Век Дракона - Возрожденный дракон (Колесо времени - 3)

Один из них даже сплюнул на опилки. Лан подошел к Перрину. - Как ты узнал о них, кузнец? - спросил он тихо. - Пятно зла на них не настолько сильно и явственно, чтобы я или Морейн могли его ощутить. Серые Люди пройдут незамеченными мимо сотен охранников, даже если среди тех будут Стражи. Ощущая на себе внимательный взгляд Заринэ, Перрин ответил как мог тихо, даже тише, чем говорил Лан: - Я... я учуял их по запаху. Еще в Джарре и Ремене я учуял их, но там запах всегда исчезал. Оба раза Серые Люди уходили до нашего появления. Перрин не знал, удалось Заринэ подслушать или нет. Девушка наклонилась вперед, пытаясь уловить обрывки его слов, но одновременно всем своим видом старалась показать, что беседа Лана и Перрина ей глубоко безразлична. - Тогда - преследуя Ранда. Теперь - тебя, кузнец. - Внешне Страж не выказал удивления. Потом он произнес уже обычным голосом: - Я хотел бы обследовать окрестности. Твои глаза способны заметить то, что я могу и пропустить. Перрин кивнул. Просьба Лана о помощи говорила о том, насколько встревожен Страж. Лан добавил: - Огир, твой народ видит значительно лучше, чем большинство других существ. - О да, - откликнулся Лойал, - я думаю, что тоже смогу быть вам полезен. Он скосил большие круглые глаза на тела двух Серых Людей, все еще лежащие на полу. - Я бы сказал, что снаружи никого из них нет. Как по-вашему? - Что мы ищем, каменнолицый? - спросила Заринэ. Лан некоторое время смотрел на нее, потом покачал головой, словно решив о чем-то умолчать. Наконец он произнес: - Все, что найдем, девочка. Я узнаю необходимое, когда увижу. Перрин подумал, не сходить ли за своей секирой, но Страж уже направился к двери, и меча при нем не было. Да он вряд ли в нем нуждается, подумал Перрин угрюмо. Страж и без меча опасен не меньше, чем с мечом. Перрин последовал за Ланом, все еще сжимая в руке ножку стула. Он с облегчением увидел, что и Заринэ не убрала свой нож. Плотные темные облака клубились над их головами. Улица была окутана сумраком, как будто наступил поздний вечер, людей тоже не было видно, очевидно, горожане не стремились вымокнуть под надвигающимся дождем. Лишь один парень бежал через мост дальше по улице, это был единственный человек, которого заметил Перрин, оглядываясь вокруг. Подул ветер, погоняя по камням мостовой мусор; тихо хлопнул на ветру зацепившийся за ступеньку обрывок ткани. За тучами ворчал и перекатывался гром. Перрин сморщил нос - в ветре ощущался запах фейерверков. Нет, не фейерверков, точно. А как будто запах жженой серы. Или очень похожий. Заринэ легонько стукнула своим ножом по ножке стула, которую сжимал в руке Перрин: - Ты и в самом деле силен, здоровяк. Стул ты разломал без труда, как будто он сделан из прутьев! Перрин хмыкнул в ответ. Он осознал, что стоит прямо, расправив плечи, и нарочно ссутулился. Дурная девчонка! Внезапно Заринэ тихо засмеялась, и он не понимал, то ли ему снова выпрямиться, то ли так и оставаться сгорбленным. Дурак! На этот раз он имел в виду себя. От тебя хотят, чтобы ты искал. Что? Он не видел ничего, кроме пустынной улицы, и не чуял ничего, кроме запаха вроде как горелой серы. Ну и, конечно, Заринэ. Казалось, Лойал тоже не понимает, где и как искать. Он почесал ухо с кисточкой, поглядел в один конец улицы, перевел взор на другой, почесал другое ухо. Затем уставился вверх на крышу гостиницы. Лан вышел из переулка возле гостиницы и направился дальше по улице, зорко вглядываясь в тени у домов. - Может, он что-то пропустил и не заметил? - пробормотал Перрин, не особенно, впрочем, в это веря, но все-таки двинулся к переулку. Раз считается, что я должен смотреть, то смотреть и буду. Вдруг Лан все-таки что-то пропустил. Лан, пройдя немного вперед, остановился, внимательно разглядывая плиты мостовой у себя под ногами. Потом Страж быстро вернулся к гостинице, глядя