— Кто же мог нас предать? — воскликнула Изолт. — Лишь немногие были посвящены в этот план, и я не могу поверить, чтобы кто-то из наших людей помог устроить такую ловушку. Яркие Солдаты знали не только, где мы поедем, но и когда.

В глазах Мегэн сверкнул гнев.

— Я это выясню, и, клянусь зеленой кровью Эйя, предатель пожалеет об этом!

Диллон сидел на каменной стене и сердито махал ногами. Мохнатый Джед свернулся клубочком рядом с ним. Внизу в ярких лучах весеннего солнца блестело озеро, но у Диллона не было настроения любоваться его красотой. Он был очень зол на Лахлана, который в самую последнюю минуту решил оставить своих оруженосцев вместе с целителями и слугами. Диллон так ждал битвы при Арденкапле, которая, как многие говорили, должна была стать решающей схваткой перед тем, как Яркие Солдаты, поджав хвосты, бесславно поползут обратно в Тирсолер. Он мечтал так поразить Лахлана своей воинской доблестью, что Ри произведет его в рыцари прямо на поле боя. Он знал, что четырнадцать лет — это довольно рано для рыцарского звания; но во время войны некоторым удавалось возноситься с такой головокружительной быстротой, что Диллон не видел никакой причины, почему бы это не могло случиться и с ним. Он каждый день упражнялся в воинских искусствах и жадно прислушивался ко всему, что говорили солдаты, приберегая полученные знания на будущее.

Солнце светило прямо в лицо, и Диллон зажмурился. Он знал, что его товарищи-оруженосцы с облегчением вздохнули, узнав о решении Ри, и в этот самый миг находились в кухне замка, выпрашивая у жены управляющего сласти. Он выругал их за ребячество. Дункан Железный Кулак, небось, в четырнадцать лет не был таким балбесом.

Его пальцы нащупали расшатавшийся камешек, и он выломал его, подкидывая на ладони. Потом встал на ноги и, размахнувшись, бросил камешек в озеро, считая блинчики. Их получилось пять и, довольный собой, он принялся оглядываться в поисках еще одного снаряда. Краем глаза он заметил мелькнувшее белое пятно и взглянул в том направлении, думая, не олений ли это хвост. Родившийся в городе, Диллон все еще не перестал приходить в восторг от мысли о том, чтобы увидеть оленя.

Его глаза расширились. Вдоль берега озера бежал человек в длинном белом плаще. В следующий миг он исчез из виду, но Диллон уже увидел все, что было нужно. Он стремглав помчался в крепость, крича:

— Хозяин! Хозяин!

Джед поскакал за ним, заливаясь возбужденным лаем.

Йорг дремал у камина, и его длинная борода стелилась по коленям и свисала до пола. Вздрогнув, он проснулся и раздраженно сказал:

— Пора бы тебе уже перестать называть меня так, парень. Я родился сыном вора в Лукерсирее, как и ты, и я хозяин только себе самому.

— Хозяин, солдаты идут! — закричал Диллон вне себя. — Я видел, как они пробирались вдоль берега озера.

— Значит, это случится здесь , — пробормотал Йорг. — Вчера вечером, когда я почувствовал ту молнию, мне показалось….

Он медленно поднялся на ноги, шаря рукой в поисках посоха. На хрустальный шар на его на вершину упал отблеск огня, и он внезапно полыхнул зловещим красным светом. Диллон нетерпеливо помог ему подняться, сказав:

— Нужно проверить, закрыты ли ворота, и посмотреть, что здесь есть из оружия, да, хозяин? Хотя этот замок совсем крошечный, он достаточно крепкий. Думаю, мы сможем задержать их на некоторое время, хотя нас тут совсем немного, да и то большинство — глупые девчонки.

— Да, сделайте все, что можете, чтобы задержать их, — сказал Йорг. — Я попытаюсь связаться с Мегэн и сообщить ей, что на нас напали. Хотя если это произошло, думаю, что и на них тоже напали. Мне все утро было не по себе, но я думал, что просто старею и глупею, если плохо чувствую себя в таком прекрасном месте.

