Ангел в аду

      «Пьеса-разгадка», – шептала она про себя, когда доставала томик из книжного шкафа. Джерард попросил поставить ее книгу на полку, так что она знала, где ее найти. Она быстро пролистала книгу, пока нашла абзац, который в тот вечер прочел ей Джерард. Он был подчеркнут его черной авторучкой.
      Она еще раз прочла его про себя, «…последнее желание – дать ей свободу и вернуть людям, нуждающимся в ней. И, самое главное, я не хочу, чтобы она чувствовала себя виновной… настала ее очередь…»
      Бетина откинулась на спинку кресла, и слезы покатились по ее щекам. Она оплакивала своего брата, которого она так сурово осудила, и девушку, которая так сильно любила его, что ради него пожертвовала своим счастьем.
      Теперь она все поняла. Джерард изменил свое завещание, чтобы дать Джине свободу, чтобы она могла жить своей собственной жизнью с мужчиной, которого любила, чьего ребенка носила. Не обремененная ответственностью за Лонгдейл Холл и титулом. Должно быть, Джерард знал, что ребенок был не его. Она вспомнила, как он спросил о Чарли и просил беречь Джину и следить, чтобы у нее все было в порядке. Он доверил своей сестре будущее счастье Джины.
      Бетина очень долго просидела в библиотеке, вся погруженная в мысли и, думая, как бы опять соединить Чарли и Джину. Джине необходимо знать, чего хотел Джерард. Ее ослепила ее собственная вина из-за смерти Джерарда, и она не могла разобраться сама, что Джерард пытался сделать для нее.
      Но должен быть путь…
      Через час Бетина отправилась на поиски Фредди.
      Она налила им два больших стакана бренди и усадила его поудобнее в гостиной.
      – Послушай, дорогой. Я хочу рассказать тебе одну историю. Она очень необычная, но ты увидишь, совершенно правдивая. И потом я скажу тебе, как я собираюсь устроить счастливый конец всему этому…