перед собой и как будто следуя за чем-то. Что бы это ни было, оно вело к каменному блоку цоколя, возле самого порога гостиницы. Возле дверей Страж и остановился, разглядывая серую каменную плиту. Перрин бросил поиски в переулке, где вообще-то воняло так же, как и от всех каналов в этой части Иллиана, и поспешил к Стражу. И сразу же увидел, на что смотрел Лан. На верхней грани блока виднелись два глубоких отпечатка, как будто огромная собака оставила здесь следы передних лап. Запах, похожий на жженую серу. ощущался в этом месте сильнее всего. Собаки не оставляют отпечатков своих лап на камне. Свет! Не оставляют! Теперь и Перрин различил след, по которому прошел Лан. Собака пробежала мелкими шажками по улице до каменного блока, затем повернула обратно и удалилась той же дорогой, что и пришла. Оставляя в мостовой четкую цепочку следов, будто не по каменным плитам протрусила, а по вспаханному полю Но ведь такие следы собаки не оставляют... - Гончая Тьмы, - произнес Лан. Заринэ вздрогнула, а Лойал издал тихий - для огир - стон. Лан продолжал: - Гончая Тьмы не оставляет следов на земле, кузнец, даже на грязи, но камень - совсем другое дело. Но Гончих Тьмы не видали к югу от Гор Рока со времени Троллоковых Войн. Эта, как я предполагаю, охотилась за кем-то. И теперь, выследив цель, она отправилась донести об этом хозяину. За мной?- подумал Перрин. Серые Люди и Гончие Тьмы охотятся на меня? Это безумие! - Вы хотите сказать, что Ниеда была права? - спросила дрожащим голоском Заринэ. - Древний Враг в самом деле скачет со своей Дикой Охотой?! Свет! Я всегда думала, что это лишь сказки! - Не будь законченной дурочкой, девочка, - резко ответил Лан. - Если бы Темный освободился, мы все сейчас позавидовали бы мертвым. - Он снова посмотрел на следы, уходящие по улице. - Но Гончие Тьмы вполне реальны и почти так же опасны, как Мурддраал, а убить их еще труднее. - Сейчас вы приплетете сюда и Призраков, - пробормотала Заринэ. - Серые Люди. Призраки. Гончие Тьмы... Лучше бы ты, фермерский сынок, привел меня к Рогу Валир! Какие еще сюрпризы ожидают нас впереди? - Никаких вопросов, - оборвал ее Лан. - Ты знаешь еще очень мало, так что Морейн освободит тебя от данной клятвы, если на этот раз ты пообещаешь не следовать за нами. Я сам приму эту твою клятву, и потом ты сможешь сразу идти на все четыре стороны. По-моему, дав такое обещание, ты поступишь вполне разумно. - Тебе не удастся отпугнуть меня! Я не уйду, каменнолицый, - сказала Заринэ. - Меня не так-то легко испугать. - Но голос ее дрожал от страха. И пахло от нее тоже страхом. - У меня вопрос, - подал голос Перрин, - и мне хотелось бы получить ответ. Лан, ты не почувствовал этой Гончей Тьмы, и Морейн тоже. Почему? Страж некоторое время хранил молчание. - Ответ на этот вопрос, кузнец, - наконец мрачно произнес Лан, - может стоить нам всем слишком дорого. Надеюсь, мы не заплатим жизнью, чтобы получить его. Вы втроем сейчас постараетесь заснуть, если сможете. Сомневаюсь, что мы задержимся в Иллиане на всю ночь, и боюсь, впереди нас ожидает тяжелый путь. - Что ты собираешься делать? - спросил Перрин. - Догоню Морейн и расскажу ей о Гончей Тьмы. Вряд ли она на меня за это рассердится. Морейн обязательно должна знать о появлении этой твари, пока та не перегрызла ей горло. Первые крупные капли дождя разбились о камни мостовой, и троица вернулась в гостиницу. Били уже вынес последнего Серого Человека и теперь сметал испачканные кровью опилки. Темноглазая девушка исполняла печальную песню о юноше, расстающемся со своей возлюбленной. Госпожа Лухан явно одобрила бы ее содержание. Лан побежал вперед, пересек общую залу и скрылся на лестнице; когда Перрин достиг второго этажа, Страж уже спускался обратно, на ходу поправляя пряжку широкого ремня, на котором висел меч. Меняющий цвета плащ был перекинут через руку Стража, который, казалось, почти не