Век Дракона - Возрожденный дракон (Колесо времени - 3)

Разинул свой дурацкий рот - и отвечай теперь за свои слова! Не терять же мне, в самом деле, две марки! Лишусь их - и навсегда тю-тю возможность выиграть нужные мне позарез денежки! Обеими руками держа перед собой выбранный посох, Мэт обернулся к поджидающим его противникам. Победить их во что бы то ни стало! - Да поможет мне удача! - прошептал Мэт. - Пора бросать кости! - Ты вроде на Древнем Наречии говоришь? - Хаммар взглянул на Мэта, не скрывая своего удивления. В ответ Мэт лишь пристально посмотрел на Стража, но не сказал ему ни слова. Он чувствовал, как холод пробирает его до костей. Мэт еле заставил себя шагнуть на тренировочную площадку. - Не забывайте про ставки! - произнес он громко. - По две серебряные марки от каждого из вас - против двух моих. Понемногу начиная понимать, что происходит у них перед глазами, Принятые стали переговариваться между собой взволнованно. Айз Седай в молчании смотрели на площадку. Гавин и Галад разошлись в стороны от Мэта, держась от него в нескольких шагах. Ни один из них не поднял еще свой меч в боевую позицию. - Никаких ставок! - заявил Гавин. - Никакого пари! - В таком бою я выигрывать твои монеты не желаю! - сказал Галад. - Ну а я ваши денежки выигрывать очень не прочь! - молвил Мат. - Ладно! - прорычал Хаммар. - Если у мальчиков не хватает духу принять твои ставки, парень, то я сам с тобой рассчитаюсь! - Пусть будет так, - откликнулся Гавин. - Раз ты настаиваешь - принято. Будь по-твоему! Галад, поколебавшись мгновение, тоже промолвил: - Ладно, согласен. Принимаю! Давайте положим этому фарсу конец! Мату нужно было лишь уловить первое движение. Как только Галад устремился на него, Мэт сдвинул хват на шесте и развернулся на месте, ткнув концом оружия высокому бойцу под ребра, тот глухо охнул и споткнулся. Не останавливаясь, Мэт продолжил разворот и, едва Гавин приблизился на расстояние удара, взмахнул своим оружием. Шест двинулся вниз, нырнул под меч Гавина и подсек тому ногу. Гавин рухнул как подкошенный, а Мэт, довершая разворот, с размаху врезал снизу по правому запястью Галада. Поднятый к атаке меч вылетел у него из руки. Но, словно не чувствуя боли, Галад текучим движением прыгнул к своему оружию, перекувырнулся и тут же вскочил на ноги, обеими руками сжимая меч. На пару мгновений оставив его без внимания, Мэт чуть повернулся, перехватывая шест у самого конца, и на всю длину хлестнул им наотмашь себе за спину. Гавин, только-только начавший подниматься, получил другим концом шеста сбоку по голове; удар лишь чуточку смягчила прядь золотистых волос. Неудачливый поединщик тут же ткнулся носом в землю. Краем глаза Мэт заметил, как из группы зрительниц выбежала проворная Айз Седай, поспешившая прийти на помощь брату Илэйн. Надеюсь, он цел. Да и ничего особенного не стряслось! Бывало, мне и крепче доставалось. а это-то - все равно что с забора наземь шмякнуться. Теперь Мэту оставалось управиться лишь с Галадом. Но по тому, как настороженно и мягко Галад совершает шаги, как выверенно он поднял меч, можно было догадаться: Мэта он воспринимал теперь всерьез. И тут ноги у Мэта предательски задрожали. О Свет, не дай мне в самый неподходящий момент потерять силы! Но внутри у Мэта вдруг стало так пусто, словно он голодал уже много дней, - такая вновь накатила слабость. Если стану ждать, когда он нанесет удар, то свалюсь тут ничком. У него едва хватило сил выпрямить колени и шагнуть вперед. Не оставь меня, удача! И первый же нанесенный им удар врагу дал Мэту понять: удача ли, умение или еще что-то иное его не покинули. Резким маневром меча Галад ухитрился отразить удар шеста, меч его громко клацнул, отразил он и следующий натиск Мэта, и третий, и еще один, но напряжение боя уже заострило черты его лица. Этот ловкий воин, в искусстве владения мечом мало чем уступавший обучавшим его