Прежде чем Федор успел возразить, если он вообще собирался возражать, Калл вошел в проем, встал на скобу и начал спускаться. Федор и Филлис без лишних слов последовали за ним. Края пролома над ними медленно затягивались. Но Калл рассчитывал, что отверстие не затянется полностью: оно было слишком велико. Должен же быть предел способностям этого серого металла. Но эта мысль навела его на другую, которая привела его в дрожь. Серое вещество, по идее, должно выдерживать обычные землетрясения. Бог с ней, с дырой. Что же случилось, если землетрясения стали такими сильными? Как же сейчас выглядит город, там, наверху?

Но какой смысл думать об этом? Надо просто спускаться вниз — и как можно быстрее. Поток воздуха, поднимающийся вверх со дна шахты, был довольно мощным и холодным, так что мокрые от предыдущих «купаний», они скоро совсем окоченели. Приходилось все время плотно прижиматься к стене, на которой крепились скобы. Калл был доволен, что на нем были легкие сандалии. Но, к счастью, воздух был сухим, и вскоре одежда высохла. До дна оставалось еще около сотни футов, когда обнаружилось, что скоб дальше нету, и в разные стороны расходятся четыре горизонтальных туннеля. По ним воздух подходил к шахте и устремлялся вверх, наружу. Туннели освещались тусклым мерцанием.

— Пошли по ближайшему туннелю, — предложил Калл, пытаясь предотвратить долгие дебаты, и пошел вдоль туннеля, сгибаясь под напором ветра. К этому времени факел Федора уже погас, и пришлось пробираться в полумраке. Было холодно. Изо ртов валил пар.

Если температура упадет еще ниже, подумал Джек, то они превратятся в ледяные статуи и станут легкой добычей, свежемороженым мясцом, для любого демона.

Через три-четыре мили Калл начал посматривать в сторону остальных спутников. Не сломаются ли они первыми, не запросятся ли обратно. Но никто не жаловался, а Каллу не хотелось признать, что они сильнее его. Каждые четыреста ярдов они натыкались на очередную шахту. В каждом таком месте туннель пересекали горизонтальные туннели.

— Не понимаю системы, — сказал Калл. — Где же шахты с горячим воздухом? Мы-то считали, что горячий воздух поступает сюда и уже здесь охлаждается. Но, похоже, где-то вверху есть еще одна сеть туннелей. Может, холодный воздух сначала прогоняется по горизонтальным туннелям? А куда же девается влага, выделяющаяся при охлаждении воздуха? Если бы ее куда-то не отводили, туннели давным-давно были бы забиты льдом.

Федор пожал плечами. Филлис хранила молчание. Зубы у всех троих громко лязгали: ветер не утихал, и теплее не становилось.

Вся затея казалась уже Каллу всего-навсего глупостью, а упорство, с каким они пробирались все дальше и дальше, раздражало его и злило. Надо все бросить и лезть в первую же шахту. Нет, это не пойдет. Как же они потом выберутся? Ведь выходы шахт находятся очень высоко над землей, на вершине статуй. К тому же, как отыскать пролом в канализационную систему, как им попасть туда? Канализационные и вентиляционные туннели изолированы. Значит?

— Значит! — прошептал Федор.

Он резко остановился. Калл натолкнулся на замершую Филлис и тоже замер, уставившись в пространство за аркой в стене туннеля. Там была комната, совсем пустая, но на уровне глаз, на противоположной стене что-то светилось, какая-то искорка. Калл вошел внутрь. Здесь было гораздо теплее, чем в туннеле, и не было ветра. Казалось, что он прошел через какую-то невидимую и неосязаемую дверь.

Остальные последовали за ним. Калл остановился. Искорка светилась за окном, круглым отверстием, вырезанным в стене. Стекла в нем не было.

Джек заглянул в проем. Сердце его учащенно забилось: там было что-то страшное и необычное.

Сначала он увидел один светящийся шар. Потом, чуть дальше — еще один, а ниже… а ниже их было много… светящихся, мерцающих… много, больше десятка…

— Что это? — прошептала Филлис.

