— Вы отучили его лезть к вам в постель?

— Наоборот! Он меня к этому приучил. Я теперь сплю беспробудно и каждое утро нахожу его у себя в ногах, так что мои усилия в этом направлении не увенчались успехом.

Она все еще смеялась над живыми описаниями тирании Тома, когда Джордж остановил экипаж перед ее домом.

— Ох! Мы уже вернулись? — с тоской в голосе спросила она, испытывая разочарование, как обычно, когда приходилось расставаться.

Его глаза ярко сверкали.

— Идите, леди Оливия. Помните, вы деловая женщина и не можете терять время на флирт с такими, как я.

— Вы правы. — На ее лице появилась легкая улыбка. — Хотя я весьма сожалею об этом.

Его глаза еще больше потемнели. От одного взгляда на него у нее кружилась голова. Его рука смело обхватила ее талию.

— Когда мы сможем побыть с вами наедине? — прошептал он.

— Завтра утром, разумеется. Он покачал головой:

— Не в экипаже. Не на людях, сладкая моя. Наедине. Она не смогла ему отказать, как того требовали приличия, и тоже шепотом произнесла:

— Я… я не знаю.

— Позвольте мне пригласить вас в театр.

— Вы, должно быть, шутите. Мне одного Воксхолла хватило. А театр вообще вызовет настоящий скандал.

— Мы можем вместе пообедать. В каком-нибудь уединенном уголке. Тогда обойдется без скандала.

— Вы, разумеется, знаете подходящее место. — Она притворно рассмеялась. Мысль о том, что она у него не единственная женщина, действовала на Оливию отрезвляюще. — Нет, — сказала она еще более решительно.

Лакей открыл дверь и спустился, чтобы помочь ей выйти из экипажа. Она повернулась к Джорджу и, прощаясь, протянула ему руку.

— До завтра.

Он на секунду задержал ее руку и пристально посмотрел ей в глаза.

— Мы еще вернемся к этому разговору, миледи. Не сомневайтесь.

— До завтра, — едва слышно повторила Оливия.

Он улыбнулся, приподнял шляпу, и уехал. Каждый раз, когда он покидал ее даже на день, она ощущала тупую боль в сердце. Она говорила ему «нет», хотя ей все сильнее хотелось сказать «да».

Не успела она войти в дом, как на нее буквально налетела миссис Пратт, ее экономка.

— Миледи, можно вас на минутку? — сказала она взволнованно, кивнув в сторону библиотеки.

— Боже мой, что случилось? Вы меня до смерти напугали.

Когда они вошли в библиотеку, миссис Пратт, скрестив руки на груди, сказала:

— Лорд Бадсворт, мадам. Он здесь.

— Здесь? В Челси? — Оливия ушам своим не верила.

— Он наверху, миледи, ждет вас в гостиной. Оливия побледнела:

— Где Эдит?

— В своей комнате, в полной безопасности. Дверь заперта, не сомневайтесь. С ней мисс Фэрфакс. Они и попросили меня перехватить вас по дороге.

Оливия в ярости принялась мерить шагами комнату. Первым ее побуждением было позвать лорда Райвала, хотя он ничем не мог помочь. Просто его присутствие придало бы ей сил.

— Когда приехал Ральф?

— Минут двадцать назад. Мы сказали ему, что вас нет, но он нам не поверил и буквально вломился в дом, отшвырнув в сторону моего Джо.

— Жаль, что меня не было, миссис Пратт, — быстро сказала Оливия. — Надеюсь, с Джо все в порядке?

— Да, миледи. Не можете же вы все время сидеть дома на случай, если лорд Бадсворт вдруг заявится. Мы знаем свои обязанности. Нам пришлось впустить его, раз уж он решил вас дождаться, но он все равно ничего не «узнает. Бедная малютка надежно укрыта наверху.

— Спасибо вам, вы превосходно со всем справились, — рассеянно отозвалась Оливия, приложив руку ко лбу. — Он очень зол? Думаю, да, иначе не набросился бы на беднягу Джо. Ума не приложу, откуда он мог узнать, что Эдит здесь?

— Может, он и не знает, — успокоила экономка Оливию. — Лорд Бадсворт о ней не спрашивал. Спрашивал вас.

— Будем надеяться на лучшее. Может, он и вправду не знает, что она здесь. Поднимусь наверх, узнаю, что ему нужно. Он наверняка видел в окно, что я приехала.

Миссис Пратт улыбнулась:

— На этот случай, мадам, я взяла на себя смелость закрыть ставни.

— Прекрасно! — Оливия одарила ее благодарной улыбкой. — Если он до сих пор не разнес весь дом, наверняка не знает, что вы меня предупредили.