беспокоился, что его плащ увидят. - Если Лан наденет его в городе, то... - Лохматые волосы Лойала слегка почистили потолок, когда огир покачал головой. - Не уверен, смогу ли я спать, но, впрочем, попытаюсь. Видеть сны все же приятней, чем бодрствовать. Не всегда, Лойал, - подумал Перрин, когда огир пошел к себе. Казалось, Заринэ хочет остаться с юношей, но Перрин сказал, чтобы она шла спать, и громко захлопнул перед ее носом обитую рейками дверь. Он разделся до белья и с опаской поглядел на кровать. - Мне нужно узнать, - вздохнул он, залезая в постель. Снаружи стучал дождь, громыхал гром. Ветер приносил к его кровати влажную прохладу, но одеяла, лежащие на матрасе в ногах, так и остались невостребованными. Последняя мысль, мелькнувшая в мозгу Перрина перед тем, как юношей завладели сны, была о свече, которую он опять забыл зажечь, хотя в комнате было темно. Неосторожность. Нельзя быть таким неосторожным. Малейшая промашка - и все насмарку.
      Сны перемешались в его голове. Гончие Тьмы преследовали его, он не мог их разглядеть, лишь слышал вой. Исчезающие. Серые Люди. Снова и снова в сны Перрина вторгался высокий стройный человек в богато расшитом кафтане и в сапогах с золотой оторочкой. Почти каждый раз он держал в руках нечто казавшееся сияющим, как солнце, мечом и торжествующе смеялся. Иногда этот человек виделся Перрину сидящим на троне, а короли и королевы заискивали перед ним. Странное было ощущение, будто эти сны вовсе не являлись его снами. Потом пришли другие сновидения. И Перрин понял: он в волчьих снах, в снах, которые он и искал. На сей раз он хотел их найти. Он стоял на высокой, плоско срезанной каменной скале, ветер, развевающий его волосы, доносил множество запахов сухости и слабый намек на притаившуюся где-то в отдалении воду. В какой-то момент ему показалось, будто он принял обличье волка, и тогда он ощупал свое тело, чтобы убедиться, что он - это он. На нем были его собственные куртка, штаны и сапоги, на боку висел его колчан, в руках он держал свой лук. Секиры, правда, не было. - Прыгун! Прыгун, где ты? - Волк не приходил. Вокруг Перрина громоздились другие горные пики и горбатые хребты, разделенные сухими ущельями и безводными низинами, горизонт заслоняли неровная линия горной гряды и широкое плато с обрывистыми краями. Кое-где виднелись островки растительности, но флору этого края нельзя было назвать сочной. Жесткая, короткая трава. Кусты как проволока, все в колючках, даже их плотные толстые листья будто усыпаны шипами. Редкие, так и не набравшие роста деревья были согнуты и перекручены ветром. Но волки находят добычу даже в таких краях. Пока Перрин обозревал эту унылую землю, внезапно сгустился круг мрака и закрыл от него часть горного хребта. Юноша не мог определить, висит ли темное пятно прямо перед его лицом или клубится на полпути к горам, но ему казалось, что он видит сквозь него неизмеримо далеко. Вот Мэт, гремящий стаканчиком с игральными костями. Противник Мэта не сводил с него огненных глаз. Казалось, Мэт не видит этого человека, но Перрин узнал его сразу. - Мэт! - закричал он. - Это же Ба'алзамон! О Свет, Мэт, ты играешь в кости с Ба'алзамоном! Мэт сделал бросок, и, как только кости закружились по столу, видение исчезло и мрак рассеялся, открыв уже знакомый горный пейзаж. - Прыгун! - Перрин внимательно всматривался, поворачиваясь то в ту, то в другую сторону. Он даже на небо посмотрел. Ведь теперь он может летать... А в облаках накапливался дождь. Расстилающаяся у подножия горных пиков земля впитает дождь мгновенно, едва тот прольется из туч. - Прыгун! На этот раз мгла закрыла облака, образовав в них другой глазок. Эгвейн, Найнив и Илэйн стояли перед огромной металлической клеткой, дверь которой была поднята и удерживалась тяжелой пружиной. Они вошли внутрь, стопор освободился, пружина сработала, и зарешеченная дверь захлопнулась за