— Это… звезды, — ответил Калл, — Сколько же до них световых лет?

Яркие искорки медленно проплывали вправо. Потом показалась огромная голубая звезда, а за ней — белое мерцающее облако со светящимися вкраплениями. Они плавно проплыли вправо, а в окне появилась огромная черная масса. Калл смог рассмотреть, что это нечто — творение рук человеческих: устройство имело форму эллипса и по краям его торчали антенны.

Устройство проплыло мимо. Показалось еще несколько звезд. Потом — еще одно устройство такого же размера и конфигурации, как и первое. Еще звезды. Еще облако. Еще устройство. Еще звезды. А может это повторяется уже виденное?

— Мы смотрим в иллюминатор искусственного спутника, — сказал Калл. — Спутника… только спутника чего? Галактики?

— Я ничего не понимаю, — сказал Федор.

— Я тоже, — признался Калл.

Он попытался высунуть руку в окно. И ожидал, что кожу обожжет холод, близкий к абсолютному нулю. Но не почувствовал ни холода, ни тепла. Рука натолкнулась на что-то плотное, непроницаемое. Джек отдернул руку и попытался ударить в иллюминатор кулаком. Кулак прошел через окно на глубину запястья и опять уперся в невидимую преграду.

— Оболочка или поле, или, как оно там еще называется… окутывает весь этот мир, — сказал он. — И через нее-то, наверное, и охлаждается горячий воздух в этом мире. Контакт с холодной оболочкой… Ада, или как там его, черт побери…

— А для чего могут быть эти машины? — спросила Филлис. — Эти устройства, для чего они?

Калл пожал плечами. Еще какое-то время все трое молча наблюдали за вращением вселенной. Вдруг стены и пол искривились. Но никто уже не кричал: они знали, что под ними или, точнее, над ними — опять землетрясение.

Когда все восстановилось, Калл сказал:

— Мы разговаривали с теми, кто жил на Земле в древние времена. Они говорили, что этот мир сначала был плоским. Потом его реорганизовали в нынешнюю форму путем нескольких катаклизмов. А какое-то время назад он начал расширяться. Тогда примерно и начали поступать люди двадцатого века.

Федор ничего не ответил. Филлис продолжала всматриваться в движение за окном.

В конце туннеля опять загрохотало.

— Пошли отсюда, — сказал Калл. — Я думаю, что здесь мы больше ничего не увидим.

Они вернулись в туннель. Но груда камней, сыпавшаяся из пролома в потолке, завалила проход.

Калл не стал терять времени и повернул обратно. Оставалось только подняться в шахту. Перед подъемом Федор предложил выбросить мешки с едой, оставив только факелы, веревки и спички. И освободившись от груза, они начали взбираться вверх по скобам. Примерно на четверти пути шахту начало качать. Сверху что-то взорвалось, и вниз обрушился целый град камней. Пришлось приостановить подъем. Джек и его спутники замерли, прижавшись к стене. К счастью, ни один из камней никого не задел. Вскоре все стихло. И через несколько минут они добрались до громадного пролома, который занимал почти три четверти окружности шахты. Разорванная щель проходила между скобами и затягивалась очень медленно. Можно было успеть протиснуться через щель в горизонтальный туннель и осмотреть его. Калл отважился попробовать.

Федор полез за ним.

Филлис пролезла последней, когда пролом почти затянулся, и порезала себе ногу о рваные металлические края дыры. Рана сильно кровоточила.

Калл не стал осматривать рану Филлис — нечего терять время — и быстро пошел по туннелю. Ему казалось, что они довольно близко от поверхности, и найти выход не составит особого труда. Вообще, этот пролом был для них удачей. Совсем не хотелось оказаться на вершине высоченной статуи без всяких шансов слезть оттуда. А выжидать, пока вершина шахты обвалится можно было целую вечность.

Предположения Калла оказались верными. Они подошли к шесту, который вел наверх. Калл полез по нему и вскоре оказался в другом туннеле.

