Минуту он держал этот молот в руках, и его рукам было очень хорошо. В них молот был на своем месте. Кузнец глянул один раз в глаза своего помощника и больше не обращал на них внимания. Какая разница, какого цвета глаза, главное работа, умение обращаться с металлом, мастерство. - Нет, - печально проговорил Перрин. - Когда-нибудь, я надеюсь, придет день. Но еще рано. - Он собрался повесить молот в предназначенное для него гнездо на стене. - Возьми его себе, - сказал Аджала, кашлянув. - Не в обычае у меня раздавать хорошие молоты, но... Сегодня ты переделал работу, которая стоит намного больше, чем этот молот, и, может быть, он поможет тебе "когда-нибудь". Знаешь, парень, если я и видел кого, кто рожден для кузнечного молота в руках, так это ты. Так бери его. Бери, он твой! Перрин сжал ручку молота. В руке инструмент чувствовался как нельзя лучше. - Спасибо, - сказал он. - Я даже не могу выразить, как много это для меня значит! - Только не забывай про свое "когда-нибудь", парень. Помни об этом. Когда они вдвоем вышли из кузницы. Заринэ посмотрела на Перрина и спросила: - Кузнец, а ты представляешь, какие все вы, мужчины, странные? Нет, я и не надеялась, что ты это понимаешь. - Она бросилась вперед, оставив его почесывать затылок одной рукой и сжимать молот - другой. Никто в общем зале гостиницы не обратил особого внимания на парня с золотистыми глазами, который нес в руке кузнечный молот. Перрин поднялся в свою комнату, напомнив себе обязательно зажечь сальную свечу. Его колчан и топор висели на том же деревянном колышке, вбитом в оштукатуренную стену. Юноша взвесил топор в одной руке и молот - в другой. По весу топор с лезвием в виде полумесяца и толстым шипом был фунтов на пять-шесть легче молота, но Перрину казалось, что он в десять раз тяжелее. Переложив топор в петлю у себя на поясе, он поставил молот на пол под деревянным колышком, прислонив его ручку к стене. Рукоять топора и ручка молота почти соприкасались - два куска дерева одинаковой толщины. Два куска металла, почти одного веса. Перрин долго сидел на табуретке, пристально глядя на них. Он все еще не отрывал взгляда от молота и секиры, когда в дверь просунул голову Лан: - Идем, кузнец! Надо кое-что обсудить. - Я и есть кузнец, - ответил Перрин, и Страж нахмурился: - Что, тоже зима на мозги подействовала? Нечего косо смотреть на меня, кузнец. Если ты не в силах больше нести свою ношу, то рискуешь стянуть с горы всех нас. - Я в силах нести все, что надо, - проворчал Перрин. - Все, что нужно, я сделаю. Чего тебе нужно? - Ты, кузнец. Ты мне нужен. Разве не слышал? Пойдем, фермерский сынок. Прозвище, которым так часто называла его Заринэ, заставило юношу сейчас же сердито вскочить с места, но Лан уже отвернулся. Перрин выскочил за ним в коридор и быстро пошел в ту часть здания, которая выходила окнами на улицу. Он намеревался заявить Стражу, что уже вдосталь наслушался и "кузнеца", и "фермерского сынка" и что его имя - Перрин Айбара. Страж нырнул в отдельную, единственную в гостинице столовую. Окна этой небольшой комнаты смотрели на улицу. Перрин поспешил за ним. - А теперь слушай, Страж, я... - Слушать будешь ты, Перрин, - прервала его Морейн. - Помолчи и слушай. Лицо женщины было спокойным, но ее глаза казались такими же мрачными, как и голос. Перрин сразу и не заметил, что в комнате были и другие, кроме него самого и Стража, который теперь стоял, опершись рукой о полку неразожженного камина. Посреди комнаты за столом из цельного черного дуба сидела Морейн. Ни один из стульев с высокими резными спинками не был занят. В другом конце комнаты, напротив Лана, с угрюмым видом прислонилась к стене Заринэ, а Лойал просто уселся на полу, поскольку ни один из стульев ему не подходил. - Я рада, что ты решил присоединиться к нам, фермерский сынок, саркастически заметила Заринэ. - Морейн ничего не хотела говорить, пока ты