минуты, джентльмены, вы все – ваша команда и пассажиры, если они есть, – наши гости… Образно выражаясь.
– Сэр, мы направлялись в Англию с…
– У меня нет никаких сомнений в том, что вы везете полный трюм груза, которым мы с удовольствием воспользуемся. А сейчас, джентльмены, боюсь, мне придется попросить вас занять свои места. Мистер Дуглас поведет ваш корабль. Если хотите, можете взять баркасы, или я позабочусь о том, чтобы вас высадили поблизости от какого-нибудь порта, занятого северянами.
– Мы с офицерами возьмем баркасы, – сухо произнес капитан.
– Но, капитан… – начал первый помощник.
– Я так решил, лейтенант Вэйлон.
– Прошу прощения, сэр. Но мы должны подумать о том, что будет с остальными.
Капитан нахмурился, по-видимому, сообразив, о чем говорит его помощник. Откашлялся, секунду помолчал.
– Хорошо, капитан, можете оставить нас на корабле. Мы капитулировали и больше сопротивляться не будем. Надеюсь, вы будете обращаться с нами так, как полагается вести себя с военнопленными.
– Разумеется. Мистер О'Хара! – В ту же секунду рядом появился Майкл. – Пожалуйста, примите у этих джентльменов оружие и проводите их вниз.
– Да, сэр!
Офицеры ушли в сопровождении Майкла. Джером прошелся по палубе. Остановился около совсем молодого человека, скорчившегося на досках. Парень держался за ногу, пытаясь побороть слезы. Джером наклонился к нему:
– Куда тебя ранило, моряк? Юноша посмотрел на него, съежился.
– Куда тебя ранило? – повторил вопрос Джером. Парень с трудом сглотнул.
– В колено. Мне отрежут ногу. Дженни меня разлюбит. Разве она сможет любить получеловека?
– Во-первых, потеряв ногу, еще не становишься получеловеком. Ты рано сдался. – Джером вынул нож, и парень смертельно побледнел. Разрезал штанину, освободил ногу, ощупал кость, отчего юноша побелел еще больше и закусил губу, чтобы не закричать. – Кость не раздроблена. Пуля прошла сквозь коленную чашечку. Можно попробовать ее достать и, если не будет заражения…
Парень схватил его руку:
– Док Дикинс только что сказал, надо отрезать. Я не хочу… Пожалуйста… Господи… капитан… если можете, остановите его…
С минуту Джером стоял в нерешительности. Не берет ли он на себя роль Господа Бога? Если начнется заражение, парень погибнет. Но заражение может начаться и так.
Он еще несколько секунд колебался. Потом выпрямился.
– Дэвид!
Дэвид склонился над юношей. Потом поднял глаза на Джерома.
– Да, это возможно. Конечно, риск есть. – Он пожал плечами. – С другой стороны, многие считают, что мы сознательно убиваем солдат-северян в наших госпиталях. Если парень хочет, чтобы я его лечил…
Юноша схватил его за руку:
– Сэр, я очень хочу, чтобы вы меня лечили, если есть шанс сохранить мне ногу. Я стану вашим рабом, сэр, на всю оставшуюся жизнь.
Дэвид с улыбкой взглянул на Джерома.
– Пусть его перенесут на «Леди Барину», – распорядился Джером. – Мистер Дуглас, займитесь кораблем. Дайте мне списки погибших и раненых, посмотрите груз и принесите мне перечень товаров. Я буду в своей каюте.
Он удалился с захваченного корабля. Войдя в свою каюту, достал карту и попытался определить наилучший маршрут для доставки добытых товаров и захваченного корабля конфедератам. Не хотелось топить судно без крайней на то необходимости. Конфедераты испытывают отчаянную нужду в кораблях, как и во всем остальном. Проделав некоторые расчеты, Джером остановился на маршруте через Джексонвилл. Возможно, удастся узнать, в чьих он сейчас руках. В Джексонвилле можно будет переоборудовать корабль и сдать его начальству. И в Сент-Джонс он сумеет попасть, как и намеревался. А вот с заездом на южное побережье придется подождать. Тем более что при нынешних обстоятельствах поездка домой представляется непозволительной роскошью.
В дверь осторожно постучали. Джером, ожидавший доклада от своих подчиненных, даже не потрудился поднять голову. Кто-то нерешительно откашлялся. На этот раз Джером поднял голову. Перед ним стоял раненный в ногу юноша, которого перед этим доставили на корабль. Он покачивался, опираясь на сломанный шпангоут, как на костыль.
– Вы что, хотите умереть от потери крови?! – набросился на него Джером.
Тот покачал головой:
– Я только хотел сказать… вы, ребята, порядочные люди… Вы ведь капитан Маккензи? Как вас только не называют… И дьяволом, и морским драконом, и… я не знаю как еще. Они не правы. Никто из вашей команды не собирается нас ни убивать, ни топить, ни…
Джерому стало весело.
