Глава 20

Ребенок находился на линии огня. Убить его первым? Нет, он не поддастся искушению: ведь тогда у матери будет время убежать и спрятаться. А именно она его главная мишень. Она должна умереть. С ней рядом охранник, хорошо вооруженный и наблюдательный. Охраннику могло бы повезти, если бы у него появился шанс выстрелить.

Мистер Джонсон поерзал на животе и решил ждать, когда все трое начнут переходить через дорогу. С крыши магазина его взору открывалась вся улица. Из своего винчестера он точно не промажет. «Терпение», — приказал он себе, вдруг почувствовав невероятное возбуждение. Итак, сначала охранник, потом женщина, потом ребенок. Раз, два, три. Ничего сложного. Все легко и просто.

От напряженного ожидания у него начала кружиться голова. Волнение, которое он испытывал всякий раз перед убийством, напоминало возбуждение, которое охватывало его перед встречей с женщиной.

Нет, пожалуй, сейчас даже приятнее. Гораздо приятнее…

Они не спеша, беззаботно шли по дороге, не подозревая, что им осталось жить несколько секунд. Палач хихикнул, как мальчишка, выжидая момент.

Джессика спорила с охранником: она хотела пойти к тюрьме, но Йорк решительно вел ее обратно в гостиницу. Помощник, нанятый Слоуном для ее защиты — мрачный, простоватый мужчина, — обладал одним несомненным достоинством. У него были усы, по форме напоминавшие велосипедный руль. Длинные, черные, они закручивались вверх, окружая нос. Помада для волос утолщала каждую волосинку, и когда он говорил, усы не шевелились.

Джессика взяла Калеба за руку, и они вышли на дорогу. Йорк поддерживал ее за локоть. Никакого транспорта за домом доктора не было видно, поскольку он стоял в тупике, а дальше шли конюшни. Убедившись, что нет никакой опасности, Джессика отпустила Калеба.

Коул только что завернул за угол и направился вниз посередине улицы, как вдруг Калеб увидел его. Ребенок устремился к маршалу, два раза споткнулся, но тут же вскочил и помчался дальше. Джессика и Йорк прибавили шагу, догоняя малыша. Калеб что-то лопотал на бегу, Джессика горделиво улыбалась, наблюдая за шалостями сына. Шагах в тридцати от Коула мальчик поднял руки, требуя взять его. И тут внезапный грохот разорвал тишину улицы.

Мистер Джонсон поднялся на колени, прицелился из винчестера и выстрелил. Охранник упал. Точно так же, как в тире падает картонная фигурка голубя. Йорк только что дышал, двигался, а через мгновение уже неподвижно лежал на земле. Пуля пробила ему сердце, как и хотел мистер Джонсон. Он бил без промаха.

Джессика закричала, упала на колени, пытаясь перевернуть охранника и помочь ему. Из раны хлестала кровь.

— Мистер Йорк!.. — всхлипывала она. — Нет… нет… мистер Йорк…

Она потянулась за своим пистолетом и вынула его в тот самый миг, когда очередной выстрел поднял фонтанчик земли рядом с ней. Она снова вскрикнула, уронила оружие и потом опять схватилась за него.

— Ложись! — закричал Коул и бросился вперед. Выстрелы раздавались с крыши магазина, но он никак не мог увидеть стрелявшего. Он кричал Джессике, чтобы она, черт побери, убиралась с улицы, упала на землю, но она не слушала его. Прищурившись, Джессика оглядывала крышу, обеими руками вцепившись в пистолет. Однако ее так трясло, что она снова чуть не уронила его, а когда наконец нажала на спуск, пуля пробила стекло в окне второго этажа.

Стрельба испугала Калеба, и он понесся к матери.

— Нет! — крикнула Джессика.

Мистер Джонсон наблюдал, как она бежит к малышу, и забавлялся — он не мог отказать себе в удовольствии поиграть в кошки-мышки. Ему нравилось видеть ужас на лице женщины, он хотел продлить ее страх и волнение. Мальчик возник в поле зрения мистера Джонсона. Отлично! Пожалуй, стоит убить сначала ребенка, а потом мать, увидеть ее лицо в момент смерти сына… Ни с чем не сравнимое зрелище!..