Глава 77

      Без десяти восемь Чарли прибыл в дом на Честер Сквер. Когда три дня назад ему позвонила Бетина и сказала, что хочет встретиться с ним и поговорить о Джине, он хотел сказать «нет», но не смог. Он позвонил в дверь, проклиная себя за свою слабость. Дверь открыла служанка.
      – Добрый вечер, мистер Деверокс. Пожалуйста, пройдите за мной. Леди Роддингтон просит ее извинить, но она немного задерживается. Можно предложить вам что-нибудь выпить, пока вы будете ждать?
      – Джин с тоником будет в самый раз, спасибо.
      – Очень хорошо, сэр.
      Служанка вышла из уютной гостиной. В камине горел огонь. Чарли сел в одно из огромных кожаных кресел и взял газету.
      Служанка принесла ему джин с тоником, и в дверь опять позвонили.
      Джина с неохотой ждала этого вечера. Она едва не отказалась, когда ей позвонила Бетина и настояла на встрече в доме на Честер Сквер, уверяя, что это очень срочно и связано с Джерардом. До Рождества оставалась неделя, и у «Милли» был самый напряженный период. Она выслушает Бетину и сразу же вернется в Лейкстер.
      Служанка Бетины открыла дверь.
      – Добрый вечер, леди Лонгдейл. Пожалуйста, пройдите за мной. К сожалению, леди Роддингтон задерживается. Могу я предложить вам что-нибудь выпить, пока вы будете ждать?
      – Нет, спасибо, – Джина следом за служанкой прошла в гостиную.
      Она увидела, что кто-то сидит в большом кожаном кресле и читает «Таймс». Кресло стояло спинкой ко входу, и она могла видеть только макушку. Но и этого было достаточно. Она прекрасно знала, кому принадлежит эта копна вьющихся волос. Он повернулся.
      Шло время, а они все смотрели друг на друга.
      Наконец Чарли положил газету и встал.
      – Здравствуй, Джина.
      – Здравствуй, Чарли.
      – Что-то подсказывает мне, что нам устроили эту встречу.
      – Да.
      Опять наступило молчание.
      – Ты пьешь?
      – Вообще-то я не собиралась, но…
      – Я выпью еще одну, – он позвонил в звонок, и опять появилась служанка.
      – Еще, пожалуйста, джин с тоником для меня и…
      – Стакан белого вина.
      Служанка вышла.
      – Тебя попросила прийти сюда Бетина?
      – Да, мэм, – кивнул Чарли. – Очевидно, чтобы поговорить с тобой. Кажется, она подумала, что нам нужна личная встреча.
      Джина села в одно из кресел.
      – Но как Бетина узнала о…
      – …нас? Ну, предполагаю, ты сказала ей, потому что я не знал о встрече, – Чарли пожал плечами и сел.
      – Я не говорила ей, но каким образом ей удалось выяснить?
      – Я не разговаривал с ней о… В общем, это не имеет значения.
      Когда служанка принесла напитки, оба сидели погруженные в молчание. Она нервно переминалась с ноги на ногу.
      – Только что позвонила леди Роддингтон, она сказала, что вы можете приступать к обеду без нее.
      – Неужели? А что, леди Роддингтон прибегла к телепатии, чтобы позвонить вам? Я не вижу здесь телефона и не слышал звонка.
      Служанка была растеряна и поспешно вышла из комнаты.
      Джина сделала глоток вина. Она ощутила удар в животе и подумала, неужели он понимает, что сейчас здесь присутствует его отец?
      Она смутилась. Для чего, в конце концов, Бетина устроила это? И как ей удалось узнать о… Хилли! Это, должно быть, Хилли. Джина знала, что они несколько раз разговаривали по телефону. Но, конечно же, Бетина не могла знать о ребенке.
      – Очень печально было узнать о смерти твоего мужа.
      Джина вздрогнула при слове «муж». Ведь Чарли был тем человеком, который однажды поверил, что станет им. Она не могла больше это терпеть и встала.
      – Я лучше пойду, – она направилась к двери. – До свидания, Чарли.
      – Джина, пожалуйста!
      Она обернулась.
      – Послушай, извини меня за то письмо.
      – Что? Я не получала от тебя никакого письма. Но хочу попросить у тебя прощения за свое.
      Чарли растерялся.
      – Ты не получила мое письмо?
      – Нет.
      – Но и я не получал от тебя никакого письма.
      – О, я послала его на наш адрес.
      – Возможно, я к тому времени уже уехал оттуда. Я послал тебе на адрес гостиницы «Плаза Афини».
      – Я уехала оттуда на следующий день после нашего разговора.
      – Когда прописывалась в гостиницу, ты дала наш адрес?
      – Да.
      Чарли улыбнулся.
      – Да, наверное, они так и лежат там, на пороге в компании друг друга. У меня есть ключи от дома, и я каждый месяц плачу за него, на случай, если ты захочешь вернуться. Может быть, мы сходим туда и прочтем, что мы сказали друг другу.
      – Что ты написал?
      – Что я оставляю тебя.
      – И я тоже.
      – Понятно, – вздохнул Чарли. Он задумчиво пощипывал свой подбородок. – Значит, я думал, что оставил тебя, а ты, что ушла от меня. Этого вполне достаточно для сюжета моей новой пьесы, – он улыбнулся ей.
      – Но почему, Чарли, ты решил меня оставить?
      – О, это забавно услышать от женщины, которая только что призналась, что сделала то же самое, – он радостно усмехнулся. – Ну, хорошо, я буду первым. Когда в тот вечер я поговорил с тобой по телефону, мне показалось, что ты все еще любишь Джерарда. Когда после этого ты не звонила мне три недели, я не захотел стоять преградой на пути вашей огромной любви, вот и написал тебе, а потом собрал вещи и ушел.
      Джине хотелось броситься в его объятия и объяснить всю ситуацию, в которой она оказалась, сказать ему, что он единственный мужчина, которого она по-настоящему когда-либо любила. Но не смогла. Теперь уже было слишком поздно.
