Хозяин лодки энергично кивнул. Джим воспрял духом, но тут же вспомнил, что означает этот жест. Он никак не мог привыкнуть к тому, что на Ближнем Востоке кивок означает «нет», а покачивание головой – «да».

И все-таки Джим почувствовал некоторое облегчение. Если сыновья под стать отцу и не захотят принять бой, у Джима будут развязаны руки. Останется позаботиться о самом себе и о Гобе. Улучить момент, спрятаться и превратиться в дракона. Их с Гобом не догонят никакие пираты.

Опасения Джима оказались напрасными. Пираты так и не появились, а морская болезнь не зашла далеко. И все-таки Джим почувствовал себя гораздо увереннее, ступив на каменистый берег у замка сэра Мортимора. Джима не смутили даже явно поджидавшие его шестеро весьма свирепых на вид вооруженных людей, облаченных кто в стальные, кто в кожаные доспехи. Издали они походили на братьев хозяина лодки, только напрочь лишенных его жизнерадостности. Не успел Джим сделать несколько шагов, как к его горлу приставили меч.

– Убери оружие, или я прикажу тебя высечь, – властно произнес Джим. Надо было показать, что он важная персона. – Немедленно пошли кого-нибудь в замок. Я – сэр Джеймс Эккерт де Маленконтри, Рыцарь-Дракон. Я хочу повидать сэра Брайена, который гостит здесь. Передай это сэру Мортимору или сэру Брайену. Я приказываю.

Джим провел достаточно времени в новом для него мире, чтобы иметь некоторое понятие о том, как действовать в сложившейся ситуации. Богатая одежда и начальственный тон могли решить все.

Сэр Эккерт знал, что делал. Человек, угрожавший ему мечом, хотя и не опустил оружие, все же немного попятился и крикнул одному из своих людей, чтобы тот бежал в замок и известил сэра Мортимора о прибытии гостя.

– Пойдем, сэр Дракон, – сказал человек с обнаженным мечом. – Пойдем с нами.

Джима повели вверх по пирамидально наклонному берегу. Здесь и там ютились небольшие строения, наполовину жилища, наполовину склады. На шестах сохли рыбацкие сети, на протянутых веревках вялилась рыба. За деревней дорога круто брала вверх, а подход к замку напомнил Джиму американские горы. И наконец последний подъем. Снятая уступами земля обнажала камни, превратившиеся в ступени лестницы.

Замок оказался всего лишь башней, простенькой, на первый взгляд, крепостью, окруженной хлипкими деревянными постройками. Но при ближайшем рассмотрении Джим понял, что крепость не так уж ненадежна. Башня была сложена из голубовато-серых каменных блоков, а входная дверь выглядела достаточно прочной. Предводитель отряда заколотил в дверь, сопровождая стук зычным криком. Дверь открылась, и вновь прибывшие ступили в небольшой узкий коридор с каменными стенами, ведший к другой двери, такой же массивной, как и первая.

Джим взглянул наверх и увидел отверстия в потолке, пригодные для того, чтобы лить сверху какую-нибудь гадость вроде кипящего масла на головы незадачливых молодчиков, прорвавшихся через входную дверь. В отверстия могли пролезть и раскаленные железные прутья, так что пространство между двумя дверьми при случае могло оказаться смертельной ловушкой для незваных гостей.

Джиму западня не грозила, и, миновав коридор, он вместе с эскортом оказался за второй дверью, во внутреннем помещении башни. Здесь было темно, лишь где-то впереди маячило пятно света. Конечно, этому замку далеко до Маленконтри!

Источником света оказалась открытая шахта, поднимавшаяся по центру башни до отверстия в крыше, через, которое виднелись лоскут голубого неба и часть башенных зубцов. Не вызывало сомнения, что в непогоду отверстие закрывали. Сейчас оно было открыто, и солнечные лучи, отражаясь от каменных стен, вносили посильную лепту в освещение замка. Внизу, на стенах, горели факелы. Джима подвели к винтовой лестнице.

На третьем этаже Джеймс увидел сидящего за столом Брайена. Он был не один. Рядом сидел высокий худощавый человек с кислым овальным лицом и поникшими усами, обрамлявшими сверху его тонкие губы. Он менее всего походил на воина. Скорее напоминал ученого, ушедшего на покой.

