Грозовая вспышка

Мики провела пальцем по его лицу и вдруг расцвела озорной улыбкой.

– И сколько?

Кейл недоуменно нахмурился.

– Чего сколько? – Может, он внезапно заснул и забыл какой-то отрывок из их разговора?

– Сколько тебе нужно детей? – прошептала она, касаясь его тела и не думая, как оно исцарапано и побито.

– С полдюжины будет достаточно, но начинать надо с одного...

Его губы коснулись ее губ, словно обещая то, что должно скоро произойти.

– Знаешь, как сильно я тебя люблю? – произнесла Мики, когда ее пальцы проникли под рубашку Кейла, чтобы коснуться его бронзовой кожи.

Она начала ласкать его, и ее ласки туманили его разум. Ему захотелось ущипнуть себя, чтобы удостовериться, что все это происходит наяву. Но те ощущения, что породила в нем Мики, были столь живыми и яркими, что никакая фантазия не могла с ними сравниться. Любовь Мики он чувствовал в каждой ее ласке, в каждом произнесенном шепотом слове. И Кейл постарался отвечать тем же – поцелуем на поцелуй, прикосновением на прикосновение, возвращая ей ее бесценный дар любви.

Их охватило безумие. То, что они долго сдерживали, теперь стало необузданным, как извержение вулкана. В порыве наслаждения они шептали слова, которых ранее тщательно избегали. Они оба словно исследовали страсть, изучая ее самые сокровенные глубины. Их любовь выражала себя и физическим желанием, и словами. Скоро они слились в единое живое, дышащее существо. Их страсть, подобно вспыхнувшей звезде, разгоралась все ярче и ярче с каждым мгновением...

Когда они, изнеможенные, лежали рядом, Кейл знал, что это только начало. Мики зажгла в нем огонь, который осветил окружающий сумрак и дал смысл его жизни.

– Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж – и чем быстрее, тем лучше.

– Сегодня – это не слишком поздно? – засмеялась Мики, потершись носом о его массивное плечо.

На его лице появилась озорная улыбка.

– Поздно, поскольку я не хочу прерывать такое увлекательное занятие.

Ее синие глаза блеснули юмором.

– Но нам надо переставить мебель... посмотреть, что у нас есть... – Несмотря на это предложение, ее руки продолжали скользить по его твердым мышцам, разминая их.

– Потом, – буркнул Кейл, которому не понравилась эта идея. Было видно, как под прикосновениями ее рук в нем растет желание.

– Нам следует посмотреть наши припасы и приготовить обед.

– Я не голоден, – объявил Кейл, и его голос дрогнул от ее ласк.

– Тебе трудно угодить, Кейл Броулин, – поддразнила его Мики.

– Да, – согласился Кейл и притянул ее стройное тело ближе. – У меня большие требования. Но то, что мне нужно, находится совсем близко...

– Какое совпадение, – рассмеялась она. – И мне тоже не надо никуда идти, чтобы получить то, что я хочу...

Она снова принялась за свои искусные ласки, и с губ Кейла слетел стон.

– Я люблю тебя, Мики, – произнес он, тяжело дыша, когда она покрывала его тело поцелуями.

– И я люблю одного ковбоя – да так, как он и не мечтал, – прошептала Мики. – А взамен мне нужна его любовь, и больше ничего.

Когда солнце, поднявшись над горизонтом, осветило заросший деревьями ручей, Мики и Кейл занимались любовью уже несколько часов. Санданс, о котором его хозяйка совсем забыла, спрятался от солнечных лучей в тень, досадуя, что никто не позаботился его расседлать.

Когда наконец хозяева дома появились на крыльце, он был смертельно обижен на обоих.

Раньше Мики никогда о нем не забывала. Она никогда не оставляла его грызть удила, когда не ехала на нем верхом. Теперь его бросили и забыли, словно он был обычной лошадью из стада! Однако вечером конь сменил гнев на милость, когда Мики задала ему грандиозную порцию овса и позволила наесться до отвала.