      – Ну, а теперь твоя очередь рассказывать, почему ты ушла от меня. Хотя, ты можешь и не делать этого. Все и так стало предельно ясно, когда ты вышла замуж несколько недель назад.
      И опять разговор иссяк.
      – Послушай, Джина, я должен извиниться за свое последнее замечание. Это не было нужно. Ты должна понять, я немного раздражен оттого, что просил тебя выйти за меня замуж, а ты пошла под венец с другим человеком.
      – Ничего страшного, Чарли. Я заслужила это.
      – Когда родится ребенок?
      – В мае.
      – Ты отлично выглядишь. Беременность тебе идет.
      Опять появилась служанка.
      – Сэр и мадам, вы уже решили, будете ли вы обедать? Боюсь, обед пропадет.
      Чарли вопросительно посмотрел на Джину и кивнул.
      – Так как сэр попал сюда обманным путем и не ел с десяти утра, то да, я останусь. А вы, мадам?
      Джина пожала плечами.
      – Пожалуйста, Джина, останься, мне бы очень хотелось.
      – Хорошо.
      – Ведь от этого никому не будет вреда.
      Они пошли следом за служанкой в традиционную столовую. Стол был накрыт на двоих.
      – У меня такое чувство, что Бетина и не собирается показываться здесь сегодня вечером, – сказал Чарли, садясь за стол. – Джина, как ты думаешь, почему Бетина сделала это?
      Джина, кажется, поняла, но не могла объяснить Чарли.
      – О, прекрасно. Но раз мы уж здесь, почему бы нам не насладиться этими блюдами?
      Голова Чарли шла кругом. Должна же быть какая-то причина, почему Бетина захотела оставить их наедине.
      Во время обеда они почти не разговаривали, все слова были слишком не похожи на их чувства.
      «Я так сильно люблю тебя», – думала Джина.
      «Боже, как она прекрасна. Я никогда не смогу перестать любить ее», – думал Чарли.
      Служанка принесла кофе и два бренди.
      – Леди Роддингтон просила передать вам это вместе с кофе, – она положила перед каждым из них прямоугольный коричневый конверт.
      Чарли удивленно поднял брови.
      – Сюжет закручивается.
      Он вскрыл конверт и показал Джине копию «Ангела в аду».
      – И у меня тоже.
      – И записка от Бетины. Мне прочесть ее?
      Джина кивнула.
      – Она пишет: «Дорогие Чарли и Джина! Надеюсь, вам понравился мой обед. Прошу прощения, что не смогла присутствовать. Но, тем не менее, как послеобеденное развлечение, я подумала, что вам было бы неплохо немного освежить ваше актерское мастерство. Пожалуйста, откройте страницу 62 и прочтите выделенный отрывок, конечно, Джина читает за Кристину».
      Чарли поднял голову и посмотрел на Джину.
      – Что ты думаешь об этом? Кажется, мы уже зашли слишком далеко и должны доиграть эту маленькую игру до конца.
      – Хорошо, – пожала плечами Джина. Она открыла свою копию на странице 62.
      Чарли, как автор, прекрасно знал, что будет в этой сцене. Это уже не игра. Это уже жизненно важно. И пока Джина бегло просматривала страницу, Чарли начал читать за мать Кристины.
      Мать: Что такое, дорогая?
      Кристина: Мне хочется спросить тебя кое о чем.
      Мать: О чем угодно, дорогая, ты же знаешь.
      Кристина пересекла комнату, нервно заламывая руки.
      Кристина: Теперь, когда я нашла тебя, я хочу… я хочу спросить, кто мой настоящий отец.
      Джина уронила книгу на пол. Чарли сделал вид, что ничего не замечает и продолжал читать.
      Мать: О, дорогая, я…
      Она замолчала, и Кристина подошла к ней.
      Кристина: Мне кажется, каждый ребенок имеет право знать, кто его настоящие родители и после поисков…
      Джина запнулась.
      – Куда, в конце концов, клонит Бетина?
      Чарли уже знал.
      – Давай перейдет к другой части. Что написала Бетина в твоей записке?
      Джина поискала в своем конверте записку от Бетины.
      – «Дорогая Джина! Не могла бы ты открыть страницу 94 и прочесть те строки, которые подчеркнул Джерард накануне своей смерти? Это был его любимый отрывок в пьесе. И когда он мне читал в тот вечер, я поняла, что он предназначен тебе. Думаю, ты поймешь. С любовью, Бетина».
      Джина медленно открыла страницу. Спокойно и решительно она начала читать слова. Когда она читала, ее голос становился все громче, и она поняла, что слова, которые дают ей полную свободу, предназначены человеку, которого она любит.
      Она закончила и посмотрела на Чарли. А потом зарыдала.
      Чарли подождал, пока она выплачется, порылся в своем кармане и предложил ей носовой платок. Джина взяла его и вытерла глаза.
      – И почему я постоянно нахожу на своих платках следы твоей туши? – его голос был нежным. Он подошел к ней, опустился на колени и взял ее маленькие ручки в свои.
      – Это ведь мой ребенок, Джина?
      – Да.
      – Ты понимаешь, что Бетина сделала для нас сегодня?
      – Да.
      – И какой-то мужчина, твой муж. Должно быть, он сильно любил тебя.
      – Любил.
      – Тогда я поднимаю бокал и приношу свои извинения за все те слова, которыми называл его последние несколько месяцев, и благодарю его за то, что он опять вернул мне тебя.
      – Но, Чарли, ты не понимаешь. Я чувствовала себя такой виноватой, когда…
      Он положил палец на ее губы.
      – Тихо, Джина, всегда помни, что ты только что прочла. «Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя виноватой», – он отчетливо произнес каждое слово. – Так что, как часть наследства твоего мужа, это слово тебе теперь официально запрещено произносить, – Чарли поближе подвинулся к ней и поцеловал. – В общем-то, это ведь не так уж плохо, а? Ведь ты не растворишься в дымке, и тебя не заберет в свое чистилище Дьявол?
      Джина улыбнулась ему.
      – Я люблю тебя, Джина.
      – И я люблю тебя, Чарли.