Диллон побежал оповестить горстку солдат, оставленных для охраны замка, предварительно убедившись, что ворота во внешней стене надежно заперты. Солдаты были в кухне, болтая и смеясь с оруженосцами. Услышав торопливые объяснения Диллона, они повскакали на ноги с встревоженными и ошеломленными лицами.

— Откуда они узнали, что мы здесь? — воскликнул один из них, вытаскивая свой меч. — Мы сами не знали, куда направляемся.

— Должно быть, Ри кто-то предал! — воскликнул второй, натягивая латы.

Они выбежали из кухни под испуганные крики целителей. Диллон помчался следом, потом внезапно спохватился и, перескакивая через ступени, побежал в южную башню в поисках своего меча. После мимолетного колебания он открыл дверь в комнату, где спала Мегэн, и порылся в сундуке, стоявшем у стены. Если ему предстояло сражение, он хотел быть вооружен мечом, который сам выбрал себе в сокровищнице, а не хрупкой игрушкой, какие раздали всем оруженосцам.

Меч, завернутый в черный мешок, был спрятан на самом дне сундука вместе с мечом Аннтуана, кинжалом Эртера и кубком Парлена. Диллон видел, как еще в Лукерсирее Мегэн прятала их в сундук, считая, что мальчики еще слишком малы и безответственны, чтобы пользоваться ими. Старая ведьма устроила молодому Ри суровый разнос за то, что позволил мальчикам взять оружие, после чего Ри ходил надутый и не стал даже слушать ни их просьб, ни уговоров.

Когда Диллон вместе с другими мальчиками стал оруженосцем Ри, им всем вручили маленькие мечи, и они так радовались, что перестали переживать по поводу утраты своих подарков. Но эти мечи были очень хрупкими и практически бесполезными. Теперь, когда Диллону уже исполнилось четырнадцать лет и он считал себя почти мужчиной, он полагал, что пришла пора носить настоящий меч.

Несмотря на жгучее желание, ему некогда было вытаскивать его из ножен, чтобы полюбоваться, и он поспешно прицепил ножны к поясу и выбежал из комнаты, неся на плече мешок с подарками остальным мальчикам. Диллон на бегу швырнул его своим товарищам, крикнув, чтобы следовали за ним.

Картина, открывшаяся со сторожевой башни, потрясла их. К маленькому замку подтянулось огромное войско с осадными машинами и пушками, которые подвезли на телегах. К стенам уже тащили лестницы, а пушки выстроились в ряд, готовые к стрельбе. Эта атака явно была тщательно спланирована, и время для нее было выбрано тоже неспроста.

— Не знаю, сколько мы сможем продержаться против этих пушек, — прошептал один солдат другому. Оба были бледны. — Этот замок не рассчитан на мощный штурм. Интересно, зачем, во имя Эйя, они притащили сюда столько пушек? Здесь нет никого, кроме нескольких лекарей и оруженосцев Ри.

— Йорг, — сказал вдруг Диллон во внезапном озарении. — Им нужен Йорг.

— И этот парень с исцеляющими руками тоже, голову даю на отсечение, — добавил другой солдат.

Диллон встревоженно кивнул.

— Мы должны спасти Йорга и Томаса, — закричал он. — Что Яркие Солдаты с ними сделают, если захватят их?

Никто не ответил, но судя по выражению лиц солдат, последствия этого пугали всех.

— Ты должен попытаться вывести их отсюда, — приказал лейтенант одному из своих людей, крепкому сержанту по прозвищу Райли Яблочный. — Мы продержим их, сколько сможем, но боюсь, что это будет не слишком долго. Отсюда должен быть какой-то потайной выход. Спроси у управляющих!

Когда Диллон с Райли бежали по лестнице в крошечный внутренний дворик, они услышали грохот, вскоре после которого донесся громкий удар ядра по внешней стене, задрожавшей от сотрясения. Над стеной пополз тошнотворный вонючий дым.

Они нашли Томаса в главном зале, обеими руками вцепившегося в плащ Йорга. Его худое бледное личико было перепуганным.

— Я чувствую такую ненависть! — всхлипнул он. — Они боятся и ненавидят нас, Йорг, я чувствую это. За что? Почему они так нас ненавидят?

