Грозовая вспышка

– Мики, я... – Проклиная себя за несдержанность, Эмет шагнул к дочери, чтобы помочь ей подняться.

Мики поспешно отпрянула, думая, что отец хочет ударить ее еще раз.

– Уйди от меня! – истерически выкрикнула она. – Не подходи ко мне никогда! Ты мне больше не отец. Ты – жалкая оболочка человека, который смотрит на мир сквозь бутылочное стекло и между картами! Я больше не хочу иметь с тобой ничего общего!

Эмет развернулся, мысленно ругая себя и свою дерзкую дочь. Это все из-за чертовой лошади, горько сказал себе он. Лошадь дала Мики надежду получать призы на скачках и ухватить участок в гонке. Но этот конь должен помочь застолбить место в городе, решил Эмет. У него не было денег, чтобы приобрести сертификат у компаний, что продавали участки в городе, и единственной его надеждой была Мики, если она сделает заявку от его имени в гонке. Сам состязаться с другими поселенцами он был не в состоянии.

Недовольно бурча, Эмет вышел из палатки. Ему нужно было выпить, чтобы прочистить мозги и заставить сердце биться быстрее. Может, после этого он сможет придумать, как утихомирить своенравную дочь и убедить ее сделать для него заявку.

Когда Эмет с трудом побрел в игорный салун, Мики, растянувшись на полу, горько рыдала. «Боже, – с отчаянием думала она, – почему у меня такая ничтожная жизнь?» Нет, она не жалеет о том, что сказала Эмету. Может, хоть это приведет его в чувство, заставит понять, что она не будет вечно искать его и волочить домой, когда он напьется до потери чувств. Эмету ведь наплевать на ее нужды и желания, он слишком занят своей персоной.

Чего он от нее ждет? Что она и дальше будет сносить его выходки? Этого еще не хватало! Она должна подумать и о себе. Эмету последние два года она была абсолютно безразлична. И ей надоело ходить к картежникам, чтобы притаскивать его домой. Нет никакого сомнения, что Эмет даже не успеет подняться с койки после очередной пьянки, как гонка за землей начнется и закончится. Участки в городе расхватают без него. Хотя это не играет никакой роли, подумала она, прижимая холодную одежду к горящей щеке. Эмет все равно в мгновение ока проиграет и свой участок, и свои товары.

Но она-то не тратила эти два года зря. Она изучила все холмистые окрестности Озарка и плоские равнины Канзаса. Когда прогремят пушки форта Рино, она понесется как ветер, чтобы сделать заявку. И это будет ее заявка, которую Эмет не проиграет и не продаст, чтобы выплатить карточные долги.

Мики торопливо прошлась по палатке, отбирая те вещи, которые принадлежали только ей. Потом она упаковала их в мешок, чтобы забрать, как только сделает заявку. Из-за таких, как Эмет и Кейл Броулин, она когда-нибудь станет ненавистницей мужчин, подумала Мики. Они оба осуждали ее мечту, пытались лишить ее надежды на лучшее будущее. Но она, несмотря на них, воплотит свою мечту в жизнь.

Кейл пристально смотрел на двух безупречно одетых джентльменов, которые подъезжали к лагерю в легкой двухместной коляске с козырьком от дождя. Торчащие в разные стороны волосы одного из них напоминали копну сена. Лицо второго было похоже на голову какой-то экзотической птицы. Когда этот второй выбрался из коляски и важно направился к Кейлу, тот понял, какой птицы – попугая.

Джозеф Ричардс, специализировавшийся на приобретении городских участков для железнодорожной компании, а также для прочих клиентов, протянул Кейлу наманикюренную руку. Его узкие губы растянулись в фальшивой улыбке, когда он заметил удивление на лице могучего ковбоя.

