— Это слишком опасно! — заявил Джеймс, сидевший в дальнем конце стола. Лорен повернулась к нему.

— Не опасней, чем положиться на удачу и надеяться, что мы сумеем отразить новую атаку. Вот где настоящая опасность! Если Морган примкнет к нам, у нас будет больше добрых воинов, и тогда мы наверняка победим.

— Нет, нам нужно дождаться Мердока! — упорствовал Джеймс. — Он скоро прибудет сюда и приведет своих сородичей — не захочет же он бросит в беде свою нареченную! А иной подмоги нам и не надо.

— Все верно, только где же Мердок?

Снова Ранульф. Лорен обернулась к нему, пряча надежду, которая вспыхнула в ней при этих словах. Обведя глазами старейшин, Ранульф медленно и мрачно проговорил:

— Мы не знаем, когда он прибудет. Не знаем даже, дошло ли до него наше послание. Наш корабль могли перехватить в море. Быть может, викинги перебили весь экипаж.

Одна из женщин — Венора, мать гонца, — сдавленно вскрикнула, но тут же зажала рот рукой. Прочие женщины сгрудились вокруг нее, обняли за плечи и принялись утешать.

— Если это случилось, — так же мрачно продолжал Ранульф, — Мердок появится здесь только через два месяца, то есть к самой свадьбе.

— Пэйтон Мердок придет к нам на помощь, — громко и твердо объявила Лорен — главным образом чтобы успокоить Венору. — Я уверена, что наши люди добрались до него. Нужно подождать, вот и все.

— А я что говорю? — Джеймс обращался уже ко всем, кто собрался в зале. — Мердок нам поможет, а стало быть, и с англичанами связываться нам ни к чему. С какой стати нам заключать сделку с отродьем дьявола? Чтобы защитить Шот, достанет и доброй шотландской крови!

Молодежь дружно закивала, соглашаясь с ним, но женщины помалкивали, встревоженные не на шутку. Лорен расцепила сплетенные пальцы, положила руки на подлокотники кресла и откинулась на спинку, лихорадочно размышляя.

В залу вошла Ханна и вместе с несколькими женщинами постарше направилась к соседнему столу. По пути она незаметно для других ободряюще улыбнулась Лорен. Сегодня с утра девушка зашла к ней посоветоваться и вкратце рассказала о предложении графа. Ханна пришла в небывалый восторг, и именно это окончательно подтолкнуло Лорен заговорить о союзе с Морганами на совете.

— Что ж, ладно, — громко сказала она, снова привлекая всеобщее внимание. — Может, проверим их честность? Согласна, спешить нам не следует, но почему бы не заключить с Морганами временное соглашение, скажем… на две недели? Посмотрим, что из этого выйдет. Быть может, нам и впрямь готовят западню, хотя лично я так не считаю.

В который раз ей вспомнились зеленые глаза Ариона — бездонные, завораживающие. Лорен решительно отогнала прочь непрошеное воспоминание.

— Оговорим с ними, в каких местах выставить общие дозоры — примерно вдоль границы наших владений. Проследим за тем, чтобы солдат Моргана в этих дозорах было столько же, сколько наших. И, конечно же, как всегда, будем настороже. Что скажете?

Тут загомонили уже не только старейшины — все, кто был в зале, ввязались в долгий и жаркий спор. Лорен ждала, даже и не пытаясь хоть что-то разобрать в этом шуме. Она старалась уловить общее настроение, понять, готовы ли сородичи поверить ей и согласиться с ее решением.

— По-моему, это отличная мысль, — громко произнесла Ханна, и все разом примолкли, повернувшись к ней. Ханна дождалась, пока воцарится полная тишина, и продолжала, обращаясь к старейшинам: — Я считаю, что вы выставите себя настоящими ослами, если обеими руками не ухватитесь за это предложение. Да ведь это сам господь протягивает нам руку помощи! Был бы здесь покойный Хеброн Макрай, он бы сразу понял все выгоды этого союза. Смотрите, как бы нам не потерять Шот из-за вашей непроходимой тупости!

Лорен пришлось наклонить голову, чтобы скрыть усмешку. Милая, славная Ханна… Джеймс порывисто вскочил.

— Вот что, Ханна… — начал он.

