Талии снился сон. Она ощущала волшебство поцелуя. Поцелуя Йена. Он держал девушку в своих объятиях, защищая от опасности. Она тихо всхлипнула, когда он отвернулся. Талия протянула руки, умоляя его вернуться, но что-то тянуло Йена прочь… прочь… прочь…
      Талия открыла глаза, сердце неистово колотилось. Хотя во сне Йен ушел от нее, проснувшись, она все равно ощущала его присутствие. Талия оперлась на локоть, положила голову на ладонь и посмотрела на освещенное лунными бликами окно. От воспоминаний о Йене, нахлынувших на нее, Талия задрожала.
      – Почему я никак не могу забыть его? – спросила она себя. – Я должна его забыть. Ведь он забыл меня!
      Измученная тревожным сном и мыслями о Йене, Талия поднялась с постели и стала метаться по комнате, словно загнанная в клетку тигрица. Потом, со злостью сцепив зубы, выхватила из сундука у кровати шаль и накинула на плечи. Ей необходимо пройтись, чтобы развеять тревожные мысли. Она выйдет на улицу и будь проклят любой из людей Пола, если он попадется ей на пути! В каком-то смысле она – пленница. Но ведь она не заперта в своей комнате!
      Медленно приоткрыв дверь, Талия выглянула в тускло освещенный коридор, посмотрела по сторонам, но никого не увидела. Все шло так, как и предполагала девушка. Пол оказался слишком самоуверенным человеком, раз оставил ее без охраны. Он знал, что его угрозы прочно закрепились у нее в голове, а это – надежное средство, чтобы удержать Талию на ранчо.
      Ах, если бы не эти угрозы!
      Выйдя босиком из комнаты, девушка беззвучно прошла по коридору и спустилась по лестнице на первый этаж, затем подбежала к двери и распахнула ее. На мгновение Талия задержалась на пороге. Луна и звезды над головой заворожили девушку…

* * *

      В кромешной темноте двигались двое мужчин, пробираясь вдоль ограды, окружавшей пастбище.
      – Беркут, Хэтуэй действует нам на руку, – сказал Йен, привязывая жеребца к ограде. Парень видел, как Пол со своими людьми на хорошей скорости удалялся от ранчо. – На что, спорим, что этот мерзавец поднялся не на доброе дело? Что еще можно делать в столь поздний час?
      – Беркуту ехать за ним? – сердито спросил туземец, привязывая свою лошадь рядом с жеребцом Йена. – Мое копье быстро сразит его!
      – Нет, Беркут, – ответил Йен, сверкнув глазами. Он мягко положил руку на твердое плечо друга. – Мы устроим все так мирно, как это только возможно. Убив Хэтуэя, мы убьем страх многих людей, я уверен. Но потом ты станешь затравленным зверем.
      – Пол Хэтуэй – нехороший человек, – спокойно сказал Беркут. – Он убил много моих людей, когда пришел на мою землю.
      – Беркут, так поступали многие белые переселенцы, – ответил Йен, мысленно возвращаясь к тем кровавым расправам, с которыми он столкнулся, когда впервые приехал в Австралию после окончания колледжа в Америке. Его до сих пор тошнит от воспоминаний о расчлененных телах, покрытых пожирающими их мухами и другими насекомыми…
      – На земле моего племени пасутся овцы Пола Хэтуэя, – настаивал Беркут, – этим вечером он говорил довольно понятно по-английски, в нем разгоралась злость. – Мое племя теперь загнано в угол! Пища закончилась, и у нас осталось два выхода: убивать овец, рискуя умереть от болезни, называемой белыми людьми «моровой язвой» или захватывать территории других племен в поисках пищи и быть убитыми за посягательства на чужие владения.
      – И ты решил, что лучше убивать овец Пола Хэтуэя, – кивнув, сказал Йен. – Из-за этого он убил много твоих людей.
      – Это так, – сказал Беркут, хватаясь за свое копье, которое он всегда держал под рукой. – Сегодня ночью я убью много людей. Беркут будет охранять тебя, пока ты будешь красть эту женщину из дома Хэтуэя!
