17. БАШНЯ ПРИСТАН

Садира проскользнула мимо еще одного искривленного ствола громадного саламандрового дерева, стараясь держаться подальше от огромных, длиной с кинжал, колючек, покрывавших его. В этом странном лесу ей постоянно приходилось быть настороже. Она все время поглядывала вверх, высматривая подозрительные узловатые шевелящиеся плети. Хотя она и Раин находились в лесу всего лишь часа три, они уже раз пять успели подвергнуться нападению странных змеевидных существ, скрывавшихся среди ветвей. Твари обычно свешивались вниз с одной из толстых нижних ветвей, поджидая проходящую под ними добычу. Схватив ее, они пытались затянуть ее вверх, насадив на шипы, которыми были покрыты их тела.

Благополучно миновав последнее саламандровое дерево, колдунья облегченно вздохнула и остановилась, чтобы немного передохнуть и осмотреться. Вообще-то, она не ожидала увидеть ничего, кроме опостылевших ей искривленных, голых стволов и громадных пней. Однако Садира была приятно удивлена, оказавшись на краю небольшого поля, покрытого густой сочной травой. Поле заросло цветущим кустарником необычного пепельно-серого цвета, скопления которого встречались на каждом шагу.

Тысячи пушистых белых цветов на длинных желтых стеблях покачивались на горячем ветру.

Но сейчас ей было не до красивого поля. За последние полтора дня она и Раин пересекли не менее двух десятков различных полей и лугов. Все они были внешне красивыми, но Садиру и Раин повсюду поджидали непредвиденные опасности, справиться с которыми можно было, лишь рискуя жизнью.

Поэтому-то красивая панорама, открывавшаяся перед ней, нисколько не волновала ее. Внимание колдуньи было приковано к тому, что находилось в центре поля.

А там, сверкающий в лучах солнца, поднимался белокаменный шпиль. Он уходил высоко в небо, достигая облаков, и напоминал собой высеченную из камня заостренную колонну. У его основания размещалось древнее караульное помещение, охранявшее узкую винтовую лестницу, опоясывающую башню.

Казалось, что у колонны нет верхушки, по крайней мере, Садира не могла ее разглядеть. Колонна становилась все тоньше и тоньше, пока не исчезала в вышине.

— Кажется, мы наконец добрались до башни Пристан, — с удовлетворением произнесла Раин, догнав Садиру.

— Еще нет, — ответила Садира, осторожно выходя на луг. — Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь. Не забывай, что нам еще надо пройти около сотни метров. А в заколдованном лесу это очень большое расстояние.

Обе женщины медленно пошли вперед, всячески избегая касаться цветущего кустарника. Когда же это было невозможно сделать, они тщательно осматривали стволы, ветви и стебли в поисках шипов, колючек или концов обломанных веток, о которые можно было бы оцарапаться. Это была очень медленная и утомительная прогулка, но им ничего больше не оставалось делать. Слишком свежим в их памяти было то, что случилось с Магнусом, и они не хотели, чтобы это повторилось с кем-нибудь из них.

Так они незаметно добрались почти до середины поля, когда совсем рядом раздались пронзительные вопли, визг и рычание. Сестры разом повернулись на шум и увидели, что в той стороне желтые стебли и пушистые белые цветы начали вдруг отчаянно раскачиваться. Кто-то пробирался сквозь кустарник, направляясь к ним.

— Я справлюсь, — остановила сестру Раин, доставая из кармана горсточку песка.

Через мгновение из кустов вылетело несколько необычных грызунов с телами ласки и кабаньими клыками. Рыча, они бросились на женщин. Из-под их когтистых лап во все стороны разлетались комья грязи.

Раин бросила песок в их сторону и произнесла заклинание. Песчинки внезапно засверкали и образовали у земли небольшое облако. Животные с ходу влетали в сверкающее облако и тут же падали на землю, погрузившись в глубокий сон.

— Все, это было мое последнее колдовство, — с горечью произнесла Раин, поворачиваясь в сторону башни.

— У меня положение не лучше, — добавила Садира. — Нам остается только надеяться на лучшее. Может, судьба не подведет нас.