– Мистер Броулин, я хотел бы поговорить с вами. Дело может принести вам хорошие деньги. – Коротко представившись Кейлу, Джозеф начал очень дипломатично объяснять свой план. – Мои клиенты попросили меня найти человека, который смог бы принять участие в гонке, представляя интересы железнодорожной компании и директоров отделения нашей компании в Канзасе. Мы осмотрели несколько потенциальных участков, которые достанутся поселенцам, около трассы, приближающейся сюда железной дороги. Через шесть месяцев между Канзасом и Техасом будут проложены рельсы. Жителям города потребуются товары для содержания своих домов. Мы хотим помочь поселенцам в определении местоположения участков, в том числе и для размещения станции.

Джозеф остановился, чтобы передохнуть, и подарил Кейлу лучезарную улыбку.

– Мы считаем, что вы – тот человек, который может нам в этом помочь. Нам нужен умелый наездник с быстрой лошадью, который смог бы сделать заявку на участок в городе – участок, который располагался бы близко к будущей железной дороге.

На лбу Кейла появилась вызванная сомнением вертикальная складка.

– А почему вы решили, что именно я – тот человек, который может вам помочь? – поинтересовался Кейл.

Джозеф неловко переступил с ноги на ногу под пристальным взглядом Кейла, явно не желая смотреть прямо в его серо-стальные глаза.

– Кое-кто из моих клиентов и я были на скачках в форте Рино на прошлой неделе, – объяснил он. – Ваша репутация говорит сама за себя. И у вас одна из самых быстрых лошадей на этой территории.

Если Джозеф думал, что сделал Кейлу комплимент, то он ошибся.

– А что это благородное дело, которое вы осуществляете для поселенцев, даст мне? – В голосе Кейла ясно слышалось недоверие и подозрение.

Джозеф показал кожаный бумажник, набитый ассигнациями.

– Мы аккуратно платим за ценные услуги.

Кейл задумчиво провел рукой по щетинистому подбородку, притворяясь, что обдумывает предложение. Затем он откинулся на ограждение загона и скрестил руки на груди.

– Полагаю, вы уже связывались с переселенцами, которые хотят получить места в будущем городе, и дали им какие-то обещания.

Мики бы уловила в его голосе раздражение. Однако Джозеф знаком с Кейлом не был и не понял, что его собеседник очень недоволен. И потому он с готовностью кивнул:

– Мы... э-э... распределили сертификаты на городские участки среди почти трех тысяч особо жаждущих переселенцев. Все они будут очень благодарны за вашу помощь.

Густые брови над серебристыми глазами, что, казалось, видели собеседника насквозь, хмуро сошлись.

– И сколько стоило переселенцам приобрести участок свободной земли? – Низкий голос Кейла звучал угрожающе.

Джозеф невольно поморщился, когда Кейл сделал акцент на слове «свободной». Но он знал, что на Индейской территории его собеседник хорошо известен не только умением обращаться с лошадьми и владеть оружием, но и умом и опытом, полученным в торговле скотом и в операциях на бирже. Кейл наверняка уже давно изучил финансовые выгоды от операций с участками, и поэтому от него не было смысла что-либо скрывать.

– Мы продаем сертификаты номиналом в несколько долларов... – начал он и осекся, потому что Кейл иронически рассмеялся.

– И лучшие участки – только тем, кто может предложить очень большие деньги, – усмехнулся он. – Кто бы мог подумать, что свободные земли могут стоить так дорого!

Джозеф снисходительно улыбнулся.

– Мы с партнерами по бизнесу руководствуемся интересами наших клиентов, – провозгласил он. – То, что мы хотим произвести предварительное распределение, позволит не тратиться на участки, которые все равно отойдут под железную дорогу. К тому же местность вокруг города из-за его расширения все равно пропадет для сельского хозяйства. Мы предвидим проблемы и желаем их избежать.

Кейлу захотелось ударить этого низкорослого жулика с его черными маленькими глазками и птичьим носом. Жаль, что Мики здесь нет, – она бы получила полное представление о своих шансах.

Интересно, во что превратится эта гонка за свободной землей? Нет сомнения, что это будет беспорядочная битва за собственность со спорами и даже перестрелками. Ничто на свете бесплатно не достается. Он пытался убедить в этом Мики, но она оказалась слишком упрямой, чтобы внять его предостережениям. Одни поселенцы будут платить за свои земли таким, как Джозеф Ричардс, другие будут, улыбаясь, подсчитывать полученные незаконным образом деньги. Черт бы побрал этих жуликов!

