Предисловие автора

ПОЯВЛЕНИЕ ЛАПУТИИ

Однажды осенью поехал я охотиться на север Карелии. Целыми днями бродил с ружьём по лесу, ночевал в охотничьих избушках и, просыпаясь, долго лежал, прислушиваясь к лесным звукам. Странные это были звуки. Всю ночь кто-то большой подкрадывался, поскрипывая и сдерживая дыхание. Вот тяжело вздохнул, торопливо зашептал, в чём-то убеждая. Казалось, навалится горячим дыханием и непомерной тяжестью страха наступит на сердце. Тревожной волной пролетит ветер и, запутавшись в ветках деревьев, притаится шорохом. И вот уже хрустнуло что-то у самой двери… Страшно ночью в лесу.

Но поднималось солнце, узкие длинные полосы света врывались в лесную чащу, туман отступал, рождая мельчайшие капельки росы, которые серебрили ветви разлапистых елей, пожелтевшую траву и опавшие измятые листья. Воздух становился прозрачней, тени — ярче, и капельки росы, сливаясь, повисали тяжёлыми чистыми каплями, искрящимися в солнечном луче. Пушистый ковер из брусники, черники и багульника казался морем, в котором то здесь, то там поднимались стволы сосен, как мачты затонувших кораблей. Грустно ранним утром в лесу. Грустно и светло. Думается обо всём сразу и в то же время ни о чём, и от этого ты кажешься себе счастливым, и молодым, и радостно-растерянным.

В одно такое утро я решил построить себе дом в лесу и поселиться в нём навсегда. Долго я искал подходящее место и наконец нашел. Первого взгляда оказалось достаточно, чтобы безошибочно определить, что нашёл я обыкновенное волшебное место и что именно здесь могут происходить удивительные события. На этом месте я построил маленький крепкий дом, выкрасил его в зелёный цвет, чтобы не выделялся среди обступившего его со всех сторон леса, и берёзовыми плашками составил на фронтоне дома слово: «Лапутия».

Я часто думал потом, почему именно так назвал свой лесной домик. Возможно, потому, что слово «Лапутия» пришло из далекого детства, со страниц прекрасной волшебной книги Джонатана Свифта «Путешествие Гулливера», в которой было много удивительного и правдивого. Ведь я тоже хотел, чтобы в моём домике происходили удивительные и правдивые истории.

Вместе со мной поселился в Лапутии мой Кот Василий, который ловил мышей, грелся на солнышке и проводил остальное время в обществе своих друзей — Часовщика, Брадобрея и Кошки Машки. В Лапутии и была написана эта книга.

Когда я работал, кот обычно дремал у меня на коленях, мурлыча что-то свое, кошачье, и поглядывая внимательно на исписанные страницы. Я так и не знаю доподлинно, разбирал ли он мою скоропись, но иногда он обрывал свою песнь и требовательно, не отрываясь, смотрел в мои глаза. В такие минуты я чувствовал, что где-то фальшивлю, и внимательно перечитывал текст. По странной случайности я неизменно обнаруживал в это время смысловую неточность, которую и торопился исправить. Возможно, многим это покажется невероятным, но мне нет нужды убеждать читателя в правдивости моих слов. Я считаю лишь своим долгом напомнить, что все это происходило в Лапутии, а в Лапутии, как известно, бывает всё!

