— Что там? — раздался из темноты из-за его спины голос Клэрити.

Хотя она была всего в двух шагах позади него, не могла угадать, что происходит.

— Люди. Оба мертвы. Лежат. Уже окоченели. Мужчины. У обоих оружие.

— Кто это? Бандиты или охранники порта?

— Не знаю, — Флинкс нагнулся, и в отсутствии света продолжил обследование руками. — Если не ошибаюсь, у одного из них на голове фонарик. У другого на груди ремнями прикреплены какие-то линзы. Возможно, тоже светильник.

— А ты попробуй, может быть, они в исправности.

— А чем, по-твоему, я занимаюсь? — раздраженно ответил Флинкс и через несколько секунд выпрямился. — Бесполезно. Глухой номер. Обе не работают.

— Но если они погибли именно здесь, — задумчиво произнес Совелману, — не исключено, что лампы у них тогда еще работали. Возможно, у них остались запасные батареи. Я помогу тебе искать.

— И я тоже.

Клэрити налетела сзади на Совелману, и тот пробормотал типичное для транксов беззлобное проклятие. После этого они втроем обшарили карманы на одежде погибших.

— Я что-то нашла, — Клэрити передала Флинксу небольшой цилиндр.

— Все может быть, в том числе и использованная батарейка.

— В данный момент, мой друг, я предпочел бы реализму оптимизм, — в голосе Совелману угадывалась высшая степень нетерпения. — Давайте попробуем.

— Сейчас проверю, подойдет ли она к нагрудной лампе. Сдается мне, ее легче вскрыть. Вы только не торопите меня. Вот уж будет комедия, если я ее уроню и она закатится в какую-нибудь трещину.

Замена батарейки заняла у них не меньше часа, когда при нормальном освещении на эту процедуру ушло бы несколько секунд. Флинксу хотелось убедиться, что все сделано правильно. И лишь когда у него не осталось сомнений, что батарейка плотно сидит в гнезде, он решился отстегнуть ремни от тела ее бывшего владельца.

— Ну, чего ты еще ждешь? — подстегивала его Клэрити. — Попробуй нажать на выключатель.

— Я еще не готов. Надо сделать еще кое-что.

Сосредоточившись, как его учили сумакреа, он представил гигантскую жаркую вспышку. Ему удалось создать образ, по силе в десятки раз превосходивший фотоморфа. Может, это было и слишком, но лучше не рисковать. Ведь луч фонаря может нанести невосполнимый ущерб чувствительным органам сумакреа. Воздыхатель и Тугодум тотчас поняли его намерения и повернулись к нему лицом, чтобы глаза были обращены в противоположную сторону.

Флинкс настолько был озабочен глазами проводников, что совершенно позабыл предупредить Клэрити и Совелману. Поэтому, когда зажегся свет, все трое, кто громче, кто тише, вскрикнули от неожиданности. Они так долго пробыли в сплошном мраке, что луч света бил им по глазам не слабее, чем сумакреа. Пип с Поскребышем тоже поспешили спрятать головы под крылья.

Воздыхатель и Тугодум отступили за какие-то матовые выступы, прикрывая затылки, где у них были глаза, руками. Но даже несмотря на защиту меха, лап и камня, свет, проникающий в их глаза, причинял им резкую боль. Флинкс безошибочно ощутил исходящую от сумакреа мольбу, настоящий крик души, и поспешил выключить фонарь.

— Зачем ты это сделал? — громко спросила Клэрити. — Зачем ты выключил свет? А вдруг он не включится снова? Что если…

— Успокойся. Батарейка в порядке. И лампа тоже. Но свет причиняет боль нашим проводникам. Им больно даже тогда, когда они отворачиваются от него. А ведь мы по-прежнему нуждаемся в их помощи. Оттого, что у нас есть свет, нам ничуть не легче идти правильным маршрутом. Мы блуждали не там, где надо, даже когда у нас было две трубки.

— И все-таки нам надо хоть чуточку света, — стояла на своем Клэрити. — С какой стати я должна спотыкаться в кромешной тьме, когда у нас есть исправная лампа!

— У меня предложение, — Флинкс и Клэрити обернулись на голос Совелману. — Давайте найдем лучшее применение одежде — обмотаем ею головы нашим проводникам и таким образом снизим яркость света для приемлемого уровня. Они ведь не раз сталкивались с крылачами, фотоморфами и прочей их светящейся родней. Поэтому наверняка стерпят слабую освещенность. Разумеется, мы могли бы обойтись без света, следуя за ними, но, как говорит Клэрити, гораздо приятнее двигаться вперед, видя, куда следует ставить ноги. Флинкс задумался.

