ГЛАВА 21 МИР СНОВ
      Спускаясь вниз по слабо освещенному коридору, Эгвейн продолжала вытирать руки полотенцем. Они все еще казались ей грязными, хотя вымыты были дважды. Прежде девушке и в голову не могло прийти, сколько кухонных горшков и котлов развелось в мире. На сегодня к тому же назначили день большой выпечки, так что бедным работницам предстояло выскабливать из печных труб золу и пепел и ведро за ведром вытаскивать сор прочь. А потом еще прочищать жерла печей да столы выскоблить с мелким песочком, чтоб они засверкали, точно выточенные из кости, а полы надлежало довести до зеркального блеска, полируя их, нагнувшись над половицами и встав на колени. Пепел и грязь пометили пятнами белое платье Эгвейн. Спина у бедняжки разламывалась, и девушка стремилась поскорей очутиться в своей постели, однако некстати явившаяся на кухню Верин, якобы решившая прихватить в свои покои немного еды, проскальзывая мимо Эгвейн, шепотом пригласила ее пожаловать в свои апартаменты. Комнаты Верин располагались как раз над библиотекой, в одном из коридоров, где обычно появлялись лишь считанные из Коричневых сестер. Здесь, в этих коридорах, воздух пропитался пылью, словно Айз Седай, проживающим в комнатах справа и слева и занятым некими неотложными делами, некогда было побеспокоить своих служанок приказанием почаще протирать всюду пыль. Кроме того, коридоры вели себя довольно странно, то становясь столь узкими, будто их кто-то безжалостно сжал, то вдруг резко сворачивая в сторону, устремляясь вверх или вниз. Цветные узоры немногочисленных стенных гобеленов здесь так поблекли, точно их приводили в порядок не чаще, чем все остальное, здесь находившееся. Очень многие из ламп, висевших по стенам, не были зажжены, отчего большая часть коридора оставалась погруженной во мрак. Эгвейн казалось, будто она тут одна-одинешенька, только где-то вдали мелькало что-то белое, - видимо, послушница или одна из служанок торопилась исполнить некую службу. Туфли девушки, постукивая цокающими каблуками по каменным плитам пола, черным и белым, ничем не покрытым, пускали по залу долгое эхо. Не следовало, пожалуй, здесь продолжать неотвязные размышления о Черных Айя - неуютное местечко. Но вот перед Эгвейн оказалось то самое, о чем упомянула в своем распоряжении Верин. Похоже, это была та самая дверь, - она располагалась возле одной из высоких площадок, украшенная темными деревянными панелями, рядышком с пропыленным гобеленом, на котором восседающий на коне король принимал капитуляцию другого короля. Имена обоих властителей Верин называла - умерли они за сотни лет до того дня, когда родился Артур Ястребиное Крыло; Верин, казалось, знала всю историю назубок. Но вот имена королей Эгвейн запомнить не сумела, не могла она произнести и названия тех давно исчезнувших стран, которыми правили властители. Для нее от всей истории в данном случае сохранилось лишь то, что умещалось на гобелене, как теперь понимала девушка, описанном Верин очень точно. Зал, отвечавший эхом на звуки ее шагов, представлялся Эгвейн еще более пустым и угрожающим, чем минуту назад. Она постучала в дверь и на цыпочках вошла в комнату, едва услышав рассеянно сказанное: "Кто там? Войдите!" Сделав пару шагов по комнате, Эгвейн в изумлении остановилась. По стенам тут и там простирались длиннющие полки, оставлявшие голой лишь ту перегородку, где была дверь во внутренние покои, да стеллаж, увешанный не в один слой картами ночного неба. Эгвейн припомнила наименования некоторых из узнанных ею созвездий: Пахарь и Воз-с-Сеном, Лучник и Семь Сестриц, но иные сонмы звезд не были ей знакомы. По всему помещению лежали, валялись, торчали куда-то засунутые мимоходом книги, грамоты, свитки, повсюду среди россыпей бумажных груд громоздились, наползая друг на друга, самые причудливые и непонятные предметы. По углам виднелись необычные фигурки из металла