Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Тайны Русского каганата

ModernLib.Net / История / Галкина Елена Сергеевна / Тайны Русского каганата - Чтение (стр. 17)
Автор: Галкина Елена Сергеевна
Жанр: История

 

 


Этот обряд, известный еще у скифов, был распространен в формах, сходных с салтово-маяцкими, в черняховской культуре: во II – IV вв. – в Среднем и Нижнем Поднепровье, во II – V вв. – в Поднестровье и Побужье, в аланских могильниках Крыма. Со II – III вв. он известен в катакомбах Северного Кавказа, а также в катакомбной кубайско-карабулакской культуре III – IV вв. в Фергане. Выражался он в том, что при положении в могилу умершему перерезали сухожилия и связывали ноги, а через некоторое время (год или три) после похорон могила вскрывалась и кости покойного перемешивались, разрушалась грудная клетка (чтобы не мог дышать) и от скелета отделялась голова. Все это делалось, чтобы обезопасить живых от появления воскресшего мертвеца. В зависимости от верований общины, в одних могильниках это применялось ко всем взрослым, в других – лишь к тем, кто при жизни выполнял магические функции. Кстати, подобные действия уже после принятия христианства были распространены у славян в Дунайской Болгарии, на Украине, в Белоруссии и Карпатах.

Архаичность части инвентаря Маяцкого могильника и краниологический тип, ближайшие аналогии которому находятся в роксоланских захоронениях Северного Причерноморья I – III вв. н. э., показывают, что миграцию с Северного Кавказа в VIII в. предположить нельзя. В Клин – Яре такие захоронения появляются с V в. н. э., причем могильник функционирует непрерывно. С V по VIII в. отток населения из этих мест не происходил. Очевидно, и в Клин-Яре, и на Маяцком комплексе поселились родственные кланы, возвратившиеся из походов времен Великого переселения. Такой же является связь других древнейших комплексов салтовской культуры с памятниками V – IX вв. в районе Кисловодска. То есть ядро салтовцев появилось в Подонье еще в VI в. и сразу же наладило отношения со славянами. Это положило начало истории русов салтовской культуры.

Глава 2

ОСНОВНЫЕ ВЕХИ ИСТОРИИ РУССКОГО КАГАНАТА

Давно принято считать, что домонгольская Русь была чисто «европейским» государством, тяготевшим в международных связях, общественных отношениях и политической системе к Западу. И только монголо-татарское нашествие замедлило или даже повернуло ее развитие в другое русло, поставив Русь на одну ступень с восточными странами с их «государственным феодализмом» и «азиатским способом производства».

Конечно, есть и противоположный взгляд, представленный учеными – евразийцами (Г. В. Вернадский, Л. Н. Гумилев и др.). Здесь другая крайность. Главная роль в формировании Русского государства и народа отводится тем же монголо-татарам, только со знаком «плюс». Для ранней истории Руси одним из основных факторов развития называется Хазарский каганат, размеры и влияние которого преувеличиваются непомерно (вспомним хотя бы гипотезу Гумилева о разделе территории восточных славян на сферы влияния и сбора дани между двумя «монстрами» – варягами с северо-запада и хазарами с юго-востока). Однако ни та, ни другая концепция не дают ответа, какова была роль «востока» в формировании древнерусской народности. Редкие упоминания об «иранском субстрате» у славян Поднепровья ограничиваются словами о незначительных остатках позднескифских племен, живших на землях антов. Существование государства с североиранским этносом русов во главе меняет традиционное представление об этногенезе восточных славян и становлении Киевской Руси.

Захоронения русов (тройное и семейное катакомбные погребения)

Поэтому только сейчас, выяснив происхождение салтовских русов, давших название Русскому каганату, можно переходить к главным вопросам: как возникло это государство, какую роль играли в нем славяне Поднепровья и какое отношение имеет каганат к Древней Руси.

В формировании этнополитического объединения с центром в верховьях Северского Донца, Оскола и Дона, помимо русского и «рухского» ядра, участвовали степные сармато-аланы, протоболгары и восточные славяне. Определение характера отношений между этими этносами во взаимосвязи с данными письменных источников позволяет во многом понять социально-экономическую структуру Русского каганата и выявить основные моменты его истории.