– Джеймс! – вскричал Брайен, вскакивая из-за стола. Вслед за Брайеном медленно, чуть ли не с превеликим трудом поднялся и его сосед. Можно было подумать, что он далеко не молод, по крайней мере, намного старше Брайена.

Но когда незнакомец встал, Джим понял, что первое впечатление было ошибочным. Медлительность поднявшегося перед Джимом во весь рост человека проистекала, скорее всего, от обычной ленности. Незнакомец оказался выше не только Брайена, но и самого Джима. Теперь перед Джимом был не какой-то старец, а мужчина в расцвете сил. Его рост был не менее шести с половиной футов, а мускулистое тело наводило на мысль, что его обладатель не только силен, но и проворен.

– Ты не представляешь, как я рад тебе, Джеймс, – продолжал Брайен. – Как вовремя ты появился. Позволь представить тебе сэра Мортимора Брейгеля.

Церемониал был знаком Джиму. Он низко склонил голову. Поднявшийся из-за стола человек ответил тем же.

– Почитаю за честь познакомиться с тобой, сэр Мортимор, – произнес Джим.

– Почитаю за честь познакомиться с тобой... – начал сэр Мортимор раскатистым басом и замолчал.

– Прошу прощения. – Брайен почти ошалел от счастья. – Сэр Мортимор, перед тобой достопочтенный барон сэр Джеймс Эккерт, Рыцарь-Дракон, о котором я тебе столько рассказывал.

– Не один ты. Рад видеть тебя, сэр Джеймс. Как заметил сэр Брайен, ты появился в добрый час. Прошу тебя, садись. Могу ли я предложить тебе вина и мяса?

Джим еще не отошел от болтанки. Но отказаться от приглашения сэра Мортимора было бы попросту неприлично. Да и приняли Джима как нельзя лучше. И он присоединился к сэру Мортимору и Брайену. Все трое уселись рядом, заняв места за одним из концов длинного стола. Обстановка комнаты была простой. В помещении, как, похоже, и во всем замке, имелось только самое необходимое. Чем не Маленконтри тех времен, когда они с Энджи только-только поселились там, подумал Джим. Предыдущий владелец замка лишь изредка наезжал туда, когда требовали дела в близлежащей округе.

Джим отхлебнул вина из наполненного до краев большого квадратного кубка и отправил в рот кусок хрящеватого мяса, по вкусу – баранины.

Не без труда справившись с мясом, Джим поднял глаза на сотрапезников:

– Вы оба сказали, что я приехал как нельзя вовремя. Что за счастливый час вы имели в виду?

– Такая возможность может представиться только раз в жизни, – выпалил Брайен. – Вряд ли тебе доводилось скрестить мечи с Сэлли Роувером.

Джим медлил с ответом. Он старался сообразить, о ком идет речь. Наконец вспомнил – так называли марокканских пиратов. По словам сэра Уильяма Братнера и его друзей, рыцарей, с которыми Джим встречался на Кипре, Марокко – настоящее пиратское гнездо.

– Лично мне не доводилось, – с воодушевлением продолжал Брайен. – Да, никогда не думал, что подвернется такой случай. А тут прошел слух, что эти пираты вот-вот объявятся под стенами замка. Сэру Мортимору удалось остановить несколько торговых судов, шедших с Востока, – а владельцы грузов взроптали и наняли шайку марокканских дьяволов, чтобы покончить с сэром Мортимером и разрушить его замок.

Бедные торговцы, подумал Джим. В переводе на язык законопослушных людей из речи Брайена следовало, что сэр Мортимор просто-напросто ограбил несколько судов, а судовладельцы и отправители грузов решили прекратить произвол на море у берегов Кипра, для чего и наняли пользующихся худой славой марокканцев.

С другой стороны, думал Джим, нравственность в океане не в почете, а в Средиземном море ею вообще не пахнет. Сильный берет верх над слабым и бежит от более сильного.

Сэр Мортимор сам кормится разбойничьим промыслом. Вряд ли он так уж мечтает сразиться с марокканскими пиратами. Вот Брайен – другое дело.

С него станется ввязаться в любую драку. А если выйдет сухим из воды, закатит в Европе целую историю на зависть восторженным слушателям.

Конечно, если быть честным до конца, Брайен рвется в бой ради самой схватки. Джим хорошо знал Брайена и понимал его возбуждение. История о приключении Брайена будет потом, только вряд ли она избежит социальной оценки случившегося из уст рассказчика.

