Внутри и снаружи

— Стой! Стой! — оборвал его Калл. — Я уже слышал об этом. И не один раз. Слушай, мне не нужны твои жульнические речи. И не нужны твои темные загадки. Я хочу получить ответы на мои вопросы. Полные, простые, легко понятные.

Он взглянул на Х и сжал кулаки. Но вдруг ярость в его глазах померкла и глаза полезли из орбит от удивления.

— Ты вышел из ниши! — воскликнул он. — Ты не летаешь! Ты стоишь!

— Тот, кто несет веру, может ходить, даже когда другие летают.

Калл еле удержался от приступа истерического смеха.

— Я не хочу больше слышать пословиц! — закричал он. — Ответь на мои вопросы!

— Сначала, — сказал Х, — ты должен научиться правильно ставить вопросы. А это, сын мой, требует терпения, труда и мудрости. И это тоже не получается без веры!..

— Веры, что существуют ответы? — спросил Калл. — Я же сказал, мне не нужны намеки. Я хочу знать. Знать сейчас!

Х распростер руки.

— Однажды жил один человек, — начал он опять, — который прожил хорошую жизнь. Или он сам думал, что прожил хорошую жизнь, но раз человек так думает, значит так оно и есть.

Плоды его хорошей жизни окружали его…

Калл завизжал и бросился к Х. На лету он выхватил нож.

Х не двигался и продолжал говорить.

Калл схватил его за горло и ударил ножом. Они упали; кровь брызнула из-под бороды Х и собираясь пузырьками разлеталась в разные стороны. Х захрипел, но Калл, не останавливаясь, наносил удары ножом, пока не услышал истеричный крик. Кричала Филлис.

Джек оттолкнул Х в сторону, а сам ухватился за ящик, чтобы не отлететь. Тело Х поднялось в воздух и зависло у стены.

Филлис замолчала и теперь только всхлипывала.

— Не беспокойся, — крикнул Джек. — Я убил этого, но молния меня не поразила. Я убил его, понимаешь! Но я могу сделать большее. Смотри!

Он схватил еще один диск и засунул в щель автомата. Сразу же засверкали молнии и опять начали прорисовываться очертания скелета…

Как только бородатый мужчина вышел из ниши, Калл сунул в щель еще один диск. Затем следующий. Через несколько минут перед ним стояли три Х.

— Отлично, — сказал Калл. — Почему бы вам теперь, всем троим, Святой Троице, не начать рассказывать друг другу всю ту же байку? А, может, вы ответите друг другу на вопрос, поставленный вами, и я сумею услышать конец этой побасенки, и узнать, что же сделал тот старик. А, может, вы тоже не знаете?

— Что это? — воскликнула Филлис. — Я ничего не понимаю. Что ты делаешь? Откуда они берутся?

— Сам не знаю, — крикнул в ответ Калл. — Но я вырву из них правду. Даже если для этого мне придется содрать с них кожу, разрезать на мелкие кусочки или разобрать по косточкам.

Все трое Х повернули головы к Каллу и, открывая рты в унисон, сказали:

— Это совершенно не обязательно. Я скажу тебе сейчас то, что ты и так услышал бы в скором времени. Но это нельзя пересказывать другим. Ты не можешь быть здесь пророком. Так же, как не могут этого и демоны.

Калл тут же сообразил, что кто-то использует Х как приемники и передатчики.

— Кто вы и откуда? — спросил он.

— Я из другого мира, человек, — сказал Х. — Я уже собирался входить в этот мир, когда прозвучал сигнал тревоги. Синтезатор души-тела обычно не создает так много Х за столь короткое время. Я понял, что машину используют без разрешения и вошел в контакт с Х.

— Ты ответил на второй вопрос, — сказал Калл. — Но кто ты такой?

— Бессмертный? — сказал голос. — Это было бы подходящее название для нас, но это не очень отличает нас от вас. Предшественники? Но это только частично описывает нашу сущность. Раса? Это слишком узко, хотя и подходит. Давай назовем — спасатели.

— Спасатели? — переспросил Калл. — Но кого вы спасаете? И как?