ЧАСТЬ IV

Любовь сама по себе слишком сладка.

Лучше всего, когда в любовном меде есть капля желчи.

Автор неизвестен

Глава 26

Размышления Моргана прервал шум на улице. Желая узнать, что происходит, он вышел из салуна и тут увидел кавалькаду из экипажей, что тянулась за женихом и невестой.

На лице Моргана появилась кривая улыбка, когда он узнал пару, стремительно проехавшую мимо в коляске. Итак, Кейл Броулин и в самом деле серьезно увлекся этой упрямой девицей, подумал Морган и презрительно фыркнул. Видимо, их ссоры были показными: Кейл не хотел выдавать свою привязанность к Мики, чтобы Морган с ней не разделался.

Без сомнения, Кейл рассчитывал, что он, Морган, переедет со всеми на новый участок и не узнает об этой свадьбе. Возможно, Кейл надеялся, что он, Морган, исчезнет из этих мест, после того как дело завершилось с такой прибылью. Так Морган бы и поступил – если бы не эта свадьба.

Губы Моргана искривились в дьявольской ухмылке. После смерти Джессики он долго ждал этого момента. Теперь он знает самое уязвимое место Кейла – и обязательно в него ударит. Он даст понять Кейлу, что он покинул Оклахому, и подарит ему фальшивое чувство безопасности. Но в один прекрасный день Кейлу придется понять, какую смертельную ненависть Морган испытывал к нему на протяжении последних трех лет. Весь захваченный мыслями о мести, Морган поспешно зашагал по улице, чтобы сообщить всем встречным, что уезжает из этой местности.

Когда месть свершится, Кейлу предстоит жалкая жизнь – печальные воспоминания и мучительные ночные кошмары. А если Кейл попытается его разыскать, Морган избавится и от этого назойливого ублюдка – раз и навсегда. Наконец настал час мщения за разрушенную жизнь. Сначала он заставит этого человека мучиться, а потом убьет его своими руками.

Морган не мог поверить в такую удачу. Кейл считает, что заполучил свою мечту в виде этой упрямой девки. Но на самом деле она будет орудием его, Моргана, мести. Морган зло рассмеялся. Как складно все получается. Он получил возможность в точности воспроизвести то, что произошло три года назад, только с переменой ролей. От предвкушения мести Морган громко рассмеялся, поворачивая лошадь на юг. Время возмездия настало!

Кейл затаил дыхание, когда Мики появилась в спальне. Его глаза жадно пробежали по ее праздничной розовой рубашке. Лучи фонаря легко проникали сквозь тонкую ткань, освещая ее шелковую кожу, подчеркивая ее притягательные округлости и изгибы. Боже, она была самым великолепным существом из всех, которых он когда-либо видел!

Заметив, с каким восхищением Кейл смотрит на нее, Мики польщено улыбнулась.

– Я думала, что мне нужно надеть что-то более удобное... – едва слышно пробормотала она, удивляясь, почему она чувствует себя неловко со своим законным мужем, словно любовью они должны заняться в первый раз. Эта ночь была особой – первой брачной, – и Мики хотелось, чтобы она стала началом новой их жизни, правильной и счастливой.

На губах Кейла появилась распутная улыбка, когда он хозяйским взглядом прошелся по ее совершенной фигуре, не пропуская ни одной интересной детали.

– Рубашка просто великолепна, – сделал он комплимент хриплым от вожделения голосом. – Но было бы лучше, если бы она висела на стуле, а ты была здесь... – Он похлопал по пустому месту рядом с собой. – Я поклялся этим вечером, что буду любить и беречь свою жену до скончания века. Но я не могу любить и беречь тебя, когда ты так далеко.

– Животное, – игриво поддразнила его Мики. – Я оделась специально для тебя. Только я надела новую рубашку, как ты требуешь, чтобы я ее сняла.

