Но Джози прекрасно понимала, как Итэн любит свое поместье. Да и сама она – совсем чужой здесь человек – чувствовала, что Стоунклиф-Парк завоевал ее сердце. Как приятно, должно быть, любить этот дом, милую зеленую Англию и называть их своим домом.
      Дом. Из-за нее, никогда не имевшей дома, Итэн может потерять свой собственный, принадлежащий ему по праву. Это невыносимо.
      – Я с удовольствием отвечу на все ваши вопросы.
      И Джози одарила Гризмора изысканной улыбкой, которую репетировала перед зеркалом со дня отъезда в Лондон.
      – Если вы не возражаете, мистер Гризмор, я все поясню сам, задав несколько простых вопросов. – Уинтроп ринулся вперед, стараясь держаться подальше от кулаков Итэна, по пути наткнулся на письменный стол и наконец встал рядом с креслом стряпчего.
      – Скажите, работали ли вы в Америке… в качестве танцовщицы? – Слово «работали» он выговорил с явным отвращением.
      – Я…
      Не успела Джози произнести хоть слово, как в дверь кто-то властно постучал. Гризмор нахмурился.
      – Войдите! – резко крикнул он, но, когда дверь открылась, раздражение на его лице сменилось удивлением и подобострастием.
      – Ваша светлость!
      Герцог Беннингтон в сопровождении Алисии Денби медленно вошел в комнату.
      От изумления Джози так и подскочила в кресле. Она уже открыла было рот, но ободряющая, полная решимости улыбка Алисии заставила ее замолчать.
      Джози вопросительно взглянула на Итэна, которому уже все рассказала этой ночью. Он лишь подмигнул ей в ответ.
      – Простите, что прервал вас, мистер Гризмор, но, насколько я понимаю, вы собираетесь устроить моей внучке допрос. Я не допущу такого безобразия.
      – Ваша… внучка? – Гризмор стал хватать ртом воздух, точно рыба, вытащенная из воды.
      – Вот именно! – Герцог нахмурился. – И я не позволю, чтобы ее терзали вопросами, как уличную воровку, задержанную полицией.
      Джози кашлянула, чуть не поперхнувшись. Итэн посмотрел на нее с участием и взял за руку.
      – Полно, любовь моя, успокойся, – прошептал он, с нежностью поглаживая Джози по голове. – За один день моя жена наслушалась достаточно много оскорблений. Хватит с нее. Вы согласны, Гризмор?
      – О да, милорд… но я не хотел… то есть… вы никогда не говорили, что ваша жена – внучка герцога Беннингтона, милорд. Я приношу свои извинения. В этом случае, разумеется, нет никакой необходимости…
      – Есть необходимость, есть! – возопил Уинтроп, чуть ли не подпрыгивая в кресле от негодования. Его глазки так и бегали по лицам присутствующих. – Эта девчонка, воровка и танцовщица, вовсе не ваша внучка, сэр! Быть такого не может… это хитрость… ложь…
      Его голос сорвался. В комнате воцарилось ледяное молчание. Герцог бросил на Уинтропа презрительный взгляд. Граф насмешливо скривил губы. Мисс Денби подошла к Джози и взяла ее под руку, словно защищая от злых наветов. А виновница происходящего стояла, гордо вздернув голову и распрямив плечи, и смотрела на Уинтропа с грустным сожалением, как истинная леди.
      – О, дорогой мистер Уинтроп, не понимаю, почему вы испытываете ко мне такую неприязнь? Я надеялась, что мы станем друзьями.
      – Но это же очевидно, дорогая, – сказал Итэн, и его глаза сверкнули. – Вы ведь понимаете, почему мой кузен затеял всю эту чепуху, не так ли? – презрительно спросил он Гризмора.
      Тот сморщился, встретив его пронизывающий взгляд.
      – Конечно, милорд, – ответил он еле слышно, но, заметив, что герцог продолжает надменно хмуриться, повторил погромче: – Конечно, я понимаю.
      И в самом деле, истина не вызывала сомнений – стоило поглядеть на герцога Беннингтона, который объявил леди Стоунклиф своей внучкой, на графа Стоунклифа, который явно не желал расставаться со своей женой, и на саму молодую женщину – с ее необычной красотой, изысканными манерами, утонченной элегантностью, которой так и веяло от всего ее облика.
      Обыкновенная вульгарная жадность побудила Уинтропа оклеветать жену своего кузена. Он лгал в отчаянной попытке завладеть наследством графа Стоунклифа.
      «И я едва не впутался в это грязное дело, – с ужасом подумал Гризмор. – Я чуть не совершил фатальную ошибку, чуть не расстался со своим собственным положением в обществе».
      Он попятился, словно спасаясь от смертельной опасности.