Глава 78

      На следующий день они опять переехали в их маленький домик. Чарли нашел на коврике у двери два письма и с удовольствием сжег их в камине.
      Джина все еще была ошеломлена.
      – Даже не знаю, как благодарить Бетину за то, что она сделала.
      – Можешь начать со слов, что ты выйдешь за меня замуж, и сделай это сейчас. Очевидно, Бетина хочет именно этого, – улыбнулся Чарли.
      – Предполагаю, что у нас будет тихая и спокойная церемония бракосочетания, – сказала Джина.
      – Абсолютно нет, моя дорогая. Может быть, у тебя и есть опыт в этих делах, но я еще новичок, и намерен устроить все на высшем уровне. Недалеко отсюда в Ноттинг Хилл есть церковь. Мне она очень нравится. Мы сходим туда и встретимся с настоятелем, – он улыбнулся ей. – При сложившихся обстоятельствах нам нужно сделать это как можно скорее. Ведь мы не хотим, чтобы в день нашей свадьбы появился малыш?
      Джина покачала головой.
      – Как ты думаешь, есть у кого-нибудь приличный выбор свадебных платьев для беременных?
      Чарли нежно поцеловал ее в щеку.
      – Я знаю, что в этот день ты будешь выглядеть прекраснее, чем когда-либо.
      До Рождества оставалось четыре дня. Чарли и Джина решили провести праздники тихо вместе в Лондоне.
      Чарли позвонил Бетине, которая в это время делала в Лондоне последние покупки к Рождеству. Он попросил ее встретиться с ним за ланчем за день до того, как она вернется в Лонгдейл Холл. Джина позвонила Хилли и сказала, что хочет встретиться с ней в полдень в магазине.
      В тот вечер Чарли пригласил Джину в ресторан на обед.
      – Джина, дорогая, мне хочется с тобой кое-что обсудить, – он выглядел очень серьезным.
      – Что Чарли.
      – Меня попросили написать сценарий к фильму по моей пьесе «Ангел в аду». Если им понравится сценарий, они разрешат мне быть режиссером.
      – Кто?
      – Студия «Уорнер Бразерс». Я хочу, чтобы ты играла Кристину.
      – Чарли, это очень мило с твоей стороны, но мне кажется, в сценарии не упоминается, что Кристина была беременна.
      – Не притворяйся глупенькой, дорогая. Работа над сценарием займет у меня, по крайней мере, полгода. А работа над фильмом начнется не раньше, чем через год. У малыша будет достаточно времени появиться на свет, – он с гордостью посмотрел на ее живот, – и набраться сил. Съемки будут проходить в Лондоне, и тебе даже не придется ехать ни в какой Голливуд, если ты этого не захочешь.
      Джина удивленно уставилась на него.
      – Не кажется ли тебе, что я несколько старовата для Кристины? И никто не слышал обо мне вот уже много лет. Уверена, они захотят, чтобы Кристину играла какая-нибудь известная актриса.
      – Джина, замолчи! Я – писатель и режиссер. А это дает мне право участвовать в наборе актеров. А насчет того, что ты старовата… Бог мой, ты ни капельки не изменилась с тех пор, как я встретил тебя, на том балконе, – он через стол дотянулся до ее руки. – Пожалуйста, дорогая, скажи «да». Я столько лет мечтал об этом.
      – А как же мой бизнес?
      – Уверен, что есть возможность справиться и с этим, – Чарли умоляюще смотрел на нее. – Я всегда буду рядом с тобой, моя любовь. Теперь ты никогда не будешь одна.
      – Ну, если ты уверен, что я смогу сделать это…
      – Совершенно уверен.
      – О'кей.
      – Любимая, ты только что сделала меня самым счастливым мужчиной в Лондоне. Обещаю оберегать тебя от всех неприятных воспоминаний. Мне придется время от времени наведываться в Голливуд для обсуждения наших дел. Тебе не нужно ездить со мной. Ты сможешь остаться в Лондоне. Как захочешь, мой ангел.
      Джина посмотрела на него.