ними. Женщина, волосы которой были заплетены во множество косичек, смеялась над пленницами, а другая, одетая во все белое, смеялась над первой женщиной. Дыра в небе затянулась, остались только облака. - Прыгун, где ты? - снова позвал Перрин. - Ты мне нужен, Прыгун! И, будто спрыгнув откуда-то сверху, на горной вершине возник седой волк. Это опасно! Ты был предупрежден, Юный Бык. Ты слишком молод. Слишком еще неопытен. - Мне нужно знать. Прыгун. Ты говорил, есть вещи. которые я должен был увидеть. Мне надо увидеть больше, больше узнать. - Он поколебался, подумав о Мэте, Эгвейн, Найнив и Илэйн. - Я видел сейчас здесь кое-что странное. Это реально? Ответ Прыгуна последовал не сразу, будто волк не понимал, стоит ли объяснять столь простые вещи или как это лучше сделать. Наконец ответ был дан. То, что реально, - нереально. То, что нереально, - реально. Плоть есть сон, и сны часто имеют плоть. - Это ни о чем мне не говорит. Прыгун. Я не понимаю. Волк посмотрел на Перрина так, будто тот признался, что не имеет понятия о том, насколько вода мокрая. - Ты утверждал: я должен что-то увидеть. Потом показал мне Ба'алзамона и Ланфир. - Клык-для-Душ, Лунная Охотница. - Почему ты показал их мне, Прыгун? Почему я должен был их увидеть? Настает Последняя Охота. В послании волка ощущались печаль и чувство неизбежности. Что должно случиться, то случится. - Я не понимаю! Последняя Охота? Что за Последняя Охота? Прыгун, сегодня вечером Серые Люди пытались меня убить. За тобой охотятся Неумершие? - Да! Серые Люди! За мной! И Гончая Тьмы крутилась у порога гостиницы. Я хочу знать, почему они за мной охотятся! Это Братья Тени! Прыгун весь подобрался, поглядывая то в одну, то в другую сторону, будто в ожидании нападения. Много времени прошло с тех пор, как мы видели Братьев Тени. Ты должен уходить, Юный Бык. Опасность велика. Берегись Братьев Тени! - Почему они преследуют меня. Прыгун? Ты ведь знаешь! Я же вижу, что знаешь! Беги. Юный Бык! Волк подпрыгнул, ударив юношу передними лапами в грудь. Перрин сорвался с каменной площадки в пустоту. Беги от Братьев Тени! Перрин падал, и ветер свистел у него в ушах. Прыгун и вершина горного пика стремительно удалялись. - Почему, Прыгун? - выкрикнул Перрин. - Я должен знать почему! Настает Последняя Охота! Перрин думал, что разобьется. Он знал это. Земля неслась ему навстречу, и он напрягся, приготовившись встретить последний удар, который...
      Перрин вздрогнул, проснулся и уставился на свечу, стоящую на маленьком столике рядом с кроватью. За окном сверкали вспышки молний, грохотал гром. - Что он имел в виду под Последней Охотой? - пробормотал Перрин. Я ведь не зажигал свечи! - Ты метался во сне и разговаривал сам с собой. Он подскочил на кровати и выругал себя за то, что не обратил внимания на витающий в комнате травяной аромат. Заринэ сидела на табурете по другую сторону столика со свечой, опершись локтем о колено и положив подбородок на кулак, и следила за ним. - Ты - та'верен. - Она произнесла это слово так, словно делала для себя зарубку на память. - Каменнолицый считает, что твои необычные глаза способны видеть то, что он сам заметить не может. Серые Люди хотят убить тебя. Ты путешествуешь с Айз Седай, со Стражем и с огир. Ты освобождаешь из клетки айильца и убиваешь Белоплащников. Кто ты, фермерский сынок? Уж не Возрожденный ли ты Дракон? - Она произнесла последние слова как распоследнюю нелепицу, которую только могла выдумать, но Перрин беспокойно заерзал. - Но кто бы ты ни был, здоровяк, волос у тебя на груди могло бы быть и поменьше. Ругаясь, он извернулся и натянул до подбородка одно из одеял. Свет, из-за нее я скоро запрыгаю, как лягушка на сковородке! Свечка слабо освещала лицо Заринэ. В тени Перрин не мог ясно разглядеть выражение ее лица, и лишь когда за окном сверкала молния и резкая голубоватая вспышка на миг озаряла комнату, он различал широкие скулы