Обе женщины могли полагаться только на колдовство, чтобы защитить себя от полчищ враждебных существ. К сожалению, когда бы они ни пытались заняться колдовством, у них ничего не получалось из-за того, что они не помнили в точности слова своих заклинаний и магических формул. Обычно волшебные слова и жесты не заучивают, а записывают, но Фенеон не разрешил им взять с собой книжечки с заклинаниями.

Садира снова осторожно пошла в сторону башни, еще внимательнее прислушиваясь к любому шуму, который мог оказаться предвестником опасности. Когда сестры подошли к башне, Садира смогла рассмотреть ее поближе. Она оказалась сложена из того же самого ноздреватого камня, что стены, пол и потолок громадной пещеры, находившейся под Расколотым камнем.

Хотя колдунье такое совпадение показалось знаменательным, она не придала ему особого значения. Так как у сестер больше не было возможности прибегать к колдовству, их больше не волновало, пропускает камень волшебную энергию или нет.

Прошло еще несколько напряженных минут, прежде чем они подошли к караульному помещению. Это было прочное древнее строение из гранитных блоков, со множеством узких бойниц для стрельбы из луков. Каменные петли все еще висели на столбах, а в сводчатом проходе острые штыри разбитой опускной решетки продолжали торчать из расколотых каменных плит пола.

Когда женщины вступили под арку, в одной из темных бойниц засверкали блестящие синие глаза.

— Остановитесь и не двигайтесь с места! — приказал им громкий голос, показавшийся ни мужским, ни женским.

Обе сестры мгновенно замерли на месте. Увидев это, черный силуэт выскользнул из бойницы и принял неопределенную форму человека-тени. Страж выступил вперед, загородив им дорогу, и грозно спросил:

— Вы принесли обсидиан?

— Нет, его привезут позже, — поспешно ответила Раин, взяв на себя инициативу ведения переговоров. — В данный момент у нас есть для вас только один подарок, чтобы продемонстрировать нашу добрую волю. Надеемся, что вы ответите нам тем же.

— И что это за подарок? — поинтересовалась тень без всякого энтузиазма.

— Мы принести вам новости относительно Умбры и обсидиановых рудников семьи Любаров, — ответила Раин.

Готовясь к переговорам с тенями, Садира пересказала сестре все то, что слышала от Рикуса и Эрстала об отношениях между Маэтаном из семьи Любаров и Умброй, о башне Пристан и населявших ее тенях. Услышав о караванах с обсидианом, которые семья Любаров посылала в оплату услуг, оказываемых ей Умброй, Раин заявила, что ей не составит особых проблем получить от теней то, что она хочет.

Когда тень не проявила к рассказу колдуньи ожидаемого интереса. Раин добавила:

— Мы думали, что вас это заинтересует. Ведь вы хотите получить караван обсидиана?

Это предложение имело немного больший успех.

— Мы согласны выслушать то, что вы собираетесь нам сказать, — ответила тень. Она заскользила в сторону и исчезла в бойнице.

— Только после тебя, — произнесла Раин, делая знак Садире идти первой.

Колдунья шагнула вперед и, пройдя мимо того, что осталось от решетки, подошла к узкой внешней лестнице и начала подниматься на башню. Оказалось, что им следует быть еще более осторожными и осмотрительными при подъеме в башню. Хотя каждая ступенька была высотой всего сантиметров пятнадцать, ее ширина не превышала длину ступни Садиры. Положение осложнялось еще и тем, что местами ступеньки оказались настолько истерты, что лестница больше напоминала пандус, покрытый толстым слоем тысячелетней пыли и песка.

Поэтому все время приходилось быть настороже и внимательно смотреть под ноги, чтобы найти прочную опору и сделать следующий шаг. Садире было бы гораздо легче взобраться по склону песчаного холма, даже при том условии, что песок часто предательски съезжал бы вниз и приходилось бы раз за разом возобновлять попытку.

— Будь как можно осторожнее, — предупредила Садира сестру. — После того как мы забрались в такую даль, было бы глупо покалечиться здесь.

