16. ДИКИЙ КРАЙ

— Моя собственная дочь! — завопил Фенеон. — И как только ты могла пойти на это?

Садира стояла на верху Расколотого камня, глядя сквозь зеленовато-коричневую дымку на багровый диск восходящего солнца. Руки ее были связаны за спиной. Рядом с ней стоял Хайар с обнаженным мечом, а Фенеон ходил взад-вперед перед ней. Все остальные члены клана Бродяг Песков собрались вокруг камня, наблюдая в угрюмом молчании за происходящим.

— Я должна добраться до башни Пристан, — сказала Садира, отвечая на вопрос отца.

— Ну конечно, все дело в башне! — закричал вождь. — Проклятой башне, в которой зарождаются и размножаются новые расы! И кто только может убедить тебя, что ты не найдешь там ничего, что позволило бы тебе бросить вызов Дракону? — Он презрительно покачал головой, затем указал на Магнуса. Даже если бы тебе невообразимо повезло и ты нашла бы это средство, смогла бы ты жить, став, например, такой, как он?

— Это уже не твоя забота, — ответила Садира. — Тебя же касается только то — или, скорее, должно касаться, — что я спасла тебя от рабства в обмен на обещание показать мне дорогу к башне Пристан.

— И когда тебе показалось, что Фенеон не горит желанием выполнить обещание, ты вступила в сговор с Раин, чтобы сделать ее вождем, подытожил Хайар.

Когда Садира ничего не ответила на обвинение, выдвинутое против нее Хайаром, Фенеон остановился перед ней.

— Так и было на самом деле? — спросил вождь, глядя ей прямо в глаза.

— У меня нет желания посвящать тебя во что бы то ни было, — резко ответила Садира, отворачиваясь от него.

Взбешенный вождь взял девушку за подбородок и повернул ее голову, чтобы видеть лицо.

— Расскажи честно, что произошло, — и тебе удастся дожить до посещения башни Пристан, — потребовал вождь. — Тебе помогала Раин, не так ли?

Садира снова ничего не ответила, и Фенеон, выйдя из себя, толкнул ее.

Колдунья упала, но не произнесла ни звука.

— Я так и думал, — сердито проговорил вождь, поворачиваясь к другой своей дочери. — Как ты могла? Садира для нас посторонняя, но ты-то настоящая Бродяга Песков.

Раин отрицательно покачала головой.

— Отец, я не делала… — начала было она оправдываться.

— Раин, нет смысла лгать, — прервала ее Садира, пытаясь подняться на ноги. — Наш отец отнюдь не дурак. Он сам сможет судить о том, что произошло. Если ты скажешь ему правду, может быть, это принесет хоть какую-то пользу всему клану.

Фенеон недоуменно взглянул на Садиру.

— Что ты мелешь? — только и нашелся он что сказать.

Садира посмотрела ему прямо в глаза.

— Ты сказал, что, если я все честно расскажу, я доживу до того момента, когда увижу башню Пристан. Я хочу теперь получить и от тебя честный ответ.

Сдержишь ли ты свое обещание или все окажется твоей обычной трепотней? невозмутимо спросила колдунья.

— Я обещаю сдержать слово, хотя ты пожалеешь об этом, — ответил вождь.

— Теперь я жду правдивого рассказа обо всем, что произошло.

Садира кивнула.

— Правда состоит в том, что ты больше не заслуживаешь того, чтобы оставаться вождем. Ты отнимаешь, а то и просто крадешь у членов клана то, что они зарабатывают. Ты относишься к своим воинам, как к рабам. Ты разрешаешь споры и конфликты между ними, принимая за это взятки. Именно поэтому Раин и попросила меня отравить тебя. Между прочим, это была ее идея, а не моя. Рано или поздно кто-нибудь еще попытается сделать то же самое, что сделали мы. Исходя из интересов Бродяг Песков, я могу лишь пожелать им успеха, — пояснила она.

Фенеон внимательно выслушал ее. По его лицу нельзя было судить о том, какие чувства обуревали его в этот момент. Помолчав секунду-другую, он повернулся к Раин и спокойно спросил:

— Она сказала правду?

Раин бросила быстрый взгляд на сестру и начала было отрицательно качать головой, но тут Магнус шагнул вперед и остановился прямо перед ней со словами:

— Садира абсолютно права. Нет смысла отрицать это. — Он посмотрел на вождя, затем добавил:

— Ты вырастил меня в своем клане, но я тоже действовал с ними заодно.

Фенеон на мгновение закрыл глаза. Когда он снова открыл их, то выглядел невероятно постаревшим и усталым.

— Возможно, были времена, когда я правил кланом гораздо лучше, медленно произнес он. — Но даже это не может оправдать то, что вы совершили. По нашим законам я должен сейчас убить всех вас. Устроив заговор против вождя, вы заслужили смерть.