Стражам, каждую унцию своего мастерства пускал в дело, чтобы отбивать удары тяжелого посоха. Атаковать он не мог - только защищался. Стараясь не отступать перед Мэтом, Галад постоянно уходил в сторону, но Мэт усиливал натиск, шест так и летал в его руках. И Галад отступал вновь и вновь, уже чувствуя: деревянный клинок против боевого посоха - слишком слабая защита. Непонятный голод терзал Мэта столь остро, будто внутри у него завелась жадная кусачая ласка, а то и не одна. Пот катился ему в глаза, у Мэта стала увядать сила, словно вытекавшая вместе с солеными каплями. Нет, нет! Не падать, держаться на ногах! Я должен выиграть бой! Вот прямо сейчас! Издав боевой рев, он бросил последние резервы своей силы в атаку, будто слив их в одну мощную волну, накрывающую врага с головой. Отбив в сторону меч Галада, шест Мэта стремительно ударил Галада по колену, потом по запястью и по ребрам, а под конец вонзился, точно копье, ему в живот. Стараясь не упасть, Галад со стоном согнулся. Посох в руках Мэта задрожал, готовый нанести последний, сокрушительный удар-тычок в горло. Галад медленно осел наземь. Поняв, что едва не совершил сейчас, Мэт чуть не выронил шест. Я должен выиграть, а не убивать! О Свет, что на меня нашло? Машинально юноша опустил конец шеста и вынужден был опереться на свое оружие, чтобы не упасть от усталости. Голод чистил его изнутри - точно поварской нож, выскабливающий из его костей мозг. Внезапно Мэт понял, что за его схваткой с двумя бойцами следили не только Принятые и Айз Седай. Все тренировки, все занятия были прерваны. Стражи и их ученики стояли неподалеку и смотрели на Мэта. Хаммар подошел к Галаду, все еще стонавшему на земле и силившемуся подняться. Страж возвысил голос и едва ли не прокричал: - Кто был самым искусным мастером клинка среди всех людей всех времен? - Джеаром Гайдин! - дружно проревел ему в ответ дюжий хор учеников. - Да! - вновь прогремел Хаммар, поворачиваясь и проверяя, все ли его слышат. - За свою долгую жизнь Джеаром бился более десяти тысяч раз, в сражениях и в поединках один на один! И всего лишь в одной-единственной схватке он потерпел поражение. Победил его вооруженный посохом фермер! Помните об этом! И запомните то, что вы сегодня видели своими глазами! Он опустил взгляд на Галада и понизил голос: - Если тебе, мой мальчик, до сих пор не подняться на ноги, то все кончено! Он поднял руку, Айз Седай вместе с Принятыми подбежали к Галаду, окружили его. Мэт, держась за посох, опустился на колени. Ни одна из Айз Седай в его сторону даже не взглянула. Посмотрела на Мэта только одна из Принятых, полненькая девушка, какую он, может, пригласил бы охотно на танец, если б она не собиралась стать Айз Седай. Девушка хмуро осмотрела Мэта, фыркнула недовольно и, повернувшись к нему спиной, стала следить за тем, как Айз Седай хлопочут вокруг Галада. Мэт с облегчением заметил, что Гавин был на ногах. Когда Гавин к нему приблизился, Мэт поднялся с земли. Они ничего не должны знать! Если они решат, что за мной нужен уход от восхода солнца до восхода, то я не выберусь отсюда никогда. Золотисто-рыжие волосы Гавина на виске от крови потемнели, но ни царапины, ни ссадины у него на голове Мэт не увидел. Гавин сунул Мэту в руку две серебряные марки и проговорил сухо: - В следующий раз буду умнее. И внимательней! - Он заметил взгляд Мэта и прикоснулся к своей голове. - Меня Исцелили, но вообще-то ерундовая царапина. От Илэйн мне не раз доставалось больше. А этой палкой ты хорошо работаешь! - Да не так хорошо, как мой папочка. Сколько я себя помню, он каждый год на Бэл Тайн побеждал в поединках на посохах, только раз или два выигрывал не он, а отец Ранда. - Взгляд у Гавина снова стал заинтересованный, и Мэт решил больше не упоминать Тэма ал'Тора. Вокруг Галада продолжали тесниться Айз Седай и Принятые. - Я, кажется... кажется, ему от меня сильно досталось. Но поранить