— Что? — перебила она. — Джеймс, ты мой брат, и я тебя нежно люблю, но господь свидетель, в тебе столько гордыни, что и святой отшельник зачертыхается! Плюнь ты хоть разок на свою треклятую гордость! Оглянись — вот они, наши сородичи, и им грозит беда. Тебе выпал случай спасти всех нас.

Мужчина, сидевший рядом с Лорен, отвернулся и сдавленно хихикнул. При этом он прикрыл рот рукой, но Ханна все равно услышала его.

— Что, Дугалл, смеешься? Валяй, хохочи! А потом тебе придется объяснять своим внукам, почему они стали рабами викингов, новых хозяев Шота!

На сей раз уже никто не засмеялся. ^Ханна обвела внимательным взглядом старейшин и заговорила тише, но так же убежденно и страстно:

— Разве мало добрых воинов погибло уже в бою с чужаками? Разве не достаточно вам смерти нашего благородного лэрда? Что же, выходит теперь, что он погиб зря?

Старейшины пристыженно отворачивались от нее. И снова в зале воцарилась полная тишина.

— Итак, — повысила голос Лорен. Поднявшись со своего места, она обращалась уже не к отцовским советникам, а ко всем своим сородичам. — Хватит у вас смелости заключить союз с Морганами и вместе изгнать захватчиков с нашего острова?

— Хватит! — громко и зло крикнул Карлин, и один за другим его поддержали прочие старейшины — все, кроме Джеймса.

— Ну а ты что скажешь? — напористо обратилась к нему Лорен.

Старик поджал губы, покосился на гудящую толпу, на свою сестру, которая одна сохраняла хладнокровие во всеобщем шуме и гаме.

— Согласен, — наконец кивнул он. — Устроим им испытание. На две недели.

Тут Лорен пришлось сесть — у нее просто подкосились ноги. Свершилось! Она все же сумела настоять на своем, по крайней мере пока.

Глаза ее встретились со взглядом Ханны. Пожилая женщина едва заметно кивнула, и Лорен ответила ей таким же осторожным кивком.

Она молилась господу о том, чтобы граф Морган оказался честен, ибо с ним сейчас были связаны все ее надежды и надежды ее клана. Если же он и впрямь замыслил недоброе — она, Лорен, охотно пожертвует своей жизнью, лишь бы уничтожить его, прежде чем он уничтожит клан Макрай.

Англичанину наконец принесли его одежду.

И слава богу! Лорен еще утром распорядилась, чтобы это сделали, но тут же об этом забыла. Когда она вошла к Моргану, тот, одетый в тунику, раздраженно мерил шагами комнату. Он был похож на опасного зверя, мечущегося по тесной клетке. За три дня, проведенные в Кейре, у него отросла короткая бородка, которая лишь подчеркивала жесткую красоту его лица. Лорен не рисковала дать ему острое лезвие, чтобы он мог побриться.

— А, Макрай! — отрывисто бросил он, увидев Лорен. — Где мой меч и доспехи?

— Ты получишь их, — ответила она, — когда пересечешь границу наших владений.

В глазах Моргана вспыхнул опасный огонек. Прервав бесцельную ходьбу, англичанин остановился посреди комнаты.

— Я никуда не уеду без своих людей!

— Разумеется. — Лорен жестом указала на открытую дверь за своей спиной.

— Что это значит? — спросил он, не двигаясь с места.

— Ты уезжаешь.

Странное выражение промелькнуло на его лице — то ли неверие, то ли — вот уж странно! — разочарование.

— Что, Макрай, недостает отваги драться до конца?

— Твое предложение принято, — ровным голосом сказала Лорен. — Мы уже сообщили твоим людям, что ты присоединишься к ним. Все вы вольны уехать хоть сию минуту. Сейчас я проведу тебя к твоим сородичам.

Арион, однако, не шевельнулся — так и стоял посреди комнаты, неподвижный, точно изваяние. Лорен знала, что он поступает так, потому что ждет, когда она не выдержит и подробно растолкует, что к чему. Лорен, кстати, намеренно не стала этого делать. Пускай спрашивает сам.

Уголки его губ слабо дрогнули — словно он и впрямь умел читать ее мысли.

— Уловка, Макрай?

— Нам нет нужды прибегать к уловкам! — вспыхнула Лорен. — Если кто здесь и хитрит, так это ты.

— Разве? — с мягкой насмешкой осведомился Арион. — Неужели ты не доверяешь мне?