— Дневной свет! — закричал он, — Туннель выходит на поверхность!

Но наружу они вышли не сразу, натолкнувшись в проходе на целую галерею каменных статуй.

Почти у самого выхода. Идолы. Разбитые идолы.

Первой в ряду была получеловеческая фигура, грубо высеченная из гранита. Существо сидело на корточках, внизу живота у него было два половых органа, женский над мужским.

Следующие два идола изображали людей. Мужчина выделялся огромным фаллосом, а у женщины были гигантские груди, разбухший живот, узкие бедра и тоненькие ноги. Только на первых трех статуях сохранились головы. Дальше шел ряд туловищ; головы лежали на земле, рядом с ними.

По трещинам на шеях первых статуй было заметно, что головы у них приклеены. И скорее всего, это сделали демоны: люди в этом мире никогда не видели клея.

В полном молчании они шли вдоль каменных изваяний. Мимо человеческих и получеловеческих торсов, мимо торсов богов и богинь, мимо огромных каменных голов зверей — быков, львов, орлов, шакалов; мимо многоруких и многоногих демонов, мимо бородатых и безбородых голов на полу.

Четыре раза им попались забальзамированные и высушенные трупы, все они были с головами.

И наконец последней в ряду, у самого выхода, лежала человеческая голова.

Это была голова Х, совсем недавно оторванная от его трупа. Голова лежала на полу, уставившись в проем туннеля.

Федор заплакал.

— Давай без слезных сцен, — предложил Калл. — У нас есть более важные дела. Например, надо выяснить, что тут происходит.

Он прошел мимо головы и, выйдя наружу, оказался на склоне холма за городскими воротами. Кругом была разруха. Рухнувшие стены города обнажили бесконечные развалины — зияющие дыры, обломки башен, зданий, статуй. Титанические блоки, служившие фундаментом, были проломлены. Повсюду валялись искореженные статуи и цилиндры, маскирующие вентиляционные шахты; на их местах торчали трубы из белого металла.

Вся пустыня покрылась трещинами. Огромная, широкая трещина выползала из-под города и глубоко рассекала каменную пустошь насколько хватало глаз. От нее разбегались тысячи и тысячи более мелких трещин.

Внезапно, туннель, из которого они только что вышли, зашатался, и грохот землетрясения, как из титанического рупора, вырвался из него на поверхность, потрясая все вокруг. И тут же, где-то рядом, перекрывая даже этот оглушительный рокот, раздался высокий, пронзительный, как визг гиены, смех.

Смеялся демон. Тот самый демон, который скрылся в канализации с головой Х. Он стоял за ними, всего в нескольких шагах — уверенно расставив ноги, руками обхватив свои широкие плечи и запрокинув голову он смеялся. Он хохотал.

Прежде чем Калл что-либо успел сообразить, Федор набросился на демона, сбил его с ног, прижал и начал колотить головой об землю.

— Х! Х! Х! — визжал он, задыхаясь от крика. — Кто это? Что это? КТО? ЧТО?

Калл бросился на помощь Федору. Он схватил руки демона и изо всех сил прижал их к земле. Внезапно дьявол перестал смеяться и из его глаз брызнули слезы. Демон плакал.

От неожиданности Федор отпустил демона и в недоумении уставился на него. Калл тоже несколько опешил. Никогда раньше он не видел плачущего демона.

— Люди, — сказал демон, всхлипывая. — Я знаю то, чего вы не знаете. Но многого не знаю и я. И в принципе, я такой же беспомощный, как и вы.

— Ну и? — спросил Калл.

— Хорошо, я не демон, — начал он. — Не демон… в том смысле, как вы это понимаете. Я другой расы, другого рода: то, что вы называете — внеземной. Люди нашей планеты внешне напоминают вас. Если не считать того, что на нашей планете многие обладают формой, не задуманной природой. Искусственные генетические изменения на уровне протоплазмы. У нас были свои причины для этого. Не хочу вдаваться в подробности.

Калла начало мутить от постоянного покачивания почвы. Но он старался подавить тошноту; нужно было было выяснить все, что может рассказать демон.

