Странник по граням - Другое место (Понять вечность)

– Похоже, это именно то, чего я боялся, – сказал лейтенант.

– А чего ты боялся?

– Не знаю, – пожал плечами лейтенант, – но, похоже, тут не обошлось без Вано Быкошвилли.

– Причём тут Вано? Это какая-то ошибка!

Капитан переключил переговорное устройство в мегафонный режим и крикнул:

– Эй, вы! Вы с ума сошли? Я капитан-Президент Колот Винов! Я вас в молибденовые копи сошлю, кретины!

– Если не подчинитесь, – заявил голос в гравилёта, – расстреляем в упор.

Как бы в подтверждение этих слов с обеих боевых машин были даны мощные лазерные серии по ходу УАПа. Вода закипела, и облако пара на несколько секунд окутало мостик.

– Сволочи! – процедил капитан, сжимая кулаки. – Я с ними разберусь!

Капитан, не находя себе места от ярости, шагал взад-вперёд. УАП наконец выполз на берег, водитель выпустил короткий трап, и все сошли. Вдоль линии пляжа, направив на прибывших оружие, стояли солдаты. Вперёд выступил мордастый сержант. Он открыл, было, рот, но капитан опередил его.

– На каком основании, – начал Колот Винов голосом, в котором звенел металл топора и слышался скрип виселицы, – тут устроен сей маскарад?!

Он сделал ещё шаг вперёд и поднял руку, но сержант выхватил импульсный пистолет и направил на капитана.

– Замолчать! – уверенно гаркнул сержант. – Здесь говорю я, а вы будете меня слушать! Зачитываю приказ Президента Попоя Вано Быкошвилли!

Капитан и лейтенант переглянулись и чуть не сели на влажный песок.

Глава 16.doc: «Реальная виртуальность».

Воскресенье прошло спокойно. Правда, часов около двенадцати дня мне позвонил Рудик и деланно-возмущённым тоном спросил, куда я слинял. Я сочинил историю про звонок из Москвы от руководства мне на пейджер в связи с тем, что прилетает один из боссов, и мне его вот-вот надо ехать встречать в аэропорт. В свою очередь я поинтересовался, как они там без меня отдыхают.

Рудик немного замялся и начал рассказывать, что Светка слиняла, а они тут с Маринкой сидят и пьют пиво.

– Вот, думаю, может ты подъедешь, – без слышимого «энтузязизма» в голосе и почти шёпотом осведомился он.

Я сразу понял, откуда ветер дует, и напрямую спросил:

– Похоже, тебе не слишком хочется, чтобы я сейчас подъезжал?

– Ну, видишь, так получилось… – начал канючить Рудик. – Светке нужно было часов в десять уйти, а Маринка ещё спала…

– Да что ты мне объясняешь, дружище! – Мне хотелось как можно скорее отвязаться от Рудика. – Получилось, так получилось. Мы ещё как-нибудь соберёмся в том же составе, не переживай. Нормально хоть сидите, пиво ещё есть??

Рудик оживился и, не отвечая на мой прямо поставленный вопрос, начал звать приехать прямо сейчас, если ещё есть время. Марина, мол, сама хочет меня увидеть.

– И не слишком-то сомневаюсь, – уверил я, – Марина – натура широкая. Но сейчас никак не выйдет. Вы там отдыхайте, а потом обдумаем, когда нам ещё раз собраться.

Я наскоро позавтракал и уселся к клавиатуре. Сегодня я не стал больше соваться в мир зелёно-синего моря, а внимательно изучал описание и все опции Мишкиных программ. Не заметно я засиделся перед компьютером до позднего вечера. Пару раз в течение дня звонил телефон, но я трубку не снимал.

Часов в одиннадцать я принял решение и позвонил в Москву самому главному боссу, чтобы испросить отпуск недели на две: я чувствовал совершенно наркотическую необходимость исследовать Мишкин мир.