      – Я совершенно уверен, что у тебя не будет причин никого убивать сегодня ночью, – сказал Йен и, отвернувшись от своего друга, достал карабин. – С ним я буду чувствовать, что мы с Талией в безопасности. Надеюсь, мне удастся украсть ее так, что ни одна живая душа не заметит. – Но если возникнут проблемы, приятель, используй это вместо копья, – поворачиваясь и отдавая карабин Беркуту, сказал Йен.
      – Мое оружие – копье, – возразил Беркут, еще сильнее сжимая свое оружие. – Оно молчит, но оно смертельно!
      – Да, – сказал Лейвери, левой рукой освобождая копье из пальцев Беркута и вкладывая ему в ладонь карабин. – Они оба смертельны и, может быть, из этих двух твое молчаливее, но я больше доверяю скорости пули своего карабина!
      – Оружие белых людей нехорошее, – Беркут, сердито сверкнув глазами, посмотрел на карабин Йена. – У аборигенов лучше!
      – Беркут, я многому научил тебя, – ответил Йен, прислоняя копье к ограде и глядя на своего темнокожего друга суровым взглядом. – Ты во многом был смышленым учеником. Но до сих пор ты буквально убиваешь меня своим отношением к оружию. – Лейвери достал из кобуры кольт и убедился, что тот заряжен. – Поверь мне, Беркут, я буду стрелять из своего пистолета, и ты стреляй, если возникнет опасность, пока я буду находиться во владениях Пола Хэтуэя.
      – Карабин и кольт наполнены громовыми раскатами, – упорствовал Беркут. – Они поднимут даже мертвого!
      Йен усмехнулся, засовывая кольт обратно в кобуру:
      – Ну, приятель, надеюсь, я не зайду так далеко, чтобы творить такое! – ответил парень. – Но если тебе случится использовать эту штуку, то, наверняка, ты уложишь из нее не одного человека…
      – Это хорошо, – зловеще засмеялся туземец, сверкнув глазами.
      Йен ухватился руками за перекладину и навалился на нее всем телом. Он пристально вглядывался в темноту, окружающую дом. Сердце парня растаяло, когда на балкон, полуодетая, вышла Талия. В лунном свете ее волосы развевались, обнажая хрупкие плечи. Этот призрачный свет делал девушку похожей на какое-то ночное божество.
      При одной мысли, что уже могло произойти между девушкой и Полом Хэтуэем, сердце Йена сжалось от ревности. У них ведь было достаточно времени, чтобы получить удовольствие в постели.
      – Уверен, что дом охраняют, – сказал Лейвери больше себе, чем Беркуту. – Возможно, охрана стоит и у дверей ее спальни… Но будь я проклят, если это остановит меня!
      Он обернулся и посмотрел на своего друга:
      – Следи за любым движением во дворе, – сказал, держа руку на кобуре, Йен. – Хотя, если честно, я не думаю, что нам придется беспокоиться из-за охраны. Я слышал, что большинство из тех, кто работает на Пола Хэтуэя, здесь только для того, чтобы поднакопить деньжат. И им наплевать на все, что тут происходит. – Он опять бросил взгляд в сторону дома. – Бьюсь об заклад, что никто из них не поставит свою жизнь на карту ради того, чтобы увидеть меня мертвым! Скорее всего, они кинутся куда глаза глядят, стоит мне появиться.
      – Беркут пойдет с тобой, – сказал абориген, решительно шагнув к ограде.
      – Нет, Беркут, – спокойно ответил Йен. – Здесь будет от тебя гораздо больше пользы. Он глянул через плечо на дом. – С этого наблюдательного пункта ты можешь увидеть все, что будет угрожать мне. Ты знаешь, что делать в подобном случае.
      Беркут поднял карабин и взвесил его в руке:
      – Беркут выстрелит, чтобы убить, – сказал он, гортанно рассмеявшись.
      – Только убедись, что убиваешь не меня, – негромко усмехнулся Йен, кладя руку на ограду.
      Перепрыгнув через забор, парень низко пригнулся к земле и посмотрел на луну. В эту ночь только она была его настоящим врагом. Ее серебристый серп и созвездие Южного Креста сверкали над головой, как драгоценности на черном бархате. Много ночей Йен вглядывался в бездонную тьму Вселенной, словно его притягивало что-то непреодолимое и загадочное.
      Но сегодня ночью его взгляд был прикован волшебным очарованием женщины. И время уходило.
