Лига Теней (№3) - Глаз вечности

 – Откладывать нельзя. Каждый потерянный день уменьшает надежду найти перстень, но самое страшное – Завесы разрушаются все стремительнее. Пока мы здесь рассуждаем, еще не одну расу постигнет печальная судьба добарков. – Он оглядел присутствующих и, с трудом оторвавшись от лица дочери, добавил: – В путешествие, безусловно, отправятся не все…

– Ты-то уж точно никуда не едешь! – резко вырвалось у Вельдан.

– С чего ты взяла, что я куда-то собираюсь?

Девушка укоризненно посмотрела на отца.

– Прочитала по глазам, услышала в твоем голосе, в каждом слове… Мне продолжать?

– Нет. Все верно. – Архимаг почувствовал, что пора проявить твердость. – Не только собираюсь, но и поеду.

– Не далее как вчера тебя ранили, забыл? И вообще теперь ты правитель Тайного Совета и не имеешь права попусту рисковать. Тебе известно, так дела не делаются.

Аморн нахмурился.

– При особой необходимости – а сейчас именно такой случай – исключения возможны.

– Даже не думай! – взорвалась чародейка. – Ты только что пришел к власти, еще не укрепил свое положение… Полагаешь, сторонники Кергорна будут ожидать тебя, сложа руки? Да мы не успеем даже добраться до барьера…

– Кентавр больше не помеха.

Все затихли. Взоры повернулись к правителю.

– Что? Нечего так смотреть! – вспылил он, однако быстро овладел собой. – Его не казнят, разумеется. Вышлют прочь вместе с Сивильдой. Целители подтвердили, Кергорн уже способен передвигаться, но на всякий случай вызвались трое сопровождающих: Миссиль, Куаве и Шимир.

– При всем моем почтении, архимаг, – начал Элион, – не опасно ли оставлять противника в живых, да еще на свободе? А вдруг однажды он вернется, застав Тайный Совет врасплох? Тебе это удалось… Кроме того, последователи могут помочь ему.

Аморн покачал головой.

– С кентавром и его спутницей сей номер не пройдет. Их истинную память полностью заменит ложная. Старания любых соратников пропадут даром: Кергорн и мечтать забудет о поселке чародеев.

– Но ведь… это ужасная судьба, – робко подала голос Аили.

Холодный стальной взгляд полоснул ее, словно нож.

– Не ужаснее той, что он готовил для меня!

– Хорошо, – задумалась Вельдан. – Когда ты обнародуешь свой приговор? После исполнения?

– Хотелось бы. Но не стоит. Во-первых, мне ни к чему слухи о тайной казни предшественника, пусть игра идет в открытую. Во-вторых, лучше я сразу дам понять, кто здесь главный. Сторонники старого режима не должны подумать, будто их боятся.

– Так когда же? – спросил Элион.

– Нынче. Навигаторы уже готовят корабль. Действовать необходимо стремительно, иначе кто-нибудь пожелает вмешаться… Заодно объявлю чародеям, что такуру перебираются ближе к нам.

– О нет! – сорвалось с уст хозяйки трактира.

Архимаг невесело хмыкнул.

– Примерно таких настроений я и ожидал. Надеюсь, одна волна гнева просто уничтожит другую.

– Может, ты и прав, уезжая из Каллисиоры, – покачал головой Элион. – Не похоже на то, чтобы тебя здесь приняли с распростертыми объятиями.

– Несомненно. Однако если я исправлю магические Завесы, многие согласятся с моей точкой зрения. Да, но мы отвлеклись. Давайте решим, кто примет участие в нашем деле?

Позеленев от дурных предчувствий, Заваль выдавил:

– Конечно, я. Ведь вам нужен Этон.

Правитель кивнул.

– Мне очень жаль. Ты только вознамерился начать совершенно новую жизнь. Но без драконьего провидца и в самом деле не обойтись. Кстати, знания бывшего иерарха нам тоже пригодятся.

Аили в страхе уставилась на обоих.

– Еще чего! Заваль, ты даже не член Тайного Совета, они не имеют права требовать!