Заринэ и ее длинный нос. Внезапно он вспомнил, что Мин велела ему опасаться красивой женщины. Когда Перрин в одном из волчьих снов увидел Ланфир. он решил, что Мин имела в виду именно ее - да и трудно было женщине превзойти Ланфир красотой, - но та появлялась лишь в снах. Заринэ же находилась здесь, в комнате, пристально глядя на него своими темными раскосыми глазами и что-то, видимо, взвешивая в уме, о чем-то размышляя. - Что ты здесь делаешь? - спросил наконец Перрин. - Что тебе нужно? Кто ты? Она запрокинула голову и засмеялась: - Я Фэйли, фермерский сынок, Охотник за Рогом. А ты решил, что я - женщина твоих грез? Чего ты так дергаешься? Можно подумать, я тебя ущипнула. Прежде чем он успел подобрать слова для ответа, дверь с грохотом распахнулась и на пороге возникла Морейн, мрачная и бледная, как смерть. - Твои волчьи сны, Перрин, столь же истинны, как у Сновидиц. Отрекшиеся действительно на свободе, и один из них правит в Иллиане.
      ГЛАВА 44 ГОНИМЫЕ
      Перрин выбрался из постели и принялся одеваться, не особенно смущаясь присутствием Заринэ. Он и так понимал, что нужно делать, но все же спросил Морейн: - Мы уходим? - Если ты не захочешь поближе познакомиться с Саммаэлем, - сухо ответила она. И, будто ставя точку ее словам, громыхнул гром, вспыхнула молния. На Заринэ Айз Седай и не взглянула. Заправляя рубашку в штаны, Перрин пожалел, что не успел надеть куртку и плащ. Когда было произнесено имя Отрекшегося, в комнате, казалось, мгновенно похолодало. Ба'алзамон - это совсем плохо, а теперь у нас имеется еще и Отрекшийся на свободе. Свет, какая теперь разница, найдем ли мы Ранда? Не слишком ли поздно? Размышляя так, Перрин натягивал сапоги. Опоздали или нет, он был родом из Двуречья, а люди Двуречья известны своим упорством и сдаваться не привыкли. - Саммаэль? - слабым голосом спросила Заринэ. - Один из Отрекшихся правит... О Свет! - Ты еще не передумала и собираешься ехать с нами? - тихо спросила Морейн. - Здесь я тебя не оставлю, сейчас - ни за что, но я даю тебе последнюю возможность - ты можешь дать клятву, что наши пути разойдутся. Заринэ колебалась, и Перрин замер, так и не надев куртку. Ну кто же по доброй воле согласится странствовать с людьми, навлекшими на себя гнев одного из Отрекшихся. И сейчас она знала, чему они противостоят, пусть и не до конца. Если только у нее нет веской причины оставаться с нами. Каждый, кто услышал бы о вырвавшемся на волю Отрекшемся, вне всяких сомнений, не стал бы рассиживать и раздумывать, а тут же опрометью бросился бы в порт, сел на первое же судно, принадлежащее Морскому Народу, и умолил капитана отвезти его на ту сторону Айильской Пустыни. - Нет, - наконец вымолвила Заринэ, и Перрин с облегчением почувствовал, как гора свалилась с его плеч. - Нет, я не буду давать клятву идти другой дорогой. И мне все равно, приведете вы меня к Рогу Валир или нет. Даже тот, кто на самом деле отыщет Рог, не удостоится сказаний, как вы. Я думаю, Айз Седай, что легенды о вас будут рассказывать веками, и я хочу быть частью этих легенд. - Нет! - воскликнул Перрин. - В этом нет никакого смысла! Чего тебе надо? - У меня нет времени слушать перебранки, - прервала их Морейн. - В любой момент Лорд Бренд может узнать, что одна из Гончих Тьмы мертва. Можете быть уверены, он сразу поймет, что без Стража тут не обошлось, и начнет разыскивать Гайдина вместе с его Айз Седай. Вы намерены сидеть здесь до тех пор, пока он вас не обнаружил? Пошевеливайтесь, вы, глупые дети! Поторапливайтесь! И не успел Перрин и рта раскрыть, как она исчезла в коридоре. Заринэ немедля выбежала из комнаты, забыв о своей свече. Перрин поспешно собрал свои вещи и ринулся вниз по черной лестнице, на ходу застегивая пояс с топором. На лестнице он столкнулся с Лойалом. Огир одновременно пытался воткнуть в седельную сумку книгу в деревянном переплете и натянуть свой плащ. Перрин