не придешь. Только смотрит на нас, будто решает, кому из нас вскоре придется умереть. Я... - Замолчи, - резко сказала Морейн. - Один из Отрекшихся в Тире. Благородный Лорд Самон - это Бе'лал. Перрин задрожал. Лойал зажмурился и простонал: - Я мог бы оставаться в стеддинге. Наверное, я был бы вполне счастлив. Женат, кого бы мать для меня ни выбрала. Она прекрасная женщина, моя мать, и плохой жены для меня не нашла бы! - Казалось, уши совсем потерялись в его лохматой шевелюре. - Ты можешь вернуться в Стеддинг Шангтай, - ответила Лойалу Морейн. Сейчас же уезжай, если хочешь. Задерживать тебя я не стану. Лойал открыл один глаз. - Я могу ехать? - Если желаешь, - подтвердила она. - О! - Он открыл второй глаз и почесал щеку толстыми пальцами, похожими на колбаски. - Я полагаю... полагаю... если у меня есть выбор... я останусь со всеми вами. Я уже сделал очень много записей, но не достаточно, чтобы закончить мою книгу, и я не хочу покидать Перрина и Ранда... Морейн прервала его холодным тоном: - Хорошо, Лойал. Я рада, что ты остаешься с нами. Я с удовольствием воспользуюсь любыми знаниями, которыми ты обладаешь. Но пока дело не сделано, у меня нет времени выслушивать твои жалобы! - Я так понимаю, - неуверенно произнесла Заринэ, - что у меня нет возможности покинуть вас? - Она взглянула на Морейн и вздохнула: - Видимо, нет. Кузнец, если я пройду через все это и останусь жива, ты мне за все заплатишь. Перрин ошалело уставился на нее. Я?! Эта глупая женщина думает, что во всем виноват я? Я, что ли, просил ее идти? Он открыл было рот, но поймал взгляд Морейн и прикусил язык. Помолчав, юноша спросил: - Это он преследует Ранда? Чтобы остановить его или убить? - Я полагаю, что нет, - тихо ответила Морейн. Ее голос напоминал холодную сталь. - Боюсь, что он хочет позволить Ранду войти в Сердце Твердыни и взять Калландор, а потом отнять меч у Ранда. Боюсь, что он намерен убить Возрожденного Дракона тем оружием, которое предназначено возвестить о нем. - Мы опять должны бежать? - спросила Заринэ. - Как из Иллиана? Я никогда не думала о том, чтобы то и дело пускаться в бегство, но когда я давала клятву Охотника, то думать не думала найти Отрекшегося. - На этот раз, - сказала Морейн, - бежать нам нельзя. Мы не имеем права бежать. Миры и время держатся на Ранде, на Возрожденном Драконе. На этот раз мы будем сражаться. Перрин с тяжелым чувством уселся на стул. - Морейн, вы сейчас говорите столько всего такого, - сказал он, - о чем раньше и думать запрещали, не то что вслух промолвить. Вы защитили эту комнату, чтобы никто не услышал, о чем в ней говорят? Да? Когда Морейн покачала головой, он так впился пальцами в край столешницы, что черный дуб затрещал. - Я даже о Мурддраале говорить не буду, Перрин. Никому не ведома сила Отрекшегося, кроме того, что Ишамаэль и Ланфир были самыми сильными; но даже слабейший из них за милю, а то и больше, почувствует любую защиту, которую я могла бы поставить, И разорвет всех нас в клочья за несколько секунд. Возможно, даже не сходя с места. - Вы говорите, он может вязать из вас узлы? - пробормотал Перрин. - Свет! Что же вы предлагаете делать? Как мы вообще можем что-либо предпринимать? - Даже Отрекшемуся не устоять против разящего огня, - ответила Морейн. Перрин подумал, не упомянутым ли огнем она истребила Гончих Тьмы. Тот эпизод, которому он был свидетелем, и сказанные тогда Морейн слова по-прежнему вызывали в нем беспокойство. - В прошлом году, Перрин, я узнала очень многое. И я... более опасна, чем тогда, когда пришла в Эмондов Луг. Если я сумею подойти достаточно близко к Бе'лалу, то смогу поразить его. Но если он первым заметит меня, то уничтожит нас всех задолго до того, как у меня появится возможность нанести ему удар. - Она взглянула на Лойала: - А что ты можешь сказать о Бе'лале? Перрин в замешательстве заморгал. Лойал? - Почему вы его