— Эльфы не бегают вприпрыжку по лестницам, — ответила Раин.

Садира повернулась и, делая каждый шаг с максимальной осторожностью, начала подъем. Сделав несколько шагов, она не утерпела и задала сестре беспокоящий ее вопрос:

— Тебе не кажется, что ты слишком много им наобещала?

— А что такого я им посулила? — недоуменно спросила Раин.

— Полагаю, ничего особенного. Но меня беспокоит другое. Я имею в виду то, что ты подразумевала, — сказала Садира. — Когда они узнают, что мы не можем послать им караван с обсидианом, они придут в ярость. И в каком положении мы тогда окажемся?

— Они заинтересуются, а это именно то, что нам нужно, — ответила Раин.

— Мы можем вообще не давать им обсидиан, зато выясним, что еще они хотят.

Садира покачала головой.

— Я надеюсь только на то, что они редко общаются с эльфами, пробормотала она.

Они продолжили свой бесконечный подъем, делая каждый шаг с максимальной осторожностью. Скоро у Садиры заболели ноги. Она почувствовала резкую мышечную боль в бедрах, перешедшую в сильное жжение. Но на этом дело не закончилось. Ей все время приходилось идти на цыпочках. Поэтому у нее начало судорогой сводить ноги, и пришлось периодически останавливаться и отдыхать.

Во время этих непродолжительных остановок Садира не только отдыхала, но и пользовалась случаем, чтобы осмотреть окрестности башни. Колдунья так и не увидела ни одного песчаного холма или участка бесплодной земли. Куда бы ни обращался ее взгляд, он всюду натыкался на тот или иной оттенок зеленого цвета: серебристо-зеленый цвет кустов и серебряной травы, коричневато-зеленый пояс деревьев ближе к башне и, наконец, голубовато-зеленое кольцо саламандровых деревьев в непосредственной близости от башни. Возможность полюбоваться открывающейся с башни великолепной зеленой панорамой, безусловно, стоила усилий, затраченных на подъем на башню, каким бы трудным он ни был.

Во время одной из коротких остановок Садира поинтересовалась у Раин, не заметила ли та следов Джоджекта. Раин отрицательно покачала головой.

— Я видела внизу множество самых разнообразных существ, но ни одно из них, насколько я могу судить, не следует по нашим следам. — С этими словами она сделала знак Садире продолжить подъем. — Нам надо двигаться дальше. Чем меньше мы будем забивать свои головы разными мыслями, тем нам же будет лучше, — заметила она.

Оставшуюся часть пути они одолели без остановок и вскоре добрались до верхушки башни. Лестница привела их на стену небольшого бастиона, построенную из гипса и облицованную плиткой из какого-то белого камня.

Прямо от распахнутых настежь ворот бастиона начиналась широкая дорожка из известняковых плит, которая доходила до огромного бассейна, заполненного сверкающей на солнце голубой водой. Она пересекала его и упиралась в башенку, поднимавшуюся вверх прямо из воды. Стены ее были облицованы белым ониксом, а сама она была увенчана хрустальным куполом, переливавшимся розовым цветом в ярких лучах багрового солнца.

Пройдя в ворота бастиона, Садира и Раин направились по дорожке к бассейну. Они беспрепятственно подошли к нему и, немного поколебавшись, встали на колени и наклонились над водой. Но, несмотря на давно мучившую их жажду, сестры не решились напиться из бассейна. Их отпугнул скверный запах, исходивший от воды. Внимательно присмотревшись, они увидели, что весь бассейн густо зарос каким-то травянистым растением. В тех местах, где еще было видно дно, они могли видеть потрескавшуюся кору. Ветви подводного растения своим внешним видом напоминали искривленные ветви вяза, за исключением того, что они светились десятком различных оттенков, начиная от ярко-розового и кончая ярко-зеленым.

Садира наклонилась, зачерпнула в горсть воды и, больше не обращая внимания на ее зловонный запах, поднесла ладонь ко рту. Когда же она попыталась проглотить вонючую солоноватую жидкость, ее организм взбунтовался, она почувствовала тошноту, и ей пришлось выплюнуть воду обратно в бассейн.