Наступила долгая тишина. Трое бородатых мужчин стояли молча в ряд и смотрели на Калл, словно грустные свечи. Их руки безвольно свисали, а взгляд ничего не выражал.

Когда Калл уже решил, что связь прервалась, Спасатель заговорил вновь:

— Я боролся с желанием показаться тебе лично. Я не сделаю этого; мой вид будет слишком ужасен для тебя. Ты можешь не выдержать, но ты мне нравишься и я буду разговаривать с тобой через это устройство.

— Устройство? — переспросил Калл.

— Автоматы из плоти и металла. Они не имеют души. Их нервная система почти ничем не отличается от настоящей, но у них нет мозга. И когда они действуют без нашего контроля, то делают это автоматически.

Они могут ходить, потому что в них есть специальное устройство для управления гравитацией. Но не пробуй вырезать его: это бесполезно.

Неожиданно двое Х поднялись в воздух и полетели к выходу. Один из них задержался возле Федора и осмотрел его. Затем догнал первого Х.

— Они полетели искать других выживших после катаклизма, — сказал оставшийся Х. — А этот остался, чтобы рассказать вам то, что вы так долго хотели узнать. Но я боюсь, что не зная этого, вы были бы счастливее.

Калл вздрогнул: кто-то дотронулся до него. Это оказалась Филлис.

— Я так боюсь, — сказала она, хватая Калла за руку. — Я все слышала… Я хочу быть рядом с тобой…

Калл несколько раз глубоко вздохнул. Он ощутил, какие они оба маленькие и беззащитные во всей вселенной, поэтому они так нужны друг другу.

Калл повернулся к прекрасному, но бездушному автомату и заговорил, резко бросая слова, пытаясь спрятать свой страх от собеседника, да и от самого себя.

— Почему вы осмелились сделать с нами такое? — спросил он. — Обращаться с нами как с автоматами?! Ты говорил о душе минуту назад. Ты признал, что она существует. Почему же ты поместил нас сюда, даже не узнав, хотим ли мы этого? Почему?

— Так должно было быть. А что касается души, так ее не существует физически. Существа рождаются, живут и умирают. Такова их участь. Если бы не мы…

Я постараюсь объяснить это вкратце. Можно сказать, что я нахожусь здесь половину вечности. Достаточно знать, что мы произошли из галактики в три раза более старой, чем ваша.

На нашей планете появились разумные существа примерно пятьдесят биллионов ваших лет назад. И только десять тысяч лет назад мы смогли создать искусственную душу и овладеть бессмертием.

Ужасно сознавать, что столько жизней канули в вечность, прежде чем мы создали искусственную душу. Вселенная несправедлива, но мы еще не потеряли надежду вернуть всех к жизни…

Мы заинтересованы в сохранении и развитии любых форм жизни. Жизнь для нас священна. Но в этой вселенной постоянно рождаются и погибают миллионы жизней, как будто жизнь — побочный продукт какого-то космического процесса. Каждое живое существо имеет душу… но я отвлекся, я обещал сказать о главном.

Калл взглянул на Федора и подумал, что тому лучше оставаться без сознания. Этот маленький человек хотел знать так много, и он так верил в Х, который оказался всего лишь машиной из металла и плоти…

— Я использую слово «душа», — продолжил Х, — но что это такое? Частица? Волна? Это энергия о которой вы еще и не подозреваете. Когда вы откроете ее, то тоже сможете моделировать душу.

Мы создали генераторы души и поместили их в разных уголках вселенной. Их нельзя разрушить и они постоянно генерируют энергию. Любое, только что родившееся существо сразу получает порцию этой энергии.

Квант душевной энергии соединяется с нервной системой и собирает всю информацию об индивиде. Потом, когда тело умирает, квант освобождается и плавает во вселенной. Но в конце концов он попадает в наши приборы и вся информация переписывается на диски, с которых в любой момент можно воспроизвести умерших.

Как видишь, есть жизнь после смерти, и это не сверхъестественно.

Голос умолк. Только учащенное дыхание Калла нарушало повисшую тишину.