Йорг дрожащей рукой погладил мальчика по белокурым волосам.

— Они не понимают нашей силы, — ответил он ласково. — А то, чего не понимают, они боятся, и ненавидят то, что их пугает, поскольку считают это признаком слабости.

— Они хотят причинить нам зло, — воскликнул Томас, и его голубые глаза, слишком большие для маленького бледного личика, наполнились слезами. — Нужно бежать, Йорг. Они хотят ворваться сюда и причинить нам зло, я чувствую это.

Йорг кивнул.

— Да, ты прав, малыш. Я тоже чувствую, что ничего хорошего ждать от них не приходится. Они ненавидят ведьм и считают наши силы порождением зла. Они злятся из-за своих поражений и жаждут мести. Я бы не хотел, чтобы они выместили свою злобу на тебе, мой мальчик.

Послышался еще один гулкий удар, и все здание вздрогнуло. До них донесся торжествующий злобный крик, потом послышался металлический лязг.

— Они что, пробили стену? — закричал Диллон.

Райли кивнул.

— Боюсь, что так, сынок. Нужно как-то выбираться отсюда. Не будем же мы сидеть здесь и ждать, пока нас схватят. У кухни пришвартован небольшой ялик. Мы могли бы попытаться сбежать на нем.

— Где Джоанна? — заплакал Томас. — Мы не можем ее бросить!

— Она была вместе с остальными лекарями на кухне, — ответил Диллон, бросаясь вниз по лестнице с верным Джедом по пятам. Крики и звон оружия стали громче. — Быстрее, хозяин, они приближаются!

Лицо Йорга было серым и мрачным. Когда они бежали по коридору к кухне, он прошептал:

— Будем надеяться, что это видение не было правдивым.

— Что, хозяин? — прокричал Диллон, таща старого колдуна за собой.

— Но у меня тяжело на сердце, — продолжил Йорг, не слушая его. — Да, я чувствую, как мое сердце холодеет в груди. — Он вздрогнул и споткнулся, и Диллону пришлось подтолкнуть его.

Они добрались до кухни, длинного помещения, которое тянулось по всей длине здания почти на уровне воды. Управляющие стояли у двери, на их старых лицах было написано беспокойство, а Джоанна вместе со своей командой целителей собрали свои вещи и спокойно ждали. Время от времени кто-то испуганно всхлипывал, но Джоанна одним взглядом заставляла его замолкнуть.

— Благодарение Эйя, вы пришли! — накинулась она на Диллона. — Вас не было целую вечность. Бегом, они уже обыскивают главное здание. Мы должны увести Томаса и хозяина. Я подготовила ялик.

Диллон взглянул на нее с изумлением. Он привык считать ее девчонкой с унылым лицом и тощими косицами, которая вечно всего боялась. Теперь она стала высокой шестнадцатилетней девушкой, ее косы обвивали голову, а на лице была написана суровая решимость. Занятый собственными мечтами и обязанностями, он не заметил, как сильно она изменилась за последние несколько лет.

В одном конце кухни была большая обитая железом дверь, ведущая на каменную платформу, где была привязана плоскодонная лодка, предназначенная для катания по озеру. Рядом были сложены какие-то мешки с припасами, из которых торчала кухонная утварь.

Диллон со страхом уставился на маленькую лодку.

— Мы все в нее никак не влезем!

— Я знаю, — спокойно отозвалась Джоанна. — Ты возьмешь Томаса и хозяина, Кевина с женой и самых маленьких девочек. И Парлена, разумеется, он совсем малыш и вообще не должен был здесь находиться. Кроме того, тебе понадобятся Аннтуан и Эртер, чтобы помогать вам с Райли грести, они самые сильные из нас. Остальные поплывут за лодкой.

Диллон бросил на нее восхищенный взгляд.

— Но ты же не умеешь плавать, — возразил он.

Она кивнула и непреклонно выдержала его взгляд.

— Я знаю. Но если мы будем крепко держаться и двигать ногами, все будет лучше некуда. Прекрати болтать и помоги мне!