— Это место для нас тоже Ад, — продолжал демон, — но первоначально нас было здесь немного… до того как прекратила существование наша планета. Она потухла очень давно. Это произошло как раз в то время, когда мы начали активно развивать цивилизацию. Цивилизацию в нашем понимании этого слова… оно отличается от вашего…

— Хорошо, хорошо, — сказал Калл. — А что это за машины, окружающие это сферу? Кто их сделал? Зачем они нужны?

— Кто? — взвыл демон. — Другие! ДРУГИЕ!!!

— Кто другие? — заорал Калл.

Подземные толчки становились все сильнее.

— Другой тип существ! Непомерно старый, древнее, чем мы или вы! И поэтому более знающий, более мощный! Мы оскорбили их — и это наше наказание!

— Но почему мы? — взвыл Калл. — Мы?..

— Вы тоже их оскорбили! И давным-давно!

— Как! Мы же не знаем их?!

— Ваши примитивные предки сделали это!

— Да как они могли? И кто такие Другие?

— Я не могу тебе это сказать! Не могу! НЕ МОГУ! Это часть нашего наказания! Нам угрожают, нас контролируют! Мы делаем все по принуждению. Мы знаем, но не можем сказать вам. Я рассказал все, что мог. И если бы я не был всем этим так напуган, то не сказал бы и этого.

— Но все эти машины!? — воскликнул Калл. — Наше воскрешение здесь! Создание этого мира? Как? Почему!

— Все это не метафизика, все — по законам и принципам вселенной, которую мы знаем. Мы просто знаем не все законы. Но они знают! И поэтому в их руках мощь, которую и мы бы когда-нибудь получили, если бы не наша собственная надменность и дурость. Мощь, которую вы, земляне, сможете иметь, если переступите через свою глупость.

— Рассказывай! Рассказывай! — верещал Калл.

Но Федор опять начал колотить демона и кричать:

— Х! Х! Х! Расскажи нам про Х!

Неожиданно — всем демонам были присущи внезапные смены настроения и алогичные поступки, что особенно пугало людей, пока они не превзошли демонов числом — демон засмеялся. Засмеялся искренне и открыто.

Он смеялся до слез, пока не начал задыхаться. Потом, собравшись с силами, сказал:

— А вы поверите, что Х — это просто человеческий предатель? Что он помогает нам только для того, что бы пытать вас бесполезной надеждой?

— Нет! Нет! Я не верю! — истерично заорал Федор.

— А вы поверите мне, если я скажу, что он — тот спаситель, на которого вы надеетесь? Но в этой части вселенной он должен вести себя так, как ему приказывают Другие. Он вынужден подчиняться их законам!

— Нет! НЕТ!

Демон опять захохотал. И, отсмеявшись, продолжил:

— А поверите, если я скажу, что все, что я сейчас рассказал — просто ложь! Чистой воды! Все, все, что я рассказывал с самого начала — это ложь?! Или же, что из всего этого можно верить одному-двум фактам? А почему нет? Вы мне совсем надоели! И что, в конце концов, есть правда?

У Джека возникло непреодолимое желание убить дьявола. Калл совсем обезумел. Федор тоже неистовствовал. Он вцепился в горло чужака мертвой хваткой и начал душить. Лицо «божьего идиота» покраснело, как и у демона. Калл поднялся, чтобы наступить демону на лицо. Он хотел почувствовать, как под его ногой будут трещать кости, и представлял, как у этой погани расплющится нос, вылетят зубы, вытекут глаза, лопнут барабанные перепонки.

И тут раздался звук, как будто совсем рядом свалилось гигантское каменное дерево. Темнота туннеля накрыла людей. Джек застыл от ужаса, упал, перевернулся, ударился раз, другой. И через несколько секунд понял, что часть туннеля оторвалась и теперь катится вниз по склону.

А внутри этого туннеля: он сам, Федор, Филлис, демон, каменные статуи, каменные головы, голова Х.