Кейл скатился с кровати и с грациозностью крадущегося кота сократил разделяющее их расстояние. Когда его тень уже легла на Мики, он остановился и направил взгляд серебристых глаз на ее пухлые, как у Купидона, губы. Кейл жаждал коснуться этих губ, забыться в сладком вкусе ее поцелуев, которые были бы совсем другими, чем то неловкое прикосновение губ во время свадебной церемонии. Он жаждал поцелуев, от которых загорается кровь.

– Сними это, Ки. Или разреши сделать это за тебя...

Прошла секунда, и изящная розовая рубашка упала на пол. Ладонь Кейла прошлась по изгибу ее талии и прижала Мики к его телу. Когда его рот начал скользить по ее рту, от сменяющих друг друга, как цветные узоры в калейдоскопе, ощущений у Мики закружилась голова и загорелось все тело. Она с готовностью отдалась буре чувств, которую всегда испытывала, когда касалась Кейла. О, как она обожала этого неотесанного ковбоя, который стал для нее всем! Он будил се спящую страсть, заставлял себя чувствовать женщиной – и еще как заставлял!

Когда ее руки скользили по его обнаженным плечам и играли с черными волосами на его голове, мир для Мики словно раскололся. Ее тело испытывало столь невыразимое удовольствие, что Мики испугалась, что разрядится раньше, чем вознаградит Кейла за его поцелуи.

– Боже, за то, что ты делаешь, сажают в тюрьму, – произнес Кейл, на миг прервав свои поцелуи.

– По обвинению в поджоге? – улыбнулась Мики, откидывая голову, чтобы посмотреть ему в лицо.

– По обвинению в поджоге, – согласился он. – Я весь пылаю. Если ты не потушишь огонь... и... быстро, я думаю, рейки на моей руке загорятся.

Мики постаралась изобразить на лице глубокую озабоченность. Потом она подвела его к кровати и подтолкнула, чтобы он растянулся на ней.

– Мы не должны этого допустить, – проронила она. – Срам, если в брачную ночь придется вызывать доктора.

Она опустила руки на его тело. От ее пальцев по телу Кейла пробегали блаженные токи, руки лишались сил, а ноги становились ватными. Он отвечал на каждое ее прикосновение. От поцелуев, которыми осыпала его Мики, он совершенно потерял чувство реальности. А когда ее шелковое тело заскользило по его, он готов был поклясться, что через несколько секунд сгорит заживо.

– Ки, люби меня, – прошептал он, когда ее розовые, как лепестки, губы на миг оторвались от его рта.

– Не могу припомнить, когда этого не было, – пробормотала Мики. – И не могу представить, чтобы этого не было в будущем...

Кейл обнял здоровой рукой ее бедра и подвинул Мики, чтобы ее тело оказалось под его. Его глаза горели желанием... Вдруг где-то на лужайке раздался резкий звук – словно ветром ударило о стену оконные ставни.

– Что, дьявол, это такое? – раздраженно простонал Кейл.

– «Чаривари», – пробормотала Мики. Ее голос дрожал от желания и разочарования.

Выругавшись по поводу столь несвоевременной помехи, Кейл сполз на пол, чтобы надеть брюки и протянуть Мики платье. Пока они одевались, стараясь, чтобы их не видели из окон, на улице раздались мягкие, томные звуки серенады. Вокруг дома собрались их друзья и родственники, которые колотили в горшки и кастрюли, дудели в рога и создавали шум, празднуя таким образом начало медового месяца молодоженов.

Все еще сидя на полу, Кейл оперся спиной о кровать. Его ладони лежали на коленях. Нетерпеливо побарабанив пальцами, Кейл недовольно посмотрел в окно.

– И сколько еще мы будем наслаждаться этой какофонией, устроенной так называемыми друзьями? – мрачно спросил он.

Кейл совершенно не знаком с обычаем «чаривари», подумала Мики. Она уже видела два таких представления здесь, в Канзасе, и в одном даже приняла участие, когда свадьба состоялась в лагере переселенцев. Похоже на то, что эту шутку для нее устроила Грета. Сентиментальная шведка была большой любительницей разного рода обычаев и традиций. Нет сомнения, что Грета не считала свадьбу полноценной, если в ней не было «чаривари».