В воздухе висел густой запах дыма, и до них доносились крики умирающих. Диллон через плечо оглядел зал, увидел бегущих солдат с занесенными мечами и захлопнул дверь в кухню. Торопливо заперев ее на засов, он с помощью Аннтуана и Эртера подпер ее кухонным столом. Всем было приказано садиться в лодку, и они живо повиновались. Самые маленькие из целителей всхлипывали от страха. Джоанна стащила с себя платье и нижние юбки и расшнуровала башмаки, и трое старших целителей последовали ее примеру, оставив одежду на платформе.

Кевин и его жена отошли.

— Мы не можем уехать, — сказал старый управляющий. — Ее светлость Ник-Эйслин доверила нам заботиться об этом замке. Мы прожили здесь всю жизнь.

На все торопливые уговоры он отвечал лишь:

— Мы не хотим уезжать. Мы останемся здесь и спрячемся в подвале. Может быть, они не найдут нас.

Времени спорить у них не было. Йорг сказал просто:

— Да пребудет с вами Эйя.

— И с вами тоже, — подняв руку, ответил управляющий, прежде чем поспешить спрятаться.

До них донесся грохот тяжелых ботинок, пытающихся выбить дверь, а потом раздался небольшой взрыв, и кухню заполнил вонючий черный дым. Ялик оттолкнули от платформы, и Джоанна с тремя старшими целителями прыгнули в воду и отчаянно вцепились в его борта. Джед метался туда-обратно, заливаясь бешеным лаем, потом, повинуясь свистку Диллона, тоже прыгнул и поплыл за лодкой, высоко задрав пятнистую голову.

Диллон услышал крики и увидел, что стоящие на платформе солдаты подняли луки. Потом подошли еще солдаты со странным длинным оружием на подставках высотой до плеча и тоже принялись целиться. Послышался грохот, и из дул вырвались клубы белого дыма.

— Вниз, быстро! — закричал Райли. — Все! Ложитесь ничком, если можете.

Он попытался затолкать их на дно ялика, но один из целителей внезапно вскрикнул и повалился навзничь с красной дырой во лбу. Все закричали.

— Эти длинные штуковины — аркебузы, — сказал Райли, пытаясь грести и одновременно пригибать голову и плечи. — Мы уже сталкивались с ними в Риссмадилле. Они вроде стрел из свинца и дыма. Ложитесь на дно, вы все.

Но плоскодонный ялик был переполнен. Грести, пытаясь спрятаться за низкими бортами ялика, было очень трудно, поскольку целители тоже прижимались ко дну, как могли. Эртер пронзительно закричал и упал лицом вниз, заливая дно ялика кровью из раны в горле. Почти в тот же момент Райли вскрикнул и схватился за плечо. На миг лодка резко накренилась, потом Диллон вытащил свое весло из воды и велел Аннтуану сделать то же самое. Не поднимая головы, он склонился над Эртером. Мальчик был мертв, его глаза остекленели. Какое-то мгновение Диллон не мог ни двигаться, ни думать. Его сердце билось так громко, что отдавалось в ушах. Его колотило. Они с Эртером вместе выросли на улицах Лукерсирея, и он привык считать его братом.

Еще один залп заставил его очнуться, хотя озноб и не прошел. Не сказав ни слова, он перекинул Эртера через борт ялика, предварительно сняв с его пояса меч и украшенный драгоценными камнями кинжал. Аннтуан вскрикнул, и Диллон пригвоздил его свирепым взглядом.

— Он мертв. Нам нужно облегчить лодку, — сказал он резко. Парлен съежился, всхлипывая, и Диллон повернулся к нему. — Только не начинай реветь, — сказал он все тем же сердитым голосом. — Возьми вон то весло, Парлен, и греби изо всех сил.

Хлюпая носом, Парлен повиновался, а Райли перевязал плечо обрывком рубахи и снова взялся за весло. Лодка стремительно заскользила по бликующей на солнце воде, и Джоанна и трое целителей быстрее зашевелили ногами.