Володя – человек жёсткий и порой резкий, но я это прекрасно понимал: а каким ещё, спрашивается, должен быть человек, владеющий компанией, у которой двадцать филиалов в разных точках России? Тут, если будешь миндальничать с подчинёнными, быстро в трубу вылетишь. Не любит он отпускать исполнительных директоров в отпуска, особенно летом, когда спрос на товар всегда выше. У меня было, правда, сомнительное оправдание – я второй год не отдыхал.

– Ну, смотри, – согласился он, в конце концов, – если твой зам за время твоего отсутствия пропрётся – по ценам там или по договорам, шкуру спущу с тебя!

– Володя, чтоб я сдох! – резюмировал я. – Я всех сотрудников проинструктировал, как надо. Гениталии на отсечение даю – никто не пропрётся.

– Ага, и что я с твоими гениталиями делать буду?

– Да тебе они, конечно, на фиг не нужны, – констатировал я.

– Это уж точно, – хохотнул босс и, давая понять, что всегда принимает посильное участие в моей судьбе, поинтересовался: – Едешь-то хоть куда?

– В Анталию, куда ж ещё, – бодро наугад сморозил я.

– Смотри, пацаны сейчас там были, говорят – жара дикая: сорок пять в тени! Ты подумай.

– Да уже деться некуда, – продолжал я лепить «горбатого». – Билеты на руках, можно сказать.

– Ну, как знаешь, – снова предупредил босс и хохотнул. – Чтобы тебя только с тепловым ударом не привезли. А то придётся нам искать нового директора.

– Типун тебе на язык, – сфамильярничал я. – Но, серьёзно: не волнуйся. Всё будет тип-топ.

Босс порекомендовал сплюнуть и пожелал хорошо отдохнуть, а я перекрестился и снова уселся к компьютеру.

Примерно к середине дня в понедельник я начал понимать, что собой представляет мир, созданный Мишкой – благо мой покойный друг оставил много пояснений и комментариев, которые записал на компакты, переданные мне Машей.

Как я выяснил из прочитанных документов и просмотренных демонстрационных файлов, действие по легенде разворачивалось как бы в будущем нашей собственной Вселенной, где шёл сейчас 3555 год от Рождества Христова. Центром действия, в которое попадает входящий в игру, то есть в этот мир, является некая планета со смешным названием Попой. Михаил не комментировал это название, но мне почему-то стало казаться, что это некий намёк на нашу Родину.

На планете происходили перевороты, правительства то заключали союзы с соседними планетарными государствами, то воевали с ними. Основным противником Попоя многие годы (если так можно было выразиться) являлась планета Идента, чем-то в Мишкиной интерпретации напомнившая мне США. На самом Попое в настоящее время хозяйничал некий Профессор Хиггинс (причём Профессор – это было имя) и прихвостнем Пигмалионом, которые устроили очередной государственный переворот.

Один из главных созданных Мишкой героев, некий капитан Колот Винов, служил в космических войсках Попоя и ненавидел путчистов. Как раз в данный момент капитан замышлял какие-то действия против Хиггинса с помощью дисов с Иденты и своего сподвижника лейтенанта д'Олонго, якобы француза с Земли. Косвенно, я мог судить о том, что в этом мире присутствовала и Земля, но где-то очень далеко-далеко от Попоя.

Я вспомнил прототипов, которые Мишка взял для образов капитана и лейтенанта. Действительно, у него были такие знакомые, даже фамилии он изменил только слегка: один – сотрудник кафедры мединститута, кажется, недавно защитивший докторскую диссертацию, а второй парень когда-то учился в нашем университете на одном со мной факультете, только парой курсов постарше. Мы виделись лет, бог знает, сколько тому назад, когда Мишка ещё только-только женился на его свадьбе и потом один раз на даче у Машиных родителей, куда Мишка приглашал меня на шашлыки.