— Это вода не для питья, — неожиданно послышался голос одной из теней.

Сестры дружно обернулись и увидели около полутора десятков теней, стоявших позади них. Все черные силуэты приняли объемную форму и теперь горящими синими глазами уставились на сестер.

Когда Садира и Раин поднялись на ноги, вождь теней потребовал:

— А теперь расскажите нам все, что вам известно о судьбе Умбры.

— Сначала скажи нам, кто ты такой, — спросила в свою очередь Раин.

— Я — Кидар, исполняющий обязанности вождя на время отсутствия Умбры, ответила тень. — Я хочу знать все об Умбре.

— Сначала ты должен ответить на наш вопрос, — решительно заявила Раин.

Кидар шагнул вперед и схватил Раин за горло. Черное пятно поползло вверх по ее подбородку и вниз к ее груди и плечам.

— Мы ничего не обязаны делать для вас, — гневно произнесла тень, выплевывая черный туман в лицо Раин.

— А я не обязана рассказывать тебе, что случилось с Умброй, бесстрашно заявила женщина-эльф.

— Это точно. Зато ты можешь умереть! — пояснила тень.

Чернота продолжала распространяться, постепенно поглощая лицо Раин.

Поняв наконец, что Кидар или не понимает, что значит торговаться, или не хочет заниматься этим, Садира приказала:

— Расскажи ему!

Но сестра, казалось, не слышала ее. Вместо того чтобы послушаться Садиру, она, видя, что чернота вот-вот поглотит ее голову и туловище, замахнулась кулаком на вождя теней. Но ее кулаки прошли сквозь его тело и тоже оказались поглощенными чернотой.

— Мы полагаем, что Умбра был уничтожен! — выпалила Садира. — А сейчас отпусти ее.

Кидар выпустил Раин, и чернота начала постепенно отступать, делая видимой ту часть ее тела, которую она прежде поглотила. Раин бессильно повалилась на дорожку, дрожа всем телом. Лицо ее было мертвенно-бледным, мало отличаясь по цвету от цвета известняковых плит, на которых она лежала.

Вождь теней подошел к Садире.

— А теперь, когда ты уже знаешь, кто здесь хозяин, ты можешь поподробнее рассказать о том, что приключилось с Умброй, — недобро улыбаясь, сказал он колдунье.

Садира, не отвечая, повернулась к сестре и внимательно посмотрела на нее. Потом снова повернулась к Кидару.

— Прежде чем мы продолжим наш разговор, позволь мне объяснить тебе кое-что, — сказала она. — Я и моя сестра прибыли сюда, потому что нуждаемся в вашей помощи. Если вы не поможете нам, мы умрем, прежде чем доберемся до ближайшего поселения. Так что ты можешь видеть, что твои угрозы ничего не значат для нас.

— Чернота не покажется вам таким уж приятным местом, — злобно прошипел Кидар.

— Мне кажется, что она мне понравится больше, чем жизнь в ваших краях.

Ведь я могу провести остаток жизни, ползая слизняком в лесу, хладнокровно ответила Садира. Тень не стала возражать, и колдунья продолжила:

— Вам надо решить — помочь нам или отказать в помощи. То же самое я могу сказать и о нас. Мы можем рассказать вам все, что знаем о судьбе Умбры и обсидиане, но мы можем и отказаться это сделать.

— В последнем случае вас ждет смерть…

— Наше нынешнее положение в любом случае обрекает нас на смерть, прибавила Раин, постепенно обретая контроль над своим телом.

Видя, что Кидар не пытается больше угрожать им, Садира продолжала:

— Я предлагаю вам заключить следующую сделку: мы расскажем вам, что вы хотите, а вы снабдите нас тем, что нужно нам.

— Так дело не пойдет, — возмутилась Раин. Она вскочила на ноги. Откуда мы знаем, что они не откажутся от своих обещаний?

— А откуда они знают, что мы говорим правду? — возразила Садира. — В этом вопросе мы должны доверять друг другу.

— Расскажите, что вы, собственно, хотите, — попросил Кидар.