– Они не оставят нас в покое, пока мы не пригласим их в дом и не угостим, – сообщила она Кейлу с извиняющейся улыбкой.

– Что? – хрипло переспросил Кейл, круглыми глазами глядя на свою прелестную жену, которую он хотел взять в объятия на протяжении всего дня. – Черт побери, я совсем не это собирался делать.

Мики провела пальцами по его лицу, словно стирая его морщины.

– Один очень умный человек говорил мне, что мудрее идти навстречу судьбе, чем с ней бороться, – напомнила она с лукавой улыбкой. – Если ты не будешь обращать внимания на своих гостей, они будут только настойчивей.

– Вечеринка во время первой брачной ночи! – горько произнес Кейл. – Это самая глупая традиция, о которой я когда-либо слышал. Я всегда считал, что единственное время, когда друзья не имеют права лезть, – это первая брачная ночь!

Нагнувшись, Кейл прокрался к бельевому шкафу, чтобы взять рубашку и ботинки, Мики же на карачках переползла к гардеробу, чтобы выбрать платье получше. Иронический смех заставил ее оглянуться. Кейл стоял в углу, застегивая рубашку и усмехаясь.

– Наши так называемые друзья заставляют нас ползать, как грызунов, – произнес он. Его глаза задержались на вырезе в платье Мики.

– Открой ты им эту проклятую дверь и пригласи гостей в столовую, мистер Крыса, – скомандовала Мики, натягивая платье через голову и расправляя его на теле.

Когда Кейл оделся, он вышел из угла и направился к двери.

– А ты готовь угощение, миссис Крыса. Это будет самый короткий «чаривари» в истории. Как только эта толпа уйдет, мы продолжим точно с того места, на котором остановились!

Мики выпрямилась и направилась к Кейлу. Запечатлев поспешный поцелуй у него на щеке, она метнулась в холл.

– Возможно, нам нужно вернуться к самому началу, – бросила она через плечо. – Я не помню, где точно мы прервались...

Ее озорная улыбка и волнующее обещание полностью компенсировать потерю приободрили Кейла. Он даже смог изобразить на лице приветливую улыбку, когда открыл дверь, чтобы тут же попасть в целую толпу гостей, которых вели за собой Грета Эриксон и Белинда Гроув.

В комнату шагнул также и Эмет, который тут же поспешил объяснить:

– Это не моя идея. – По неправильно застегнутой рубашке Кейла он сразу определил, что гости явились в неподходящее время. – Если ты посмеешь так же прервать мою свадебную ночь, я...

Кейл прервал его, не дав договорить:

– Даю слово, что этого не будет.

Эмет молча кивнул. Белинда сжала его руку, желая, чтобы он последовал за ней в путешествии по дому. Раздаривая улыбки, Кейл принимал поздравления соседей, с которыми познакомился на вечеринке Греты. Но прошло всего полчаса, и Кейл понял, что не в состоянии больше притворяться гостеприимным и галантным и терпеть это «чаривари». Он нашел в толпе Мики, и внезапно его неприятно кольнуло, что она беззаботно болтает с малознакомыми людьми, раздаривал им улыбки. Он хотел, чтобы эти улыбки сейчас видел только он один.

Решив немедленно избавить дом от назойливых насекомых, Кейл открыл дверь и пригласил всех удалиться, пока он не начал вышвыривать всех по одному за шкирку.

Он услышал несколько изумленных возгласов, по большей части женских, а затем гости бросились из дома с такой же поспешностью, с которой совсем недавно ломились в дверь. Кусая губы, чтобы не рассмеяться, Мики подошла к Кейлу, который стоял у двери, словно дракон, охраняющий сокровища.

– Это было очень грубо, – едва сдерживаясь, произнесла Мики, стараясь быть серьезной.