На добродушном лице миссис Пратт отразилось беспокойство.

— Но ведь закон на нашей стороне, миледи?

— Нет, — тихо произнесла Оливия. — Боюсь, что не на нашей. — Она вздохнула. — Ничего не поделаешь, придется сказать ему правду. Мы ведь знали, что этот день настанет. Я думала, мы с ним придем к какому-нибудь соглашению. Брак по расчету — вполне обычное для нашего класса явление. Немногие из них оказываются удачными, и мужья и жены в конечном итоге соглашаются жить отдельно.

Говоря это, Оливия хорошо понимала, что оптимизм ее не имеет под собой никаких оснований.

Экономка была настроена весьма скептично.

— Мастер Ральф своего не упустит. Только силой у него можно что-нибудь отобрать.

Размышляя вслух, Оливия еще раз быстро обошла комнату.

— Надо что-то придумать. Хотя бы попытаться. Нельзя допустить, чтобы Ральф выделил ей домик из ее приданого. Пока он знает, где Эдит, она не будет в безопасности. Но может быть, он позволит мне оставить ее у себя за определенную цену.

Миссис Пратт довольно кивнула.

— Если позволите, миледи, я поднимусь наверх, скажу Эдит, что вы дома и все в порядке.

Все было далеко не в порядке, но Оливия рассеянно отпустила ее, думая о своем. «Это мой дом, — подумала Оливия, — Ральф здесь никто».

Она нацепила на лицо любезное выражение, открыла дверь и вошла в гостиную.

— Ральф, как поживаешь? — радушно обратилась к нему Оливия, протянув ему руку. — Какими судьбами ты оказался в Челси?

Он стоял у камина и даже не поздоровался с ней. Лишь воинственно нахмурился, напомнив ей отца. С каждым годом Ральф все больше походил на него. Его волосы редели с пугающей быстротой, а полноту уже нельзя было списать на развитую мускулатуру. Бедняжка Эдит, содрогнувшись, подумала Оливия.

— Прекрати трещать, — грубо сказал он. — Я ищу Эдит. Она сбежала. Бросила меня, не сказав ни слова. У меня к тебе только один вопрос. Ты об этом знала?

— Да, — просто сказала она. Ральф побагровел.

— Клянусь небом, я в этом не сомневался! — заорал он. — Ее видели в Челси. Ушам своим не поверил, когда узнал! — В бессильной ярости он погрозил ей кулаком. — Вы с ней сговорились, да, Оливия? Это ты помогла ей убежать от меня? Это ты все придумала? Черт возьми, я бы этому не удивился! Ты никогда ни в грош не ставила доброе имя семьи.

— Это не я придумала, — решительно сказала она. — Держи себя в руках, братец, и не забывай, где находишься! Потрудись сменить тон, иначе я тебя вышвырну.

Ральф разразился руганью, топал ногами, проклинал ее. Оливия спокойно сняла перчатки и шляпку и положила их на столик у двери. Потом опустилась в кресло и с бесстрастным видом ждала, когда наконец он перестанет беситься.

— Твой темперамент доведет тебя когда-нибудь до беды, — заметила она. — Прошу, сядь и веди себя как взрослый — если сможешь. Ты ничего не добьешься, если будешь закатывать истерики.

— Да как ты смеешь? — завопил он. — Да как ты смеешь разговаривать со мной таким тоном, наглая девчонка? Забыла, что я глава семьи?!

— Здесь ты никто! — резко парировала она. — В моем доме ты гость, причем непрошеный, и с каждой минутой все больше досаждаешь мне! Сбавь тон, Ральф! Меня тебе не запугать.

За долгие годы Оливия научилась скрывать свой страх, имея с ним дело. Она благодарила Бога за то, что у них большая разница в возрасте: это в некотором роде и спасло ее от детства, наполненного ужасом. Ральф всегда отличался жестокостью и взрывным характером, но когда она была маленькой, он учился в школе.

Он уставился на нее, наклонив голову и сощурив глаза, словно разъяренный бык.

— Это ничтожество сбежало! — прорычал он. — Она сбежала, слышишь? Черт подери, выставила меня на посмешище! Такое невозможно сохранить в тайне. О моем браке болтает весь город! Я догадался бы, что ты приложила к этому руку, но думал, что вы едва знакомы.

Она презрительно скривилась:

— Да, это в твоем духе. Чуть что — виновата я. Ты всегда обвинял других в своих неудачах.

— А ты никогда не упускала случая сделать мне гадость! Ты охотно подвергла бы меня такому унижению, будь это в твоих силах.

— У меня есть дела и поважнее. — Она вновь указала ему на стул, и он наконец сел, бросив на нее полный ненависти взгляд. Оливия, зная, что поблизости ходят слуги, готовые в любой момент прийти на помощь, обратилась к нему со своим обычным спокойствием: — Я не строю никаких злодейских планов. Эдит убежала, потому что ты ее бил.