Не знаю, насколько уж близок был с ними Мишка, но я снова немного обиделся на покойного за то, что их персонажи он посчитал возможным ввести в игру, а моего там не было. Но, немного поразмыслив, я успокоил себя тем, что реальные доцент и физик понятия не имеют о мире, где крутятся их прототипы, а я-то имею. И не просто имею!

Вход в Мишкин мир был возможен только на родной, так сказать, планете капитана Колота Винова, и не вообще на ней, а только на одном из крупнейших островов с названием Тухо-Бормо, которое, по-моему, неплохо сочеталось с именем планеты. Наверное, программно Мишка мог что-то менять, но в данный момент всё было организованно именно так.

Чтобы оказаться где-нибудь в другом месте на самом Попое, или в другой солнечной системе данной вселенной необходимо было уже перемещаться на местных подручных средствах. Впрочем, эти средства можно было ввести вместе с собой в игру, то есть в мир капитана, как я всё чаще начал называть Мишкину вселенную для самого себя. Почему Мишка так сделал, мне было пока непонятно.

Вообще, как я догадывался, Мишка сначала, видимо, откровенно развлекался, используя дурацкие, смешные и исковерканные имена и названия, зачастую с какими-то явными и не очень намёками. По крайней мере, с названиями «Белый Осёл» или «Гамма Свинопаса» всё было понятно, а зачем он взял имена «Профессор Хиггинс» или, скажем, «Синяя Борода» было не ясно – возможно, у него имелись некие свои ассоциации с чем-то.

Местами некоторые названия у Мишки были на мой взгляд пошловатыми, но – на всё воля Создателя, как говорится. В реальной жизни тоже пошлости хватает – тут-то кого винить?

Я немного поспал, утром в понедельник позвонил на работу и проинструктировал сотрудников, как вести дела и действовать пока я буду, якобы отдыхать в Турции, и снова засел за клавиатуру.

Первые вылазки я ограничивал получасом по своему собственному времени и исследовал местность на небольшом вездеходе вокруг уже немного знакомой мне точки выхода на Тухо-Бормо. Район был совершенно пустынным, я обследовал его расширяющимися кругами, экипировавшись уже значительно серьёзнее, чем в первый раз. Никаких следов Миши и Маши я не обнаружил, но это было и не удивительно: я понял, что время в этом мире идёт ощутимо быстрее, чем в нашем реальном, поэтому наверняка они вполне могли успеть удалиться от точки входа.

Я ведь даже не знал, с каким оборудованием они вошли сюда. Вполне возможно, что, имея, скажем, космический кораблю, они вообще убрались с Попоя подальше. Я и сам мог организовать себе космолёт, но не спешил этого делать: следовало получше разобраться в обстановке.

К вечеру в понедельник по моему собственному времени я обследовал радиус километров двадцать от исходной точки, не встретил ни одной живой души, и мне это надоело: я решил двинуть прямо в столицу Попоя со смачным названием Блево и посмотреть, что делается там. Проблемы с языковым барьером не было, поскольку Мишкина программа позволяла вводить язык общения для создаваемого персонажа. Персонажем у меня являлся я сам, поскольку, не мудрствуя лукаво, я использовал свою собственную внешность.

Во время всех моих путешествий меня немного смущала одна штука: в шлем, который я надевал на голову, было вмонтировано взрывное устройство. Именно такое, каким воспользовалась Маша, как я теперь понимал. Неприятно было держать на голове бомбу, но, честно говоря, вытаскивать взрыватель из шлема я не решался, так как Михаил не оставил никаких указаний, как это сделать. Единственное, что имелось, так это указания, как включить часовой механизм, но этого-то я как раз и не собирался делать.

Таким образом, к вечеру вторника, запасшись продуктами, что не выходить из квартиры лишний раз и освоив управление интересной машиной под названием гравилёт, я отправился в путь. Я установил таймер на сутки по времени Попоя (в моём собственном реальном мире должно было пройти намного меньше времени) и вылетел к столице.

