Драгоман покачал головой и выпустил целое облако дыма.

— Софизмы и парадоксы — моя страсть, — сказал он. — Меня девушками не корми, только дай решить логическую задачку. А та, которую задала ты, весьма непроста. Надеюсь, ты не возражаешь, если я подумаю над ней некоторое время?

— О, ничуть. Но, надеюсь, для тебя не составит труда передать мне на это время браслет?

— Ни малейшего, — сказал дракон, с готовностью протягивая ей оберег.

— Спасибо, — вежливо промолвила Яне и надела браслет на запястье.

Спустя несколько мгновений дракон закончил осмысливать парадокс.

— Да, — промолвил он, — не могу не признать твою правоту. Думаю, будь у меня намерение причинить тебе вред, я не смог бы заполучить браслет, а сам факт его получения свидетельствует об отсутствии злоумышления.

Таким образом, противоречие снимается.

— Очень мило, — согласилась Яне. — И весьма логично.

— Мне тоже так кажется, — сказал дракон и заключил ее в объятия.

— Оооой! — воскликнула Яне, как и полагается в таких случаях порядочной девушке.

— Видишь ли, — промолвил он, — у меня есть подозрение, что твоя догадка насчет того, что я делаю с очаровательными, хрупкими девушками, не совсем верна. Я их вовсе не хрупаю, а коллекционирую. А никто и ни о чем не заботится так, как настоящий коллекционер о своей коллекции Можешь не сомневаться, всех своих девушек я держу в идеальной сохранности. Таким образом, у меня нет намерения причинять тебе вред, а стало быть, у твоего браслета пет причин препятствовать мне в удовлетворении моего скромного и понятного желания.

С этими словами он распростер крылья и, бережно сжимая Яне в передних лапах, взмыл в воздух.

Полет завершился в изумительной красоты хрустальной пещере, заполненной гигантскими кристаллами, в каждый из которых была вморожена прелестная девушка.

— Но я вовсе не хочу оказаться заключенной в кристалл! — возмутилась Яне.

— У тебя нет выбора, — сказал Драгоман.

— Нет?

— Нет. Тебе суждено быть заточенной и хранить свою нетленную прелесть до тех пор, пока кто-нибудь не найдет тебя и, плененный твоей красотой, освободит. В легендах этим занимаются в основном принцы, но на твоем месте я бы на это особо не рассчитывал Принцы вообще попадаются на дороге не часто, так что кто освободит, тому и будь рада. Ну, а сейчас переодевайся в свое лучшее облачение.

— Что?!

— Облачение — это одежда.

— Я знаю, такой термин используют кентавры. В моем случае «что» представляло собой не вопрос, а негодующее восклицание. Я не вижу логического основания для сотрудничества со своим похитителем.

— Постараюсь его тебе подсказать. Чем лучше ты будешь выглядеть, тем выше вероятность того, что потенциальный (раз уж ты училась у кентавров, то наверняка знаешь и это словечко) спаситель не пройдет мимо. Ну кому захочется вызволять оборванку и замарашку?

Обдумав услышанное, Яне признала доводы Драгомана убедительными, а потому надела нарядное шифоновое платье и изящные туфельки, подчеркивающие красоту стройных, чисто вымытых ног.

Тем временем дракон осмотрел помещение и ворчливо сказал:

— Коллекция разрастается, экспозиционных площадей не хватает. Нельзя же громоздить экспонаты один на другой. Пещеру придется реконструировать, а тебе тем временем постоять в запаснике.

— Где?

— Ну, можно сказать, что в кладовке.

— В кладовке?! — вознегодовала девушка. — Неужто я недостойна ничего лучшего?

— Достойна, разумеется, достойна, — поспешил успокоить ее дракон. — Честное драконье, это только временно. При первой возможности я переставлю тебя на самое лучшее место.

Разумеется, Яне предпочла бы немедленно освободиться, но поскольку выбора у нее не было, удовлетворилась и этим. Она расчесала волосы и приготовилась к замораживанию.

— Да, ты действительно очаровательна, — промолвил Драгоман с восхищенным вздохом. — А сейчас я сделаю тебя еще и зачарованной. Будь любезна, встань, пожалуйста, на этот пьедестал.

Девушка влезла на постамент, и дракон выдохнул на нее облачко пара. Оно сгустилось вокруг, застыло.., а потом все изменилось. Драгоман куда-то исчез: вместо него перед ней стояла великолепно сложенная, похожая на нимфу женщина.