помог ему одеться, у дверей к ним присоединилась сбежавшая по лестнице Заринэ, и они втроем выкатились под потоки дождя. Ссутулившись под ливнем, Перрин побежал через темный двор на конюшню, даже не позаботившись накинуть капюшон. У нее должна быть еще какая-то причина. Только сумасшедшая полезет невесть куда. лишь бы попасть в сказания! До того как он влетел в конюшню, дождь пропитал его лохматую шевелюру, превратив ее в гладкую шапочку, облепившую ему голову. Морейн была уже там, ее плащ весь покрылся каплями дождя. Ниеда держала фонарь, в неярком свете которого Лан заканчивал седлать лошадей, среди которых оказался и незнакомый гнедой мерин, с еще более длинным носом, чем у Заринэ. - Я буду посылать голубей каждый день, - говорила полная хозяйка гостиницы. - Направь меня удача, никто не заподозрит меня! Даже Белоплащники отзываются обо мне с почтением. - Слушай меня, женщина! - сердито перебила ее Морейн. - Тот, о ком я говорю, - не Белоплащник и не Приспешник Тьмы! Ты должна бежать из этого города, и каждый, кто тебе дорог, должен уйти с тобой. Ты слушалась меня двенадцать лет. Подчинись и сейчас! Ниеда как-то неуверенно кивнула, чем вызвала бурю недовольства со стороны Морейн. - Гнедой твой, девочка, - сказал Заринэ Лан. - Залезай ему на спину. Если не умеешь ездить верхом, придется научиться по ходу дела. В противном случае - мое предложение все еще в силе. - Я уже ездила как-то на лошади, каменнолицый, так что справлюсь. Опершись рукой на высокую луку, она легко вскочила в седло и принялась, обернувшись, приторачивать сзади свой узелок. - Что вы намерены делать, Морейн? - спросил Перрин, перебрасывая через спину Ходока седельные сумы. - Вы сказали, что он найдет меня. Но ведь он и так знает. Одни Серые Люди чего стоят... Ниеда рассмеялась, и он, поборов раздражение, стал гадать, как много она знает, хотя и утверждает, будто ни во что не верит. - Саммаэль не подсылал Серых Людей. - Морейн уселась на Алдиб, полная достоинства, с прямой спиной. Будто и не было никакой спешки. - Но Гончая Тьмы была от него. Я думаю, что шла она по моему следу. Он вряд ли послал за нами и то и другое. Кто-то хочет избавиться от тебя, но я думаю, Саммаэль даже не догадывается о твоем существовании. Пока что. Перрин так и застыл с одной ногой в стремени, глядя на Айз Седай, но та, казалось, была занята своей лошадью, которую ласково похлопывала по выгнутой холке, и, похоже, вовсе не собиралась рассеивать недоумение юноши. - Хорошо, что я пошел за тобой, - сказал Лан, на что Морейн громко фыркнула: - Я жалею, что ты не женщина, Гайдин. Тогда бы я послала тебя в Белую Башню послушницей, чтобы тебя там научили подчиняться. Лан приподнял бровь и дотронулся до рукояти своего меча, потом мягко прыгнул в седло. Айз Седай вздохнула: - Может статься, это и неплохо, что ты не всегда слушаешься. Иногда даже хорошо. Кроме того, не думаю, что Шириам и Суан Санчей, даже вместе, смогли бы научить тебя послушанию. - Я не понимаю, - сказал Перрин. Сколько всего наговорили, голова кругом идет. А я хочу получить ясные и понятные мне ответы на свои вопросы. Юноша в конце концов сел в седло, чтобы Морейн не смотрела на него сверху вниз - у нее и так достаточно преимуществ. - Если не Саммаэль послал Серых Людей, то кто же? Если Мурддраал или другой Отрекшийся... - Тут он чуть не задохнулся от волнения. ДРУГОЙ Отрекшийся! О Свет! - В общем, если кто-то послал их, то почему не сообщили ему? Они ведь все Приспешники Тьмы? И почему они охотятся за мной? Ведь это Ранд этот проклятый Возрожденный Дракон! Перрин вдруг услышал, как охнули Заринэ и Ниеда, и только тогда понял, что сорвалось у него с языка. Взор Морейн был подобен самой острой стали и, казалось, сейчас заживо снимет с него кожу. Мой проклятый вечно торопящийся язык! Надо же хоть иногда подумать, перед тем как говорить. Ему показалось, что впервые он потерял