      – Ты – rama-rama, сумасшедший, потому, что хочешь жить с ней, – проворчал Беркут. – Когда потеряешь ее так же, как я потерял своих женщин, тогда поймешь! Беркут потерял даже дочь! Это очень больно. Самое лучшее – ни о ком не переживать, Йен.
      – Rama-rama? – усмехнулся Йен. – Пусть так, приятель, называй меня сумасшедшим, может быть, я и на самом деле такой. Но я должен сделать то, что подсказывает мне сердце. И не только ради себя, но и ради Талии. Я не могу позволить, чтобы она осталась с Полом Хэтуэем! Она слишком наивна и невинна, чтобы жить с человеком с такой сомнительной репутацией.
      Йен помрачнел от мысли, что, может быть, сейчас Талия уже не невинна. Если Пол лишил ее невинности, не началось ли ее падение?
      Эта мысль заставляла Йена еще быстрее пересечь расстояние от ограды до дома, рука сама тянулась к кольту. Он бросил взгляд по сторонам, тени от амбара и овчарни ненадолго скрыли его, когда он пробирался мимо них.
      Лейвери на мгновение остановился, чтобы перевести дух, и испуганно подпрыгнул, когда почувствовал, как что-то коснулось его ноги. Йен выхватил кольт и прицелился, потом медленно опустил его, увидев, что это всего лишь кошка. Мурлыча, она смотрела на Йена зелеными доверчивыми глазами.
      – Хорошо, что это не собака, – прошептал он, облегченно вздыхая, – ведь кошки мяукают, а не лают.
      Он легонько оттолкнул кошку ногой и, крадучись, пересек двор, а потом быстро укрылся в тени дома. Йен поднял голову, глядя на возвышающуюся над ним колокольню старого особняка, но тут же замер на месте, услышав звук приближающихся шагов.
      Когда на свет вышла Талия, чтобы, стоя под деревом, полюбоваться звездным небом, у Йена от восхищения перехватило дыхание. Лунный свет освещал ее красивое лицо. Йен был настолько заворожен этой красотой, что не мог пошевелиться. Если на свете есть женщина, способная изменить мнение Йена о браке, – так это только Талия Дрейк! Глядя на нее в эту минуту, парень понял, что способен даже умереть ради этой девушки!
      Он судорожно втянул в себя воздух, когда Талия спустила с плеч шаль, придерживая ее согнутыми в локтях руками у пояса. Тонкая прозрачная материя не скрывала ее великолепные груди с упругими вздернутыми сосками. Йену придется изо всех сил сдерживать себя, чтобы не коснуться этих грудей и не ощутить дрожь от возбуждения от этого прикосновения.
      Это может вызвать цепную реакцию. Одно прикосновение вызовет больше, гораздо больше, чем дрожь. Его тело жаждало получить удовлетворения, но только не с любой женщиной.
      Только с Талией!
      Йен встряхнул головой, проясняя затуманенные вспыхнувшей страстью мысли, и опять сосредоточил взгляд на Талии. Он приехал на ранчо Хэтуэя с единственной целью! И уже потеряно слишком много времени.
      – Сейчас или никогда, – прошептал Йен про себя.
      Опуская кольт в кобуру, он обошел дерево, под которым стояла Талия. Сердце неистово колотилось, когда он вышел из засады и крепко зажал Талии рот.
      От внезапности нападении девушка обмякла, шаль упала на землю. Талия ухватилась за руку, зажавшую ей рот, но ничего не добилась. Ей не удалось ни на дюйм сдвинуть эту руку.
      Девушка попыталась хотя бы развернуться, чтобы видеть, кто на нее напал. Ее глаза в изумлении расширились, когда она рассмотрела, кто оказался налетчиком. Йен! Йен Лейвери!
      – Я пришел к тебе не для того, чтобы обидеть, – сказал Йен, почувствовав ее страх. – Я здесь для того, чтобы увезти тебя отсюда. Талия посмотрела на него безумными глазами и опять попыталась убрать его руку со рта. Если Пол обнаружит, что она убежала, он подумает, что она сделала это по собственному желанию, и тогда жизнь Вайды будет в опасности!