– Прости, дорогая, – потупился тот. – Ты не понимаешь. Какой же я буду иерарх, если пренебрегу обязанностями, подведу свой народ? И потом, – он попытался улыбнуться, – вернусь – ни шагу от тебя не ступлю, вот увидишь. Как только спасем планету, поселюсь в твоем трактире до конца дней.

Губы Аили сжались в тонкую линию.

– Тогда я еду с вами.

– Нет, не едешь, – отрезал Аморн. – Легкая прогулка по реке – дело другое, но в опасном задании ты станешь обузой. Нам и своих трудностей довольно, кроме как защищать беспомощную девушку.

– Вам же все равно придется заботиться о Завале! – возмутилась она.

– Без него нельзя, – неумолимо парировал архимаг. – Выброси эти мысли из головы, Аили. Без моего разрешения ни одна душа не покинет пределы Гендиваля. Иерарх должен знать, что хотя бы ты находишься в надежном месте.

– Боюсь, он прав, – вздохнул тот, о ком шла речь. – Мне будет не хватать тебя, но лучше так, чем поминутно дрожать за твою жизнь.

– Ах ты!..

Хозяйка трактира в бессилии ударила кулаком по столу.

– Что касается меня, – вызвалась Тулак, желая наконец разрядить обстановку, – если надо, поеду с радостью.

– С удовольствием примем твою помощь, – благодарно кивнул правитель. – А вот Элион, Каз и Вельдан уже сделали, что могли, и даже больше. Думаю, вы и так насмотрелись на крылатых хищников на всю жизнь, друзья мои. Незачем вам проходить через это снова.

Чародейка замотала головой.

– Если ты отправляешься, я с тобой.

– А я – с ней! – прибавил дракен. – Но прежде все же попробую отговорить упрямицу.

– Я бы тоже хотел, – сказал Дарк. – Не уверен, смогу ли принести пользу…

Элион молчал, не поднимая глаз.

– Давайте обсудим это чуть позже, когда каждый хорошенько поразмыслит, – предложил Аморн. – Есть еще один человек, которого я желал бы видеть среди нас… Сколль, так уж получилось, что на подземелья первым наткнулся ты. Никто тебя не принуждает – я дал слово близкому другу… Но если б ты нашел в себе мужество, то выручил бы нас как никто другой. Со своей стороны, обещаю тебе всяческую защиту и поддержку. Когда все закончится, можешь поселиться в Гендивале, а надумаешь – вернешься к прежним друзьям. Решай сам.

– Я? Опять в пещеры?..– Глаза юноши округлились. И вдруг его осенило. – Не, жить здесь я не буду. А пойти – пойду, но с одним условием.

Архимаг даже наклонился вперед.

– Все, что угодно, Сколль.

– Ну… – Юноша собрался с духом. – Элион подарил мне лошадь, а Харраль говорит…

За его спиной громко расхохоталась Тулак.

– Как я сразу не догадалась!

29

КОШКИ-МЫШКИ

Серима и Кетейн еще беседовали с Арканом, когда в дверь неучтиво забарабанили и в покои ворвался воин-горец.

– Вождь! Тиарондец Пресвел спятил! Похитил дочь торговца и еще ту белокурую, что за ней присматривала, – и скрылся из крепости!

Аркан вскочил с места и побагровел.

– Как! Украл ребенка? И благополучно ускакал! Кто позволил? Почему сразу не сообщили?

Вестник отступил на шаг.

– Виноват, повелитель. Все произошло слишком быстро. Преступник действовал наверняка, пока коридоры пустовали.

Кроме того, он угрожал девочке ножом. Поэтому стража и открыла ворота. А что оставалось?

– Где Тормон? – рявкнул вождь.

– Седлает коня. Земля еще сырая, выследить Пресвела ничего не стоит. Торговец поедет на безопасном расстоянии, выждет ночи и попытается выручить дочку. Он уже потерял супругу и не переживет новой утраты.