Она бежала слишком быстро. Так нельзя, подумал он и послал пулю ей под ноги.

Она резко остановилась.

— Вот так-то лучше, — прошептал палач.

Девушка снова двинулась вперед. Он снова выстрелил перед ней. Дорожная пыль осела на ее лице, оно стало сероватым.

Видно, Бог благоволит к ней. Что ж, очень скоро у него будет возможность проявить свою истинную любовь — отправить ее прямиком в рай. Так ли она чиста, как кажется? Мистер Джонсон сомневался. На свете нет чистых женщин, да он и не спешил отправить эту на небеса или в преисподнюю. В любом случае она должна пострадать, и ему, а не Богу решать, кому жить, а кому умереть.

— Пора, — прошептал он и прицелился ей прямо в сердце.

Всего несколько драгоценных секунд прошло после первого выстрела. Но казалось, промелькнула целая жизнь, прежде чем Коул догнал Джессику. Он сбил ее с ног на землю и накрыл своим телом. Он держал револьвер наготове, щурясь против света. Он уже увидел цель.

Там… на крыше… блеснул металл.

— Вот тебе! — Коул пробормотал ругательство и выстрелил.

Второй выстрел поразил цель. Стрелок на крыше взвился вверх, отлетел назад, упал на колени, а потом грохнулся оземь. Коул выстрелил еще три раза, пока тот падал. Не спуская глаз с бандита, он медленно встал и пошел вперед. Ярость его не знала границ, крики Калеба звенели в ушах. Ребенок, сидя на земле, звал маму.

С трудом встав, Джессика побежала к мальчику. Она была настолько слаба, что не могла взять его на руки и упала рядом с ним на колени. Он вцепился ей в юбку. Она обняла его и стала качать, пытаясь удержаться от рыданий.

Дэниел услышал выстрелы и бросился к дому доктора Лоуренса. Он увидел Джессику и Калеба посреди улицы, замедлил шаги, чтобы убедиться, все ли в порядке, а потом подошел к Коулу, стоявшему над мертвым телом. Затаив дыхание Дэниел наблюдал, как Коул ногой перевернул труп на спину. При падении лицо убийцы разбилось всмятку, его не узнала бы даже родная мать.

— Кто это? — спросил Дэниел. Коул покачал головой:

— Может, Ребекка скажет? Если узнает, конечно. Возможно, он из банды?

— Возможно. Грэйс поведала мне, что она тоже была в банке, и клянется, будто свидетельница —она.

Коула смутило такое сообщение.

— Так кто из них говорит правду?

— Если бы знать! — пробормотал Дэниел, опустившись на корточки возле мертвого тела и исследуя карманы в надежде найти какие-нибудь документы.

Коул подождал минуты две, потом, убедившись, что вполне овладел собой, пересек улицу и подошел к Джессике, обнимавшей сына. Коул поднял ее и поставил на ноги. Она пыталась отпрянуть от него. Он заметил у нее в руке шестизарядный револьвер, выхватил и бросил на землю. Калеб потянулся к маршалу, но Джессика не отпустила мальчика. Она еще дрожала и прерывисто дышала.

— Почему, черт побери, вы не упали, когда я приказывал? — грозно спросил Коул.

Его слова и тон удивили ее. Неужели он сердится?

— Что?

— Почему вы не спрятались?

— Вы такой злой.

— Да, злой.

— Вам хочется накричать на меня?

— Хочется, — признался Коул, — но я не буду. Калеб испугается, да и криком делу не поможешь. В следующий раз, Джессика, делайте все, как я скажу, Я не смогу защитить вас, если вы мне не поможете.

— В следующий раз?! — оторопела Джессика.

Калеб снова разразился слезами.

— Ну вот смотрите, что вы наделали, — пробормотал Коул.

К ним подошел Дэниел. Даже не думая, что делает, он забрал ребенка у Джессики и повернулся так, чтобы малыш не видел трупа.