Глава первая,

рассказанная Котом Василием

ПОЯВЛЕНИЕ ГЕРОЕВ

Что бы там ни говорили, я твёрдо знаю, что самая бесполезная профессия на земле — это профессия моего друга Часовщика. «Тик-так! Тик-так!» — отсчитывают время часы в его мастерской. «Тик-так! Тик-так!» — стучат маятники, а мне всё кажется, что живёт он не так, как надо бы, потому что он вечно сидит, стараясь превратить какую-нибудь рухлядь в часы. Ну, а много ли проку в часах, которые ежесекундно напоминают вам, что всё проходит, исчезает и что каждый миг в жизни невозвратим? И мой бедный друг Часовщик, которого и зовут Тик-Таком, слушая бег времени и не слыша его шума в своей мастерской, раздумывает о вещах, о которых и думать не хочется. Тик-Так носит в петлице своей старенькой куртки бутон белой розы, который никогда не увядает. «Это оттого, что он растёт прямо из сердца», — говорит Кошка Машка и с нежностью и грустью смотрит на Тик-Така, как будто он сам — прекрасный и хрупкий цветок, а не часовых дел мастер. Другое дело Брадобрей, весёлый и громкий Трик-Трак. Вы, конечно, догадались, почему он носит такое имя. В его ножницах отстригаемый волос рождает букву «р», и поэтому ножницы стригут, приговаривая: «Трик-трак». Весело размахивает он руками, сметая бороды клиентов туда, где они уже не растут. Он гордится высоким званием Брадобрея и терпеть не может Усобреев, так как педантичен в вопросах ремесла. Но зато бороды Трик-Трак бреет мастерски. Моему хозяину он сбрил бороду так тщательно, что она вообще перестала после этого расти. Старик частенько поглаживает то место, где когда-то была его борода, и, сокрушённо вздыхая, приговаривает:

— Однако, до чего же лих твой приятель. Убить его мало.

А Кошка Машка, слушая хозяина, насмешливо улыбается и тихо мурлычет:

— Ну, положим, не растёт она по другой причине. Просто-напросто — редкий случай человеческого уродства.

Вообще-то мой старик слывет человеком необыкновенным: он считает, что коты должны ловить мышей, а собаки — стеречь дом. Эти банальные истины укрепили за ним славу человека с острым и самобытным взглядом на вещи.

Однажды мой хозяин проснулся в великолепном настроении. Щёлкнув меня по носу, сказал:

— Уезжаю в Москву, Вася Величество (это вместо «Ваше»-то — не правда ли, плоско!) и беру тебя с собой.

Разумеется, я хотел возразить и, разумеется, не сделал этого. Ибо когда имеешь дело с человеком из приличной семьи, всегда есть шанс столкнуться с дефектами его воспитания. Я только подумал, что мой хозяин окончательно утратил чувство юмора. Меня? В Москву? Зачем?! Чтобы несчастного кота растерзали злые собаки? Или упёр случайный прохожий? Или наехал дурацкий автомобиль?

Странное решение… Уж не хочет ли он избавиться от меня? Боже мой, но так грубо! А впрочем, чего можно ожидать от человека, который носит усы!

В отвратительном настроении я отправился проститься с моими милыми преданными друзьями. У Брадобрея я застал Часовщика, который при моём появлении что-то поспешно спрятал в карман. Поскольку в карманах моего друга Тик-Така могли находиться только какие-нибудь часы, извлечённые из хлама, я не придал этому большого значения. Объявив друзьям печальную новость об отъезде, я обратил их внимание на то, что даже самые глупые слова моего хозяина всё же заметно остроумнее его поступков.

— Экий жулик! — воскликнул Брадобрей, взмахивая ножницами. — Попался бы он ещё раз в мои руки — уж я бы знал, как поступить с его усами!

— Часы… — вздохнул Часовщик, — у него даже нет приличных часов!

В окончательно дурном настроении я отправился разыскивать Кошку Машку. Я нашёл её среди зарослей крапивы и дикой малины, занятую утренним туалетом. Кошка Машка встретила меня упреком:

— Милый, почему ты так долго не приходил?

— Дела… — неопределённо солгал я. — Тысяча дел! Ты не поверишь…

— А я тебе и не верю, — мурлыкнула, перебивая, Кошка Машка и посмотрела на меня вот так!

Ах, дорогой мой читатель, когда Кошка Машка смотрит вот так, у меня сразу почему-то начинает кружиться голова. Если бы вы видели, какие у неё бывают глаза в это время!

А надо вам сказать, что я всегда видел в Кошке Машке нечто большее, чем друга. Кроме того, присущее мне чувство доброты также обязывало сгладить дурное впечатление от неблаговидных планов хозяина. Поэтому, приняв беспечный вид, я небрежно произнёс:

— Ты знаешь, мой-то хозяин совсем не может без меня шагу ступить. Настаивает на моей поездке в Москву. Я ему, разумеется, отказал. Но он стал передо мной на колени и сказал: «Мой дорогой кот, если ты не поедешь со мной, я умру от тоски». Ну, сама понимаешь, сердце не камень, а мой старик выглядел так жалко, — сдавать стал последнее время! — что я подумал, подумал и вдруг — согласился!