и стекла, имеющие странную конфигурацию и неясное назначение, шары соединялись с трубками, круги, помещенные внутри таинственных окружностей, соседствовали с украшающими стол черепами и всевозможными костями, которые и описать-то словами было трудно. Нечто напоминавшее чучело бурой совы, размером не больше ладони Эгвейн, восседало на предмете, похожем больше всего на выцветший череп белой ящерицы, только таковым он быть не мог никак: череп оказался длиннее, чем рука Эгвейн от локтя до запястья, а торчащие изогнутые зубы были с палец девушки. Подсвечники, расставленные по чьей-то вольной прихоти безо всякого порядка, бросали свет на одни бумаги и оставляли в тени другие, и становилось страшно, не загорятся ли ценные документы. Сова подмигнула девушке так внезапно, что Эгвейн отпрянула. - Ах да! - проговорила Верин. Она восседала за столом, на коем царил не меньший беспорядок, удерживая в руке с осторожностью некую разорванную страницу. - Вот наконец и ты! - Заметив, как Эгвейн украдкой покосилась на сову, она добавила рассеянно: - Она держит в страхе здешних мышей. Чтоб не жевали мои карты и бумаги. - Жестом обведя всю комнату, переполненную бумажными драгоценностями, она вспомнила о странице у себя в руке. - А вот это, кстати, любопытная рукопись! Розел из Эссама утверждала, будто после Разлома сохранилось более сотни страниц, а кому было знать, как не ей, ведь писала она об этом спустя всего двести лет... Но до нашего времени уцелела, насколько мне известно, всего одна эта страничка. И вероятно, одна только эта копия! Розел писала, что рукопись на страницах своих несет секреты, знание которых не дало бы миру спать по ночам спокойно и сладко, потому она и старалась не говорить о них открыто. И вот, пытаясь расшифровать упомянутые тайны, я перечитала сию страницу уже тысячу раз подряд... Некрупная сова вновь воззрилась на Эгвейн. Девушка старалась не смотреть на нее. - О чем же там говорится, Верин Седай? - спросила она учтиво. Верин сморгнула так же значительно и внезапно, как ее сова. - О чем говорится? Сей текст есть дословный перевод оригинала, учти это, но звучит он почти так, словно бард его декламирует Возвышенным Слогом. Слушай же! "Сердце Мрака. Ба'алзамон. Имя, что таится внутри имени, закутанного в покров имени. Тайна, что сокрыта внутри тайны, упрятанной под пологом тайны. Предавший Надежду. Ишамаэль предает всю надежду. Правда горит и опаляет. Надежда рушится перед правдой. Ложь наш щит. Кто может выстоять против Сердца Мрака? Кто может встать лицом к лицу с Предавшим Надежду? Душа Тени, Душа Тени, он есть..." - Верин вздохнула и умолкла. На сем текст обрывается. Что ты думаешь обо всем этом? - Не знаю, - проговорила Эгвейн. - Но мне это не нравится! - Но почему это должно тебе нравиться, дитя мое? Любить слова ты должна либо понимать их? Почти сорок лет я положила на изучение бесценной страницы, но до сих пор не могу ее разгадать! - Верин бережно положила страницу в папку из жесткой кожи с шелковой подкладкой, а папку небрежно запихнула в груду бумаг. - Но тебя я призвала не из-за этой страницы. Она пошарила по столу, бормоча что-то себе под нос, то и дело схватывая груду книг или рукописей, чтобы бумаги не просыпались на пол. Наконец она подступила к Эгвейн, тонкой рукой прижимая к своей груди стопку страниц, перевязанных шнурком со множеством узелков. По страницам разбегались паутинно тонкие, еле различимые письмена. - Вот, дитя мое! Здесь все известное нам о Лиандрин и женщинах, с нею ушедших. Их имена, возраст, из каких они Айя, где родились. Все, что мне удалось разыскать в наших записях. Здесь указано даже, каковы были их достижения при обучении и чему они уделяли большее внимание. Здесь скоплено также все, что мы сегодня знаем о тер'ангриалах, ими унесенных из Башни, но таких сведений очень немного. В основном их описания. Не знаю, все