Глава 17

Клэрити уловила приветствие.

— Нет на свете никаких телепатов. Нет и быть не может, — растерянно пробормотала она себе под нос.

— Боюсь, что есть, — вздохнув, ответил ей Флинкс, а затем повернулся к чудовищу. — Привет, Пушок. Давненько не видались.

— Давно, давно, дружище Флинкс, — густой бас прогудел прямо у Флинкса в голове.

Огромный уджуррианин вразвалочку приблизился к рыжеволосому юноше и взгромоздил ему на плечи свои массивные лапищи.

— У моего друга Флинкса все в порядке?

— Все прекрасно, спасибо за работу.

Флинкс слегка удивился, что немой диалог между ним и уджуррианином на этот раз прошел гораздо свободнее, чем раньше, когда он впервые столкнулся с сородичами Пушка на их планете, внесенной в Запретительный Кодекс. Теперь трудностей в понимании друг друга как не бывало.

Пушок одобрительно кивнул, а из дыры, словно два пружинных чертика из шкатулки с сюрпризом, выскочила еще пара гигантов-урсиноидов. Флинкс тотчас узнал Няма и Голубого. С присущим их виду любопытством они принялись оглядываться по сторонам.

— Разум друга-Флинкса проясняется. Теперь у него в голове почти не осталось грязи, не то что раньше! — Пушок постучал себе по виску мясистым пальцем.

Флинкс показал направо.

— А это моя подруга Клэрити. Переполненный грубоватой симпатии, Пушок направился к девушке.

— Привет, подруга-Клэрити!

Та испуганно попятилась, пока не уперлась в стену. Уджуррианин остановился и оглянулся на Флинкса.

— Почему твоя подруга испугалась Пушка?

— Не тебя, дружище, а твоих размеров.

— Хо-хо! — уджуррианин проворно опустился на четвереньки. — Так будет лучше, подруга-Клэрити?

Та нерешительно шагнула вперед от холодной стены.

— Да, так лучше, — подняв глаза, она увидела, что Флинкс с улыбкой наблюдает за ней. — Так вот какие у тебя есть друзья!

— А разве ты еще не поняла?

— Но как они попали сюда? Кто они такие?

— Уджурриане. Кажется, я тебе уже говорил о них.

— А, планета, что под Эдиктом. Это значит, что туда нельзя попасть, но и покинуть ее тоже нельзя.

— Судя по всему, Уджурриане забыли поставить о своем отбытии в известность. А вот как они попали сюда, для меня тоже загадка.

— Я услышал тебя, — телепатический голос Голубого был так же хорошо различим, как и голос Пушка. — А у нее светлый разум.

Клэрити нахмурилась, не поняв, о чем идет речь.

— Что он хотел сказать?

— То, что у тебя сильная ментальная аура. Для уджурриан все подобно свету, от яркого до тусклого, в зависимости от обстоятельств. И не пугайся, пожалуйста, их размеров. Конечно же, им по силам разделаться с человекам как с деревянной игрушкой, но мы с ними давние союзники. И если это как-то успокоит тебя, знай, они главным образом вегетарианцы. Им не по вкусу существа, излучающие «свет».

Поскребыш обвился вокруг шеи Клэрити. Флинкс впервые увидел, что минидраг напуган. Юному летающему змею эмоциональная аура уджуррианина должно быть показалась слишком насыщенной. А вот Пип ничуть не испугалась, потому что помнила первую встречу.

— Услышали твой зов, — объяснил Ням, рассматривая валяющиеся по всей комнате бесчувственные тела. — Примчались к тебе, не теряя времени, чтобы предложить свою помощь.

— Зов? — Флинкс на какое-то мгновение забыл о Клэрити. — Я никого не звал. Я вообще был без сознания.

Он попытался вспомнить свои ощущения, когда грезил под поверхностью озера, но в памяти почти ничего не осталось от той ужасающей таинственной мелодии, которая звучала в его мозгу под действием морфогаза.

— Как вы, ребята, попали сюда? — Клэрити так и подмывало заглянуть в дыру, откуда они вылезли. — Флинкс сказал мне, что вы построили для него корабль.

— Да-да, корабль, — гордо произнес Пушок. — «Учитель» в подарок Учителю. Что касается нас самих, мы не любители кораблей. Слишком шумно и тесно. Мы построили его для Флинкса, потому что это подходило к нашей игре.

— Игре? — Клэрити обернулась к Флинксу. — Какой еще игре?