— Мне нужна власть, — ответила Раин. — Я прошу вас использовать волшебные силы башни для того, чтобы сделать меня могущественной. Я хочу стать настоящим вождем своего клана.

Кидар кивнул.

— Хорошо, ты получишь власть. Но ее уровень будет зависеть от ценности того, что ты нам сообщишь, — ответил он. Затем вождь теней вопросительно взглянул на Садиру:

— А что хочешь ты?

Садира колебалась, говорить правду или нет, так как не была уверена в том, какова будет реакция теней на ее просьбу. Вспоминая о первоначальном нежелании Лианиуса помочь ей найти способ бросить вызов могуществу Дракона, она подумала о том, что ей следует не спешить, пока она не узнает получше, что представляют из себя сами тени. К сожалению, из того, с чем она столкнулась до сих пор, следовало, что терпение не является их главной добродетелью.

Опасаясь, что только ухудшит Положение, если будет выглядеть скромной и стеснительной, Садира тяжело вздохнула и проговорила:

— Я хочу остановить Дракона. Пусть он больше не убивает людей.

Кидар пододвинулся к колдунье, не сводя с нее своих горящих синих глаз.

— Ты, конечно, всерьез не думаешь, что мы можем выполнить твою просьбу?

— А я и не прошу сделать это для меня, но я знаю, что в вашей башне есть что-то, что могло бы помочь мне сделать это самой, — уверенно ответила Садира. — Другими словами, не будь этого, царь Титхиан и принц Джоджект не стали бы прилагать такие усилия, чтобы помешать мне явиться сюда.

Ее слова, по-видимому, удовлетворили вождя теней.

— Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы помочь тебе, — сказал он. А теперь рассказывай нам об Умбре.

— Вы знаете что-нибудь о войне, которая разразилась между Тиром и Уриком? — спросила Садира, имея в виду вторжение урикийских войск, которое с таким трудом и с такими большими потерями удалось отразить Рикусу год назад. Когда тени утвердительно кивнули, Садира продолжила:

— Во время этой войны великий тирийский воин Рикус, бывший гладиатор, и Умбра несколько раз сходились в поединках, в которых так и не определялся победитель. Но во время последней схватки в древней заброшенной цитадели семьи Любаров Умбра получил ужасную рану…

— Этого не может быть, — прервал ее Кидар. — Никакое оружие не может ранить нас.

— У Рикуса был особый меч, — пояснила Садира. — Это был Меч Карда, клинок, которым…

— Борс из Эбе убил Карда, последнего из кемалокских царей, — закончил за нее вождь теней. — Этот меч принадлежал к числу немногих, с помощью которых могло быть совершено то, о чем ты говоришь. К сожалению, Меч Карда был потерян столетия назад. Как он оказался у Рикуса?

— Меч подарила ему группа карликов, — ответила Садира, подбодренная тем, что Кидар слышал о волшебном клинке. Она намеренно не стала вдаваться в дальнейшие подробности, чтобы сдержать обещание, данное ею Ниив и Келуму, не разглашать тайну древних сокровищ Кледа. — Рикус тоже был тяжело ранен во время этого поединка. Он потерял сознание еще до того, как увидел, что Умбры уже не было. Но участок каменного пола, на который тот упал, оставался темным и холодным, как ночь.

— Это значит, что Умбра действительно погиб, — с облегчением произнес Кидар. По его тону Садира догадалась, что ему нравится исполнять обязанности нового вождя клана теней. — Много веков наш клан обменивал услуги нашего вождя на обсидиан из рудников, принадлежащих семье Любаров.

— После того как Урик потерпел сокрушительное поражение в войне с Тиром, царь Урика Хаману уничтожил всю семью Любаров в наказание за неспособность Маэтана Любара принести ему победу над Тиром, — объявила Садира. — И если кто-нибудь из этой семьи случайно уцелел, то ныне он раб на рудниках, а не господин.

— Это многое объясняет, — задумчиво проговорил Кидар. — Ситуация складывается так, что нам придется искать новый источник поступления обсидиана, раз семья Любаров выбыла из игры.

