Глава 19

«Каса де суэньос»

День четвертый. 6.00

Касс и сама не знала, что заставило ее так внезапно проснуться. Она замерла на полу, прижимая к себе Алису и не сразу сообразив, где она и что происходит.

Кто-то тихонько стукнул кружкой о стол, и Касс открыла глаза и уселась, убирая с лица волосы.

Антонио сидел за рабочим столом, над стоящей перед ним кружкой кофе вился пар. Он увлеченно склонился над каким-то документом, тяжелые очки сползли на самый кончик носа. Разве можно не восхищаться этим удивительным человеком? У Касс вырвался тяжкий вздох. Что будет с ними, когда кончится этот кошмар и они покинут Кастилию? Об этом лучше не задумываться.

Им обоим почти не пришлось спать в эту ночь. Касс до последнего держалась, помогая Антонио исследовать подробности жизни графа Сассекса в надежде, что это прольет хоть какой-то свет на судьбу Изабель. Она даже не помнила толком, как примостилась возле Алисы и моментально провалилась в тяжкое беспокойное забытье.

Им всем следует немедленно покинуть «Каса де суэньос». Оставаться здесь безумно опасно. Но сначала необходимо отыскать Трейси и Селию. Касс не бросит на произвол судьбы родную сестру и пожилую женщину, верой и правдой служившую им всю свою жизнь. И уж тем более не оставит здесь Антонио.

Он до сих пор не заметил, что Касс проснулась. Она все размышляла, стоит ли обращать на себя внимание Антонио до того, как приведет себя в порядок, как вдруг он повернулся и сказал:

— Она родила ребенка. В тот год, когда умерла.

— У Изабель был ребенок? — Все опасения по поводу растрепанных волос и неумытого лица мигом вылетели у Касс из головы.

— Я наткнулся на упоминание об этом в одной из книг. Это отметил мой отец. — Он помолчал и улыбнулся: — Доброе утро!

— Я сейчас! — Краснея от смущения, Касс вскочила и выбежала из комнаты.

При свете дня дом не выглядел столь зловеще, однако и теперь Касс безошибочно чуяла затаившуюся по углам недобрую тишину. Это больше всего походило на затишье перед бурей.

Она босиком вернулась в библиотеку. Антонио приготовил для нее горячий кофе и приветствовал ласковой улыбкой.

Их руки слегка соприкоснулись. Касс маленькими глотками пила кофе и думала, что с каждым днем влюбляется в Антонио все сильнее. Вот только в какой степени это чувство принадлежит ей самой? Не является ли оно частью коварного плана Изабель? Если у нее вообще может быть какой-то план…

Касс вовсе не собиралась становиться его любовницей, а что произошло в итоге? И при каких обстоятельствах? Страшно подумать…

— Альварадо состоял при дворе королевы Марии. — Антонио раскрыл книгу на заложенной странице. — Это также разыскал мой отец. Описание свадьбы Марии и Филиппа. Альварадо прислуживал своему императору за праздничным столом. А дальше по тексту упоминается беременная супруга графа Педрасы — в связи с предполагаемой беременностью Марии Тюдор.

— Значит, Изабель была беременна! Но это еще не говорит о том, что она родила здорового ребенка!

— Хотел бы я знать, не был ли этот ребенок плодом измены.

— С чего ты взял?

— Потому что он не упоминается в нашей родословной. Даже если он родился мертвым, его все равно включили бы в список!

— Если ему вообще суждено было увидеть свет.

— По-моему, я угадал верно.

Они допили кофе в полном молчании. Наконец Касс спросила:

— Чем мы сейчас займемся?

— Нам необходимо известить власти о том, что кто-то убил электрика. И во что бы то ни стало отыскать твою сестру и Селию.

Касс опустила кружку на стол и оглянулась на детей, беспокойно метавшихся во сне.

— Тебе не кажется это утро каким-то странно неподвижным?

— Да, пожалуй. Я обратил на это внимание перед самым рассветом.

— Антонио, то, что случилось прошлой ночью, не привиделось нам, а было на самом деле!

Но он так и не успел ответить. Широко зевая, к ним подошла Алиса.

— Доброе утро, тетя Касс!

— Зачем ты поднялась в такую рань? — удивилась Касс, чмокнув девочку в макушку. — Еще нет и семи часов!