Туннель все катился; и его обитатели снова и снова скользили и падали. Калл все удивлялся, как их с самого начала не раздавило каменными статуями. В очередной раз его бросило в сторону, плечо засаднило от столкновения с каким-то каменным идолом и вдруг Джек почувствовал, как его крепко обхватили чьи-то руки. Тело Калла сплелось с телом демона — а это был он — так, что несчастный человечек почувствовал себя совсем беспомощным.

— Эх ты, красавчик, — зашипел ему в ухо демон, — этот мир — Ад. И он сверхъестественен! То, что ты видел у себя из окна, только иллюзия, рассчитанная на то, чтобы ты продолжал искать правду и выход отсюда. Все это ложь. Одна ложь, но в ней, конечно, есть и доля правды.

Послышался треск; туннель остановился. Демон оторвался от Калла и прежде, чем тот успел прийти в себя, напал. Он схватил Калла и начал жестоко избивать.

Калл был настолько ошарашен происходящим, что сначала даже не почувствовал боли. Но потом она захлестнула его такой волной, что Джек чуть не потерял сознание.

— Метка Каина! — кричал демон. — Знак Сатаны! Или что там у тебя есть! Поцелуй от меня своего дружка, искателя Х! Скажи ему, что Х все еще жив, что Х даст ему прощение! Если он найдет его! Ложь! Ложь?! Может быть! Пока! Бывай, братец!

Завывая, как волк, он бросился из туннеля и побежал по пустыне. Но далеко ему уйти не удалось. Внезапно перед дьяволом разверзлась земля. Гигантская трещина ударила и засверкала по пустыне, как молния; зигзагами черных провалов и трещин она разрасталась и захватывала все большее и большее пространство, пожирая каменную пустыню и все, что попадалось на ее пути. Демон вскинул руки, попытался увернуться, но было поздно. Он что-то кричал, но из-за грохота ничего не было слышно. Последний беззвучный крик — и тело скатилось в трещину.

Кусок туннеля, в котором остались люди наклонился вперед, очевидно попав на гребень волны, проходившей через пустыню, на несколько секунд замер и покатился дальше.

Труба вращалась довольно медленно, и ее обитатели могли оставаться в вертикальном положении, перебирая ногами, как белки в колесе.

Но цилиндр набирал скорость, ноги становились все тяжелее и тяжелее. Первой не выдержала Филлис, за ней, почти одновременно, свалились Федор и Калл. А трубу все быстрее несло вниз.

Наконец она с грохотом остановилась.

Несколько минут никто не мог подняться, слышались только стоны и всхлипывания. Калл приподнял голову и, задыхаясь, сказал:

— Надо избавиться от этих статуй. До сих пор нам везло. Но, черт побери, это опасно.

Он с трудом встал на ноги. Филлис не пошевелилась, но Федор поднялся. Он весь был в ссадинах, царапинах и кровоподтеках, а лицо представляло собой сплошную кровавую массу. Калл знал, что сам он выглядит не лучше, и прекрасно мог понять, каких усилий стоило маленькому славянину подняться. Все тело Джека ныло и болело; казалось, на нем не осталось ни одного живого места. И все же «искатели» заставили себя двигаться.

Но вытащить статуи из трубы оказалось не так-то просто. Тяжелые и угловатые, они были просто неподъемными. Пытаясь толкать и раскачивать первую статую, Калл с Федором потратили немало усилий. Это было громадное каменное изваяние с головой крокодила. Длинная выступающая крокодилья пасть не позволяла свободно катить идола. И каждый раз, когда челюсти с грохотом упирались в пол, тяжеленное чудовище приходилось поднимать. К счастью, им пришлось это проделать только три раза. Но когда первая статуя наконец уже была у выхода, Федор и Джек совсем выдохлись и шатались от усталости.

Обессиленные, бледные и задыхающиеся они стояли и смотрели друг на друга. Ни один не хотел возобновить работу первым.

— Осталось еще две, — сказал наконец Калл.