      – Быть с тобой, где бы ты ни был, Чарли.
      Когда Чарли приехал в «Лонганс», Бетина уже сидела за столом. Она с волнением смотрела на него. Чарли сел за стол.
      – Привет, Бетина, с Рождеством.
      – С Рождеством, Чарли.
      – Думаю, тебе хотелось бы узнать, сработала ли твоя маленькая шарада, – лицо Чарли было печальным.
      Бетина опустила глаза.
      – Мне очень жаль, Чарли. Я подумала, что если свести вас вместе… – она вздохнула. – Вероятно, я ошиблась.
      – Это была очень жестокая шутка, Бетина. Я подумал, что Джина тут же родит, когда она увидела меня в кресле там, в гостиной.
      – Так ты с ней разговаривал? О, Чарли, что произошло?
      Чарли внимательно изучал лист вин.
      – Ничего особенного. Мы выпили, немного поели и решили пожениться. Но я думаю, мы разрешим тебе прийти на нашу свадьбу в наказание за то, что…
      – Чарли! Ты – мерзкий! Я думала, что все прошло ужасно. О, я так счастлива! – на глаза Бетины навернулись слезы. – Слава Богу!
      Он протянул через стол руку и взял ее за руку.
      – Спасибо тебе, Бетина. Ни я, ни Джина не знаем, как отплатить тебе за то, что ты сделала.
      – Не будь глупым, Чарли. Я ничего не сделала. Джерри хотел, чтобы Джина была с тобой, Чарли. Я только выполнила его желание.
      – Он был хорошим человеком, Бетина. Мы с Джиной никогда не забудем его.
      – Нет, – глаза Бетины наполнились грустью. – Так все же, где невеста?
      – Она будет здесь с минуты на минуту. Она пошла к Хилли в магазин обсудить кое-какие дела.
      Когда Чарли сказал это, он увидел, что к ним подходят Джина и Хилли.
      – Привет, дорогой, – Джина поцеловала Чарли. – Привет, Бетина, – в ее глазах была благодарность. – Надеюсь, ты знаешь Хилли.
      Чарли удивленно поднял брови и посмотрел на Хилли и Бетину.
      – Э, да, мы встречались раньше. Как дела, Хилли?
      – Прекрасно, Бетина, просто прекрасно.
      – Освободи место и дай этим криминальным партнерам сесть рядом.
      Подошел официант с бутылкой шампанского, открыл ее и налил шампанское в бокалы.
      – Прекрасно. Мы с Джиной решили, что раз вы вдвоем так заинтересованы нашей жизнью, вам придется взять на себя и официальную ее часть. Мы хотели бы, чтобы вы были нашими крестными на свадьбе.
      – Мы с удовольствием, не так ли, Хилли? – Бетина была очень довольна.
      – Для меня это будет честью, – улыбнулась Хилли.
      – Хилли, уверен, что Джина уже сказала тебе, что она будет играть главную роль в моем надвигающемся супербоевике «Ангел в аду». Знаю, ты потеряешь своего делового партнера, и очень извиняюсь за это, но не могу терпеть, когда вижу, как пропадает такой талант.
      – Уже все решено, Чарли. Ари возьмет на себя генеральное управление делами, а моя помощница заменит меня, чтобы я заняла место Ари. Джина останется в компании как неисполнительный директор. Так что она тоже будет принимать участие в решении наших проблем.
      – Бог мой, мне кажется, сегодня слишком много поводов для торжества, – сказала Бетина.
      Чарли поднялся.
      – Ты права. Мне хочется предложить тост. За тебя и Хилли, которым так удачно удалось взвалить на меня мою прекрасную будущую жену. С Рождеством вас и огромное вам спасибо.
      Они подняли бокалы, и Чарли продолжал:
      – И, конечно же, за Джину, которая сделала мою жизнь адом с того самого дня, когда я увидел ее на балконе квартиры Фрэнки, похожую на брошенную панду. И пусть она продолжает в том же духе, потому что… – он остановился и посмотрел на Джину. – Я не могу жить без нее. За нас! Всех!
      И они выпили за свое будущее.

