Знакомство Джинивы Беттелз и Кристофера Катферта продолжалось, по меньшей мере, целый час. За это время они успели поговорить о корабле, высказать друг другу свои впечатления о нем и о своем путешествии. Девушка задала своему новому знакомому несколько вопросов на астрономические темы, и тот ответил на них так профессионально и замысловато, что она поняла совсем немногое. Спросила также и о недавнем открытии астрономов, но парень знал не больше того, что знала она сама.
      Под конец их встречи Кристофер так и не расслабился полностью, хотя говорил уже достаточно свободно и даже сам задавал вопросы. Но вот пришло время разойтись.
      Джинива неожиданно вспомнила, что ей нужно быть в офисе модельного агентства на встрече со своим агентом. Только когда она заговорила об этом и сказала, что накануне участвовала в показе одежды, парень решился на то, чтобы сообщить ей, что был там и видел ее. Беттелз удивилась и обрадовалась этому одновременно и сказала:
      – Замечательно! Значит, мне не придется тебе все рассказывать! Надеюсь, я хорошо выглядела на сцене?
      – Более чем,- заверил ее Крис.
      – Спасибо.- Она была очень веселой, все время разговаривала с радостным выражением лица и, порой, так быстро, что едва успевала переводить дыхание.- Ну, все! Я побежала! Поболтала бы с тобой еще час, но мне действительно пора. Было очень приятно познакомиться. Увидимся!
      – Надеюсь. Мне тоже было приятно познакомиться,- ответил молодой астроном.
      Джинива отправилась на встречу с представителями своего агентства и по дороге в офис, наконец, вспомнила, где до этого видела Катферта. Нет, не на вчерашнем мероприятии. Это произошло еще раньше на кормовой площади! Они тогда встретились взглядами, и какое-то время смотрели друг на друга.
      Одного часа общения с ним хватило ей для того, чтобы составить о нем определенное мнение. Крис, по ее мнению, был довольно нерешительным, а может, просто стеснительным человеком, воспитанным, образованным и очень обаятельным.
      Кристофер пребывал на седьмом небе от счастья. Он и мечтать не мог о том, чтобы все произошло именно так, и эта девушка сама с ним познакомилась. Он не надеялся на это, а оно произошло! Крис мог назвать это настоящим чудом.
      После ухода Джинивы он, переполненный радостными эмоциями, не мог уже сидеть на одном месте и читать свой журнал. Он поспешил на поиски друзей, чтобы, плюнув на все, поделиться с ними превосходным настроением и составить им кампанию на какой-нибудь тусовке. Да, на радостях с ним могло произойти и такое.
 

 
      Руководитель Национального управления по аэронавтике и исследованию космического пространства был вынужден в конце дня объявить о новом внеочередном собрании. За прошедшие сутки были получены первые результаты работы специальной группы астрономов в Аресибо. Эти результаты заставляли всех ученых, которым они становились известны, обретать озабоченный, а порой, и тревожный вид.
      Кларк Труман был одним из первых, кто узнал последние новости, касающиеся КМО-2020.
      Сказать честно, они ему не понравились. Его мнение о таинственном космическом объекте как о чем-то несущественном и не представляющем особого интереса для профессиональных ученых изменились после этого в противоположную сторону.
      Помимо главы Агентства и старших специалистов из разных областей науки, большой конференц-зал главного корпуса НАСА в Хьюстоне собрал представителей других организаций и научных институтов. На собрании присутствовал генерал ВВС США Джереми Снайпс.
      Старший астрофизик НАСА и генеральный директор данной организации первыми раскрыли на столе перед собой папки с бумагами, и Труман начал:
      – Итак, приступаем, господа! У нас появилась первая точная информация об объекте КМО-2020. Ее нам передала наша группа специалистов, работающая в настоящее время в Аресибо. Результаты первых суток работы команды Уильяма Блэка уже вызывают массу возбужденных обсуждений и споров. Вопрос: что удалось выяснить Блэку и его людям? Мистер Ноллан, вы общались с нашими специалистами в Аресибо. Расскажите присутствующим все.
      – Хорошо,- кивнул старший астрофизик.- От наших коллег получена информация следующего содержания. Исследования ведутся как с помощью наземных оптических инструментов и радиотелескопов, так и посредством орбитальных телескопов, радиолокаторов и инфракрасных обсерваторий. Объект КМО-2020, как и показывали предварительные наблюдения, представляет собой метеорное облако. Очень большое метеорное облако! Размеры облака по скромным оценкам превышают 600 тысяч миль.