      – Миледи, примите мои глубочайшие извинения за ту боль, которую причинил вам своими расспросами. Я только пытался выполнить свой долг перед покойным графом, служить ему верой и правдой, как, надеюсь, буду служить вам и лорду Стоунклифу.
      – Неееееет! – Обезумевший Уинтроп схватил вазу, стоявшую на письменном столе, и бросил ее через всю комнату.
      Ваза разбилась о камин с таким грохотом, что по мрачному кабинету стряпчего прокатилось эхо.
      – Лэтерби! – крикнул Гризмор.
      Тот мгновенно появился из соседней комнаты. На его переносице, как всегда, поблескивали золотые очки.
      – Будьте добры, выведите мистера Уинтропа вон.
      – Вы не можете поступить так, не можете! Это ложь… Лэтерби ухватил его за руку.
      – Идемте.
      Голос помощника Гризмора звучал холодно и вежливо, но Джози заметила, как в его глазах блеснула радость победы.
      – Вам помочь? – спросил Итэн, шагнув вперед.
      – Милорд, миледи. – Лэтерби адресовал Джози многозначительную улыбку. – Позвольте, я сам. Ничто не доставит мне большего удовольствия.
      Не испытывай Джози такого облегчения, вид орущего благим матом Уинтропа, которого волокли к двери, мог бы вызвать у нее жалость.
      Гризмор попросил всех сесть. Вопли Уинтропа постепенно затихали вдали.
      – Итак, – сказал стряпчий и прерывисто вздохнул, окинув взглядом столь внушительное собрание, – осталось выполнить лишь несколько формальностей: просмотреть некоторые документы, поставить подписи, милорд. – Он виновато склонил голову перед Джози и одарил ее наилюбезнейшей улыбкой. – Простите, миледи. Даю слово, это не займет много времени.
      Джози всю жизнь ждала, мечтая найти людей, которые заботились бы о ней, любили ее и защищали – так, как только что это сделали Итэн, старый герцог и Алисия. Ее сердце разрывалось от счастья.
      – Не беспокойтесь, – ответила она стряпчему с ослепительной улыбкой. Итэн стиснул ее руку. – Я могу подождать.
 
      Оказавшись на залитой солнцем улице, Джози поцеловала герцога и обняла Алисию.
      – Как вы узнали о нашей сегодняшней встрече с Гризмором?
      Дедушка посмотрел на Итэна с одобрительной улыбкой.
      – Рано утром мы получили записку от твоего мужа. Он предупредил нас.
      Джози бросила па Итэна удивленный взгляд.
      – Но ты мне ничего не сказал…
      – Не хотел понапрасну обнадеживать тебя, милая. Я боялся, что герцог и мисс Денби будут заняты или не пожелают подвергаться унизительным расспросам. Но решил попробовать. Риск – благородное дело.
      – Как хорошо, что вы пришли! – Глаза Джози сияли. – Я никогда не смогу отблагодарить вас за это.
      – Это самое меньшее, что мы сумели для тебя сделать, Джози. Ведь ты член нашей с-семьи.
      – Отныне ты всегда будешь под нашей защитой, дорогая, – твердо заявил герцог, но его глаза заволокло слезами. У Джози перехватило горло. – Семья – это одно целое. Все мы должны заботиться друг о друге.
      Старик испытующе взглянул на Итэна, стоявшего рядом с его внучкой. На лице этого высокого сильного мужчины вдруг промелькнула тень страдания. Все поняли, что сейчас он должен чувствовать.
      У Итэна никогда не было настоящей семьи. Родные никогда не защищали его. Отец даже после смерти продолжал ограничивать свободу своего сына, контролировать его поступки, словно не верил, что тот стал взрослым и может отвечать за свои поступки и суждения. А результатом был предстоявший сегодня унизительный допрос, который наверняка не закончился бы столь быстро и удачно, если бы не поддержка вновь обретенной Джози семьи. Поддержка, которой Итэн был лишен всю жизнь.
      – Лорд Стоунклиф, вы вернули мне внучку. Вы подарили Алисии сестру, которую она так страстно хотела разыскать. Мы в долгу перед вами.
      – Это я ваш должник, сэр. Ваше появление у Гризмора сразу изменило расстановку сил.
      – Я вижу, вы ранены? – спросил герцог, разглядывая повязку.
      – Пустяки, царапина.
      – Вовсе не пустяки, – перебила его Джози. – С тех пор как я уехала от вас с Белгрейв-сквер, столько всего произошло! Итэн спас мне жизнь.
      Герцог и Алисия ахнули. Джози взяла мужа под руку и кивнула:
      – Да. Но может быть, вы навестите нас в Мэйфере? Мы выпьем чаю, я расскажу вам об этом происшествии… и мы получше познакомимся, – застенчиво закончила она.