Галада я не хотел. Гавин повернулся, но Галада заслоняли спины женщин. Принятые в белых платьях кольцом обступили согнувшихся над Галадом Айз Седай, заглядывали им через плечо и посмеивались. - Ты не убил его, - успокоил Мэта Гавин. - Я слышал: он стонал. Ему давно уж пора бы подняться на ноги, но Айз Седай не желают упустить своего шанса, раз он попал к ним в руки. О Свет, четверо из них - Зеленые Айя! Мэт взглянул на Гавина смущенно. Зеленые Айя? Ну и что? Они-то какое отношение к этому имеют? Гавин покачал головой: - Ладно, неважно. Просто остальные уверены: самое последнее, о чем нужно беспокоиться Галаду, так это о том, чтобы оказаться вдруг Стражем при Зеленой Айз Седай, пока в голове у него еще не прояснилось. А его голова сейчас работает не слишком ясно! - Он засмеялся. - Нет, похоже, ничего эти дамы ему не сделают. Но я готов держать пари на те две мои марки, что ты сжимаешь в руке: некоторые из них не прочь бы такое сотворить! - Марки уже не твои! - сказал Мэт, пряча деньги в карман своей куртки. - А вовсе даже мои! Объяснения Гавина не слишком разъяснили Мэту смысл происшедшего. Он, однако, твердо знал главное: Галад жив. Суть взаимоотношений между Стражами и Айз Седай была понятна ему недостаточно, лишь обрывочно он помнил о чем-то вроде союза между Морейн и Ланом, в котором не было ничего такого, на что намекал, казалось, Гавин. - Интересно, как они отнесутся, если я потребую у Галада его проигрыш? спросил Мэт. - Скорее всего, будут недовольны, - сдержанно ответил ему подошедший в ту минуту Хаммар. - Некоторым из этих Айз Седай ты сейчас не слишком-то нравишься. - Хаммар хмыкнул. - Знал бы ты о них больше, так понял бы: даже Зеленые Айя лучше иных девушек, вырвавшихся наконец из-под материнской опеки. Но Галад не из тех красавчиков, что им по нраву. - Да, он не из тех, - согласился Мэт. Гавин с ухмылкой смотрел на обоих говоривших, но под взглядом Хаммара отвернулся в сторону. - Вот, бери! - Страж вложил Мэту в ладонь еще две серебряные монеты. Галад мне потом отдаст. А ты сам-то откуда, парень? - Из Манетерен! - И Мэта обдал мороз, ибо он услышал выскочившее у него слово. - То есть я хотел сказать - из Двуречья! Видно, слишком много старых преданий я наслушался! - Но Страж и его ученик смотрели на него и ничего не говорили. - Я... Я, пожалуй, пойду, мне надо поесть, подкрепиться. И они оба кивнули ему, словно понимая, что Мэту давно пора как следует поесть, хотя колокол еще не пробил Середину Утра. Прихватив шест, положить который на место ему никто не приказывал, Мэт медленно пошел в сторону от учебной площадки и вскоре скрылся за деревьями. Как только он понял, что никто его не видит, Мэт стал опираться на посох, ибо продолжать путь без посторонней опоры он был уже не в силах. Мэту казалось: стоит ему распахнуть куртку - и в том месте своего тела, где должен находиться его желудок, он увидит разрастающуюся дыру, уже готовую утянуть в пустоту всего юношу целиком. Но вовсе не о голоде он думал. В сознании его продолжали звучать голоса. Ты, парень, вроде на Древнем Наречии говоришь?.. Манетерен!.. Эти слова заставили его задрожать. О Свет, помоги мне, я себя сам зарываю! Я должен немедленно отсюда выбраться. Но как мне уйти, как? Мэт двинулся обратно, в сторону Башни, ковыляя, точно дряхлый старик. Как мне удрать, о Свет?
      ГЛАВА 25 ВОПРОСЫ