      Размер метеорных тел в облаке колеблется от нескольких сантиметров до десятков футов! Таких глыб там миллионы. Мелких частиц – сотни миллионов.
      – Все понятно,- подал голос генерал Снайпс.- Я хочу разобраться только в одном.
      Мне казалось, речь идет о метеорном потоке. Насколько мне известно, метеоры – это мелкие частицы космического вещества, но никак не глыбы размером с автомобиль!
      Труман и Ноллан переглянулись, как бы спрашивая друг друга, кто будет отвечать.
      В итоге заговорил первый из них:
      – Понимаете, генерал Снайпс, в науке нет понятия "астероидный поток". Да, тела размером до нескольких футов и больше могут быть классифицированы уже не только как крупные метеорные объекты, но и как особо мелкие астероиды. Однако в КМО-2020 их все же меньшинство, что позволяет нам со стопроцентной уверенностью называть его метеорным потоком или облаком.
      – Ясно. Благодарю за разъяснения.
      После этого Эрвин Ноллан решил, что ему можно продолжать выступление, и вновь заговорил:
      – Плотность облака в разных его областях неодинакова. К настоящему моменту времени также известна и структура облака. Крупные тела концентрируются к его центру, а самые маленькие находятся на периферии. Однако последние, окружая центр, не образуют сферы, а держатся вдоль орбиты движения всего облака спереди и сзади его плотного центра. Причем спереди метеорные частицы собраны плотным облаком и являют собой нечто вроде каменного экрана, закрывающего от глаз наблюдателя скопление больших тел, а сзади рассеяны подобно кометному хвосту.
      – Быть может, я чего-то не понимаю, но, по-моему, в том, о чем идет речь, нет ничего сверхъестественного,- вновь заговорил генерал.- Почему всех тревожит появление каких-то метеоров, или что там еще?
      Трумана эта личность начинала раздражать. Снайпс достал его еще до начала этого собрания, когда приехал разбираться, почему пропал его драгоценный спутник и кто виноват в случившемся. Глава НАСА опасался, что скоро не вытерпит и наговорит ему грубостей. Во избежание этого, он предпочел промолчать и предоставил тем самым возможность говорить своим коллегам.
      Эрвин Ноллан, хотя и сам не был в восторге от терроризировавшего их всех в этот день Снайпса, все же был гораздо более спокоен и сдержан в отношении него. Поняв, что руководитель отвечать на вопрос гостя собрания не спешит, он молвил:
      – Мы уже называли приблизительные размеры КМО-2020, но я заострю ваше внимание на этом моменте, генерал. Центральная область, где собраны почти все крупные метеорные тела, насчитывает не менее 400 тысяч миль в поперечнике! Поперечник всего облака имеет более 600 тысяч миль – по минимальным подсчетам! Вероятно, что истинные размеры КМО-2020 приближаются к миллиону миль в поперечнике! Что касается длины метеорного потока, движущегося за этим облаком – его так называемого хвоста, – то она может оказаться чрезвычайно большой: до десятков миллионов миль! Вы представляете себе все эти размеры? А теперь представьте, что это облако размером в несколько диаметров планеты-гиганта Юпитер имеет плотность до десятков мелких метеорных частиц, состоящих из камня и железа, на один кубический ярд.
      – Но… это же сплошная каменная стена,- проговорил Джереми Снайпс, задумавшись над услышанным.
      – Стена из камня и железа,- уточнил Кларк Труман.- Вот почему все мы взволнованы появлением КМО-2020.
      – Однако почему ваше метеорное облако, каким бы огромным оно ни было, должно волновать меня? Мне нет и не должно быть никакого дела до него. Меня может беспокоить только одно – исправное функционирование всех моих спутников, которые вы вдруг начали терять!
      – Генерал Снайпс!- едва не выкрикнул от раздражения Труман.- Кажется, мы уже поговорили о вашем спутнике и выяснили, из-за чего он погиб! Он был сбит крупным метеором! Что до волнения, то никто не говорит, что вы обязаны переживать из-за появления КМО-2020. Но нам вы не можете запретить уделить ему на порядок больше внимания, чем нескольким пропавшим спутникам. Чтобы вам стало ясно, почему, скажу следующее. КМО-2020 летит в нашу сторону, прямо к Земле, и делает это со скоростью не менее 35 тысяч миль в час! Все верно, мистер Ноллан?