– Как и встречи с летучими тварями, – проворчал Аркан. – Пойду потолкую с ним, может, нужна помощь. Нельзя его отпускать одного. Это и наше дело тоже. Особенно теперь, когда известно, кто убил Грима. – Он покосился на пресловутый нож и тихо выругался. Затем очень удивил Сериму, повернувшись к ней и отрывисто поклонившись: – Прими мои извинения. Не выстави я тебя за дверь, мы бы еще вчера знали правду. И этого нового зла не случилось бы.

Спускаясь на конюшни, леди прильнула к руке супруга.

– Бедняга Тормон. Я должна сопровождать его. Ведь Пресвел появился здесь из-за меня.

– Тогда и я поеду, – заявил Кетейн, – и возьму лучших воинов. Несколько лучников совсем не повредят, когда вокруг так и рыщут крылатые хищники.

«Какое счастье, что у меня есть ты, – с благодарностью подумала Серима. – Надо же, после стольких лет одиночества встретить такого мужчину!»

На торговца было ужасно смотреть. В глазах застыла непереносимая мука, волны бессильной ярости и страха буквально захлестывали окружающих.

– Погоди, Тормон! – закричал вождь, увидев, что несчастный отец уже оседлал своего вороного. – Я пошлю с тобой людей. Одному тебе не справиться. Подумай о кровожадных тварях!

– Некогда ждать!

Торговец стиснул зубы и направил жеребца к дверям. Воины, стоящие на страже, растерянно переглянулись. Серима кинулась к товарищу.

– Позволь нам помочь, Тормон. До ночи тебе все равно нельзя показываться Пресвелу на глаза, иначе тот убьет заложников. Горцы – отличные следопыты, да и собраться в путь им недолго. Кроме того, Аннас потребуются защитники. Если крылатые убийцы нападут в темноте, ты горько пожалеешь, что отказался от нашей помощи! Торговец натянул поводья.

– Вашей?

– Разумеется. – Серима уже седлала резвого скакуна, подаренного ей горцами. – Ты же не думал, что я брошу друга в беде? Еще с нами будут Кетейн и его храбрецы.

Тормон помедлил, разрываясь между здравым смыслом и отчаянным влечением действовать немедленно. Потом кивнул:

– Давайте, только скорее!

Прошло совсем немного времени, и маленькая группа верховых покинула крепость. Леди решительно отказалась от предложенного товарищем сефрийца. Она уже привязалась душой к легкому, быстроногому коню, со спины которого к тому же гораздо удобнее разговаривать с Кетейном, а это немаловажно, если учесть угрюмую одержимость Тормона: не молчать же всю дорогу!

Свинцовые небеса над унылыми торфяниками хмурились по-зимнему, разражаясь то ледяной изморосью, а то и первыми пригоршнями сырого снега. В продуваемых ложбинах качались на ветру папоротники и верески, поседевшие от инея.

Трое из дюжины всадников держали наготове длинные луки и стрелы. Ехать приходилось со всей осторожностью: даже малейшая ошибка могла стоить жизни заложникам. К счастью, следы копыт четко выделялись на влажной земле. Впрочем, горцы часто отступали от проложенной Пресвелом тропинки, выбирая собственные тайные пути. Осмотрительный Кетейн с трудом осаживал торговца, обезумевшего от горя,– тот так и рвался вперед, разделаться с похитителем дочери.

Серима приблизилась к товарищу.

– Мы спасем ее, Тормон. Обещаю тебе. Если это в человеческих силах, мы освободим их обеих.

– Да? – Торговец бросил на нее взгляд, преисполненный страдания. – После всего, что случилось, трудно хранить какую-то веру. Канелла ушла навсегда. Затем исчез Сколль, в котором я души не чаял. Теперь моя дочка в руках помешанного. – Он запрокинул лицо к небесам: – За что такая кара? Чем я это заслужил? Разве хоть кто-нибудь видел от меня зло?

Ответить было нечего. Наездники поскакали дальше в молчании. Вдруг Тормон повернулся к спутнице.

– Это он убил Грима, верно?