спрашиваете? - гневно взорвалась Заринэ. - Сначала вы говорите кузнецу, что намерены втянуть нас в битву с одним из Отрекшихся! С Отрекшимся, который способен убить всех нас до того, как мы даже подумать о чем-нибудь успеем! И тут же спрашиваете о нем у Лойала? - Огир нетерпеливо забормотал имя, которое взяла для себя Заринэ: "Фэйли! Фэйли!", но она даже не прервала свою речь. - Я была уверена, что Айз Седай знают все. О Свет, по крайней мере, я-то достаточно умна, чтобы не заикаться о сражении с кем-либо до тех пор, пока не узнаю о нем все, что могу узнать! Вы... - Под взглядом Морейн она прервала свою пламенную речь, продолжая что-то бормотать. - Огир, - холодно промолвила Айз Седай, - о многом помнят, девочка. Со времен Разлома у людей сменилось намного больше ста поколений, но у огир меньше тридцати. То, что нам неизвестно, можно узнать из их рассказов и преданий. А теперь рассказывай, Лойал. Все, что ты знаешь о Бе'лале. И желательно короче. Мне нужна твоя долгая память, а не долгое предисловие. Лойал откашлялся, прочищая горло, - этот звук сильно напоминал громыхание дров, катящихся вниз по крутому желобу. - Бе'лал! - Его уши выскочили из шевелюры подобно крылышкам колибри, потом снова спрятались. - Я не знаю, что не известное вам может быть в наших преданиях. О нем не часто упоминают, рассказывают только о разрушении Зала Слуг, как раз перед тем, как Льюис Тэрин Убийца Родичей и Сто Спутников заточили его вместе с Темным. Джаланда, сын Ариеда, сына Койама, писал, что его прозвали Завистливым, что он покинул Свет, поскольку завидовал Льюису Тэрину, и что он завидовал Ишамаэлю, и еще Ланфир. В "Исследовании Войны Тени" Мойлин, дочь Хамады, дочери Джуендан, назвала Бе'лала Плетущим Сети, но почему, я не знаю. Она упомянула, что он, играя в камни с Льюисом Тэрином, выигрывал, чем всегда хвастался. - Лойал посмотрел на Морейн и опять загрохотал: - Я стараюсь быть кратким, Но я не знаю о нем ничего особо важного. Несколько писателей говорят, что Бе'лал и Саммаэль оба были во главе битвы против Темного до того, как покинули Свет, и оба мастерски владели мечом. Честно, это все, что я знаю. Возможно, о нем говорится в других книгах, других преданиях, но я их не читал и не слышал. О Бе'лале не часто упоминают. Мне жаль, что я не смог сообщить вам ничего полезного. - А может быть, и сообщил, - задумчиво сказала Морейн. - Я не знала этого имени - Плетущий Сети. Или того, что он завидовал Дракону так же, как и своим сотоварищам в Тени. Это подтверждает мои подозрения, что он хочет овладеть Калландором. Вот, должно быть, причина, по которой он выбрал для себя роль Благородного Лорда Тира. А кличка Плетущий Сети... она выдает его как интригана, методичного и терпеливого хитреца. Ты хорошо сделал, что рассказал об этом, Лойал. На мгновение губы Лойала растянулись в довольной улыбке, затем уголки его рта опять уныло опустились. - Я не стану притворяться, что не боюсь, - неожиданно вмешалась Заринэ. Только дурак не стал бы бояться Отрекшегося. Но я поклялась, что буду с вами. И отступать не намерена. Вот и все, что я хотела сказать. Перрин с сомнением покачал головой. Она точно сумасшедшая. Вот я бы не хотел попасть в эту компанию. Мне бы лучше снова оказаться дома и работать в кузнице мастера Лухана. Но вслух он произнес: - Если он внутри Твердыни, если он ждет там Ранда, мы должны пробраться туда, раз хотим приблизиться к нему. Как мы попадем в Твердыню? Все беспрестанно повторяют, что никто не войдет в Твердыню без соизволения Благородных Лордов. А глядя на крепость, я не представляю себе, как можно проникнуть туда иначе, чем через ворота. - Ты туда и не пойдешь, - сказал Лан. - Пойдем только я и Морейн. Чем больше народу, тем труднее туда попасть. Какой бы путь в Твердыню я ни выбрал, уверен, что он будет легким даже для двоих. - Гайдин, - решительно заговорила Морейн, но Страж