Глава 13

«Спасибо тебе, Джулиан».

Эти слова потрясли Адама до глубины души. Ведь это он дал ей возможность испытать наслаждение, это он вызывал у нее сладостные крики страсти, а она решила, что он Шервуд.

Черт побери! Адам проклял темноту, создавшую такую невероятную ситуацию, не зная, то ли смеяться, то ли плакать из-за этой нелепости.

Марианна не узнала его в темноте. Он ведь не притворялся Шервудом. Он сказал ей, что это он, и обрадовался, услышав, что она не разочарована. Он испытал огромную радость, когда занимался с ней любовью, сознавая, что она принимает его, приветствует его, желает его.

А она все это время считала его кем-то другим. Он сказал ей: «Это я», – а она решила, что это Шервуд.

Конечно, Марианна ожидала этого чертова лорда и никак не думала, что Адам заберется к ней голым в постель. Из-за этой проклятой темноты она не могла видеть его, а несколько слов, которые он сказал ей, были произнесены шепотом, и она не узнала его голос. Все ее вздохи, стоны и крики наслаждения были адресованы Шервуду. И свое роскошное тело она предлагала ему.

Проклятие! Адам посмотрел на ее голову, покоившуюся на его плече. Марианна крепко спала, истомленная страстью.

Марианна. Его любовь. Адам чувствовал, что после этой ночи любви наступит момент горького отрезвления. Сладкий сон растает, и придется столкнуться с реальностью. Подобная ночь никогда не повторится. Адам женится на Клариссе и больше никогда не будет держать Марианну в своих объятиях. Они оба сохранят восторг этой замечательной ночи, которая навсегда останется тайной в их сердцах. Только ее воспоминания будут не о нем, и от этого становилось особенно горько.

Боже, что теперь делать? Разбудить ее и признаться, кто он на самом деле? Или подождать, когда она проснется и при свете обнаружит, что рядом с ней не Шервуд и что она лежит обнаженной в объятиях лучшего друга ее мужа?

Вероятно, Марианна просто убьет его.

Тяжело было сознавать, что эта восхитительная ночь никогда больше не повторится. Адам подумал, что лучше бы он не залезал к ней в постель, хотя вряд ли смог бы удержаться в тот момент.

Он скоро должен жениться на хорошенькой невинной девушке, однако сейчас держал в своих объятиях ту единственную, которую действительно любил. Внутри у Адама все сжималось от сознания своей ужасной вины. И особенно его угнетало то, что он был влюблен в жену Дэвида, даже когда тот был жив. Он был кругом виноват этой ночью – сначала инцидент с Шервудом, а теперь еще и это. И все из-за того, что ставил свои желания превыше всего. Он был слишком эгоистичен, лишив Марианну любовника, и проявил эгоизм в высшей степени, взяв эту роль на себя.

Теперь он мучился из-за того, что, потворствуя своему желанию, причинил вред Марианне, Клариссе и Шервуду.

И все же он предоставил Марианне то, чего она добивалась. Он показал ей, как можно наслаждаться физической любовью, и она отвечала ему со страстью, какую он даже не мог вообразить. Он будет всегда лелеять память об этом, даже если никогда не признается Марианне в содеянном.

Хотя ему очень хотелось рассказать ей. Адам хотел, чтобы она знала, что это он держал ее в своих объятиях, когда она содрогалась под ним, достигнув оргазма. Он мог бы разбудить ее, если бы был уверен, что она примет эту ночь как драгоценный дар, о котором они могли бы вместе хранить приятные воспоминания.

Однако он не думал, что Марианна воспримет все подобным образом. Адам подозревал, что она возненавидит его за этот обман, за то, что приняла его за Шервуда, хотя он не намеревался вводить ее в заблуждение. И что еще хуже – он познакомил ее с наслаждением, хотя знал, что это будет один-единственный раз. За это она может возненавидеть его еще больше.

Адам знал, что их дружба примет иной характер, когда он женится на Клариссе, но он не хотел, чтобы она вообще прекратилась. Он не хотел, чтобы Марианна ненавидела его.

Поэтому он ничего не скажет ей. Адам осторожно провел рукой по мягким волосам Марианны, стараясь не разбудить ее. Он должен уйти, прежде чем она проснется, хотя ему тяжело расставаться с нею. Хотелось подержать ее в своих объятиях еще несколько минут, хотелось увидеть ее еще раз. В темноте можно было только представить каждый изгиб ее тела, полные груди, тонкую талию, мягкий живот, гладкие бедра, округлый зад. Каждая деталь врезалась в его память. Если бы ему пришлось снова встретить Марианну в темноте, он смог бы на ощупь распознать ее.

