Глава 5

– О Боже! Сработало!

Марианна наблюдала, как лорд Хопвуд улыбнулся и направился к ней через комнату. Она коснулась края веера одним пальцем, что означало желание поговорить с ним.

– Я не помню, чтобы ты упоминала о лорде Хопвуде, – прошептала Грейс. – Зачем ты сделала знак ему?

– Это произошло импульсивно, – сказала Марианна с легкой улыбкой. – Просто я решила на ком-нибудь попрактиковаться.

Его светлость приблизился и поклонился. Он был высоким темноволосым мужчиной с интригующей сединой на висках.

– Миссис Несбитт. Миссис Марлоу. Вы обе прекрасно выглядите сегодня.

– Благодарю, милорд, – сказала Марианна. – Вы очень любезны.

– Великолепный вечер, – заметил он, оглядывая элегантную гостиную: одну из многочисленных комнат, подготовленную специально для бала. – Я всегда с нетерпением жду балов, устраиваемых благотворительным фондом. – Он посмотрел на Марианну и улыбнулся. – Здесь собирается компания более близкая мне по духу, чем где бы то ни было.

– Мы во многом обязаны герцогу и герцогине за то, что они предоставили нам Ярмут-Хаус, – сказала Грейс. – И мы благодарим вас, милорд, за то, что почтили нас своим присутствием и сделали щедрый вклад в наш фонд. В этот вечер мы собрали рекордное количество пожертвований. Это весьма приятно сознавать.

– Вы заслуживаете всяческой похвалы за ваши усилия в оказании помощи женщинам, которых, как и вас, постигло несчастье, – сказал он.

– Это самое малое, что мы можем сделать для них, – продолжала Грейс. – Что касается лично нас, мы не страдаем в финансовом отношении, но многие вдовы, потерявшие мужей на Пиренейском полуострове, остались без средств к существованию. Мы считаем не только христианским, но и патриотическим долгом по возможности помогать им и побуждать других делать то же самое. Вы можете быть уверены, милорд, что ваш вклад найдет достойное применение.

– Я не сомневаюсь в этом, – ответил лорд Хопвуд.

– А теперь извините меня, милорд, – сказала Грейс, – я вижу, прибыли опоздавшие гости, и должна встретить их.

Слава Богу! Марианна опасалась, что Грейс затянет свою проповедь о необходимости творить добрые дела и тем самым окончательно отвлечет от нее лорда Хопвуда. Его светлость проводил Грейс с легким поклоном, затем повернулся к Марианне и вопросительно приподнял бровь.

– Могу я предложить вам что-нибудь выпить, миссис Несбитт? Или, может быть, вы предпочитаете присоединиться к танцующим?

– О, давайте потанцуем, если не возражаете. Мне больше всего нравится подвижный шотландский рил.

– Сочту за честь, – сказал Хопвуд и предложил ей свою руку.

Он танцевал неплохо, и Марианна невольно вспомнила слова Вильгельмины. Лорд Хопвуд был очень привлекательным мужчиной, и она подивилась, почему не включила его в свой список. Во время танца Марианна, помня советы подруг, намеренно не пыталась флиртовать. Она просто старалась по возможности быть любезной и обаятельной, и если судить по тому, что внимание к ней лорда Хопвуда возрастало, такая тактика себя оправдывала. В конце концов, он спросил, можно ли встретиться с ней на следующий день и совершить конную прогулку по парку.

Ее следующие три партнера: сэр Артур Денни, Сидни Гилкрист и Тревор Фицуильям – были в равной степени внимательны к ней. К тому же все оказались прекрасными танцорами. Марианна обнаружила, что мир полон возможностей и она способна править им, испытывая головокружительное возбуждение.

Многих присутствовавших джентльменов она давно знала и в разное время беседовала с ними, танцевала, играла в карты и даже приглашала на обед. Но никогда прежде Марианна не воспринимала их как мужчин. Теперь же почти каждый рассматривался ею как потенциальный любовник, и это меняло ее отношение к ним. Казалось, каждое слово и каждый взгляд имели скрытое значение, а танцы приобрели чрезвычайно интимный характер. Неужели все эти светские балы всегда были пронизаны сексуальностью, а она по своей наивности не замечала этого?

После очередного танца мистер Фицуильям увел Марианну с танцевальной площадки, склонился над рукой со словами благодарности, после чего чинно удалился.