– Боюсь, что да. Я сразу же узнала нож. – Серима сокрушенно вздохнула. – Не понимаю, как подобное могло произойти. Пресвел всегда казался мне самым благоразумным, уравновешенным. Хотя крушение Тиаронда изменило его до неузнаваемости.

– Я замечал, как он надоедает Рохалле своими приставаниями, – кивнул собеседник. – По-моему, она и с Аннас-то не расставалась не только из любви к детям, но чтобы избавиться от него. Но милая девушка никогда не жаловалась.

– Лучше бы уж намекнула нам! – возразила Серима. – Однако я несправедлива к бедняжке: мы и сами все прекрасно видели. Просто каждому хватало собственных забот: еще бы, земля уходила из-под ног.

– В последнее время мне показалось, что Рохалла не со всем равнодушна к нашему Сколлю, – задумчиво проговорил торговец.

Серима широко распахнула глаза.

– Думаешь, он и Сколля?..

– Трудно сказать. То, что колдун Дарк тоже пропал, вселяет слабую надежду. Может, молодые люди бежали вместе, испугавшись, как бы Аркан не обвинил их? Но это так не похоже на мальчика: скрыться, не оставив никакого письма, знака, весточки. – Тормон пожал плечами. – Ничего, я еще вытрясу правду из этого негодяя, прежде чем убью его.

Леди сделалось дурно. Как невозмутимо, мимоходом рассуждает он о том, чтобы поднять руку на человека! А ведь Пресвел долгие годы был ему другом. Кетейн, от внимания которого ничто не ускользало, направил коня к Сериме и нежно коснулся ее руки. Торговец подозрительно уставился на обоих.

– А вы прямо не разлей вода! Я что-то пропустил?

– Да, – отозвался сын вождя.– Я попросил эту леди стать моей женой, и она согласилась.

Тормон долго смотрел на них безучастным взглядом. Затем пришпорил коня и ускакал вперед, бросив через плечо:

– Поздравляю!

Серима лишь покачала головой ему вослед. Когда твоя собственная жизнь летит под откос, где уж тут радоваться за ближнего.

«Несчастный. Супругу ему уже не вернуть, но за дочку мы еще повоюем! Потому что новой утраты бедняге не перенести».

Нежданная беда оглушила Рохаллу. Точно во сне, девушка покорно выполняла приказания похитителя; возможно, нападение крылатых чудищ и напугало ее чуть сильнее, но в тот раз Пресвел защищал ее.

Лишь оказавшись вдали от спасительной крепости, заложница начала осознавать, что происходит. Но драгоценное время было упущено. Вокруг расстилались пустынные, безлюдные торфяники, рядом ехал сумасшедший, а с ним – беспомощное дитя.

«Девочку надо уберечь любой ценой. Боже, что станет с Тормоном?!»

Аннас уже сейчас вызывала у Рохаллы тревогу. Они не взяли для нее ни плаща, ни теплой накидки. Малютка дрожала от холода; кожа ее покрылась мурашками и даже слегка посинела. Но самое ужасное – крошка снова впала в безразличное оцепенение, подобное тому, что последовало за гибелью ее матери. Пресвел посадил девочку в седло перед собою, и та тряслась на ухабах, точно бездушная тряпичная кукла, устремив остекленевший взор в никуда.

Рохалла опускала голову все ниже, чтобы похититель не заметил ярости, пылающей в темных глазах.

Как у мерзавца рука поднялась? Одним небесам известно, как этот кошмар искалечит сиротку! Ее сердечко едва начало оттаивать.

Впрочем, что толку гадать о будущем.

Кровожадные твари летают уже и в торфяниках.,Интересно, Пресвел хоть слышал об этом? Или ему все равно? На что он рассчитывает – добраться до Тиаронда живым и поселиться прямо под носом у крылатых чудищ? И как надолго? Он вообще думает о чем-нибудь, или просто бежит?