над собой контроль тогда, когда ощутил на себе изучающий взгляд Заринэ. Она и сейчас следила за ним, открыв рот. - Отныне ты связана с нами раз и навсегда, - повернулась к девушке-Охотнику Морейн. - Пути назад для тебя больше нет. И не будет. Заринэ, казалось, хотела что-то сказать, но боялась, однако Айз Седай уже отвернулась от нее: - Ниеда! Беги из Иллиана сегодня же вечером. Прямо сейчас! И держи язык за зубами, как не держала все эти годы. Иначе за все, что ты могла бы сказать, тебе его отрежут, и сделают это так быстро, что я даже не успею тебя разыскать. Суровый тон Айз Седай не оставлял сомнения в реальности грозящей опасности, и Ниеда кивнула, на этот раз уверенно и торопливо, явно опасаясь и того, что ей отрежут язык, и того, что ее потом отыщет Морейн. - А что касается тебя, Перрин...- Белая кобыла Айз Седай приблизилась к нему, и он отпрянул насколько мог. - Узор ткется разными нитями, и некоторые из них так же черны, как сама Тень. Поберегись, чтобы одна из них не задушила тебя. - Ее каблуки уперлись в бока Алдиб, и кобыла ринулась в дождь. Мандарб последовал за ней. Чтоб ты сгорела, Морейн!- подумал Перрин, скача за ними. Иногда я не понимаю, на чьей ты стороне. И он посмотрел на Заринэ, которая скакала на своей лошади рядом с ним так легко, будто родилась в седле. А на чьей стороне ты? Завеса дождя, обрушившаяся на улицы и каналы, поглотила путников, и, похоже, за ливнем никто не заметил, как уходил маленький отряд. Но из-за дождя лошади спотыкались во мгле о выбоины мостовой. К тому времени, когда всадники достигли Дамбы Маредо - широкой утрамбованной глинистой дороги, ведущей сквозь болото на север, - ливень начал ослабевать. Гром продолжал ворочаться в небе, но молнии сверкали далеко позади, где-то над морем. Перрин подумал, что удача слегка улыбается им: продолжительный дождь надежно прикрыл их отъезд, а ночь, похоже, будет ясной, благоприятствующей быстрой скачке. Едва он высказал эту мысль вслух, как Лан с сомнением покачал головой: - Гончие Тьмы как раз и предпочитают ясные лунные ночи, а дождь любят меньше всего. Хорошая гроза может вовсе сбить их со следа. Страж оказался провидцем: дождь перестал, превратившись в мелкую морось. Перрин услышал позади стоны Лойала. Дамба и болото кончились одновременно милях в двух от города, но дорога вела дальше, плавно забирая к востоку. Темный от туч вечер перешел в ночь, продолжал моросить дождь. Лошади Лана и Морейн уверенным шагом отмеряли мили дороги. Копыта разбрызгивали лужи на твердо утрамбованной земле. Луна сияла сквозь разрывы в облаках. Низкие поначалу холмы все более подымались по мере продвижения отряда, все чаще. попадались деревья. Перрин подумал, что впереди, видимо, лес, но так и не решил, хорошо это или плохо. Лес укроет от погони, но и преследователям позволит незаметно подобраться вплотную к ним. Где-то далеко позади послышался слабый вой. Сначала Перрин решил, что это волк. Он даже удивился тому, что чуть не потянулся мысленно к волку, но тут же пресек свою попытку. Вой повторился, и Перрин понял, что волки тут ни при чем. В нескольких милях позади на зов ответили другие твари, это были жуткие вопли, напоминавшие о ночных кошмарах, кровь и смерть слышались в них. К его удивлению, Морейн и Лан замедлили бег своих лошадей. Айз Седай внимательно изучала окружающие их холмы. - Они далеко, - сказал Перрин. - Нас они не догонят, если мы продолжим скакать как скакали. - Это Гончие Тьмы? - пробормотала Заринэ. - Те самые Гончие Тьмы? А вы уверены, что это не Дикая Охота, Айз Седай? - Она самая, - ответила Морейн. - Это она и есть. - Ты никогда не убежишь от Гончих Тьмы, кузнец, - сказал Лан, - даже на самом быстром скакуне. Есть только один способ - встретиться с ними лицом к лицу и одолеть их, иначе они тебя настигнут. - Знаете, - произнес Лойал, - останься я в стеддинге, моя мать уже женила бы