— Нет.

Он тихо рассмеялся, а Лорен с досады едва не прикусила язык. Опять ему удалось вывести ее из равновесия! Нет, во что бы то ни стало она должна сохранять спокойствие. Клан Макрай согласился на этот безумный союз только по ее настоянию, и, если она проявит слабость, англичанин с его коварством приведет ее сородичей к гибели.

Одной своей улыбкой он творил с Лорен бог весть что — у нее ослабели ноги и сладко, мучительно заныло в груди. Девушка перевела взгляд в пустоту поверх его плеча и лишь тогда сумела как-то справиться с этой непонятной напастью.

— Что ж, хорошо, — все еще улыбаясь, сказал Морган. — Я верю тебе, Макрай. Итак, проведи меня к моим людям.

Лорен неловко кивнула и вышла из комнаты. Арион последовал за ней, приметив по пути, что часовой, одиноко торчавший у дверей его комнаты, окинул английского рыцаря мрачным взглядом и безо всякого приказа двинулся за ними. Видно, Ариону здесь не настолько доверяли, чтобы оставить без присмотра в его обществе дочь лэрда.

Лорен держалась прямо. Плавные складки тартана подчеркивали изящество ее гибкой стройной спины. Под тартаном на ней сейчас было надето платье. В битве на берегу, как припомнил Арион, девушка была в мужской тунике и высоких сапогах. Да и меч у нее — под стать мужчине.

Небывалый случай, если задуматься, — чтобы женщина, особенно такая хрупкая и нежная, могла на равных сражаться с мужчиной и победить его.

Арион чуть не рассмеялся. Вот бы разозлилась Лорен Макрай, если бы узнала, о чем он думает! Без сомнения, эта девушка сочла бы слово «хрупкая» оскорблением для себя, хотя на самом деле Ариона восхищало в ней именно это сочетание женственной хрупкости и стальной, несгибаемой силы.

Сегодня ее медно-рыжие волосы были аккуратно заплетены в косу — вполне пристойная и скромная прическа. Но Ариону куда больше нравилось, когда волосы Лорен, как вчера ночью, волнами рассыпались по ее плечам, манили его зарыться лицом в их атласное тепло, вдохнуть волнующий аромат ее кожи.

«Прекрати», — сурово одернул себя Арион. И чтобы отвлечься от праздных мыслей, он стал смотреть по сторонам. Они шли длинным сумрачным коридором, минуя запертые двери и боковые ходы, уводившие неведомо куда, в толщу каменных стен. Арион подумал, что Лорен была права, когда утверждала, что ее родной дом куда прочней и крепче, чем островной форт Морганов. Элгайр, в котором жили англичане, вряд ли мог гордо называться замком, особенно по сравнению с Кейром. Он был намного меньше и к тому же до сих пор не достроен — главным образом оттого, что неутомимые жители Кейра почитали своим долгом разнести до основания всякую новую постройку. Правда, внешняя стена Элгайра была уже почти готова, но ведь шотландцы не унимались. Клан Макрай ненавидел англичан истово и упорно — уж в этом-то Арион убедился. И сейчас он раздумывал, а правду ли услышал недавно из уст своего прекрасного врага. Неужели сородичи Лорен и впрямь приняли его предложение?

Ариону казалось, что это немыслимо. Он и сам не знал, как в его голове возникла безумная мысль о союзе с кланом Макрай — быть может, причиной тому оказались янтарные глаза Лорен, ее мягкий, сводящий с ума голос? Минувшей ночью, после того как она ушла, Арион долго перебирал в памяти случившееся и сам дивился тому, что ей наговорил. На первый взгляд, конечно, его идея казалась разумной и здравой, но, с другой стороны, разве можно держать в одном загоне двоих бойцовых петухов и надеяться, что они не передерутся? Нет, подумал Арион, скорее всего, Лорен затеяла с ним какую-то хитроумную игру. Он непроизвольно повел рукой, нашаривая рукоять отсутствующего меча.

Лорен остановилась перед дверью, у которой тоже стояли часовые, и без единого слова распахнула ее перед Арионом. Что ж, она и впрямь сдержала свое слово: в комнате были его люди, все семеро — встревоженные и злые. Похоже, они нервничали не меньше, чем Арион.