ли собранное мною пригодится. Разбираясь в документах, я так и не поняла, могут ли хоть какие-то сведения принести нам пользу. - Быть может, в этом сумеет разобраться одна из нас, - сказала Эгвейн. Но тут же девушку испугала внезапно поднявшаяся в груди волна подозрения. Но не припрятала ли она какие-нибудь из сокровенных бумаг? Ей казалось, будто Амерлин доверяет Верин лишь потому, что обязана ей верить. А вдруг сама Верин - Черная Айя? Эгвейн заставила себя прогнать эту мысль Весь путь от самого Мыса Томан до Тар Валона девушка проделала вместе с Верин, и теперь она отказывалась допускать, будто эта толстенькая ученая дамочка может оказаться Пособником Тьмы. - Я доверяю вам, Верин Седай! Доверяю, но можно ли ей доверять? И вновь Айз Седай чуть удивленно заморгала, глядя на Эгвейн, но затем, вскинув голову, она отбросила от своего сознания те мысли, которые явились к ней. - Перечень, который я тебе передаю, может оказаться для нас полезен, а может обернуться пустой тратой бумаги. Но разговор о нем - не единственная причина, по которой я тебя пригласила. - Верин, передвигая на своем столе какие-то вещи, пристально воззрилась на Эгвейн, одновременно выстраивая в штабеля какие-то бумаги, дабы освободить место на столе. - От Анайи я знаю: ты можешь оказаться Сновидицей. Последней из Сновидиц четыреста семьдесят три года тому назад была Корианин Недеал, и по сохранившимся с той поры записям мне понятно: вряд ли ее можно было по праву называть Сновидицей. Если у тебя имеется сей Талант, то это будет чрезвычайно интересно. - Анайя меня действительно проверяла, Верин Седай, но она так и не смогла определить, предсказал ли хоть один из моих снов будущее. - Из того, что делает Сновидица, вещие сны, дитя мое, всего лишь часть. Причем самая малая. Анайя же полагает, будто развивать способности девушек нужно со всею возможною осторожностью, не спеша, а я считаю, что такой подход излишне медлителен. Вот, смотри-ка! - Через освобожденное на столе пространство Верин прочертила пальцем по пыльному пчелиному воску ряд параллельных линий. - Представим себе: линии эти представляют собой миры, которые могли бы существовать в случае, когда в главных, поворотных точках Узора были выбраны иные решения и события пошли бы по-другому. - Те миры, которых можно достичь при помощи Портальных Камней, - вспомнила Эгвейн, дабы показать, сколь внимательно она слушала лекции Верин по пути в Тар Валон от Мыса Томан. Но какое отношение имеет все это к тому, Сновидица она или нет? - Очень хорошо! - одобрила Верин. - Но Узор может представлять собой еще более сложный рисунок, чем этот, дитя мое. Создавая Узор Эпохи, Колесо собирает в общую ткань наши жизни, но сами Эпохи тоже вплетаются в Кружево Эпох, в Великий Узор. Кому же по силам постичь все, если сейчас мы рассмотрели едва лишь десятую часть всей мировой ткани? В Эпоху Легенд некоторые твердо верили, будто существуют еще и другие миры, которых нам трудней достичь, чем добраться до миров Портальных Камней, если в такое возможно поверить, - миры, лежащие приблизительно так. - И Верин прочертила еще несколько линий, пересекая ими первоначальный узор. Некоторое время она внимательно разглядывала их. - Основа и уток ткани, проговорила она. - Но Колесо Времени способно соткать и еще более обширный Узор миров. - Выпрямляясь, Верин вытерла свои пальцы. - Вот это, как видишь, ни здесь, ни там! Во всех этих мирах, какими бы ни были те или иные их разновидности, некоторые вещи остаются неизменными. Одна из них такова: во всех мирах Темный заключен в узилище. Как бы против собственной воли, Эгвейн подошла поближе к столу, чтобы взглянуть на линии, начерченные Верин. - Во всех мирах? - спросила она. - Но как так может быть? Вы утверждаете, что Отец Лжи существует в каждом из миров? - Мысль о существовании множества Темных заставила ее содрогнуться. - Нет, дитя