<p>Русы – этническое ядро и господствующий слой</p>

Русы пришли в лесостепь между Доном и Днепром еще в конце VI – VII вв. И практически сразу им пришлось устанавливать отношения как с уже местным населением – славянами пеньковской культуры, так и с другими пришельцами – праболгарами и асами. В конечном итоге в становлении Русского каганата приняли участие все эти народы, и роль их была неодинаковой.

Палеографические материалы рунических надписей на степной территории салтовской культуры «в узком смысле» свидетельствуют о существовании там особого диалекта средневекового осетинского языка – «смеси дигорского с иронским» при насыщенности системы письма буквами сиро-несторианского хабита, то есть использовавшимися одним из на – правлений восточного христианства, а именно несторианства.

В I тысячелетии н. э. в христианстве существовало больше течений, чем мы представляем обычно. И вовсе не римское и византийское христианство были самыми популярными. Например, большинство варварских народов Европы (готы, руги и др.) исповедовали осужденное на Вселенском соборе в Никее в 325 г. арианство, согласно которому Иисус Христос не равен Богу-Отцу, а лишь подобен Ему. Дело в том, что за теологическими спорами и различиями в обрядах скрывались социальные, политические, этнические противоречия и особен – ности. Во II в. н. э. выделилась Сирийская церковь, а в V в., после ожесточенных споров о сущности Христа, она окончательно отделилась от Константинопольского патриархата. На IV Вселенском соборе в Халкидоне в 451 г. был принят православный догмат о неслиянности и нераздельности божественной и человеческой природ Христа, о сохранении их особенностей при совмещении в едином лице. Восточная Сирийская церковь считала, что эти природы раздельны, а Иисус не Бог и не Богочеловек, а лишь человек, ставший обителью божества. Одним из влиятельнейших сторонников этого учения был константинопольский патриарх Несторий (ум. в 451 г.), осужденный как еретик на III Вселенском соборе в Эфесе в 431 г. По его имени учение получило название несторианства. Еще со II в. проповедь Сирийской церкви стала быстро распространяться – сначала в стремившихся к отделению восточных провинциях Римской империи, потом – проникнув в Сасанидский Иран, владевший частью традиционно сирийских земель, и далее в Среднюю Азию. А Северное Приаралье в это время населяли родственные русам племена асов, на рубеже нашей эры создавшие государство Яньцай (в транскрипции китайских хроник). Асский этнос сформировался в результате ассимиляции аланами Приаралья кочевавших там сарматских племен[399]. И когда в Туран пришли гунны, часть асов, исповедовавших сирийское христианство, была увлечена в поход с кочевниками.

Кухонные гончарные и лепные горшки и котел с внутренними ручками

Г. Ф. Турчанинов резонно связывает сиро-несторианские письмена на аланском языке с приаральскими асами, пришедшими вместе с гуннскими ордами. По всей вероятности, они принесли в Восточную Европу, как в степь, так и на Северный Кавказ, самоназвание ас[400]. Их краниологические серии характеризуются как брахикранностью, так и долихокранностью, погребальный обряд – захоронением в грунтовых ямах, керамический материал – котлами с внутренними ручками и юртообразными жилищами[401]. Интересно, что все перечисленные особенности считаются праболгарскими. Конечно, это неверно. Асы и праболгары – разные народы, один из которых говорил на тюркском языке, другой – на иранском. Но к тому времени, когда асы и праболгары встретились с русами, их общение между собой уже было весьма долгим.