– И где вы и ваши партнеры по бизнесу, которых вы не назвали, выбрали городской участок, чтобы облагодетельствовать человечество? – произнес Кейл, стараясь, чтобы его вопрос не прозвучал слишком грубо.

Повернувшись на юго-восток, Джозеф направил короткий палец по направлению к предполагаемому участку.

– Наши исследования показали, что лучшие места для желающих будут располагаться на двух прямоугольных участках прямо на юг от реки Канейдиан. Там очень много воды и подходящая земля, чтобы проложить железную дорогу. Деревья вдоль реки и впадающего в нее ручья дают достаточно тени и лесоматериалов.

Широкие поля шляпы скрыли от Джозефа досаду на лице Кейла. Джозеф описал как раз тот участок, о котором мечтала Мики. Даже если эта упрямая девка сможет прибыть на участок раньше железнодорожной компании, что компания вряд ли допустит, то эти земли у нее все равно отберут под железную дорогу. Мики могла застолбить участок, но войну против могущественной железной дороги ей было выиграть невозможно, как и войну против состоятельных переселенцев, которые уже получили сертификаты от этих предприимчивых дельцов. Кейл был готов отдать свою руку под заклад, что все лучшие участки уже давно распределены с ведома железнодорожной компании, но, разумеется, все это делалось за кулисами. Одинокой женщине против такой силы нечего делать. Конечно, к ней сначала будут обращаться вежливо. А вот когда она откажет, ей начнут угрожать. И если она не уступит...

Кейл оттолкнулся плечом от ограды загона, чувствуя, как в нем растет гнев. Он буквально навис над Джозефом Ричардсом.

– То, что вы предлагаете, нечестно, – презрительно буркнул он. – По сути, вы хотите меня купить, чтобы я сделал заявку, а потом пожертвовал – ради человечества – эту заявку вашей компании, которая немало наживется, продавая отдельные участки алчущим переселенцам – участки свободной земли!

Кейл говорил все громче, пока не начал кричать в перепуганное лицо Джозефа. Низенький человечек поспешил отступить на два шага и только после этого начал возражать. Но не успел он открыть рот, как Кейл шагнул вперед.

– И не ведите тут сладких разговоров о том, как ваша компания желает помочь обычным переселенцам! – зло прокричал он. – Если бы вам не нужны были деньги, то вы бы сидели в своем мягком кресле в Канзасе! – Сделав глубокий вдох, Кейл выбросил руку по направлению к съежившемуся человеку, который мудро рассудил не покидать коляску. – А теперь убирайся отсюда, Ричардс! Я не буду ввязываться в ваши нечистые дела!

Джозеф поспешно поднялся в экипаж, где он в компании своего друга мог чувствовать себя в безопасности, и оттуда снисходительно пробурчал:

– Ты потерял хорошие деньги, Броулин. Если ты завтра не будешь участвовать для нас в гонке, мы найдем кого-нибудь другого. Отказавшись от нашего щедрого предложения, ты не остановишь прогресс.

– Ваш прогресс – это деньги! – почти прорычал Кейл, устремившись к коляске.

Поспешно, как только это позволяло его щуплое тело, Джозеф схватился за поводья и щелкнул ими по спине лошади. Та рванулась вперед, звеня упряжью. Кейлу осталось только пожелать обоим после смерти оказаться в адском пламени.

Когда экипаж стал почти неразличим, Кейл выругался. Он знал, что все этим не кончится. Такие, как Джозеф Ричардс, были как назойливые мухи, только кружили они вокруг денег. Гонка за землей обещала деньги, и они сделают жизнь Мики невыносимой, если она сможет застолбить участок, на который имеет виды железнодорожная компания.

Если Мики попытается противиться этим людям, она наживет большие неприятности. Недовольно бормоча, Кейл вернулся в палатку. Он переоделся в чистую одежду, а затем направился к речке. Хорошо бы остудить голову в воде, прежде чем...