— Бедный мальчик, — прошептал он и ласково погладил его по спине.

Успокоенный, ребенок положил голову на плечо Дэниелу и засунул в рот большой палец.

— Нашел какие-нибудь документы? — спросил Коул.

— Нет, — ответил он. — В карманах пусто.

Джессика схватила Коула за руку. До нее вдруг дошел смысл его слов.

— Я не подчинилась вашему приказу? Я его не слышала, хотела только добраться до сына и защитить его от того ненормального.

— Я понимаю, — кивнул он, — но, Джессика…

Она стиснула ему руку:

— Мне очень жаль, если мое поведение раздражает или оскорбляет вас. Клянусь, в подобной ситуации я снова поступлю точно так же. Ничто не должно угрожать жизни моего сына. Боже мой, я не могу не думать о том, что едва не случилось. Ведь Калеба могли убить!

Коулу не надо было тянуться к ней, она сама упала в его объятия с отчаянной жаждой найти успокоение.

Он крепко обнял ее.

— Больше не плачем, ладно? — хрипло спросил Коул. — А то Калеб снова расстроится.

— Я не плачу, но как вы не можете понять… — прошептала она. — Ведь мистер Йорк погиб из-за меня. Такой хороший человек был бы жив, если бы не я…

— Ну все, перестаньте! — приказал Коул. — Вы ни в чем не виноваты. Все закончилось. Я понимаю, вам страшно.

— Нет, не понимаете.

— Дорогая, ну чего я не понимаю?

Он смутился больше ее, ласково обратившись к ней. Но еще сильнее удивился, как легко это получилось.

— Я не знала, как стрелять из пистолета.

— Вы прекрасно справились с ним.

— Нет, — возразила она. — Но я научусь.

— Джесси, вы же видели, что я достал негодяя. Значит, я могу вас защитить. Поверьте в меня.

— Я верю в вас. Но хочу научиться защищать своего сына.

Дэниел отдал Калеба матери.

— С ней все в порядке? — спросил он Коула.

— Да, только еще дрожит.

— Я! — вдруг выпалила Джессика. — Я там была!

— Где? — вскинул брови Дэниел.

До Коула дошло, что именно она имела в виду.

— Догадайся, — усмехнулся он.

Она посмотрела на Дэниела, стоявшего за спиной Коула.

— Я свидетельница.

— Вот черт! — Дэниел шепотом выругался и вздохнул.

Калеб старательно повторил за ним ругательство.

— Ну и что теперь? — спросил Коул, крепко держа Джессику за плечи.

Она не высвобождалась, но если бы попробовала, он все равно бы не отпустил.

— Что в конце концов происходит?! — разозлился Дэниел.

— Я думаю, — сказал Коул, покрепче стиснув Джессику, — под столом было очень тесно.

Глава 21

Перед тюрьмой собралось множество представителей закона. Джек Купер, маршал из Солт-Лейк-Сити, его два молодых помощника — Спенсер и Кобб только что появились тут. Эти трое прибыли в Рокфорд-Шоллз, проделав нелегкий путь верхом под палящим солнцем и были покрыты толстым слоем дорожной пыли.

Купер был хорошим другом Дэниела. Вместе они работали не раз, но ни тому, ни другому не доводилось иметь дело с женщинами. Как и Дэниел, Купер знал, что такое опасность и непредсказуемо жестокое поведение преступников. Однажды он сопровождал сладкоречивого, любезного проповедника, жестоко убившего и изувечившего шестнадцать рыжеволосых мужчин. Убийца был уверен, что этот цвет волос указывал на принадлежность к силам ада. Сумасшедший негодяй без устали искаженно цитировал Библию, утверждая, что каждый день ровно в полдень слышит голос Бога. По иронии судьбы судья, которому предстояло вести дело, тоже оказался рыжим и без колебаний посоветовал суду повесить преступника.

Внешне Купер походил на сенатора. В уголках глаз залегли глубокие морщины, он рано поседел. От него веяло уверенностью и спокойствием. Прочитав записи Дэниела, он швырнул блокнот на стол и сел. Его помощники прислонились к стене.