Летел я специально невысоко над океаном, поскольку знал, что на Попое существуют системы ПВО. Я рассчитывал, что меня не засекут до того, как удастся достигнуть побережья неподалёку от столицы. Там я предполагал спрятать свой небольшой гравилёт и пешком или на каком-то попутном транспорте добраться до города, где можно будет уже походить, присмотреться к местному населению и составить какое-то представление о жизни в этом виртуальном, но таком реальном изнутри мире.

Я летел и поражался, как Мишке всё-таки удалось создать подобную штуку. Край солнечного диска показался над кромкой океана, очерчивающей горизонт. Внизу проносились мелкие барашки волн, слегка подсвеченные просыпающимся светилом. Практически, насколько я представлял, это ничем не отличалось от подобного рассвета над океаном на Земле, но разве в своём реально мире я когда-нибудь имел бы шанс пролететь на сверхскоростной машине на бреющем полёте над волнами, встречая восход в этом захватывающем дух движении навстречу пробуждающемуся дню? Я, конечно, не раз летал в пассажирских лайнерах, и, было дело, наблюдал восходы в воздухе. Но это совершенно иное дело – сидеть в одном из многих десятков кресел пассажирского салона и разглядывать сквозь небольшой иллюминатор невидимую в дымке далеко внизу землю, или же мчаться на маленькой послушной машине с почти круговым обзором метрах в двадцати над водой.

Нет, Мишка, безусловно, был гением. Он сделал так, что я мог быть уверен, что не сижу у компьютера, молотя пальцами по клавиатуре и пялясь в монитор, как в каком-нибудь «Хаф-лайфе» или «Драйвере», я был самым непосредственным участником событий, я был частью этой совершенно реальной виртуальной жизни. Я, по крайней мере, для самого себя присутствовал в этом мире.

Непонятно, как Мишка решил все проблемы, связанные с вопросами полной реальности восприятия человеком, надевающим его шлем-преобразователь и погружающимся в этот мир? Одно определение я мог подобрать – и только: гений, и этот гений был моим другом.

Нет, мне обязательно нужно будет найти его здесь, это станет моей основной задачей. Надо будет также почитать литературу по программированию – вдруг смогу разобраться в этих вещах получше. Хотя, впрочем, куда уж мне…

Гравилёт развивал скорость почти три тысячи километров в час (Мишка использовал земные единицы для своего мира) и лететь мне над океаном по прямой предстояло почти два часа. Я внимательно изучил географию Попоя и составил маршрут наиболее удалённого от населённых мест движения. Впрочем, Попой был населён весьма редко.

Насколько я понимал, Мишка, формируя свой мир, создал его историю, как историю расползшегося по Галактике человечества. Сначала по легенде это составляло некую федерацию, а потом планеты одна за одной постепенно вычленились в самостоятельные планетарные государства, и история как бы повторялась на новом витке: теперь уже отдельные планеты-государства формировали союзы, захватывали новые миры и так далее. Такое, наверное, вполне могло бы иметь место, если бы наше земное человечество тоже когда-нибудь вышло бы в космос и сумело заселить множество иных солнечных систем. Во всяком случае, я читал подобные прогнозы как в футуристической научно-популярной литературе, так и у фантастов, естественно. Однако меня брало сильное сомнение, что земному человечеству удастся пройти путь к звёздам, который прошли люди вселенной, созданной Мишкой.

«Хотя, что я говорю», – поправил я сам себя, – «никто тут никакого „пути к звёздам“ не проходил». Человечество и всякие разные чужие, то есть инопланетяне, населяющие мир капитана Колота Винова, имели встроенную память о своей истории, которая сама по себе была вымышленной. Хотя, судя по всему, с какого-то момента они уже эту историю реально для себя делали сами: из некоторых комментариев, имевшихся на дисках Михаила, я понял, что система его «живёт» теперь в мировой сети и развивается с момента, который можно считать её рождением, уже как бы самостоятельно. Это не вполне укладывалось у меня в голове, но я считал, что со временем разберусь и в этом. Пока же мне доставляло наслаждение ощущение своего могущества при перемещении в этот виртуальный мир.