Кухонная керамика: горшки и котлы с внутренними ручками

Судя по истокам степного варианта лощеной салтово-маяцкой керамики и его повсеместному распространению в Подонье и Приазовье уже к началу VIII в., первые контакты асов с праболгарами относятся ко временам Великой Болгарии в Предкавказье и Приазовье. Уже тогда начался процесс взаимной ассимиляции степных сармато-алан и протоболгар, ибо когда они появились в Подонье после распада Великой Болгарии в середине VII в., различия между двумя этносами уже были незначительными, даже обряд погребения стал сходным. Разница фиксируется на уровне антропологии. Четко различаются краниологические серии Зливкинского могильника и Правобережного Цимлянского городища. В Зливках монголоидная примесь растворена в европеидной расе и отражает более раннее смешение, произошедшее за пределами Восточной Европы. У защитников Правобережной крепости монголоидная примесь более поздняя, близкая ко времени гибели городища. Европеидный тип с развалин Правобережного городища очень близок поздним сарматам Подонья и Волгоградского Поволжья, из чего можно сделать вывод о местных корнях воинов крепости. Исследователь цимлянских черепов В. В. Гинзбург также отмечает наличие у них экваториальной примеси, что говорит о среднеазиатском происхождении[402]. То же наблюдается и в Нетайловском могильнике около Верхнесалтовского городища на Северском Донце. Поэтому самый крупный в салтовской культуре ямный могильник тоже принадлежал не болгарам, а асам. Эти факты согласуются с лингвистическими данными, полученными Г. Ф. Турчаниновым.

К тому же если обратиться к памятникам Северного Кавказа IV – V вв., то можно найти там ряд ямных погребений с такой характерной сарматской чертой, как деформация черепа. Интересно, что ямные погребения встречаются и в катакомбных рухских могильниках близ Кисловодска[403]. Причем сарматы принимали очень активное участие в передвижениях праболгар, в том числе и в Европу. Балкано-дунайская культура Дунайской Болгарии, которую ученые связывают с болгарами-тюрками, сложилась во многом на сарматской основе. Сходные с ними краниологические серии происходят из болгарского комплекса Плиски на Дунае. То есть асы составляли значительную часть населения Великой Болгарии и после ее распада расселялись вместе с болгарами. С VII в. часть асов поселилась в Нижнем Поднепровье – в Надпорожье. Там зафиксированы типичные погребения в грунтовых ямах (антропологические данные не опубликованы), керамические серии из которых наиболее сходны с канцерскими[404].

На границе степи и лесостепи Подонья кочевники, изрядно потрепанные во внутренних распрях после смерти хана Курбата и борьбы с хазарами, обнаружили генетически родственный их части уже оседлый племенной союз со своеобразной сложившейся культурой, с весьма развитой экономикой и торговыми связями (существование торгового пути от Северного Кавказа до верховьев Донца в VI – VIII вв. отчетливо фиксируется предметами восточного импорта).

Возможно, асские генеалогические предания сохранили память о «светлых», «царственных» аланах. Как бы то ни было, встреченное ими население, несмотря на занятия оседлым земледелием и скотоводством, было крайне военизированным. Приобретенные за долгие века военное искусство и торговые связи оставались на первом месте. Такими видели русов и арабо-персидские географы школы Джайхани. Они писали о «Соломоновых мечах» русов, об обычае отдавать имущество дочери, чтобы сын добыл себе достояние мечом.

Круглые юртообразные жилища и их вероятная конструкция

Исследование могильников лесостепной зоны салтовской культуры подтверждает эти сообщения: в среднем около 25 – 30 процентов в ранней части захоронений составляют богатые парные погребения молодых воинов и их наложниц, распространены кенотафы в память о воинах, погибших вдали от родных мест; без оружия хоронили лишь глубоких стариков[405]. Причем был распространен «посмертный брак», описанный у восточных авторов:

«…В могилу кладут живую любимую жену покойника. После этого отверстие могилы закладывают, и она умирает в заключении…»

В качестве посмертной жены выбирали, как правило, юную женщину, почти девочку (сам покойный мог быть уже в летах). Вероятно, это была не главная жена, а последняя, взятая в дом. Если это была не супруга, а просто рабыня, ее «выдавали замуж» за умершего, о чем свидетельствует посыпанный углями пол катакомбной камеры. Впрочем, не всегда женщины в парных погребениях моложе мужчин. С. А. Плетнева в Дмитриевском могильнике зафиксировала такой случай: взрослая женщина погребена с юношей, причем брак был «посмертный»[406]. Что это значит – выясним чуть позже.