прервал ее не менее уверенным голосом: - Мы идем вместе, Морейн. В этот раз я не намерен стоять в стороне. Спустя мгновение она кивнула, соглашаясь. Перрину показалось, что Лан сразу расслабился. - А всем остальным лучше бы выспаться, - продолжал Страж. - Мне нужно изучить Твердыню снаружи. - Он немного помолчал. - Есть еще одна вещь, которую я вспомнил, слушая ваши разговоры. Так, мелочь, Морейн, но она должна означать что-то, чего я не понимаю. В Тире появились айил. - Айил! - воскликнул Лойал. - Невозможно! Весь город был бы в панике, если бы хоть один айилец прошел в ворота. - Я не сказал, что они расхаживают по улицам, огир. На крышах среди каминных труб города прятаться не труднее, чем в Пустыне. Я видел не меньше троих, хотя никто больше в Тире их, кажется, не заметил. А если я видел троих, будьте уверены, что тех, кого я не видел, во много раз больше. - Для меня это ничего не означает, - медленно проговорила Морейн. Перрин, почему ты так хмуришься? А Перрин и не знал, что хмурится, и этот вопрос был для него неожиданностью. - Я думал об этом айильце в Ремене, - признался Перрин. - Он говорил, что, когда Твердыня падет, айильцы покинут Трехкратную Землю. Это ведь Пустыня, да? Он сказал, что это такое пророчество. - Я изучила каждое слово Пророчества о Драконе, - тихо произнесла Морейн, - во всех имеющихся переводах. И там нет ни единого упоминания об айил. Мы неуверенно и вслепую делаем шаг к нашей цели, пока Бе'лал плетет свои тенета, а Колесо сплетает Узор вокруг нас. Но кто тогда айил - паутина Бе'лала или плетение Колеса? Лан, ты должен отыскать для меня путь в Твердыню! И быстро. Да, для нас. Быстро отыщи путь для нас. - Как прикажете, Айз Седай, - ответил он тоном скорее теплым, чем официальным. И Страж исчез за дверью. Морейн хмуро смотрела на стол, взор ее туманили раздумья. Заринэ подошла к Перрину и, склонив голову набок, спросила: - А что собираешься делать ты, кузнец? Кажется, нас оставляют здесь ждать неизвестно чего и следить в щелку, пока они пускаются в авантюру. Ты не думай, я не жалуюсь. Как раз в последнем-то Перрин и сомневался. - Сначала, - ответил юноша, - я собираюсь немного подкрепиться. А потом намерен подумать о молоте. И постараюсь понять, как я к тебе отношусь, Соколица.
      ГЛАВА 51 НАЖИВКА ДЛЯ СЕТИ
      Краем глаза Найнив заметила высокого мужчину с рыжеватыми волосами, в развевающемся коричневом плаще. Ей показалось, что тот неподалеку, позади нее, на залитой солнцем улице, но как только Найнив повернулась и взглянула туда из-под широких полей голубой соломенной шляпы, которую дала ей Айлгуин, между ней и рыжеволосым вклинился запряженный быками фургон. Когда же фургон прогромыхал мимо, мужчины уже нигде не было видно. Найнив была почти уверена, что у него за спиной висел деревянный футляр с флейтой, а одежда этого человека совершенно отличалась от местной, тайренской. Не может того быть, что это Ранд. Если я постоянно вижу его во сне, это совсем не означает, что он собирается пройти весь долгий путь сюда от Равнины Алмот. Один из торопившихся мимо нее босоногих, за спиной которого из корзины торчала дюжина больших серпообразных рыбьих хвостов, внезапно споткнулся и упал, а вся серебристо-чешуйчатая рыба полетела через его голову. Он шлепнулся на четвереньки прямо в грязь и вылупился на выпавшую рыбу. Возле бедняги образовался аккуратный кружок из воткнувшихся головами в грязь рыбин, длинных, с узкими телами. Даже кое-кто из прохожих ошеломленно воззрился на невиданное чудо. Бедолага медленно поднялся на ноги, не обращая внимания на то, что весь в глине. Спустив с плеч корзину, он стал торопливо собирать рыбу, качая головой к бормоча что-то себе под нос. Найнив несколько мгновений с изумлением наблюдала все это, но надо было заканчивать дело с этим разбойником, у которого было совершенно коровье лицо. Он стоял перед ней в дверях