      – О да, с удовольствием. Нам ведь м-многое предстоит узнать друг о друге, верно, дедушка?
      – Конечно, после стольких-то лет разлуки. – Герцог посмотрел на Джози, потом на Итэна, подчеркивая, что эти слова относятся и к нему. – Теперь мы вместе, одна семья, – твердо сказал он. – Вот за что надо больше всего благодарить судьбу. – Старик улыбнулся Джози. – Мы приедем к тебе на чай, внучка. Но это только начало, мы еще долго будем привыкать друг к другу.
      Забравшись в карету (герцог с Алисией отправились к себе в своем экипаже), Джози опустила голову на плечо мужа, чувствуя, что умирает от счастья – так прекрасна была эта минута. Она обрела наконец свою семью, рядом с ней сидит самый восхитительный мужчина на свете. Пугавшая ее встреча с Гризмором, опасности, неуверенность в будущем – все осталось позади.
      Когда карета остановилась, Итэн сжал руку жены и, заглянув ей в глаза, сразу понял, что она сейчас испытывает.
      – Идем, милая, – тихо промолвил он. – Мы уже дома.
 
      Отличное утро выдалось для свадьбы!
      Лучи солнца омывали маленькую каменную церковь, угнездившуюся в тени деревьев милях в десяти от Стоунклиф-Парка. Внутри она была украшена свечами и цветами. От прочных старых стен веяло уютом и покоем.
      Невеста в атласном платье цвета слоновой кости сияла ярче солнечных лучей, бивших в окна.
      Голос викария доносился до нее словно издалека.
      – Милорд, желаете ли взять эту женщину себе в жены…
      В жены. Они с Итэном будут вместе. Навеки.
      У Джози сердце защемило от радости. Погруженная в свои мысли, она почти не вслушивалась в монотонный голос викария. Главное – рядом стоял Итэн, красивый, элегантный, улыбающийся. Его черные как смоль волосы были тщательно приглажены, глаза блестели под дугами темных бровей.
      Джози знала, что герцог и Алисия здесь, в первом ряду, а рядом с ними, взявшись за руки, сидят Клара и полковник Хэмринг (они поженились две недели назад). Сзади расположился Хэм в своем лучшем воскресном костюме – чопорный и прямой как палка.
      Идя по проходу, Джози мельком взглянула на них, но по-прежнему видела только Итэна. «Сердце мое, муж мой!»
      На этот раз все было по-настоящему.
      Пятеро гостей, приглашенных на эту более чем скромную брачную церемонию, считали, что молодая пара, переехав в Англию, просто решила заново сыграть свадьбу.
      Только Джози и Итэн знали, что это их настоящее бракосочетание, ведь первое было незаконным и в счет не шло. Идея принадлежала Итэну.
      – Но Змей мертв, – возразила Джози, когда он сказал ей о своих намерениях. – Никто и понятия не имеет, что я была за ним замужем…
      – Зато мне это известно. – Итэн запрокинул ее голову назад и твердо заглянул в глаза. – Нас обвенчает здешний викарий – официально, законно и навечно.
      И вот они здесь. Джози вдруг сообразила, что все смотрят на нее и ждут, когда она произнесет заветное слово.
      – Да, – сказала она громко и четко, и в ее голосе звучала любовь.
      Итэн снял с ее руки перчатку и надел на палец кольцо. Джози не сводила с него глаз. Прежнее кольцо вернули Лэтерби после истории с похищением. С тех пор – вплоть до сегодняшнего дня – она, по настоянию Итэна, носила кольцо его дедушки. А это кольцо предназначалось лично ей. Узкий золотой ободок со сверкающим сапфиром и бриллиантами.
      Раньше Джози и помыслить не могла, что кто-то подарит ей такую красивую вещь, что у нее появится семья – сестра и дед, близкие друзья, а главное – любящий муж. И она никогда не представляла себе, что ей доведется жить в милом уютном доме, который не нужно покидать.
      Опережая викария, Джози подняла на Итэна сияющие глаза.
      – Я знаю, что он скажет сейчас. «А теперь поцелуйте невесту», – прошептала она, чувствуя, как ее горло перехватывает от восторга.
      Итэн улыбнулся и обнял ее. У Джози гулко забилось сердце. Еле сдерживая готовый прорваться смех, она спросила его – очень тихо, чтобы никто из людей, находящихся в церкви, не услышал ее:
      – Сначала скажи мне, Итэн Сэвидж, сколько еще раз ты собираешься жениться?
      В глазах Итэна вспыхнула нежность. Он обнял Джози покрепче и медленно наклонился к ней.
      – Ответ прост, моя любимая. Этот раз – единственный.