— Я требую этого! — закричал Хайар, потрясая мечом. — Теперь совершенно ясно, что случилось с Гейфалом. Он увидел их, когда они покидали квартал уличных певцов и музыкантов. Им было важно, чтобы никто не знал о том, что они были там. Поэтому они и убили моего брата. Если ты сам не свершишь правосудие, я возьму дело в свои руки.

Фенеон с нескрываемым презрением посмотрел на сына, размахивающего мечом.

— Ты что, не слышал мое обещание, данное Садире, что она доживет до того момента, когда увидит башню Пристан? — зловеще спросил он.

— Но мой брат должен быть отмщен! — возразил Хайар.

— Вложи меч в ножны, иначе я подумаю, что ты собираешься напасть на меня, — сердито произнес Фенеон, делая шаг в сторону Хайара.

Гнев юноши мгновенно испарился, когда он посмотрел в серо-жемчужные глаза отца. Было видно, что его охватило явное беспокойство. Хотя он был вооружен, а отец безоружен, его совершенно не привлекала мысль посоревноваться в боевом искусстве с отцом. Хайар выполнил приказ отца и вложил меч в ножны. Не поднимая глаз от земли, он снова забубнил:

— Я требую…

— Здесь у тебя нет прав требовать чего-либо, — гаркнул Фенеон. — Если бы у тебя было мужество, присущее Раин, ты был бы вождем, и Гейфал остался бы в живых. — Он отвернулся от сына и оглядел членов клана, собравшихся внизу. — Но я все еще ваш вождь и буду им до тех пор, пока не появится кто-то, кто будет достаточно силен, чтобы занять мое место. И вам придется мириться с этим.

Когда никто не выступил с возражениями, Фенеон обратился к Магнусу и Раин.

— В отношении вас двоих я буду милосерден и предоставлю вам возможность выбора, — сказал вождь. — Вы можете или умереть немедленно, или присоединиться к Садире, которая отправляется к башне Пристан.

Переглянувшись с Магнусом, Раин повернулась к отцу.

— Мы, конечно, выбираем поход к башне, — ответила она.

Фенеон насмешливо выгнул брови, имитируя большое сожаление.

— Если бы вы проявили больше мужества и выбрали смерть, вы бы испытали гораздо меньше страданий, — произнес он. Он жестом приказал им подняться на камень. Когда они сделали это, вождь указал своим длинным пальцем на то место, где Хайар бросил пожитки Садиры. — Оставьте там же свои заплечные мешки, оружие и бурдюки для воды. Вы покинете клан в том же виде, в котором пришли в него. Единственное исключение — оставьте себе одежду, которая сейчас на вас.

***

Садира и два ее спутника стояли на коленях на краю серебристо-зеленой пустоши, заросшей густой травой и мелким кустарником. Пустошь протянулась, насколько хватало глаз, вплоть до самого горизонта. Нигде не было видно ни клочка бесплодной земли или выхода на поверхность горных пород. На горизонте виднелась остроконечная белая скала, но до нее было так далеко, что она то и дело исчезала в послеполуденной дымке.

Хотя скала могла быть только башней Пристан, трое спутников, казалось, не отдавали себе в этом отчета. Все их внимание было сосредоточено на том, что происходило гораздо ближе к тому месту, где они находились. Вскоре после того, как они оказались на краю пустоши, перед ними прошло стадо диких эрдлу.

Это были громадные, полностью лишенные оперения птицы ростом с эльфа и размером с канка. Вели они себя совершенно естественно, по-видимому не подозревая о том, что за ними наблюдают. Они кормились, передвигаясь большими равными скачками. Их змеевидные шеи вертелись в разные стороны.

Клювы маленьких круглых головок срывали белые цветки и листья растений.

Время от времени какой-нибудь эрдлу начинал возбужденно клекотать и раскапывать землю мощными ногами. Затем он восторженно хлопал недоразвитыми крыльями, держа извивающуюся змею в клиновидном клюве.

Высоко над ними парило, используя ветерок и воздушные потоки, странное колоколообразное существо огромных размеров со студенистым телом, оболочка которого была покрыта слизью. В поперечнике оно достигало более десяти метров. У него не было ни крыльев, ни ног, десятки усиков, похожих на щупальца, свисали с ободка, видневшегося в его нижней части и, по-видимому, заменявшего ему рот. Внутри прозрачного тела располагались голубого цвета органы, пульсировавшие с разными интервалами. Время от времени существо оставляло за собой светящуюся полосу ярко-желтого выброса.