Кейл точно не знал, что он сделает после. Но одно решил для себя наверняка. Мики не может участвовать в гонке. Если она дерзнет это сделать, она проиграет – даже если придет первой!

Глава 11

Тусклые лампы бросали мерцающий свет на карты Эмета Ласситера. В последнее время он был способен только на то, чтобы держать карты в ослабевших руках. В салун для карточной игры он отправился, чтобы забыться. Но чем больше он пил, тем раздраженнее вспоминал Мики.

– Не слушает собственного отца, – буркнул Эмет и, щурясь, посмотрел на свои карты.

Если бы Мишель была здесь, это бы изменило все. Она бы приструнила Мики, она бы дала смысл его жизни. Почему Мики не пошла в свою мать – терпеливую, мягкую, понимающую? От Мики не было никакой помощи, совершенно никакой. Она желала иметь дом и землю, а это означало тяжелый труд. Эмет этого не хотел. Что толку в доме, если в нем нет Мишель? Но она умерла, и ее полный борьбы дух исчез вместе с ней.

Зло буркнув, Эмет рукавом вытер виски с подбородка. Мики собирается вести дела отдельно от него. А она нужна в его торговой лавке – и, всемогущий Боже, она непременно станет там работать.

– Будешь делать ставку, старик? – нетерпеливо спросил один из игроков. – Я...

Он внезапно прервался, когда его по плечу ударил Морган Хагерти.

– Почему бы твоему заду не отдохнуть, друг? – предложил Морган. – Ты явно потерял терпение, если не даешь мистеру Ласситеру тщательно изучить карты.

Игрок повернулся – и тут же увидел, что Морган стоит, опершись рукой на кобуру, из которой торчит «кольт». Решив, что разумнее всего не возражать, он уступил свое место. На губах Моргана появилась хитрая улыбка, когда он взял карты. Его репутация хорошего стрелка была известна в этом салуне. Здесь ему мало кто решался возражать.

Сегодня Морган был готов показать все, на что способен, чтобы добиться своего. На кону был большой куш, куда больший, чем деньги картежников. Джозеф Ричардс нанял его скакать в гонке за землей в интересах своей компании. Морган согласился на предложение при условии, что ему достанется часть прибыли. Чтобы быть уверенным, что он завладеет землей, Морган хотел получить самую быструю лошадь в этих краях – Санданса.

Как только Санданс будет у него, он найдет способ умерить недовольство Мики. Единственной проблемой было уговорить Эмета поставить скакуна на кон.

– Семь карт для вас достаточно? – с приятной улыбкой спросил Морган.

Эмет пожал плечами и протянул руку к стакану. Только что этот стакан был пуст – но Морган позаботился о том, чтобы наполнить его снова до краев. «Черт бы побрал эту Мики», – буркнул Эмет себе под нос. Он и сейчас думал о том, как обуздать свою своенравную дочь. Она обязана ему повиноваться.

– Я тоже хотел бы принять участие, Морган, – раздался вдруг низкий вибрирующий голос. Хотя говоривший стоял в тени, Морган узнал его мгновенно. Этого еще не хватало! Морганом овладела злость, когда к столу из деревянных ящиков и реек подошел Кейл Броулин. Инстинктивно Морган потянулся за револьвером, однако ему пришлось напомнить себе, что место и время для вендетты здесь не самое лучшее.

На лице Кейла застыла холодная улыбка, когда он опустился на стул около Эмета. Тот был так занят картами, что даже не сообразил, что собирается играть против опытной акулы. Какое-то мгновение Кейл и Морган молча смотрели друг на друга, отмечая для себя те изменения, которые произошли с обоими за последние три года. Изящные черты лица Моргана чуть погрубели от возраста, но все равно он смотрелся много красивее, чем Кейл. Его светлые волосы, как всегда, были аккуратно подстрижены и уложены, он был хорошо одет и отличался благородными манерами.