      – Все именно так!- кивнул старший астрофизик.
      – И если эта лавина накроет Землю, нам очень непоздоровится.
      Генерал нахмурился, а потом спросил:
      – Но если метеорное облако еще далеко, что за метеоры сбили спутники сейчас?
      – Либо спорадические метеорные тела, случайно пролетавшие вблизи планеты и не имеющие никакого отношения к КМО-2020, либо – и это более вероятно – наш метеорный поток настолько огромен, что его передняя часть не так уж далеко от нас, и первые метеорные тела из нее уже добрались до Земли!
      – Сейчас как раз выясняется точное расстояние между КМО-2020 и Землей,- произнес Ноллан.
      – Необходимо с высокой точностью определить возможность столкновения облака с нашей планетой,- устало проговорил Кларк Труман, отворачиваясь от Снайпса.- Сообщите Уильяму Блэку, чтобы постарался сделать это как можно скорее.
 

 
      Новый вечер на "Амбассадоре". Вновь загорелось множество источников света: красных бортовых огней, прожекторов, освещавших открытые прогулочные палубы, и маяков на мачтах и антеннах. Издалека лайнер казался сверкающим островом, медленно, величаво перемещающимся по просторам океана.
      Почти стемнело. На западе догорал закат, а на востоке небосклон был уже черным.
      Не смотря на поздний час, пассажиры не покидали палуб. Особенно много их было на палубе Амбассадор-стрит. Несколько небольших фонтанов, расположенных в разных частях гигантского корабля, круглосуточно радовали отдыхавших журчанием воды и разноцветными водяными струями. Установленные на дне их бассейнов лампы окрашивали воду в красный, голубой, золотистый, зеленоватый цвета.
      На стенах коридоров Первого, Первого экономичного и Второго классов горели лампы, имевшие форму четырехконечной звезды, помещенной внутрь кольца. В некоторых и общественных помещениях к ним добавлялись люстры с позолотой и хрустальными плафонами в виде разнообразных фигурок. Однако были и такие помещения, где источниками света служили современные неоновые и светодиодные лампы. Их иссиня белый свет придавал обстановке некую строгость и холодность.
      На пятнадцатой палубе, являвшейся палубой Первого экономного класса, все дышало хайтековским стилем: с потолка лился белый люминесцентный свет, стены коридоров были выложены алюминиевым каркасом, на который крепились стеклянные панели. Кое-где за этими панелями можно было увидеть фотокартины с подсветкой.
      Молодой мужчина в деловом темно-синем костюме шагал по одному из таких коридоров, держа в руках бутылку шампанского и большую коробку шоколадных конфет. Вскоре он остановился в начале палубы перед дверью с номером 15/14. Нажал кнопку вызова и быстро прошелся рукой по волосам, проверяя свою прическу. Он был полностью спокоен и уверен в себе, не смотря на то, что собрался в гости к девушке, которая ему очень понравилась, но которую он практически не знал. На мгновение он даже удивился, с какой легкостью он принял решение пойти к ней. Хотя, с другой стороны, удивляться здесь было нечему, ведь он был уже достаточно опытен в подобных делах и умел соблазнять приглянувшихся ему красавиц.
      Оставаясь перед номером 15/14 в ожидании ответной реакции на свой звонок, молодой мужчина посмотрел по сторонам и вдруг заметил в тридцати-сорока ярдах от себя на выходе из кафе коротко подстриженного парня весьма крепкого телосложения, который со злобным блеском в глазах смотрел в его сторону. Казалось, еще немного, и этот тип бросится вперед, с поднятыми кулаками. Интересно, зачем он так смотрел? Что ему было нужно?
      Но в скором времени мужчина забыл о странном человеке у кафе. Дверь распахнулась, и в образовавшемся проеме показалась Джинива. На ее лице отразилось легкое удивление, когда она увидела, что за гость пришел к ней:
      – О, Майкл! Не ожидала увидеть тебя! Что-нибудь случилось?
      Она была в одном халате, ее влажные волосы покрывали плечи и свисали почти до пояса. От нее приятно пахло персиками и чем-то еще. Было видно, что она совсем недавно принимала ванну.