— Неплохая мысль. Я попытаюсь объяснить твое предложение Воздыхателю и Тугодуму. Если они согласны, и впрямь можно попробовать.

Но когда Флинкс попытался стянуть рубашку с первого тела, ему показалось, будто под ней что-то шевелится.

На убитом была специальная пластиковая рубашка, способная защитить если не от лазера, то от небольшого пистолета. Но она оказалась, судя по всему, бессильной преградить путь чем-то более примитивному и зловещему.

— Назад! — крикнул Флинкс, в спешке поднимаясь. — Всем назад!

— А что случилось?

Флинкс понял, что второй раз повторять команду не придется.

— Я почувствовал там нечто шевелящееся. Под броней. Что-то ужасно знакомое.

— Ничего не понимаю, — взволнованно произнес геолог.

— Дайте мне минутку подумать.

И снова Флинкс предупредил Воздыхателя с Тугодумом, чтобы те оставались в укрытии. На этот раз они отнеслись к его просьбе с большей серьезностью, потому что представляли, что их ждет. Только когда Флинкс убедился, что сумакреа и его спутники в безопасности, то вновь нажал кнопку фонаря.

Зрачки медленно и болезненно привыкали к бьющему по глазам свету. На самом деле освещение было довольно тусклым, но для них оно было подобно солнцу, на которое приходилось смотреть без защиты. Когда, наконец, Флинкс и его друзья обрели способность видеть, они разглядели мертвецов. Один был в униформе охраны порта. На другом мертвеце был маскировочный костюм явно не по размеру, но для организма, убившего их, это было совершенно безразлично.

На обоих телах были следы рукопашной схватки. Сражаясь друг с другом, они упали рядом. Вокруг шеи первого и предплечий второго обвились тонкие, но прочные нити лишайника. Второму, кажется, повезло — он умер от удушья.

То движущееся, что нащупал Флинкс под рубашкой первого, были туго переплетенные нити Хаустория.

Клэрити осторожно подобралась поближе, чтобы разглядеть трупы. При свете фонаря не составило труда проследить, что сеть мицелия тянется к соседней расселине. В длину она была около десяти метров и примерно половина уже обросла блестящим лишайником.

— Он не обращает на нас внимания, так как уже заполучил себе достаточное количество пищи.

Клэрити говорила со спокойствием лаборантки, готовящей для исследования новые образцы.

— Узнаю Хаусторий, — пробормотал Флинкс. — Но откуда, черт подери, взялись эти кольца?

Он был не в состоянии отвести взгляд от посиневшего лица второй жертвы. Руки несчастного до сих пор сжимали одно из колец, словно пытаясь сорвать его с шеи.

— Из того же самого места, откуда вся остальная гадость, осмелюсь заметить, — Совелману обернулся к Клэрити за подтверждением своей догадки.

— Дактиэлла и артоботрис, только крупных размеров. Миколог рассказал бы нам побольше. Они заарканивают свою жертву. Эта особь — наверняка их гигантский родственничек.

— Нам надо спалить его или предпринять что-то еще, — с отвращением произнес Флинкс.

Клэрити пожала плечами. Это была местная флора, и здесь она оказалась в своей стихии, спокойно воспринимая увиденное.

— Через несколько дней от них ничего не останется. Ни косточки.

Флинкс еще на секунду задержал взгляд на мертвецах, затем уменьшил яркость лампы. Когда свет стал таким тусклым, что с трудом можно было увидеть носки собственных ботинок, из укрытия показались Воздыхатель и Тугодум. Они были по-прежнему взбудоражены, как, впрочем, и Флинкс. Когда все снова двинулись в путь, они старались ступать с предельной осторожностью.

Охранник и фанатик наверняка долго гонялись друг за другом по верхним коридорам Тоннеля.

Флинксу и компании потребовался еще один день, прежде чем они настолько приблизились к порту, что он начал различать слабое мерцание человеческих эмоций. Без Пип он вообще не смог бы ничего различить, но она была рядом, и его талант оставался в силе, причем действовал на значительном расстоянии. На улицах города это было бы просто невыносимо, а здесь — как нельзя более кстати.

Флинкс заметил, что теперь он намного лучше способен контролировать свой талант и применять его в деле. Он считал, что это влияние сумакреа, но в действительности его способности начали возрастать еще до встречи с ними. Возможно, это как-то было связано с возмужанием, как физическим, так и духовным.