По мнению Моргана, Кейл изменился мало. Он был все так же силен и неустрашим, как и раньше. Все же время углубило твердые линии у его рта и морщинки по краям глаз. Рот Кейла все так же крепко сжат: очевидно, он не потерял своей решимости. Глаза были полны дерзости и бесстрашия.

Кейл не ожидал увидеть здесь Моргана Хагерти. Но видно, судьбе было угодно, чтобы они снова встретились. После того как Кейл прогнал Джозефа Ричардса из лагеря, он принялся думать над планом своих действий. Первое, чем ему следовало заняться, – это найти отца Мики. Пробираясь между фургонами и кострами, он повстречал Грету Эриксон, которая сообщила, что Мики и Эмет вконец разругались и Эмет отправился в игорный салун.

Бормоча ругательства, Кейл быстро направился к салуну, напрямик сквозь кусты и деревья. Он пришел в кое-как построенный салун как раз вовремя, чтобы увидеть Эмета и присоседившегося к нему Моргана. Эта картина сразу объяснила Кейлу все.

Морган ненавидел Кейла с самой первой их встречи. Он имел безупречные манеры и мог быть обворожительным. Но когда кто-нибудь вставал у него на пути, он становился опасен. Добиваясь своего, Морган прибегал к хитрости, не брезгуя ни чем. Это был коварный и расчетливый человек, и Кейлу не нравилось, что такая личность отирается около Мики и ее отца.

– Думаю, ветер напрасно занес вас сюда из Техаса, – произнес Морган, помолчав. Его чуть поблескивающие глаза на миг повернулись к Эмету. – Вы имели счастье быть знакомым с назойливым мистером Кейлом Броулином?

Проигнорировав ироничное замечание Моргана, Кейл протянул руку. Ему пришлось ждать, пока налитые кровью Глаза Эмета сконцентрируются на нем и тот донесет до него свою длань. Боже, до чего же допился этот человек! Его слабое пожатие говорило о полной беспомощности. Кейл подумал, что урезонить Эмета ему не удастся. Эмет слишком пропитался виски, чтобы здраво соображать, и он станет легкой добычей, какую бы махинацию Морган ни задумал.

Кейл с осуждением посмотрел на небрежно расстегнутую рубаху и взъерошенные волосы Эмета. Одного взгляда на эту фигуру было достаточно, чтобы понять, что своей своенравной дочерью Эмет управлять не способен. Этот человек не был в состоянии побеспокоиться даже о себе. Черт бы его побрал! Эмет не мог называться отцом Мики. По-видимому, из-за жалкого состояния отца его дочь и бросилась в погоню за удачей. Кейлу захотелось поднять старика за грудки и как следует встряхнуть. Это желание усилилось при воспоминании о сказанном Гретой, что Мики вынуждена забирать своего отца из этого салуна – настоящего притона для игроков и воров. Боже, да любой из этих негодяев мог над ней надругаться!

– Какие ставки, Хагерти? – произнес Эмет, вытягивая две карты из колоды.

Лицо Моргана оставалось непроницаемым, не выдавая его мыслей.

– Ставки самые высокие, какие только могут быть, – объявил он, мельком взглянув в свои карты.

– У меня почти нет денег, – медленно произнес Эмет. Невидящими глазами он смотрел в свои карты, пытаясь разобрать, где у него трефы, а где – червы.

Морган небрежно распрямил плечи.

– Почему бы вам не поставить на кон вашу замечательную лошадь? – предложил он. – Если вы выиграете, я выплачу вам стоимость Санданса. Если удача улыбнется мне, лошадь моя.

В глазах Кейла вспыхнула ярость. Так вот что затевается! Морган прицелился к лошади, которую хотел бы иметь каждый переселенец, участвующий в гонках. Интересно, для кого старается Морган – для себя или какого-то покупателя? Или же Морган прицелился к хозяйке коня – светловолосой упрямой чертовке? Зная Моргана – а Кейл был знаком с ним достаточно хорошо, – можно было сделать заключение, что этот хитрый игрок рассчитывает и на коня, и на его хозяйку. Морган искал красивых женщин с такой же энергией, с какой стремился к большим деньгам. И если Морган догадается, что Кейл и Мики были...