— Похоже, ты отдал расследование на откуп трем дамам. Они его ведут, а не ты, — заявил он Дэниелу, вытянув ноги.

Коул услышал эту фразу, открывая дверь комнаты. Он только что вернулся из гостиницы. Дэниел представил Куперу и его помощникам маршала Клейборна.

— Коул— новичок в нашем деле, — добавил маршал Райан.

Помощники пожали руку Коулу, и Спенсер потрясенно спросил:

— Ваше первое имя Коул? Так вы из братьев Клейборнов?

— Да, — ответил Коул.

— О, я о вас наслышан, сэр!

— Правда? — удивился Коул.

— Да, сэр, — подтвердил Спенсер. Потом посмотрел на другого помощника и прошептал: — У нас в Монтане Коул Клейборн — легенда.

Купер заметил, как новоявленный маршал раздраженно возвел глаза к потолку, и с улыбкой предложил помощникам:

— Почему бы вам, мальчики, не пойти в гостиницу и не привести себя в порядок? После обеда немного понаблюдайте за шерифом и его людьми.

— Да, сэр, — сказал Спенсер. Он толкнул Кобба к двери, а сам чуть задержался и еще раз посмотрел на Коула. — Маршал Клейборн, сэр! Правда ли то, что рассказывают о случае в Спрингфилде?

— Не верь всему, что болтают, — ответил Коул.

— Но это правда? Да? Вы пристрелили четверых из банды Мерфи, прежде чем хоть кто-то из них успел вынуть свою пушку? Так, сэр?

— Давай вперед, Спенсер, — приказал Купер. — Ты смущаешь маршала Клейборна.

Коул рассмеялся, а когда за помощниками закрылась дверь, заметил:

— Совсем еще зеленые.

— Да, — подтвердил Купер, — но с оружием управляются ловко и хотят служить закону. Оба гораздо крепче, чем на вид.

Потом Дэниел сообщил Коулу новость:

— Я решил изменить наши планы. Купер поедет с Ребеккой в Блэкуотер, а мы с тобой заберем Грэйс и Джессику. Но тоже разделимся. В четверг все встретимся в Ред-Эрроу.

— Годится, — кивнул Коул.

— Я сперва думал поехать всем вместе, — пояснил Купер, — но Дэниел считает, что безопаснее ехать отдельно и на разных поездах.

— Три красавицы обязательно привлекут внимание, — добавил Коул.

— Купер сообщил мне, что подписан приказ о назначении судьи на это дело.

— Откуда он?

— Из Солт-Лейк-Сити, — ответил Дэниел. — Из Блэкуотера послали телеграмму с просьбой о помощи. Поскольку у нас особое задание, мы не обязаны никому подчиняться, но я полагаю, лучше прислушаться. Одна из женщин видела убийц, и дай Бог, она засвидетельствует.

— Судья в Блэкуотере сойдет с ума, — перебил Купер. — Сначала Дэниел шлет телеграмму и сообщает, что у него, кажется, есть свидетель. Потом дамы заявляют, что никто ничего не видел. А потом чуть ли не хором начинают утверждать, что каждая из них сидела под столом во время ограбления банка. Вы можете предположить, кто из них действительно был в банке в момент ограбления?

— Пока нет, сэр, — покачал головой Дэниел. — Я надеялся, что узнаю после того, как каждая детально расскажет, что видела.

— Но? — подгонял Купер.

— У каждой своя версия. С ума сойти!

— Но сам-то ты как считаешь, кто из них мог там оказаться? — не отступал Купер.

— Ребекка, — разом ответили Дэниел и Коул.

— Интересно!.. — пробормотал Купер.

— Детали, которые она упомянула, весьма убедительны. Она описала кое-кого из мужчин. Даже знает пару имен.

— Джессика рассказала куда меньше, она до сих пор дрожит, когда вспоминает об убийствах.

— Скажу вам одно, — покачал головой Купер, — эти женщины меня заинтриговали. Понятно, почему они сначала отрицали, что были в банке: испугались, слышали, что делают со свидетелями бандиты. Но почему они вдруг запели другую песню: стали признаваться, будто там были.