мое! - отвечала Верин. - Во всех мирах в одно и то же время пребывает лишь один Создатель. В то же время есть только один Темный, также существующий одновременно во всех мирах. Если же он освободится из той тюрьмы, которую Создатель устроил в одном мире, то Темный будет освобожден во всех мирах. До тех пор пока Темный в одном из миров остается узником, он остается узником и во всех иных мирах. - Но в этом, по-моему, нет никакого смысла! - запротестовала Эгвейн. - Это парадокс, дитя мое! Темный является воплощением парадокса и хаоса, разрушителем разума и логики, нарушителем равновесия, ниспровергателем порядка. В этот миг сова вдруг взмахнула крыльями и бесшумно перелетела на полку позади Айз Седай, на лысой макушке белого черепа. Мигая то и дело, она сверху разглядывала двух женщин. Едва войдя в комнату, Эгвейн обратила внимание на сей череп, на его вытянутое рыло и рога, изогнутые над сводом, и смутно удивилась, стараясь припомнить, какой породы баран имеет столь огромную голову. Теперь девушка приметила округлость черепа и высоту лба. Это был не бараний череп. Это был череп троллока. И девушка с отвращением вздохнула. - Верин Седай, но какое же отношение имеет все это к тому, Сновидица я или нет? - спросила она. - Темный прочно связан с Шайол Гул, я и в мыслях допустить не могу, чтобы он вырвался! Однако печати на его узилище становятся все ненадежней. Теперь даже послушницы об этом знают... - Какое отношение к тому, Сновидица ты или нет? - переспросила Верин. - О, никакого отношения не имеет, дитя мое! За исключением того момента, что все мы так или иначе обязаны противостоять Темному. Сейчас он заключен в узилище, но Узор не привел бы в сей мир без всякого предназначения Ранда ал'Тора. Возрожденный Дракон встанет лицом к лицу с Повелителем Могил, уж это известно нам точно. Неизвестно только, доживет ли Ранд до сей встречи. Темный будет пытаться извратить, исказить Узор, если ему удастся. Кстати, мы не ушли слишком далеко в сторону, нет? - Простите меня, Верин Седай, но если это...- Эгвейн указала на линии, проведенные по запыленному воску. - Если это не имеет никакого отношения к тому, быть или нет Сновидицей, то почему же вы рассказываете мне именно об этом? Верин воззрилась на девушку так, будто та нарочно прикидывается непроходимой тупицей. - Никакого отношения, ты сказала? О нет! Разумеется, все это имеет самое прямое отношение к нашему разговору! Дело в том, что, кроме Создателя и Темного, во всем деле присутствует еще третья константа. Есть совсем иной мир, он располагается внутри каждого из имеющихся миров и одновременно внутри их всех. А некоторые считают, что этот еще один мир окружает все миры разом. В Эпоху Легенд мыслители дали этому миру такое наименование: Тел'аран'риод, то есть "Невидимый Мир". Существует иной перевод: "Мир Снов", и он, вероятно, точнее. Немало было трезвых обывателей, не смеющих и помыслить о направлении Силы, но иногда мельком видящих в своих снах Тел'аран'риод, а благодаря этому и знакомых с проблесками тех, других миров. Подумай, припомни, что необычное видела ты в своих снах. Но знай, дитя, мое: Сновидица; и Сновидица истинная, может войти в Тел'аран'риод по своей воле! Эгвейн пыталась перевести дыхание, но горло ее было так сжато, что вздохнуть она не могла. Войти? - Но я же... Верин Седай, я вовсе не думаю, будто я Сновидица! Анайя Седай меня проверяла... - ... и ничего не подтвердила и не опровергла! - прервала ее Верин. - И Анайя до сих пор верит, ты вполне можешь оказаться Сновидицей! - Надеюсь, при случае я сама узнаю, могу я стать Сновидицей или нет, пробормотала Эгвейн. О Свет! Хочу я стать Сновидицей или нет? Я хочу научиться! Я хочу знать все! - У тебя уже не осталось времени, дитя мое, ждать больше нельзя! промолвила Верин. - Амерлин доверила тебе и Найнив дело огромной важности. Для его исполнения