Он выглянул из трубы в надежде найти какое-нибудь другое убежище, такое, из которого не надо будет выкатывать тонны камней. И чтобы оно было закрыто хоть с одной стороны, и чтобы не катилось от малейшего толчка. Такое, чтобы там можно было спокойно сидеть и чувствовать себя в относительной безопасности…

Но то, что он увидел, потрясло его настолько, что он даже забыл, зачем выглянул. Гладкой поверхности пустыни не было. Повсюду виднелись трещины и ряды и ряды огромных холмов из песка, земли, каменных глыб, искореженных труб, осколков гранита, базальта, мрамора.

Кругом валялись искалеченные тела демонов и людей. Они так и лежали там, где их настиг падающий камень или вывороченное из земли с корнем дерево. Некоторые из деревьев разломились пополам.

— Чем это вызвано? — прошептал за спиной Калла Федор. — Что вызвало конец света?

— Что-то замедляет вращение нашего мира, — сказал Калл, — И каждый раз при таком торможении песок и камни по инерции скользят по поверхности. Все это выливается в такие вот холмы. А трение песка и камней дает нагрев. Ты заметил, что на поверхности заметно потеплело? Просто жара.

— Давай уберем эти две статуи, — сказал Калл. — Вращение может в любую минуту замедлиться снова. А, может, наоборот. Бог его знает, что может произойти.

— Какой смысл, — сказал Федор мрачно, — нас размелет на куски так же как этих… этих…

Он указал на несколько тел поблизости. Они выглядели так, как будто по ним проехался паровой каток, а за ним еще и борона.

— Может это и бесполезно, — сказал Калл, — но нужно попытаться… Пока мы живы…

— А почему нас должны пощадить? — возразил Федор. — Мы грешники, мы должны…

— ГРЕШНИКИ, — прошептала Филлис. — О, Боже, мы — грешники. И теперь должны заплатить за это. О, Боже, я на самом деле раскаиваюсь. Раскаиваюсь…

— Замолкни! — рявкнул Калл. — Замолчите оба!!! Если вы сейчас не прекратите причитать, как две истеричные старухи, и не поможете мне вытащить отсюда этих двух идолов, я одним пинком под зад вышвырну наружу обоих. Тогда посмотрим, как вам удастся выжить! Что, черт побери, с вами случилось? Вы хотите покончить свои жалкие жизни самоубийством? Но вы ведь знаете, какой это грех! А сидеть сложа руки — это чистой воды самоубийство, и вы прекрасно об этом знаете. Федор, что случилось с тобой? Ведь это ты все затеял! А теперь ты вдруг потерял всякое мужество?

— Это Апокалипсис, — пробормотал Федор, скривив свои алые губы. — Это судный день! Кто может выстоять против гнева Господнего?

— Ты ничего не знаешь о гневе Господнем! — возразил Калл. — Помоги мне выкатить этих идолов, а то получишь гнев господний как раз в точку соприкосновения своего зада с моим сапогом.

— Все, что я сейчас должен сделать, — это уйти, — сказал Федор спокойно. — Я ни капельки тебя не боюсь!

— Хорошо, — успокоился Калл. — Но ты поможешь мне? Поможешь? Ты, брат по семье человеческой?

Молча он подошел к статуе и начал ее толкать. Федор, все еще всхлипывая, пришел ему на помощь. Второй идол оказался легче первого и был не таким угловатым. С ним они справились быстрее.

Но третья статуя была самой большой и находилась дальше всех от входа. Ее раскинутые в стороны руки как будто хотели вцепиться в металл. После каждого рывка мужчины останавливались, чтобы перевести дыхание и отдохнуть. Затем Калл обругал Филлис и велел ей подняться. Женщина застонала и подняла голову; спутанные грязные волосы падали на лицо — и через эти сосульки на Калла уставились воспаленные глаза. Все ее тело было грязным и окровавленным, губы распухли, на одной груди был заметен громаднейший кровоподтек.

— Я так устала, — простонала Филлис. — Я не могу тебе помочь. Я не в состоянии. И вообще, к чему эта борьба? Федор прав, мы обречены.

Калл поставил ногу ей на плечо и сильно толкнул. Филлис упала на спину.