— И напрасно, — мурлыкнула Кошка Машка, щурясь и потягиваясь, — напрасно ты упрямился. В столице тебе представится возможность изучить какую-нибудь специальность, чтобы стать, наконец, полезным для своих друзей.

Ах, мой читатель, я забыл тебе сообщить, что часто и подолгу я бываю очень и очень занят серьёзными делами. Но между посещениями моих друзей и Кошки Машки у меня остаётся немного свободного времени. Конечно, этого времени недостаточно для овладения тайнами новой профессии. Но Кошка Машка резонно возразила, что в Москве как раз свободного времени у меня будет сколько угодно, и напомнила о моих исключительных способностях. Способности у меня, что греха таить, действительно были, и, признав это в очередной раз, я сдался.

Несколько смущённый перспективой, развернутой передо мной Кошкой Машкой, я отправился домой, чтобы обдумать детали предстоящей поездки.

И вдруг, вечером, когда я, утомленный волнением в связи с предстоящим отъездом, отдыхал на кровати моего хозяина, заявился он сам. Подойдя ко мне, хозяин в раздумье произнёс:

— Мой дорогой кот! Я не могу взять тебя в Москву. Первая же собака растерзает тебя. Первый встречный, благодаря твоей доверчивости, может тебя украсть. И я даже боюсь вспоминать об автомобилях… О нет, я не могу пойти на это! Ты останешься здесь вместе со своими верными друзьями — в тишине, довольстве и безопасности.

Боже мой! Что он со мной сделал! За-ре-зал!!! Ведь я почти смирился с уготованной мне ужасной участью!

Но какое поразительное бессердечие — бросить меня одного здесь, в наскучившем обществе моих друзей, а самому умчаться в блистательную столицу! Как это похоже на него!

Бедная, несчастная Кошка Машка — переживёшь ли ты мой позор?!

Глава вторая,

рассказанная автором

ПОЯВЛЕНИЕ ВОЛШЕБНЫХ ЧАСОВ

Какое удовольствие проснуться солнечным утром, проснуться здоровым и знать, что у тебя впереди восхитительный день, который ты проведешь в обществе своих друзей. А какое прекрасное настроение бывает утром, если это утро — утро твоего дня рождения. Гости, подарки, сладкие пироги и великолепно зажаренные рыбки в сметанном соусе! М-м-р-р! Кот Василий — это был он, — едва открыв глаза, снова зажмурился от предвкушаемого удовольствия.

И речи, много речей, из которых ты узнаешь, как хорошо, что ты родился, как важно для всех окружающих, что ты — обаятельный собеседник, глубоко порядочная и отзывчивая личность. «Да, да! Именно личность, — отметил Кот Василий, — и об этом стоит на досуге как-нибудь поразмыслить. Кстати, интересно, Часовщик — личность или нет? А Брадобрей?» В том, что личностью была Кошка Машка, он не сомневался. Ах, до чего же приятно поразмыслить таким вот утром о вещах важных и вместе с тем не имеющих жизненного значения!

«Пожалуй, Тик-Так всё-таки личность! — продолжал размышлять Кот Василий. — И Трик-Трак — тоже». А вот с хозяином получалось определённо плохо. Даже можно сказать, из рук вон плохо — не выходил хозяин личностью. Скорее даже — наоборот. «Ну, ничего, — вздохнул Кот Василий, — в конце концов, не каждому удается самому выбрать себе хозяина, а жаль! А хорошо бы!»

На этом месте его размышления были прерваны самым приятным образом. Отчаянно жестикулируя, к Коту Василию стремительно приближался сияющий Брадобрей.

— Мой дорогой друг, — воскликнул Трик-Трак. — Наконец-то! — И звонко троекратно расцеловав Кота Василия, он отступил назад шага на два, восхищенно приговаривая: — Нет, каков, а?!