меня, и жил бы я среди книг, и это, поверьте, было бы неплохо. Не нужно было мне уходить во Внешний Мир. - Туда, - сказала Морейн, указывая на достаточно отдаленный безлесный высокий холм. Насколько видел Перрин, вокруг холма деревьев не было шагов на двести и дальше они росли редко. - Мы должны видеть, как они подходят. Тогда у нас будет шанс. Ужасные кличи Гончих Тьмы постепенно приближались, но время еще было. Теперь, когда Морейн выбрала место боя, Лан пришпорил Мандарба. Лошади карабкались вверх, подковы то стучали по утопленным в глине камням, то скользили в грязи. Перрину показалось, что многие камни слишком правильной формы, чтобы быть естественного происхождения. На вершине путники спешились и расположились возле низкого округлого валуна. Из-за туч вновь проглянула луна, и глазам Перрина предстало отшлифованное непогодой каменное лицо около двух шагов в ширину. Судя по длинным волосам, лицо было женским, а из-за дождя казалось, что женщина плачет. Морейн тоже спешилась и теперь всматривалась в ту сторону, откуда то и дело доносился вой. Она походила на статую, окутанную тенью и капюшоном, капли прошедшего дождя, отражая лунный свет, скатывались по ее дождевику. Лойал подвел свою лошадь к камню, осмотрел маску и ощупал, наклонившись ближе, ее черты. - Я думаю, что эта женщина - огир, - сказал он. - Но это не старый стеддинг, я почувствовал бы его. Да и вы тоже. И там бы мы были спасены от Отродий Тени. - На что вы там оба таращитесь? - спросила Заринэ, скосив глаза на камень. - Что это? Кто она? - Со времени Разлома возвысилось и пало много государств, - не оборачиваясь, заметила Морейн. - Некоторые оставили после себя только названия на пожелтевшей странице или линии на обрывке карты. Что оставим после себя мы? Леденящие кровь завывания раздались вновь, еще ближе. Перрин, прикинув в уме их скорость, подумал, что Лан был прав: лошадей Гончие Тьмы в конце концов догнали бы. Ждать оставалось недолго. - Огир, - сказал Лан, - вы с девушкой держите лошадей. - Заринэ пыталась было протестовать, но Страж уже бросил ей повод:- Твои ножи, девочка, здесь почти бесполезны. Даже это, - обнаженный клинок его меча сверкнул в лунном свете, - последняя надежда. Судя по голосам, их там не меньше десятка. Ваша задача - удерживать лошадей, чтобы они не разбежались, почуяв Гончих Тьмы. Даже Мандарбу не нравится этот запах. Если меч Стража бесполезен, стало быть, от топора Перрина тоже мало толку. При мысли об этом Перрин почувствовал некоторое облегчение: пусть это и Отродья Тени, ему не придется брать в руки топор. Юноша вытащил из-за подпруги Ходока свой лук без тетивы: - Может, это пригодится? - Попробуй, если хочешь, кузнец, - сказал Лан. - Легко Гончие Тьмы с жизнью не расстаются. Может, одну и убьешь. Перрин вытащил из поясной сумки новую тетиву, стараясь прикрыть ее от несильного дождичка. Покрытие из пчелиного воска было тонким, оно не могло защитить от длительного воздействия влаги. Уперев лук в землю между ног, он легко согнул его и закрепил петли тетивы в зазубринах на роговых концах лука. Выпрямившись, Перрин увидел Гончих Тьмы. Они мчались, быстротой бега не уступая скачущей галопом лошади, а завидев холм, прибавили еще. Десять огромных теней неслись в ночи, перелетая через поваленные деревья. Перрин вытянул из колчана стрелу с широким наконечником, наложил ее на тетиву, но лука не натянул. В Эмондовом Лугу он был далеко не лучшим стрелком, хотя среди молодежи уступал только Ранду. Он решил стрелять, когда до Гончих Тьмы останется примерно триста шагов. Болван! В лучшие времена ты с такого расстояния поражал лишь неподвижную цель. Но ждать некогда, слишком уж быстро они бегут... Шагнув ближе к Морейн, Перрин поднял свой лук. Нужно лишь представить, что та бегущая тень - большая собака. Он натянул тетиву так, что оперение стрелы - гусиное перо - почти коснулось уха, и отпустил.