Марианна повернулась и увидела Адама, приближающегося к ней под руку с Клариссой. Она еще раньше заметила их танцующими в другом ряду, и на мгновение ею овладели непонятные эмоции. Что это было? Сожаление? Тоска? Ей давно уже следовало привыкнуть к неизбежности грядущего. С некоторых пор она всегда будет видеть Клариссу с Адамом.

Марианна улыбнулась и протянула руку, приветствуя их.

– Рада видеть тебя, Адам.

– Марианна. – Он взял ее руку и поцеловал. Даже сквозь материал перчатки она почувствовала тепло его губ. Как ужасно быть чувствительной к таким вещам! Как она прежде ухитрялась быть такой невосприимчивой?

Адам отпустил ее руку и выдвинул Клариссу вперед.

– Полагаю, ты знакома с мисс Лейтон-Блэр?

– Да, конечно. – Марианна улыбнулась девушке, в чьих глазах отражалась смесь триумфа и нервозности. Она, несомненно, гордилась тем, что дефилировала под руку со своим женихом на глазах у всех присутствующих, стремясь продемонстрировать свое завоевание.

Кларисса была очень молода, невинна и привлекательна своей свежестью. Неудивительно, что Адам увлекся ею. Она действительно была очень мила.

– Я рада, что вы пришли, – сказала Марианна. – Это дает мне возможность поздравить вас с помолвкой.

– Благодарю, миссис Несбитт. – Голос девушки был по-девичьи высоким и с легким придыханием. – За ваши добрые пожелания и за приглашение. Балы, устраиваемые Благотворительным фондом вдов, всегда очень популярны, и, разумеется, очень приятно иметь возможность посетить один из них.

– Ваш будущий муж – добрый друг и сосед одной из попечительниц фонда, – сказала Марианна и лукаво подмигнула, – поэтому отныне вы всегда будете получать приглашения на все наши балы.

– О! Как любезно с вашей стороны. – Голубые глаза Клариссы расширились от волнения. – Благодарю вас.

– Не стоит, – сказала Марианна с улыбкой при виде такого пылкого восторга. – Это, прежде всего благотворительные балы. Мы заставили мистера Кэйзенова внести большую сумму денег в обмен на приглашение.

– О! – Кларисса смущенно посмотрела на Адама. – Я не знала…

– Миссис Несбитт шутит, – сказал Адам, успокаивающе похлопав свою невесту по руке. – Она не вымогала у меня деньги. Я добровольно сделал вклад, как и все присутствующие здесь джентльмены.

– Какая же я глупая! – Кларисса мило покраснела и хихикнула. – Я совсем забыла о подоплеке этих балов. Они необычайно популярны, и приглашения на них высоко ценятся, так что легко забыть об их истинной цели.

– Эти балы являются основным видом деятельности нашего фонда, – сказала Марианна. – Их успех радует нас. Однако хватит об этом. Надеюсь, вам доставит удовольствие нынешний бал. И надеюсь также, что мы станем подругами, мисс Лейтон-Блэр. Мы вскоре будем соседями. Вы и ваша мать должны посетить меня. Я принимаю по вторникам.

– Благодарю, миссис Несбитт. Буду счастлива нанести вам визит.

– Мисс Лейтон-Блэр? Кажется, это наш танец. Мужской голос раздался позади Марианны, и она обернулась. Перед ней оказался лорд Джулиан Шервуд, одетый в голубой костюм, отделанный серебром. У него был чрезвычайно эффектный вид. Недаром Вильгельмина рекомендовала его как очень красивого молодого человека.

– Кэйзенов, миссис Несбитт, приветствую вас, – сказал он, предлагая руку Клариссе.

Марианна уловила его взгляд и улыбнулась. Он тоже улыбнулся в ответ, и в его глазах промелькнул скрытый интерес, напомнив ей уроки Вильгельмины. Она переложила веер в левую руку, раскрыла его и поднесла к лицу.

Лорд Джулиан удивленно изогнул бровь.

– Миссис Несбитт, вы свободны для следующего танца? – спросил он.

– Да.

– Почту за честь, если вы оставите его для меня.

– С удовольствием! Благодарю вас, милорд.

Он широко улыбнулся и, повернувшись, повел Клариссу в ряд готовящихся к танцу.