– Бог мой, но это наша свадебная ночь! – выдохнул Кейл в свое оправдание. – Я думаю, что «чаривари» должен быть запрещен как грубый и бесчеловечный обычай... – Он умолк, когда на фоне шума от гостей, забирающихся на лошадей и в фургоны, послышался приближающийся топот копыт. – Боже милосердный, что это еще?

В лунном свете показались силуэты армейского патруля. Кейл тут же разразился бранью по поводу отсутствия личной жизни в Оклахоме. Когда Брок Террел спрыгнул с седла, Кейл зашагал к нему, чтобы поздороваться. Увидев толпу, Брок недоуменно нахмурился.

– Что здесь происходит? – с удивлением спросил он.

Кейл изобразил на лице подобие улыбки.

– Этим вечером я и Мики Ласситер обвенчались, – объяснил он. – Эти... добрые люди... – произнес он из-за отсутствия более точных слов, – помогали нам отпраздновать канун нашего медового месяца. К сожалению, в этих краях существует такой досадный обычай.

Брок добродушно рассмеялся.

– Вот в чем дело. Один из наших кавалеристов слышал крики и вопли и решил, что индейцы снова вышли на тропу войны. Он примчался обратно в мое подразделение и по дороге поднял тревогу среди поселенцев. Мы думали, что надо готовиться к бою.

Кейл поднял глаза к небу.

– Все, что мне нужно, – это спокойный вечер с моей женой, – пробурчал он.

– Ты его получишь, друг, – пообещал Брок. – Поздравления от кавалерии. Мы проводим твоих гостей до дома и проследим за тем, чтобы никто из них не вернулся и тебя не потревожил.

Брок отъехал, но внезапно, вспомнив о чем-то, повернул лошадь обратно.

– Почти забыл, – буркнул он и, сойдя с лошади, подошел к Кейлу. – Морган Хагерти просил меня доставить тебе это сообщение при первой возможности.

Когда Кейл взял послание, его лицо помрачнело. Он не стал вскрывать письмо, пока Брок снова не поднялся на коня и не отправился к удаляющимся гостям. Подойдя к двери, из которой бил свет, Кейл наклонился, чтобы прочитать сообщение.

Несмотря на твои попытки расстроить мои планы, компания по распределению городских участков получила большую прибыль.

– Готов поклясться, что это так, – произнес Кейл вслух. – Морган избавился от своих компаньонов и, не пойманный за убийство, прибрал к рукам всю прибыль.

Я решил перебраться в более культурное место – возможно, в Сан-Франциско. Надеюсь, мы снова не встретимся никогда.

Морган.

Кейл с облегчением вздохнул. Видимо, Моргану надоел городок переселенцев и он отправился туда, где ставки в карточных играх больше и есть множество раскрашенных дам, которых он легко завоюет своей изысканной лестью. Слава Богу, что Морган уехал до того, как состоялась свадьба...

– Зачем ты избавился от гостей, если застрял в дверях? Из тебя получается не очень ревностный муж, – поддразнила его Мики.

Повернувшись, Кейл увидел Мики в соблазнительном неглиже. Ее возбуждающая желание фигура хорошо обрисовывалась светом ламп в холле.

– Зато ты очень ревностная жена, – так же насмешливо ответил Кейл, поднимая темную бровь.

Взгляд синих глаз Мики пробежался по могучей груди, что внезапно оказалась рядом с ней. Мики улыбнулась, заметив, что пуговицы на рубашке Кейл застегнул неправильно. Она подняла глаза – и тут же все ее мысли улетели прочь. Кейл смотрел на нее таким взглядом, каким голодный смотрит на еду. Он хотел ее. Это было в его глазах, в том, как он прижал ее к себе. И она желала его столь же сильно.

– Больше нас никто не прервет, – пообещал Кейл полным решимости голосом. Любого, кто осмелится им помешать, он просто застрелит. – Даже если небо падет на землю, мы не обратим на это внимания.

Мики поднялась на цыпочки, чтобы прижаться губами к его полным, чувственным губам.