— Игре в цивилизацию, — он говорил рассеянно, все еще пытаясь вспомнить видения. — Уджурриане обожают игры, поэтому перед тем как покинуть Улру-Уджурр, я начал обучать их этой забаве. К тому времени, как «Учитель» был закончен, они уже неплохо наловчились играть в нее. Но не берусь судить, какой стадии они достигли к настоящему моменту.

— Любим отдельные части игры, — сказал Голубой. — Не любим другие. Оставляем те, что нам нравятся, выкидываем те, что не по душе.

— Не нахожу ничего разумного, — Клэрити не могла скрыть своей растерянности.

— Это не обязательно должно иметь смысл. Слушай, и тогда научишься кое-чему.

— Все идет нормально, — сказал Пушок. — Нам все еще нужно проложить много новых тоннелей. Услышали твой зов. Решили прорыть новый тоннель. Справились с ним быстрее, чем со всеми прежними, но наш учитель оказался в беде. И все-таки, может быть, мы опоздали?

— Со мной все в порядке.

Настал черед Флинкса нахмуриться. Если бы он не знал из собственного опыта, на что были способны Уджурриане, он бы никогда не задал следующего вопроса.

— Ты хочешь сказать, что вы вели тоннель сюда прямо от Улру-Уджурра?

Пушок состроил обиженную гримасу.

— А откуда же еще?

Улыбаясь, чтобы показать, что он никого не хотел обидеть, что, впрочем, прекрасно можно было прочитать в его мыслях, уджуррианин сказал:

— Подруга-Клэрити права. Это действительно полнейшая бессмыслица.

Огромный уджуррианин усмехнулся. В его голосе звучало притворство.

— Но как же мы тогда сюда добрались? Это было нелегко, дружище Флинкс, но в то же время одно удовольствие.

— Сдаюсь, — промямлила Клэрити.

— Да не надо сдаваться, — серьезно сказал Ням, неверно истолковывая ее мысли, как, впрочем, и слова. — Смотри. Вот ты начинаешь тоннель. Делаешь поворот здесь, потом перекручиваешь его так и эдак, потом тянешь его за собой так и вот так, и ты уже здесь.

— Интересно, а может, они прокладывали тоннель в плюс-пространстве или нуль-пространстве? — завороженно пробормотал Флинкс. — Или в каком-нибудь еще месте, которое математики-теоретики еще даже не изобрели? Как же вы нашли меня? Вы что, можете перехватывать особый почерк моих мыслей через все эти парсеки?

— Это было нелегко, — сказал Ням. — Поэтому мы и послали кое-кого сходить и посмотреть. Флинкс вопросительно наморщил лоб.

— Сходить и посмотреть? Но кто? Голос, раздавшийся за спиной Флинкса, заставил его вздрогнуть.

— А ты как думаешь?

Это был Может-быть-так, выглядевший, как всегда, суровым и опечаленным.

Даже для уджурриан Может-быть-так был единственным в своем роде. Приятели считали его совершенно безумным. И если обитателей Улру-Уджурра принять за аномалию среди разумных рас, тогда Может-быть-так был аномалией из аномалии.

— Привет, Может-быть-так!

— Пока, друг-Флинкс!

Медведеподобный гигант исчез так же бесшумно, как и появился. Разговорчивым его назвать было никак нельзя.

Флинкс перехватил взгляд Клэрити. Она убедила себя в том, что вышла из состояния шока, но недолгий визит Может-быть-так доказал обратное.

— Он появляется там, где ему заблагорассудится, — извиняющимся тоном объяснил Флинкс. — И ему не нужны для этого никакие тоннели. Никто не знает, как ему это удается, даже другие уджурриане, а он никому об этом не рассказывает. Они думают, что он немножечко того.

— Да не того, а совсем. Сумасшедший!

Из бездонной ямы в центре комнаты появился четвертый мохнатый персонаж. Нечто среднее между медведем-гризли и лемуром. Звали ее Мякуня. Она шлепнулась на пол и стала отряхиваться.

Именно тогда Флинкс заметил сияние колец, которые были на каждом из его гостей.

— Это, что ли? — отозвался на его немой вопрос Голубой. — Игрушки, которые помогают нам копать. Мы построили для тебя корабль. Мы сделали и это. Все это — часть игры, верно?

— Погодите минуту. Другой, тот, что появился за твоей спиной, Флинкс, — слабым жестом указала Клэрити. — Откуда он возник? И куда подевался?

— Никто не знает, откуда он возник. Так же, как никому не известно, куда он вечно исчезает.

— Мне кажется, я начинаю понимать, — медленно проговорила Клэрити, — почему Улру-Уджурр находится под Эдиктом Церкви.