— Опять появился флатер! — предупреждающе закричала Садира, не отрывая взгляда своих светлых глаз от невиданного ею прежде летающего существа. В руке колдунья держала осколок кварца, который подобрала по дороге, когда они пересекали пустыню. Во всем теле она ощущала покалывание от избытка волшебной энергии, накапливать которую она закончила незадолго до неожиданного появления диковинного существа.

— Оно, должно быть, выслеживает нас, — пробормотал Магнус.

— На случай, если ты ничего не заметил, скажу, что последние полтора дня мы все время двигались против ветра, — возразила Раин. — Кроме того, как оно могло преследовать нас, даже если бы и хотело, не имея ни крыльев, ни ног? Оно может продвигаться только тогда, когда дует ветер.

— Ветер дует всегда и везде, — пояснил Магнус. — Вы будете сильно удивлены, когда узнаете о том, какие возможности открываются перед теми, кому доступны его секреты.

Пока Певец Ветров просвещал своих спутниц, произошло нечто неожиданное.

Бесшумно парившее над стадом эрдлу существо опустилось пониже и выпустило из недр средней части своего тела четыре голубые эластичные пленочные ленты, по-видимому заменявшие ему щупальца или руки. Ленты мгновенно обвились вокруг одной из птиц. Захваченный врасплох эрдлу пронзительно заклекотал от испуга и рванулся в сторону, потащив за собой по воздуху и флатер. Остальные птицы в панике кинулись в разные стороны, бросив на произвол судьбы своего попавшего в беду сородича.

В тот же миг Раин оказалась на ногах. Теперь им больше не было смысла отсиживаться в засаде.

— Давай, Садира! — закричала она, бросаясь вслед за птицами. — Мы не должны упустить их! Теперь дело за тобой!

Садира направила руку с зажатым в пальцах осколком кварца на самую крупную птицу и произнесла заклинание. Полупрозрачная молния ударила из ее руки и поразила птицу. Во все стороны брызнули осколки ее коричневой чешуи. Заклохтав от неожиданности и боли, эрдлу сделал еще несколько шагов и рухнул на землю. Раин кинулась к нему и, поставив ногу ему на горло, рукой рванула вверх его голову, чтобы сломать шею.

— Отличная работа, — радостно закричала она, поворачиваясь к сестре. Ты надолго обеспечила нас мясом. Нам больше не придется голодать.

Но Садира пропустила мимо ушей ее слова. Все ее внимание было поглощено тем, что происходило впереди. Флатер оторвал свою добычу от земли и начал втягивать ее в свои пульсирующие голубые внутренности. Эрдлу отчаянно сопротивлялся, колотя своими мощными ногами и клювом по лентам, сжимавшим его тело, но ему так и не удалось оторвать даже кусочка ни от одной из них.

Огромная птица прекратила сопротивление лишь тогда, когда флатер подтянул ее к коротким усикам-щупальцам, окружавшим ободок на нижней части его тела. Когда прозрачные усики коснулись тела эрдлу, голова его упала набок, а ноги прекратили бить по воздуху. Пронзительно закричав в последний раз, он испустил дух. Флатер не спеша втянул его внутрь своего студенистого тела, и эрдлу стал не больше чем темной тенью в спутанном голубом клубке внутренностей своего убийцы.

С трудом подавив нервную дрожь, вызванную увиденным, Садира заметила:

— Не забудьте напомнить мне, чтобы я сбила его, когда он появится над моей головой.

— Какими мы оказались умницами, сумев избежать его нападения, согласился с ней Магнус. — Тем не менее мне хотелось бы получше рассмотреть его. Думаю, что сейчас, пока этот ублюдок переваривает добычу, он совсем не опасен. К тому же я могу многое узнать от существа, которое живет в такой гармонии с ветром.

Его рассуждения были внезапно прерваны тревожным возгласом Раин:

— Садира, подойди сюда. Мне нужна твоя помощь!

Колдунья направилась к сестре, отодвигая рукой в сторону ветки ариземы и юкки и высокие стебли ваточника и молочая. Травяной ковер был настолько густым, что ее ноги просто утопали в нем и под ним совершенно не было видно земли.

Подойдя к сестре, Садира поняла причину ее беспокойства. Часть чешуек вокруг почерневшей раны в боку эрдлу начала превращаться в пушистые перья, в то время как другие соединились вместе, образовав нечто вроде кусочков шишковатой, бугристой шкуры, подобной шкуре Магнуса. В том месте, где была сломана шея птицы, под желтой чешуей образовалась неровная шишка. Раин оторвала одну из огромных костей птицы, чтобы использовать ее в качестве ножа, и почти тут же в образовавшейся ране появился росток серого пальца.