Бурные проявления чувств Трик-Трака были прерваны словами Кошки Машки, которая неслышно появилась среди друзей и некоторое время молча, в упор разглядывала присутствующих своими зелёными глазами — прекрасными и насмешливыми:

— У тебя сегодня, дружочек, такой напыщенный и глуповатый вид, точно ты сегодня появился на свет.

— Нет, вы только послушайте! — притворно огорчился Кот Василий. — Всего два слова — и хорошего настроения как не бывало!

— Только не ври, пожалуйста, что обижен или расстроен. Этого от тебя не так-то просто добиться. И всё-таки я тебя поцелую.

— Увы, я опять появляюсь последним… — произнёс тихий и серьёзный голос.

Все обернулись. Ну конечно же, это был Часовщик, одетый в свой единственный и поэтому парадный костюм.

Тик-Так, торжественно подошёл к Коту Василию и крепко его обнял. Затем он отступил назад и поднял руку, призывая к вниманию.

— Друзья, — произнёс он, — позвольте от нас всех поздравить нашего друга с днём рождения и ничего ему не пожелать. Всё, что нужно ему, у него уже есть. И этим он обязан своему сердцу. Он сумел обрести верных друзей, которые его любят и гордятся им, а это больше, чем может пожелать любой из смертных. Поэтому мы подарим то, что поможет ему сохранить наше общество всегда и везде, какие бы козни ни строил его хозяин. Прими от нас всех, дорогой друг, маленький подарок — обыкновенные волшебные часы. Они отовсюду перенесут тебя к нам, лишь стоит тебе этого пожелать.

— Ура-а-а! — крикнул Трик-Трак. — Хорошо сказано, Тик-Так!

Поправив своими тонкими пальцами в петлице неувядающую розу, Тик-Так извлёк из крохотного жилетного кармана огромные часы необычного вида. Кот Василий даже рот разинул от изумления, настолько удивительными и странными оказались часы. На гладком молочно-белом циферблате поблескивали римские цифры. Единственная стрелка, размером с настоящий двуручный рыцарский меч, далеко выходила за циферблат, и на самом её конце вспыхивали в воздухе, мерцая голубым холодным пламенем, арабские цифры, показывающие минуты. И по самому краю циферблата мелкой вязью без разделения слов было что-то написано выпуклыми золотыми буквами на неизвестном языке. При этом часы свободно умещались на ладошке и было отчётливо слышно, что они не идут.

— А они заводятся? — прошептал потрясённый их видом Кот Василий.

— В том-то и штука, что нет! — серьёзно пояснил Часовщик. — Внутри они пустые. Механизма в часах нет. Но пусть тебя это не смущает. Всем известно, что у волшебных часов механизма не бывает.

И, прочитав в глазах Кота Василия откровенное сомнение, Тик-Так поспешно прибавил:

— Эти часы исправны. Ты можешь убедиться в этом, повернув стрелку. Но прежде, чем ты это сделаешь, я должен поведать историю этих часов. Если, конечно, вы пожелаете её выслушать.

— А она очень длинная? — поинтересовался Трик-Трак.

— Не очень. Но она всё же чуть-чуть больше твоего желания её послушать, — улыбнулся Часовщик.

— Тогда поторопись её рассказать, — мурлыкнула Кошка Машка, — иначе ты рискуешь потерять слушателей. Неужели ты не видишь, что мы все умираем от любопытства?

— Хорошо, мои друзья, я сейчас начну. Только не перебивайте меня, какой бы невероятной эта история вам ни показалась. Я все равно не смогу рассказать больше того, что слышал от прежнего их хозяина.

— Мы будем молчать, как рыбы! — заявили все в один голос.

— Тогда слушайте, — сказал Тик-Так и начал рассказ.

Рассказ Часовщика произвёл на всех ошеломляющее впечатление. Поражённые его необычностью, слушатели молчали. Наконец, Кот Василий неуверенно спросил:

— Но почему ты решил, что тебе действительно удалось их починить? Ведь ты же сказал, что не переводил стрелку. Поэтому, может быть… — произнёс он с надеждой в голосе.

— Нет, нет! Часы в исправности, — уверил Часовщик и пояснил: — Видите ли, когда я закончил ремонт, в часах появился слабый и мелодичный звон, который усиливается, стоит лишь прикоснуться к стрелке.