Темнота обостряет все чувства. Адам повернул голову и вдохнул исходивший от нее пьянящий сладостный аромат, который теперь впитался в его кожу и будет служить напоминанием об этой ночи. Адам даже испытывал искушение никогда больше не мыться.

Однако, если он намерен сохранить эту ночь в тайне, придется стереть все, что может выдать его как ее любовника. Как бы ни было досадно, надо смыть этот аромат. Проснется ли она, если он поцелует ее? Адаму очень хотелось поцеловать ее в последний раз, но он не стал рисковать. Он будет жить воспоминаниями об их поцелуях, полных нежности, страсти и неистового желания.

Марианна говорила, что поцелуи Шервуда не тронули ее. На поцелуи же Адама она отвечала с явным желанием и страстью. Как она могла подумать, что с ней Шервуд?

Адам осторожно прижался губами к ее волосам.

– Спокойной ночи, любовь моя, – произнес он тихим шепотом в темноте. – Я люблю тебя, Марианна. И всегда буду любить.

Адам потихоньку встал с постели и поправил одеяло, накрыв Марианну. Она слегка пошевелилась, но не проснулась. Он опустил занавески балдахина, оставив ее в темноте.

Потом, пошатываясь, подошел к окну и раздвинул шторы. Еще не было признаков рассвета, но полная луна осветила комнату. Воспользовавшись лунным светом, он нашел свою одежду и, начав одеваться, подумал, каково будет, если кто-нибудь увидит, как он тайком покидает спальню Марианны.

Оглядевшись, Адам заметил другую дверь. Ну конечно! Она ведет в бывшую гардеробную. Он подошел к ней и тронул ручку. Дверь оказалась не заперта. Прекрасно! Никто не увидит, как он выходит из комнаты Марианны. Никто не должен знать, что он побывал там.

Даже Марианна.

Адам подхватил свою одежду, позаботившись о том, чтобы не осталось никаких улик, вошел в свою маленькую комнату и закрыл дверь, навсегда отгородившись, таким образом, от своей мечты об истинной любви.

После долгих поисков Марианна, наконец, нашла свою ночную сорочку, смятую среди одеяла в изножье кровати. Она надела ее через голову и спустила на бедра. Возникнет множество вопросов, если служанка обнаружит ее голой в постели.

А она еще не готова покинуть кровать. Ей хотелось подольше полежать и понежиться, размышляя о чудесно проведенных часах. Она повернулась на бок и уткнулась носом в подушку, вдыхая запах мужчины, который, впрочем, ощущался в постели повсюду.

Жаль, что он уже ушел, когда она проснулась. Но ведь он осмотрителен и заботится о ее репутации! Марианна мысленно поблагодарила его за это. К сожалению, она крепко уснула, а ей хотелось бы поговорить с ним и, может быть, снова заняться любовью. Она даже не слышала, как он покинул ее.

Проснувшись первый раз среди ночи и обнаружив отсутствие любовника, она вспомнила о вине с можжевельником, которое прислала ей Вильгельмина. Марианна нащупала в темноте бокал и сделала несколько больших глотков. Она все еще не была уверена, что в этом есть необходимость, однако полагала, что лучше перестраховаться. Напиток оказался приятным на вкус и подействовал на нее усыпляюще. Она снова уснула и проспала еще несколько часов.

Окончательно проснувшись, Марианна лежала, явственно сознавая свою наготу под тонкой шелковой сорочкой и наслаждаясь внезапно возникшим эротическим ощущением. Она постепенно восстанавливала в памяти все, что происходило между ней и любовником этой ночью, не переставая изумляться, какое наслаждение может дать мужчина женщине. Джулиан превзошел все ее ожидания и дарил ей такие ласки, какие она не могла даже вообразить. Вспомнив о взрыве эмоций, что, должно быть, являлось оргазмом, о котором упоминала Пенелопа, Марианна натянула на голову одеяло и взвизгнула. Мысль об этом казалась ужасно неприличной и в то же время невероятно захватывающей.

Все, что он делал, было настолько восхитительно, что Марианна не могла сдержать улыбку. Неудивительно, что Пенелопа и остальные подруги – за исключением, конечно, Грейс – жаждали иметь любовника. Они знали, какое наслаждение можно испытать.