Кейл содрогнулся от этой мысли. Морган не решится использовать Мики, чтобы отомстить ему, Кейлу...

– Так вы участвуете, Броулин? – казалось, равнодушно поинтересовался Морган. – На случай, если вы не знаете: конь Ласситеров стоит по крайней мере семьсот долларов. Зная вашу любовь к лошадям, я уверен, что вам доставит удовольствие его приобрести.

Эти слова прозвучали довольно любезно, однако Кейл уловил, что Моргану не удается контролировать себя. Было ясно, что он предпочел бы придушить своего партнера по игре, а не вести с ним разговоры.

– Это не совсем моя лошадь, – признался Эмет заплетающимся языком. – Моя дочь вырастила и обучила ее...

Белесая бровь насмешливо выгнулась.

– Вы хотите сказать, что не являетесь для своей дочери авторитетом? – Морган с издевкой откинулся на спинку стула и посмотрел на две карты, что лежали перед ним на столе. – На вашем месте я бы не позволял дочери принимать решения в деловых операциях или по поводу лошади, – цинично продолжил он. – Кто носит штаны в вашем доме – вы или ваша дочь?

Эмет какое-то время сидел неподвижно, опустив плечи и ссутулившись. Внезапно ему пришло в голову – а ведь Морган прав. Если он, Эмет, хочет поставить эту прекрасную лошадь на кон, он вправе это сделать. В конце концов, это он приобрел коня жеребенком и подарил Мики. Лишившись коня, Мики не сможет рассчитывать на удачу в гонке и вынуждена будет помочь ему сделать заявку на место в городе. К Эмету как-то подходил человек, продававший участки в будущем городе, и предложил ему участок на выбор. Но денег не было. Эмету не оставалось ничего, кроме как участвовать в гонке и сделать самому заявку на землю.

Пока в затуманенной голове Эмета теснились эти мысли, Кейл буквально скрежетал зубами, полный решимости тщательно следить за руками Моргана, чтобы не дать ему жульничать.

– Как я могу знать, что лошадь стоит этих денег? Я ее не осматривал, – уверенно произнес Кейл.

– Санданс стоит каждого пенни из той суммы, что я назвал, – объявил Морган и, еще раз взглянув на карты, сгреб их в ладони. Этот жест заставил Кейла насторожиться. – Лошадь может бежать, как ветер, и за последний год она выиграла все скачки, в которых участвовала.

– И Санданс вернет мне все долги, – буркнул Эмет и злорадно ухмыльнулся.

Кейл с тревогой посмотрел на карты, которые сдал ему Морган. Они были просто ужасны. Это были карты, не пригодные для игры, игроки называют их мусором. Похоже, что Морган начал мошенничать с первой же сдачи.

Вокруг них стала собираться толпа. Кейл заставил себя сосредоточиться на Моргане, но это было очень трудно, поскольку Эмет постоянно что-то бурчал себе под нос, проклиная дочь и жалуясь какой-то женщине – по-видимому, умершей жене. И все время перед глазами Кейла стояло лицо Мики, которую, без сомнения, просто уничтожит известие, что накануне гонок она потеряла Санданса. Кейл ясно видел, что Морган хотел заполучить лошадь, трудно сказать, по какой причине.

– Так ты участвуешь? – спросил Морган, стараясь, чтобы его слова звучали непринужденно.

Кейл уловил в глазах Моргана нетерпение и раздражение. Похоже, теперь Кейл знал, как вести дела с Морганом, – нужно заставить его потерять самообладание.

– Я думаю, – пробормотал Кейл, приподняв уголки карт, которые он оставил для этой финальной стадии. У него были червовые король и десятка. Четверка бубен и король треф лежали на столе лицевой стороной вверх. Кейл перевел глаза на две карты – трефовые даму и туза, что лежали перед Морганом. Возможен флэш, задумчиво подумал Кейл, переводя глаза на карты, что держал перед собой Эмет.