— Очнись! — кричала она. — Выходи!

Ничего не понимавшая Яне лишь покачала головой.

Неожиданно чьи-то сильные руки сняли ее с пьедестала и вынесли из кладовки за миг до того, как выход из нее перекрыла тяжелая каменная дверь.

Обладательница сильных рук — как оказалось, рослая и плечистая молодая женщина, поставила Яне на землю.

— Как тебя зовут? — спросила особа, похожая на нимфу.

Девушка несколько растерялась. По правде сказать, настоящего имени у нее не было, ведь наставник прозвал ее Яне по недоразумению. Знакомые ее, в подавляющем большинстве, являлись безымянными существами: нимфы и фавны все равно позабыли бы свои имена за ночь, а мымры не видели в именах проку, поскольку все равно не отличались одна от другой. Изо всех, кто встречался ей до сих пор, имена имели лишь кентавр Перебрал и дракон Драгоман.

— Я.., не… — она хотела сказать «я не знаю», но язык у нее заплетался, и обнаженная красавица, как в свое время ученый кентавр, не дослушала.

— Яне? Очень приятно. А меня Мела, морская русалка. А это огрица Окра.

Огрица? Девушка воззрилась на новую знакомую с изумлением, но потом сообразила, что женщин из огрского народа до сего дня не встречала. Вполне возможно, что у огров, как и у гоблинов, женщины, в отличие от мужчин, не так уж безобразны.

Мела засыпала ее вопросами, но Яне пребывала в растерянности и отвечала невпопад. Слишком уж много всего на нее обрушилось. Оказалось, что ее судьба, которую она так стремилась узнать, состояла в том, чтобы оказаться заточенной в кристалл, а потом спасенной. Причем среди спасителей, как и предупреждал дракон, принца не было. Девушка понятия не имела, куда подевался Драгоман, и сколько времени ей пришлось провести в заточении. Но вот имя ей определенно нравилось, оно пришлось по ней, словно было дано при рождении. Теперь ей казалось, что ее всегда называли именно так, и никакого недоразумения тут не было. Перебрал наверняка назвал бы это как-нибудь умно, например, ретроспективной ономастической реверсией.

Но так или иначе ее спасительницы оказались милыми женщинами, которые, как оказалось, направлялись не куда-нибудь, а на поиски Доброго Волшебника. Яне с удовольствием приняла предложение присоединиться к ним, хотя и испытывала некоторую неловкость: ее освобождение из кристалла привело к тому, что зачарованную тропу, проходившую как раз через драконью кладовку, перегородило камнем. Спасительницам и ей пришлось возвращаться и искать новую дорогу, что вполне можно было счесть пустой тратой времени.

Мела шла первой, Окра замыкала шествие, а Яне держалась посередине. Через некоторое время они дошли до источника, где смогли утолить жажду и где нашли красную лодку, по-видимому, оставленную там ее спасительницами. Окра легко взвалила лодку на спину и понесла дальше, к берегу озера. Как выяснилось, оно называлось Чмок-Поцелуй. Все уселись в лодку, и Окра стала грести к маячившему вдалеке острову.

— На берегу полно всяких опасностей, — пояснила Мела. — Конечно, на острове их тоже хватает, но все тамошние опасности нам известны, и мы можем принять меры предосторожности.

На острове и вправду оказалось совсем недурно: Яне особенно понравился пруд, воду в котором, хотя она и не горела, Мела называла огненной. Русалка пояснила, что она, как исконная обитательница соленого моря, терпеть не может пресную воду, но что касается огненной, то ее пресной никак не назовешь. Отведав этой водички, Яне согласилась, что вкус у нее и вправду отнюдь не пресный.

Потом Яне рассказала спасительницам свою незамысловатую историю. Окра в ответ поведала ей о своей мечте стать Главным Действующим Лицом, а при особом везении еще и избавиться от астмы. Мела сказала, что она относится к породе морских чудовищ-долгожителей, и поэтому полная ее история была бы слишком длинной, однако сейчас она занята поисками подходящего мужа.

Конечно, ей понятно, что хорошие мужья на зачарованных тропах не валяются, и поэтому требования у нее самые умеренные. Ей подойдет любой красивый и умный принц, способный оценить ее по достоинству.

Яне в жизни не видела ни одного принца, но, имея возможность созерцать достоинства Мелы, ничуть не сомневалась, что любой принц оценит их так, как следует.

Неожиданно у Окры возник вопрос.