— Не знаю. — Алиса снова зевнула. Эдуардо со стуком поднялся на костыли. — У них здесь найдутся хлопья с молоком?

— Не знаю, — улыбнулась Касс.

— У нас найдутся хлопья, — заверил Эдуарда. — Пойдем, я покажу!

Касс проследила, как две детские фигурки в пижамах скрылись в коридоре, и повернулась к Антонио. Оказывается, он не сводил с нее глаз. Что мог означать этот пристальный взгляд? Касс стало не по себе.

— Если Грегори отправится в полицию, мы с тобой сразу займемся поисками твоей сестры. Как только мы найдем ее, вы с детьми уедете отсюда.

— Я уже думала об этом. — Касс старалась не поддаваться липкому, тошнотворному страху, овладевшему ею при мысли о Трейси. — Изабель жаждет отомстить твоей семье за то, что ей пришлось стать женой Альварадо, хотя она любила другого. А моей семье она готова мстить за то, что Сассекс использовал ее в своих политических играх.

— Кассандра, месть — чересчур сильное слово. Особенно в приложении к призраку. Такие рассуждения могут завести нас слишком далеко. По-моему, разумнее предположить, что здесь присутствует и Изабель, и какой-то безумный маньяк, убивший электрика.

— Ты же сам видел, как она сожгла бумагу! Остался только пепел! — Касс снова передернуло от этого мрачного символа. — И ты снова забываешь о прошлом вашей семьи. Я склоняюсь к тому, что это она заколола того человека, — еле слышно закончила Касс. Ну вот. Она произнесла это вслух. Выразила в словах свои самые жуткие страхи.

— Кассандра, — уверенно возразил Антонио, — призраки не убивают живых!

— Ну, значит, это особенный призрак!

— Но если Изабель так жаждет мести и если она способна убивать, то почему до сих пор не расправилась со мной?

Касс растерялась — об этом она до сих пор не думала.

— Или ты станешь убеждать меня, что, кроме мести, ей нравится еще и играть с нами в кошки-мышки?

А ведь это похоже на правду!

— Давай найдем наконец Трейси и Селию и уберемся к черту отсюда! — вскричала она.

Антонио ласково сжал ей руку. Касс замерла. Их взгляды встретились, и ей ужасно захотелось прижаться к нему, спрятать лицо у него на груди, чтобы хоть на миг почувствовать себя в безопасности. Это совершенно не походило на дикую, животную вспышку страсти, бросившую их вчера в объятия друг другу. Нет, в эту минуту Касс ощутила настоящую любовь и была поражена глубиной этого чувства. Она не в силах была отвести взгляд.

Он встал, опрокинув на полупустую кружку из-под кофе. Никто не обратил на это внимания. Касс замерла, не смея шелохнуться. Антонио был так близко…

— Иди ко мне, — хрипло взмолился он, и Касс кинулась к нему на грудь.

— Доброе утро, — громко поздоровался Грегори.

Касс неохотно высвободилась из объятий Антонио, готовая придушить младшего братца. Черт побери, нашел же время! Ее неприятно поразила вскипевшая в груди ненависть.

— Ну как, вы созрели для того, чтобы запереть дом и вернуться в Мадрид? Конечно, по дороге мы заявим в полицию, что пропали Трейси и Селия и убит электрик!

Касс открыла рот, собираясь возразить.

— В полицию поедешь ты, — опередил ее Антонио. — А мы с Кассандрой останемся искать. Трейси и Селия не могли уйти далеко. Надеюсь, мы обнаружим их к твоему возвращению.

— Ты что, рехнулся? — Грегори явно не поверил своим ушам. — Нам всем нужно убираться отсюда, покуда целы! Поиски — это дело полиции!

— Я не уеду без Трейси и Селии! — горячо воскликнула Касс. — Я не предам ни сестру, ни друга! И Антонио тоже не предам!

— Но при чем здесь предательство?

— При том, что именно так это и называется, — отчеканила Касс и твердо добавила, не спуская глаз с Антонио: — И как только отыщутся Трейси и Селия, мы уедем отсюда все вместе!

— Но я не кончил работу, — упирался он. — Я не могу уехать. Не сейчас.