– Я поднимаю ставку на сто долларов, – объявил Кейл. Оба его партнера тоже повысили ставку.

Кейл сдал еще три карты, лицевой частью вверх. Теперь у него были три червовые карты. Морган мог похвастать джокером, а Эмет только недовольно буркнул, увидев пришедшую к нему карту – валет пик.

– Пара тузов – и тот, кто получит флэш, забирает все, – спокойно произнес Кейл.

Моргану стоило труда скрыть свое торжество, когда он поднял ставку еще на сто долларов. Видно, Кейл сошел с ума, подумал он про себя. Даже при том, что сдавал Кейл, Морган чувствовал себя победителем. Его радостные ожидания возросли, когда Кейл сдал ему червовую девятку, а себе взял бубнового короля. Расклад был явно против Кейла, и флэш доставался Моргану. Хотя Эмет поставил на кон последнее – лошадь своей дочери, было видно, что у него нет никаких шансов. И у Кейла тоже.

Когда Кейл сдал последние карты, лицевой частью вниз, Морган откинулся на сиденье. Он получил четверку треф – и эта карта давала ему флэш. Перед Кейлом же лежала пара королей. Морган спокойно выложил в ряд четыре карты трефовой масти перед Кейлом, чтобы тот мог хорошо видеть.

– Флэш! – ликующе рассмеялся он.

На лице Кейла не появилось ни удивления, ни досады. Он лениво перевернул те две карты, что лежали рубашкой вверх.

– Полный дом, четыре короля, – объявил он. Эмет бросил свои карты.

– Ну, похоже, Броулин приобрел себе новую лошадь... Забирайте. – Он качнулся на стуле, чтобы опустошить бутылку. – Но вы должны довести меня домой, я не смогу не только найти Санданса, но и дойти до палатки.

Морган дернулся от дикой ярости. Он не мог поверить в свое поражение. Он был уверен, что обладатель флэша получит все. Но Кейл каким-то образом ухитрился собрать всех королей. Какое-то мгновение Морган сидел неподвижно, ошеломленный, злой и ненавидящий Кейла больше, чем когда-либо раньше... если только это возможно.

Кейл неторопливо поднялся из-за стола. Боже, какое же жалкое зрелище представлял собой Эмет! Неудивительно, что Мики была столь злой и яростной. Она имела на это право, решил Кейл.

Забрав у Моргана выигранное, Кейл направился к лагерю Бумер. Сейчас не время сводить счеты с Морганом. Все, что он хотел, – это взять Санданса и вернуться в свою палатку. Однако это оказалось не так легко. Когда он проходил мимо кустов, то внезапно услышал позади треск ветвей. Не нужно было иметь пару глаз на затылке, чтобы догадаться, кто идет следом. Но Кейл удивился, что Морган не попытался убить его выстрелом в спину.

– Ты, сукин сын, передернул! – зло произнес Морган.

Кейл неторопливо повернулся, медленно протягивая руку за своим револьвером. Он чуть улыбнулся, но эта улыбка исчезла, когда он увидел сатанинскую ухмылку на лице Моргана.

– Я передернул – но более умело, чем ты, – поправил он. – Ты сдал мне столько мусора, что мне с ним нечего было делать. Но тебе не повезло, что последнюю сдачу делал я. Я знал, что ты не сможешь преодолеть искушения и поставишь все семьсот долларов на этот джокер. Почему, как ты думаешь, я позволил тебе заиметь эту дикую карту?

Издевательство в голосе Кейла совершенно лишило Моргана выдержки, которую он сохранял в течение всего последнего часа.

– Ты всегда вставал у меня на пути, – угрожающе процедил он. – Сначала ты расстроил мое счастье с Джессикой, а сейчас мешаешь мне в моих делах. Но я больше не позволю тебе вмешиваться в мои планы. Я хочу завладеть и лошадью, и этой прелестной дамой. – Он тяжело дышал от едва сдерживаемой ярости. – Я добьюсь своего, если даже мне придется перешагнуть через твой труп.

Кейл насмешливо улыбнулся.