— Слушай, — спросила она Яне, — а как тебе удалось понять, что говорит дракон?

— А разве он говорил непонятно?

— Я не в том смысле. Он должен был говорить на другом языке. Люди и все человекоподобные — как вот мы с Мелой — говорят по-человечьи, но у чудовищ другой язык. Для нас их речь звучит невнятным рычанием или ревом.

— Надо же, — огорчилась Яне, — а я и не знала.

Странно, у меня никогда не возникало затруднений в общении с самыми разными существами. Воспитывали меня болотные мымры — они все в меху, живут в воде, ловят рыбу и мало похожи на людей, однако мы с ними прекрасно друг друга понимали. А как же иначе я могла бы среди них вырасти?

— Конечно, не могла бы, — сказала Мела. — Мы просто удивились тому, что ты обладаешь такой способностью. Наверное, это твой талант.

— Талант?

— Ну, у каждого человека есть магический талант. Ты разве не знала?

— Нет, даже не подозревала. Но у фавнов и нимф, по-моему, никаких талантов нет.

— Фавны и нимфы не совсем люди. Вообще у большинства полулюдей таланты не личные, а родовые — например, все русалки могут дышать под водой. Но человек должен обладать индивидуальной магией.

— Вот ведь чудно. Я всю жизнь со всеми разговаривала и даже не думала, что это может иметь какое-то отношение к магии.

— Ладно, вот встретим в следующий раз дракона или другое чудовище, ты с ним поговоришь, а мы послушаем. Может, что и прояснится, — заявила Мела и отправилась к деревьям нарвать пирогов на ужин. Яне пошла с ней, потому что порядочная девушка должна заботиться о себе сама.

Перекусив, они принялись обсуждать план дальнейшего путешествия. У Мелы имелась карта, по которой выходило, что замок Доброго Волшебника находится на западе. Кратчайшую дорогу к нему теперь преградил камень, так что надо было искать другую.

Рассмотрев карту втроем, они углядели то, чего Мела раньше не замечала: невидимую реку, бравшую начало у Железной горы и несшую свои воды к озеру Чмок-Поцелуй через страну копуш. Не на карте, а на местности эту реку можно было отыскать единственным способом: по рыжим пятнышкам сносимой с горы ржавчины.

Приободрившись, спутницы решили заняться этим с утра и совсем уж было собрались спать, но тут у Яне возник еще один вопрос:

— А кто мне скажет, почему это озеро так чудно называется?

— Говорят, раньше это озеро очень располагало к поцелуям, — пояснила Мела. — Как и вытекающая из него Люблю-река, ведь где любовь, там и поцелуи. Но потом демоны-инженеры спрямили реку, лишив ее всего очарования. Ее даже назвали Убью-рекой. Правда, потом реке вернули и прежнее русло, и прежнее название, но ни она, ни озеро полностью своих былых свойств пока не восстановили. Может, это и к лучшему: а то мы чего доброго стали бы целоваться друг с другом.

Яне была вынуждена удовлетвориться этим объяснением. Самой ей целоваться не доводилось, но фавны с нимфами занимались этим чуть ли не беспрерывно, так что о чем речь, девушка прекрасно знала.

Утром они сели в лодку, и Окра направила ее к берегу. Яне сняла праздничный наряд и надела тусклое повседневное платье. Двигаясь вдоль берега, они пытались углядеть невидимую реку, и со временем Яна отметила место, где вода озера была окрашена рыжеватыми разводами. Оттуда в глубь суши уходил овраг, воздух в нем волновался и подрагивал: по поверхности плясали рыжеватые крапинки, которые сносило в сторону озера.

По всей вероятности, то был никакой не воздух, а невидимая вода.

— Кажется, я нашла! — воскликнула она. — Это там!

Окра направила суденышко в указанном направлении. Мела сначала усомнилась в находке: ей показалось, что это просто ветер, несущий к озеру рыжую пыль, но скоро лодка вошла в устье и, одолевая силу невидимого течения, двинулась вверх по невидимой реке. Весла с плеском опускались в невидимую воду, поднимая невидимые брызги.

Течение было небыстрым, и Окра, сила и упорство которой вызывали у Яне искреннее восхищение, справлялась с ним без особого труда, но вот русло реки оказалось весьма извилистым. Она без конца петляла между холмами, причем во многих местах не была заключена ни в какое ложе и не растекалась в разные стороны лишь благодаря могучей магии. Лодка плыла словно по воздуху.