В какой-то степени Касс понимала его, ведь ей и самой хотелось участвовать в расследовании судьбы Изабель! Как некогда этим занимались Эдуардо и Кэтрин…

— Нет! — грубо выкрикнул Грегори. — Черт побери, Антонио, эта мертвая баба слоняется по нашему дому еще с тех пор, когда мы были детьми. Клянусь тебе, это сам дьявол! Здесь никому нельзя оставаться!

— Вот это да! — От удивления у Касс глаза полезли на лоб. Но Грегори было не до нее.

— С тобой что-то случилось? — спросил Антонио, сложив руки на груди.

— Так, ерунда, — мрачно буркнул Грегори.

Он лгал. Касс нисколько не сомневалась. Но с какой стати ему лгать? И откуда это виноватое выражение лица? Что у него на уме?

Касс не спускала с него глаз. Он стыдливо отворачивался. Касс напомнила себе, что Грегори — родной брат Антонио. Они двойняшки. Правда, внешность часто бывает обманчива… И все же трудно представить его психопатом, маньяком-убийцей.

Она отвернулась к окну, не зная, что и подумать. И внезапно ей пришло в голову: а нельзя ли как-то связаться с Изабель? Касс растерянно моргнула, разглядывая что-то во дворе.

— О Господи! Грегори, что с твоей машиной?

Оба брата мигом оказались возле окна. Даже отсюда было видно, что по меньшей мере два колеса спущены.

Касс похолодела от страха. Видимо, то же ощутил и Антонио — он резко повернулся и опрометью ринулся вон.

Все трое выскочили во двор. У «БМВ» оказались проколоты все четыре шины.

— Черт побери! — вскричал Грегори. — Их раскромсали в лапшу!

Раскромсали. Ему раскромсали колеса. Все четыре.

И Касс уже знала, что увидит в гараже. Большие ворота были заперты, но боковая дверца осталась приоткрытой. И у джипа, и у взятой напрокат машины все колеса были точно в таком же состоянии. Их раскромсали.

Мужчины замерли рядом с ней, тяжело дыша.

Раскромсали. Яростно, расчетливо, беспощадно. С определенной целью.

Теперь они отрезаны от всего мира.

Они долго не могли прийти в себя. Первым опомнился Антонио и заглянул под капот. От проводов тоже торчали одни обрывки.

— Придется добираться до города пешком, — мрачно промолвил он. — Надеюсь, удастся поймать попутку.

Касс оцепенела от жуткого видения: Антонио лежит бездыханный, предательски заколотый в спину каким-то маньяком. И какое отношение имеет к этому Изабель? Наверное, Антонио прав! Призраки не убивают живых людей, они не кромсают автомобильные шины и не обрывают проводку. Тот, кто проделал все это, явно был из крови и плоти — живой реальный человек.

Но Изабель оставила сообщение на компьютере, она сожгла бумагу с заметками Эдуардо…

— Кто-то нарочно запер нас здесь! Не ходи! Это опасно! — Она вцепилась в Антонио.

Кто-то… или все-таки Изабель?

Мозг Касс лихорадочно работал, стараясь найти какое-то объяснение. Здесь двое детей и четверо взрослых. Трейси и Селия не в счет — они пропали. Альфонсо слишком дряхлый, ему не хватит сил одним ударом заколоть человека или хотя бы испортить машины. Антонио отпадает. Неужели Грегори? Господи, неужели за его мужественной, обаятельной внешностью кроется маньяк? А вдруг он тайно ненавидит родного брата и лишь ловко притворяется, не брезгуя воспользоваться даже их интересом к Изабель?

Грегори переводил взгляд с нее на Антонио и обратно.

— Давайте, пойду я, — предложил он. — Я в лучшей форме и смогу пробежать большую часть пути.

Еще чего! Касс не хотела отпускать Антонио, но Грегори она больше не доверяла. Или ее снова подводит богатое воображение?

— Нет! — отрезал Антонио.

— Нам надо поговорить, — шепнула Касс ему в самое ухо. — Пожалуйста!

— Я сейчас переобуюсь в кроссовки… — упрямо начал он.

— Нет, пойду я! — выкрикнул Грегори. — Тонио, ты не имеешь права оставлять здесь своего сына!

— Так в чем же дело? — язвительно осведомилась у него Касс. — Ты доберешься до города быстрее, или он не должен оставлять здесь Эдуардо?