      – Успокойся, – строго шепнул он, крепко зажимая ей рот, несмотря на то, что острые ноготки больно впились ему в кожу и, наверное, расцарапали ее до крови. – Я пришел, чтобы избавить тебя от судьбы, которая может стать хуже смерти!
      Талия вспомнила, каким мужественным, а затем нежным и предупредительным был Йен, когда спасал ее от акулы. Значит ли это, что он опять спасает ее от акулы, но только в человечьем обличии, от Пола Хэтуэя? Конечно же, она может верить ему!
      И только забота о безопасности сестры удерживала Талию!
      К удивлению Йена, Талия после его слов стала сопротивляться еще упорнее. Он видел, что Талия узнала его. Неужели она думает, что он хочет сделать ей еще что-то, кроме добра? Бесспорно, она уже поняла, за какого человека вышла замуж. Какая женщина способна полюбить подобного Полу Хэтуэю?
      – Талия, я вижу, тебе не хочется уходить отсюда, – буркнул Йен, доставая из заднего кармана носовой платок. – Ты, конечно, можешь ненавидеть меня за то, что я силой увожу тебя, но у меня нет другого выхода. Пожалуйста, успокойся! Я желаю тебе только добра.
      В ту секунду, когда рот девушки освободился от руки Йена, она могла закричать, но что-то остановило ее. Момент был упущен, и Лейвери заткнул ей рот платком. Слезы покатились по щекам девушки, когда Йен достал из кармана веревку и связал ей спереди руки.
      – Ну, пошли, – прошептал Йен. Женские слезы всегда трогали его сердце. – Не плачь, милая. – Большим пальцем он вытер ей с лица слезы. – Скоро ты будешь в безопасном месте, далеко от этого негодяя Пола Хэтуэя! Когда ты уезжала из Англии в Австралию, ты, наверное, и не мечтала о таком кавалере, как он?
      Всхлипывая, с кляпом во рту, Талия умоляюще посмотрела на Йена. Теперь слишком поздно было просить Йена забрать ее с собой, сделав своей женой или служанкой. Все изменилось с тех пор, как с губ Талии сорвалось имя Вайды в разговоре с Полом Хэтуэем. Тогда он мгновенно понял, как можно навсегда удержать ее рядом с собой. Стоит только произнести имя сестры, и Талия будет у его ног всегда!
      Да, Пол все хорошо продумал. Теперь, когда Йен так близко, Талии хотелось броситься в его объятия, почувствовать себя защищенной в его руках, но вместо этого ей приходилось только бороться со своими чувствами – и с Йеном!
      Сжатыми кулаками Талия колотила Йена в грудь, когда он, подняв ее на руки, понес через двор.
      – Перестань, Талия, – тихо сказал парень, приблизив свои губы к уху девушки. Из-за кляпа во рту Талия могла только нечленораздельно мычать. – Проклятие! Не так-то просто будет перенести тебя через двор, освещенный луной, и при этом не получить пулю! Хоть на минутку перестань бороться со мной.
      Талия пристально посмотрела на Йена, на миг позабыв о реальности. Девушка вспомнила, какие чувства охватили ее, когда они впервые встретились с Йеном. Сейчас Лейвери был ей ближе, чем когда бы то ни было. И разве от этой близости он не был еще красивее? Бронзовое от загара лицо с едва пробивающимися бакенбардами, пухлые губы, крепко сжатые в решимости во что бы то ни стало похитить Талию.
      Талии очень хотелось спросить Йена, что он собирается сделать с ней после того, как увезет отсюда.
      Возможно ли, чтобы он решил жениться на ней? Если бы она была свободна, чтобы уйти с ним и любить его до конца своей жизни!
      Но она уже не свободна и не может пойти на это!
      Терзаемая своими чувствами, Талия отвернулась от Йена, продолжая с ним бороться, и вдруг ощутила, что он ставит ее на землю.
      – Вот так, – резко произнес Йен. – Надеюсь, от этого ты станешь счастливее… Ах, Талия, – почти простонал парень, растерянно перебирая пальцами свои волосы. – Ну почему ты не можешь поверить мне?
      Он погнался за убегающей девушкой, и скоро та поняла, что не имеет смысла тягаться с длинноногим Йеном. Она опять почувствовала, как сильные руки схватили ее. На сей раз Йен взвалил девушку на плечо, словно она была мешком картошки. Талия начала колотить его по спине, но Йен, не обращая на это внимания, быстро побежал по залитому лунным светом двору.