Неожиданно над лодкой зависло облако. Яне подняла на него глаза, и тут облако сформировалось в пухлые губки.

— Ну, чего вытаращилась? — спросило облако.

— Ой! Оно разговаривает! — испугалась девушка.

— Конечно, разговариваю, — фыркнуло облако, добавившее ко рту глаза. — А ты как думала, недотепа?

— Но ты же облако! Разве облака разговаривают?

— А как же иначе? Конечно, разговаривают, просто люди не понимают их языка.

— А, наверное, с ними дело обстоит так же как с драконами.

— В той же породе.

— В чем?

— Народе, природе, уроде…

— Может быть, «в том же роде»?

— Неважно, — фыркнуло облако.

— О, да это никак Метрия! — воскликнула, оглянувшись, Мела.

— А как ты сообразила? — с этими словами облако преобразовалось в красивую, почти столь же соблазнительную, как Мела, молодую женщину.

— Да так, случайно догадалась. Но решительно не понимаю, что тебя сюда привлекло. Вроде бы с нами ничего интересного не происходит.

— Так ведь с вами же Яне, — отозвалась Метрия. — А она сейчас самая интересная особа во всем Ксанфе.

— Я? — недоверчиво переспросила Яне.

— Она? — удивилась Мела. — А что в ней особенного?

— Ее судьба. Раньше такой никому не выпадало.

— Но моя судьба сводилась к тому, чтобы быть заточенной в кристалл, — возразила Яне. — А кристалл у него был не один, так что и судьба моя не уникальна.

— Ишь, какие словечки знает, — хмыкнула Метрия. — Но эту идею тебе наверняка внушил дракон, а драконы наипервейшие вруны.

— Да ну? Я и не знала.

— Это понятно. У тебя ведь нет особого опыта общения с драконами.

— Что правда, то правда, — признала Яне. — Мне даже было невдомек, что люди и драконы говорят "на разных языках.

— Вот к чему приводит воспитание в изоляции, — промолвила Метрия.

— Но, может быть, мой магический талант состоит в умении преодолевать языковый барьер при вербальном общении с чудовищами?

Метрия рассмеялась.

— Ну ты загнула! Манера выражаться у тебя что надо, но талант.., нет, твой талант вовсе не в этом.

— А ты знаешь, в чем он заключается? — заинтересованно спросила Яне.

— Конечно, знаю.

— " А мне скажешь?

— Если ты спросишь, то, может быть, и скажу…

— Так скажи, в чем он?

— ., а может быть, и нет.

Демонесса расхохоталась и растаяла в воздухе.

— Мне надо было предупредить тебя, что она очень любит дразнить смертных, — сказала Мела. — Вполне возможно, она ничего не знает про твой талант.

— Ты хочешь сказать, что демоны похожи на гоблинов? И с ними тоже надо обращаться невежливо.

— Не совсем. В отличие от гоблинов, демоны вовсе не обязательно грубияны, но добрых дел от них ждать не приходится. Правда, Метрия в общем-то особа не злая и особых каверз не устраивает. Просто ей скучно, и она пытается развлечься, наблюдая за смертными. Ей ничего не стоит принять любое обличье, но вот подобрать нужное слово порой бывает трудно, и это ее частенько выдает.

— Я заметила.

— А вот мне хотелось бы знать, почему демонесса назвала Яне самой интересной особой во всем Кеанфе, — сказала Окра.

— По правде говоря, как раз это меня не волнует, — промолвила Яне с подобающей порядочной девушке скромностью.

— Метрия говорила что-то насчет судьбы, — припомнила Мела. — И должна признать, что хоть порой она и несносна, назвать ее вруньей или обманщицей было бы несправедливо. Раз уж Метрия так считает, в судьбе Яне и впрямь должно быть что-то особенное.

— Возможно, это выяснится, когда мы доберемся до замка Доброго Волшебника, — предположила Окра.

Между тем они продолжали двигаться вверх по течению, причем не только в переносном смысле, но и в буквальном — поднимались вверх по склону. Вода по-прежнему оставалась невидимой, но ржавчина на поверхности стала гораздо заметнее, чем в низовьях.

— Неужто ты не устала? — спросила Яне у Окры. — Гребешь и гребешь без передышки.

— Не знаю, — отозвалась огрица. — Я не задумывалась об усталости. Как ты ни о чем не задумывалась, разговаривая с драконом.