Однако промелькнувшие в голове Джима мысли были не из тех, которые можно высказать вслух. Его бы здесь просто не поняли. Джим улыбнулся. Следовало показать, что он не только заинтересован в предстоящем деле, а горит от нетерпения принять в нем участие.

– Вот это да! – воскликнул Джим. – И вы говорите, этих пиратов можно ожидать с часу на час?

– Мы выставили на башне дозорных. Они не спускают глаз с моря ни днем, ни ночью, – произнес сэр Мортимор своим удивительным басом.

Джим сидел рядом я готов был поклясться, что сэр Мортимор говорит в своей обычной манере. Тем не менее казалось, что его голос отражается от стен за спиной Джима и разносится эхом по всему замку. Разобрать, о чем говорит сэр Мортимор, можно было и за двадцать футов, даже если между сэром Мортимором и его невольным слушателем оказалась бы толпа людей, разговаривающих на самых повышенных тонах.

– Пока пиратов не видно, – продолжал сэр Мортимор, – хотя паруса и мелькают в море. Возможно, марокканцы придут на галерах, без парусов, на одних веслах. Но в такую ясную погоду их заметят издалека, и мы успеем подготовиться к встрече. А пока, сэр Джеймс, не сыграть ли нам всем троим в кости?

– Прошу извинить меня, сэр Мортимор, – сказал Джим. – Ты, должно быть, слышал от сэра Брайена, что я маг. А при определенных обстоятельствах искусство магии требует отрешения от мирских удовольствий. Кстати, Брайен, мне есть что тебе передать от леди Геронды, да и от моей жены, леди Анджелы, тоже. А пока я просто посижу и с удовольствием понаблюдаю за вашей игрой.

– Жаль, жаль. Но я понимаю тебя, – протянул сэр Мортимор.

Джиму показалось, что в его голосе прозвучала нотка сожаления, схожая с разочарованием прожженного картежника, беспомощно взирающего, как от него уплывает не искушенная в игре богатая жертва.

– Да Бог с ней, с игрой, – неожиданно передумал сэр Мортимор. – Может быть, ты хочешь ознакомиться с тем, что мы приготовили этим разбойникам, когда они высадятся? Мы только что говорили об этом с сэром Брайеном.

– С удовольствием, – ответил Джим.

– Тогда пойдем, – сказал сэр Мортимор, поднимаясь из-за стола.

Все трое прошли к лестнице и поднялись на крышу – круглую каменную площадку, окруженную зубчатой стеной. В середине площадки зияло отверстие, предназначенное для доступа в башню света и воздуха. У самой стены со стороны моря Джим заметил и другое отверстие в крыше, явно располагавшееся над коридорчиком с дырками в потолке.

Наружу выходило пять печных труб, более шести футов высотой каждая, а на самой площадке громоздился большущий закопченный металлический котел с топкой под днищем. Сэру Мортимору было где кипятить масло для увещевания неприятеля.

Рядом с котлом стояла рама с подвешенным на ней бронзовым кругом около четырех футов в поперечнике. Не что иное, как гонг, решил Джим, заметив прислоненную к раме кувалду.

По сторонам гонга стояли дозорные. Оба следили за морем. Вдалеке от берега там и сям виднелись белые пятнышки парусов, но это вряд ли были пиратские галеры – дозорные не били тревогу.

Но они оба повернулись на шум за спиной. Сэр Мортимор указал пальцем в сторону лестницы. Стражей как ветром сдуло.

– Я сообщу им о своих планах, как только сочту возможным, – сказал сэр Мортимор, понизив голос.

Обойдя вентиляционную шахту и оставив за спиной заслонявшие вид на море трубы, все трое остановились у ограждения.

– Оцените нашу диспозицию, господа, – предложил сэр Мортимор.

Высота казалась головокружительной. Сама башня была сложена в четыре, от силы в пять этажей. Но она стояла на вершине скалы, громоздившейся в углублении нависшего над ней козырьком подковообразного нагорья, дугообразными отрогами уходившего к морю. Ощущение высоты усиливали обрывающаяся вниз от подножия башни лестница с каменными ступенями и извилистая дорога, скатывающаяся дальше к берегу. Джиму казалось, что он смотрит вниз с обрыва высотой не менее чем в полмили.

Конечно, это была иллюзия. Джим знал, что находится не так уж высоко над уровнем моря. И все-таки деревянные постройки, цепляющиеся за уходивший из-под ног каменистый склон, казались гораздо ближе того расстояния, которое отделяло их от подножия башни. Джим будто смотрел в телескоп, озирая дальние окрестности невооруженным глазом с высоты своего местоположения.