— Тут мы, возможно, могли бы прийти к соглашению, — сказала Раин, выступая вперед.

Кидар повернулся к ней, уставившись своими синими глазами прямо ей в лицо.

— Я до сих пор не слышал, чтобы эльфы добывали обсидиан, — ядовито заметил вождь.

— Не будь уверен, — возмутилась Раин, оскорбленная таким нелепым, с ее точки зрения, заявлением. — Как только я стану вождем Бродяг Песков, мы сумеем украсть столько обсидиана, сколько вам нужно.

— Я очень сомневаюсь, что это когда-нибудь произойдет, — уверенно произнес Кидар.

— Ты просто недооцениваешь искусство клана Бродяг Песков, — стояла на своем Раин.

— Я-то как раз хорошо знаю им цену. Я вообще сомневаюсь, что какой-либо клан воров мог бы снабжать нас ежегодно сотней безупречных по качеству обсидиановых шаров, — ответил вождь. — Но самое главное: тебе никогда не бывать вождем своего клана.

— Что ты сказал? — недоуменно вскричала Раин.

— Я обещал предоставить тебе власть, но при этом поставил вполне определенное условие: все будет зависеть от того, что ты нам сообщишь, напомнил ей Кидар. — До сих пор ты не сообщила нам ничего. — Он повернулся и указал на Садиру:

— Весь разговор вела только она, и мы дадим ей то, что она просила. Тебе же мы не дадим ничего.

— Не пытайся обмануть меня! — предупредила Раин, протягивая руку над водой. — Клянусь, ты еще пожалеешь о своем решении.

Кидар громко рассмеялся.

— Твое колдовство безвредно для нас, — пояснил он.

— Может быть, это и так, но я все равно уничтожу ваш сад, — процедила Раин сквозь зубы.

Чтобы показать, что она не собирается бросать слова на ветер. Раин начала выкачивать из пруда жизненную энергию. Под ее рукой образовалось завихрение, и от воды к ее руке поднялась струя пара. Так как башня Пристан была построена из того же самого ноздреватого камня, из которого были стены, пол и потолок пещеры, так памятной ей по ее смертельной схватке с принцем Джоджектом, Садира знала, что камень этот не пропускает волшебную энергию и, следовательно, энергия, которую сейчас извлекала ее сестра, могла поступать только от растений, населявших бассейн. Учитывая скорость, с которой поступала энергия, Садира сделала вывод, что не пройдет и пятнадцати — двадцати секунд, как бассейн будет осквернен и вся растительность в нем погибнет.

— Раин, не делай этого! — возмущенно закричала Садира, бросаясь к сестре.

— Неужели ты и на самом деле думаешь, что они дадут тебе то, что ты хочешь? — в ярости проговорила Раин. — Они сталкивают нас с тобой лбами, и ты помогаешь им в этом!

— Даже если это и так, я не могу одобрить то, что ты сейчас делаешь, ответила Садира. Тем временем растения, находившиеся под рукой Раин, начали приобретать коричневый оттенок, и от пенящейся воды потянулся отвратительный запах гниения и разложения.

— Остановись! — закричал Кидар.

— А почему я должна остановиться? — с вызовом спросила Раин. — Мы ведь в любом случае обречены на смерть.

— Это к делу не относится, — произнесла Садира, не отводя глаз от коричневого пятна, расползавшегося по воде. — Я в последний раз прошу тебя остановиться.

— Ты можешь просить все…

Но ей не удалось закончить фразу. Возмущенная до глубины души Садира присела и, выставив ногу, резко повернулась, зацепив ногу сестры. Не ожидавшая нападения со стороны Садиры Раин удивленно вскрикнула и, потеряв равновесие, свалилась в бассейн. Оказавшись в коричневой воде, она стала громко звать на помощь. В тот же миг пять-шесть теней беззвучно скользнули в бассейн, не нарушив зеркальную поверхность воды, и плавно заскользили к барахтавшейся в коричневой воде Раин. Схватив ее за руки, тени потащили ее на глубину. По телу женщины постепенно распространялось черное пятно. Раин повернула голову в сторону Садиры и открыла рот, чтобы закричать… Больше ее Садира не видела.