– Бесстыжая! – прошептал Адам с усмешкой. – А еще говорила, что не знаешь, как привлечь внимание мужчины. До чего ты дошла? Ведь лорда Джулиана даже не было в твоем списке.

– Я женщина, поэтому никто не может помешать мне принимать спонтанные решения. – Марианна закрыла свой веер и шутливо ударила Адама по руке. – Во всяком случае, это не твое дело.

– Похоже, миссис Несбитт, танцы вскружили вам голову, лишив здравомыслия. Вот вам моя рука. Я собирался пригласить вас на этот танец, но полагаю, медленная прогулка по залу будет вам гораздо полезней.

Марианна засмеялась и взяла Адама под руку.

– Очаровательное предложение. Неудивительно, что многие женщины находят тебя неотразимым.

– Все, кроме тебя, моя дорогая кокетка.

– Я слишком хорошо тебя знаю. Кроме того, – произнесла она с легкой издевкой, – ты больше не свободен.

– К сожалению, это так. И должен признаться, меня задевает то, что ты занялась поисками любовника, исключив мою кандидатуру. Если бы ты сообщила мне о своем намерении чуть раньше, я избавил бы тебя от необходимости манипулировать своим веером и предложил бы себя.

– Очень щедро с твоей стороны.

– Чего не сделаешь для друзей?

Они двинулись через толпы людей, выстроившихся вдоль стен, направляясь к двустворчатой двери террасы. Их намерение пройтись по комнате изменилось. Адам открыл двери, и они ступили в прохладу вечернего воздуха. Несколько пар, прогуливавшихся по террасе, спустились вниз по ступенькам в сад. Адам подвел Марианну к одной из каменных скамеек, расположенных вдоль балюстрады. Марианна села и заботливо поправила свои юбки с изящной вышивкой бисером. Адам не стал садиться и прислонился к перилам.

– Благодарю за то, что была любезной с Клариссой, – сказал он. – Ты поступила весьма любезно, предложив ей свою дружбу. Уверен, она очень рада этому.

– Она выходит замуж за моего самого близкого друга, поэтому тоже должна быть моей подругой.

– Мне приятно, что ты так считаешь, особенно учитывая твою первоначальную реакцию на нашу помолвку.

Марианна поморщилась.

– Не напоминай мне о моей глупости. Я вела себя ужасно грубо по отношению к тебе в тот вечер. Надеюсь, мы забудем об этом? Ведь мы в конце концов договорились принять решение каждого без взаимных упреков, не так ли? Я приму твою молодую невесту и постараюсь по дружиться с ней, а ты перестанешь поддразнивать меня по поводу… моих поисков.

Его губы изогнулись в плутовской улыбке.

– Я недоговаривался прекратить поддразнивать тебя. Мне доставляет огромное удовольствие видеть, как мило краснеют твои щеки. Я оказываю тебе услугу, дорогая, делая тебя еще более привлекательной для мужчин, фигурирующих в твоем списке.

– Вы негодяй, сэр.

– Виноват, но если серьезно, Марианна, я действительно благодарен тебе за желание подружиться с Клариссой. Она, конечно, очень молода, но, может быть, когда ты узнаешь ее поближе, у тебя найдется с ней что-нибудь общее.

«А что общего у тебя с ней, Адам?»

– Мы обе желаем тебе счастья, – сказала Марианна, – так что у нас уже есть что-то общее. А скоро у нас будет общим и балкон.

– На самом деле я собираюсь продать свой дом. Марианна ошеломленно молчала. Таких изменений она не предвидела. Она не могла представить жизнь без Адама, постоянно находящегося рядом. Марианна сделала несколько глубоких успокаивающих вдохов, прежде чем заговорить:

– Значит, ты переезжаешь?

– Я думаю купить большой дом в городе. Дом на Брутон-стрит вполне меня устраивает, но, наверное, нам с Клариссой потребуется более просторное помещение. Когда появятся дети.

– Конечно, – с трудом произнесла Марианна. – Кларисса будет довольна.

– Надеюсь. Кроме того, я разговаривал с моим адвокатом о продаже дома в Дорсете. Я редко бываю там, поскольку меня никогда не привлекала жизнь в сельской местности. Не могу представить себя в роли сквайра. Я презираю жизнь в глуши. Полученный капитал рассчитываю использовать для покупки более просторного городского дома, где мы и будем жить круглый год.