— Мой лорд! — воскликнул Хэммонд, первым оправясь от изумления, и прочие англичане вторили ему пораженными восклицаниями. У Ариона захватило дух — так он рад был увидеть их всех. Его тут же окружили, стараясь встать поближе, и на всех лицах было написано радостное облегчение.

Его расспрашивали о здоровье, и сам он пустился в расспросы. Оказалось, что все его люди оправились от ран, да, впрочем, как выяснилось, никто и не был серьезно ранен.

— Они не разрешали нам повидаться с тобой, — сообщил Хэммонд, понижая голос, чтобы слышали только свои. — Но мы узнали, что за дверью всегда стоят четверо часовых и в коридоре наверняка есть стража. Окно в этой комнате не открывается.

— А если б и открывалось, — прибавил Тревин, — так до земли слишком высоко. Нам нипочем не спуститься.

Арион кивнул и оглянулся на дверь.

Лорен Макрай и шестеро воинов в тартанах стояли на пороге, с одинаково бесстрастным видом наблюдая за англичанами. Все шесть воинов были вооружены до зубов. Даже у Лорен из-за пояса торчал шотландский кинжал — дирк.

Арион повернулся к своим людям:

— Вы уже в состоянии выдержать дорогу?

— Побег вряд ли удастся, мой лорд, — шепотом предупредил Тревин. — Ты же слышал, замок кишит солдатами, а со стены нам никак не спуститься.

— И не нужно, — прервал его Арион. — Мы уходим из Кейра и возвращаемся домой, в Элгайр. Верно, Макрай? — чуть громче спросил он.

— Верно, — отозвалась Лорен, и Арион заметил, что все его люди как один уставились на девушку, словно лишь сейчас заметили ее. — Вы уходите.

Что-то в ее тоне насторожило Ариона, и он окинул девушку острым испытующим взглядом. Лорен ангельски улыбнулась в ответ — воплощенная невинность. В этот миг Арион понял, что окончательно потерял голову. Даже сейчас, когда ему полагалось быть начеку, он хотел лишь одного — шагнуть к Лорен, впиться поцелуем в ее алые манящие губы и целовать, целовать, покуда не запросит пощады, покуда сама не взмолится о новом поцелуе.

Боже милосердный! Арион медленно выдохнул сквозь стиснутые зубы. Похоже, он потерял разум.

— Ловушка! — прошипел Тревин.

— Что скажешь, Макрай? — спокойно, но с нажимом спросил Арион.

— Нет, — просто ответила она.

— Им нельзя доверять! — Хэммонд потрясение смотрел на Ариона. — Не может быть, чтобы ты им верил!

— Почему же? — все так же спокойно осведомился Арион.

— Это — Макрай! — Хэммонд не выговорил, а сплюнул это имя.

Шотландцы за спиной Лорен зашевелились, потянувшись к мечам, и обменялись мрачными взглядами.

— Да, я — Макрай. — Лорен шагнула в комнату, воплощение силы и женственности. Каждый жест ее дышал сдержанной гордостью. — Та самая Макрай, что бросилась защищать вас, англичан, когда викинги щедро кропили берег вашей кровью. Макрай, что спасла вас, а потом доставила в свой дом, чтобы исцелить ваши раны, чтобы вы, неблагодарные, не испустили дух. Это клану Макрай вы обязаны жизнью. И клан Макрай отпускает вас на волю.

— Мы и сами справились бы с викингами! — кипя от злости, огрызнулся Тревин. — Обошлись бы и без вашей помощи!

— Ты или дурак, или лжец, — отрезала Лорен.

Арион успел схватить Тревина за плечо, прежде чем тот бросился на Лорен, погубив и без того хрупкое перемирие.

— Довольно, — тихо, но внятно проговорил он.

— То есть как — довольно? Ты разве не слышал, что она сказала?

— Довольно! — Арион позволил себе самую малость повысить голос. — Я все слышал. Уймись, Тревин.

— Да, мой лорд, — подчинился Тревин, хотя и без особой охоты. Англичане молчали, поглядывая то на своего командира, то на шотландцев, застывших у двери. В комнате воцарилась напряженная тишина. Арион понимал, что рано или поздно это напряжение лопнет, словно туго натянутая струна, а потому поспешил нарушить молчание.

— Мы отправляемся домой, — сказал он своим людям. — Немедленно. Веди нас, Лорен Макрай.