– Думаю, я просто не замечу, когда небеса падут на землю...

Пытаясь сделать это элегантно, Кейл учтиво поклонился и протянул Мики руку.

– Пойдемте, миссис Броулин. Я хочу проверить, в самом ли деле вас не сможет ничто отвлечь.

– Это вызов, мистер Броулин? – спросила она, обнимая его за округлое плечо. – Я люблю вызовы. Это позволяет узнать, чего стоит человек.

На строго очерченном лице Кейла появилась озорная улыбка.

– Всю ночь, мадам? – поддразнил он, продолжая эту веселую перепалку.

Ответная улыбка Мики была такой же озорной, как и его.

– И ты найдешь, что я не только упрямая, но и очень выносливая. Посмотрим, кто будет победителем в этом поединке. Разве я не показала, что сделана из крепкого материала, мистер Броулин?

– О, конечно, – подтвердил Кейл, неся ее на руках к лестнице. – Я прекрасно знаю, из какого материала вы сделаны. Из-за него я на вас и женился.

Он коснулся ее губ, его теплое дыхание ласкало ее щеку. Мики почувствовала себя любимой и желанной в первый раз за многие годы. Тем не менее в ее душе жила неуверенность, что ее счастье продлится долго. Все, что с ней происходило, было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Потеряла же она свой вожделенный участок. Так же внезапно может прекратиться и то, что с ней происходит. Сейчас Кейл признается ей в любви. Но кто даст гарантию, что он будет ее любить так же через шесть месяцев или шесть лет?

При этой мысли Мики высвободилась из его объятий и встала на пол – с той же гордой, вызывающей осанкой, которую Кейл знал так хорошо. В недоумении он смотрел на нее какое-то время, не понимая, что стало причиной столь внезапной смены настроения. Что, черт, он сказал такого, что она так помрачнела?

– Кейл, скажи мне, ты будешь все так же любить меня, когда у меня будет большой живот из-за ребенка или когда на моем лице появятся морщины? – с тревогой спросила Мики.

Кейл буквально взорвался смехом.

– С чего это тебе пришла в голову такая мысль? – ответил он вопросом на вопрос.

Мики нетерпеливо топнула ногой.

– Черт побери, отвечай! Ты будешь любить меня, пока я буду молодой и стройной, а потом уйдешь от меня, чтобы подцепить какую-нибудь другую женщину, которая попадется тебе на глаза?

Кейл не мог поверить своим ушам. Ну и разговор у них пошел в брачную ночь! Но взгляд Мики был столь тревожным и ищущим, что было ясно, что придется дать ей успокаивающий ответ.

– Вспомни, я любил тебя, еще когда ты меня ненавидела. Ведь это было так?

– Потому что я для тебя была вызовом, – возразила она. – Но теперь у тебя нет вызова, некого завоевывать.

– Нет, вызов остался, – заметил Кейл, делая к ней шаг. Он поднял ее подбородок, чтобы она взглянула на его нежную улыбку. – Вызов состоит в том, чтобы я сохранил то, что уже завоевал, в том, чтобы не утратил привязанности единственной женщины, мимо которой я не смог пройти. Ты держишь меня очень крепко, красивая ведьма... – Его губы коснулись ее в благоговейном поцелуе. – Ты когда-то обвинила меня в том, что я не знаю, что такое любовь. Это не так, Ки. Я в жизни влюблялся дважды. Теперь я достаточно опытен, чтобы точно знать, что мне нужно и что позволяет сохранить любовь.

Когда он поднял черноволосую голову, на его лице была озорная улыбка.

– Мне кажется, это я должен задавать подобные вопросы. Когда мы встретились, ты была совершенно неопытным юным созданием. Могу я быть уверен, что ты не начнешь искать на стороне поклонников, когда я стану старым и седым?

Обняв его за плечи, Мики подарила ему светлую улыбку.