— Ты, пожалуйста, не забывай о том, — сказал ей Флинкс, — что Уджурриане абсолютно невинны. Аанны начинали незаконное освоение их мира, когда я там появился. В то время у уджурриан не было понятия о цивилизации, о современных технологиях или о чем-либо, что имеет отношение к тому и другому. Они ели, пили, спаривались, рыли свои тоннели. Играть в игры — так они называли все это. Поэтому я познакомил их с новой игрой, игрой в цивилизацию. И им потребовалось не слишком много времени, чтобы построить космический корабль. Это как раз и был мой «Учитель». Представить себе даже не могу, чему они могли научиться за это время. Одно ясно — умеют делать кольца.

— Как развлекаться еще больше, по-новому! — прогудел Пушок. — Я добрался сюда на помощь другу-Флинксу слишком поздно, но не слишком поздно, чтобы еще больше поразвлекаться. В любом случае пришлось бы найти тебя. Появился новый элемент игры. Очень интригующе. Ты бы сказал так: «Предусматривает наличие неэксплицитных астрофизических и математических метастаз».

— А может быть, и не сказал бы, — осторожно заметил Флинкс.

— Нам необходимо выбраться отсюда, — сказала Клэрити, изучая взглядом ступеньки. — Сюда может нагрянуть еще целая армия фанатиков в поисках своих друзей.

— Это уже не имеет значения. Ведь здесь Уджурриане.

Эти слова Флинкс адресовал Клэрити, но поток мыслей был направлен на Пушка.

— Что ты имеешь в виду, когда говоришь о новом элементе игры? Мне казалось, что правила, которые я установил вам, были недвусмысленны.

— Были, это точно. Не забывай, что ты научил нас также и тому, что не каждый играет в игру по правилам. Ты объяснил нам, что такое жульничество. Так вот это — разновидность жульничества.

Эту мысль подхватила гладкая Мякуня, и в ее мысленном голосе слышалась отчетливо различимая женственность.

— Ты знаешь, что мы всегда рыли тоннели, друг-Флинкс. Среди той информации, которую оставили «холодные умы», мы раскопали кое-какие интересные идеи для новых тоннелей. Таким вот образом мы и взялись за новый тоннель, — она улыбнулась, обнажив длинные клыки и зубы, способные разгрызать кости. — Мы можем рыть любые тоннели — в скалах, в песке, в том, что ты называешь пространством-временем.

— Это очень забавно — копаться в других мирах, — прокомментировал Ням. — Один и тот же мир скоро надоедает.

Он рассматривал один из лазерных пистолетов, который, обронил один из телохранителей Вандерворт. Флинкс оставался спокойным. Единственное, что интересовало Няма — это устройство пистолета.

Мякуня продолжала.

— Копаем много тоннелей к другим мирам. Она указала рукой на пустую яму. Флинкс поостерегся приближаться слишком близко к ее краю.

Если упасть туда, то неизвестно, где и когда окажешься.

— Я прорыла тоннель до места, которое твой народ называет Лошадиным Глазом, а местные жители — Тсламайна. И нашла там кое-что интересное.

— Большую машину, — влез в разговор Ням. — Самую большую из всех, которые я когда-либо видел.

Фривольность, столь характерная для него, на этот раз отсутствовала в его мыслях.

— Я кое-что изучила, — продолжала Мякуня. — Некоторое время спустя нечто действительно странное засекло, что мы заняты изучением, и принялось нас преследовать, но мы убежали прежде, чем оно добралось сюда. Ты же знаешь, мы передвигаемся очень быстро, когда нас к этому вынуждают. Я нашла на планете Лошадиного Глаза маленькие предметы, подобные этим, неотделимые от большой штуковины. Звенья, которые их связывают, действуют как наши тоннели, только они намного меньше.

— А что такое лошадь? — неожиданно спросил Пушок.

— Земное животное на четырех ногах, — ответил Флинкс. — Но теперь их редко где встретишь.

— Плохо. Внешне они смотрятся прекрасно.

— Помолчи, Пушок, — одернула его Мякуня. — Сейчас говорю я.

— Не затыкай мне рот.

Они обменялись тумаками, самый легкий из которых выбил бы напрочь дух из взрослого мужчины, после чего стычка прекратилась, как будто ничего не было. Клэрити в самом начале драки подбежала к Флинксу и прижалась к нему. Он с неохотой позволил ей остаться рядом с собой. Разум его был спокоен и ясен, чего нельзя было сказать о его чувствах.