О глубоком социальном расслоении русского общества свидетельствуют обряд погребения и состав инвентаря. Г. Е. Афанасьев на материале Верхнесалтовского и Дмитриевского могильников выделяет такие социальные группы: предводители («высший командный состав»), старшие и младшие дружинники, простые солдаты[407]. С. А. Плетнева выделяет также пожилых семейных воинов, участвовавших в походах лишь в крайних случаях[408]. Социальная структура русского общества, определяемая по могильникам, была неодинакова на разных поселениях.

Парные захоронения Дмитриевского могильника
Погребение-кенотаф с конем и женщиной

Наибольшая дифференциация отмечена в крупнейшем катакомбном могильнике – Верхнесалтовском. Мужские погребения различны по инвентарю: если в одних основной компонент – элементы конской сбруи и упряжи, а также сабли, для других характерны топоры и элементы поясного набора, а в третьих – либо наконечники стрел, либо полное отсутствие инвентаря[409]. Кроме того, катакомбы представителей верхушки общества были несравненно больше по размерам.

Другой исследователь социальной лестницы салтовцев, В. К. Михеев выделяет три большие страты: бедняки, земледельцы-ремесленники (то есть простые общинники, при необходимости участвовавшие в военных действиях), профессиональные воины-аристократы – «дружина»[410]. Примерно ту же стратификацию показывает и Г. Е. Афанасьев.

В Дмитриевском могильнике третья, безынвентарная группа отсутствует, что говорит о меньшем социальном расслоении. Если в Дмитриевском комплексе к высшей страте относилось около 20 процентов из раскопанных погребений, то в Верхнесалтовском – около 6 процентов, однако инвентарь этих катакомб значительно богаче, чем дмитриевских. Столь заметная дифференциация в Верхнем Салтове естественна: ведь этот город был центром Салтовской земли, столицей Русского раннего государства. И как в любой столице, и положительные, и отрицательные черты общественного прогресса проявлялись там ярче и отчетливей.

Всадник, похороненный в катакомбе №106 из Дмитриевского могильника. Рисунок художника О. Федорова
Части конской сбруи

В целом подобная структура общества характерна для «варварских государств», когда большинство свободных членов общества уже отстранено от фактического управления, четко выделяется верхний слой, но насилия и легализованного принуждения еще нет (за исключением полукастовых структур).

Источники фиксируют у русов матрилинейность, то есть передачу наследства по женской линии. По сообщениям арабских географов, меч – это единственное, что доставалось сыновьям русов из отцовского богатства.

То есть имущество руса переходило его дочерям. Очевидно, женщина в русском обществе была наделена немалыми правами (если, конечно, она была «из рода русского» и свободной, а не рабыней). Эта черта позднего матриархата также подтверждается археологически. Нередки захоронения девушек 18 – 25 лет с полным набором оружия, иногда с конем – а такой чести удостаивались только знатные воины[411]. В более чем 30 процентах женских захоронений VIII – начала IX в. присутствуют боевые топорики. Сам погребальный катакомбный обряд, как и инвентарь знатных воинов, полностью соответствует описанию похорон «знатного руса» у ученых школы Джайхани и в «Худуд аль-алам», что подмечено еще Д. Т. Березовцом[412].

Во второй половине IX в. на наиболее пристижных родовых участках уже не появляются новые захоронения. Очевидно, что-то заставило «знатных русов» уйти с насиженных мест.