Бывший слуга Серимы решил прибавить скорость, и девушка на время забыла обо всем, пытаясь справиться со своей лошадью. Пресвел даром что наездник никакой, а все же как-то справлялся; Рохалла же никогда не скакала верхом сама, лишь в качестве пассажирки. Не умея ни держать поводья, ни даже правильно сидеть в седле, она ежесекундно подпрыгивала, соскальзывала вбок и, казалось, за счет одного только чистого страха еще сохраняла равновесие. Лошадь чутко уловила, с кем имеет дело, и, устав нагонять товарища по стойлу, резко остановилась передохнуть. Девушка перелетела через ее голову и приземлилась в колючие заросли вереска.

Похититель с бранью повернул коня обратно. Придерживая ускользающие поводья и девочку правой рукой, Пресвел выбросил левую вперед и неуклюже ухватил отбившуюся лошадь за уздечку. Рохалла, задыхаясь, поднялась на ноги. По ее грязному, расцарапанному лицу ручьями текли слезы. В холодном взгляде злодея не промелькнуло ни тени жалости.

– Залезай.

– Не могу! – всхлипнула девушка. – Ты же знаешь, я не умею!

Отточенное лезвие защекотало шею Аннас.

– Учись.

Ненависть высушила глаза несчастной. Животное беспокойно вертелось и пританцовывало, но Рохалла каким-то чудом сумела взобраться в седло. Похититель наклонился к ней, размахнулся и влепил звонкую пощечину.

– И нечего так пялиться, стерва!

Девушка потупилась и крепче сжала гриву коня, боясь поднять ладонь к пылающей щеке.

– Извини, Пресвел.

Так, значит, этот подонок действительно способен причинить им боль. Что ж, пусть думает, будто усмирил непокорную раз и навсегда.

Злодей привязал ее поводья к особому кольцу на своем седле, и всадники тронулись дальше. Какое-то время они ехали в молчании. Наконец Рохалла набралась мужества и негромко заговорила:

– Пресвел, я все пытаюсь понять. За что ты убил колдуна? Ведь это твоих рук дело? Но ты же не нарочно, правда? Ошибка, несчастный случай?..

Мужчина хохотнул.

– Ну да, промашка вышла. Я-то метил в твоего дружка Сколля, а старый дурак подвернулся под руку.

– Сколля?!

Девушку пробрал колючий озноб. Преступник глумливо покосился на нее.

– Успокойся, лично я и пальцем щенка не тронул. Не-ет, это колдун Дарк утащил парня не знаю куда. Судя по всему, – осклабился он, – до утра парочка не дотянула, но то уже не моя вина, верно? Зато соперник благополучно устранен, и ты принадлежишь мне. Безраздельно! – Злодей стиснул хрупкую сиротку так, что та захныкала. – Мы составим чудесное любящее семейство, не находишь?

– Разумеется. – Усилием воли Рохалла заставила себя улыбнуться. – Только я не понимаю, зачем непременно ехать в Тиаронд? Разве нет других мест?

– Мы возвращаемся домой, – отчеканил Пресвел. – Чудища давно уже улетели. Да их и было-то раз-два и обчелся. Эта истеричка Серима за компанию с деревенщиной Тормоном раздули из мухи слона. Зря только оставили город. Ты сама видела сторожевые патрули – что ж они, до сих пор не позаботились о летающих тварях? Нет, отныне все пойдет по-старому. За одним крохотным исключением. Империю Серимы возглавлю я. Не говоря уже о том, что займу ее особняк.

Он искренне улыбнулся заложнице, видимо, без следа забыв свою недавнюю вспышку.

– Каждому человеку нужен дом, согласна? Серима от своего отказалась, предпочла выйти за неотесанного горца и до скончания дней скакать галопом по торфяникам, как дикарка. Зато нас ее жилище вполне устроит. Разве я не выполнял каждый каприз леди, не ловил каждое слово из уст этой вздорной бабенки? Так почему бы не принять скромный, но вполне заслуженный подарок? Мы сделаемся важными птицами, Рохалла. Хоть ты и вероломная дрянь, но это я быстро поправлю.

Девушка содрогнулась. Он невменяем. Надо бежать! И чем раньше, тем лучше. Но этот проклятый нож у горла малышки… «Тормон, должно быть, уже ищет нас. Горцы тоже. Но они не посмеют приблизиться, пока не стемнеет. А тогда и крылатые твари вылетят на охоту – и помилуй нас, Мириаль!»