      Эгвейн лежала на кровати, подперев руками подбородок, и смотрела, как Найнив, раздумывая, ходит по комнате взад и вперед. Илэйн расположилась перед очагом, все еще полным пепла от огня, горевшего в нем вчера вечером. Вновь и вновь вчитываясь в каждое слово, она изучала список имен, переданный ей вчера Верин. Другой список, перечень наименований тер'ангриалов, лежал на столе. Прочитав его и один раз обменявшись своими соображениями, потрясенные девушки больше этот список не обсуждали, хотя обо всем прочем говорили и говорили. И беспрестанно спорили. Эгвейн подавила зевок. Уже давно наступило утро, и ни одной из подруг так и не удалось как следует выспаться. Вставать все равно пришлось рано идти на кухню, потом готовить завтрак, а после была еще масса иных дел, о которых девушке даже думать не хотелось. В минувшую ночь, когда Эгвейн все-таки довелось отдохнуть от дневных трудов, краткий сон ее был все же полон неприятных сновидений. Растолковать сны, те, что нужно бы понять, мне могла бы помочь Анайя, но... Ну а если она - Черная Айя? Вчера весь вечер Эгвейн так и ощупывала взором каждую женщину в том зале, теряясь в догадках, какая из них - Черная Айя. И после пришла к выводу: теперь ей трудно доверять кому-либо, кроме двух своих подруг, кроме Илэйн и Найнив. Но ей очень хотелось, чтобы хоть как-то могла она объяснить для себя те сны. Понятны были кошмары, вызванные тем, что случилось минувшим вечером в тер'ангриале, хотя от них Эгвейн не раз просыпалась в слезах. В сновидениях ей являлись Шончан и женщины, одетые в платья с вытканными на груди рисунками в виде молний. Эти дамы вели на ошейниках длинную вереницу других женщин, у каждой из которых на пальце блестело кольцо Великого Змея, и они заставляли пленниц насылать молнии на Белую Башню. От этих снов просыпалась Эгвейн вся в холодном поту. Но все-таки это был лишь ночной кошмар. В другом ее сне Белоплащники связывали руки ее отцу. Такой сон мог, вероятно, быть рожден тоской девушки по родному дому. А вот другие сны... Эгвейн снова взглянула на подруг. Илэйн продолжала перечитывать список, а Найнив неустанно расхаживала по комнате. Девушка вспомнила еще один из своих снов: Ранд протягивает руку к мечу, выкованному будто из кристалла, и не замечает, как на него падает и опутывает его тонкая сеть. И еще один сон: зал, в центре которого стоит на коленях Ранд, порывы иссушающего ветра гонят по полу пыль, а существа, весьма похожие на тех, что красуются на знамени Дракона, только поменьше, помельче, парят в горячем воздухе и вгрызаются Ранду под кожу. Еще Эгвейн снилось, как Ранд спускается в громадную пещеру в черной горе, под сводами подземелья мерцают красноватые отблески огромного огня, полыхающего где-то внизу. Это сновидение прервалось другим, в нем Ранд противостоял Шончан. Но последний сон не так тревожил Эгвейн, как другие. Именно в тех, других снах она чувствовала какую-то важную тайну. Когда Эгвейн могла доверять Анайе - прежде, когда еще не сомневалась в ней, не покинула Башню и не уверилась в действительном существовании Черных Айя, девушка понемногу и осторожно расспрашивала Айз Седай. Но задавала Эгвейн свои вопросы крайне осмотрительно, и Анайя не заподозрила в пытливости девушки ничего особенного: схожее любопытство Эгвейн выказывала и к другим темам. Но девушка выведала, что сны Сновидицы о та'верен почти всегда были важны и значимы и чем больше влиял на мир та'верен, тем чаще "почти всегда" превращалось в "постоянно". Но Мэт и Перрин тоже были та'верен, и их также Эгвейн видела в своих снах. То были странные сны, понимать их было еще труднее, чем сны о Ранде. Например, Перрина она видела то с соколом на плече, то с ястребом. При этом самка ястреба держала ремешок в своих когтях - Эгвейн была почему-то уверена, что прилетевшие в ее сон птицы были самками, - и пыталась обвить ремешок вокруг шеи Перрина. Вспоминая об этом виденье, Эгвейн содрогнулась. Ей вовсе не нравились сны, в которых появлялись привязи и ошейники. А как понимать другое сновидение? В нем Эгвейн видела Перрина подумать только, с бородой! - который вел за собою огромную стаю волков, которая растянулась насколько хватало глаз. Сновидения же о Мэте были еще отвратительней. Мэт кладет на чашечку весов свой левый глаз. Или же Мэт, повешенный на суку, петля туго стянула шею. Еще она видела сон, в котором ей снились Мэт и Шончан, и тот сон ей хотелось забыть, как