Через некоторое время мне надоело вести гравилёт самостоятельно и я, включив автопилот, откинулся в удобном кресле, попивая виртуальный апельсиновый сок, который, впрочем, ничем сейчас для меня не отличался от настоящего. По крайней мере, пока я сам был в виртуальности.

Так прошло почти нужные мне два часа, и вдали уже показался берег материка. Я планировал двигаться километров пятьсот вглубь, после чего свернуть на запад и над лесистой совершенно пустынной местностью пролететь до транспортной магистрали, идущей от столицы к противоположному побережью материка. Оттуда я уже хотел добраться до Блэво на попутках, которые, как я понимал, могли там встречаться. Во всяком случае, хоть представлю на первый раз, как тут всё устроено в местах, где уже живут люди.

Однако я не учёл профессионализма местных военных. Расслабившись в кресле пилота, я сперва не обратил внимания на индикатор, мигающий на пульте управления. Как оказалось потом, я не включил звуковое сопровождение режима радарного обнаружения и понял, что меня засекли только, когда перед самым носом машины ударил предупредительный лазерный трассер.

Я подпрыгнул в кресле: так можно слишком рано на первый раз выйти из игры. Включив устройство связи, я тут же услышал несколько монотонно повторяемый приказ:

– Пилот гражданского гравилёта «ГЛ-25»! Вы находитесь в несанкционированном полёте! В случае вашего неповиновения через одну минуту будет открыт огонь на поражение.

В то же самое мгновение чуть не коснувшись днищем колпака кабины моей машины надо мной пронёсся военный гравилёт, ощетинившийся стволами лазерных пушек и активаторами бластеров. Обернувшись, я увидел вторую боевую машину, следовавшую по курсу точно за мной: наверняка её пилот держал меня в прицеле.

Я скорчил рожу самому себе и включил связь на передачу. Моя затея добраться до столицы теперь показалась мне довольно скоропалительной и непродуманной. Надо было что-то отвечать.

– Э-э, офицеры, – начал я и почувствовал, что горло моё как-то пересохло: подумать только – это ведь было виртуальное горло, но как я натурально всё чувствовал!

– Слушаю вас, «ГЛ-25». Включите визуальную связь, назовите себя и идентификационный номер машины!

Я снова чертыхнулся: про визуальную связь я забыл. Всё-таки я немного дикарь по отношению к уровню здешней техники. Дело в том, что экранов в моём привычном понимании в кабине гравилёта не было, однако там имелось устройство, создающее в ограниченном пространстве рядом с пультом объёмное голографическое изображение. Для этого служила небольшая пластина, выступавшая справа от консоли. Естественно, я об этом забыл: имелись бы привычные для меня, землянина конца двадцатого века устройства, то я бы вспомнил о визуальной связи.

Я ткнул пару сенсоров на пульте, и невзрачный серый выступ превратился в некий иллюзорный объёмный экран, на котором я увидел человека в шлеме военного пилота. Лицо как лицо, немного смугловатое, в нашем мире сошёл бы за испанца или итальянца, но никаких существенных отличий от обычного человека реального мира Земли я не нашёл. Наверное, уже было пора прекратить такие отличия искать – их просто не было, как в случае того восхода солнца над океаном.

Естественно, никакого идентификационного номера я назвать не мог. Надо было как-то выкручиваться, и я решил врать и держаться как можно более нагло.

– Послушайте, офицер, – начал я. – Я физик, известный учёный, бежавший с планеты Урал…

– Не понял, откуда? – удился пилот.

– Есть такая планета, вы просто не знаете, – быстро сказал я. – Она, кстати, не так давно вступила в конфликт с Идентой, так что я, в некотором роде, ваш союзник. – Я знал, что режим нынешнего Пожизненного Президента Попоя сильно конфликтует с Идентой.