Снова и снова палили аркебузы, но лодка уже была слишком далеко. Когда Райли уверился, что они в безопасности, они втащили пловцов и промокшего перепуганного пса в лодку и поплыли дальше, направляясь к противоположному берегу. Диллон различил солдат, поспешно выходящих из маленького замка, и приказал грести быстрее. Наконец они добрались до берега и высадились. Джед яростно отряхнулся, обрызгав их всех.

— Мы должны идти через лес к Арденкаплю, — сказал Диллон. — Нужно узнать, что случилось с Лахланом! Он может быть ранен! Мы можем ему понадобиться. Джоанна, ты в состоянии идти?

У девочки был усталый вид, с лифа и длинных рукавов стекала вода, ее лицо было бледно, но она кивнула.

— Да, я в порядке. Давайте будем двигаться!

Они оттолкнули ялик обратно в озеро, потом, подхватив мешки с припасами и лекарствами, поспешили в лес. Райли быстро терял кровь, но ничего не говорил, сжимая рану.

Вскоре до них донесся шум погони, и Яркие Солдаты, топоча и ломая ветви, показались на берегу озера. Обезумев от тревоги, Диллон пытался подгонять товарищей, но Йорг еле передвигал ноги.

— Вы должны бросить меня, — сказал старый провидец.

— Не смейте так говорить, хозяин, мы не оставим вас! — закричала Джоанна.

— Вы не понимаете, — сказал Йорг, остановившись и опершись на свой посох в попытке отдышаться. — Я видел время и место своей смерти, и, похоже, это именно здесь.

— Но Яркие Солдаты замучают тебя! — заплакал Томас. — Я слышу их мысли, я знаю, что они замышляют!

— И я тоже, дитя мое, — ответил Йорг. — Думаешь, я не хотел бы избежать такой судьбы? Но я чувствую, как она стремительно приближается ко мне. Я чувствую дыхание Гэррод на своем лице. Если вы оставите меня, то сможете спастись. Если будете ждать, мы все погибнем. Я ясно это вижу.

Томас схватил старца за рукав.

— Пойдем, хозяин, они приближаются, приближаются!

— Мы не оставим вас, господин, — почтительно сказал Райли, хотя и постоянно оглядывался назад, откуда все громче и громче доносился шум погони. — Пойдемте, попробуем найти место, где можно спрятаться.

Йорг покачал головой.

— Диллон, позаботься о Томасе. Я поручаю его тебе. Я с радостью сдамся, чтобы сохранить его драгоценную жизнь. Идите, дети мои.

— Нет, нет, — разрыдалась Джоанна, прижимаясь к старцу и пытаясь тянуть его за хрупкую руку, похожую на птичью лапку. — Пожалуйста, хозяин!

Все ребятишки из Лиги Исцеляющих Рук сгрудились вокруг него, упрашивая его идти дальше. Все, даже Аннтуан и Диллон, всхлипывали от страха и горя. Крики и топот Ярких Солдат были уже очень близко, и все понимали, что они покажутся уже через несколько минут. Но старый провидец не двигался с места, крепко сжимая посох обеими руками.

— У меня осталось только одно желание, — сказал он еле слышно. — Томас, не мог бы ты дотронуться до меня, прежде чем уйдешь? Теперь, когда пришло мое время, мне нестерпимо хочется снова увидеть мир во всей его яркости. Прошло уже много лет с тех пор, как я в последний раз видел небо.

— Нет, нет, — всхлипывал маленький мальчик, зарывшись лицом в голубое одеяние колдуна.

Йорг похлопал его по голове худой дрожащей рукой и сказал:

— Окажи мне эту милость, мой мальчик. Тогда я смогу увидеть ваши лица. Ведь ваши сердца и голоса так давно знакомы и дороги мне. Пожалуйста.

Захлебываясь слезами, Томас медленно поднял мокрое лицо, снял черные перчатки, которые носил постоянно, и поднял руки. Йорг склонил голову, и маленький мальчик положил обе ладошки на лоб старца, по одной с каждой стороны. По пепельно-бледной коже старого провидца разлилась волна румянца, а незрячие глаза прояснились и заблестели. Он выпрямился с безмятежной улыбкой на морщинистом лице и огляделся вокруг.