самый жуткий кошмар. Да, такой сон может оказаться всего лишь кошмаром, ничем другим он быть не должен! Как и тот сон, в котором Мэт говорил на Древнем Наречии, и причиной этого сна было, вероятно, то, что Эгвейн услышала во время Исцеления Мэта. Она вздохнула, и вздох ее превратился в еще один подавленный зевок. После завтрака Эгвейн и ее подруги отправились в комнату Мэта, желая его проведать, но Мэта там уже не было. Может быть, он уже настолько поправился, что побежал на танцы? О Свет! Теперь, наверное, во сне я увижу, как он танцует с Шончан! Но Эгвейн тут же приструнила себя очень решительно: Хватит, достаточно мне этих сновидений! Сейчас не время. О смысле снов буду размышлять, когда отдохну. Я так устала... И она принялась раздумывать о своей работе на кухне: обед уже близился, а потом нужно будет готовить ужин и завтрак на следующий день. Горшки, чистка, выскабливание котлов - ежедневно, до бесконечности. О, если бы я научилась никогда не уставать! Чуть повернувшись на кровати, Эгвейн снова взглянула на подруг. Илэйн все так же не сводила глаз с читаемого ею списка. Найнив расхаживала по комнате немного медленнее. Но она в любой момент может вновь заговорить о главном. В любой миг. Найнив остановилась, глядя на Илэйн. - Отложи списки подальше, - сказала она. - Их мы читали двадцать раз, но не нашли в них ни единого слова, что могло бы нам помочь. Верин подсунула нам какую-то чепуху! Сейчас вопрос о том, отдала ли она нам все, что имела, или же подсунула эту ерунду нарочно. Как я и предполагала. Пройдет полчасика, и она снова заговорит о том же самом. Эгвейн хмуро осмотрела свои руки и обрадовалась тому, что ее усталые глаза не могли их видеть ясно. Кольцо Великого Змея выглядело совершенно неуместно на ее руке, распаренной горячей мыльной водой, а кожа на пальцах потрескалась и погрубела. - Но знание этих имен может нам пригодиться, - проговорила Илэйн, продолжая читать список. - И знать, как они выглядят, тоже небесполезно. - Ты же прекрасно понимаешь, что я имею в виду! - раздраженно отрезала Найнив. Эгвейн вздохнула и опустила усталую голову на свои сложенные руки. Утром, когда она выходила из кабинета Шириам, на небе еще не проглянуло ни лучика солнца. Найнив ожидала в холодном и темном коридоре с горящей свечой в руке. Лицо ее Эгвейн разглядеть не успела, но почувствовала: Найнив готова грызть камни. Причем Найнив знала: даже сгрызи она все камни, что есть в мире, сие деяние ничуть не изменит того, что произойдет в следующие несколько минут. Потому-то и овладело Найнив раздражение. Когда дело касается ее самолюбия, она становится столь же чувствительной, как мужчины с их гордостью! Но мы-то с Илэйн тут ни при чем, незачем на нас зло вымещать! О Свет, если выносить все повороты нашей судьбы может даже Илэйн, Найнив тем более они должны быть по силам. Она ведь уже давно не Мудрая деревни!.. Илэйн будто и не замечала, в сколь возбужденном состоянии находится Найнив, она лишь хмурилась глубокомысленно. - Лиандрин была среди них единственной из Красных, - проговорила она. Другие Айя потеряли по две каждая. - О, лучше ничего не говори, дитя мое! - заметила Найнив. Илэйн подняла левую руку, пошевелила пальцем, демонстрируя подруге кольцо Великого Змея, многозначительно посмотрела на Найнив и продолжала: - И нет среди них двух, родившихся в одном городе. И не больше двух родом из одной и той же страны. Алико Нагойин была самой молодой среди них, она всего лишь на четыре года старше меня и Эгвейн. А Джойя Байир по возрасту годилась бы нам в бабушки. Эгвейн не понравилось, что одну из Черных Айя зовут так же, как и ее дочь. Глупышка! Люди часто имеют одинаковые имена, а у тебя никогда и не было дочери. Все, что ты видела там, за гранью, было невзаправду! - О чем это нам говорит? - Голос у Найнив был чересчур спокойный. Она, видимо, готова была взорваться, будто