— Не валяйся на спине, грязная шлюха! — закричал Калл. — Это раньше ты могла получать все радости жизни, не меняя позы, но те деньки прошли! Вставай! А то я сейчас кое-куда приложусь!

Женщина попыталась плюнуть ему в глаза, но сил не хватило даже на это: коричневая слюна повисла на ее подбородке.

— Только о себе и своей несчастной шкуре — вот все, о чем ты можешь думать, — хрипло прошептала она. — Почему бы тебе не умереть, прекратив тем самым свое убогое существование?

— Потому что я этого не хочу, — огрызнулся Калл. — Я тебе сказал, вставай! Да поживей!

Он наклонился, взял ее под мышки и поставил на ноги. Филлис покачнулась и, если бы Джек не подержал ее, то упала бы снова. Ее тело было холодным и скользким от пота. Филлис дрожала: ужас парализовал ее.

— Я не хотела, — всхлипывала она. — Это просто потому, что я прошла через большее, чем могу вынести. Я хочу, чтобы все это прошло. Прошло, как можно быстрее.

— Я тоже не хотел, — сказал Калл. — Но я должен был что-то сделать, чтобы заставить тебя подняться. Ну, а теперь помоги нам. Поддержи нас.

Филлис попыталась помочь толкать идола, но при первой же попытке слабые женские руки соскользнули, и Филлис упала на камни.

— Я опять ушиблась, — застонала она.

Калл поднял ее на ноги и попросил:

— Ну, попробуем еще. Ну хоть раз!

Они одновременно уперлись в статую и перевернули ее на другой бок. Калл, как и остальные, задыхался, но собрав все оставшиеся силы, он закричал:

— Следующее землетрясение не будет нас ждать! Ну, еще разок!

Идол медленно перевернулся. Он поднялся на руке и с глухим стуком упал на серый металл цилиндра. Наполовину он уже был снаружи.

— Ну, и еще разок, — сказал Калл, но это прозвучало не очень-то призывно. Он и сам понимал, что сил почти не осталось.

Но бросить начатое он не имел права. Сделать это сейчас — значит, бросить на ветер все предыдущие усилия. Он и так за всю свою жизнь растратил очень много сил. Он и так столько раз сдавался, когда до желаемого оставался всего лишь последний рывок. А хотел ли он? Может, сдавался — потому что боялся выиграть?

Джек перешагнул через статую и вылез наружу, на песок. Пыли в воздухе было столько, что он начал чихать. А легкие, казалось, сжала чья-то сильная горячая рука. Каллу с трудом удалось подавить приступ кашля.

Он наклонился и двумя руками ухватился за голову идола.

— Толкайте! — крикнул он. — Я буду тянуть его на себя.

— Хорошо, брат, — согласился Федор. — Раз уж вы так хотите жить, не буду вам препятствовать. Может и вас Бог послал, чтобы помочь мне. А я помогу вам…

— Да пошел ты со своим богом, — выругался Калл.

Федор замолчал в негодовании. Калл улыбнулся, потому что идол стал продвигаться вперед даже быстрее, чем он рассчитывал. Неужели замечание на самом деле так рассердило Федора, что дало свежие силы? Конечно же, Джек не планировал этим высказыванием усилить старания Федора, но получилось очень кстати.

— Ну, вот, — сказал он, победоносно глядя на своих помощников, — вот мы и вытащили. Я же говорил вам…

Он замолчал; его ноги почувствовали слабую вибрацию земли. А это предвестник более сильных толчков. Он тут же запрыгнул в трубу и побежал вглубь. На ходу он закричал:

— СЮДА! Скорее! На пол!

Он лег на пол и приказал Федору и Филлис:

— Ложитесь! Ты, Федор, так, чтобы я мог ухватить тебя за колени. А ты, Филлис, — чтобы могла схватиться за мои. И держитесь крепче!

Ему не надо было говорить, что надо торопиться: цилиндр уже дрожал.