своей лавки, и за его спиной во множестве свисали с железных крючьев кровавые куски мяса. Найнив дернула свою косу и в упор поглядела на парня. - Очень хорошо! - сказала она резко. - Я это возьму, но если в том куске, что ты мне сторговал, окажется мало мяса, я с тобой никаких дел больше иметь не буду! Торговец равнодушно пожал плечами, взял ее монеты и завернул жирный кусок баранины в салфетку, которую она вытащила из корзины. Опуская завернутое мясо на дно корзины, Найнив сердито смотрела на мясника, но это не произвело на него никакого впечатления. Найнив стремительно повернулась, намереваясь уйти, - и чуть не упала. Она никак не могла привыкнуть к колодкам на ногах, они постоянно увязали в уличном месиве, и она то и дело спотыкалась. Найнив не могла понять, как все эти люди с ними управляются. Она надеялась: солнце в конце концов подсушит землю, но у нее было такое ощущение, что грязь в Мауле - явление постоянное. Осторожно ступая, Найнив пошла обратно, к дому Айлгуин, что-то вполголоса приговаривая. Цены бешено росли, качество товара просто ужасное, и почти никто не обращал на это внимания, это не волновало ни покупателей, ни продавцов. Проходя мимо, Найнив с облегчением заметила женщину, которая орала на лавочника и махала подгнившим красновато-желтым фруктом, названия его Найнив не знала; здесь продавали очень много фруктов я овощей, о которых она и не слышала. Разгневанная особа призывала всех и каждого взглянуть, какую дрянь всучил ей торговец, но тот лишь устало смотрел на нее, даже не давая себе труда огрызнуться. Найнив знала, что имелось некоторое оправдание такой дороговизны. Илэйн разъяснила ситуацию относительно зерна, которое съели крысы в амбарах, потому что никто в Кайриэне не мог его купить, она также обрисовала ту значимость, которую со времен Айильской Войны приобрела для Тира торговля зерном с Кайриэном. Но ничто не оправдывало ту повальную анемию, когда буквально каждый готов был лечь и умереть. Найнив довелось видеть уничтоженные ураганом посевы в Двуречье, и она помнила, как саранча поедала их под корень, и как болезнь-черноязычница косила стада овец, и как пятнистая ржа губила табак, так что было нечего продавать, когда приходили купцы из Байрлона. Она помнила, как два года подряд было совсем туго с едой, только старый ячмень и жидкий суп из репы, и охотники были счастливы принести домой хотя бы тощего кролика, но народ Двуречья не падал духом от всех этих напастей, а возвращался к работе. А здешний люд пережил всего один плохой год, к тому же рыбный промысел и прочая торговля процветали. Нет, у Найнив не хватало на них терпения. Но беда заключалась в том, что она понимала - нужно потерпеть. Да, они - странный народ, со странной для нее жизнью и обычаями, а поведение, которое Найнив воспринимала как раболепие, они считали само собой разумеющимся, даже Айлгуин и Сандар. Найнив же просто нужно набраться терпения. Если уж быть терпеливой с ними, то почему и не с Эгвейн? Найнив решила пока об этом не думать. Девчонка вела себя никудышно, фыркала даже на разумные предложения, возражала в ответ даже на самые очевидные вещи. Даже когда было совершенно ясно, что нужно делать, Эгвейн требовала доказать необходимость каждого поступка. Найнив не привыкла убеждать людей, особенно тех, кому в свое время меняла пеленки. А то, что она была старше Эгвейн на семь лет, в расчет не принималось. Все из-за тех дурных снов, говорила себе Найнив. Не могу понять, что они означают, а теперь мы с Илэйн тоже их видим, и я все равно не понимаю смысла этих сновидений, и Сандар не хочет ничего говорить, кроме того, что он ищет, а я так измучена, что... готова уже плюнуть на все это! Она дернула себя за косу так сильно, что ей стало больно. По крайней мере, Найнив сумела убедить Эгвейн не использовать вновь тер'ангриал, убрать кольцо в сумку, а не носить на теле. Если