Он не станет больше размышлять о Френсисе и отказе Николь. Френсис мертв, прошлое ушло. Он горд тем, каков он есть. Если она думает, что он похож на отца, то она сильно ошибается, и он ей это докажет. Зверь, который обнаружил себя, больше наружу не выйдет. Успокоившись, он стал обдумывать ситуацию с Николь спокойно, без каких-либо эмоций. Неважно, что она о нем думает. Она безрассудная, необузданная, не признает условностей света и в этом смысле глупая. Она не хочет за него замуж, но это не помешает ему сделать то, что он считает достойным и правильным.

А это значит — сделать ее своей женой.

Не прошло и часа, как герцог был на Тэвисток-сквер, у дома Шелтонов. Слуга впустил его, принял перчатки и пальто. Граф был дома, и герцога проводили в его кабинет.

Конечно, он нарушает этикет. В подобных случаях следовало отправить письмо с просьбой срочно принять отправителя, но Хэдриан чувствовал, что ему нужно решить это дело как можно быстрей.

Граф был крайне удивлен и не пытался этого скрыть. Но Хэдриан надеялся на то, что его благородные намерения смогут как-то исправить сложившуюся ситуацию, которая могла бы приобрести крайне неприятный характер.

— Привет, Хэдриан! Что заставило вас навестить меня без предварительного уведомления?

— Николас, — мужчины пожали друг другу руки, — я должен извиниться за такой визит… — начал было он, но граф перебил его:

— Вам следовало бы знать меня получше. Я гроша ломаного не дам за то, что считается приличным или неприличным, и никогда не обращал внимания на приличия. Приказать подать чай, который вы так любите?

Хэдриан отказался и подумал, что пренебрежение приличиями Николь, пожалуй, переняла от отца. Он сел напротив графа в изумрудно-зеленое плюшевое кресло.

— Я перейду сразу к делу, Николас. Я хочу жениться на вашей дочери.

Шелтон вытаращил на герцога глаза:

— Николь?

— Да.

— Признаюсь, что вы меня застали врасплох.

— Я знал, что удивлю вас, — буркнул Хэдриан.

Шелтон наклонился к нему с озабоченным видом:

— Но ведь Элизабет только что умерла.

— К несчастью, это так.

Лицо графа посуровело.

— Почему вы с этим пришли сейчас? Вам же хорошо известно, что у Николь не много предложений подобного рода и можно было бы просить ее руки месяцев через шесть.

Хэдриан скривился. Он понимал, что через шесть месяцев положение станет еще хуже, но говорить ему об этом не хотелось. Вдруг Шелтон резко встал:

— Что, есть причина для такой спешки?

Хэдриан тоже поднялся:

— К сожалению, есть.

Шелтон застыл на месте. Тяжелое молчание в ответ.

— До какой степени неосторожно?

— Возможно, будет ребенок.

Шелтон на миг перестал дышать.

Хэдриан молчал, давая возможность графу переварить услышанное.

Шелтон оттолкнул стул и зашагал по гостиной, заинтересованно разглядывая через окно сад.

— Понятно. — Он мог говорить только отрывистыми фразами. — Теперь мне понятно ваше предложение.

Серые глаза графа потемнели и стали пугающе колючими. Этот взгляд мог смутить кого угодно.

— Мне очень хочется дать тебе по физиономии, Хэдриан.

Герцог промолчал.

— Но я не дурак, пусть даже дочь моя позволила, чтобы ею воспользовались, как последней… Несмотря на неприятную сторону этого дела, мы оба знаем, что брак — это самое лучшее, что можно теперь придумать.

Хэдриан кивнул с облегчением — самое худшее позади.

— Завтра утром, если вам это удобно, я пришлю к вам своих юристов для составления брачного контракта.

— Вы не хотите обговорить подробности сейчас?

— Если за вашей дочерью не будет ни гроша, я все равно женюсь на ней, — сказал Хэдриан резко.

— Конечно, — согласился Шелтон, — честь прежде всего, но, может быть, вам следовало вспомнить о девизе вашей семьи до того, как вы обесчестили мою дочь?

— Не надо, — сказал Хэдриан, изменившись в лице. — Мне остается только извиниться. Мне глубоко противно то, что я сделал, и всю вину за случившееся я беру на себя.

Шелтон с интересом посмотрел на герцога:

— Лучше всего эти извинения передать Николь.