– Ладно, разберёмся, – ответил военный. – А что вы за физик такой?

– Я, э-э, известный в научных кругах физик пространства… Опер Геймер, – выпалил я, вспоминая Мишкин принцип игры словами при подборе названий и имён.

– Ладно, хорошо! А как вы проникли на Попой?

– Э-э… – Я не успевал подобрать удобоваримые версии. – Я хотел бы встретиться с Президентом Хиггинсом!

– Пожизненным Президентом Хиггинсом! – напомнил мне военный.

– Да, конечно, именно так. Я имею сообщить ему о важном открытии и возможностях, которые это сулит. Я хотел бы работать здесь, на Попое. Президент… э-э, Пожизненный Президент Хиггинс хотел меня принять для беседы.

«Что я несу?» – подумал я, но в данный момент мне хотелось как-то отвязаться от воздушного патруля. Может быть, упоминание о желании контакта с самим Пожизненным Президентом Хиггинсом заставит этих вояк оставить меня в покое?

Я сильно ошибся, так как продолжал думать о людях этого мира как о неких куклах, которых я, человек мира реального могу легко обвести вокруг пальца.

Пилот молчал несколько секунд, переваривая мои слова, и, очевидно, переварил их не так, как мне бы хотелось.

– Может быть и так, – сказал лётчик, – мне обо всём этом ничего не известно, а у меня есть задание охранять воздушное пространство в секторах прилежащих к столице. Поэтому сейчас вы проследуете с нами на военный космодром, а там вами уж будет заниматься служба безопасности Пожизненного Президента.

– Пожизненного Президента Хиггинса, – поправил я, набравшись наглости.

– Ну, да-да, конечно, Пожизненного Президента Хиггинса, – поспешно поправился пилот.

Гравилёты пристроились по бокам от моей машины, и один из пилотов сделал мне через стекло кабины вполне понятный жест рукой, который я видел в своём земном реальном кино: следовать за ними и садиться по их указанию. Мне ничего не оставалось, как подчиняться, поскольку мой гражданский гравилёт не мог тягаться с боевыми машинами.

Я не представлял, что я буду врать службе безопасности, но одно меня успокаивало: примерно через 20 часов я из этого мира исчезну. Всё-таки у меня были кое-какие преимущества.

Глава 17.avi: «Следствие закончено – расстрелять».

Капитана и лейтенанта бросили в одну камеру. Возмущению Колота Винова не было предела, но, сколько он не пытался требовать прямой связи с Быкошвилли, ничего не вышло. Настойчивость даже навредила, поскольку требования капитана так надоели начальнику конвоя, что красноречие Колота Винова прервали ударом приклада. Досталось и хитроватому д'Олонго, который старался помалкивать и по возможности спокойно оценить обстановку.

Потирая ушибы, капитан уселся на древние деревянные нары в каменном мешке, куда их втолкнули, и зло посмотрел на лейтенанта, который, философски посвистывая, смотрел в зарешёченное окно, располагавшееся значительно выше уровня глаз. В окне была видна разлапистая ветвь пальмы, которая раскачивалась на ветру и шуршала по прутьям кожистыми восковыми листьями. День уже клонился к закату, и небо, на фоне которого мельтешила ветка, постепенно тускнело.

– Ну и что, мать их, ты думаешь обо всем этом? – не выдержал, наконец, капитан.

Д'Олинго сплюнул кровью, потрогал один из зубов, проверяя, как тот держится в лунке, и повернулся к Колоту Винову.

– Вляпались, похоже, – сделал он глубокомысленный вывод.

– Да, потроха, дерьмом нашпигованные, это я и без тебя понимаю! – вспылил капитан. – Что можно сделать, спрашиваю?

– Я тебе, что – великий визирь? – вопросом на вопрос ответил Д'Олинго и пожал плечами. – Не знаю! Я даже не представляю, что там, в столице произошло. А пока мы не понимаем до конца всего расклада: кто, как и с чьей помощью организовал этот переворот, строить какие-то далеко идущие планы бесполезно.