Черные Айя были в Тел'аран'риоде... Она не хотела думать о такой возможности. Мы непременно найдем их! - Я им покажу! - пробормотала Найнив. - Пытаться продать меня, как овцу! Охотиться за мной, как за зверем! На этот раз я охотник, а не кролик! Эта Морейн! Если бы она не пришла в Эмондов Луг, я бы научила Эгвейн всему, чему надо. И Ранд... Я бы... Я бы что-нибудь сделала. Найнив понимала, что все это было неправдой и ничего уже не изменить, и злилась еще больше. Она ненавидела Морейн почти так же, как Лиандрин и Черных Айя, возможно, так же сильно, как она ненавидела Шончан. Женщина завернула за угол, и Джуилин Сандар еле успел отскочить в сторону, не то она сшибла бы его с ног. Он чуть было не оступился на своих колодках, хотя уже давно к ним привык и ходил на них весьма ловко, и только посох спас его от падения лицом в грязь. Как узнала Найнив, это бледно-желтое узловатое дерево у него в руках называлось бамбук и было прочнее, чем казалось на первый взгляд. - Госпожа... э-э... госпожа Мариим, - растерянно промолвил Сандар, восстанавливая равновесие. - Я... искал вас. - На его лице вспыхнула нервная улыбка. - Вы сердитесь? Почему вы так хмуро на меня смотрите? - Я не на вас сердилась, мастер Сандар. - И она согнала мрачные морщины со лба. - Мясник... Впрочем, не имеет значения. Так почему вы меня ищете? Найнив затаила дыхание. - Вы их нашли? Он осмотрелся, будто подозревал, что прохожие могут подслушать. - Да, - заговорил он. - Да, вы должны пойти со мной. Остальные уже ждут. Они и матушка Гуенна. - Почему вы так нервничаете? Те женщины не прознали, что вы ими интересовались? - резко спросила она. - Что вас так напугало? - Нет! Нет, госпожа! Я... Я не раскрыл себя. - Его глаза снова стрельнули по сторонам, он шагнул к ней поближе, и его голос упал до задыхающегося, нетерпеливого шепота: - Эти женщины, которых вы ищете, они в Твердыне! Гостьи Благородного Лорда! Благородного Лорда Самона! Почему вы назвали их воровками? Это же Благородный Лорд Самой! - почти завизжал Сандар. Его лицо покрылось потом. В Твердыне? С Благородным Лордом! Свет, как же мы теперь доберемся до них? Найнив с усилием подавила свое нетерпение. - Не волнуйтесь, - сказала она, успокаивая его. - Не нервничайте и расслабьтесь, мастер Сандар. Мы все вам объясним. Надеюсь, что мы сумеем все объяснить. Свет, а если он побежит в Твердыню и скажет этому Благородному Лорду, что мы их ищем... - Пойдемте со мной в дом матушки Гуенны. Джозлин, Карила и я расскажем вам всю правду. Идемте! Сандар кротко и беспокойно кивнул и пошел рядом, укоротив шаг, давая возможность женщине управляться со своими колодками. У Сандара был такой вид, словно он хочет сбежать. Подойдя к дому Мудрой, Найнив направилась к задней двери. Никто не пользовался парадным входом, как успела заметить Найнив, даже сама матушка Гуенна. Лошади были привязаны к бамбуковой ограде - подальше от смокв Айлгуин и от ее овощных грядок. Седла и уздечки хранились в доме. В первый раз Найнив не остановилась погладить нос Гайдина и не сказала ему, что он хороший парень - и более понятливый, чем его тезка. Сандар замешкался у двери и принялся соскабливать грязь с колодок концом своего посоха, а женщина поспешила в дом. На одном из стульев с высокой спинкой сидела Айлгуин Гуенна, руки ее были плотно прижаты к бокам. Глаза седовласой женщины почти вылезли из орбит от гнева и страха, она яростно боролась с чем-то, но ни один ее мускул не шевелился. Чтобы понять происходящее, Найнив не понадобилось вмиг обострившимися чувствами уловить еле различимое плетение Воздуха. О Свет, они нас нашли! Чтоб тебе сгореть. Сандар! Ярость переполнила ее и снесла внутренний барьер, что обычно удерживал Найнив от Силы; и пока корзина падала из ее рук, Найнив стала белым цветком на кусте терновника, раскрываясь, чтобы слиться с саидар, раскрываясь... И вдруг - ощущение, будто