Кроме того, материалы катакомбных могильников верховий Донца, Оскола и Среднего Дона дают информацию и о родоплеменной структуре общества русов. По наблюдению Г. Е. Афанасьева, в катакомбном погребальном обряде салтовской культуры отчетливо выделяются три традиции. Первая объединяет Верхнесалтовский и Ютановский комплексы, вторая – Дмитриевский и Нижнелубянский, к третьей относятся памятники Маяцкого могильника[413]. В Верхнем Салтове всех умерших клали вытянуто на спине, в одну могильную камеру помещали не более 1 – 2 человек, в ритуальной пище преобладала козлятина, баранина, говядина и яйца. Многие комплексы содержали поясные наборы, соответствующие «среднему классу». Сами погребальные камеры были просторными и длинными, как и ходы, ведущие к ним (дромосы). У дмитриевцев могилы были меньше, мужчин они хоронили вытянутыми на спине, а женщин – на боку, скорченными. В качестве ритуальной пищи они предпочитали конину и орехи, в могилу клали много сосудов. Среди дмитриевских русов было немало представителей высшей страты, которые в загробный мир уносили сабли, луки и стрелы. В Маяцком могильнике некоторые погребения похожи на салтовские, а иные – на дмитриевские, но высок процент женщин, захороненных на левом боку.

Тризны салтовской лесостепи

Три племенные группы древнейшего населения салтовской лесостепи прослеживаются и по антропологическим данным. Наиболее богатая, социально стратифицированная из них – Верхнесалтовско-Ютановская. Причем если Верхний Салтов был центром всей салтовской культуры, то Ютановская агломерация являлась центральным местом Приосколья. Троичная модель североиранского общества известна еще со скифских времен. Еще Геродот в V в. до н. э. записал скифскую этногенетическую легенду о трех сыновьях прародителя скифов Таргитая и трех золотых талисманах, упавших на землю с неба – плуге с ярмом, секире и чаше. Два старших сына, Липоксай и Арпоксай, не смогли дотронуться до предметов: как только они приближались, золото пылало огнем. Только младший, Колоксай, был допущен к талисманам и сумел дотронуться до них, потому что таинственное пламя при его приближении погасло. От этих братьев, по легенде, и произошли все скифские племена. Миф у скифов подкреплялся существованием священных предметов и обрядов, с ними связанных. По мнению известного французского исследователя эпоса и мифологии Ж. Дюмезиля, три предмета символизируют три общественные функции у индоиранцев (земледелец, жрец, воин) и находят параллели еще в древнем иранском предании – Авесте[414].

Ж. Дюмезиль обращает внимание на три функциональных рода в Нартовском эпосе осетин. Каждый род отличался своими качествами: одни были богаты храбростью, другие скотом, а третьи – умом. В генеалогических преданиях современных осетин также популярен сюжет о трех родах. Эти факты могут объяснить возникновение рассказа о трех видах и трех городах русов в арабо-персидской географии IX в. – Арсанийи, Славийи и Куйабе.

Таким было русское общество к концу VIII в. И если применить к нашим данным теоретические разработки специалистов по первобытности, то можно определить стадию развития русов. Социальная стратификация оформляется на первом этапе политогенеза, то есть когда уже существуют надобщинные властные структуры. Для примера, эту стадию древние египтяне прошли в первой половине IV тысячелетия до н. э., и сразу за этим последовало оформление и борьба двух государств – Нижнего и Верхнего. В конце первого этапа общество должно разделяться на несколько страт: 1) лица высоко – го статуса (старейшины крепких родов, старейшины племен и жречество), 2) лица среднего статуса (все, имеющие собственное хозяйство – земледельцы и ремесленники, главы больших семей) и 3) и большинство – члены кланов, женатые, но не имеющие еще собственного хозяйства и живущие под властью pater familia, юноши и девушки, чужаки – «аутсайдеры» и т. д. Мы с уверенностью можем сказать, что русы эту стадию развития давно прошли. У доминирующего племени ко времени поселения в Подонье уже была малая семья, состоявшая из двух поколений – родителей и детей. Это видно по погребениям Верхнего Салтова: поэтому там и не хоронили в одной могиле много людей. Именно такая семья была экономической ячейкой русского общества. Среди них уже выделились профессиональные воины-дружинники (богатые погребения с саблями), высококвалифицированные ремесленники узкой специализации, а значит, уже в это время лесостепной вариант салтовской культуры должен быть объединен в протогосударство – вождество.