Марианна никогда прежде ничего подобного не знала. Она действительно многое упустила, живя с Дэвидом, и сознание этого было источником ее печали. Они любили друг друга и в интимной близости должны были испытывать то, что она познала теперь. Однако они никогда даже не лежали полностью обнаженными в постели, и Дэвид не ласкал ее так, как это делал Джулиан. Она никогда не испытывала оргазма с мужем. Марианна вдруг подумала, что они никогда не разделяли наивысшего наслаждения в интимной близости.

Это немного разозлило ее. Почему у них не было ничего похожего в совместной жизни?

С Дэвидом сексуальный акт обычно был примитивным и скоротечным, причем всегда в ночной одежде. Правда, потом он держал ее в своих объятиях, и это больше всего нравилось ей. Должно быть, некоторые мужчины не обладают ни умением, ни знанием в любовных делах, хотя она была уверена, что Адам мог бы поделиться с Дэвидом, как надо вести себя в постели, если бы тот спросил его. Она бы очень хотела познать наивысшее блаженство с мужем.

Теперь же она разделила его с другим. Ее выбор оказался очень удачным. Джулиан был великолепным любовником. Он поразил ее своей нежностью и самоотдачей, не говоря уже о невероятном волшебстве, которое он творил своими руками и губами.

Судя по его прежним поцелуям, Марианна ожидала, что Джулиан поведет себя резко и яростно, подавляя ее своей страстью. Она не могла предположить, что он уделит так много времени предварительным ласкам, возбуждая ее. Казалось, он все делал ради нее, стараясь доставить ей максимальное удовольствие, и сам был явно удовлетворен. Марианну удивляло, почему он вел себя подобным образом, тогда как раньше она чувствовала, что, целуя ее, он заботился только о собственном удовольствии.

И еще ее смущали слова, которые он прошептал ей на ухо. Слова любви. Все это, конечно, часть любовного обольщения, и их нельзя воспринимать буквально. И все же это была очень приятная ложь. Марианна не ожидала услышать ничего подобного.

Может быть, все, что он делал и говорил, явилось своеобразным оправданием того, что он заставил ее ждать слишком долго? Странно, что она недооценивала его прежде.

Марианна услышала появление служанки Роуз. К сожалению, невозможно валяться в постели весь день. Надо вставать, одеваться и спускаться вниз к завтраку. Будет ли ей неловко увидеть Джулиана за столом? Не заметят ли все, что было между ними минувшей ночью? Она чувствовала, что исходящее изнутри теплое сияние отражается на ее лице. Его невозможно будет скрыть.

Чуть позже Марианна спустилась вниз. Она оделась в соответствии со своим настроением: на ней было муслиновое платье в желтую и белую полоску, отороченное ярко-желтой лентой. Подошедший лакей широко распахнул перед ней дверь в комнату для завтрака. Она немного задержалась и сделала глубокий вдох, прежде чем войти. Ей не хотелось испытывать смущение и краснеть при виде Джулиана. Взяв себя в руки, она шагнула в комнату.

Быстро окинув взглядом помещение, Марианна не обнаружила его. Она почувствовала некоторое облегчение и в то же время разочарование. Ей хотелось увидеть Джулиана и поговорить с ним. Хотелось убедить его, что она не прочь провести еще одну ночь в его объятиях.

В комнате находились Стиллмены, миссис Форрестер, сэр Джордж Лоустофт и Вильгельмина. Марианна поймала взгляд подруги и улыбнулась ей. Потом обменялась приветствиями со всеми гостями и прошла к буфету. Ей нравились завтраки в Оссинге. Они носили неофициальный характер, во время которых гости сами обслуживали себя. Слуги не стояли поблизости и появлялись только для того, чтобы снова пополнить блюда с едой на буфете.

Испытывая необычный для нее голод, вероятно, вызванный сексуальной активностью ночью, Марианна наполнила свою тарелку поджаренным хлебом с маслом, французским рулетом, вареным яйцом и кусочком холодной ветчины. Она подошла с тарелкой к столу и заняла свободное место рядом с Вильгельминой. Наклонившись к ней, Марианна понизила голос так, чтобы никто другой не мог услышать.

– Спасибо за напиток и вино. Все пришлось очень кстати, уверяю тебя. Должна сказать, напиток оказался чрезвычайно крепким. Что в нем?