      – Я и не знал, что ты такой бесенок, – жаловался Йен, напрягая спину под ударами ее кулачков. – Господи, Талия, прекрати! Разве ты не видишь, что ничем не сможешь повлиять на мое решение!? Я никогда не верну тебя на это проклятое ранчо!
      Через кляп во рту Талия пыталась ругать Йена и обрадовалась, тогда он, перекинув ее через ограду, поставил на землю. Она оглянулась и от неожиданности вздрогнула, увидев смотрящие на нее из темноты черные глаза аборигена.
      Она ощутила внутри холод, когда заметила в руках туземца страшный короткоствольный карабин, направленный на нее. Дрожа всем телом, Талия шарахнулась от аборигена. Одно его движение пальцем – и она будет мертва.
      – Не бойся Беркута, – сказал Йен, перепрыгивая через ограду. Он аккуратно достал кляп изо рта Талии и развязал ей руки. – Он мой друг и станет твоим другом, если ты позволишь.
      Талия не могла отвести взгляд от карабина.
      – Скажи ему, чтобы он убрал эту штуку, – умоляюще попросила девушка. – Он, явно, понятия не имеет, как обращаться с огнестрельным оружием. Разве аборигены дерутся не копьями?
      – Ну, милая, очень скоро ты поймешь, что Беркут не простой абориген, – сказал Йен, успокаивающе похлопывая своего друга по спине. – Я научил его некоторым своим плохим привычкам. Стрельба из карабина – одна из них. – Он взял карабин из крепко сжатых рук Беркута.
      Талия свирепо посмотрела на Йена:
      – Ты также обучаешь его искусству похищения людей? – выпалила она.
      – Возможно, – ответил, усмехнувшись, Йен. И, подперев рукой бок, добавил: – Только, когда это необходимо, милая. Только, когда необходимо.
      – Отведи меня назад в дом, – приказала Талия, дрожа под пристальным взглядом Йена. Она неожиданно вспомнила о своем легком одеянии. Без прикрывающей тело шали, которую она уронила во время борьбы с Йеном, ее тело, озаренное серебристым светом луны, было полностью обнажено. Она неловко обхватила себя руками, но потом опустила их, понимая, что бы она ни делала, ей не удастся спрятать себя от глаз Йена и его друга.
      – Отвести тебя назад? Никогда, ради твоей же пользы, – спокойно сказал Йен, засовывая карабин в чехол. – Нам нужно поторопиться, если ты не хочешь услышать, как стреляют несколько карабинов, после того, как Пол обнаружит твое исчезновение.
      – Когда он обнаружит, что я исчезла, он поедет за нами, – закончила мысль Йена Талия, упрямо откидывая назад голову.
      Йен подошел к ней и пристально посмотрел в глаза, стараясь не замечать восхитительных изгибов и выпуклостей под прозрачной тканью. Он должен сохранять рассудок.
      – Ты этого хочешь, милая? – спросил он мягким, полным заботы голосом. Неожиданно Талия растерялась, не зная, что сказать, ведь она прекрасно понимала, чего хочет на самом деле. Хочет быть с Йеном! Остаться с ним навсегда! Но не может сказать ему об этом.
      – Просто позволь мне уйти, – умоляюще сказала она. Йен схватил ее за руку и посадил на своего жеребца.
      – Нет, – спокойно сказал он и вскочил на коня позади нее, обхватив девушку за талию. – Теперь я советую тебе сидеть спокойно, иначе ты можешь упасть и ушибить свою попку. Нам придется ехать через буш. Постарайся представить себе, что ты путешествуешь по этим прекрасным местам, и поездка в деревню Беркута не покажется такой уж отвратительной.
      Талия, побледнев, повернулась и посмотрела на Йена:
      – Ты везешь меня в деревню аборигенов? – испуганно спросила она.
      – Да, ты не ошиблась, это конечный пункт нашего путешествия, – сказал Йен, разворачивая своего скакуна. Он быстро поскакал прочь от дома, Беркут ехал радом.