– Ты можешь быть в этом совершенно уверен. Ты моя первая в жизни любовь, – произнесла она. – Говорят, что первая любовь не забывается никогда. – Она коснулась пальцем морщинки меж его бровей, пытаясь ее разгладить. И кроме того, я считаю тебя одним из представителей той редкой, особой породы мужчин, которые могут успешно соблазнить женщину, даже когда они достигают восьмидесяти лет. К тому же я ревнива. Я не позволю никакой другой женщине получать удовольствие, которое могу получать от тебя сама всю свою жизнь.

Внезапно Мики подтолкнула Кейла к кровати.

– А теперь, если ты не имеешь больше вопросов, нам нужно продолжить то, на чем мы прервались.

– Это у меня вопросы? – изумился Кейл. – Ты их начала! Я, как всегда, был полон любви, а ты...

Когда Мики стянула через голову свое легкое платье и бросила его на стул, у Кейла словно помутилось в голове. Все его внимание было захвачено восхитительным зрелищем женщины, которая оказалась достаточно волевой, чтобы вызвать к себе уважение, и настолько нежной, чтобы заронить в его душу любовь. Его удивляло, что Мики могла затевать разговоры о преданности и верности, словно он в ее шелковых объятиях был способен думать о какой-то другой женщине. Эта стройная блондинка была на порядок выше других женщин по красоте, а по характеру она явно опередила свое время. Ее решительность и смелость всегда восхищали его – как и чувственность, что скрывалась под броней гордости и упрямства. Мики могла ни о чем не волноваться. Тот, кто имеет лучшее, не захочет просто хорошего.

– Иди сюда, барышня, – позвал Кейл. – Ты мне нужна. Без тебя моя жизнь неполная. И если бы я мог управлять временем, эта ночь длилась бы сорок восемь часов.

Мики охотно опустилась на кровать рядом с ним, на ее губах была доверчивая улыбка.

– Мы продлим эту ночь до сорока восьми часов, – уверила она. – Надеюсь на вашу выносливость, господин Броулин. Вам она очень понадобится.

Но когда она подарила ему полный желания поцелуй, в нем от этого простого физического контакта проснулся целый вулкан энергии. Этот прекрасный необузданный ангел дал ему всю необходимую для полета к небесам силу. Хотя перевязанная рука все еще мешала, он нашел возможность подарить Мики столько наслаждения, что о большем она и не могла мечтать. Каждое его прикосновение было полно нежности. Каждый его поцелуй был мягким. От его шепота с признаниями в ней росла страсть, медленно, как распускается цветок навстречу утреннему солнцу.

Но когда их обоих охватило желание, оно не стало, удовлетворившись, утихать – оно снова вспыхнуло. Каждый раз, когда Кейл просыпался, он ощущал в своих руках Мики и возбуждался снова. Желание не пропадало, и Кейл даже задался вопросом: пропадет ли это сумасшедшее желание когда-нибудь вообще? Казалось, Мики вселяет в него энергию, которая может вырабатываться вечно.

Кейл мог гордиться своими мужской доблестью и мастерством. Мики нисколько не сердило, когда Кейл будил ее, чтобы еще и еще раз погрузить в мир удивительнейших ощущений, хотя рассвет еще не наступил. Если ее будут будить каждый день для этого, она жаловаться не станет!

Глава 27

Под палящими лучами августовского солнца трава обгорела. Горячий ветер гнал жаркий воздух по прерии. Мики вытерла пот с лица и посмотрела на юг, откуда дул ветер. Последние три недели ей показались бесконечно долгими из-за невыносимой жары. Кейл ездил в Техас, чтобы сообщить семье о своей женитьбе, а заодно доставить породистых кобылиц, которых он вручил Мики в качестве свадебного подарка. Он решил, что отведет жену познакомить со своими родственниками, только когда станет прохладнее.

Мики согласилась, что для визита надо подождать начала октября и что Кейлу необходимо отвести скот на север, на новое пастбище. Но ей было горько сознавать, что он вынужден оставить ее почти сразу после свадьбы. Они провели вместе две восхитительные недели, украшая свой новый дом и возводя ограды. Днем. А ночью...