ЧАСТЬ IV
Январь 1990 года
ФИНАЛ

      «Никто тебя не будет обижать, никто и не посмеет.
      Пусть другие уйдут от тебя, но ты не волнуйся, свистни…
      и я сразу приду».
Стефан Сондхейм «Свиней Тодд»

Глава 79

      Чарли осталось сделать лишь одно, самое последнее дело перед тем, как наконец-то повести девушку, которую он любил к алтарю и сделать ее своею навсегда. За две недели до свадьбы он снял трубку и набрал номер.
      – Джина, машина уже приехала, – крикнула Хилли.
      – Я спущусь через минуту.
      Она повернулась к зеркалу и посмотрела на свое отражение. Она выглядела прекрасно в атласном платье цвета слоновой кости, которое сшила для нее Хилли. Оно было выполнено в стиле эпохи короля Эдуарда и сочеталось с накидкой, на которой настоял Чарли. Хилли удалось сшить его таким образом, что тяжелые складки, начинавшиеся выше талии, образовывали большой турнюр сзади и полностью скрывали выступающий живот.
      Джина не чувствовала вины, что шла к алтарю, неся в себе ребенка, ей даже нравилось, что их малыш будет с ними в такой прекрасный для них день. Она улыбнулась фигуре в зеркале и опустила на лицо кружевную вуаль.
      На секунду она остановилась, вспоминая тех людей, которых любила и потеряла. Фрэнки, любимую подругу и сестру. Свою мать, которая так много страдала, но по-своему заботилась о ней, Мэтью, трагически ушедшего таким молодым, и Джерарда, своим благородством сделавшего этот день возможным.
      Ей вспомнились слова из «Ангела в аду»: «Больше всего я не хочу, чтобы она чувствовала себя виновной…» Она достаточно настрадалась. Теперь ее очередь быть счастливой.
      Через десять минут они подъехали к Ноттинг Хилл. Она вышла на свежий январский воздух и медленно двинулась по короткой тропинке к церкви, сопровождаемая четырехлетней дочерью Бетины – Розанной, которая несла шлейф ее платья. Бетина ждала ее у входа.
      Фредди разговаривал с викарием. Было решено, что он будет выводить ее к алтарю.
      – Мой Бог, разве ты не прекрасна! – он поцеловал ее. – Удачи, моя дорогая, встретимся позже, – и он исчез в церкви.
      – Фредди! – закричала она своим лучшим сценическим шепотом. Но он уже ушел. Взволнованная, она повернулась к Бетине: – Куда он пошел? Он же должен меня выводить.
      – Я думал, это моя обязанность, – произнес знакомый голос.
      Джина обернулась и увидела его, стоящего за ее спиной.
      – Ты выглядишь невероятно красивой, Джина.
      Слезы в его глазах как в зеркале, отразились в ее глазах. Он подошел и взял ее под руку.
      – Мы идем?
      Она кивнула:
      – Да, папа, пойдем.
      Даниэль Дюваль гордо повел Джину по проходу, чтобы вывести к алтарю свою дочь, которую только что обрел.

Эпилог

       Из «Дейли Мейл», 5 марта 1991 года.
      «На этой фотографии мы видим мистера и миссис Деверокс и их двухлетнюю дочь (а именно: Чарли Девероксе – сценарист и режиссер, Джина Шоу – актриса, и их дочь – Франческа Джойс) на торжественной церемонии, состоявшейся прошлым вечером, где они получают сразу три «Оскара» за свой великолепный фильм «Ангел в аду», который «мистер» написал и поставил, а «миссис» сыграла главную роль. Какая гордость для всей Британии видеть триумф своих талантов!
      В мае мистер Деверокс выпускает свой следующий фильм, и опять в главной роли его очаровательная жена. Поговаривают, что ей, как одной из самых великолепных актрис мирового кино, было предложено десять миллионов долларов за участие в новом фильме Стенера, но я слышал, что они вскоре начинают репетицию нового спектакля, где опять пишет – «он», а главную роль исполняет – «она».
      Джина Шоу дебютировала на лондонской сцене в оригинальной постановке «Ангел в аду» и во всех своих интервью всегда говорит, что ее первая любовь (конечно, после мужа и дочери) – сцена.
      Я также слышал, что они, может быть, соблазнят Даниэля Дюваля, лучшего личного друга этой пары, вернуться опять на сцену, после двадцатипятилетнего перерыва.
      Какой кассовый сбор!
      И мы, затаив дыхание, ждем, что услышим о них еще больше…»