— И в том, и в другом, — холодно парировал он.

— Я старше тебя! — вмешался Антонио. — Значит, я должен идти! — Антонио болезненно поморщился и пошел к дому.

Грегори не отставал от брата, а Касс сковало дурное предчувствие. Она не сомневалась, что на дороге в Педрасу путника поджидает беда.

— Давай тянуть жребий! — предложил Грегори.

— Нет.

— Антонио, держаться вместе не так опасно. У тебя есть сын…

— Он прав! — Касс, запыхавшись, обогнала братьев и встала у них на пути. — Антонио, ну пожалуйста, отпусти Грегори! Ты нужен Эдуардо!

Антонио долго смотрел на нее, и Касс видела, как тяжело дается ему это решение. Наконец он кивнул и тут же обернулся к Грегори:

— Я хочу, чтобы ты вел себя предельно осторожно! Не доверяй никому! Где-то поблизости все еще бродит убийца. Убийца, который хочет отрезать нас от остального мира. Вполне возможно, что он встретит тебя и предложит подвезти. Никому не верь, Грегори!

— По-твоему, я сам этого не знаю? Ладно, я выхожу немедленно!

Касс вцепилась в Антонио и не дала ему войти в дом вместе с братом. Она едва дождалась, пока Грегори окажется достаточно далеко, но не сразу решилась высказать то, что не давало ей покоя.

— В чем дело, Кассандра?

— Я понимаю, что он твой родной брат… — медленно начала она.

— Нет, — суровые отрывистые слова резали ей слух, как удары бича. — Он не просто мой брат, он мое второе «я», и упаси Бог тебя об этом забыть! — Едва сдерживая ярость, Антонио стряхнул с себя ее руку и вошел в дом.

Грегори отправился в город.

Они снова занялись поисками.

Касс с Антонио решили не разделяться и первым делом направились в сторону древних развалин. Грегори сказал верно — вместе было не так опасно. Они шли уже почти час, но не обнаружили ничьих следов.

Касс с тоской смотрела на выросшие перед ними угрюмые башни и разбитый автомобиль, сверкавший свежей синей краской. Ей вовсе не улыбалось снова приближаться к трупу.

— По-твоему, нам стоит туда забраться?

Антонио не ответил.

Касс оглянулась. Ей показалось, или он действительно что-то скрывает?

— Я сам загляну в замок, — сказал Антонио, остановившись у стены. — А ты жди здесь. Я быстро.

Касс кивнула. Он ушел и вернулся через несколько минут.

— Не повезло? — спросила она, и без того зная ответ.

Антонио покачал головой и предложил:

— Давай вернемся к дому. И будем искать в другом направлении.

Они торопливо зашагали назад под палящими лучами солнца. Касс ничего не понимала и едва переставляла ноги, хотя сознавала, что к приезду полиции ей следует продумать, как себя вести и что говорить. Ради, детей. И ради себя самой.

— Кассандра! Я не все тебе рассказал.

— Я так и знала! — Внутри у нее все сжалось от напряжения.

— Мой отец потерял рассудок незадолго до смерти, — скованным тоном сообщил Антонио. — И твоя тетка тоже.

— Что?! — Касс решила, что ослышалась.

— Они оба сошли с ума перед самой его гибелью! — Антонио все труднее было держать себя в руках.

Касс растерялась. Она не могла в такое поверить, но слова Антонио натолкнули ее на неясную догадку.

— Ты вполне в этом уверен?

— Я понимаю, это звучит ужасно, — ответил он, на ходу заглянув Касс в лицо. — Его поступки были полны ненависти и гнева, обращенных на твою тетку, и при этом совершенно необъяснимы с точки зрения здравого смысла.

Даже такого упоминания о Кэтрин было достаточно, чтобы Касс снова ощутила горечь утраты. Антонио почувствовал это и погладил ее по спине.

— Кассандра, она тоже была охвачена необъяснимой ненавистью и гневом. Тебе не стоит читать ее дневник.

Касс и не собиралась это делать! Она хотела запомнить Кэтрин как полноценную, нормальную личность. И тут она вспомнила искромсанные колеса автомобилей. Искромсанные… с ненавистью и гневом!

Касс застыла как вкопанная.