целый фургон фейерверков. - Какие тайны ты вдруг разгадала, Илэйн? Наверное, те, которых я не заметила. Да, я становлюсь уже слепой, совсем постарела! - О чем говорит? О том, что все сработано у них слишком аккуратно, отвечала ей Илэйн спокойно. - Какова случайность, что тринадцать этих женщин выбраны исключительно потому, что они и раньше были Приспешниками Тьмы? Все было устроено крайне продуманно. Случайно ли вышло так, что они всех возрастов, родом из разных стран, принадлежат к различным Айя? Почему бы не оказаться трем Красным? Или почему бы четырем не быть уроженкам Кайриэна? Да и просто - двум одинаковых лет? Если всё - случайно, то почему делу не обстоять именно так? Значит, было из кого выбирать, существовал некий план, иначе такой выбор сделать наудачу - вещь невероятная. Значит, в Башне еще есть Черные Айя или где-то в другом месте, нам неизвестном. Вот что все это значит. - О Свет! - Найнив ожесточенно дернула себя за косу. - Мне кажется, ты и впрямь раскрыла те тайны, на которые я не обратила внимания. Я так надеялась, что все Черные ушли с Лиандрин! - Нам даже неизвестно, она ли - их предводитель, - продолжила Илэйн. - Ей вполне могли приказать... избавиться от нас! - Она скривила губы. - Боюсь, что я могу выдумать лишь одну причину, раз они приложили массу усилий, чтобы все стало так широко известно, раз действовали вроде бы без плана, всячески подчеркивая его отсутствие. Вероятно, вывод такой: у Черных Айя есть какой-то определенный план. - Если подобный общий план существует, - сказала Найнив уверенно, - мы его обязательно раскроем! Илэйн, похоже, твои наблюдения за тем, как твоя матушка управляет своим двором, действительно научили тебя соображать, и я рада, что ты смотрела на всё внимательно! Илэйн улыбнулась в ответ подруге, и на щеках ее появились ямочки. Эгвейн пристально посмотрела на старшую из своих подруг. Ей теперь хотелось верить, будто Найнив перестала походить на медведицу с разболевшимся зубом. Подняв голову, Эгвейн проговорила: - Если, конечно, они не пытаются намеренно внушить нам, будто уговорились скрывать какой-то общий план. Рассчитывая на то, что, охотясь за этой придуманной уткой, мы потратим уйму времени впустую, а на самом деле плана может у них и не быть! Я не утверждаю, что такого плана нет. Я говорю: есть он или его нет - этого мы наверняка не знаем. Давайте приступим к поискам, но сначала нужно и кое-что другое проверить, верно? - Поздравляю, проснулась наконец! - заметила Найнив. - Я уж думала, ты спишь мертвым сном! Но при этих словах Найнив улыбалась. - Эгвейн права, - молвила Илэйн безрадостно. - А я построила мостик из соломы. Даже хуже, чем соломенный! Мост из собственных желаний. Но вполне возможно, что и ты, Найнив, права. Какая нам польза от этих бумажек? Илэйн взяла из лежавшей перед ней стопки один листок, почитала: - "Рианна имеет волосы черные, над левым ухом седая прядь". Мне нисколько не хочется оказаться к ней так близко, чтобы разглядеть эту седую прядь! - Она взяла другую страницу: - "Чесмал Эмри - одна из самых одаренных Целительниц, известных в последнее время". О Свет, можно ли представить в роли Целительницы какую-нибудь Черную Айя! - Третий листок: - "Мариллин Гемалфин до самозабвения любит кошек и как может ухаживает за пораненными животными". Кошечки! Ну и ну! - И она собрала все листки в кучу, комкая их в кулачках: - Вот это - бесполезная ерунда! Найнив встала на колени рядом с Илэйн и мягко высвободила бумаги из рук девушки. - Кое-что для нас полезное ты в них все-таки нашла. Если будем понастойчивей, найдем, возможно, еще что-то. К тому же есть и другой список. - И тщательно разгладила странички у себя на груди. Найнив и Илэйн, обе подруги обратили взгляды на Эгвейн. Карие глаза и глаза голубые взирали на нее озабоченно. Эгвейн старалась не смотреть на стол, где лежал второй список. Она не хотела думать