— Дэниел считает, их что-то связывает, — сказал Коул. — Слоун посадил их всех в камеру, и Дэниел думает, что именно тогда они разработали свой план.

— А что вообще вы знаете о них? Вы заглянули в их прошлое?

— Нам мало что известно, — признался Дэниел. — Но понемногу наводим справки, правда, медленно. Наверное, мы уже доберемся до Блэкуотера, прежде чем придет информация, которую мы запросили. И все же у нас есть кое-какие непроверенные факты.

— Например? — не отступал Купер.

— Если верить людям, с которыми Ребекка познакомилась в Рокфорд-Фоллз, она родилась в Нью-Йорк-Сити. Семья из девяти человек жила в небольшой квартире, всего с двумя спальнями. Оба родителя сошли в могилу от пьянства, и Ребекка сама занималась собственным воспитанием и образованием. Года три назад она переехала в Сент-Луис и наладила связи с родственниками. Потом встретила бизнесмена, за которого в конце года собирается выйти замуж. Каждое воскресенье она ходит в церковь, работает в библиотеке.

— Если она влюблена, то, вполне естественно, попытается оградить от неприятностей жениха. Банде ничего не стоит взяться за него, чтобы разделаться с ней, — размышлял Купер. — А что вы знаете про Грэйс и Джессику?

— О Грэйс ничего, кроме того, что она приехала из Англии с намерением купить ранчо. Я послал несколько телеграмм в Лондон, но пока не получил ответа. — А Джессика? — спросил Купер.

— Ее мать умерла два года назад. Отец бросил семью, когда она была еще маленькой. Джессика приехала в Рокфорд-Фоллз из Чикаго помочь тете, единственной родственнице, которая должна была родить.

— Видно, она умерла? — спросил Купер.

— Да, — ответил Дэниел, — через два часа после родов, от кровотечения. Они с мужем были женаты пятнадцать лет, когда она забеременела, но супруг не хотел ребенка. После смерти жены он, не задержался дома, даже не дал ребенку имени. Укатил из города, и больше о нем никто ничего не слышал.

— А что с младенцем? Кто его взял? — спросил Купер.

— Джессика. Она очень молодая, но изо всех сил старается дать мальчику все, что может.

— Тяжелую ношу она взвалила на себя, — заметил Купер.

— Но она справляется. Джессика сильная.

— Похоже, — согласился Купер. — Опасение за жизнь ребенка тоже веская причина держать язык за зубами, если она и впрямь была свидетельницей ограбления. Она пойдет на все, чтобы его защитить.

— Возможно, и у Грэйс есть кто-то, кого она хочет защитить? — высказал предположение Коул.

— Есть, — ответил Дэниел. — Родители.

— Откуда ты знаешь?

— От Тилли Макквайр. Эта женщина просто переполнена разными сведениями, знает все и обо всех в городе. Она рассказала много полезного, осталось только проверить.

Купер встал и с хрустом потянулся.

— Когда вы отправляетесь в Блэкуотер? — поинтересовался он.

— Я не могу двинуться до завтрашнего утра. Доктор настаивает, чтобы Грэйс провела в постели еще день, — объяснил Дэниел. — Коул, а ты когда намерен увезти Джессику?

— Тут одна проблема: не могу везти с собой Калеба.

— Куда же ты его денешь? — спросил Дэниел.

— Не хочу оставлять его здесь. В городе все знают Калеба. Его надо спрятать. Мне кажется, я придумал подходящее место.

— В Роуз-Хилле?

:— А что это такое? — поинтересовался Купер.

— Мое ранчо, — ответил Коул. — Там живут моя мать, мои братья и сестра. Мама Роуз сейчас с сестрой и ее мужем в Шотландии. Они вернутся не раньше чем через месяц. Так что там его нельзя оставить.

— Так куда ты намерен отвезти Калеба?

— Спрячу его у Тома и Джози Нортонов.

Дэниел улыбнулся:

— Прекрасная мысль, Коул! Том и пальцем не даст его тронуть. Но Джози может прикончить его своей стряпней.