— М-да, славные часики… — произнёс Кот Василий фальшивым голосом.

— Часики с прошлым и с будущим, — подтвердил Трик-Трак и, хитро взглянув на Кота Василия, бодро прибавил: — Я уверен, что ты используешь их с большой пользой для себя и своих друзей.

Кошка Машка посмотрела на Трик-Трака так, будто он сказал бестактность, и обратилась, к Коту Василию:

— По крайней мере, дружочек, теперь ты всегда сможешь вернуться в наше общество, как бы далеко твой старик тебя ни завёз.

— Но я уже не еду в Москву, — поспешно сообщил Кот Василий. — Поэтому, может, неблагородно лишать Тик-Така таких замечательных часов?!

— Чего там! Бери, бери! — весело уговаривал Брадобрей. — В такой день для друга ничего не жалко… Только не залетай слишком далеко, а то мы завтра рискуем не услышать, как славно ты провёл время!

— Но почему же я должен воспользоваться часами без вас?! Я один не хочу! — воскликнул Кот Василий и, вдруг набредя на счастливую мысль, с воодушевлением закончил: — Я без друзей — ни на шаг! Разве могу я лишить вас удовольствия увидеть мир?! Поэтому приглашаю отправиться в путешествие вместе! — И он великодушным жестом протянул часы Трик-Траку, проговорив: — А ну-ка, подержи!

Трик-Трак, усмехнувшись, взял волшебные часы и, обращаясь к друзьям, воскликнул:

— Вы только посмотрите, как добр и великодушен наш друг! Кстати, а что это ты так далеко отошел?

— Просто я издали лучше вижу, — с достоинством ответил Кот Василий, забираясь на пенёк.

Желая обсудить великодушное предложение нового владельца волшебных часов, Кошка Машка напомнила:

— Друзья мои, не будем тратить время на пустяки. Сейчас нужно решить, хотим ли мы отправиться в путешествие? Это раз. Во-вторых, я что-то не очень поняла, куда нас могут забросить эти волшебные часы. Поэтому нужно решить, хотим ли мы не просто путешествовать, а путешествовать в неизвестное?

— Конечно, хотим! — выпалил Трик-Трак.

— Об этом прежде всего надо спросить владельца часов, — сказала Кошка Машка.

— Пожалуй, — вяло согласился Кот Василий и с надеждой почему-то взглянул на Кошку Машку. Но та, казалось, не обратила внимания на отсутствие металла в его голосе и, щурясь, разглядывала удивительные часы. Наконец, она лениво протянула:

— Я бы никогда не простила себе упущенной возможности. Поэтому я — за путешествие.

А Тик-Так сказал совсем тихо:

— Друзья мои, вы же знаете, что в вашем обществе я становлюсь смелым. И конечно, я со всеми.

— Тогда вперёд! — порывисто воскликнул Трик-Трак, высоко подняв часы над головой, и не успел никто произнести и слова, как он…

…ПЕРЕВЁЛ СТРЕЛКУ ВПЕРЁД

В ту же секунду произошло нечто ужасное. Раздался звук лопнувшей струны, и тугая волна отшвырнула Кота Василия со страшной силой далеко в сторону. Он готов был потом поклясться, что никакого звона, о котором упоминал Часовщик, не было слышно. Просто хлопок и… о, ужас! Все его друзья исчезли! И вокруг места, где ещё секунду назад находились подаренные ему злополучные часы, образовался круг радиусом метра четыре. Это был чёрный, совсем пустой круг — ни травинки, ни камушка. Просто круг земли, с которой содрали кожу — подушку из опавших листьев, хвои и живых растений. Пенёк, откуда был сброшен Кот Василий, находился буквально в полуметре от края этого внезапно возникшего круга. Только поэтому он и выпал из зоны действия волшебных часов.