<p>Рабы и данники русов</p>

Русы оказались на таком этапе развития общества, когда закономерным стало систематическое использование чужого труда. По восточным источникам известно, что русы и продавали рабов, и сами пользовались рабским трудом, причем «с рабами обращаются хорошо и заботятся об их одежде, потому что торгуют ими» (Ибн Русте). Конечно, не каждое общество периода ранних государств применяло труд невольников. В Киевской Руси такое неизвестно. Не было рабов или «подневольных работников рабского типа» (о различиях скажем позже) и у славян VI – VII вв. О непонятном византийцам характере «рабства» у славян сообщает Маврикий Стратег:

«Находящихся у них в плену они не держат в рабстве, как прочие племена, в течение неограниченного времени, но ограничивая срок рабства определенным временем, предлагают им на выбор: желают ли они за известный выкуп возвратиться восвояси или остаться там, где они находятся, на положении свободных и друзей»[415].

Сравнение описаний Маврикия о славянах и Ибн Русте о русах – не только еще одно доказательство того, что русы и славяне разные народы с различными традициями общественного бытия. Осмыслить природу этой разницы – значит понять и устройство Русского каганата, и дальнейшее развитие уже славянской Руси. Экономическая основа славянского общества – это территориальная земледельческая община. Так было испокон веков. Насколько ученым удается проследить историю праславян, все время этот народ был земледельческим. Но русы, как мы видели, тоже были знакомы с оседлым земледелием, конечно, меньшее время. И у них сквозь оболочку соседской общины и малой семьи археологически прослеживается сохранение родовых традиций (даже участки кладбища были зарезервированы для отдельных родов).

Сельскохозяйственные орудия русов
1 – коса-горбуша; 2-5 – серпы; 6 – виноградарный нож; 7 – мотыжка; 8,9 – лемехи; 10 – чересло; 1-6, 8-10 – из Правобережного Цимлянскогого родища; 7 – из Дмитровского могильника

Объяснение здесь простое. Безусловно, этап родовой общины прошло все человечество. Но пока она зарождалась и развивалась, одни народы исчезали, а другие появлялись из осколков прежних. И соседская община сменяла родовую двумя путями, в зависимости от исторической ситуации. Первый путь – через разделение патриархальной большой семьи, когда она при благоприятных экономических условиях множилась до тех пор, пока не становилось ясно, что вести совместное хозяйство уже невозможно. Тогда несколько братьев отделялись и образовывали новый коллектив – патронимию (от лат. pater – отец) с общими покосами, угодьями, культурами и предком. За главой большой семьи в этом случае оставались идеологические функции, и культ рода сохранялся. Такая схема – наиболее распространенная. Именно по этому принципу распадалась родовая община и большая семья у русов (в Верхнем Салтове процесс был практически завершен, в Дмитриевском и Маяцком комплексах шел вовсю).

Предки славян пошли по другому пути – через делокализацию рода. В этом случае часть клана (субклан) отделялась и уходила на поиски новых земель. Если на этих землях им встречались такие же «отщепенцы» из других племен или даже этносов, жизненная целесообразность заставляла их смешиваться (не перебить же друг друга). Тогда уже ни один из глав этих субкланов не мог претендовать на первенство лишь на основании древности и славы его предков. Устанавливались чисто территориальные связи, где вождя и старейшин выбирали исключительно за их личные качества и каждый общинник имел право голоса. Земля в этом случае была коллективной собственностью. Так около трех с половиной тысяч лет назад образовался славянский этнос. И если связи только территориальные, совершенно не имеет значения, какого ты роду-племени, если ты отстаиваешь интересы данной соседской общины. Поэтому у славян (в нормальных условиях) рабства не было и быть не могло. Другое дело у русов, где социальное неравенство было объяснено и оправдано даже в этногенетических легендах. И конечно, в наихудших условиях оказывались покоренные племена с такими же родовыми традициями.

Ритуально-«обезвреженные» погребения

Праболгары и асы, пришедшие на чужую территорию после распада Великой Болгарии, оказались в под – чиненном положении. Это хорошо иллюстрируется данными Верхнесалтовского, Нижнелубянского, Дмитриевского, Маяцкого, Ютановского могильников в верховьях Северского Донца и Оскола.