В ловушке под названием «Где-то» новоприбывшие бурно выясняли отношения. Первая пара гостей сцепилась со второй, крича и размахивая руками. На Гельвериен, разумеется, никто уже не обращал внимания. Раздосадованная магиня отошла в сторонку и, приподняв одну бровь, принялась терпеливо наблюдать.

– Может, пока ругаются, они сами разболтают все, что нас интересует, а, Тиришри?

– Не сомневаюсь. – Фея воздуха парила прямо над смертными, совершенно невидимая для их неопытных глаз. – Они из моего времени, это точно: видишь военного? Меч Божий, стражник Тиаронда. И как его сюда занесло? Он-то нам и расскажет, что творится в городе. Но, боюсь, не раньше, чем выпустит пар.

История начинала потихоньку проясняться. Те, кто громче всех ругался, оказались братом и сестрой. Вроде бы девушка что-то украла и скрылась от правосудия. Так-так, любопытно… Пусть орут и пинаются, сколько душе угодно: ясно ведь обожают друг дружку. И верно: побранившись всласть, парочка в слезах сомкнула родственные объятия.

Высокий голубоглазый воин начальственно поглядывал в сторону спутника девушки, который на всякий случай держался на расстоянии. Костлявый всклокоченный парень то и дело оправдывался:

– Да я тут вообще ни при чем! Это все она – смотрю, рыщет по храму, еду взяла, откуда мне было знать, что у нее на уме! Я просто хотел помочь, и кстати, сколько раз твердил: вернемся по-хорошему, так нет – не пожелала!

Гельвериен, которой наскучило явное пренебрежение гостей, решила вмешаться. Топнув с таким гневным видом, что все четверо тут же затихли и уставились на нее, магиня наконец заговорила:

– Меня зовут Гельвериен. Несчетные столетия это место было моим домом, а заодно и тюрьмой. Прежде всего я хочу знать, кто вы такие, как сюда попали и что вам здесь нужно?

Царственно махнув рукой в сторону террасы, она сотворила из пустоты еще два стула. К вящей радости хозяйки, новички поразевали рты. Невидимая Шри страдальчески вздохнула. Не обращая на нее внимания, магиня повернулась к гостям.

– Я слушаю.

Прошло немало времени, прежде чем Гельвериен удалось разобраться в путаных рассказах пришельцев, хотя фея воздуха и помогала ей по мере сил, отпуская замечания о современном положении в мире. Политика и всякие интриги не очень-то интересовали магиню, зато когда дело дошло до главного, она встрепенулась:

– Так где, вы говорите, перстень? Можно взглянуть?

Недоверчиво оглянувшись на рослого воина, девушка с неохотой вынула из кармана тряпичный сверток, положила на стол и бережно развернула. Огромный драгоценный камень заалел, точно раскаленный уголь.

– Я знала! – ахнула Гельвериен. – Понимаете ли вы, что это? Это же ключ! Теперь мы можем все исправить, остановить крушение магических барьеров!.. – Она осеклась. – Если, конечно, сами выберемся на волю. Гальверон побледнел как полотно.

– Хотите сказать, без этой штуки никому не под силу спасти планету?

Гельвериен покачала головой.

– Это единственный способ, известный мне. Впрочем, сомневаюсь, что тиарондцы догадались бы, как правильно использовать перстень.

Не слушая дальше, командир с гневным презрением посмотрел на девушку:

– Довольна? Видишь, что ты натворила? Теперь гибель всего мира будет целиком на твоей совести.

Потрясенная до глубины души, Алианна выскочила из-за стола и кинулась вон. Пакрат поднялся ей вслед, но Алестан ухватил парня за локоть:

– Оставь ее, дай прийти в себя. – Он смерил Гальверона жестким взглядом: – Настанет день, и ты заплатишь за это.

– Да неужели? – Воин безразлично пожал плечами. – Все мы скоро заплатим – за ее выкрутасы.