– У нас одинаковые взгляды на этот предмет, как ты знаешь, – сказала Марианна. – Я никогда не понимала привлекательности загородной жизни и ненавижу сельское времяпрепровождение. Пока вы, мужчины, охотитесь, ловите рыбу и устраиваете скачки, женщинам остается только читать, заниматься шитьем или эскизами. Все это я могу делать и в городе, имея к тому же возможность посещать хорошие магазины, театры и галереи.

– Я помню, – сказал Адам, – как ты проявляла недовольство, когда Дэвид заставлял тебя посещать поместье в Кенте.

Марианна застонала.

– Я никогда не испытывала большей скуки в своей жизни, чем в долгие месяцы, проведенные в сельской местности. Ты не представляешь, как я радовалась, что поместье перешло к его брату Джорджу, после чего я крайне редко посещала его. Если бы он оставил его мне, я не знала бы, что с ним делать. Наверное, продала бы, как собираешься сделать ты. А Кларисса согласна жить в городе весь год?

– Я пока не говорил с ней на эту тему, но, кажется, она предпочитает жить здесь, в городе. Она явно радуется, когда я сопровождаю ее при посещении какого-нибудь нового дома.

Потому что она молода и светская жизнь вызывает у нее любопытство. Но будет ли она действительно счастлива, живя в Лондоне круглый год? Или заскучает в зимние месяцы, когда многие уезжают в свои поместья и проводят время там?

– Я помню, в юности испытывал тоску, находясь в поместье, – продолжил Адам. – А когда наконец оказался в Оксфорде, городская жизнь вызвала у меня восхищение, и я подумал, почему меня заставляли столько лет жить в маленькой деревушке? Говорят, что детей лучше воспитывать на природе, но посмотри, как много может дать ребенку Лондон. Здесь столько музеев, бродячих зверинцев и парков, средневековых замков и королевских дворцов. Здесь можно увидеть солдат и порты с множеством разнообразных кораблей. Я с детства полюбил все это.

– Да, – сказала Марианна. – Я понимаю тебя. Адам в душе оставался мальчишкой, продолжавшим любить городскую жизнь, но согласится ли с ним девушка, на которой он собирается жениться?

– Надеюсь, Кларисса одобрит мое решение, – сказал он, как бы прочитав ее мысли. – Ей несомненно понравится обставлять и украшать новый дом. У нее прекрасный вкус, по крайней мере в том, что касается моды.

– Она прелестно выглядит в этом замечательном платье.

– Конечно. Кларисса из тех девушек, которые будут прекрасно выглядеть, даже надев мешок.

– Она действительно очень мила, Адам, и будет чрезвычайно красивой невестой во время венчания.

– Да, она мила, но ты, моя дорогая, затмила сегодня всех женщин. Ты выглядишь потрясающе в этом платье. Этот цвет очень идет тебе.

Марианна посмотрела на темно-красный креп, блестевший в лунном свете.

– Ты находишь? По-твоему, оно выглядит не слишком вызывающе?

– Для такого наглого флирта? Нет, оно в самый раз. Марианна рассмеялась.

– Должна признаться, я действительно чувствую себя немного нагловатой сегодня.

– Я заметил. Сколько же джентльменов пало жертвой этого веера?

Марианна пожала плечами и улыбнулась:

– Не так уж много.

Адам фыркнул и отвернулся.

– Я не знал, что ты умеешь применять веер. Это что-то новенькое!

– Вильгельмина освежила в нашей памяти язык веера, и я обнаружила, что ее уроки очень полезны.

– Что значит «в нашей»?

О Боже! Она не имела права говорить о «Веселых вдовах». Это была тайная договоренность, а она едва не проболталась.

– Я имела в виду попечительниц фонда. Мы просто баловались на одном из собраний, вот и все. Я совершенно забыла все эти сигналы, которые посылаются с помощью веера.

– Похоже, знания вернулись к тебе довольно быстро. Марианна приподняла одно плечо.

– Во всяком случае, мне так удобнее. Я не знаю, как привлечь мужчину словами, и испытываю неловкость. Завладев вниманием джентльмена с помощью веера, мне остается только поддерживать разговор. И кажется, получается удачно.