– Ты всегда злишься на тех, кто не желает выполнять твои прихоти, не так ли? – произнес он. – Ты всегда искал легких путей, а когда найти их не удавалось, обвинял в этом других. И Джессику ты обвинял.

– Я любил Джессику. А ты убил ее, – зло прошипел Морган. – Ты, самоуверенный ублюдок, из-за тебя она погибла!

Кейл поморщился. Морган задел его этими словами, и задел сильно. Но сейчас было не до переживаний, поскольку прямо напротив стоял кипящий яростью Морган. Если не принять мер, Морган вполне может с ним расправиться.

– Любил? – Голос Кейла был спокоен и лишен иронии. – Ты не знаешь значения этого слова. Джессика была для тебя всего лишь довеском к деньгам. Когда тебе изменила удача в карточной игре – или другие игроки стали жульничать лучше, – ты решил поправить свои дела за счет ее приданого.

Моргана трясло от ярости. Боже, как он ненавидел этого баловня судьбы! Он всегда его терпеть не мог, завидуя его способностям и его авторитету у людей.

– Наступит день, Кейл, когда ты найдешь женщину, которая будет для тебя что-то значить. И я ее у тебя отберу – так же, как ты отобрал у меня Джессику. – Глаза Моргана блестели в неясном свете. – Тебе не давала покоя мысль, что Джессика любила меня, ведь верно? И ты встал между нами. Я никогда не забуду, что ты сделал с ней!

Ненависть столь затуманила мозги Моргана, что ему захотелось немедленно отомстить. Издав животный рев, он бросился на Кейла. Как он в эту минуту хотел задушить своего противника! Но Кейл ответил метким ударом в живот, от которого нападавший согнулся пополам и остановился, жадно глотая воздух. Однако это его не успокоило. Распрямившись, он снова двинулся на Кейла, хоть и с трудом держась на ногах.

Кейл ловко увернулся от его кулака и нанес удар в челюсть, прежде чем Морган успел восстановить равновесие. Морган отлетел назад и грохнулся на землю. Его левая рука потянулась за кобурой, тогда как правой он вытирал кровь с разбитых губ.

Но прежде чем Морган вытащил револьвер, он услышал леденящий щелчок курка «кольта». Черт, и почему он не выстрелил Кейлу в спину, когда имел такую возможность? На протяжении пятнадцати лет Морган мечтал превзойти Кейла хоть в чем-то – во владении оружием, в искусстве общения с женщинами, в умении говорить, в богатстве. Но постоянно оказывался вторым.

– Эта лошадь принадлежит мне, – процедил Кейл, почти не разжимая зубов. – Надеюсь, что она стоит тех денег, в которые ты ее оценил. Не думаю, чтобы ты полез убивать меня за ничего не стоящую дрянь.

– Ты хочешь получить эту лошадь только потому, что ее хотел я. Не так ли, Кейл? Я хотел Джессику, и ты стал делать все, чтобы она мне не досталась, – презрительно рассмеялся Морган. – Ты испытываешь чувство превосходства, когда получаешь то, что я хочу? Жил бы ты здесь, если бы знал, что Джессика жива и может достаться мне?

Кейл никак не отреагировал на его ядовитые слова. Может, потому, что чувствовал свою вину и не хотел спорить, а может, просто понял: Морган использует возможность высказать то, что думает. Три года назад Кейл вмешался в жизнь Моргана, чтобы спасти Джессику от потери приданого, даже несмотря на то что та благоволила к Моргану. С тех дней на сердце Кейла был тяжелый камень.

Повисшую паузу прервал насмешливый голос Моргана.

– Подожди, Кейл. Однажды игорный стол может повернуться и это я буду решать, что тебе иметь, а что – нет. И когда этот день наступит, тебе придется понять, что я чувствовал, потеряв Джессику. А после этого, черт бы тебя побрал, ты будешь испытывать такую же ненависть, что вскипает в моей крови, когда ты становишься на моем пути! Если ты думаешь, что я забуду мою муку и то зло, которое ты мне причинил, ты глубоко ошибаешься!