ты должна использовать любой инструмент, какой только возможно. - Из-под свалки на столе Верин высвободила красный деревянный ящичек. В ящичек вполне уместилась бы пачка бумажных листов, но Айз Седай чуть приотворила крышку и выудила из него всего-навсего кольцо, выточенное из камня, испещренное пятнышками и полосками голубого, и коричневого цвета, и красного, при этом слишком большое, чтобы носить его на пальце. Вот, дитя мое! Эгвейн отодвинула в сторону папки и грамоты, чтобы взять кольцо в руку, и глаза ее распахнулись от удивления. Хотя кольцо и выглядело как каменное, на ощупь оно казалось тверже, чем сталь, а весило тяжелее, нежели свинцовое. К тому же было кольцо каким-то перекрученным. И если бы Эгвейн провела пальцем по краю кольца, то ее палец обошел бы вокруг кольца дважды, огладив его и по внутренней поверхности, и по внешней, ибо имело кольцо лишь один-единственный край. Желая в этом чуде убедиться, Эгвейн провела вдоль этого единственного края кольца два раза. Верин же промолвила: - Корианин Недеал большую часть своей жизни владела сим тер'ангриалом. Теперь он переходит в твое владение! При этих словах кольцо едва не выскользнуло из рук Эгвейн. Тер'ангриал? Неужели я буду владеть тер'ангриалом? Верин как будто и не заметила, как потрясена девушка. - По имеющимся у нас сведениям, кольцо облегчает человеку проникновение в Тел'аран'риод. Корианин утверждала, что оно будет работать на тех, кто Талантом не обладает, так же как и на Айз Седай. Самое главное - касаться кольца все время, пока ты спишь. Все это небезопасно, разумеется. Тел'аран'риод не похож на другие сны. Происходящее там с тобой является настоящей реальностью. Ты не осматриваешь тот мир издали, а действительно в нем находишься. - Верин подняла рукав своего платья, обнажая старый шрам, идущий от кисти по всему предплечью. - Несколько лет назад я сама попробовала использовать кольцо. Как видишь, Исцеление Анайи не помогло мне столь же великолепно, как обычно помогало. Не забывай об этом шраме! Айз Седай опустила рукав платья. - Я буду осторожна, Верин Седай! Реальность? Но мои сны и так. достаточно ужасают! Видеть сны, после которых остаются шрамы на теле, я не желаю! Кольцо я запрячу в мешок, а мешок уложу в темный уголок, да там его и оставлю. Потому что я... Но Эгвейн желала постичь все тайны! Она хотела стать Айз Седай, а ни одна из сестер не была Сновидицей вот уже около пяти столетий! - Да, я буду осторожна! - Она дала кольцу проскользнуть в свою поясную сумку и туго завязала тесемки, затем взяла исписанные бумаги, которые дала ей Верин. - Помни, оно должно быть спрятано у тебя очень надежно, дитя мое! проговорила наставница. - Ни одна из послушниц и даже ни одна Принятая не должна распоряжаться подобной вещью! Но тебе она может весьма пригодиться. Храни ее как следует! - Да, Верин Седай! - Помня про шрам на руке у Верин, Эгвейн уже почти желала, чтобы прямо сейчас явилась какая-нибудь Айз Седай и немедленно отобрала у нее это кольцо. - Ну хорошо, дитя мое. Мы обо всем договорились. Уже поздно, а завтра тебе рано вставать, готовить завтрак. Доброй ночи! Дверь за Эгвейн закрылась, а Верин все еще сидела и смотрела на темные дверные панели. Позади нее тихонько ухнула сова. Придвинув поближе красный ящик, Верин откинула крышку совсем и, нахмурившись, стала разглядывать его содержимое. В нем одна страница следовала за другой, и каждая из страниц была исписана аккуратным и четким почерком, но черные чернила за пять столетий ничуть не выцвели. То были записи Корианин Недеал, все, что успела она познать, пятьдесят лет изучая сей необычайный тер'ангриал. Корианин слыла женщиной-тайной. Большую часть своих знаний она хранила при себе, подальше от всех, доверяя их только этим страницам. Добраться до тайных записей Корианин помог Верин лишь случай да привычка неустанно рыться в старых