– Я потом напишу тебе рецепт, – сказала Вильгельмина. – Рада, что он понравился тебе; жаль только, что в нем не было необходимости.

Марианна нахмурилась.

– Что ты имеешь в виду?

– Надеюсь, весь этот шум минувшей ночью не разбудил вас, миссис Несбитт?

Марианна повернулась к сэру Джорджу и улыбнулась.

– Вы имеете в виду игру в карты, которую устроили джентльмены? Какая досада, что вы веселились без дам. Но уверяю вас, я ничего не слышала. Я спала как убитая.

Частично это правда. Крепкий сон – еще одно следствие энергичной сексуальной активности. Марианна искоса взглянула на Вильгельмину и улыбнулась.

– О нет, – сказал сэр Джордж, – я имел в виду все прочее. Хотя, разумеется, наша вечеринка проходила весьма бурно, насколько я помню. – Он расплылся в довольной улыбке.

Марианна подумала, что он и остальные джентльмены, вероятно, перебрали вчера спиртного. Этого следовало ожидать, когда мужчины собираются за картами.

– Нет, я имел в виду несчастный случай, – сказал он. – Боюсь, мы слишком разошлись, что привело к печальным последствиям, и теперь несчастный Шервуд надолго прикован к постели.

Несчастный Шервуд? О чем, черт возьми, он говорит?

– Я ничего не слышала, сэр, – сказала Марианна. – Действительно произошел несчастный случай?

– Боюсь, что да, – ответил сэр Джордж.

– Лорд Джулиан упал и сломал ногу, – пояснила мисс Стиллмен.

Марианна вздрогнула.

– Что?

Должно быть, это какая-то ошибка! Джулиан был с ней, и она абсолютно уверена, что обе его ноги были в порядке. Возможно, что-то произошло после того, как он покинул ее комнату?

– Да, разве это не ужасно? – сказала мисс Стиллмен, широко раскрыв глаза.

– Сэр Джордж только что рассказал нам обо всем, – добавила Вильгельмина и сочувственно посмотрела на Марианну. – Похоже, лорд Джулиан серьезно пострадал.

Как же так? Боже милостивый! Значит, это случилось потом. Бедный мужчина. Марианна почувствовала разочарование, оттого что он не сможет снова прийти к ней в постель сегодня же вечером.

– Какой ужас! Как же это случилось?

– Я все видел, – сказал сэр Джордж, гордясь тем, что явился непосредственным свидетелем инцидента и готов первым рассказать о нем. – Было уже поздно, и мы – прошу простить меня, леди, – довольно здорово напились. Шервуд умеет готовить потрясающий ромовый пунш. Боюсь, никто из нас к тому времени уже не мог твердо стоять на ногах. Мы собирались отправиться спать, когда Шервуд зацепился за что-то – я не видел, за что именно – и рухнул на пол. Он ударился головой о камин и к тому же сломал ногу.

– О Боже! – воскликнула Марианна. Как это возможно? Он не мог сломать ногу до того, как пришел к ней в постель. Она была в полной уверенности, что он посетил ее после окончания игры в карты. Все это не укладывалось у нее в голове. – Когда это произошло, сэр Джордж?

– Прошу прощения, мэм, было чертовски поздно. Во всяком случае, для загородной жизни. В городе это время считается разгаром вечера, конечно. Думаю, около двух часов. Я вынужден был поднять дворецкого с постели и послать его за доктором.

Марианна перестала ждать Джулиана и решила лечь спать в час ночи. Она не представляла, во сколько он пришел к ней. Может быть, он снова вернулся к комнату Для игры в карты, когда покинул ее?

Все это было непонятно. Она всерьез забеспокоилась.

– После того как доктор выправил его ногу и зашил рану на голове, – продолжил сэр Джордж, – мы отнесли несчастного старину Шервуда в его постель. Надо сказать, это была нелегкая задача, поскольку доктор каждую минуту кричал, чтобы мы не задели шину на сломанной ноге.

– Я услышала шум, – возбужденно сказала мисс Стиллмен, – и выглянула в коридор. Я увидела джентльменов, несущих лорда Джулиана. Это была страшная картина, скажу я вам. Его голова была завязана, а вся рубашка испачкана кровью. Просто ужас! Я подумала, что он мертв.

– Джейн! – воскликнула ее мать. – Какие ужасные вещи ты рассказываешь.