      Майкл Холлис представил ее в ванной без всего, представил, как она моется, а потом он заходит к ней, и они прямо там начинают заниматься любовью.
      Спустя несколько секунд, которые заняли его фантазии и мечты, он улыбнулся девушке и, показав ей то, с чем пришел, произнес:
      – Надеюсь, не помешал. У меня сегодня день рождения, но праздновать его сейчас особо не с кем. Да, в общем-то, и самому не хочется устраивать шумные вечеринки.
      Однако мне что-то скучно. Решил вот к тебе заглянуть, угостить шампанским, посмотреть, как тебе здесь живется… если, конечно, не возражаешь.
      – Нет, нет, не возражаю!- со свойственной ей искренней, веселой и немного застенчивой улыбкой сказала Джинива.- Но, так как я никого не ждала к себе, я сейчас не в очень подходящем виде. Как-то неудобно принимать гостей в таком наряде.
      – Брось,- махнул рукой Холлис,- ты выглядишь потрясающе! Но если все же тебе нужно переодеться, я готов подождать.
      – Хорошо,- засмеялась Беттелз.- Так и быть, проходи в гостиную. Я быстро.
      – Отлично!
      Он прошел в ее номер, свернул направо и через несколько шагов оказался в большой комнате.
      Джинива удалилась в спальню, чтобы переодеться, а Майкл разложил на журнальном столике возле дивана все принесенное с собой и, заметив, что не хватает бокалов, смело отправился за ними на кухню. В одном из шкафов кухонного бара он отыскал пару подходящих стеклянных емкостей и вернулся в гостиную. Расположившись на диване, молодой мужчина стал распаковывать бутылку, ожидая прихода хозяйки апартаментов, в которых находился. Мысли же неуклонно двигались в одном направлении: как бы поскорее добиться ее полного расположения к себе, раздеть и затащить в постель. У него в голове даже начал зреть конкретный план действий.
      Нет, Майкл Холлис не был озабоченным маньяком, однако и нормальным человеком его нельзя было назвать. Слишком уж он любил соблазнять красивых молоденьких девушек, и делал это неприлично часто: не успев разойтись с одной, он уже находил себе другую. За свою пока еще недолгую жизнь Холлис успел узнать очень многих девушек, но Джинива оказалась совсем не такой, как все его предыдущие подружки. Она была скромнее их, гораздо более образована, обладала культурными манерами. Но это только прибавляло ей привлекательности в его глазах. И ему даже показалось, что очередное увлечение может оказаться чем-то большим, нежели просто увлечением.
      Ожидая Джиниву, открывая бутылку и разливая шампанское, Майкл обдумывал все и в итоге пришел к выводу, что лучше ему не спешить, иначе можно ее спугнуть. С такой девушкой, как Джинива, лучше было не торопиться, а сближаться с ней постепенно, поэтапно. Придется немного подождать, но оно того стоит. Бояться упустить ее не стоило: пока действует ее контракт с "Планетой Мун", а он остается ее агентом, она никуда от него не денется. Насчет того, что она может ему разонравиться раньше времени, тоже можно было не опасаться. Она намертво засела в его мыслях, запала глубоко в душу и покидать эти места в ближайшее время точно не собиралась. Холлис, думая о ней, чувствовал себя влюбленным мальчишкой. А вдруг он и на самом деле влюбился? Что тогда? Майкл усмехнулся этой мысли, однако шутить с этим не стоило.
      Тут в гостиную вошла Джинива. Увидев ее, Майкл едва не выронил из рук коробку с конфетами, которую пытался открыть. Беттелз предстала перед ним в бордовом с синими пятнами коротком платье, у которого не было рукавов. Ее волосы оставались распущенными. Сиреневые туфли завершали наряд.
      – Так все же лучше,- молвила девушка.
      – Ты просто великолепна! У меня нет слов!- наконец нашел, что сказать ей Холлис.
      – Спасибо.- Она села рядом со своим гостем.- Сколько комплиментов, Майкл! Я слышу их от тебя постоянно, при каждой нашей встрече! Если так пойдет и дальше…
      Она, конечно, сделала это замечание в шутливой форме, с улыбкой, но мужчина понял, что его нескончаемые комплименты начинали ее раздражать.
      – Но я всегда говорю правду!- сказал он.- Неужели тебе не нравится, когда тебе говорят приятные, добрые слова?