— Ха! Я так и думал. Эта шлюшка тебе об этом рассказала?

— Ей не пришлось рассказывать. Я видела следы побоев. — Оливия в ярости сжала кулаки. — Ужасные. Она еще не поправилась.

— Хо, не поправилась она, видите ли! Ей уже настолько хорошо, что она разгуливает по городу со своим любовником! Ты, само собой, об этом не знаешь. — Голос Ральфа был полон сарказма.

Оливия удивилась:

— С любовником? Ты с ума сошел. У Эдит нет любовника.

Он презрительно усмехнулся:

— Она бросила меня из-за другого. Хорошенькое дельце, да? А перед тобой разыграла трагедию! Разыграла оскорбленную невинность! Хитрая шлюшка! А ты сразу клюнула на ее вранье.

Оливия засмеялась, неприятно удивленная его словами.

— Хочешь сказать, что никогда не поднимал на нее руку?

— Поднимал и еще не раз подниму! — прорычал он. — Имею на это полное право. Мужчина должен поддерживать порядок в собственном доме. Она заслужила наказание. Это еще цветочки! Я бы ей еще сильнее всыпал, если бы знал, что она бегает на тайные свидания с лордом Райвалом.

— Что?

— Ну же, Айви! Не притворяйся глупее, чем ты есть. Ты наверняка видела их вместе. Мне говорили, что этот повеса в последнее время постоянно ошивается вокруг твоей драгоценной школы. Это из-за моей жены, будь она проклята!

Оливия прижала руки к вискам.

— Не знаю, кто из нас сошел с ума! — воскликнула она. — Присутствие лорда Райвала в школе не имеет ни малейшего отношения к Эдит. Они даже не знакомы.

— Да что ты говоришь! — фыркнул в ответ Бадсворт. — А я слышал, что моя скромница-жена пользуется его покровительством.

— Что ж, этот слух я могу пресечь в корне. Она живет здесь, со мной. Не понимаю, откуда взялись эти грязные сплетни.

Ральф еще сильнее побагровел, когда понял, что сводная сестра укрывает его сбежавшую жену. Он в ярости вскочил, Оливия подумала, что он бросится ее душить, и испугалась. Он снова разразился грязной бранью в адрес всех женщин.

— Прекрати! — крикнула она, зажав руками уши.

— Она здесь? — заорал он. — Она здесь, в этом доме? Бог мой, Оливия, да я заставлю тебя за это ответить по всей — строгости закона!

— За что именно, братец? Это тебе не средневековье, а Эдит не твоя рабыня.

Он надвигался, подавляя ее своей физической мощью. Ральф Фэрфакс был крупным, и какой бы храброй она ни казалась внешне, вспышки его ярости с детства пугали ее. В гневе он таращил глаза, налитые кровью: Оливия судорожно сглотнула, но не опустила взгляд.

— Надо бы стукнуть тебя головой о стену. Отхлестать кнутом. Преподать тебе наконец урок. Научить уважать главу семьи.

Он резко выпрямился, направился к двери и, распахнув ее настежь, вышел на площадку. Она поняла, что он пошел искать Эдит. Если он найдет ее, будучи в таком настроении, произойдет нечто ужасное. Оливия побежала к нему, крича:

— Джо! Уильям! На помощь, помогите!

Казалось, все домочадцы собрались у подножия лестницы и расступились, когда лакей и поваренок откликнулись на ее отчаянный призыв и преградили Ральфу дорогу.

Поваренок Джо набросился на лорда Бадсворта. Уильям присоединился к нему. Они вдвоем с трудом удерживали графа.

— Постыдись, Ральф! Успокойся! — воскликнула Оливия, но ее голос утонул в громких проклятиях Ральфа. — Мне что, позвать стражу? Бога ради, подумай! Вспомни, кто ты!

Он совершенно обезумел.

— Отдайте ее мне! — выпалил он. — Она моя!

— Я не позволю тебе увидеться с ней, не говоря уже о том, чтобы увезти. Ты убьешь ее!

— Это мое дело, ты тут ни при чем. Господи, Эдит — моя жена! Ты вмешиваешься в личную жизнь супругов, хотя ничего в ней не понимаешь. — Он вырвался от Уильяма и, рыча, повернулся к Джо. — Убери от меня свои грязные лапы, холоп!

Джо воинственно выпятил подбородок, но Оливия сделала ему знак, и Джо неохотно отпустил Ральфа. Тот отряхнул рукав пальто и вернулся в гостиную. Оливия кивнула домочадцам, изумленно наблюдавшим за разыгравшейся сценой, и они поспешно разошлись по своим делам. Тогда Оливия тихо сказала Джо и Уильяму:

— Спасибо. Пожалуйста, не отходите далеко. Они угрюмо кивнули.