Секунду она стояла неподвижно, окаменев от гнева. Ариону даже почудилось, что он опоздал и Лорен передумала, решив взять их в заложники. Но тут девушка круто повернулась и вышла из комнаты, на ходу подав какой-то знак своим спутникам. Двое воинов последовали за ней, остальные четверо отступили и выжидательно застыли. Тот, что прежде охранял комнату Ариона, выразительно мотнул головой, веля рыцарю следовать за Лорен.

Арион невозмутимо подчинился, даже не оглянувшись на своих растерянных соплеменников.

Если они сейчас не пойдут вслед за ним — все кончено. Уж если его люди не подчинятся ему в таком пустяке — граф Морган потерпел поражение. Он не сумел заставить их заключить союз со смертельным врагом.

А потому Арион шел, не оглядываясь, и напряженно вслушивался — и был вознагражден за терпение. За спиной раздался топот множества сапог, а значит, за ним шли не только четверо стражников. В глубине души Арион на миг позволил себе вздохнуть с облегчением… но только на миг. Радоваться рано — самое трудное впереди.

Они шли бесконечными коридорами, минуя двери комнат, залы, встречая спешащих по своим делам обитателей замка. Завидев процессию, шотландцы неизменно останавливались и провожали ее взглядами. Все они были в тартанах, смотрели на англичан холодно и настороженно. Иные здоровались с Лорен, но большинство враждебно молчало.

Наконец англичане в сопровождении стражи вступили в главный зал — воистину громадный, не сравнить даже с главным залом родового замка Морганов, хотя и обставлен не в пример скромнее. Прежде чем Арион успел как следует оглядеться, все уже оказались на улице, жмурясь от нестерпимо яркого дневного света. Во внутреннем дворе ожидали в седлах полтора десятка всадников. Они были вооружены до зубов. Арион заметил, что у них находилось и оружие его людей.

Рыцарь остановился, глядя вслед Лорен, которая как ни в чем не бывало направилась к единственному коню с пустым седлом. С привычной сноровкой она вскочила на коня и, сев по-мужски, снизу вверх поглядела на Ариона, выразительно вскинув брови. Улыбка ее оставалась все так же восхитительно невинна — ангел, да и только.

— Я ведь сказала, что вы уйдете отсюда — ну так идите. Вперед!

Она щелкнула языком, и конь, повинуясь приказу седока, трусцой направился к воротам. Прочие всадники не тронулись с места, лишь в упор глядели на Ариона и его людей.

Арион пошел вслед за Лорен.

Остальные англичане двинулись за ним.

И тогда верховые шотландцы плотно окружили их. Вот уж, верно, веселилось в душе это беспощадное воинство!..

Арион никогда прежде не бывал в этих местах — день, когда его, раненого, привезли в замок Кейр, был, разумеется, не в счет, — и теперь он мог вдоволь полюбоваться гористой частью Шота. В отличие от владений Морганов, где было больше лесов, этот край был более дик и неприветлив. Теперь Арион понял, почему замок Кейр возвели именно здесь — на холме, который царственно высился над окрестными лугами и лесами, откуда ясно виден был даже берег моря. Рыцарь восхитился тем, как точно выбрал место для замка неведомый строитель, и даже ощутил грубое, варварское очарование местного пейзажа.

Хотя окрестности Элгайра выглядели не в пример приятнее и цивилизованнее, сам форт Морганов не выдерживал никакого сравнения с шотландским замком. Понятно, почему шотландцы так гордятся своей твердыней. Конечно, со временем и Элгайр превратится в мощное укрепление — его бы только окончательно отстроить. К тому же и жить в нем приятней — вокруг возделанные поля, обильные травой луга, пологий песчаный берег моря…

Конь Лорен шел неспешным шагом — и слава богу, потому что Арион вовсе не собирался бежать за ней бегом. Пусть себе шотландская красавица в душе веселится, восторгаясь собственной шуткой, — будь он проклят, если станет ей подыгрывать! Арион в который уже раз подавил бессмысленный гнев. Сейчас это ни к чему. Сейчас он должен во что бы то ни стало держать себя в руках. Кто знает, вдруг Лорен на самом деле не собирается освобождать их? Все это еще может оказаться ловушкой.