– Дорогая, ты недооцениваешь силу своих женских чар. Тебе не нужно прилагать особые усилия, чтобы заинтересовать мужчину.

Адам протянул руку и нежно провел тыльной стороной пальца по ее щеке. У Марианны перехватило дыхание. Он заметил это, и в его зеленых глазах промелькнул дьявольский огонек.

– Все, что требуется от тебя, так это только улыбаться и смотреть на него своими большими карими глазами. Он, несомненно, будет очарован. – Адам невесело усмехнулся. – Я гарантирую.

– Благодарю, Адам. – Марианна все еще ощущала его прикосновение. – Благодарю за совет, хотя знаю, что ты не одобряешь мои действия.

– Вовсе нет, дорогая. Если я и возражал в тот вечер, то виной всему было спиртное. Ты имеешь полное право наслаждаться жизнью. Только ты должна понять, как меня задело отсутствие моего имени в списке твоих потенциальных любовников. – Он лукаво улыбнулся.

Адам, конечно, как всегда, поддразнивал ее, но Марианна улавливала в его словах отражение истинных чувств и не желала подобных высказываний, поскольку они будили у нее несбыточные фантазии.

– Итак, ты по-прежнему придерживаешься своего списка?

. – Почти, – сказала она. – Я еще не видела лорда Олдершота, а сэр Артур и мистер Гилкрист проявили внимание ко мне. Не говоря уже о лорде Хопвуде.

– Хопвуд? Я не помню, чтобы мы обсуждали его кандидатуру.

– Нет, не обсуждали. Я импульсивно попыталась привлечь его внимание.

– Хмм. Он слишком стар для тебя.

– Пустяки. О, был еще мистер Фицуильям!

– Фицуильям? Еще один непредвиденный импульс?

– Да. И то, что я не включила чье-то имя в список, не означает невозможность рассматривать соответствующего джентльмена в качестве претендента.

– Фицуильям слишком мечтательный молодой человек. Он вечно витает в облаках.

Марианна рассмеялась.

– Адам, с тобой бесполезно обсуждать кого-либо. По-твоему, ни один из мужчин не годится для меня.

Он наклонился к ее уху так близко, что она почувствовала его дыхание.

– Никто из них недостаточно хорош для тебя, дорогая. Извини, мне нужно попрощаться со своей невестой. Кларисса решила задержаться до конца бала и вернуться домой с матерью. Мне же еще предстоят дела.

Его дыхание и слова вызвали у нее дрожь даже после того, как Адам ее покинул. Господи, как можно существовать в такой обостренной чувственной атмосфере? Почему, прожив почти тридцать лет, она не испытывала ничего подобного? Весь вечер она ощущала некую сексуальную напряженность, танцуя с мужчинами, и особенно в общении с Адамом. Было ли нечто подобное на протяжении всего того времени, что она знала его, или просто ничего не замечала, занятая своими мыслями?

Адам попрощался с дамами Лейтон-Блэр и направился к выходу.

– Что? Попался в мышеловку, Кэйзенов?

Лорд Омберсли громко расхохотался и похлопал Адама по спине.

В другое время от подобной фамильярности Адам, скорее всего, разозлился бы. Однако, казалось, все мужское население Лондона обсуждало его помолвку.

– Впрочем, она хорошенькая штучка, – продолжил Омберсли. – Такую приятно обнять, не так ли? Держу пари, помолвка с такой красоткой не должна тяготить тебя.

Его непристойный смех привлек внимание джентльменов, сидевших за карточным столом, и Адаму пришлось вытерпеть их соболезнования и похлопывания по спине. Молодость и красота Клариссы отмечались всеми, словно это были ее единственные качества, имевшие значение. Конечно, они и для него явились основополагающим, и поэтому ему не следовало обижаться на других мужчин. В этом отношении он ничем не отличался от них. Однако Адам надеялся, что, в конце концов, его отношения с Клариссой приобретут более глубокий характер. Она очень молода, и их помолвка явилась для нее чем-то новым, неизвестным. Адам не раз отмечал застенчивость и пугливость своей невесты, когда пытался поцеловать ее или прикоснуться к ней, но полагал, что со временем это пройдет.