Он смотрел на окружающие деревья, одетые весенней зеленью, с сережками, свисающими с веток. Он смотрел на небо, на его ослепительную синеву, проглядывающую там и сям среди густой листвы, потом поднял свои прочерченные дорожками голубых вен и покрытые старческими пятнами худые руки и взглянул на них, как на величайшее чудо. Пестрокрылая птичка спорхнула с ветки и промелькнула мимо, и его улыбка стала еще более широкой.

Потом он ласково оглядел всех до одного своих маленьких подопечных, которые не спускали с него глаз, окружив со всех сторон и улыбаясь сквозь слезы. Старый Йорг всматривался в их лица, гладя их по щекам и по плечам дрожащей рукой.

— Благослови вас всех Эйя, — сказал он, и его глаза наполнились слезами. — Идите, дети мои, и берегите себя, прошу вас.

Томас снова зарылся лицом в его одеяние, отказываясь отпустить учителя, но Джоанна разжала его пальцы.

— Пойдем, малыш, мы должны сделать так, как хочет хозяин. Пойдем, милый.

Им пришлось протащить Томаса первые несколько шагов. Мальчик безутешно рыдал. Йорг спокойно стоял в центре поляны, уже не опираясь так тяжело на свой посох и с удивлением глядя на бабочек, порхающих в тени, и на птиц, весело носящихся в воздухе. Перед тем, как нырнуть в кусты, все со слезами на глазах оглянулись на него, и он поднял руку, улыбнувшись на прощание.

Изолт приподняла голову над каменным выступом и еле уловимым движением метнула рейл . Он просвистел по широкому кругу, перерезав горло одному солдату, прежде чем вонзиться в грудь другому. Тот с лязгом рухнул на камень, и рейл вернулся обратно в руку Изолт. Один из оставшихся в живых, выругавшись, обернулся и бросился на них, и Изолт снова метнула рейл .

Мегэн гневно взглянула на лучника, притаившегося на скале над ними, и он внезапно вскрикнул, схватившись за грудь и упав навзничь. Еще один прицелился прямо в старую ведьму, но она с легкостью поймала его стрелу всего в нескольких дюймах от лица, а лучник полетел вверх тормашками, точно сброшенный невидимой рукой.

Внезапно глаза колдуньи стали отсутствующими, и ее взгляд устремился к лесу.

— Ох, нет! — воскликнула она. — Йорг!

Краем глаза Изолт заметила еще одного лучника, вскочившего на ноги над ними и прицелившегося. Его стрела полетела прямо в сердце Мегэн. Погруженная в свои мысли колдунья не заметила ее. Изолт с криком рванулась вперед, оттолкнув Мегэн прочь. Стрела пробила ее кожаный нагрудник и вошла в плечо. Изолт зашаталась и упала. Мегэн тяжело поднялась на ноги, ее черные глаза метали молнии. Она хлопнула руками, и скала с оглушительным грохотом обрушилась, взметнув облако камешков и булыжников. Тела многих Ярких Солдат оказались придавленными обломками, из-под которых доносились громкие стоны.

— Надеюсь, там не было никого из наших, — сказала Мегэн, когда вся скала осела на землю грудой валунов. Лишь несколько обрывков белой материи и зазубренные куски лат указывали на место, где были погребены Яркие Солдаты.

— Дункан был там, когда я в последний раз его видела, — выдохнула Изолт, обеими руками пытаясь вытащить стрелу. — Надеюсь, он успел уйти…

Ее окатила огненная волна боли, и она чуть не потеряла сознание. Мегэн остановила ее со словами:

— Стрела отравлена, дорогая, дай я…

Она пальцем раскалила острие кинжала Изолт и вырезала головку стрелы. Изолт до крови искусала губы, но не проронила ни звука.

— Спасибо, что заслонила меня, — тихо сказала Мегэн. — Я не видела эту стрелу. — Ее брови сошлись вместе, и она снова отвела взгляд, оглядывая лес полными страха глазами. — Боюсь… Мне кажется, что Йоргу грозит опасность, смертельная опасность. Я почувствовала… — Она запнулась и вздрогнула, кутаясь в плащ. — Пожалуйста, Эйя, пусть это будет неправдой, — прошептала она.