— Но… Я не воскрешенный? — проговорил Джек. — Или я… эта штука… я — просто искусственное тело? Это не я…

— Ты не прав, — сказал Х. — Если ты потеряешь сознание, то придя в себя, ты же не скажешь, что это уже не ты? Душа остается твоей; смерть тела — это временное явление. Это просто переход из одного состояния в другое. Но ты остаешься сам собой.

Калл стоял молча. У него была масса вопросов, но он не знал с чего начать. И тут заговорила Филлис, высоким дрожащим голосом:

— Но что происходит здесь? Почему этот мир рушится?.. Почему?…

— ПОТОМУЧТО…

Х замолчал и слегка повернул голову в сторону входа. Калл посмотрел туда же; в комнату влетал демон. Он был совершенно красный с двумя спиральными рогами на голове. Вместо рук — крылья, как у летучей мыши, и длинный раздвоенный хвост.

— Вот кто ответит на ваши вопросы, — сказал Х. — Он теперь освобождается от обета молчания. Теперь вы равны.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Калл.

Но Х ничего не ответил. Он поднялся в воздух и полетел к выходу. Демон посторонился, пропуская его. Затем демон, взмахнув крыльями, подлетел к людям.

— Добро пожаловать, брат и сестра! — сказал он улыбаясь.

— БРАТ? — переспросил Калл.

Демон не ответил. Он стоял, осматриваясь и наконец сказал:

— Заметили, как становится жарко? Генераторы расплавляются. Бессмертные уничтожают свое оборудование. Нам лучше убраться отсюда, пока мы не поджарились. Мне нравится когда жарко, но не настолько.

Калл понял, что на этот раз демон говорит правду. Ящики накалялись.

— Хватайтесь за мой хвост, — сказал демон, — и я вынесу вас отсюда. А по пути прихватите своего товарища.

Через несколько минут импровизированный поезд вылетел наружу. Они опять оказались в пустоте.

— Нам долго придется жить без крыши над головой, — сказал демон. — Потом, когда бессмертные преобразуют мир, мы снова примемся за нашу проклятую и нудную работу.

— Мы? — спросил Калл. — Ты не будешь так добр, объяснить это получше… брат?

— А что ты уже знаешь?

Калл рассказал все, что слышал от Х. Демон рассмеялся:

— Ну, теперь ты знаешь, почему мы не могли рассказать вам всю правду. Так же, как теперь вы не сможете рассказывать это новичкам.

— Новичкам?

— Ну, да. Тем, кто начнет вновь заселять эту сферу. Это существа, которые жили в подобном мире, но с силой тяжести в пять раз меньше земной. Они летают, но у них нет крыльев. Они используют реактивный принцип: набирают воздух и с силой выпускают из себя. Вместо рук у них щупальца… Но вы встретитесь с ними в положенное время и будете для них такими же монстрами, какими были для вас мы.

— Этот Х… — сказала Филлис, — он не ответил на мой вопрос. Почему этот мир так неожиданно начал преобразовываться? Почему многие погибли, а остальные обречены на гибель?

— Потому, что с вашей планетой случилось то же, что и с нашей. Не знаю, по какой причине, но цивилизация перестала существовать. Может, атомная война, а может, взорвалось солнце… На моей планете жизнь погибла из-за химикатов…

На самом деле, даже бессмертные не поняли до конца, что произошло. Иначе я и многие мои братья не были бы переселены.

Демон помолчал с минуту, потом продолжил:

— Бессмертные очень мудры, но и они ошибаются. Они не подсчитали, сколько нас должно было родиться, и мы оказались в излишке.

— Я тебя не понимаю, — сказал Калл. — Переселены? Должны родиться? Излишек?

Демон рассмеялся так, что даже перестал махать крыльями. Калл сжал зубы. В эту минуту он с удовольствием бы убил его.

— Извините меня, — сказал демон. — Мне не следовало смеяться. Просто я все еще помню, что чувствовал, когда первый раз сам услышал все это. Я понял, что я просто жертва статистики.

Я скажу тебе, брат, такое, что сделает тебя тем же, что и я — настоящим дьяволом.