Ямные захоронения в этих самых богатых и ремесленно развитых агломерациях составляют не более 6 – 8 процентов, причем принадлежат либо домашним рабам, либо – на периферии могильника – находящимся в подчинении всей общины/города[416]. Отдельные же ямные могильники располагались на менее пригодных для кладбищ пологих левых берегах Северского Донца, в то время как катакомбные комплексы размещались на высоких правых берегах. Интерес представляет и обширный ямный Нетайловский могильник в Верхнем Салтове, который был почти так же богат, как и катакомбный, однако в нем практически отсутствуют детские захоронения, форма погребальных ям крайне необычная – дромосовидная, приближенная к катакомбному обряду, наличествует характерный для катакомб обряд «обезвреживания» покойника, выраженный очень сильно[417]. О социальном положении нетайловцев свидетельствует и такой факт: при примерно одинаковом количестве вскрытых погребений в ямном могильнике найдено всего 12 дирхемов, тогда как в Верхнесалтовском катакомбном – более 150[418].

Но изначальная близость рухс-аланской и асской культур повлияла, очевидно, на быстрое начало взаимной ассимиляции. Брахикраны становились членами семей русов, сначала на неравноправном положении, но с сохранением обряда погребения. К концу VIII – началу IX в. все больше появляется женских брахикранных серий в парных погребениях по катакомбному обряду, а также смешанный мезокранный антропологический тип. Это уже свидетельствует о начале смешения асов и русов. На вновь освоенных лесостепных территориях все больше становится отдельных ямных могильников (долина Тихой Сосны). В Дмитриевском и Маяцком могильниках известно немалое количество грунтовых ям, в которых основные признаки ямных погребений утрачены и заменены деталями местного катакомбного обряда.

Однако проявляется односторонний характер ассимиляции: захоронения долихокранов в грунтовых ямах крайне редки[419]. Причем и население двигалось в одну сторону: с юга на север (в степях на Дону неизвестны пока катакомбные могильники), очевидно, в политический центр. Там под влиянием местного населения кочевники переходили к оседлому образу жизни, потому в верховьях Оскола и Тихой Сосны нередки единые агломерации, состоящие из селищ и кочевий.

Все это показывает, что асам и праболгарам приходилось занимать положение данников и подчиненных. Но и рабами в привычном, древнегреческом понимании они не были. Ведь раб – это производитель, лишенный средств производства, юридических и гражданских прав и являющийся собственностью господина. Таких, конечно, в Русском каганате не было (недаром удивляло восточных авторов «хорошее отношение» русов к рабам). «Раб» вполне мог вступить в брак со свободной женщиной (или наоборот), причем, судя по обряду погребения, супруг не становился рабом.

Сухогомольшанский могильник: план, типы погребений, керамика и вещи из захоронений (по С. А. Плетневой)
Взаимовыгодный союз (славяно-русские отношения)

Кроме катакомбных погребений, в части могильников, принадлежавшей социальной верхушке (ближе к городищу), на Северском Донце встречаются группы кремированных останков, как безурновых, так и в салтовских лощеных сосудах, с салтовским же инвентарем В Сухогомольшанском могильнике в Готвальдовском районе Харьковской области салтовской была и конструкция могил; в бассейне того же Донца известны и отдельные могильники по обряду эксгумации.

Этническая принадлежность народа, сжигавшего своих покойников, дискутируется. Ни одна из основных точек зрения: ассимилированное пеньковское население, тюрки, угры, иранский этнос – не имеет доказательств (все они созданы на основе одной-двух деталей инвентаря). Сейчас большинство ученых склоняется к мысли о славянских истоках трупосожжений, тем более что они обнаружены в славянских могильниках в верховьях Дона, а также на территории Киева.

Во всяком случае, трупосожжения синхронны ранним катакомбам, а социальное положение покойников различно: если в Сухогомолшанском могильнике они входили в высший руководящий состав и их хоронили на элитных участках кладбища, то в Дмитриевском, напротив, находятся на периферии могильника, то есть в подчиненном положении.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27