— Когда цилиндр начнет качаться, — сказал он, — напрягитесь. Может, мы сумеем образовать кольцо и не будем болтаться по всей трубе. Хватайтесь покрепче. Это будет самое сильное землетрясение. Я чувствую это!

Не успел Джек договорить, как цилиндр покатился. Он катился слишком медленно, и удержаться на одном месте было невозможно.

Где-то вдалеке раздался грохот. Он все усиливался, и вскоре оглушил людей; в цилиндр посыпалась пыль. Теперь они вращались так быстро, что центробежная сила прижала их к стенкам и сдвинуться с места уже никто не мог, даже при желании.

Первое же препятствие — и их раздавит в лепешку.

Но через какое-то время Калл заметил, что толчки и удары прекратились, цилиндр стал вращаться ровно и плавно, как будто летел по воздуху.

Джек повернул голову и посмотрел в отверстие трубы. Сначала кроме пыли ничего не было видно: глаза слезились. Когда пыль чуть осела, он увидел серые облака. Трудно было понять, что происходит.

Наконец Калл сориентировался. Они действительно были в воздухе.

На какое-то мгновение в облаках показался просвет и сквозь него проглянула земля. Скорее просто поверхность сферы, стена мира, граница между землей и межзвездным пространством. Теперь она была голой: ни города, ни песка, ни скал, ни туннелей.

Все исчезло. Земной покров унесло в атмосферу.

Какая-то непонятная таинственная сила раскручивала сферу все быстрее и быстрее. И вдруг сфера остановилась.

Все, что было содрано с ее поверхности, плавало в воздухе.

— Что же с гравитацией? — размышлял Калл. — Похоже, нам никогда уже не приземлиться. Мы будем лететь, пока не столкнемся с чем-нибудь еще. И тогда просто разобьемся.

Но тут он понял, что они умрут гораздо раньше. Даже сейчас уже чувствовалось, что кровообращение нарушилось, сердце работает со сбоями. Вскоре Джек потеряет сознание, потом его мозг лишенный кислорода умрет, Калл перестанет дышать и…

Калл пришел в себя и сразу понял, что они спасены. Цилиндр не вращался. Сам он лежал на дне цилиндра рядом с Филлис, чуть дальше раскинулся Федор. Джек увидел, как дрогнули веки. Она открыла глаза.

— Что случилось? — еле слышно спросила она. Забитое песком и пылью горло пересохло.

— Мы почему-то больше не крутимся, — ответил Калл.

С обоих концов цилиндра к ним приближались серо-коричневые хлопья желеобразного вещества. Калл не знал, что это, пока не дотронулся рукой.

— Мы внутри облака манны, — сказал он. — Оно только что начало формироваться и пока еще очень мягкое. Поэтому мы и остановились так плавно. — Джек горько усмехнулся. — Теперь бы нам не задохнуться в этой гуще.

— А может попробовать всем вместе выесть путь наружу? — спросил Федор.

Калл истерично засмеялся.

Филлис привстала, дала ему пощечину и неожиданно поднялась в воздух. Она перевернулась, ударилась о противоположную стену, отлетела от нее, отчаянно пытаясь остановиться, но бесполезно. Женщина беспомощно кувыркалась в воздухе и летела в сторону манны.

Калл был удивлен не меньше ее. Его оторвало от дна и теперь он парил в противоположную от Филлис сторону.

— Мы в невесомости, — сказал Калл. — Федор, двигайся очень медленно и осторожно. Филлис, перестань дергаться! Ты только делаешь хуже! И, кстати, спасибо за пощечину — ты остановила мою истерику.

Калл поморщился от боли в затекших мышцах. Сильно болела голова, как будто по ней потоптались сапогами.

Манна уже плотно закупорила оба конца трубы и продвигалась к середине, толкая перед собой Филлис и Кала навстречу друг другу. Калл оттолкнулся от вязкой массы и полетел быстрее. Федор резко дернулся, чтобы перехватить его, но вместо этого подскочил и ударился головой о потолок. Он взвыл от боли. Калл ухватил его за руку, и дальше они полетели вдвоем.