Ты думаешь, что это загробная жизнь, которую подготовили тебе бессмертные? Наподобие некоего Рая или Ада?

Нет, не так! Ты вовсе не рождался!

Филлис вскрикнула.

— Джек, Джек! Федор умер. Только что. Он открыл глаза, вздохнул и… умер…

Калл даже не удосужился повернуть головы.

— Отпусти его, Филлис, — сказал он. — Он один из счастливых.

— Как ты прав, брат, — сказал демон. — И ты можешь стать счастливым, если тебя убьют или ты сам сделаешь это. Твоя душа отправится в космос. Но твой род мертв. Тебе придется присоединиться к кому-нибудь другому. И ты всегда будешь чужаком.

— Что ты такое говоришь? — вскричал Калл.

— Успокойся и слушай, — продолжал демон. — Бессмертные создали искусственную душу и пришли к идее дородового состояния. Вложить в синтетическое тело искусственную память и создать расу, которая еще не родилась.

Эта идея возникла потому, что оживленные существа могут совершать поступки, не соответствующие этике бессмертных.

Поэтому им дается образец поведения в образе различных Х. И таким образом, этика расы формируется подсознательно.

Если говорить проще, то вы обречены на хорошее поведение. Но спасибо тем семенам, из которых родилась жизнь на Земле. Они еще могут прорасти и с ними возродится человеческая этика.

Не спрашивай меня о том, что случилось с человеком, родившимся и умершим на Земле. Бессмертные спланировали для них другой мир, но я ничего не знаю о нем. Не знаю и о иных мирах.

Калл отчаянно пытался понять услышанное.

— Но почему Я прикреплен к телу не какого-нибудь африканца или китайца-конфуцианца? Почему я привязан к Земле, а не какой-нибудь планете, отстоящей от Земли на миллионы световых лет?

— Потому, что твоя душа изначально была подобрана в окрестностях Земли, прикрепленной к этому региону, а на Земле ты мог быть и индусом. Ну и что? Подсознательно ты ведешь себя согласно этике бессмертных. А имя Бога, которому ты будешь поклоняться, или те табу, которые будешь блюсти, зависят от той культуры, в которую ты попадаешь.

Калл оглянулся на Филлис. Она смотрела на него так, словно видела перед собой чудовище. Вдали за ней плавала крохотная фигурка Федора.

Калл подумал, что если бы Федор слышал все это, то утратил бы любую веру в этот мир и окончательно. Он решил бы, что все Бессмертные — атеисты, без малейшего признака Веры. Они проделывают бесполезную работу по созданию душ, ранее уже проделанную Создателем. А создание множества Спасителей, что бы быть уверенным, что, хоть один из них, да будет на Земле, вообще не поддается пониманию.

Федор отрицал бы все это. Для него бессмертные выглядели бы настоящими демонами, настоящими Отцами Лжи.

— Если мы на самом деле находимся в стадии дотерриториального развития, — мрачно сказал Калл, — то откуда бессмертные могут знать, какую память нам закладывать? Откуда они могут знать, какую форму примет эта новая жизнь на Земле?

— О, их производство душ на несколько десятилетий опережает воспроизводство жизни на Земле. И конечно, они знают все о культуре, о языках, о… обо всем в конечном итоге. Сейчас ты и женщина, например, предназначены, чтобы провести внутри сферы около пятидесяти лет. Если вы вдруг умрете раньше — вас оживят и будут оживлять столько раз, сколько это потребуется. Затем, когда вы соответственно будете подготовлены, вас освободят в виде кванта или называйте это как хотите…

Но непредвиденное случается даже с бессмертными. Человечество на Земле пришло к неожиданному концу, как и жители моей планеты. Таким образом, я был оставлен ЗДЕСЬ, и земляне, обнаружив меня здесь, окрестили демоном. Те, кто придут за вами, назовут демонами вас.

Отсюда становится ясно, что души могут приносить на землю не только этику поведения, но и память о демонах, гигантах и прочих мифических существах. Так зарождаются новые религии и пополняется мифология.