      Воинственность покинула Талию. Она глубоко вздохнула и расслабилась рядом с Йеном, пока он направлял своего скакуна через реку Мюррей, западную границу буша. Вдалеке, в свете лунного сияния в воздухе висела коричневая дымка, сквозь которую проглядывали очертания гор, окружавшие стеной буш с севера.
      Конь Йена несся по необозримым просторам Австралии. Легкая воздушная дымка, словно вуаль, прикрывала луну. Неожиданно откуда-то появился большой рыжий кенгуру и, прыгнув в тень, исчез.
      Все вокруг погрузилось в тишину.

* * *

      Бросив на землю окурок и затоптав его ногой, Рижд Вагнер свирепо посмотрел на приземистую хижину, в окне которой тускло мерцал свет. Он неторопливо оглянулся по сторонам, потом опять сосредоточил свое внимание на хижине, услышав сквозь неплотно прикрытую дверь тихие, монотонные голоса. В памяти парня всплыли слова Йена о том, что Хонору похитили. Он сцепил зубы при мысли, что ее уже могли продать на невольничьем рынке.
      Похлопывая по кобуре пистолета, который он носил с собой только по ночам, будучи вместе с бандой, Ридж толкнул дверь. Его зеленые, как у кошки, глаза сузились при виде Пола Хэтуэя, указывающего обступившем его людям на карту, разложенную на столе. Все напряженно слушали своего главаря.
      – Сегодняшняя шалость не должна занять много времени, – сказал Пол, складывая карту и. засовывая ее назад, в карман жилета. – За погрузкой золота не так тщательно присматривают, как следовало бы, чтобы отбить нашу атаку. – Он откинулся на спинку стула и сложил перед собой ладони, пристально разглядывая своих людей. – Будут ли какие-нибудь возражения, все ли согласны поехать со мной, чтобы стать богаче?
      Ридж растолкал бандитов и подошел к столу. Положив на стол ладони и опершись о них всем весом, он согнулся так, чтобы его глаза были на уровне глаз Пола.
      – Значит, сегодня погрузка золота, – прорычал Ридж. – Значит, тебя больше не интересует похищение туземцев для рынка рабов?
      Самодовольная улыбка Пола исчезла. Он встретился с твердым взглядом Риджа и напрягся всем телом:
      – Ты слышал, что я сказал, не так ли? – спросил он. – Если у тебя есть возражения, то мы с удовольствием выслушаем их.
      – Ты знаешь, что я примкнул к вам, думая, что вас интересует только золото, – ответил Ридж. – Я устал от бродяжничества и бедности! И мысль о том, что можно разбогатеть, пришлась мне по душе. – Он еще ближе наклонился к Полу. – Ты сказал, что оставишь в покое племя Маунт Гамбьер. Ты врал? Или ты нападал на их деревню в ту ночь, когда меня не было с вами?
      Пол медленно улыбнулся Риджу:
      – Можно мне узнать, что заставило тебя так думать? – спросил он. Его левая щека начала нервно дергаться.
      – Потому что на такую подлость никто, кроме тебя, не способен! – сказал Ридж, выпрямляясь и возвышаясь над Полом. Перед глазами Риджа стоял образ Хоноры. С тех пор, как он примкнул к банде Пола, он не приходил к ней. Она достойна лучшего мужчины, чем он!
      – Если ты так плохо думаешь обо мне, почему же ездишь с нами? – спросил Пол, поднимаясь со стула. – В таком случае, почему бы тебе не приехать ко мне на ранчо и не увидеть все собственными глазами. – Он протянул через стол руку и положил ее на плечо Риджа. – Почему бы тебе не приехать и не остаться у меня на ранчо? Мне не хватает рабочих рук. Я не могу доверять ни одному из этих сукиных детей, которые работают у меня. Будь моей правой рукой в доме. Тебе бы удалось поставить у меня все на лад. Все тебя уважают. – Он усмехнулся. – Несмотря на то, что ты – просто бродяга!
      Ридж скинул руку Пола со своего плеча.
      – Ты намеренно уходишь от вопроса, – сердито сказал он. – Ты знаешь, я долго могу терпеть твое присутствие, но только из-за того, чтобы изредка вместе с тобой совершать набеги на золото. Но видеть тебя каждый день не смогу никогда. – Он опять свирепо посмотрел на Пола. – А теперь ответь мне, ты нападал или нет на деревню Беркута? И не ты ли украл его жену и дочь?