Дугообразные отроги нагорья обрывались у моря, образуя два мыса, между которыми теснилась горловина небольшого заливчика – его волны лениво лизали гальку отступившего в глубину берега. Сами отроги казались почти безжизненными. Лишь кое-где виднелась чахлая растительность, да несколько овец не спеша передвигали ноги в поисках корма.

Голубая поверхность все еще спокойного моря сливалась с полукруглой линией горизонта. Едва различимые суденышки, казалось, еле двигались по морской глади, совершая, скорее всего, каботажное плавание.

– Я поджидаю не менее двух больших галер, – сказал сэр Мортимор. – Каждая берет на борт до двухсот солдат. Вместе с экипажами численность головорезов может достичь пятисот человек. Когда высадятся, они прежде всего сожгут деревню и перебьют всех, кто окажется на их пути. А потом попробуют подняться на нагорье, чтобы атаковать замок сверху. Но сделать это не так просто. Крутые склоны и скользкая трава не очень располагают к подъему. Пока подымаются, они потеряют нескольких человек, а поднявшись, убедятся, что бомбардировать замок сверху – пустое дело. Сзади башня прикрыта каменным козырьком.

– Может быть, у пиратов есть греческий огонь, – подал голос Брайен.

– Греческий огонь пока еще за семью печатями, в Константинополе, – пояснил сэр Мортимор. – У пиратов его нет. Нет и бомбард. Порох, может, и найдется. Они могут обложить им основание башни и произвести взрыв. Но каменные стены надежны, толщина их от шести до десяти футов. Как-то башню пытались подорвать, да ничего не вышло. Вот сжечь деревню пираты действительно могут. А нас опасность подстерегает со стороны лестницы. Головорезы могут подняться по ней и взломать входную дверь.

– Но за ней их ждет неприятный сюрприз, – сказал Брайен.

– Они потеряют много людей. Но если не отступят, то выломают и вторую дверь. И тогда мы погибли. Действовать придется по обстановке, но решения буду принимать я, господа. Я отдаю дань вашему военному опыту и умению владеть оружием, но это мой замок, и я поступлю так, как посчитаю нужным. Если пираты взломают входную дверь, если их не остановит котел с маслом и если, наконец, они будут близки к тому, чтобы выломать и вторую дверь, нам придется предпринять вылазку.

– Вылазку? – удивился Брайен.

– В нашем распоряжении ведущий к берегу потайной ход. Из деревенских мужланов и своих людей я соберу отряд человек в полтораста. С сотней из них мы нападем на неприятеля с тыла, неожиданно, ночью, когда эти головорезы расположатся на отдых в полной уверенности, что их жертвы попали в загон, и в предвкушении расправы с нами. Если нам удастся застать пиратов врасплох, они решат, что на выручку осажденным прибыл отряд, например из епископства, и, не будучи искушенными в драке на суше, побегут к своим галерам.

– Прошу прощения, – обратился сэр Брайен к сэру Мортимору, – а в какую сторону ведет потайной ход?

Сэр Мортимор снисходительно улыбнулся.

– Это я еще могу показать. А все остальное – фамильная тайна. Туда. – Сэр Мортимор махнул рукой вправо.

– Выход не так уж и далеко. Не далее пятидесяти ярдов. На берегу у подножия обрыва высокие скалы. Есть где спрятаться. Ты сможешь дать мне шестьдесят человек, и я сожгу эти галеры или, по крайней мере, выведу их из строя, – сказал Брайен.

– Это как раз то, что я бы поостерегся делать, сэр Брайен, – ответил сэр Мортимор. – Если пираты лишатся своих галер, им придется остаться здесь, хотят они того или нет. Но и нам следует предусмотреть такой поворот событий. Пираты намного многочисленнее нас. Соотношение противоборствующих сил может составить пять к одному. Головорезы будут драться не на жизнь, а на смерть. И в конце концов они доберутся до замка, да и до нас тоже...

Пронзительный крик из вентиляционной шахты, сопровождаемый шумом голосов, прервал рассуждения сэра Мортимора.

– Что еще за дьявольщина! – взорвался сэр Мортимор.

Его мощный голос эхом отразился от обрывов. Сэру Мортимору понадобилось всего четыре шага, чтобы достичь лестничного проема и нырнуть в люк.