— Если все это правда, — взорвался Калл, — хотя честно говоря, я в этом не уверен, то почему ты не пытался покончить с жизнью в этом Аду?

— Мое физическое тело слишком сильно хочет жить. Ведь ни то, что я вам рассказал, ни то, что вы видели сами, отнюдь не убеждает в наличии иной жизни. Значит надо жить в этом мире и постараться приспособиться к этой жизни, выжить, чтобы в ином рождении оставаться таким как есть — жизнестойким.

— Но может быть, — возразил Калл, — Бессмертные и тебе не сказали все правды? Может ты просто лжешь?! И…

— Поди к демонам, брат! — рявкнул демон и с силой пнул Калла по руке, сжимающей его хвост.

Освободившийся демон полетел прочь, а Калл и Филлис остались висеть в сумеречной пустоте.

Они крепко вцепились друг в друга, а под ними кружили обломки старого мира. Некоторое время Филлис тихо плакала. Калл крепко прижимал ее к себе и механически поглаживал по голове. Но думал он не о ней.

Он думал о том, что их ожидает. Он думал о том, что их тела будут летать в этой пустоте, а когда они наконец умрут, то их души, высвободившиеся от тел, будут блуждать по космосу; отражаясь от одного конца вселенной, вновь будут лететь к другому. Подчиняясь воле случая, он и Филлис расстанутся навеки. Затем его душа воплотится в новое живое существо. Может быть, даже не человека, хотя что-то человеческое должно остаться, ведь там будет его душа. Может быть, Филлис тоже родиться вновь, и даже если это произойдет на той же планете, даже если они зародятся в одной утробе и будут близнецами, то они не вспомнят друг о друге…

Но может, им будут сниться странные сны?

Сны в которых вереницей будут мелькать полузнакомые лица, полуизвестные места? Может, подсознание разбудит их память, хотя бы во сне? И при встречи они ощутят неосознанное влечение друг к другу? И отзовется ли осознание добра и зла, обретенное в этом мире, хотя бы слабым эхом в том — новом? Кто мог заранее предсказать это?

Этот мир тоже не раскрыл всех своих загадок…

Калл уже открыл рот, чтобы поделиться своими мыслями, как обнаружил, что не может произнести ни слова. Слова не получались. Обет молчания, о котором предупреждал Бессмертный, начинало действовать.

Филлис сквозь слезы взглянула на Калла и шепотом спросила:

— Что с тобой, Джек?

— Я люблю тебя, — ответил Калл и поцеловал ее.

Глядя через ее плечо, Калл подумал, что эти слова он сказал просто так, чтобы хоть чуть-чуть рассеять страх Филлис перед будущим. Но неужели из этого следует, что он, Калл, ее вовсе не любит? Нет, все таки в их отношениях крылось нечто большее, чем просто сексуальная привязанность.

— Вон летит еще одна потерянная душа, — печально сказал Калл.

Филлис оглянулась. К ним приближалось существо со странным трубчатым телом, пестрыми тонкими щупальцами; на огромных мясистых стеблях, выдвинутых в их сторону, находились глаза, очень похожие на человеческие.

Существо протянуло щупальца к Филлис. Филлис тонко вскрикнула. Существо тоже пискнуло и рванулось прочь.

— Оно вернется, — сказал Калл. — Рано или поздно оно вернется. И мы станем рабами этого существа, так же как демоны когда-то были нашими.

Он еще хотел рассказать Филлис о том, что он понял в устройстве этого мира, но язык вновь оказался во власти немоты.

Теперь Калл знал, что чувствовали демоны. Он и сам хотел бы предупредить новых обитателей этого мира, о том, что их поведение здесь предопределит поведение в новом мире, который когда-нибудь примет их. Но обет молчания не позволял Каллу произнести ни слова. И это будет приводить Калла в отчаянье, и он будет злиться на них, потому что они будут казаться ему глупыми и слепыми. Он будет хотеть, чтобы они вели себя так, а не иначе, чтобы они не были столь эгоистичны и настолько глупы…

И будет ненавидеть их, но в то же время любить.

А они будут спрашивать у него, что такое правда.

И он ничего не сможет им ответить.