Девушка пожала плечами:

– Ну, так мне показалось. Это действительно было душераздирающее зрелище. Столько крови! – Она демонстративно передернула плечами.

– На самом деле он не был мертв, – сказал сэр Джордж. – Даже близко к этому не было. Просто он сломал ногу и рассек кожу на голове. Конечно, это неприятно, но он скоро поправится.

Марианне казалось, что ее живой опускают в могилу. Она слышала, о чем говорили, и сочувствовала лорду Джулиану, но при этом ее мозг лихорадочно работал, ища ответы на вопросы, вызывавшие боль в груди.

– Марианна, – обратилась к ней Вильгельмина, – ты в порядке? Ты сидишь бледная, как привидение, и даже не притронулась к завтраку. Я понимаю, несчастный случай с лордом Джулианом крайне огорчил тебя.

– Это Джейн виновата со своими разговорами о крови и смерти, – сказала миссис Стиллмен. – Негодная девчонка. Видишь, как ты расстроила миссис Несбитт?

– Скажите, сэр Джордж, – обратилась к нему Марианна, стараясь сохранять спокойствие, – лорд Джулиан все время был с вами в комнате для игры в карты до этого инцидента?

– Да, конечно. Шервуд – превосходный хозяин и умеет готовить чертовски хороший пунш.

В таком случае он не мог заниматься с ней любовью. «Тогда кто, черт побери, был в моей постели прошлой ночью?»

От волнения у Марианны перехватило горло, и тело самопроизвольно пришло в движение. Она вскочила и выбежала из комнаты.

Глава 14

Марианна закрыла за собой дверь и прислонилась к стене. Она прижала руку ко рту и сделала несколько глубоких вдохов, надеясь, что ее не стошнит прямо в коридоре. Минувшей ночью она страстно занималась любовью с неизвестным мужчиной. Она лежала обнаженной с ним, а незнакомец доставлял ей удовольствие своим ртом в самом интимном месте ее тела. Она отдавалась ему так, как не отдавалась даже любимому мужу.

Ее охватила дрожь от стыда, тревоги, гнева и чувства вины. Дверь открылась, и из комнаты вышла Вильгельмина. Она взглянула на Марианну и ахнула.

– Боже, что случилось?

Марианна дрожала так сильно, что не могла ответить.

– Бедная девочка, – сказала Вильгельмина и обняла ее. – Ты дрожишь как осиновый лист.

Марианна немного успокоилась в теплых объятиях подруги, тогда как Вильгельмина ласково поглаживала ее по спине.

– Несчастный случай с лордом Джулианом потряс тебя, – сказала она, – не стоит так волноваться. Его жизнь вне опасности. Он скоро поправится, бедняжка. Ты так сильно полюбила его?

– Н-нет, – ответила Марианна. – Не в этом дело.

– Тогда, видимо, ты расстроилась, оттого что он не сможет быть твоим любовником во время этого загородного приема. Я понимаю, что это вызывает досаду, но у тебя будут другие возможности встретиться с ним через некоторое время, когда он поправится. Или ты найдешь другого мужчину. Не надо принимать все это так близко к сердцу, дорогая. У тебя будет любовник.

Марианна подняла голову от плеча Вильгельмины и высвободилась из ее объятий. Дрожь утихла, хотя в животе продолжались спазмы и ощущалась тошнота. Она посмотрела в мудрые, сочувствующие глаза подруги.

– Дело в том, что этой ночью в моей постели был любовник.

У Вильгельмины на мгновение от потрясения отвисла челюсть, однако она быстро овладела собой и спросила:

– В самом деле? И кто же он?

– Не знаю, – жалобно простонала Марианна. – О Боже, Вильгельмина, я действительно не знаю, кто это был!

– Доброе утро, леди.

По лестнице вместе с Грейс спустилась Пенелопа. По ее лицу было видно, что она провела еще одну счастливую ночь в объятиях Юстаса Толливера. Выражение же лица Грейс свидетельствовало о том, что она узнала об этом гораздо больше подробностей, чем хотела бы.

– Какое чудесное утро, не правда ли? – сказала Пенелопа, потом бросила взгляд на Марианну. Ее улыбка увяла. – О дорогая! – Она коснулась руки Марианны. – Ты здорова? Ты выглядишь бледной как смерть. Что-то случилось?