о его содержании, но, никуда не деться, мысли не оставляли ее. Список тер'ангриалов буравил ей сознание. Предмет. Стержень из кристалла совершенно прозрачного, абсолютно гладкий, длиною в один фут и один дюйм в диаметре. Назначение - неизвестно. Последнее исследование произведено Корианин Недеал. Предмет. Алебастровая фигурка обнаженной женщины, в одну ладонь высотой. Назначение неизвестно. Последнее исследование произведено Корианин Недеал. Предмет. Диск, сделанный, вероятно, из обычного железа, однако не тронутый ржавчиной, три дюйма в диаметре, с обеих сторон имеет тонко исполненную гравировку. Рисунок изображает туго скрученную спираль. Назначение неизвестно. Последнее исследование произведено Корианин Недеал. Следующий предмет... Слишком много предметов, и более половины из тех, назначение которых неведомо, последний раз изучала Корианин Недеал. Если говорить точно, число терангриалов, что она исследовала, составляет тринадцать. Эгвейн почувствовала дрожь. Ну вот, дошло уже до того, что и вспоминать число "тринадцать" тошно. Предметов с известными свойствами и действием в списке было указано меньше, но и среди поименованных встречались и такие, употребление которых не представлялось совершенно реальным и очевидным. Например, вырезанный из дерева еж длиною с фалангу большого пальца человека. Простая и, очевидно, совершенно безобидная вещь. Но любая женщина, пытающаяся через него направить Силу, тут же засыпает. Засыпает на полдня, мирный сон, без сновидений. Но у Эгвейн при мысли об этом тер'ангриале мурашки бегали. Еще три указанных в списке предмета были так или иначе связаны со снами. Поэтому Эгвейн чуть ли не с облегчением прочитала, что выточенный из черного камня желобчатый стержень длиной в целый человеческий шаг производит огонь, всего лишь огонь. Рядом с описанием стержня имелась помета рукой Верин: "Опасен и почти неконтролируем". Слова эти были выведены столь энергично, что бумага в двух местах прорвалась. У Эгвейн было крайне смутное представление, в чем природа этого огня, но, хотя надпись в списке и звучала достаточно грозно, сей предмет никак не был связан ни с Корианин Недеал, ни со снами. Найнив отнесла разглаженные страницы на стол. Она положила их и, помедлив, стала раскладывать остальные страницы. Провела задумчиво пальцем по одному из листов, потом по другому. - Смотрите-ка, я нашла кое-что как раз для Мэта, ему бы это весьма понравилось! - вдруг сказала она неожиданно легкомысленным голосом. Предмет. Гроздь шести резных игральных костей, соединенных уголками, с точками на гранях, менее двух дюймов в поперечнике. Назначение неизвестно, только указано, что при направлении через него Единой Силы, очевидно, не действуют или искажаются законы вероятностей. - Взяв в руки листок, Найнив стала читать вслух: - "Подброшенные монеты всякий раз падают одной и той же стороной вверх, а при одном тесте встали на ребро сто раз подряд. Одна тысяча бросков костей - и комбинация "пять корон" выпадает одну тысячу раз". - Найнив невесело рассмеялась и сказала: - Да, это как раз для Мэта! Вздохнув, Эгвейн поднялась с кровати и решительным шагом подошла к камину. Илэйн встала на ноги и следила за ней так же внимательно, как Найнив. Засучив рукава своего платья почти до плеча, Эгвейн осторожно просунула руку в дымоход. Пальцы ее нащупали на дымовой заслонке какую-то материю, и она вытащила на свет стеганый чулок, с подпалинами и в саже, чувствуя в носке чулка что-то твердое. Девушка стерла со своей руки сажу, поднесла чулок к столу и вытряхнула его содержимое: Перекрученное кольцо из пятнистого и полосатого камня прокатилось по столешнице и упало как раз на страницу со списком тер'ангриалов. Несколько мгновений девушки не сводили глаз с кольца. - Я думаю, - наконец вымолвила Найнив, - Верин попросту не сочла важным тот факт, что именно Корианин последней исследовала эти