она с разбегу налетела на другую стену, стену из прозрачного стекла: Найнив могла чувствовать Истинный Источник, но стена преграждала доступ всему, кроме боли от невозможности наполнить себя Единой Силой. Корзина, ударившись об пол, подпрыгнула, а дверь позади Найнив открылась, и вошла Лиандрин, сопровождаемая черноволосой женщиной с седой прядью над левым ухом. Они были в длинных ярких шелковых платьях, обнажающих плечи, и сияние саидар окружало их. Лиандрин оправила свое красное платье и улыбнулась пухлым ротиком, похожим на розовый бутон. Ее кукольное личико излучало удовольствие. - Ну что, дичок, - заговорила она, - ты видишь, у тебя нет... Найнив изо всех сил ударила ее по губам. О Свет, нужно убираться отсюда. И тут же наотмашь тыльной стороной ладони врезала Рианне так, что брюнетка с рычанием шмякнулась на свой обтянутый зеленым шелком огузок. Они наверняка привели и других, но если я выскочу за дверь, если сумею отбежать достаточно далеко, чтобы им не удалось отсечь меня от Источника, то я смогу что-нибудь сделать. Найнив со всей силы толкнула Лиандрин, отпихивая ее от двери. Только бы не дать отрезать себя от Источника, тогда я... Удары невидимых кулаков и палок посыпались на нее со всех сторон. Ни Лиандрин с разбитым в кровь ртом, теперь угрюмо сжатым, ни Рианна, с растрепанными волосами и таким же беспорядком в одежде, даже руки не поднимали. Найнив чувствовала токи сплетенного вокруг нее Воздуха так же, как она ощущала обрушивающиеся на нее удары. Она все еще боролась, стараясь прорваться к двери, но поняла, что уже упала на колени, а невидимые удары не прекращались, невидимые палки и кулаки колотили ее по спине, по животу, по голове и бедрам, по плечам, по груди, по рукам и ногам. Застонав от боли, Найнив свалилась на бок и свернулась калачиком, стараясь хоть так защитить себя. О Свет, я пыталась, Эгвейн! Илэйн! Я боролась! Я дралась, как могла! Они не услышат моих криков! Чтоб вам сгореть, забейте меня до смерти, но я не закричу! Удары прекратились, но Найнив не могла унять дрожь. Она чувствовала себя избитой с головы до ног, все ее тело, казалось, превратилось в сплошной синяк. Лиандрин, шурша шелками, подошла и нагнулась к поверженной женщине, обхватившей руками колени. Она вытерла кровь с губ, и ее темные глаза смотрели жестко, но сейчас она уже не светилась от удовольствия. - Ты, видимо, слишком тупа, чтобы осознать, что тебя одолели, дичок. Ты дралась так же дико, как и другая глупая девчонка, эта Эгвейн. Она так рассвирепела, будто с ума сошла. Вы все должны научиться подчиняться. И вас научат подчиняться! Найнив дрожала, но снова потянулась к саидар. У нее не было никакой надежды, но должна же была она что-то делать. Превозмогая боль, она напрягла все свои силы... и натолкнулась на невидимый щит. Глаза Лиандрин опять сверкнули мрачным весельем, она торжествовала, как мерзкий ребенок, отрывающий крылья у бабочек. - Нам нет никакой пользы, по крайней мере, вот от этой, - заметила Рианна, стоя рядом с Айлгуин. - Я остановлю ей сердце. Глаза старой женщины от ужаса почти вылезли из орбит. - Нет! - Короткие, цвета меда, косички Лиандрин мотнулись, когда она резко повернула голову. - Всегда ты убиваешь слишком быстро, а воспользоваться мертвыми может только Великий Повелитель. - Она улыбнулась Айлгуин, удерживаемой на стуле невидимыми путами. - Старуха, ты видела солдат, которые пришли вместе с нами. Ты знаешь, кто ждет нас в Твердыне, Благородный Лорд Самон! Он будет недоволен, если ты станешь болтать о том, что сегодня произошло в твоем доме. Если же будешь держать язык за зубами, то не умрешь и, может быть, даже снова когда-нибудь послужишь ему. Если проговоришься, то будешь служить Великому Повелителю Тьмы, но уже только из могилы. Что ты выбираешь? Айлгуин качнула головой. Она тряхнула своими седыми локонами и открыла рот. - Я... я буду