      Пол сузил глаза. Он обвел взглядом своих людей, которые при гробовом молчании слушали их разговор и держались за свои ружья. Потом он посмотрел на Риджа и широко улыбнулся.
      – Нет, черт возьми, – сказал Пол, отходя от стола. – Я никогда не занимался такими глупостями. Я ведь дал тебе слово, не так ли? – Он похлопал Риджа по плечу. – Ридж, измени свое мнение обо мне! Подожди, и ты все увидишь сам.
      Ридж подозрительно посмотрел на Пола, потом повернулся и взглянул на Кеннета Оззера, который, стоя в тени, криво улыбался Риджу.
      – И еще кое-что, – сказал Ридж. – Тебе бы не мешало присматривать за этим парнем. Сегодня он приходил в бар Джо. И чуть не поскандалил с Йеном Лейвери. Не думаю, что это было очень умно с его стороны, а? Не кажется ли тебе, что если Йен или кто другой прижмет Кеннета к стенке, тот тут же распустит свой чертов язык и все расскажет о банде, только чтобы спасти собственную шкуру?
      Пол, потирая подбородок, взглянул на Кеннета.
      – Этот парень мне кажется достаточно смышленым, – сказал он. Пол вздрогнул. – Думаю, он знает свое дело и предан мне. – Хэтуэй медленно перевел взгляд на Риджа. – Как и ты, Ридж. Тебе слишком нравятся деньги, добытые разбоем, чтобы попусту трепать языком или беспокоиться из-за каких-то женщин, тем более, темнокожих.
      Пол быстро отошел от Риджа, и вся банда последовала за ним во двор к своим лошадям. Ридж, не торопясь, вышел из дома и, оседлав коня, смотрел, как Пол взбирается на свою чалую лошадь. Пол казался достаточно убедительным. И с чего ради Ридж начал обвинять его? В нелегальной торговле рабами замешано столько банд бушрейнджеров!
      Когда Ридж вместе с бандой отъезжал от дома, он вспомнил о Хоноре, и внутри у него все перевернулось от того, что он до сих пор не знал, где находится бедная девушка.
      Потом он переключился на Йена, своего хорошего и надежного друга. Если Йен, не дай Бог, узнает о ночных вылазках Риджа, ему придется поплатиться за это.
      Кеннет с вытянутым от злости лицом скакал рядом с Риджем.
      – Мне не понравилось, что ты говорил обо мне с боссом, – сердито проворчал он. – Никогда больше не делай этого! Или, клянусь Богом, я найду тебя, Ридж, и заставлю заплатить за это!

      Шло время. Они проскакали уже много миль. Обнимая девушку за талию и прижимая к себе, Йен ехал вперед, оставляя позади высокие песчаные дюны, которые разрушал и снова наметал не прекращающийся, неумолимый ветер. В этой части буша, на красной песчано-глинистой почве, росли в основном карликовые эвкалипты замысловатой формы, которые назывались «малли». Потом, сквозь проясняющийся сумрак ночи появилось еще что-то, какие-то оранжевые всполохи на темном небосводе. Это показались впереди огни костров.
      – Мы уже почти приехали, милая, – сказал Йен, заметив на небе отблески костров. – И теперь мы немного поговорим о твоем будущем.
      – Да, нам надо поговорить, – ответила Талия, бросая на него сердитый взгляд, ярость искажала ее лицо. – И мое будущее не будет связано с вашим, добрый господин!
      Девушка посмотрела на обручальное кольцо на пальце. Воспоминания о его обманчивой сущности полоснули ее, словно ножом по сердцу. Это кольцо разрушило все представления Талии о жизни, о том, что означает для женщины брачная клятва. И как дорого каждой женщине обручальное кольцо.
      Теперь Талия понимала, что ей необходимо лгать, чтобы выжить, но ложь затягивала ее в свои сети все больше. Девушка была втянута во что-то ей непонятное и чего она боялась каждой своей клеточкой.
      – Ты вернешь меня на ранчо Пола Хэтуэя, – сказала она тихо, но требовательно. Талия подняла руку с кольцом так, чтобы его видел Йен. – Ты видишь, у меня есть причина для того, чтобы вернуться. Я жена Пола.