предметы. - Но по голосу Найнив чувствовала, что сама она не больно-то верит в сказанные ею слова. Илэйн кивнула с сомнением подруге и промолвила: - Однажды, увидев, как мокнет вышедшая под дождь Верин, я принесла ей плащ. Она была настолько глубоко погружена в свои мысли, что, пока я не накинула ей плащ на плечи, дождя она как будто не замечала. Так что пропустить мимо внимания то, о чем ей сообщил список, она тоже, я думаю, не могла. - Вполне вероятно, - согласилась Эгвейн. - Но если она была все же внимательна, то не могла не догадаться, что я, прочитав список, обязательно кое-что замечу. Не знаю! Иногда мне кажется, что сама Верин замечает гораздо больше, чем показывает. Но я в этом не убеждена. - Ну что ж, теперь можно подозревать и Верин, - сказала Илэйн, вздохнув. Если она - Черная Айя, то они точно знают, какое дело мы делаем. И Аланну тоже придется подозревать. - Илэйн взглянула на Эгвейн искоса, весьма неопределенно и подозрительно. Тогда Эгвейн рассказала подругам все. Не сообщила им лишь о том, что произошло внутри тер'ангриала, когда она проходила испытание. Говорить о случившемся с нею себя заставить она не могла, к тому же и Найнив с Илэйн не делились с подругой подробностями своего испытания. Но, обойдя эти детали молчанием, Эгвейн рассказала обо всем, что случилось в зале испытаний, рассказала и о том, что поведала Шириам, о слабости, знание о которой поселило в ее душе холодок страха, - оборотной стороне способности направлять, о каждом слове Верин, важном или же таковым не казавшемся. Единственное, в чем сошлись во мнениях, хоть и не без колебаний, и Найнив, и Илэйн, касалось Аланны: Айз Седай такого просто не делают. Да и ни одна из женщин в здравом уме не стала бы так поступать, а уж Айз Седай - в самую последнюю очередь. Эгвейн сверкала на подруг взглядом, чуть ли не слыша наяву эти их слова. - Считается, что Айз Седай не лгут, но то, что говорили друг другу Верин и мать, по-видимому, очень похоже на то, что они говорили нам. Тогда, получается, они - не Черные Айя. - А вот мне Аланна нравится! - заявила Найнив, дернув себя за косу и пожав плечами. - Хотя я и согласна: она вела себя довольно странно. - Благодарю тебя! - Эгвейн хмыкнула, а Найнив лишь удовлетворенно кивнула подруге, словно не уловив ее сарказма. - Я считаю, - проговорила Найнив, - Престол Амерлин знает обо всем и может контролировать Аланну с большим успехом, чем это сделали бы мы. - А что ты думаешь об Элайде и Шириам? - спросила Эгвейн. - Элайду я никогда не любила! - поспешно вставила Илэйн. - Но поверить, будто она Черная Айя, не могу. А Шириам? Нет, это решительно невозможно! - Да, такое должно быть невозможно для любой из них! - Найнив усмехнулась. - Но когда мы встретимся с Черными Айя, совсем не обязательно мы узнаем среди них тех, кого никогда не любили. Я не имею в виду, что надо подозревать - подозревать в таком! - каждую женщину. Мы должны просто-напросто исполнять свой долг, искать Черных Айя, но так, чтобы они этого не заметили. - Эгвейн и Илэйн почти одновременно кивнули, соглашаясь с Найнив. Она продолжала: - Обо всем этом мы расскажем Амерлин и не станем придавать сему большего веса, чем оно того заслуживает. Если она когда-нибудь соизволит заглянуть к нам, как упоминала. И если, когда она придет, ты, Илэйн, будешь с нами, помни: ты об этом деле ничего не знаешь! - Уж об этом-то не забуду! - с жаром ответила Илэйн. - Но нам нужно придумать какой-нибудь способ дать ей знать, что нам есть о чем ей сказать. Вот мамочка - она бы организовала все куда лучше, я уверена. - Нет, - возразила ей Найнив, - не лучше, если бы она не могла полностью доверять своим посланцам. А нам придется ждать. Или вы, девочки, считаете, что кому-то из нас лучше переговорить с Верин? Вряд ли эта идея из разряда выдающихся! Илэйн задумалась, затем, что-то для себя, видимо, решив, еле заметно кивнула.