Хотя Арион был почти уверен, что она выполнит уговор. Ему казалось, что минувшей ночью он верно оценил эту гордую красавицу — в ней довольно здравого смысла, чтобы не поддаваться застарелой бессмысленной ненависти. И к тому же она умна, вне сомнения, очень умна. Арион надеялся втайне, что Лорен сумеет одолеть искушение без помех расправиться с ним и его отрядом.

Перебить их всех на месте — это было бы так просто! Чертовски глупо, конечно, но и чертовски просто.

Лорен ехала впереди, держась в седле с природной грацией, и ни разу не оглянулась. Ее медно-рыжие кудри пылали перед взором Ариона, точно пламя маяка.

Раненое плечо ныло. Рыцарь подозревал, что у его людей дела обстоят не лучше — раны-то совсем свежие. И однако Арион твердо знал, что никто из них не станет сетовать на боль и просить отдыха. Выдержит и он, хотя пешком путь до Элгайра неблизкий… Арион стиснул зубы и упрямо двинулся дальше.

Шли они по большей части лесом, где земля была мягкая, зато вся в коварных извивах корней и скользкая от палой листвы. Слева неумолчно шумело море, и порой в разрывах между деревьями мелькали клочки соленой синевы.

Люди хранили молчание. Нарушали тишину лишь мерный глухой стук копыт, редкие птичьи трели и рокот прибоя, который становился все ближе и ближе.

Как раз в тот самый миг, когда боль в раненом плече стала совершенно нестерпимой, рыжекудрая всадница придержала коня. Арион тоже остановился. Лорен, повернувшись в седле, жестом поманила его к себе. Он послушно пошел на зов, с удивлением чувствуя, что жгучая боль отступает, а кровь веселее бежит по жилам.

Они стояли на песчаном берегу — в том самом месте, где несколько дней назад Арион принял неравный бой с викингами. Только теперь напротив, у дальней опушки леса, выстроились в боевом порядке не викинги, а конные англичане — его, Ариона, сородичи.

Его заметили, и в рядах англичан началась суматоха. Затем из толпы вышел человек и направился к ним. Седые волосы, коротко подстриженная бородка, упругий, почти юношеский шаг — Арион тотчас узнал Фуллера, своего наместника в делах и домашних, и военных.

Одним изящным движением Лорен спешилась и встала рядом с Арионом.

— Я сдержала свое слово, Морган. — Она кивком указала на ряды англичан.

— Да, — медленно проговорил Арион. — Сдержала. Янтарные глаза девушки прямо и честно смотрели на него.

— Сдержишь ли ты свое?

— Да.

Фуллер был уже близко. Арион видел выражение его лица — тревога, настороженность, облегчение.

— Тогда сегодня вечером я пошлю сюда своего сородича, — очень тихо сказала Лорен, не сводя с него глаз. — Расскажи своим людям, что ты придумал. Если они согласятся заключить союз, ты с восходом луны тоже пошли сюда своего воина. Договорились?

— Договорились, — сказал Арион.

Меж бровей Лорен появилась привычная морщинка — девушка явно колебалась.

— Я пошлю только одного человека, — с нажимом повторила она. — Если ты, Морган, решил обмануть меня — что ж, тогда нынче ночью ты погубишь только одну невинную душу. Завтра будет война. Знай это.

— Не бойся, Макрай. Я хочу войны не больше, чем ты.

— Надеюсь на это, — с подкупающей искренностью проговорила она. Потом оглянулась, сделала едва заметное движение рукой, и один из шотландцев бросил Ариону его меч в ножнах и доспехи. Арион обнажил клинок, убедился, что он чистый, и застегнул на талии пояс с ножнами. Оглянувшись на своих людей, Арион увидел, что они заняты тем же самым. Он нагнулся за кольчугой, стараясь не замечать острой боли, пронзившей раненое плечо.

Фуллер был уже рядом. Лорен Макрай следила за его приближением внешне спокойно, но Арион видел, что ее пальцы легко, чуть заметно касаются рукояти кинжала. Солнечный луч озарил ее, разбрызгав щедрые искры в медно-рыжих кудрях. Сейчас она была совершенно такой же, какой Арион впервые увидел ее, истекая кровью на этом же берегу.

Он вновь оглянулся — Хэммонд и другие молча ждали его приказа. Арион жестом велел им идти вперед.

— Нынче ночью, Макрай, — сказал он Лорен и пошел прочь по песчаной полоске берега, от которой начинались его владения на этом диком и прекрасном острове.