— Что с тобой? — встревожился Антонио.

— Когда я увидела, что осталось от колес автомобилей, то подумала: тот, кто сделал это, был полон ненависти и гнева. Антонио, ты не видишь, как эти ненависть и гнев сгущаются вокруг нас?

— Как вокруг моего отца и твоей тетки?

Касс кивнула, и внезапно все встало на свои места. Антонио побледнел. Ну конечно, он тоже все понял.

— То, как мы занимались любовью. Жестоко. Извращенно. Я никогда в жизни не пытался причинить женщине боль! Но мне хотелось, чтобы тебе было как можно больнее!

— А во мне то и дело вспыхивает жуткий гнев. То по отношению к Трейси, то к Грегори. Это были такие дикие вспышки, что мне самой делалось страшно. Это же не мои чувства!

— И со мной происходит то же самое! Я начинаю злиться ни с того ни с сего. А потом все моментально проходит.

Они замерли, глядя друг на друга.

— Ты подумал то же, что и я? — прошептала Касс.

— Если это правда… — Антонио шумно вздохнул. — Когда я увидел ее портрет впервые, у нее было такое грустное лицо…

— Но потом оно изменилось! Да, изменилось!

— О Господи! Сейчас ее глаза полны гнева и ненависти!

— А кроме того, в них есть угроза и жуткий расчет! — добавила Касс, хватая его за руку.

— Я и сам заметил, — мрачно кивнул он.

Они снова посмотрели друг на друга.

— К тому же ей хватает энергии зажечь огонь или оставить сообщение, — промолвил Антонио.

— Но хватит ли этой энергии, чтобы искромсать колеса? Или заколоть человека? — Касс с содроганием подумала, что уже знает ответ. И он будет отрицательным.

— Я думал не об этом, — возразил Антонио.

— Ее ярость охватывает всех, словно зараза!

— И отравляет нам мозги! — довершил он.

Они шли и шли под безжалостным солнцем. Касс стерла ноги. Майка и шорты давно промокли от пота и противно липли к телу.

Наконец они сели передохнуть на большом плоском валуне. Антонио подал Касс фляжку с водой. Их плечи соприкоснулись. Оба моментально застыли. Их глаза встретились.

Касс ничего не могла с собой поделать. Она влюбилась в Антонио без памяти, и кто знает, доведется ли им снова остаться наедине?

— Антонио!..

— Кассандра, ты самая желанная женщина в мире, — хрипло прошептал он, не отрывая зачарованного взгляда от ее губ.

— Это она отравляет наши мозги? — нерешительно спросила Касс, ловя его взгляд.

Он привлек ее к себе, и от восторга у Касс захватило дух.

— Нет. Не сейчас. Сейчас все по-другому. — Антонио ласково, бережно поцеловал ее в губы.

Она не заметила, как оказалась на спине, тая под его торопливыми страстными ласками. И когда они слились воедино, в воздухе не было и намека на проклятый запах фиалок.

Когда все было кончено, Антонио улегся на бок, и Касс заглянула ему в лицо. Они долго смотрели друг на друга.

— Это не Изабель! — горячо прошептала Касс. — Она тут ни при чем!

— Я хочу любить тебя без конца, — признался он, перекатившись на спину. — Медленно, не спеша. Долгие-долгие часы. А не так, как сейчас — на грязной скале, кишащей насекомыми!

— Правда? — Касс почувствовала, как желание вспыхнуло в ней с новой силой.

Антонио посмотрел на нее, отведя волосы с лица осторожным, бережным движением.

— Конечно, правда.

На этот раз они не спешили. Поцелуи и ласки были нежными и неторопливыми, и Антонио даже умудрился отыскать среди скал крошечную лужайку, поросшую мягкой шелковистой травой.

Касс с готовностью подчинялась его безмолвным приказам, и в это утро они принадлежали друг другу целиком, без остатка.

Антонио нашел и подал Касс ее одежду. Она покраснела от смущения. Судя по солнцу, они провели на этой лужайке все утро.

И теперь она окончательно убедилась, что навеки отдала себя этому мужчине. То, что они испытали, было настоящей полноценной любовью, а не просто животной страстью.

На этот раз Изабель не удалось замутить им рассудок.