– «Далеко идущие планы!» – передразнил капитан. – Мать твою дери! Нас, похоже, шлёпнуть собираются! Какие такие «далеко идущие планы», в задницу? Мы, может, и до утра не доживём!

Д'Олонго снова пожал плечами.

– Так это зависит от того, что понимать под «далеко идущими». – Он совершенно искренне вздохнул. – Я полагаю, что если у нас есть впереди часов семь-восемь, уже хорошо. Для нас это теперь почти целая жизнь, так что вот тебе и далеко идущие планы…

– М-да, – Капитан дёрнул подбородком и скривился от боли. – Ну, так и что же?

– Вот я и говорю: надо посмотреть, пока есть время. Нам даже не выдвинули никаких обвинений. Надо понять, насколько серьёзно нас воспринимают как пленников, какая тут охрана и так далее. Без этого невозможно что-то спланировать.

– Тоже верно, – согласился капитан и, встав с нар, начал ходить по комнате взад-вперёд, заложив ладонь за борт мундира.

Одна из пуговиц, которая уже, видимо, плохо держалась после рукоприкладства, оторвалась и упала на пол. Колот Винов мгновение смотрел на пуговицу, потом пнул её ботинком и продолжал ходить по камере.

Лейтенант задумчиво посмотрел на ноги капитана, а потом медленно перевёл взгляд на свои кроссовки.

– А вот это подсказывает мне, что нас не воспринимают очень серьёзно, – медленно сказал он.

– Что – «это»? – нервно спросил капитан, останавливаясь перед окном прямо напротив лейтенанта.

– Обувь! – многозначительно произнёс д'Олонго. – Если бы нас воспринимали серьёзно, то забрали бы всё, что может нам пригодиться: ботинки, ремни, даже носовые платки. Платком можно руку обмотать, чтобы врезать по морде, например, и не так больно было.

– Кому не больно? – ехидно поинтересовался капитан, чувство юмора у которого не умирало даже в самые критические моменты.

– Ясно, кому, – усмехнулся д'Олонго. – Ну, так вот, значит, они тут или лохи, или просто считают, что лохи мы. И то и другое хорошо…

– Что такое – «лохи»? – спросил капитан.

– Дураки, значит. На Земле всех дураков так называли. Вот нам и надо будет далее косить под лохов в любой ситуации: авось, и поможет.

Капитан открыл, было, рот, спросить что-то ещё, но тут во дворе раздался грохот, по тональности похожий на то, как если бы несколько маленьких громов слились в один. Капитан на мгновение замер, но тут же сориентировался.

– Ну-ка! – Он кивнул д'Олонго, показывая на окно и делая движение корпусом, как если бы хотел подпрыгнуть.

Лейтенант мгновенно сообразил, что от него требуется. Он сложил руки замком и, расставив ноги для упора, встал у окна. Капитан вскочил в сцепленные ладони приятеля как в стремя и, вытянув шею, выглянул в окно.

– Суки! – выпалил он, подтягиваясь на решётке и стараясь дальше выглянуть из окна. – Наших солдатиков положили…

– Расстреляли? – не поверил д'Олонго.

– Именно так, сволочи! Не думал, что их так вот… Они-то при чём?

Ещё несколько секунд он приглядывался.

– Слушай, а тут даже больше расстрелянных. Ещё какие-то тела лежат, явно в форме гарнизона форта. Не понимаю…

– А девки? – быстро спросил лейтенант.

– Что – «девки»? – огрызнулся капитан. – Ты что, всегда только о девках думаешь?

– Да я не в этом смысле. Если наших девок не расстреляли, то это наводит на некоторые мысли.

– Например?

– Возможно, они работали на того, кто устроил этот переворот, и именно они и сообщили о том, куда мы направляемся.

Капитан почесал затылок, одной рукой придерживаясь за решётку окна.