      Она замялась, не зная, как лучше ответить, а потом неуверенно заговорила:
      – Не то чтобы мне не нравилось… Нравится, но… знаешь, когда все наши разговоры начинаются с того, как я замечательно выгляжу, это все же выглядит несколько странным и постепенно начинает раздражать. Только не обижайся, я…
      – На что обижаться? Все в порядке,- поспешил заверить ее Майкл.- Хорошо, я постараюсь больше не смущать тебя так часто своими комплиментами.
      – Да дело не в этом…
      – Нет, нет, я не буду, если тебе при этом неловко,- вновь прервал ее Холлис.
      – Ну, вот и договорились! Теперь давай о том, почему же так получилось, что ты один в свой день рождения и никак его не отмечаешь.
      Он подал ей бокал с шампанским и, подняв свой, из которого сразу отпил, заговорил следующим образом:
      – Как я уже говорил, мне не с кем праздновать. Я плыву без друзей. Несколько моих коллег из нашего агентства в счет не идут. Я общаюсь с ними только во время работы и только по делам. Ты, должно быть, не знаешь, что я совсем недавно работаю в "Планете Мун" и еще не успел сделать хорошую карьеру и заиметь много друзей и сторонников в агентстве. До этого я был фотографом и журналистом в одном из Нью-Йоркских журналов, а начинал свою деятельность еще в школьные годы дешевым газетным папарацци. Такие вот дела! Интересно, не правда ли? Скажу честно, я и не люблю дни рождения, поэтому не расстроен из-за того, что здесь нет моих лучших друзей и знакомых, которые могли бы меня поздравить. Но и скуку я не переношу. Не могу долго быть один в тишине.
      – И поэтому решил прийти ко мне!- догадалась Джинива.
      Майкл не знал, как ему понимать ее слова: то ли она хотела сказать, что не очень довольна его приходом, то ли сделала замечание без всякой задней мысли, ни на что не намекая. Однако он не растерялся и ответил так:
      – Возможно. Мы с тобой, как мне кажется, неплохо сдружились, вот я и подумал, что, может быть, ты не откажешься составить мне кампанию, пообщаться со мной.
      Вероятно, я для тебя еще не такой близкий друг, как кто-нибудь другой, но ты мне уже кажешься совсем даже не чужой.
      – Тебе легче, ведь ты старше,- сказала Джинива, пробуя шампанское.
      – Старше?- Тот произнес это слово так, словно вдруг удивился данному факту.- Но всего-то на несколько лет. Разве в возрасте тут дело? Или ты считаешь, что если я старше тебя на пять-шесть лет, то мы уже не можем стать друзьями?
      – Ну, вообще-то я так не сказала.
      Он кивнул, потягивая газированный алкогольный напиток, а затем проговорил:
      – Если я как-то стесняю тебя, то лучше скажи мне, и я уйду.
      Джинива не могла сказать, что была рада названному гостю, но, в то же время, не бралась утверждать, что нарушение ее одиночества этим человеком испортило ей настроение и весь оставшийся вечер. Она пребывала в смешанных чувствах, не находя, что ответить, и решила уклониться от ответа, сказав следующее:
      Через час я иду в кинотеатр. До этого времени мне все равно нечего делать, так что можно пока посидеть вместе и пообщаться. Кстати, Майкл, я так и не поздравила тебя с днем рождения! От всей души поздравляю! Всего самого хорошего тебе! Успехов в работе и личной жизни!- Затем она развела руками и с невинным видом добавила.- Только подарка у меня нет. Я не знала…
      – О, не беспокойся об этом. Мне ничего не нужно,- вымолвил Холлис.
      Когда они чокнулись бокалами и отпили из них, девушка спросила:
      – Что это за шампанское? Никогда раньше не видела такой красочной блестящей этикетки!
      – Это итальянское шампанское. Называется "Мондоро". Хорошее, не правда ли? Оно сейчас в цене! Да, конфеты тоже итальянские!
      – Ты любишь итальянские вещи?- полюбопытствовала Беттелз.- Ты сам, случайно, не из Италии?
      Майкл засмеялся, а потом ответил:
      – Нет, нет! Я не итальянец. И никто из моих предков не был итальянцем. Но мне действительно нравится эта страна, ее кухня и все остальное, что с ней связано.
      У нее очень необычная история и культура.