Он, наконец, отделался от своего приятеля и направился к выходу из комнаты. Однако, прежде чем он успел достичь двери, до него донеслись слова, в которых прозвучало имя миссис Несбитт, а затем послышался смех. Адам обернулся и увидел лорда Олдершота среди группы мужчин, стоящих у окна. Этот элегантный, красивый мужчина относился к кандидатам, чьи имена оставались в списке Марианны. Адам взял бокал вина у официанта и с небрежным видом направился к этой группе.

– А, Кэйзенов, – сказал Невилл Кеньон. – Мы все желаем тебе счастья. С мисс Лейтон-Блэр, не так ли?

– Да, она оказала мне честь, приняв мое предложение.

– Очень милая девушка из хорошей семьи. Молодец, Гарик.

Поговорив еще немного о его помолвке, мужчины перешли к обсуждению предстоящих скачек в Ньюмаркете. Адаму удалось отделить лорда Олдершота от основной группы.

– Кажется, ты ранее упомянул имя миссис Несбитт? – сказал он безразличным тоном, как будто это не имело особого значения. – Она довольно привлекательная женщина, не правда ли?

– Безусловно, – с энтузиазмом ответил Олдершот. – Я танцевал с ней на прошлом балу в Ярмут-Хаусе и думаю снова воспользоваться ее благосклонностью.

– У тебя есть какие-нибудь виды на нее?

– Возможно. Миссис Несбитт хорошенькая женщина. Не так давно многие джентльмены считали ее недоступной, но на этом рауте с ней что-то произошло. Что именно, я не знаю. Она изменилась. Похоже, наконец отказалась от роли горюющей вдовы. О, кому я рассказываю. Ведь ты был другом Несбитта, не так ли?

– Да, Дэвид был моим ближайшим другом, и с его вдовой я до сих пор продолжаю поддерживать дружеские отношения.

– Тогда скажи: она ищет нового мужа в этом сезоне? И потому выглядит такой любезной? Если это так, то я лучше поостерегусь уделять ей внимание, поскольку пока не хочу связывать себя брачными узами. Если же она просто нуждается в компании, – улыбнулся он и слегка ткнул Адама локтем в бок, – то я готов пообщаться с ней.

У Адама возникло инстинктивное желание влепить парню пощечину, но он сдержался и решил поступить иначе.

– Миссис Несбитт очень порядочная женщина, Олдершот, и мимолетный флирт не для нее. Прошло два года после смерти ее мужа, и, полагаю, она подумывает о новом браке. Когда я рассказал ей о своей помолвке, она упомянула, что надеется устроить и свою жизнь к концу сезона.

– В самом деле, черт возьми? В таком случае мне сказано повезло, что я поговорил с тобой, Кэйзенов. Весьма обязан тебе, старик. – Он энергично пожал руку Адама.

– Весьма обязан.

Адам покинул комнату для игры в карты, довольный собой. Отговорить Олдершота от ухаживания за Марианной не составило труда, хотя пришлось немного погрешить против истины. Марианна никогда не узнает, почему его светлость вдруг так внезапно исчез с ее орбиты. Конечно, Адам сделал это только потому, что Олдершот шел непочтительные намерения. Адам не возражал против поисков Марианны, но он не допустит, чтобы в ее постели оказался непорядочный тип. Если бы он смог подобным образом оградить ее от всех недостойных джентльменов, проявляющих к ней интерес, то можно было бы считать, что он добросовестно выполняет данное Дэвиду обещание заботиться о Марианне.

Спустившись вниз, Адам вошел в гостиную, где джентльмены также поздравили его с будущим бракосочетанием.

– Счастливчик, – сказал лорд Вустер. – Ты похитил самую хорошенькую девушку на ярмарке невест. Везет же тебе, сукин сын!

– Теперь она будет доставлять тебе удовольствие и согревать по ночам, – добавил лорд Алвенли. – Удачливый дьявол. Эй, Фицуильям, кажется, ты сочинил сонет в честь мисс Лейтон-Блэр?

Тревор Фицуильям встал с кресла и ленивой походкой подошел к окну. Он был еще одним кандидатом в любовники Марианны. Проклятое место просто кишело ими.

– Это было в прошлом сезоне, – сказал Фицуильям, с томным видом растягивая слова на модный манер. – Безумно давно. Прелестная Кларисса была тогда свободной и являлась лакомой добычей. Не беспокойся, Кэйзенов, я не влюблен в нее. В этом сезоне я посвящу свои стихи другой красавице.