Кот Василий ошалело озирался по сторонам, и шерсть его стояла дыбом. Всё ещё потрясённый свыше всякой меры, он вновь взобрался на злосчастный пень. Нет, не получилось дня рождения. Разве таким представлял он этот день, который, казалось, начался так хорошо. Ни пирогов, ни друзей, ни жареных рыбок, ни даже Кошки Машки. Боже мой, а подарок? Разве он мог вообразить себе, что друзья преподнесут ему такой странный подарок! Нечего сказать — часики! Не идут, не заводятся, лишают тебя друзей и вдобавок сами проваливаются как сквозь землю! Да и вообще, нужны ли кому-нибудь вещи, которые живут своей собственной жизнью?

Долго сидел Кот Василий на пне, терзаемый тысячью опасений, вопросов и догадок. Совсем незаметно подкрался вечер, сгустил краски, растворил тени, и только в самых последних лучах солнца его крохотная фигурка казалась лёгким абрисом, вырезанным на фоне багрового заката гениальным художником или ребенком. Она оставалась неподвижной, пока, наконец, не слилась с чернильной тьмой наступившей ночи.

Глава третья,

рассказанная автором

КОШКА МАШКА В СТРАНЕ ТОЛСТЯКОВ

Кошка Машка не любила вспоминать своё первое путешествие. Она утверждала, что начало путешествия выглядело отвратительно. Больно ударившись обо что-то твёрдое, Кошка Машка долго не решалась открыть глаза, так как ей казалось, что сверху обязательно должно что-то посыпаться. Но ничего не происходило, и Кошка Машка пришла в себя настолько, что смогла оглядеться по сторонам. Она находилась в роскошной спальне, и предмет, о который она ушиблась, оказался спинкой кровати. На кровати сидел человек трудновообразимой толщины и с удивлением смотрел на Кошку Машку. Заметив, что Кошка Машка тоже рассматривает его, он проворно вскочил с кровати, отчего тело его заколыхалось, как у медузы, отбежал в сторону и отвесил глубокий поклон.

— Моя прекрасная леди, — произнёс он почтительным голосом, — примите мои извинения, ибо мой костюм…

Только сейчас Кошка Машка обратила внимание на то, что толстяк действительно мог бы отнестись более щепетильно к собственному туалету.

— Пустяки! — мурлыкнула Кошка Машка. — Надеюсь, я вас не слишком побеспокоила?

— О небо! — воскликнул толстяк, простирая вверх руки, более напоминающие ноги слона. — Не говорите так! Мне больно это слышать!

И склонившись совсем низко, отрекомендовался:

— Етамотв Кадус, ваш покорный слуга и Самый Главный Хранитель Заветов, Советов и Наветов страны блистательного Ныснимаминипапа.

— Я польщена, — Кошка Машка слегка изогнула спину. — В стране, которую я имею честь представлять в вашей спальне, меня звали Кошкой Машкой.

— О небо! Какие манеры! — воскликнул Кадус. — Во дворец! Умоляю, не откажите в любезности лично представить вас нашему монарху.

— Я счастлива была бы засвидетельствовать почтение Его Величеству, — Кошка Машка выгнула спину дугой, распушив хвост и одарив Кадуса обольстительным и коварным взглядом.

— О небо! Какое воспитание! Какие глаза! — застонал Кадус, заламывая руки. — Сплю я или грежу…

— Если вы действительно спите, то вам следовало бы проснуться, чтобы позаботиться о вещах более земных.

Кадус испуганно взглянул на Кошку Машку и вдруг с размаху хватил себя кулаком в лоб, отчего вокруг гулко зазвенело, как от удара в перекачанный футбольный мяч.

— О, я несчастный! Ну конечно же! — вскричал он. — Я сейчас распоряжусь! — И он вихрем выскочил из комнаты, опрокинув по пути столик, кресло и этажерку с книгами. При этом кресло сломалось, у столика отвалилась одна ножка, а книги рухнули на пол.

Оставшись одна, Кошка Машка острым и придирчивым взглядом окинула спальню. Убранству её мог позавидовать любой восточный владыка. Золочёные рамы, украшенные инкрустациями из драгоценных камней, вазы тончайшей работы из нефрита, настольная лампа с абажуром, расшитым золотисто-матовым жемчугом. Мягкая мебель была обтянута сафьяном, а оконные занавески украшены настоящими брабантскими кружевами. Правда, все вещи носили следы столкновения с хозяином комнаты, отчего многие казались старыми и непригодными к употреблению, и потому спальня вельможи слегка напоминала антикварную лавку.