— Интересно, — сказала Мела, — а что будет, если мы приблизимся к краю потока? Берегов здесь нет: неужто мы просто выпадем из воды на сушу?

Они попробовали, и ничего особенного с ними не случилось. Окра подогнала лодку к краю, спутницы вылезли из нее и встали на сушу. После этого огрица вытащила на берег и суденышко. Все уже успели проголодаться и принялись искать чем перекусить. Яне нарвала пирожков, Мела, любительница водянистых блюд, отыскала арбуз, а Окра набрала разных фруктов и своим ножиком искрошила их в окрошку.

Поедая свои пирожки, Яне приметила гриб с симпатичной широкополой шляпкой. Вот что нужно, чтобы защитить волосы от дождя и солнца.

— Шляпка — необходимый элемент гардероба всякой порядочной девушки, — сказала она, срывая шляпку с гриба и нахлобучивая себе на голову.

В тот же миг лицо ее побледнело от ярости.

— Что с тобой? — спросила Мела.

— Заткнись, рыбина несчастная! Не твое дело! — она вскочила и, чтобы дать выход распиравшей ее злости, изо всех сил пнула лодку.

Посмотрев на нее с недоумением, русалка вытащила справочник, торопливо пролистала его и воскликнула:

— Ага, нашла! Это бледная поганка. Кто наденет шляпку от такого гриба, тут же бледнеет, и становится такой поганой…

— От поганки слышу! — взвизгнула Яне. — Не смей меня оскорблять!

— Пожалуйста, сними шляпку.

— И не подумаю!

Однако Окра без лишних слов протянула руку и сорвала шляпку с головы девушки.

— Что случилось? — растерянно пролепетала та, изменившись в лице. — Я, кажется, говорила какие-то…

— Ты не со зла: просто случайно надела на голову шляпку от бледной поганки. Это растение придает лицу нездоровую бледность.., и на характер влияет не лучшим образом. Видишь, об этом сказано в моем справочнике.

— О… — теперь бледность сменилась румянцем стыда. — Неужто я могла вести себя таким, образом?! Ведь порядочные девушки…

— Ну, твоей вины тут нет. Я сразу поняла: с тобой что-то случилось. А поскольку ты изменилась, нацепив эту шляпку, стало ясно, что дело в ней.

— Ой, эту гадкую вещь надо выбросить!

— Совершенно не обязательно, — возразила Окра. — Она может нам пригодиться.

С этими словами огрица засунула шляпку в карман. весьма удивив Яне. Не своим поступком, а самим фактом наличия карманов. Весьма любопытным, — поскольку никакой одежды на ней не было.

Вернувшись к невидимому потоку, они поставили лодку на покрытую ржавыми разводами поверхность, сели в нее, и отдохнувшая Окра принялась грести с удвоенной энергией. Яне не переставала изумляться ее силе, хотя то была всего лишь часть родового таланта огров.

Как известно, он заключается в силе, тупости и безобразии, так что Окра обладала им далеко не в полной мере.

Следуя невидимой рекой, они добрались до вполне видимого озера, на гладкой поверхности которого виднелись следы ступней.

— Ну-ка посмотрим, что это за водоем, — промолвила Мела, доставая справочник. — О, пожалуй, нам лучше обогнуть его волоком.

— Почему? — спросила Яне.

В это время по водной глади, истошно завывая и подпрыгивая, промчалась стая каких-то безумного вида существ.

— Видели? Слышали вопли Водоплясов? Вам не кажется, что с ними лучше не сталкиваться?

Все согласились и выбрались на берег. На обходном пути им повстречался многоголовый змей.

— Привет, многоголовастик, — вежливо поздоровалась Яне, но все головы ответили невразумительным шипением.

По-видимому, Метрия была права, и таланта разговаривать с чудовищами у нее не имелось. Впрочем, девушка сомневалась, что хотя бы у одной змеиной головы было что ей сказать. Во всяком случае, такое, что стоило бы послушать.

Оказавшись на дальней стороне озера, они нашли реку и продолжили путь.

Через некоторое время впереди показалась высокая, крутая, но основательно проржавевшая Железная гора.

Источник, питавший невидимую реку, находился не у подножия, а выше, так что она низвергалась с железного уступа невидимым водопадом. Оставив лодку у подножия, спутницы стали подниматься по железному склону. Он был почти отвесным, но к счастью на нем имелись железные ступени и железные же перила, за которые можно было держаться. Но когда они одолели примерно половину пути наверх, в небе появился дракон. Яне узнала его и страшно перепугалась.