Касс еще не закончила одеваться, как на нее навалилось чувство вины. Трейси и Селия пропали без следа, Грегори пешком добирается до города, Изабель по-прежнему грозит им местью, а она провела самое чудесное утро в своей жизни.

Антонио дождался ее и взял под локоть. Одного прикосновения было достаточно, чтобы Касс снова вспыхнула от желания. Она с тоской подумала о том, что ждет их в будущем. Суждено ли им быть вместе?

Касс изо всех сил старалась сохранить надежду, но достаточно было одного взгляда на безлюдный двор и изуродованный «БМВ», стоявший перед парадным, чтобы вспомнить о нависшей над ними опасности.

— Здесь так тихо, — пробормотал Антонио, врываясь в ее мысли.

Касс оглянулась и вздрогнула. Он был прав: все замерло в какой-то мертвенной, призрачной тишине. Ее внимание снова привлек «БМВ». Касс присмотрелась и закричала.

Там сидела Трейси — неподвижная, мертвая!

Касс словно со стороны слышала свой отчаянный крик.

Антонио схватил ее в охапку, не пуская к машине, не пуская к сестре, навалившейся всем телом на руль. Спутанные волосы свесились на лицо. У них был какой-то странный неопределенный цвет.

— Пусти! — Касс вырвалась с дикой силой и помчалась вперед. Она уже знала, что означает этот жуткий цвет. Это была бурая, давно свернувшаяся кровь!

Касс распахнула дверцу и охнула: руки и ноги Трейси покрывали глубокие ссадины, и все вокруг было измазано кровью. Трейси все еще цеплялась обеими руками за руль.

— Нет! — Касс протянула к сестре дрожащую руку.

К ее удивлению, тело Трейси не покачнулось и не выпало из машины. Оно осталось в той же позе. Разве такое возможно?

Касс, обмирая от страха, отвела в сторону слипшиеся от крови волосы и натолкнулась на немигающий, неподвижный взгляд. Но в тот же миг ей стало ясно, что сестра дышит!

— Трейси! — Касс хотела обнять ее, но Трейси даже не шелохнулась.

— Кассандра! — выкрикнул Антонио у нее за спиной.

— Она жива! — повторяла Касс, не обращая на него внимания. — Трейси, что с тобой? Что случилось? — Обливаясь слезами, Касс обнимала сестру и гладила по голове, не обращая внимания на покрывавшие ее грязь и кровь.

Что же случилось?!

Наконец Касс почувствовала, что тело Трейси обмякло у нее в объятиях. Еще минута — и младшую сестру охватил нервный озноб.

Придерживая Трейси за плечи, Касс хотела помочь ей выбраться из машины, но застыла от ужаса при виде пустых, бессмысленных глаз, какие бывают у слепых людей.

— Я… хочу… умереть… — невнятно пробормотала Трейси, стуча зубами.

Глава 20

День четвертый. Полдень

В отличие от большинства европейцев он не ленился поддерживать себя в форме и постоянно занимался спортом. Грегори выбежал из «Каса де суэньос» легкой трусцой, но уже через час почувствовал сильную усталость и перешел на скорый шаг. Дорога оставалась необычно пустой, несмотря на уик-энд. От поместья до Педрасы было примерно сорок километров, и Грегори рассчитывал, что остаток пути займет около двух часов, если ему так и не удастся поймать попутку.

Он был уверен, что сумеет сохранить этот темп до конца.

Оставалось совсем немного.

Если бы не эта проклятая жара!

Едкий пот струился по лицу и щипал глаза, а он все еще содрогался от ужаса, вспоминая, как вместо Трейси обнаружил у себя в постели Изабель де ла Барка. У нее была такая жуткая улыбка! Леденящая, злорадная… жестокая!

Этого не может быть, это все его больное воображение! Наверное, ему просто приснился кошмар!

Но тогда почему от его постели так и разило сексом? Этот запах не спутаешь ни с чем!

Грегори ничего не мог с собой поделать. Жуткий призрак не шел у него из головы, и все внутри сжималось от страха и недобрых предчувствий.

Кому-то предстояло в самом скором времени расстаться с жизнью. Грегори был в этом уверен. Демон из его детских кошмаров оказался вовсе не демоном, а проклятым призраком. И это доказывала фотография, сделанная Касс в старом замке.