– Да, я не морской дракон, это точно. Парень колебался. Сделал глубокий вдох:
– Я кое-что узнал, о чем хочу вам рассказать. Мой друг Салли… его не ранило… в общем, он сказал мне, что капитан Бриггс и лейтенант Вэйлон собираются бежать… вместе с генеральской дочерью.
– С генеральской дочерью?!
Джером поразился тому, как все сжалось у него внутри.
– С мисс Мэджи, сэр. – Парень снова откашлялся. – Кажется, весь мир знает о том, что до этого вы ее похитили, капитан.
– Что вы такое…
Неужели Райза находится на захваченном корабле?!
– Ну вот, они и задумали спасти ее от вас.
– А… почему вы решили мне об этом рассказать?
– Да потому что эти идиоты ее погубят! Они утонут вместе с ней, их сожрут акулы. Я подумал… даже, если это правда… то, что про вас пишут в газетах… будто вы дикарь… похитили ее, обесчестили, все равно ей лучше остаться с вами, чем погибнуть вместе с ними.
– Понятно… Выбрали наименьшее из двух зол. Спасибо, моряк. А теперь обратно в больничное отделение. Не хочу, чтобы ваша смерть была на моей совести!
Йен Маккензи, будучи с ранней юности человеком военным, хорошо понимал всю трагедию войны. А война эта становилась все злее, все беспощаднее. У него есть жена и ребенок. Элайна ожидает второго ребенка. После того как она стала заниматься только домом, отойдя от политики, Йен наконец почувствовал себя счастливым. Он любил жену, и она его любила.
Однако проходили месяцы, а им все никак не удавалось встретиться. Он тосковал по ней. И по своей родной Флориде.
Невозможно объяснить тупоголовым военным начальникам, что южане на восточном фронте берут верх над ними по всем статьям. Простая статистика сулила бесчисленные победы, которые почему-то так и остались мечтой. После целого лета жестоких сражений Йен снова оказался в Вашингтоне. Он сам попросил перевести его в Виргинию, осознав, что в кровавой битве может встретиться лицом к лицу со своими родственниками. Линкольн отозвал его, убежденный, что Маккензи принесет наибольшую пользу там, где и раньше, – в небольших по масштабам сражениях на своем родном полуострове. Вскоре Йен понял: в основном они занимаются тем, что отнимают припасы у мятежников, после чего те, в свою очередь, захватывают товары у них. Однако при тех безжалостных битвах, которые велись теперь, у каждой стороны появились и свои особые задачи. Для южан такой целью стало получение доступа к жизненно необходимым припасам: медикаментам, военной технике и снарядам. Северяне же, напротив, стремились отрезать мятежников от всех резервов и таким образом поставить их на колени.
Йен уже мечтал о том, как появится дома, когда прибыл посыльный от генерала Энгуса Мэджи с просьбой явиться к нему. Йен обрадовался случаю повидать старого командира перед отъездом.
Едва он вошел в резиденцию генерала Мэджи, как тот стремительно вышел к нему навстречу.
– Генерал, – начал Йен… и неожиданно получил сокрушительный удар кулаком в челюсть.
Остолбеневший Йен с трудом поборол инстинктивное желание дать сдачи. Ощупал челюсть.
– Сэр…
– Никаких «сэров», Маккензи! Я относился к вам, как к сыну, которого у меня никогда не было! Я любил вас! Я ожидал, что вы с Райзой поженитесь, и заранее радовался этому. Вы выбрали другую – это ваше право. Но как вы посмели после этого использовать мою дочь подобным образом! Как вы посмели поступить с ней так жестоко! Йен все еще потирал подбородок.
– Генерал… Сэр… Я бы с радостью ответил на ваши обвинения, но я понятия не имею, о чем вы говорите. Насколько я знаю, Райза отбыла морем в Англию, чтобы повидать друзей…
– Неужели! И даже не сообщила мне о своем положении!
– О своем положении?..
– Но у меня есть свои источники информации! – снова взорвался генерал, напрягшийся как струна. Его глаза метали молнии.
– Вы хотите сказать… Райза ждет… – Но это невероятно! Ребенок не от него, значит… – Можете ударить меня еще раз, сэр, если вам от этого станет легче, но… боюсь, что…
Йен запнулся на полуслове. Его двоюродный брат не насильник и не бандит. Что бы там ни писали газеты, он знал наверняка, что Джером никогда бы не овладел Райзой против ее воли. Ни Райзой, ни какой бы то ни было другой женщиной. Женщины сами к нему льнут. Но… что же, черт возьми, произошло?
Мысли генерала, очевидно, шли в этом же направлении.
– Я убью его! Убью этого подонка, полукровку, дикаря, вашего родственника! Я сам его разыщу и вырежу у него сердце из груди! – Голос генерала сорвался.
– Сэр, я хорошо знаю своего кузена. Вы лучше кого-либо другого понимаете, как много людей встали на защиту своих родных штатов. Идет война, сэр. Мой кузен вернул Райзу в целости и сохранности, как только представилась возможность.