— Это Драгоман-коллекционер! — в ужасе воскликнула она. — Неужто моя горестная судьба и вправду в том, чтобы вечно оставаться экспонатом? Да еще и храниться не в экспозиции, а в запаснике?

— Мы этого не допустим! — сказала Окра.

— Но как? Здесь, на железном склоне, нет никакого укрытия, и мы совершено беззащитны.

— Положись на меня, — уверенно заявила Окра. Настолько уверенно, что Яне так и поступила. Разумеется, будучи девушкой образованной, она знала, что такие выражения следует понимать не буквально, а фигурально, и ложиться на огрицу не стала. Тем паче что сделать это на крутой лестнице было бы затруднительно. Девушка просто поверила, что Окра имеет возможность каким-то образом убедить дракона отказаться от его гнусного намерения.

Дракон издал хриплый рык и спикировал на них, выставив ужасные когти. Яне не поняла ни слова, но догадалась, что он сердится. Не иначе как злится на нее за побег из его хранилища Окра выхватила из кармана шляпку бледной поганки, нахлобучила на темечко и тут же побледнела от злости. А когда Драгоман попытался схватить Яне, огрела, его кулаком по лапе, да так, что она бессильно обвисла.

— Здорово! — воскликнула Мела. — Если кто и годится против дракона, так это разъяренный огр.

Однако дракон, видимо, еще не уразумел, что одна из трех спутниц не девица, а огрица. Сделав круг, он атаковал снова.

Окра на сей раз избрала другую тактику: одной рукой схватила его за шкирку и потянула на себя, а другой нанесла встречный удар кулачищем в рыло.

— Будешь знать, как прятать девиц в стекляшки, головешка горелая! — прорычала она.

Дракон сорвался в штопор, однако это встряхнуло ему мозги и помогло уразуметь, с кем он имеет дело.

Выйдя из штопора, Драгоман описал круг, готовясь к новой атаке. Полученный отпор не обескуражил его: даже самый тупой, безобразный и сильный огр не очень-то обескуражит дракона, а Окра была отнюдь не такова. Однако Драгоман имел такой вид, словно задумал не обычное нападение, а что-то особенное.

Дракон распахнул пасть.

— Ооой! — завизжала Яне. — Он хочет крисТаллизировать нас. Выдохнет облако, и та, кого оно коснется, окажется в кристалле. Не дайте ему дыхнуть на нас!

Вообще-то у нее не было ни малейшего представления о том, каким образом можно помешать дракону дыхнуть, однако не зря же Окра велела ей на нее положиться?

Оказалось, что и вправду не зря. Как только Драгоман выдохнул свое облако, огрица надула щеки и дыхнула ему навстречу. Остановленное встречным потоком воздуха облако зависло между ними, образовало взвесь довольно гадких с виду (а какие еще могли образоваться при столкновении драконьих и огрских выхлопов?) кристаллов, которая рухнула вниз и разлетелась в хрустальное крошево, в свою очередь истаявшее вонючим дымом.

Дракон посмотрел вниз, пожал плечами и улетел прочь. Будучи существом разумным, он разумно решил не связываться с теми, на кого не действует самое действенное его оружие, и доказал тем самым, что вовсе не все драконы являются безмозглыми тварями, у которых на уме одни драки.

Но тут Окра обернулась к спутницам. Ее бледная физиономия была обезображена злобой, дыхание обдавало зловонием.

— Шляпу сними! — закричали в один голос Яне и Мела.

Огрица сердито взревела, однако смахнула шляпу с головы. И тут же обрела свой обычный облик. Сейчас Окра выглядела растерянной, и Яне прекрасно понимала, какие чувства она испытывает.

— Ты молодчина! — пылко воскликнула она. — Без тебя мы все превратились бы в экспонаты.

— Похоже на то, — согласилась Окра. — Видишь, шляпка все-таки пригодилась. Вообще-то для нас, огров, всякого рода поганство в порядке вещей, но мне до сих пор ничего подобного делать не приходилось. И хотя я чувствую себя довольно погано, то что мне удалось испоганить этому поганцу его поганую затею, совсем даже не плохо.

— Просто здорово! — горячо подхватила Мела.

Они продолжили восхождение. Карабкаясь вверх, Яне размышляла о случившемся: по ее разумению, Окра едва ли не осуществила свою заветную мечту. Ведь в эпизоде с драконом Главным Действующим Лицом являлась несомненно она.