      – Вот как!- удивленно воскликнула Джинива.- Так ты увлекаешься историей и искусством?
      – Так, немного,- скромно ответил молодой мужчина.
      Он знал, что говорить. Беттелз, кажется, интересовалась историей стран и искусством, и, говоря об этом, Майкл затрагивал одну из главных и любимых ее тем для бесед.
      – Вот уж не думала,- призналась девушка.- Ты совсем не похож на любителя искусства, Майкл.
      – Да, в это трудно поверить,- согласился он. Затем немного промолчал и после паузы неуверенно спросил.- Джинива, можно задать один вопрос?
      – Вопрос?- Она немного замялась.- Ну, если только…
      – Нет, нет,- поспешил уверить тот,- все в пределах приличия. Я только хотел спросить, каким человеком я кажусь со стороны. Каким ты меня видишь? Никогда раньше я не интересовался этим, а теперь мне очень интересно, каким меня видят другие люди.
      – Тебе важно знать, что о тебе думают другие?- спросила Джинива.
      – Все-таки не столько важно, сколько интересно. Но если тебя что-то смущает – можешь не отвечать.
      – Все нормально,- улыбнулась Беттелз.- Раз ты так хочешь, я расскажу тебе о тебе же самом.
 

 
      Майкл Холлис остался доволен тем часом, что провел в обществе Джинивы, хотя ушел от нее, не достигнув той цели, с какой приходил к ней. Он не стал приставать к ней не только из-за того, что побоялся отпугнуть от себя такую милую, скромную, доверчивую девушку. Главной причиной стало то, что к концу своего визита в ее номер он проникся к ней такой нежностью и любовью, что ему стало жалко насильно принуждать ее к чему-то. Ему очень не хотелось резко изменить мнение Джинивы о себе в худшую сторону, что обязательно случилось бы при неудачной попытке затащить ее в постель, поэтому Холлис решил добиваться ее постепенно, так, чтобы ей не показалось, что он хочет от нее только одного.
      Закрыв за Майклом дверь, Джинива остановилась в прихожей, ощутив легкое головокружение, вызванное двумя выпитыми бокалами шампанского, а потом тихо засмеялась.
      – Похоже, он ко мне клеится,- проговорила она.- Точно клеится! Ох, уж эти мужчины!
      И что они во мне находят? Что во мне такого особенного? По-моему, ничего сверхъестественного.
      Майкл Холлис думал, что девушка не догадалась, зачем он к ней приходил, но это было не так. Она поняла. То, что он был один в свой день рождения и никак его не праздновал, было правдой, однако эта правда оказалась великолепным предлогом, чтобы прийти к Беттелз. Но Джин была сообразительней и умнее, чем он предполагал, и раскусила его почти сразу. Но Холлис не отталкивал ее от себя и был приятен ей.
      С ним было интересно болтать о всяких пустяках. Пока что этот человек не дал ей действительного повода усомниться в том, что он хороший, добропорядочный человек.
      На протяжении всего вечера после визита к Джиниве Беттелз Майкла Холлиса не покидало ощущение того, что за ним упорно следят! Когда он возвращался к себе в номер на девятнадцатой палубе, он даже пару раз посмотрел по сторонам, пытаясь обнаружить слежку. Оказавшись перед своей дверью, молодой мужчина снова оглянулся. Длинный коридор был пуст и тих. Безмолвно светили холодным светом люминесцентные лампы на стенах под самым потолком. Однако через секунду в противоположном конце коридора Холлис увидел человека. В дверях, ведущих на лифтовую площадку и лестницу, стоял тот самый парень, который рассматривал его пристальным взглядом на этаже Джинивы. Но теперь этот тип не смотрел на Майкла – он разглядывал картину на стене. Простояв против нее около половины минуты, парень развернулся и быстро покинул коридор с номерами Первого класса. Только когда за ним захлопнулись двери, агент Джинивы вздохнул с облегчением и вошел к себе. В другой раз Майкл обязательно догнал бы того человека и потребовал бы ответить на вопрос, не следит ли он за ним, однако сейчас молодой мужчина испытывал лишь одно единственное желание: затаиться в своем номере и не высовываться до следующего дня. Какая-то неприятная, навевающая тревожные чувства, энергия исходила от парня, который явно за ним наблюдал. Но зачем ему было это нужно? Чего он хотел?