Лиланте торопливо пробиралась сквозь густой кустарник, не обращая внимания на колючки. Бран скакал за ней по пятам, и его треугольное лицо выражало страшное беспокойство.

— Что случилось, миледи? — крикнул Ниалл, которому пришлось перейти на бег, чтобы не отставать от Лиланте, несмотря на ее хромую ногу.

Она остановилась, дожидаясь его.

— Не знаю, но у меня очень плохое чувство. — Древяница отвела глаза и принялась всматриваться в глубину леса. — Там солдаты, — пробормотала она. — От них так и исходит ненависть…

Бран навострил косматые ушки.

— Трам-бам-звяк-бряк, — сказал он.

— Ты слышишь шум боя? Быстрее, надо поторопиться! — Лиланте оглянулась назад и призывно махнула рукой. Лес позади нее бросился вперед. Это были высокие древяники с развевающимися гривами зеленых волос, с которых свисали золотистые ягоды. Размахивая каменными дубинками, упрямо шагали вперед корриганы, покрытые лишайниками и похожие на катящиеся валуны. Косматые араки пробирались через кусты, хрипло крича. Мимо Лиланте рысью промчался олень, а за его гордо поднятые рога цеплялись хрупкие ниссы. Сбоку скакало стадо рогатых сатирикорнов, устрашающе позвякивая своими ожерельями из зубов и костей.

Позади всех скакал конь-угорь. Его зеленовато-черная кожа блестела, перепончатые лапы оставляли слизкие лужи. На спине у него сидел сиили, взгляд его прекрасных глаз был мечтательно обращен туда, откуда доносился шум боя. Они наткнулись на сиили в самом сердце леса, и изумленный странностью их процессии, он присоединился к ней.

Косматая медведица подняла морду и горестно заревела, и Ниалл безотчетно ответил ей, ободряя. За десять месяцев, в течение которых они обходили леса, великан очень сблизился со всеми лесными существами, но больше всего с этой медведицей. Как-то он признался Лиланте, что у его деда жил медведь, которого он спас из ловушки еще медвежонком. Ниалл часто видел, как это огромное существо бродило по лесу за оградой дедовой избушки, и его, как и деда, тоже стали звать медведем. Прозвище прижилось, вероятнее всего, из-за его огромного роста и густых каштановых волос.

Эти десять месяцев стали самыми счастливыми в жизни Лиланте. Она была свободна бродить по лесам, наслаждаясь их безмятежной красотой и пуская корни в жирную темную почву. Она никогда не была одинока, потому что у нее были Бран и Ниалл, с которыми можно было поболтать, ниссы, над выходками которых можно было посмеяться, и спокойные и мудрые древяники, которые учили и вдохновляли ее.

Сначала, правда, они постоянно вступали в стычки с Яркими Солдатами, лагеря которых были там и сям разбросаны по лесу, хотя сражались в основном сатирикорны, гравенинги и шедоухаунды. Но через несколько месяцев всех Ярких Солдат выгнали из Эслинна, и их дни стали проходить более мирно. В лесу они встретили множество других волшебных существ, и Лиланте беседовала со всеми, убеждая их в честности и мирных намерениях Лахлана Крылатого.

Две недели назад она по своему обыкновению купалась в одном из множества тихих зеленых заводей, которыми изобиловал лес, когда сквозь весело подсвеченную солнцем рябь на воде медленно проступило лицо Дайда. Циркач тревожно звал ее по имени, и Лиланте автоматически ответила.

Древяница никогда не разговаривала ни с кем через воду, но видела, как это делал Дайд, а однажды и сама мысленно разговаривала с молодым циркачом, когда тот заблудился на болотах Эррана. Она уставилась на него с радостью, смешанной со смущением. В прошлый раз она видела его два с половиной года назад, в постели Изабо, и при этом воспоминании ее лицо зарделось, но она не могла не улыбнуться.

Однако молодой циркач не выказал ни тени смущения, хотя его пристальный взгляд задержался на ее стройной фигурке, и Лиланте быстро спряталась под воду, так что он мог видеть лишь ее лицо и длинные зеленые волосы, плавающие на поверхности воды. Он принялся жадно расспрашивать ее, и она рассказала все свои новости. Кроме того, он задал еще несколько вопросов о передвижении тирсолерской армии через Эслинн, и узнал, что с прошлой осени они не видели никаких следов Ярких Солдат.