Вильгельмина взяла Марианну за руку и сделала знак двум другим женщинам следовать за ними. Она увела их в небольшую нишу под лестницей, частично скрытую гигантской греческой вазой на пьедестале.

– Что случилось? – спросила Грейс с выражением глубокой тревоги на лице. – И что мы можем сделать, чтобы помочь тебе?

– С лордом Джулианом произошел несчастный случай, – сообщила Вильгельмина. – Он упал ночью и сломал ногу.

– Да, я знаю. Бедняга, – посочувствовала Грейс. – Суматоха в коридоре разбудила меня, и я выглянула в тот момент, когда его вносили в спальню. У него был ужасный вид, скажу я вам. Понятно, почему ты так расстроилась, Марианна.

– Я тоже заметила, что Марианна расстроена, – сказала Вильгельмина, – и подумала, что это оттого, что она теперь не сможет принять его в своей постели, как ожидала. Однако она шокировала меня. Расскажи им то, что рассказала мне, дорогая.

Женщины в ожидании уставились на Марианну. Она не хотела откровенничать, но они были ее подругами, и она нуждалась в их советах. Марианна сделала глубокий вдох, прежде чем заговорить:

– Этой ночью у меня в постели был любовник. Пенелопа широко улыбнулась:

– Ты слишком скрытная, хитрая лисичка! Ты должна рассказать нам все. Кто он?

Марианна посмотрела на подруг, и ее охватил невероятный стыд. Она прижала руку к губам и пробормотала:

– Я понятия не имею.

Грейс побелела, Пенелопа раскрыла рот и резко втянула воздух, а Вильгельмина нахмурилась.

– Думаю, тебе следует рассказать нам все подробнее. Марианна сжала руки. Как она им расскажет? Как поведает о том, что произошло ночью? Она не переживет, если кто-нибудь узнает, насколько распутно она вела себя с неизвестным мужчиной. К ее горлу снова подкатил ком, и она вынуждена была сделать несколько глубоких вдохов, чтобы ей не стало совсем плохо.

– Марианна! – Грейс мягко коснулась ее руки. – Тебя… изнасиловали?

Марианна покачала головой:

– Нет, но мне ужасно стыдно. – Она закрыла лицо руками и разразилась слезами.

Вильгельмина снова обняла ее, позволяя выплакаться.

– Все хорошо, – шептала она ей на ухо снова и снова, стараясь успокоить. Через несколько минут Марианна подняла голову и благодарно посмотрела в добрые глаза герцогини. Вильгельмина кивнула и отступила назад.

– Теперь все в порядке, – тихо сказала Марианна.

– Пожалуйста, расскажи нам, как все произошло, – мягко попросила Пенелопа. – Ты знаешь, что нам можно доверять. Мы здесь для того, чтобы помочь тебе, и каждая готова подставить свое плечо, если захочешь снова поплакать. Наше неписаное кредо – поддерживать друг друга в любой ситуации.

Марианна посмотрела на расстроенные лица подруг, вздохнула и начала свой рассказ:

– Лорд Джулиан сказал, что придет в мою комнату, когда джентльмены закончат игру в карты. Я ждала и ждала его, а он все не шел, и я легла в кровать и уснула. Вы видели мою кровать с высоким балдахином и плотными занавесками?

– Да видели, – сказала Пенелопа с улыбкой, стараясь придать легкость разговору. – Мы знаем, что тебе предоставили самую лучшую комнату в доме.

– Я упомянула о кровати только потому, что она в Значительной степени несет ответственность за то, что лучилось.

Брови Пенелопы озадаченно приподнялись.

– Твоя кровать несет ответственность?

– Позволь ей закончить, – сказала Грейс.

– Ночью в комнате стало прохладно, – продолжила Марианна, – и я задвинула занавески, чтобы было теплее. От этого в постели стало темно, как в пещере.

– Ах, дорогая, – прервала ее Вильгельмина, и на лице ее промелькнула тень улыбки.

– Я крепко спала, когда почувствовала руки, обнимавшие мою талию, и губы на шее. Сначала я подумала, что это мне снится, а потом осознала, что все происходит на самом деле. Я решила, что Джулиан наконец освободился и пришел ко мне. Но теперь я знаю, что это был не Джулиан. Кто-то другой забрался в мою кровать, но я не знаю, кто именно, потому что было слишком темно.

– О Боже! – произнесла Грейс с широко раскрытыми от потрясения глазами.

– И он занимался с тобой любовью? – спросила Пенелопа.