Щеки Мики залились краской – и не от жаркого ветра. От их страсти могла вскипеть река. И если Кейл задержится в дороге, Мики просто умрет от желания!

Кейл пообещал вернуться домой до свадьбы Эмета и Белинды. Но если он опоздает хотя бы на минуту, то ради него церемонию задерживать не станут. Свадьба должна состояться уже этим вечером, а Мики совсем не нравилась мысль, что ей придется явиться туда одной, без Кейла. Рубен Стаббс принял предложение Кейла поселиться на его ранчо и посторожить Мики. Хотя Мики и доставляло удовольствие болтать с этим стариком, на свадьбу она хотела бы отправиться не с ним.

Может, Кейл попал в какую-то историю? Но она тут же постаралась выбросить эту мысль из головы. Это оказалось трудно: до нее доходили слухи о грабителях, которые чувствовали себя вольготно на Индейских территориях. Увидев лошадей, которых перегоняет Кейл, они могут напасть на него. Такие разбойники совершали нападения на ни в чем не повинных людей в Техасе, а потом скрывались от рейнджеров на Индейских территориях.

Стараясь избавиться от тревожных мыслей, Мики обратила внимание на кучевые облака, которые собирались на юго-западе. Ее отец будет огорчен, если гости на его бракосочетании промокнут. А вот прерии нужен был хороший дождь. Это лето выдалось необычно жарким, и воды почти не было. Поселенцы опасались за судьбу своего первого урожая и за пастбища, на которых уже сейчас было много сухой и ломкой травы, из-за чего скот питался неважно. От травы воротил нос и Санданс, желавший, чтобы ему насыпали зерна.

Отдаленный гром и освежающий холодный ветер мгновенно подняли настроение Мики. Но похоже, Кейл ко времени так и не поспеет, решила она. Он всегда пережидал грозу, когда видел в небе грозовые облака и молнию. Даже если он и горит желанием добраться до дома как можно быстрее, он не станет рисковать жизнью и скотом. Да и она не хочет этого.

Вздохнув, Мики направилась к дому, чтобы принять ванну. Внезапно раздался стук двери амбара. Повернувшись на звук, Мики увидела, как к ней спешит Рубен.

– Ты еще не готова, барышня? – спросил он. Толстым пальцем он показал на приближающиеся грозовые тучи. – Если мы не поторопимся, то попадем под дождь.

Мики знала, что Рубен очень хотел побывать в Эль-Рино. Теперь, когда старик был ближе к цивилизации, он любил отлучаться в город. Хотя Рубен не посвящал ее в свои дела, у Мики возникло подозрение, что он нашел там себе подружку и что перед свадебной церемонией он хочет успеть навестить ее. Мики же хотела потянуть еще немного, надеясь, что Кейл все же прибудет вовремя.

– Почему бы тебе ни отправиться одному? – предложила она, берясь за ведра, чтобы перенести их в дом.

Рубен нахмурился. Кейлу не понравится, что на какое-то время он оставит Мики без охраны. Но Рубен обещал своей подруге, Дорис Уэллс, что сводит ее на ужин, и он хотел успеть это сделать до свадьбы Эмета.

– Кейлу не понравится, если я поеду без тебя. Одна из задач, которую он передо мной поставил, – это охранять тебя, пока его не будет.

Он забрал из ее рук ведра и направился в дом. Мики улыбнулась:

– Вы с Кейлом забыли, что я уже давно привыкла заботиться о себе сама. Я не заблужусь, когда поеду верхом в Эль-Рино.

Рубен обернулся и увидел на ее лице озорную улыбку. Мики была очень миловидной и хрупкой. И мало кому могло прийти в голову, какой силой воли она обладает.

– Хорошо, если ты не возражаешь, я поеду вперед, – уступил он со вздохом. – Но Кейлу это все равно не понравится.

– С Кейлом я улажу, а ты можешь заняться тем, что ожидает тебя в городе. – И Мики заговорщически подмигнула.