– Перестань, Гальверон, – поморщилась магиня. – Ты излишне суров к бедняжке. Алианна старалась для тебя. – Хозяйка покосилась на багряный пылающий камень. – Даже ваш иерарх не догадывался об истинном значении перстня, откуда же простой девочке…

– Она вполне взрослая, чтобы различать, что правильно, а что нет, – безжалостно проронил Меч Божий. – Кража – грязный поступок, и это даже ей понятно.

Гельвериен нахмурилась.

– Может, и так. Зато теперь восстановление Завес – лишь вопрос случая. Если кто-нибудь станет искать вас и мы выйдем на свободу, ты согласишься, что Алианна приняла единственно верное решение. В наших руках перстень принесет огромное благо, тогда как достанься он иерарху – пользы не было бы ровным счетом никакой.

– Как знать? – вскинулся воин. – А если б мы научились…

– Если бы да кабы! – Глаза хозяйки посерьезнели. – Сам-то ты вряд ли способен на настоящий поступок! Может, бедняжка и ошиблась, но… как ты посмел взвалить на нее ответственность за весь мир? Немыслимое бессердечие! Думаю, перед девушкой следует извиниться.

– Извиниться?! – не поверил ушам командир.

– Ты слышал, что я сказала. Разве Алианна добыла перстень во имя своей корысти? Или из-за того, что слишком верила в тебя как в нового, мудрого иерарха? – Она улыбнулась. – В мире отыщется немного женщин, готовых украсть целое королевство ради возлюбленного!

– Как?

– Что за бред?

– Она никогда не свяжется с тупым воякой!

Горячие возражения вырвались у троих мужчин одновременно; магиня даже покачнулась назад на своем стуле.

– Вот так-так, – мысленно обратилась она к Тиришри, – похоже, в нашу темницу нежданно-негаданно нагрянул цирк!

– Да кого они интересуют, безмозглые люди! – отмахнулась фея. – И ты тоже хороша: как можно быть такой легкомысленной, когда будущее планеты висит на волоске?

– А я-то что изменю? – пожала плечами Гельвериен. – Дай хоть позабавиться напоследок!

Шри раздосадованно покинула террасу. На улице тут же поднялся сильнейший ветер. Листья закружились в пыльных ураганах, оливы пригнулись чуть не до самой земли, а на море вздыбилась громадная волна и оглушительно понеслась к берегу. Однако прежде чем та достигла бы домика и начисто смыла его, магиня небрежно взмахнула рукой – и тонны воды рассыпались ослепительными брызгами, ливнем опали на пляж и плавно откатились обратно.

– Э-э, что это? – воскликнул Алестан.

Пакрат тем временем упражнялся в самых цветистых ругательствах. И лишь Гальверон даже не поднял головы, как будто и не заметил грозного явления природы. Наконец он встал.

– Пойду поищу Алианну.

Брат девушки преградил ему путь.

– Никуда ты не пойдешь. Хватит с нее на сегодня.

– Ты не понимаешь, – умиротворяюще заговорил Меч Божий, хотя глаза его на миг потемнели от оскорбления. – Гельвериен права. Мы оба вели себя неподобающим образом. Я не хотел причинять боль твоей сестре. Она… слишком много для меня значит. Позволь же загладить вину перед ней.

– Не пускай его, Алестан! – встрял Пакрат. – Слышишь, мерзавец, не тронь ее!

Но Серый Призрак уже отступил.

– Хорошо. Впервые в жизни верю тебе, командир.

Гальверон порывисто сжал его руку.

– Спасибо. Я этого не забуду. И не тревожься, Алианна больше не пострадает. Знаю, как несладко пришлось ей после кражи.

С этими словами он быстро пошагал прочь. Алестан почесал в затылке.

– Только этого недоставало. Зять-военный. Я не переживу позора.

Пакрат задохнулся от возмущения:

– Но ты же не допустишь!..

– Этой сумасбродке никто не указ, уж ты-то понимаешь. Иначе и нас бы здесь не было. Так что придется терпеть. Лишь бы она не тужила.