— Она отказалась принять их. Возможно, вам известно, что ее не привлекает идея нашего бракосочетания.

— Почему?

— Не знаю.

— Не беспокойтесь по поводу Николь, — сказал Шелтон твердо. — Хоть мне и не совсем по душе принуждение в этом деле, — вы, конечно, знаете, что случилось, когда я хотел насильно выдать ее за Перси Хемпстеда, — но на сей раз она пойдет под венец.

— Я полагал, что именно такие чувства вызовет у вас данная ситуация.

— Вы решили, когда состоится свадебная церемония?

— Да. Я уже начал дело о предоставлении мне особого права на скорейшее оформление брака. У вас нет возражений против воскресенья, через две недели?

— Но такая поспешность может вызвать пересуды. Люди начнут гадать, почему вы так внезапно решили жениться.

— Я возьму все пересуды на себя. Скандала не будет. Я всем дам понять, что без ума от Николь, что я очень влюблен, просто не могу дождаться, когда мы поженимся. Меня будут осуждать из-за Элизабет, но не из-за Николь.

Хэдриан не мог прочитать по лицу графа, о чем он думает.

— Хорошо. Благодарю вас за желание избавить ее от дальнейших унижений.

Хэдриан сжал зубы. Он решил не оставлять без ответа эту колкость графа.

— Извините, если я обидел вашу дочь, Николас, — сказал он грустно. — Если это вам принесет утешение, то я могу вам сообщить, что, когда мы только познакомились и Николь не знала о моей помолвке, она хотела стать моей женой. Со временем все уладится само по себе, я в этом уверен.

— Вопрос в общем-то в том, что вы будете испытывать друг к другу.

Хэдриан задумался на какое-то время, а потом ответил со всей уверенностью:

— Я буду относиться к Николь как к своей жене.

Шелтон смотрел на него испытующе. Хэдриан почувствовал, что граф воспринимает его заявление как убаюкивающую концовку сказки.

Вдруг граф улыбнулся и сказал, смягчившись:

— Я думаю, вы правы в том, что очень скоро все переменится к лучшему.

— Ты еще не готова? — спросила Регина.

Николь сидела на кровати в нижнем белье. Она смотрела на сестру, которая великолепно выглядела в платье из желтого шифона, и вздохнула:

— Жаль, что я пообещала пойти.

— Николь! Ты же сказала, что не придешь только в том случае, если заболеешь. Дядюшка Джон очень расстроится, если тебя не будет.

Джон Линдли вовсе не был им дядюшкой. Она знала его с младенческих лет и очень любила. Не было случая, чтобы дядюшка Джон приехал в Драгмор без подарков для нее, сестры и братьев. Конечно, не следовало огорчать старика, но Николь еще не пришла в себя после последнего разговора с герцогом и его «благородного предложения». Пожалуй, ей теперь вообще будет трудно обрести душевное равновесие. Да и возможно ли это?

Она страдала, мечтая выйти за него замуж, но будет неизмеримо больнее, если она станет не любимой мужем герцогиней Клейборо. Шурша юбками, подошла Регина:

— Что случилось, Николь? Пока мы в Лондоне, я еще ни разу не видела тебя в таком подавленном состоянии.

Янтарные глаза Регины выражали озабоченность. Она села рядом с сестрой и тихо спросила:

— Это из-за него, да?

Николь кивнула. Регина взяла ее за руку.

— Ты нравишься ему, Николь, и это бросается в глаза! Вот увидишь, как только он снимет траур по Элизабет… Я уверена, он будет ухаживать за тобой. А ты должна поощрить его. Я тебе подскажу как.

Николь чуть не расплакалась.

— Он уже сделал мне предложение.

Регина раскрыла от удивления рот:

— Что? Боже, поразительно!

Николь покачала головой:

— Я отказала ему.

— Что?

— Отказала ему.

— Ты в своем уме?

Николь взяла Регину за руку:

— Он не любит меня. Он любил Элизабет. Он сделал мне предложение, потому что… целовал меня не так, как надо, интимно.

Ей стало стыдно. Сказать всю правду она не осмелилась. Регина, ничего не понимая, не спускала с сестры глаз.

— Что ты имеешь в виду, когда говоришь «интимно»?

— Разве лорд Хартенс не целовал тебя?

— Конечно, целовал.