Оливия снова оказалась наедине с Ральфом.

— Давай все обсудим, как разумные люди. Вы не женаты еще и года, но уже ясно, что мирно жить с Эдит не можете. Тогда живите отдельно.

Он рассмеялся:

— Я женился не для того, чтобы мирно жить. Мне нужен наследник.

— Тогда измени свое поведение, — резко сказала Оливия. — Если бы Эдит месяц назад была беременна, после того как ты ее избил, наверняка потеряла бы ребенка.

— Много ты об этом знаешь, — подколол ее Ральф. — Я не желаю ходить рогатым, черт бы ее побрал! Некоторые мужчины закрывают глаза на неверность жен, но я не из таких! Я сохраню чистоту крови Фэрфаксов! Запру ее дома, если придется.

— Да все это ерунда! У Эдит нет никакого любовника. Тебя ввели в заблуждение.

— Ее видели, когда она висла на руке лорда Райвала в Челси. Сплетни появились, как только она ушла от меня. А теперь по всему городу распространились слухи, что она бросила меня из-за Райвала. Я сразу помчался в Лондон и убедился, что слухи подтвердились. Эдит в Челси. — Он скрипнул зубами. — Эта маленькая сучка позорит мое имя. Кстати, и твое тоже! Но тебе-то все равно.

— Да. Откровенно говоря, мне это совершенно безразлично.

В этот момент вошла Бесси и со свойственной ей проницательностью сразу оценила ситуацию.

— Будет вам, будет, — спокойно произнесла она. — Как поживаешь, Ральф? Можешь не отвечать. Сама вижу.

Полные губы Ральфа сложились в отвратительную ухмылку.

— Я про тебя и забыл, — грубо сказал он. — Ты, как обычно, в самой гуще событий и суешь нос не в свое дело.

Бесси сурово нахмурила брови:

— Если ты имеешь в виду защиту Эдит от такой скотины, как ты, то так оно и было. И я не позволю тебе запугать Айви.

Макушка Бесси едва доходила до груди Ральфа, но тем не менее она была ценной союзницей. Милая Бесси! Оливия чувствовала огромную признательность и любовь к своей кузине. Что бы ни случилось, Бесси всегда ее поддержит.

Женщины объединили усилия, уговаривая взбешенного лорда Бадсворта угомониться. Их усилия наконец увенчались успехом — лорд Бадсворт успокоился в достаточной мере, чтобы посмотреть правде в глаза: Эдит не вернется к нему, если не будет уверена в своей безопасности. Чем дольше они это обсуждали, тем неспокойнее становилось на душе у Оливии. Она хорошо понимала, что Ральфу нельзя доверять, он просто притворился, будто согласен с их доводами. Оливия подозревала, что он дурачит их, лишь бы заполучить Эдит. Если он увезет ее, невозможно вообразить, что он с ней сотворит.

С тяжелым сердцем Оливия поднималась по ступенькам в комнату невестки. Пора бы Эдит включиться в переговоры, касающиеся ее будущего, но Оливия хотела позвать ее лично, а не доверять это дело слугам. Во-первых, Эдит может отказаться спуститься вниз, во-вторых, Оливия должна ее предупредить, что однажды Ральф нарушит свое слово, к какому бы решению они не пришли.

Она легонько постучала в дверь комнаты Эдит.

— Эдит, дорогая, это Оливия. — Она немного подождала и постучала погромче. Никто не отозвался. Оливия нахмурилась и повернула ручку. Дверь оказалась заперта. — Эдит, не глупи. Я тут одна. Ральф остался внизу. Открой дверь.

Никакой реакции. Тишина. Оливия не знала, волноваться ей или сердиться. Она подергала железную ручку и снова постучала, упрашивая невестку впустить ее, но попытки оказались тщетными.

Оливия быстро вернулась на площадку и попросила о помощи. Миссис Пратт и Джо поднялись наверх. Оливия с ними посовещалась. Миссис Пратт заявила, что единственный ключ она отдала Эдит, поэтому открыть дверь снаружи не представляется возможным. Джо предложил выбить дверь, но Оливия заверила его, что такие радикальные меры не потребуются. Появился Ральф. Бесси шла следом за ним. Впятером они столпились у двери Эдит.

Как только Ральф убедился, что его подозрения подтвердились: Эдит заперла дверь и не собирается выходить из комнаты, — он налег на дверь плечом и, несмотря на протесты собравшихся, сорвал ее с петель.

В комнате царил полумрак. В ней не было ни души.