— Да, это риск. Но придется на него пойти. Попрошу Тома ненадолго исчезнуть вместе с Калебом. Если Джессика на самом деле свидетельница преступления, банда не должна дотянуться до ее сына. — Коул показал на карту, лежащую на столе перед Дэниелом: — Где тут Ред-Эрроу? Никогда про него не слышал.

— Никчемное местечко, — пояснил Купер. — Там поезд делает круг. В городке есть салун, дом терпимости и конюшня. В Ред-Эрроу вам придется спать под открытым небом: нет ни одной гостиницы. Богом забытый уголок.

— Он расположен в глубоком ущелье, — заметил Дэниел, — весьма живописный.

— Наверное, мне лучше оставить Джессику со Спенсером и Коббом, пока я отвезу Калеба к Нортону. А потом я сразу же вернусь за ней.

— Ничего не выйдет, — вздохнул Дэниел. — Так безопаснее для Джессики.

— Все равно не выйдет.

— Почему? — удивился Коул.

— Да потому, что Джессика поедет с тобой.

— Из-за нее мы только время потеряем. Я сам повезу Калеба к Нортонам напрямик.

— Ты ведь не женат, сынок? — уточнил Купер.

— Нет, не женат и не твой сын. Ты, Купер, конечно, старый, но не настолько. В отцы мне не годишься.

Купер рассмеялся:

— Я и сам никогда не был женат. Будь я семейным человеком, Дэниел Райан ни за что не стал бы иметь со мной дел. Он предпочитает холостых. На случай если кто-то из нас схлопочет пулю. А мой брат женат.

— Правда? — Коул удивился: почему Купер стал рассказывать о своей семье?

— Да, у него пять дочерей и два сына. Если попытаешься хоть одного из семерых забрать у матери, поднимется пыль до потолка. Поэтому не очень-то представляю, как ты заберешь Калеба у матери.

Коул не видел особых проблем.

— Да просто объясню ей, что так лучше. Вот и все. — Он помолчал, глядя на недоверчивое лицо Купера. Потом продолжил: — Конечно, Джессика не захочет расстаться с сыном. Станет спорить. А потом все-таки согласится. Я хорошо узнал ее за последние два дня. Стоит ей все объяснить как следует, и она поступит разумно.

Глава 22

Джессика была вне себя и грозилась его убить. Он самонадеянно посчитал, что поскольку является маршалом Соединенных Штатов, то она выполнит любой его приказ. Это была первая ошибка Коула Клейборна. А вторая заключалась в том, что он позволил ей слишком близко подойти к его револьверу. Она схватила оружие и заявила, что продырявит его черствое сердце, если он хоть пальцем прикоснется к ее сыну. Дело было так.

Уложив вещи в сумку, он пришел к девушке в гостиницу и постучал в дверь. Джессика впустила его, но оставила дверь открытой, позволяя охраннику видеть, что ничего плохого не происходит. Коул немедленно объявил ей, что забирает Калеба и везет его на север, потом вернется за ней, и они отправятся в Техас.

К счастью, Калеб спал, пока взрослые шепотом спорили. Ребенок свернулся калачиком в кроватке и даже с мокрым от слюны подбородком походил на ангелочка. Но его мать, с горевшими гневом глазами, нисколько не была похожа на ангела. Словно тигрица, Джессика защищала своего детеныша:

— Ты спятил, если думаешь, что я позволю тебе забрать моего сына!

— Джессика, перестань размахивать у меня перед носом револьвером. Он может выстрелить.

Охранник Спенсер вошел в комнату:

— Маршал, вам помочь?

— Нет, все в порядке.

Джессика стояла возле двуспальной кровати, опустив оружие, вне себя от ярости. Под глазами темнели круги. Напряжение последних дней давало знать о себе.

— Ты можешь здраво мыслить? — спросил Коул.

— Я не поеду в Блэкуотер. — Она покачала головой. — А ты не прикоснешься к Калебу!

— Я знаю, тебе трудно расстаться с сыном. Но обещаю: он будет в полной безопасности, о нем прекрасно позаботятся.