По тому, как Регина произнесла это, Николь поняла, что сестра понятия не имеет о существовании интимных, бесстыдных поцелуев с открытым ртом, с соприкосновением языков.

— Что он сделал, Николь? Что значит «целовал интимно»? Поцелуй всегда интимен.

— Есть разные поцелуи, — сказала Николь.

Регина была озадачена, ее разбирало любопытство.

— Ты не хочешь мне рассказать?

— Хорошо! — Николь почти крикнула, обливаясь слезами. — Он целовал меня так сильно, что губы у меня вспухли! Он целовал долгим-предолгим поцелуем. Наши языки касались, а он в это время трогал меня за места, которых не следовало бы касаться! Это наконец удовлетворило твое любопытство?

От неожиданности Регина обомлела.

— Никогда не позволяй лорду Хартенсу или другому какому-нибудь мужчине таких вольностей, или ты окажешься в таком же положении, как я. — Николь горько рыдала.

— Ты должна выйти за него! — наконец произнесла Регина.

— Нет, не выйду, не могу. Он сам признался, что просит моей руки лишь из чувства долга, и больше ничего.

— Хорошо, пусть это не идеальный брак. Но он герцог Клейборо, ты должна согласиться.

— Не могу. Он обращается со мной отвратительно. Я люблю его, а он ко мне ничего не испытывает. Как ты не понимаешь! Я не смогу вынести его постоянные измены! Любя его, знать, что нелюбима и что он развлекается где-то с другими? Неужели ты не можешь это понять?

— Нет, — резко возразила Регина. — У всех мужчин есть любовницы, Николь. Но мы говорим о герцоге Клейборо. Ты будешь глупой, если не выйдешь за него. Особенно если любишь.

— Мне все равно, что он герцог. Мне важно, что он чувствует ко мне. И совсем не у всех мужчин есть любовницы. Возьми, например, отца или виконта Серль, у них нет любовниц.

— Они исключение, а ты ведешь себя удивительно глупо.

— Если ты выйдешь замуж за лорда Хартенса и узнаешь, что у него есть любовница, ты что же, будешь по-прежнему жизнерадостна?

Регина слегка покраснела:

— Меня это не удивит.

— Тогда ты его не любишь.

Николь вскочила с постели и нервно заходила по комнате.

— Я люблю, я безумно люблю его! — с жаром воскликнула Регина.

— Если бы ты его любила, то не согласилась бы на его увлечения другими женщинами.

— Наверно, я реалист, а ты, Николь, романтик.

Сестры уставились друг на друга: эти характеристики были абсурдными. Любой, хорошо знавший их, сказал бы, что все как раз наоборот, но в этот момент правота Регины казалась очевидной.

Стук в дверь избавил Николь от необходимости отвечать.

Джейн просунула голову в дверь:

— Николь, когда ты оденешься, зайди в библиотеку к нам с папой.

Николь стало не по себе.

— Зачем, мама?

— Папа хочет кое-что обсудить с тобой, — сказала Джейн серьезно.

Николь испугалась. Это, наверное, связано с Хэдрианом. Она почти не сомневалась в этом. Неужели они узнали о ее вчерашнем посещении герцога Клейборо?

— Что обсудить?

— Пожалуйста, зайди к нам в библиотеку.

Это была уже не просьба. Джейн улыбнулась и закрыла дверь.

Николь поняла, насколько она взвинчена, когда по ее телу пробежала дрожь в ответ на прикосновение Регины.

— Быстрее одевайся, — серьезно посоветовала обычно веселая Регина. — Тебе бы лучше побыстрее передумать и сказать герцогу, что ты примешь его предложение.

— Прикрой, пожалуйста, двери.

Николь переводила взгляд с отца, стоящего за письменным столом, на мать, сидевшую на диване.

— Я сделала что-то такое, чего и сама еще не знаю? — Она попыталась улыбнуться.

Ни отец, ни мать не ответили на ее улыбку. Отец был необычайно серьезен. Ей опять стало страшно, особенно когда мать, поднявшись с дивана, с озабоченным видом направилась к ней.

— О Боже, — сказала ласково Джейн.

— В чем дело? — спросила Николь.

— Сегодня у нас был герцог Клейборо, — произнес отец. — Он просил твоей руки, и я дал согласие.

Сначала Николь подумала, что отец говорит о том визите Хэдриана, когда в гостиной он сделал ей предложение. Николь понадобилось время, чтобы понять: герцог вернулся к ним в дом уже после ее отказа и направился со своим предложением к отцу.