рукописях, коими переполнена библиотека Башни. Насколько Верин сумела разузнать, из всех Айз Седай ни одна, кроме нее самой, не ведала о существовании сего тер'ангриала; Корианин ухитрилась сделать так, что всякие упоминания о нем исчезли из архивов. Верин еще раз обдумала, не сжечь ли ей лежащий в ящичке манускрипт, обдумала с той же обстоятельностью, как ранее и возможность отдать эту рукопись Эгвейн. Но уничтожить знание, знание какое бы то ни было, Верин для себя считала поступком кощунственным. А с другой стороны... Нет, лучше, гораздо лучше оставить пока все так, как оно есть. А там что будет, то и будет! И Верин захлопнула крышку ящичка. А теперь надо вспомнить, куда же я засунула ту страницу?.. Хмурясь, Верин принялась разыскивать кожаную папку в штабелях книг и рукописей. Разговор с Эгвейн уже вылетел у нее из головы.
      ГЛАВА 22 ЦЕНА КОЛЬЦА
      Не успела Эгвейн отойти от двери в комнату Верин, как нос к носу столкнулась с Шириам. Наставница послушниц имела чрезвычайно озабоченное выражение лица. - Если бы кому-то не пришло на память весьма кстати, что с тобой разговаривала Верин, я тебя и за год не нашла бы! - заметила Айз Седай с явным раздражением. - Ступай за мною, дитя мое! Ты всех и вся задерживаешь! А что это за бумажки у тебя, а? Эгвейн сжала тайные записки покрепче. Начав отвечать Шириам, она старалась придать своему голосу побольше уважительной покорности: - Верин Седай изволит полагать, мне пришла пора изучить сии документы, Айз Седай. - Но что делать, если вдруг Шириам возжелает бросить взгляд на записки? Придется ей отказать, но под каким же предлогом? Как можно обставить появление у нее в руках записей, в коих сообщается все известное о тринадцати женщинах из Черной Айя и украденных ими тер'ангриалах? Но Шириам, впрочем, едва лишь спросив о бумагах в руках девушки, будто тотчас же о них позабыла. - Ладно, это неважно, - промолвила Шириам. - Ты нужна нам, все тебя ждут! - Схватив Эгвейн за руку, она заставила свою питомицу зашагать быстрее. - Кому я нужна, Шириам Седай? И для чего? - Уже все позабыла! - Шириам досадливо покачала головой. - Тебя же собираются возвести в ранг Принятой! Завтра, явившись в мой кабинет, ты уже будешь носить на пальчике кольцо, хотя я не очень-то верю, что оно станет для тебя большим утешением... Эгвейн чуть не встала как вкопанная, но Айз Седай продолжала тащить ее все быстрее, спускаясь вниз по узеньким винтовым лестницам и вдоль стен библиотеки. - Неужели уже сегодня? Но я едва не засыпаю на ходу, Айз Седай, мне нужно вымыться, и к тому же... Я думала, пройдет еще немало дней, прежде чем... Но я должна подготовиться к этому! Обязана! - Время не ждет никого, - постановила Шириам. - Колесо плетет так, как желает Колесо и когда Колесу угодно! И скажи-ка мне, как ты намерена подготовиться? Все необходимое для возведения в Принятые тебе уже известно. Знаний у тебя даже больше, чем у твоей любезной Найнив! Шириам подтолкнула Эгвейн, проводя ее через крошечную дверцу у подножия лестницы, и потащила девушку через другой переход, на крутой пандус, витками спускающийся все ниже и ниже. - Но хотя я и слушала лекции, и помню их, все-таки, - запротестовала вновь Эгвейн, - может быть, перед этим я могу хотя бы одну ночь проспать спокойно? - Ей чудилось, будто закручивающаяся лента вообще не имеет конца. - Престол Амерлин полагает: откладывать нет причин! - Шириам едва заметно улыбнулась. - В точности она возвестила нам следующее: "Если уж вы собираетесь выпотрошить рыбину, то нет нужды дожидаться, когда она протухнет!" Знай же: твоя подруга Илэйн наверняка уже успела пройти под арками, а тебя Амерлин намерена провести под ними сегодня же вечером. Не скажу, будто вижу в подобной поспешности некий особый смысл, - добавила она, словно бы для себя самой, - но когда Амерлин отдает распоряжение, мы обычно подчиняемся ей. В