Потрясенная тем, что произошло, Садира угрюмо уставилась на воду, не имея сил даже встать. Однако она не чувствовала себя виновной в смерти сестры, которая в припадке ярости собиралась осквернить бассейн и погубить сад. Сама Садира поняла еще в Ниобенэе, что ничто, даже предательство со стороны теней, не оправдывает уничтожение плодородной почвы. Пытаясь отомстить теням сегодня, ее сестра была готова обречь бессчетное количество будущих поколений на жалкое существование.

Вся уйдя в печальные размышления о судьбе своей сестры и будущих поколений, колдунья не заметила, как к ней подошел вождь теней. От мрачных мыслей ее отвлекло прикосновение его ледяной руки.

— Пошли, нам надо поторапливаться, — тихо проговорил он.

— Почему? Так ты можешь предать и меня? — резко спросила Садира.

— Мы не предавали женщину-эльфа, — ответил Кидар. — Мы просто в точности выполнили наше обещание…

— Вместо того чтобы учитывать его суть, — прервала его колдунья. Она встала и взглянула прямо в горящие синие угольки-глаза тени. — Разве вам было так уж трудно дать ей то, что она просила?

— Нет, не трудно. Но в таком случае мы не смогли бы дать тебе то, что хотела ты, — ответил Кидар. — Может быть, это устроило бы тебя больше?

— По крайней мере, у меня была бы причина доверять вам, — ответила Садира, увиливая от прямого ответа на каверзный вопрос.

— Доверяешь ты нам или нет, не имеет сейчас никакого значения, ответила тень. — А теперь пошли. Нам надо спешить, или ты превратишься в неразумное, бессловесное существо и сбежишь, прежде чем мы сумеем тебе помочь.

Тень указала на известняковую плиту, на которую опустилось колено Садиры перед тем, как она сбила с ног Раин. На плите виднелось едва видимое пятнышко крови. Садира поспешно опустила глаза и увидела, что слегка поцарапала коленную чашечку. По краям ссадины уже появились желтые чешуйки.

Кидар повел ее по мостику к башенке, находившейся в центре бассейна. По дороге Садира задала ему вопрос, давно вертевшийся у нее на языке:

— Почему вы помогаете мне? Вам же было бы проще простого найти подходящий предлог и поступить со мной точно так же, как вы поступили с Раин.

— Я уже говорил тебе, что мы выполняем свои обещания буквально, настойчиво повторила тень, хотя по ее тону можно было понять, что она что-то недоговаривает, по крайней мере, говорит не всю правду.

Садира остановилась, ошеломленная мыслью, которая неожиданно пришла ей в голову.

— Тут что-то не так, — задумчиво произнесла она, ни к кому не обращаясь. Ей пришлось стиснуть зубы, когда болезненная судорога неожиданно свела мышцы ее оцарапанной ноги. — У вас должна быть причина, и причина основательная, чтобы стремиться помочь мне бросить вызов Дракону.

— Какое тебе до этого дело? — резко спросил Кидар. — Мы готовы помочь тебе. Только это и должно иметь для тебя значение. А мотивы наших поступков мы предпочли бы держать при себе.

— Если вы хотите, чтобы у меня был хотя бы какой-то шанс противостоять Дракону, я должна знать все о нем и об этом месте, — ответила Садира. — В противном случае вы можете дать мне умереть прямо здесь.

— Я полагаю, что могу рассказать тебе обо всем этом. Это не принесет нам вреда, а может быть, даже и поможет, — согласился Кидар, делая шаг по направлению к башенке. — Ты показала себя с самой лучшей стороны, проявила свои самые лучшие качества, иначе ты никогда бы не добралась сюда. Ты оказалась сильной, волевой, находчивой, предприимчивой, не боялась риска и боли, страданий и лишений. И ты оказалась здесь, не прибегая ни к чьей помощи. Все это, вместе взятое, может послужить хорошей основой для достижения той исключительно трудной и опасной цели, которую ты поставила перед собой.