— Прежде, чем нечто действительно очень странное бросилось нам вдогонку, мы успели уяснить для себя, что же собой представляла эта машина.

— Это сигнальная сирена, — пробормотал Ням.

Флинкс увидел, что он с головой ушел в разборку лазерного пистолета. Его огромные пальцы ловко ковырялись в электронной начинке оружия.

— Какая еще сирена?

— Чтобы предупреждать кого-нибудь о чем-нибудь. О большой опасности. Правда, людей, которых она должна была оповестить, уже давным-давно нет.

В мозгу Флинкса мелькнул образ понятия «давным-давно», который Мякуня спроецировала так, что он уходил в бесконечность. Это производило сильное впечатление, потому что Уджурриане никогда ничего не преувеличивали.

— Вы сказали, что вам все же пришлось поискать меня. Из-за этого?

Все четверо урсиноидов одновременно кивнули головами.

— А почему вы пришли ко мне? Мне ничего не известно о планете, именуемой Лошадиным Глазом, так же, как о ее зловещих машинах.

— Ты — учитель, — просто ответил Пушок. А потом с потрясающей откровенностью добавил. — Все потому, что ты каким-то образом с ними связан.

— Кто? Я? — Пип легонько подпрыгнула на плече хозяина. — Да как я могу быть с ними связан, если в первый раз слышу об этом?

— Это ощущение — вот здесь. — Пушок показал на голову. Теперь даже он разговаривал с величайшей серьезностью. — Ты — ключ к чему-то вроде машины или опасности. Или к чему-то такому, чего мы еще не знаем. А нам бы хотелось знать. Это помогло бы нашей игре. Опасность заставляет тревожиться.

Если все было действительно так и настолько беспокоило уджурриан, то тогда всем остальным полагалось впасть в самую настоящую панику. В этом Флинкс нисколько не сомневался.

— А опасность эта неминуема.

— Неминуема? — эхом повторил Голубой, округливший от удивления глаза.

— Она скоро разразится? — устало поинтересовался Флинкс.

При всей своей наивности Уджурриане могли мгновенно вникать в самые сложные механические и математические понятия, но в то же время мало что смыслить в намного более простых вещах.

— Не знаю. Ты должен помочь нам разобраться в этом, — сказала Мякуня. — Ты ведь Учитель.

— Да не учитель я! — сердито ответил Флинкс. — Я сам ученик. Уже сейчас каждый из вас накопил столько в своей памяти, сколько мне за всю жизнь не накопить.

— Но ты же знаешь игру, — напомнил ему Пушок. — Игру в цивилизацию, которой мы все еще учимся. А это каким-то образом является частью игры.

Теперь на Флинкса смотрели все четверо, и он был не в силах лгать, глядя в эти огромные желтые глаза.

Опять. Опять вce сначала. Стоило ему подумать, что он уже справился с чьими-то проблемами, как на их месте появлялись новые. Если бы он проявил твердость, они наверняка ушли бы и оставили его в покое. Если бы только он смог настоять на этом.

Они молча просили его. Ему мало бы что дало, если бы он отвернулся от них, потому что тогда он должен был посмотреть на Клэрити, а это ничем не лучше.

Что ж, выхода нет. От себя не убежишь. Ни в этой комнате, ни в это время, ни в этом месте. Может быть, вообще никогда и нигде.

— Я ничем не могу вам помочь, — наконец проворчал он. — Я ведь сам об этом ничего не знаю. Неужели вам это не понятно?

— Понимаю незнание, друг-Флинкс, — без колебания проговорила Мякуня. — Но мы можем это устроить.

Ее слова застали Флинкса врасплох.

— Каким же образом? Возьмете меня на Лошадиный Глаз?

Он окинул яму беспомощным взглядом.

— Нет. Разве только покажем тебе кое-что, но немного. Мы сами этого не можем видеть, но тебе поможем. Надеемся, это будет не опасно.

Пушок подошел поближе и положил лапу на плечо Флинкса.

— Нам очень нужно знать, друг-Флинкс. Для нас это очень важно. Это может оказаться достаточно серьезным и остановить игру. Все остальные игры — тоже.

В самом деле, можно ли было им думать о чем-то другом? Да и был ли какой-нибудь выбор? Хоть когда-нибудь прежде?

— А как вы собираетесь мне это показать? Эта угроза близка?

— Она очень, очень далеко. Мы можем только догадываться, где. Тебе придется поверить нам. Учитель должен верить своим ученикам.

— Если она так далека, то каким образом вы можете мне ее показать?