Магиня наблюдала за ними с доброй, чуть снисходительной улыбкой. Не соскучишься с этими людьми!

Алианна сидела под деревом, обхватив колени руками, и не сводила глаз с моря. Она не плакала, даже не злилась – по крайней мере сейчас. Чувства куда-то исчезли, не оставив после себя ничего, кроме холодной, немой пустоты. Пакрат не ошибся: замысел беглянки потерпел полный крах, но какое-то время она продолжала твердить себе, что это не так и что Гальверон не произносил тех ужасных слов и думать тут не о чем.

Как обрадовалась девушка, встретив командира и своего брата целыми и невредимыми! К сожалению, о прибывших трудно было сказать то же самое. Особенно разъярился Алестан. Алианна еще ни разу не видела его столь сердитым. И все же легче перенести его бурный гнев, чем ледяное равнодушие Гальверона. Братишка не умеет долго дуться: каждая их ссора проходила шумно и буйно, однако быстро заканчивалась. Еще бы, ведь, кроме друг друга, у двойняшек никого на свете не было. Выплеснут все, что накопилось, – и помирятся. Это так же естественно, как вдох и выдох.

«Где же ты, Алестан? Ты бы сумел утешить меня».

Но нет, оборвала себя девушка. Эта тема пока под запретом. Позже, позже…

Она снова уставилась на лазурные волны, прогоняя унылые мысли.

Беглянка не услышала шагов Меча Божьего. Вроде бы только что сидела в одиночестве – и вот он уже рядом с ней. Девушка напряглась, готовясь к новому удару. Она ожидала чего угодно, но только не…

– Прости, Алианна.

– Что ты сказал?!

– Даже не собираюсь повторять! – рявкнул воин. – Один раз извинился – и достаточно.

Она не повернулась, не взглянула ему в лицо. Так проще.

– Ты тоже прости меня, Гальверон. Знаю, я не очень умно все придумала.

Командир поднял голыш и запустил в воду.

– Пока мы бродили по лабиринту, я столько репетировал, как отчитаю тебя. Но в конце концов долгая обвинительная речь свелась к одному слову. Почему?

Девушка набралась храбрости и открыто посмотрела ему в глаза.

– Но ты сам не взял бы перстень, – тихо промолвила она. – Всем, кроме тебя, давно ясно: Гиларра никчемный иерарх. Ни вдохновить, ни ободрить, ни навести порядок ей не под силу. У нее от простого «спасибо», наверно, язык отвалится. Без твоей поддержки лицемерка не продержалась бы и дня. Да и прочие несчастные беженцы вместе с ней. Вот я и решила: власть должна принадлежать достойному. Но ты же слепо веришь в иерарха, разве нет? Если б командир и выслушал простую воровку, то посмеялся бы или посоветовал не совать нос в чужие дела. Не сомневаюсь, весь храм встал бы на нашу сторону, удайся этот план. Спрятать драгоценность в надежном месте, чтоб вы оба поняли, что я не шучу. Перстень стал бы чем-то вроде залога. Я не вернула бы его, пока Гиларра не отреклась бы от престола в твою пользу. Гальверон усмехнулся.

– А как насчет казни за воровство, дурочка?

– И вы коснулись бы единственного человека, которому известно, где хранится перстень?

Меч Божий вздохнул.

– Может, и нет. Но у тебя есть друзья. Что, если б мы пытали их, пока ты не возвратишь символ власти?

Девушка содрогнулась.

– Ты… ты бы никогда не поступил так!

– Откуда тебе знать? Сама-то творишь невесть что! – безжалостно возразил он. – В жизни не слышал более бессмысленной, безрассудной, безответственной затеи!

Алианна понурила голову.

– Теперь-то я вижу. Просто время поджимало, где уж тут продумать все до мелочей. Дурацкий перстень… когда он попал в мои руки, это было какое-то чудо, будто знак свыше. Сначала казалось так несложно. Но в туннелях негде спрятать драгоценность, и вот я шла и шла, потому что не смела повернуть обратно. Да еще Пакрат увязался следом, и меня словно понесло.