молчать, - покорно сказала она и посмотрела на Найнив со смущением и стыдом. - Что хорошего будет от того, что я заговорю? Благородному Лорду стоит лишь бровь приподнять, чтобы я осталась без головы. Что хорошего будет от этого для тебя, девочка? Что толку? - Все верно, - устало ответила Найнив. Да и кому она может сказать? Все, что она в состоянии сделать, - это умереть. - Я знаю, вы бы помогли, если б могли. Рианна рассмеялась, запрокинув голову. Айлгуин, освобожденная от невидимого плена, тяжело осела на стуле и сидела неподвижно, уставившись на свои руки, лежащие на коленях. Взяв Найнив под руки, Лиандрин и Рианна подняли ее на ноги и подтолкнули к выходу. - Столько беспокойства от тебя, - процедила черноволосая злым голосом, - и я заставлю вылезти из кожи и танцевать все твои кости. Найнив чуть не рассмеялась. Какое от меня беспокойство? Она была отрезана от Истинного Источника. Ушибы так болели, что бедняжка даже стоять не могла. Что бы она ни предприняла, эта парочка пресечет все, будто детский каприз. Но мои синяки заживут, чтоб вам всем сгореть, а рано или поздно вы на чем-то да поскользнетесь! И вот тогда-то... В передней был еще кое-кто. Два здоровенных солдата в круглых, окованных по краю шлемах с гребнями и в сияющих кирасах поверх красных мундиров с рукавами-буф. Лица мужчин покрылись потом, а их темные глаза блуждали, будто они были испуганы не меньше самой Найнив. Рядом стояла Амико Нагойин, стройная и хорошенькая, с лебединой шеей и матовой кожей, с невинным видом девочки, собирающей цветы. И Джойя Байир, с очень дружелюбным выражением лица; несмотря на гладкие щеки и непоколебимое спокойствие женщины, которая долго работала с Силой, ее лицо было очень похоже на лицо бабушки, приветливо встречающей любимых внуков, но возраст не отозвался сединой в ее темных волосах и не покрыл морщинами кожу. А серые глаза этой женщины напоминали глаза мачехи из сказки, в которой злодейка убивает детей своего мужа от первой жены. Обе женщины, и Амико, и Джойя, сияли Силой. Между двумя Черными сестрами стояла Илэйн - синяк под глазом, щека опухла, рассеченная губа кровоточит, один рукав платья наполовину оторван. - Прости меня, Найнив, - глухо сказала она, еле двигая челюстью. - Мы их заметили только тогда, когда стало слишком поздно. Эгвейн неподвижной грудой лежала на полу, ее лицо, все в синяках, опухло и стало неузнаваемым. Когда вошли Найнив и сопровождающие ее Черные Айя, один из солдат поднял Эгвейн и закинул себе на плечо. Она безвольно повисла, как полупустой мешок с ячменем. - Что вы с ней сделали? - вскрикнула Найнив с негодованием. - Сгореть вам, что... - Что-то невидимое сильно ударило ее по губам, и на мгновение в глазах у нее потемнело. - Так-так, - сказала Джойя Байир с улыбкой, но смотрела она холодно и зло. - Я не терплю ни вопросов, ни ругательств. - Говорила она точно добрая бабушка. - Ты будешь говорить только тогда, когда к тебе обратятся. - Я уже упоминала об этой драчливой девчонке? - прошипела Лиандрин. Пусть это послужит тебе уроком. Если вздумаешь причинить еще какое-либо беспокойство, с тобой обойдутся так же нежно! Найнив до боли хотелось хоть чем-нибудь помочь Эгвейн, но ее уже выталкивали на улицу. Она вынудила Черных сестер толкать себя; это была бесполезная уловка, попытка сопротивления, какой-никакой отказ идти у них на поводу, и все это Найнив могла сейчас выразить только таким способом. На грязной улице было немноголюдно, как будто горожане предпочитали отсиживаться по домам или еще где-нибудь, а редкие прохожие суетливо спешили по другой стороне улицы, не глядя на сверкающую черным лаком карету, запряженную шестеркой белых, как на подбор, лошадей с высокими белоснежными плюмажами на сбруе. Кучер, одетый как и солдаты, но без доспехов и меча, сидел на облучке, а второй кучер открыл дверцу, как только солдаты и женщины вышли из дома.