— Наши юристы встречаются завтра утром.

— Нет! — закричала она. — Я не выйду за него!

Джейн сжала руку Николь, но не успела ничего сказать. Отец вышел из-за стола и подошел к дочери:

— Я полагаю, у тебя нет выбора.

Николь замерла. Взгляд отца пригвоздил ее к месту. Он знает. Хэдриан ему все сказал. Она застонала.

— Немного поздно сожалеть, — сказал отец, пристально глядя на нее. — И так как есть вероятность, что у тебя будет ребенок, свадьба состоится через две недели, в воскресенье.

— Я убью его! — воскликнула Николь.

— Никакой истерики, Николь. Если ты так настроена против замужества, то об этом надо было думать раньше и не позволять ему затащить себя в его постель.

Пораженная резкостью слов отца, Николь отстранилась от матери и подбежала к нему, пытаясь хоть как-то справиться с волнением. Она была зла, чрезвычайно зла на Хэдриана, рассказавшего все отцу. Он не только унизил ее, он вынудил графа согласиться на этот брак. Отчаяние охватило ее.

— Дорогая, — обратилась к ней мать, нарушая невыносимую тишину, — в этом нет ничего плохого. Хэдриан замечательный человек. Он будет отличным мужем. Я знаю, ты к нему неравнодушна. Даже если тебе кажется, что ты его больше не любишь, со временем, я уверена, это чувство вернется.

Николь посмотрела на родителей:

— Он любит другую женщину! Он любит Элизабет!

Отец с матерью переглянулись, поняв смысл ее эмоционального взрыва. Джейн попыталась обнять дочь:

— Элизабет умерла.

— Это еще хуже. Неужели вы не видите? Я не могла соперничать с ней, пока она была жива, а теперь, теперь воспоминания о ней будут преследовать меня всю жизнь!

— Ты его любишь, — сказала мать, ласково дотронувшись рукой до ее щеки.

Николь отпрянула:

— Вы убежали от моего отца, потому что любили его! И я именно потому не могу выйти за Хэдриана. Из всех одна вы, мама, можете понять меня!

— Я была глупая, — сказала Джейн. — Самое счастливое событие моей жизни — это когда твой отец нашел меня и заставил выйти за него.

Николь поджала губы и со злостью произнесла:

— Я не выйду за него.

В разговор вмешался Николас:

— Я принял предложение Хэдриана, и тебе не изменить моего решения. Ты забыла о том, что ты, возможно, беременна.

Николь вытаращила глаза и заморгала, не ожидая таких возражений от отца.

— Да, Николь, беременна, — грубо продолжал Николас. — И я не позволю родить мне внука-ублюдка.

Слезы выступили на глазах у Николь. Никогда еще отец не говорил с ней так грубо и так жестоко.

— Может, мы подождем, может быть…

— Нет, хватит. Во всяком случае, ты любишь этого человека.

— Я не люблю его! Я его ненавижу! — В этот момент она действительно ненавидела герцога.

— Независимо ни от чего мое решение остается твердым, — резко заявил отец.

— Милая, все уладится, — утешала ее мать.

Николь отбросила руку матери:

— Папа, будет скандал. Я не выдержу еще одного скандала.

— Скандала не будет. Герцог берет на себя всю вину за поспешный брак. Он заставит общество поверить, что по уши влюблен. Никто ничего не заподозрит, а если кто-то и заподозрит, то это будут всего-навсего смутные догадки.

— Он притворится, что любит меня? — Стерпеть это было трудно.

— Он защитит тебя от скандала, — сказал Николас.

— Вы опять принуждаете меня?

— Да.

— Неужели вы забыли, что было в прошлый раз?

Ее слова повисли в воздухе. Она тут же пожалена о том, что сказала. Николас строго посмотрел на дочь:

— Ты угрожаешь мне, Николь?

Впервые в жизни она испугалась отца, но сдаваться не хотела.

— Не делайте этого.

— Я не позволю тебе убежать, на этот раз не позволю, — сказал он жестко.

— Вам придется на привязи вести меня к алтарю.

— Если ты хочешь еще одного скандала, ты его получишь.

Джейн что-то крикнула мужу в знак протеста.

Николь уже не контролировала свои действия. Она замерла и в следующую секунду выскочила из библиотеки.