— Убирайся отсюда!

Не обращая внимания на ее гневный возглас, он пересек комнату, подошел к креслу возле кровати и уселся. Рука его коснулась ее руки, когда он проходил мимо, задела и револьвер, но Коул не отобрал у Джессики оружие.

— Я сказала: уходи!

— Никуда я не уйду, пока ты не выслушаешь разумные доводы.

Она перевела взгляд с охранника на Коула, потом обратно. У Коула был еще один пистолет, а Спенсер держал руку на рукоятке револьвера. Оба выглядели угрожающе.

— Не могу решить, кого из вас пристрелить первым, — заявила Джессика.

Спенсер посмотрел на Коула, желая понять, как поступит маршал Клейборн.

Коул не спускал глаз с Джессики.

— Спенсер, — попросил он, — закрой-ка дверь. У нас с Джессикой личный разговор.

— Не будет у нас никакого разговора! — прошипела она.

— Вы уверены, что я вам не понадоблюсь, маршал Клейборн? — спросил Спенсер, берясь за ручку двери.

— Уверен.

Спенсер казался разочарованным. Коул подождал, когда дверь закроется, и велел Джессике сесть. Она продолжала стоять, с ненавистью глядя на него.

Коул улыбнулся. Как она прелестна даже в гневе! Она переоделась и стала еще красивее, чем час назад. Старое, выцветшее платье когда-то было золотистым; оно потерлось на локтях, обтрепалось на манжетах, но сидело на ней прекрасно. Волосы она завязала сзади тонкой белой лентой. Несколько прядей выбились из прически и вились возле ушей. Она шагнула к Коулу, и на него повеяло легким запахом сирени.

— Что это ты уставился? — воскликнула она.

— Ты очень красивая, Джессика.

Она оторопела.

— Выслушай меня, Джессика. А когда закончу, если у тебя не пропадет желание застрелить меня, я тебе разрешу это сделать.

— Я все равно не застрелю тебя, — пробормотала она, возвращая ему оружие. — Хотела бы, — поспешно поправилась она, — но не могу. Выстрел разбудит ребенка.

Он засмеялся:

— Надо же, какая предусмотрительность, Джесси!

— Ты не заставишь меня ехать в Техас.

— Заставлю, — заявил он тоном, не допускающим сомнений или колебаний.

Она закрыла лицо руками.

— Я ничего плохого не сделала. Ну почему вы не оставите нас с Калебом в покое?

— Ты ведь знаешь: я не могу.

Она положила голову ему на плечо и тихо заплакала. Он вынул из кармана носовой платок и дал ей. Он не успокаивал ее, хорошо понимая, что ей надо расслабиться, избавиться от напряжения. Коул с горечью подумал, что в этом есть и его вина.

Прошло несколько минут, прежде чем Джессика затихла. Коул прижал ее к себе.

— Ты действительно не сделала ничего плохого, — прошептал он. — Просто судья хочет видеть тебя в Блэкуотере.

— А Ребекка и Грэйс? Они…

— Тише, а то разбудишь ребенка, — напомнил Коул. — Не надо беспокоиться о подругах. Ими займется Дэниел.

— Как же я могу не беспокоиться?

— Доверься мне.

— Я стараюсь. Но не могу забыть о Ребекке и Грэйс. Они из-за меня в опасности. Разве нет?

— Да, им все еще угрожает опасность. Ваши имена — как имена возможных свидетелей — напечатаны в газете. Я не знаю, кто убил невинных людей в банке, и не представляю, что еще способны предпринять бандиты, чтобы добраться до вас троих. Ясно, почему ни одна из вас не хочет признаться, что была там, но…

Джессика снова заплакала. Увидев ее слезы, Коул почувствовал себя настоящим подлецом, но твердо сказал:

— Не люблю женщин, у которых глаза на мокром месте.

— Значит, ты должен меня ненавидеть. Я все время плачу. Правда, я никогда не лью слезы при Калебе: не хочу его пугать. Иногда… поздно ночью, укроюсь с головой одеялом и даю себе волю, чтобы никто не слышал…