Марианна стыдливо опустила глаза.

– Да.

– О мой Бог! – снова запричитала Грейс. – Незнакомый мужчина пришел в твою комнату и принудил тебя заняться с ним любовью? Это чудовищно!

– Он не принуждал меня. Вспомни, ведь я ждала Джулиана. Я сама позволила ему любить меня. Я хотела этого. И поняла, что это был не Джулиан, лишь несколько минут назад, когда услышала о несчастном случае.

– Как странно, – сказала Пенелопа. – И ты не представляешь, кто бы это мог быть? Ты не узнала его по голосу?

– Он говорил шепотом, и невозможно было различить особенности голоса. Да я и не пыталась это сделать. Я, естественно, полагала, что слышу шепот Джулиана.

– И не заметила никаких других характерных признаков? – допытывалась Пенелопа. – Какие-нибудь отметины на его теле, которые помогут опознать его?

– Поскольку я никого из приглашенных мужчин не видела голым, – с сарказмом заметила Марианна, – будет трудно определить, кто из них был со мной. Я только убеждена, что этот мужчина довольно ловок и предусмотрителен. Он точно знал, что я ждала Джулиана, и решил занять его место.

– Он действительно притворялся лордом Джулианом? – спросила Вильгельмина. – Он назвал свое имя?

– Нет… О, подождите! Когда я проснулась, он сказал: «Это я». Естественно я подумала, что подразумевается: «Я, Джулиан».

– Возможно, он полагал, что ты его узнала, – сказала Вильгельмина. – «Это я» звучит так, будто он не сомневается, что ты ждешь его.

– Я ждала Джулиана. И, учитывая, какое внимание он открыто оказывал мне здесь, в Оссинге, можно предположить, что почти все знали, что я жду именно его. Как я могла подумать, что вместо него появится кто-то другой?

– Это должен быть кто-то из гостей, – сказала Пенелопа, – что сужает круг подозреваемых. Если только не один из лакеев.

– Боже праведный! – воскликнула Грейс. – Лакей? Значит, никто из нас не может чувствовать себя здесь в безопасности, находясь в постели?

– Маловероятно, что это лакей, – возразила Вильгельмина. – Не волнуйся, Грейс. Я сомневаюсь, что насильник свободно разгуливает по Оссингу. Это был мужчина, который искал именно Марианну. – Она вопросительно приподняла брови. – Или нет? Может быть, кто-то перепутал комнату, направляясь к другой леди? К той, которая ждала его. Мог он принять тебя за другую женщину?

– Нет, – твердо заявила Марианна. – Он несколько раз называл меня по имени. Он определенно знал, кто я. А я даже не представляю, кто был со мной.

– У тебя должно быть какое-то предположение, дорогая.

– Мне необходимо найти его, – сказала Марианна с нотками раздражения в голосе. – Он предоставил мне возможность испытать фантастическое сексуальное наслаждение, какого я не могла даже вообразить, а я не знаю, кто он.

Адам застыл как вкопанный на лестнице над ними. Он, конечно, не должен был подслушивать, однако не смог пересилить себя. «Фантастическое сексуальное наслаждение».

Это вызвало у него улыбку. Ему захотелось услышать, что еще она скажет об их ночном общении. Адам был уверен в своих способностях в постели, однако приятно получить подтверждение от любимой женщины, с которой провел ночь.

– Значит, этот незнакомец – умелый любовник, – заключила герцогиня.

– Более чем, – подтвердила Марианна. – Мне неприятно хвалить мужчину, который обманом проник в мою постель, но он действительно великолепный любовник.

Адам снова расплылся в улыбке от распиравшей его гордости. Марианна чрезвычайно лестно отзывалась о нем. Точнее, о своем таинственном любовнике. Ее похвалы не могли относиться к Адаму, поскольку она не знала, что это он побывал в ее постели.

Однако тот факт, что она обсуждала его с другими женщинами, слегка покоробил его. Адам почему-то полагал, что женщины не должны касаться таких тем. Откровенный разговор женщин о сексе мог шокировать любого здравомыслящего мужчину.

– Это не мог быть лорд Рочдейл, – заявила миссис Марлоу. – Он был занят с другой женщиной. Я точно видела его в спальне леди Дрейк.

– И конечно, это не Толливер, – сказала леди Госфорт. – Можешь не сомневаться, у него не было времени тайком пробираться в чужие спальни.