полном молчании Эгвейн позволила протащить себя по переходу, а в животе у нее узелок стягивался все туже. Найнив ни словечком не обмолвилась подруге, что с ней происходило, когда она сама проходила Принятие. Она вообще не сказала ничего, произнесла лишь с гримасой: - Ненавижу всех Айз Седай! К тому моменту, когда наклонная плоскость завершилась наконец широким коридором где-то глубоко под Башней, в скальном основании острова, Эгвейн дрожала всем телом. Открывшийся взору девушки коридор имел весьма строгое обличье, совершенно лишенное украшений: повсюду лишь светлый камень, кое-где тронутый обработкой с единственной целью - сделать его более схожим с поверхностью диких скал, в конце же коридора располагались единственные двери темного дерева, столь же высокие и широкие, как крепостные ворота, и такие же простые, если не считать превосходно отполированных и крепко прилаженных планок. Огромные сии двери были столь мастерски уравновешены, что Шириам достаточно было толкнуть их почти без усилия - и они широко распахнулись, чтобы она тут же проволокла Эгвейн за собой в просторный зал с куполообразным потолком. - Заставляете ждать! - пробурчала Элайда. С плеча ее свисала шаль с красной оборкой, а на столе рядом с Айз Седай блистали серебром три большие чаши. Лампы, горящие на высоких подставках, освещали и сам зал, и то, что находилось под куполом. Там излучали сияние три округлые серебряные арки, высокие ровно настолько, чтобы под ними мог пройти человек, поставленные на широкое серебряное кольцо и соприкасающиеся основами в тех местах, где они соединялись с основой. Рядом с опущенными на кольцо опорами арок, возле каждой из них сидела на голом камне, скрестив ноги, Айз Седай. Все три Айз Седай украсили себя шалями. Из Зеленой Айя была Аланна, но ни Желтую сестру, ни Белую Эгвейн не знала. Окружив себя сиянием саидар, все три Айз Седай не отрываясь взирали на арки, и внутри серебряного строения начинало мерцать и расти ответное сияние. Эта конструкция представляла собой тер'ангриал, и для чего бы ни был он создан в Эпоху Легенд, ныне послушницы проходили через эту светящуюся структуру, чтобы стать Принятыми. Под арками Эгвейн должна была оказаться одна, лицом к лицу со всеми своими страхами. Трижды! Белый свет в арках уже не мерцал, он поднимался, оставаясь внутри них, словно был под арками заключен, однако, заполняя пространство, он делал его непроницаемым для взгляда. - Успокойся, Элайда! - спокойно проговорила Шириам. - Скоро мы со всем управимся. - Она повернулась к Эгвейн. - Послушницам обычно предоставляется три попытки. Дважды ты имеешь право отказаться войти под арку, но ежели откажешься в третий раз, ты будешь изгнана из Башни. Навсегда! Это обычное условие, и ты имеешь право отказаться, однако не думаю, что Престол Амерлин одобрит подобное твое поведение. - Предоставлять ей возможность отказа не следует! - В голосе Элайды прозвучали железные нотки, лицо ее едва ли излучало сейчас нежность. Меня совершенно не интересует, каков ее потенциал! Гнать из Башни надо таких своевольных учениц! А если этого сделать нельзя, то надо послать ее лет на десять выскабливать полы наравне с прислугой! Шириам посмотрела на Красную сестру пронзительно. - В отношении Илэйн ты почему-то не проявляла такой непреклонности! проговорила она. - Ты настояла на том, чтобы участвовать в этом деле, Элайда! Ради Илэйн, я думаю. Но теперь ты исполнишь свой долг в отношении этой девушки так же достойно, как положено, или же ты удалишься, а замену тебе я найду! Две Айз Седай воззрелись одна на другую неотрывно и очень надолго, но вот Эгвейн, к удивлению своему, заметила, какое яркое свечение Единой Силы окружило их обеих. В конце концов Элайда лишь вскинула голову и презрительно хмыкнула. - Если уж ритуал должен быть пройден ею, - сказала она, - то давай приступим к делу! Дадим этой