— Серые Плащи выступают на Арденкапль, чтобы раз и навсегда выбить Ярких Солдат из Блессема, — сообщил он. — Мегэн попросила меня связаться с тобой и узнать, не можешь ли ты привести волшебных существ леса к нам на подмогу, поскольку из Эррана стекаются все новые и новые орды ведьмоненавистников, жаждущие отомстить за все свои поражения. Вы сейчас далеко от нас?

— Я не знаю, где находится Арденкапль, — ответила Лиланте, — но я бы сказала, что мы сейчас по меньшей мере в паре недель ходьбы от края леса.

Дайд понизил голос.

— Мы выступаем на Арденкапль в лунное затмение после Бельтайна. Можете попытаться добраться до нас к этому времени? Было бы очень здорово снова увидеть тебя, Лиланте.

Она опять вспыхнула и неловко ответила:

— И тебя тоже, Дайд. Давненько мы не виделись.

— Да, — ответил он. — Трудно поверить, что прошло уже два с половиной года! Но я скучал по тебе.

Слова смешались у нее на языке. Не зная, что сказать, она промолчала. Он немного подождал, потом попрощался, и его изображение медленно рассеялось.

После этого армия обитателей леса повернула и направилась в Блессем, довольная тем, что после спокойной зимы им выпал еще один шанс поучаствовать в сражении. Но Лиланте не радовалась, хотя и часто думала о Дайде все две последующие недели, переходя от радости к беспокойству при мысли о предстоящей встрече.

Стая волков завыла, почуяв кровь, и Лиланте безотчетно ускорила шаг. Вскоре до них донесся звон оружия, и волшебные существа бросились вперед, очутившись на узкой дороге, вьющейся через лес. Она была усеяла телами лошадей и людей, и некоторые еще кричали от боли. Между деревьев отчаянно сражались маленькие группы людей, и солдаты в серых куртках просто терялись среди закованных в тяжелые латы противников.

В воздухе висел тяжелый запах крови, и сатирикорны возбужденно завопили. Лиланте прикрикнула на них, велев им не быть такими кровожадными.

— Убивайте только тех, на ком надеты белые плащи, — прокричала она, но рогатые женщины уже мчались вперед в предвкушении боя.

Беспокоясь, как бы они не принесли больше вреда, чем пользы, Лиланте снова позвала их, и сиили внезапно поднял золотистую голову и издал продолжительный вой. Сатирикорны повернули головы и возмущенно завопили, но не стали добивать раненых своими острыми рогами или драться над телами мертвых, чего опасалась Лиланте. Вместо этого они промчались дальше, захватив врасплох группу Ярких Солдат, которые шли по дороге, приканчивая всех раненых. Разразившись восторженными криками, сатирикорны принялись орудовать рогами и размахивать направо и налево своими дубинками, до тех пор, пока все Яркие Солдаты не упали замертво, после чего поскакали в густые заросли кустов в поисках новых жертв.

Обитатели леса последовали за ними, нападая на Ярких Солдат, сражавшихся среди деревьев. Некоторых загрызли волки или до смерти забили дубинами корриганы. На других набрасывались гравенинги с развевающимися длинными и грязными волосами, так и норовя выцарапать им глаза своими неряшливыми когтями. Изящные и безмолвные, точно гигантские кошки, шедоухаунды мелькали между деревьями, перегрызая горла врагам. Еще один отряд попался в огромные руки древяников, которые переломали им хребты.

Лиланте и Ниалл торопливо оказывали помощь раненым, множество из которых не успело даже обнажить мечи.

— Где Ри? — встревоженно спросил Ниалл.

Один из раненых показал на дорогу, прохрипев:

— Его Высочество ехал во главе кавалькады. Боюсь, его уже нет в живых. Я вообще не верю, чтобы кто-то мог выжить, так внезапно и яростно на нас напали. — Он без сил упал на плащ, который Ниалл подложил ему под голову.