– Да, возможно, ты и прав, это очень даже может быть. Ведь никто не знал, что мы направляемся именно на Тухо-Бормо. Никто вообще не знал, куда мы направляемся. Приказ же поступил изменить направление следования на Ка-Клоа, а Ка-Клоа не так уж далеко от Тухо-Бормо. Ты понимаешь? Именно здесь был гарнизон, и именно сюда нас отправили.

– Ладно, слезай, а то руки устали тебя держать, – попросил Д'Олинго и, когда капитан пружинисто спрыгнул на пол камеры, спросил: – Ты уверен, что расстреляли всех солдат, которые были с нами на уапике?

– Да, вроде, все там, – кивнул капитан.

– Значит, рассчитывать нам не на кого, только на самих себя, – заключил лейтенант.

Колот Винов вопросительно посмотрел на него:

– Что, у тебя уже есть какой-то план?

– Да никакого специального, – махнул рукой д'Олонго. – Так, импровизация и наглость. Была такая поговорочка: «Наглость – второе счастье». Главное сейчас – понять, что с нами собираются делать. Если нас не расстреляли сразу, то шансы у нас есть. Я бы, честно говоря, сразу бы в расход вывел, недооценивают они нас, да…

Капитан несколько нервно хохотнул и потрогал ушибленную скулу:

– Ну, я тоже не жеманная барышня, но наглость в данном случае разве поможет?

– Ну, не только наглость, конечно, – в тон ему ответил лейтенант. – Хитрость ещё необходима, а она у тебя вроде как есть, если уже на двадцать шестой уровень вышел… семнадцатый уровень вышел… – Он осёкся и как-то странно посмотрел на капитана; тот тоже уставился на д'Олонго.

– Не понял, – спросил Колот Винов, – при чём тут какой-то уровень?

Д'Олинго несколько рассеяно поморгал:

– Да оговорился я: хотел сказать, что ты, да и я тоже уже достаточно бывали в переделках. Сам не понимаю, что это у меня про какой-то уровень вырвалось.

– Ладно, с кем не бывает, – согласился капитан. – Но, всё-таки, у тебя есть какие-то задумки, как нам действовать?

– Дождёмся, пока хоть кто-то к нам явится. – Лейтенант подошёл к двери и пнул её. – Мы же уже несколько часов сидим в полном неведении.

– Мне показалось, что солдат в форте не так уж много, – сказал капитан.

– Мне тоже, – кивнул лейтенант. – И это говорит о том, что нас, возможно, недооценивают.

– Скорее всего, Быкошвилли успел поставить здесь исключительно своих людей, – предположил капитан. – Быстро сработано, даже слишком, но этого исключать нельзя. Иначе как объяснить, что тут так мало солдат?

– Ну, если всё именно так, то всё равно, нам это на руку, – согласился д'Олонго.

– Только непонятно, на какую!

– Да на обе! – хохотнул лейтенант.

В этот момент за дверью раздалось цоканье форменных ботинок по каменным плитам коридора. Дверь распахнулась, и в камеру ввалился давешний мордатый сержант в сопровождении ещё трёх солдат с довольно противными физиономиями.

– Точно тебе говорю, – в полголоса сказал капитан, – тут все подставные: рожи-то самые, что ни на есть продажные.

– Согласен, – кивнул лейтенант.

– Молчать! – рявкнул сержант. – Прекратить разговорчики и слушать меня внимательно!

Капитан и лейтенант переглянулись и стали смотреть на сержанта. Одновременно они краем глаза оценивали его подручных. Вооружены и экипированы все были отменно, как бойцы хорошего десантного отряда, что само по себе было несколько странно, так как для гарнизона форта такого снаряжения вовсе не требовалось, и наводило на мысли, что они действительно являлись штурмовой группой. Однако то, как солдаты стояли, подсказывало, что они не профессиональные военные, а скорее всего просто вооружённые до зубов головорезы.