жалкой девчонке возможность отказаться ступить в арку, да и покончим на этом! Уже и так поздно. - Отказываться я не собираюсь! - Голос Эгвейн дрожал, но она его выровняла и высоко подняла голову. - Будем продолжать! - Хорошо! - промолвила Шириам. - Очень хорошо. А сейчас ты услышишь о двух вещах - о них ни одна женщина не может узнать, пока не окажется на том месте, где стоишь сейчас ты. Начав, ты должна идти до конца! Стоит тебе отказаться от прохождения испытания - ты тотчас же будешь выставлена из Башни, будто отказалась уже при третьей попытке. Второе: искать, бороться - это значит познать опасность! Говорила Шириам таким тоном, будто слова эти произносить ей приходилось не раз. Глаза ее светились сочувствием к Эгвейн, но лицо Шириам оставалось почти таким же жестким, как у Элайды. Поэтому ее сочувствие испугало Эгвейн еще сильней, чем суровость. Шириам продолжала речь: - Некоторые женщины вошли под эти арки, но никогда более не вышли оттуда. Потом, когда наконец тер'ангриалу дозволялось опять обрести покой, их там - не было! И никогда, никто их больше не видел! Если хочешь выжить, ты обязана быть стойкой и упорной. Дрогнешь, оступишься - и... - Шириам не договорила, но по лицу ясно читалось, что она не сказала. Эгвейн пронзил холод. - Это твоя последняя возможность. Откажись войти под арки - и твой отказ будет считаться первым. После этого у тебя останется еще две попытки. Но если отважишься вступить под арки сейчас - возврата не будет! Поэтому нет никакого стыда в твоем возможном отказе. Я, например, в первый раз совершить первый шаг не смогла. Выбирай! Почему же они так оттуда и не появились? Эгвейн с трудом перевела дыхание. Я хочу стать Айз Седай! Но сначала я должна стать Принятой! - Я решила! Шириам кивнула ей. - Тогда готовься, - молвила она. Эгвейн вздохнула и тут же вспомнила кое-о-чем. Входить под арки полагалось обнаженной. Она наклонилась, собираясь положить на пол стопку бумаг, врученных ей Верин, - и заколебалась. Оставить записи на видном месте? Но потом, когда она сама окажется внутри тер'ангриала. тайные документы сможет посмотреть Шириам или Элайда, а то и кто-либо другой. Кроме того, могут обнаружить и тот маленький тер'ангриал, спрятанный у нее в сумке. Стоит ей отказаться продолжать ритуал - и она сможет спрятать все тайные предметы либо передать их на время Найнив. Эгвейн затаила дыхание. Но сейчас я не могу отказаться! Я уже приступила, к исполнению! - Ну что, ты решила все-таки отказаться, дитя мое? - спросила у нее Шириам, нахмурив брови. - Отказаться, уже зная, каково будет значение твоего отказа именно в эту минуту? - Нет, Айз Седай! - поспешно отвечала Эгвейн. Она быстренько разделась и аккуратно сложила свою одежду, затем засунула под сложенное платье свою сумку и стопку исписанных листов. Возможно, одежда укроет все ценное... Эгвейн была уже перед самым тер'ангриалом, когда внезапно заговорила Аланна: - Ощущаю нечто вроде... резонанса! - Она не сводила взгляда с арок. Какое-то эхо или что-то похожее на эхо. Не могу только понять, откуда оно взялось... - Есть какая-то трудность? - резко спросила у Аланны Шириам. Но голос ее звучал несколько удивленно. - Я не посылаю женщину туда, где что-то неясно! С тоской посмотрела Эгвейн на свою сложенную одежду. Пожалуйста, о Сеет, пусть у них появится какое-то затруднение! Я бы успела получше спрятать записи, не отказываясь войти под арки! - Нет, ничего, - проговорила Аланна. - Похоже на то, будто вокруг тебя летает и зудит мошка, а ты стараешься о чем-то размышлять. Но, вообще-то говоря, мешать оно не мешает. Я бы и упоминать об этом не стала, но прежде такое никогда не случалось, да и не слышала я ни о чем подобном. - Она вскинула голову. - А сейчас все пропало, исчезло! - Очень может быть, - сухо сказала Элайда, - потому и подумали другие, что о таких пустяках и говорить нет смысла!