Неожиданно в комнату ураганом ворвался облачённый в парчу и бархат Кадус, при этом мебель, казалось, тяжело вздохнула и уменьшилась в размерах.

— Тысячу извинений, моя прекрасная леди, завтрак будет подан через несколько минут. Ваше посещение было столь неожиданным, что я первый раз в жизни чуть не опоздал распорядиться относительно сервировки стола. Не откажите мне в удовольствии позавтракать вместе, ибо блистательный Ныснимаминипап поднимается несколько позже. Я уже послал гонца к Его Величеству сообщить, что вы нанесёте ему визит ещё до обеда.

«Однако, — подумала Кошка Машка, — он не производит впечатление нерасторопного». Вслух же она сказала нечто совсем другое, и её голос журчал и бархатился:

— Мой друг, Кадус. Вы, надеюсь, позволите называть вас другом и простите гостье эту маленькую фамильярность.

— О-о! — Кадус поднял глаза к небу, призывая того, кого нет, в свидетели своего счастья. — Я буду только польщён!

— Так вот, — продолжала Кошка Машка, — вы должны немедленно мне рассказать, что это за страна, которую я посетила, чем занят её народ и кто ею управляет?

— О, конечно же! — воскликнул Кадус. — Я сделаю это без труда, так как я одно из сановных лиц государства. Наша страна управляется блистательным Ныснимаминипапом, чей ум, сердце и комплекция сделали его по праву первым лицом государства. Наша страна богата и прекрасна. Она населена умными и добродушными людьми. Но есть у нас и своя беда. Жители страны полнеют, и конца этому не видно. И хотя правительство убеждает народ в пользе полноты, в стране проводятся секретные изыскания верных и надёжных способов против ожирения. Ибо как всякий худосочный человек желает увеличить свой вес, так и каждый толстяк — мечтает его уменьшить. Над проблемой тучности трудится наша национальная Академия Изящных Наук. Правительство не жалеет денег на проведение этих работ, но обнадеживающие результаты вряд ли будут получены, ибо самые главные учёные и есть самые отменные толстяки в нашем государстве.

— Но разве вам мешает тучность? Она не слишком бросается в глаза и кажется очень милой, — лживо заметила Кошка Машка.

— Ах, моя прекрасная леди, — воскликнул польщённый Кадус. — Ваши слова напоминают музыку, но… мы слишком толсты и неуклюжи. Мы разрушаем ценности, которые создаём. Взгляните вокруг, и вы увидите, что я прав. А ведь я считаюсь одним из самых ловких людей нашей страны! Из-за своей неловкости мы вынуждены часто обновлять помещения, так как они быстро приходят в негодность. Тучность сделалась несчастьем нашего народа. О горе, горе! Неужели из этого положения нет выхода?! Может быть, вы, прибывшая из страны, где обитают изящные леди, смогли бы открыть нашему несчастному народу главную тайну вашей страны?!

В этом месте монолога Кадус рухнул на колени перед Кошкой Машкой, и, хотя она ценила этот жест у мужчин, находя его лживым, но довольно изысканным, поведение Кадуса ей не понравилось. Она начинала понимать причину столь любезного приёма, оказанного ей расторопным царедворцем.

— Пожалуй, об этом стоит подумать, — неопределённо пообещала Кошка Машка.

— О леди… Сжальтесь! — застонал Кадус, пребывая все ещё в том же положении.

— Не могу обещать наверное, — осторожно сказала Кошка Машка, — но я хотела бы побеседовать с учёными из вашей Изящной Академии.

— Нет ничего проще! — вскричал, поднимая голову, Кадус. — Ведь сегодня вы обедаете у Президента Академии.

— Мне показалось, что мы обедаем сегодня у монарха? — уточнила Кошка Машка.

— Совершенно верно! — восторженно подтвердил Кадус. — Как вы уже догадались, моя прекрасная леди, Президент Академии и Король — одно лицо! Мудрейший из мудрых и есть наш блистательный Ныснимаминипап!

— Ах, вот как! — мурлыкнула Кошка Машка. — Тем лучше!