– Рад слышать это, – сказал Адам. – Мы знаем ее?

– Полагаю, она хорошо тебе известна. Это прелестная Марианна Несбитт.

– Миссис Несбитт? – удивился Алвенли. – Одна из патронесс благотворительных балов? Не знал, что ты способен увлечься почтенной вдовой, Фиц. Не слишком ли она строгих правил на твой вкус?

– Она вела себя не так уж строго, когда я танцевал с ней нынче вечером, – сказал Фицуильям. – Она так заманчиво улыбалась, что меня от смущения бросило в жар. И она танцует легко, как ангел.

– Похоже, ты очарован ею, – заметил лорд Вустер.

– Просто заинтригован, – ответил Фицуильям. – Однако намерен попытаться завязать с ней отношения.

Адам ожидал подобного откровения. Придется ему отшить этого болвана так же, как он спровадил Олдершота.

– В таком случае подари ей гардении, – сказал он. – Она просто обожает эти цветы.

– Ты уверен? – спросил Фицуильям. – А я собирался послать ей лилии, так как она упомянула, что любит их.

– Наверное, ты неправильно понял ее, – сказал Адам. – Я знаю Марианну много лет, и она всегда предпочитала гардении. Дэвид обычно дарил ей такой букет, когда они ссорились и он хотел задобрить ее. Гардении всегда оказывали на нее благотворное влияние.

– Вот как? – Фицуильям улыбнулся. – Значит, будут гардении. Благодарю за совет, Кэйзенов.

– Не стоит.

Адам наконец достиг входной двери, вышел из дома и спустился вниз по ступенькам крыльца с улыбкой на лице. Олдершот уже покинул поле боя, и Фицуильям скоро последует за ним. Несомненно, было бы ошибкой позволить ему вторгнуться в жизнь Марианны. Он был уверен, что ни Олдершот, ни Фицуильям недостаточно хороши для нее. Как и прочие кандидаты.

Второй обман прошел так же легко, как и первый. Впрочем, это был не второй и даже не третий обман. Адам сбился со счета, сколько раз лгал Марианне в тот вечер в ее гостиной, когда они впервые обсуждали ее проклятый список. Он поступил тогда как негодяй и должен был бы стыдиться и раскаиваться, но вместо этого только радовался и был дьявольски доволен собой.

Внезапно Адам почувствовал, что готов разогнать всех оставшихся в списке джентльменов. В приподнятом настроении он громко рассмеялся, шагая по Сент-Джеймс-стрит, и решил посетить боксерский зал Джексона для спортсменов-любителей, чтобы дать выход своей энергии.

И удача чудесным образом сопутствовала ему. Войдя в зал на Бонд-стрит, он остановился, наблюдая, как Джексон обучает какого-то парня, которого Адам не знал. В это время внезапно появился сэр Артур Денни. Он встал рядом с Адамом и с большим интересом следил за прославленным боксером. Когда урок закончился, Денни заговорил с Адамом, который не преминул, как бы между прочим, упомянуть о Марианне. И вскоре Денни понадобился совет близкого друга миссис Несбитт.

– Тебя интересует, на какие темы она предпочитает беседовать? – спросил Адам. – Пожалуй, больше всего ее привлекают истории о мужском соперничестве. Я не представлял, что женщина может с таким удовольствием слушать подробности о кулачных или петушиных боях.

– Ты шутишь, – сказал Денни, снимая свой сюртук и готовясь к уроку бокса. – Не могу поверить, что речь идет об одной и той же женщине.

– Я говорю совершенно серьезно. В тех случаях, когда другие женщины упали бы в обморок, миссис Несбитт получает удовольствие от самых ужасных подробностей. Только между нами: я подозреваю, что она находит нечто соблазнительное в схватках особей мужского пола.

– Неужели?

– Я только предполагаю. Но когда бы ее муж и я ни заговорили, например, о боксерских поединках, она настаивала на подробном описании каждого удара. Это явно возбуждает ее. Я узнал от Несбитта, что после таких разговоров она проявляет особую страсть. Ты понимаешь, что я имею в виду?

– О Боже. Никогда бы не подумал. Как странно!

– Разумеется, она не афиширует свое пристрастие, и мужчинам не приходит в голову говорить с ней о таких вещах. Должно быть, ты будешь единственным, кто осмелится на это.