— Мы приближаемся, — сказал он друзьям. — Но я не слышу никакого боя.

— Я тоже, — сказала Клэрити. — Ни криков, ни выстрелов.

— Мы еще не настолько приблизились, чтобы до нас донеслись какие-либо звуки, за исключением ружейной стрельбы, пожалуй.

— Из чего вытекает, что либо в этом районе временное затишье, либо одна из сторон, победив, взяла ситуацию под свой контроль, — заметил Совелману.

Внезапно Клэрити со всех ног бросилась вперед, не замечая ни камней, ни коварной поросли под ногами.

— Свет! Я вижу свет!

Флинкс с Совелману последовали за ней более размеренным шагом, но вскоре мощный эмоциональный толчок заставил его остановиться.

— Воздыхатель и Тугодум не могут идти дальше. Нам всем нужно попрощаться с ними. Но я попрошу их, чтобы они еще задержались здесь немного.

— А зачем? — удивился геолог.

— На случай, если верх одержали фанатики. Кто знает, вдруг нам придется отступать вглубь подземелья.

Совелману кивнул — транксы переняли этот жест вскоре после Объединения.

Все трое двинулись в сторону света. Клэрити шла впереди. Свет проникал сквозь узкую щель в стене слева от них. Клэрити сразу прильнула к ней.

— Если мы не вернемся сюда в ближайшие часы, то сумакреа будет ясно, что им можно возвращаться домой, — сказал геологу Флинкс. — Но мне бы хотелось в один прекрасный день снова прийти сюда. У нас было слишком мало времени, чтобы чему-то научиться друг у друга, чтобы поговорить по душам. Кто знает, вдруг я единственный из людей, кто способен найти с ними общий язык. Мне трудно объяснить, но среди них я чувствую себя как дома, словно в родной семье.

— И вы давно обитали в темноте, мой юный друг?

Флинкс испуганно обернулся, но тотчас понял, что транкс всего-навсего употребил цветистый оборот. Как и все букашки, транксы считали себя философами.

Затем они поделили оставшиеся запасы продовольствия, Клэрити прижимала к груди драгоценный фонарь, а Флинкс держал наготове заметно подрастерявший свою мощь пистолет. Но даже и со слабым зарядом с его помощью еще можно было бы вывести из строя двух-трех противников, прежде чем он заглохнет совсем.

Повернувшись к расселине, Флинкс ощутил на себе излучение Воздыхателя и Тугодума. И хотя он больше не видел сумакреа, грусть и сожаление, исходящие от них, были столь отчетливы, словно мысли, четко сформулированные словами. Для Флинкса это было связано с чувством потери, как будто бы там, в подземельях, он оставил частичку самого себя. Сумакреа понимали его, делили с ним его чувства и его дружбу. И все это без всяких слов.

Впереди маячило совсем другое. Флинкс сделал глубокий вдох и боком протиснулся в трещину известняковой стены.

По ту сторону находилась обширная пещера, которую освещали тусклые трубки под потолком. Они неярко мерцали над ровными рядами полок с броско раскрашенными пластиковыми коробками и цилиндрами. Это и было главное хранилище под портом, которое им описал Совелману.

— По-прежнему все спокойно, — с надеждой прошептал транкс. — Должно быть, Служба Безопасности все-таки сохранила контроль по крайней мере над этой частью колонии. Ведь она охранялась лучше других, и у нее, вне всякого сомнения, шансов было больше.

— Но я нигде не вижу охранников, — сказала Клэрити, протиснувшаяся в трещину следом за Флинксом.

В просторном помещении царила тишина. Не слышно было даже роботов-погрузчиков. Если бы не шипение нагнетаемого компрессорами воздуха, здесь не раздавалось бы ни одного звука.

— Наверняка где-нибудь наверху должны держать успешную оборону, — рассуждал Совелману. — Если фанатиков удалось оттеснить к порту, то их песенка, можно сказать, спета. По-моему, мы можем не опасаясь подниматься дальше.

— Я бы все же предпринял кое-какие меры предосторожности, — пробормотал Флинкс, рассматривая пустынную лестницу, шедшую по бокам служебных лифтов.

Беглецы старались держаться в тени самых крупных из ящиков, огромных контейнеров с бурильным оборудованием. Каждый ящик имел цветовую маркировку, указывающую место его назначения. Некоторые были раскрашены в малиновый цвет Объединенной Церкви, некоторые — в бирюзовый цвет Содружества.

Совелману шел впереди. Хотя Клэрити проработала на Тоннеле дольше транкса, ей ни разу не подворачивалась возможность посетить помещение главного хранилища. К тому времени, как партия оборудования достигала их лаборатории, все уже было записано в реестры, накладные и бухгалтерские книги.

Вооруженный охранник резко обернулся, но увидев Совелману, тотчас опустил оружие.

— Ты ведь из команды исследования пищевых ресурсов, если не ошибаюсь?

— Верно. Скажи, власти все еще контролируют эту часть колонии?

Охранник немного расслабился и перебросил оружие за плечо.

— Ты уж извини. Я поначалу решил, что это опять те свихнувшиеся чурбаны. Да, мы контролируем ситуацию, причем не только на территории порта, — заявил охранник с мрачным удовлетворением.

— Ты говорил что-то о чурбанах, — Флинкс пытался смотреть мимо охранника. — А что, собственно, произошло? Мы все это время прятались и поэтому не в курсе.

— Тогда я с самого начала расскажу, идет? Эти ублюдки в маскировочных костюмах посыпались на нас со стен, будто крысы. Ну и шуму они наделали! Пока мы приходили в себя, пока выясняли, что к чему, они успели взорвать несколько зарядов, но стрелки из них никудышние. Сразу видно, что не профессионалы. Как только стало ясно, что вся колония подверглась нападению, лейтенант Кикойса собрал нас всех вместе и приказал организовать контратаку. Судя по всему, эти фанатики прилетели сюда на «шаттле», причем какому-то идиоту из них удалось посадить его где-то за пределами взлетно-посадочной полосы. Как только мы стали их теснить, куда подевалось их нахальство — они тут же сорвались с места и во всю прыть кинулись назад к «шаттлу». По крайней мере, так говорят. Сам я не видел никого из них вот уже пару дней.

— Так значит, здесь все в порядке? — переспросила Клэрити. — Значит, вы их все-таки выгнали отсюда?

— Еще не всех. Целая куча разбежалась по коридорам, которые они не успели разрушить. Но это забота похоронной команды, а не моя.

Вы, случаем, не знаете, кто эти чертовы фанатики?

— По-моему, я знаю, — сказала Клэрити.

— Без дураков? — глаза охранника полезли на лоб. — Вам надо поскорее к лейтенанту или другому начальству, ведь у нас только и делают, что ломают голову над этим вопросом с тех самых пор, как объявились эти бандиты. Между прочим, они не оставляли после себя раненых, а у мертвых не было никаких опознавательных документов. Даже этикетки на маскировочных костюмах, и те сорваны. Уверен, что Кикойса захочет с вами побеседовать, мисс…

— Клэрити Хельд. Я из фирмы «Колдстрайп». Охранник скорчил гримасу и посмотрел куда-то в сторону.

— «Колдстрайп», говорите? Хм, вот уж где натворили дел бандиты, можно сказать, камня на камне не оставили от вашей фирмы. Они ворвались туда в самом начале и времени зря не теряли. Теперь надолго можно поставить крест на исследованиях. Между прочим, боюсь, что кое-кому из ваших приятелей уже вообще ничего не надо. Мы все поначалу решили, что бандиты обрушатся в первую очередь на коммуникации и ангар, но не тут-то было. Они нанесли первый удар по «Колдстрайпу», а затем принялись крушить ваших соседей. В жизни не видел ничего подобного. Такое впечатление, что им все было до лампочки, кроме лаборатории с подопытным зверьем.

Охранник посмотрел на Совелману.

— И вашим тоже досталось. Правда, я слышал, будто кое-кому из ваших удалось унести ноги.

— Да благословит Господь Улей!

— Теперь от некоторых лабораторий остались лишь груды обломков. Глядя на них, ни за что не поверишь, что там когда-то шла работа.

У Клэрити перехватило дыхание.

— А куда, куда мне обратиться, чтобы узнать, кто остался жив?

— Понятия не имею. Ведь я обыкновенный часовой. Попробуйте разузнать в лазарете. Если не ошибаюсь, на них возложили обязанности справочного бюро. С тех пор, как мы разделались с бандитами, у нас все в образцовом порядке.

Флинкс утешающе положил руку на плечо Клэрити, заставив Поскребыша немного потесниться.

— Кто знает, может быть, уничтожение людей для бандитов было не столь важно, как массовое разрушение. Если бы они задумывали массовое убийство, то вряд ли стали бы терять время на закладку взрывчатки.

— Ты еще надеешься? — еле слышно сказала Клэрити.

— Мы все надеемся. Пойдем, посмотрим.