Во время своих долгих бесед с дочерью Фенеон не раз возвращался к теме, связанной с теми опасностями, которые будут подстерегать ее во время посещения башни Пристан. Много раз он предупреждал ее о последствиях любой, даже самой незначительной раны, о тех изменениях, которые происходят в организме раненого человека, животного, пресмыкающегося или птицы. Поэтому, в отличие от Раин, Садира была в какой-то степени подготовлена к тому, что она сейчас увидела. Она не ожидала, что трансформация начнется и произойдет так быстро и примет такие отвратительные формы.

Совсем не расположенная продлевать еще на неопределенное время те тяготы и страдания, которые они испытали за три дня скитаний по диким пустынным местам, колдунья решила, что ей не следует быть слишком уж разборчивой, и встала на колени рядом с сестрой. Изгнанные из клана Бродяг Песков без оружия, пищи и воды, трое скитальцев едва выжили. За эти дни они поели лишь однажды, поровну разделив единственную ящерицу, которую Магнус сумел извлечь из-под валуна. Они выкапывали всевозможные корни и клубни растений, затем разминали их, выдавливая по несколько капель горького сока из образовавшейся кашицы.

Поэтому, когда Раин объяснила ей, что один-единственный эрдлу сможет снабдить их всем необходимым им: оружием, бурдюками для воды, не говоря уже об огромном количестве мяса, Садира с готовностью согласилась задержаться и убить одну такую птицу. И теперь, когда она сделала это, волшебные силы башни Пристан угрожали отнять у нее добычу.

— Что мне необходимо сделать? — спросила Садира.

Раин с помощью когтя отрезала еще один коготь, который вручила Садире.

Кончик еще одного пальца тут же высунулся из свежей раны.

— Нам очень нужны когти, кости и сухожилия ног, а также клюв, желудок и самые прочные чешуйки, то есть практически все, что удастся отрезать или оторвать, — пояснила Раин. — Но будь крайне осторожна. Если ты поранишься…

Она не докончила фразу и указала на крошечную руку, которая только что высунулась из-под одной чешуйки.

— Наверно, нам следовало бы поручить эту работу Магнусу, — задумчиво предложила Садира. — Его шкура намного толще и прочнее нашей кожи.

Раин отрицательно покачала головой.

— Он никогда бы не справился с этой работой вовремя, так как у него слишком толстые пальцы, — ответила она. — Поэтому пусть уж лучше он наблюдает за флатером, обеспечивая нашу с тобой безопасность.

Она с тревогой посмотрела на пару острых как бритва клыков, которые прямо на ее глазах выросли изо рта птицы, затем замолчала, сосредоточив все свое внимание на разделке добычи. За несколько минут у сестер набралась целая куча трофеев, которые не претерпели никаких изменений и не превратились во что-нибудь иное: пара длинных трубчатых костей ног, куски чешуи, сухожилия и немного мяса.

Раин бросила поверх кучи желудок эрдлу.

— Это будет наш бурдюк для воды, — сказала она, окидывая взглядом пустошь. — При условии, конечно, что мы сумеем найти, чем его заполнить.

— Раин, у меня есть к тебе серьезный разговор. Если это место является таким опасным, как об этом не раз рассказывал мне Фенеон, то мне представляется вполне возможным, что не все из нас доберутся до башни, обратилась колдунья к сестре. — Если ты и Магнус не хотите идти со мной…

— Мы пойдем, — перебила ее Раин. — Я с такими трудностями добралась сюда совсем не для того, чтобы вернуться назад с пустыми руками.

— Тогда ты, может быть, объяснишь мне, что ты задумала? — спросила Садира. — Я, как известно, делаю это ради населения Тира, но для тебя все это — пустой звук.

— Ты очень надеешься найти в башне Пристан какое-либо средство бросить вызов Дракону, не так ли? — ответила вопросом на вопрос Раин, избегая этим прямого ответа на вопрос, заданный Садирой.

Колдунья пожала плечами.

— Я понятия не имею, что я там найду. Пока я могу твердо утверждать только одно: Джоджект идет на все, лишь бы помешать мне добраться туда и что-то там найти, — пояснила она.

— Идет? Так ты полагаешь, что он все еще жив? — удивленно спросила Раин, копаясь в груде птичьих останков. — Но ведь Хайар мне сказал, что ты столкнула его с выступа в бездну.

— Так и было на самом деле, но я не думаю, что он долетел до дна пропасти, — задумчиво ответила колдунья. — И даже если так и случилось, это вовсе не значит, что он разбился насмерть. В общем, я не уверена, что он умер.

— Интересно, что же там такое? — задумчиво произнесла Раин, отрывая длинное сухожилие от одной из костей ноги.

— Быть может, те, кто побывал в башне, превращаются во что-то ужасное, — добавила Садира. — Фенеон упомянул об одной очень интересной вещи перед тем, как изгнать нас. Если это действительно то самое место, где зарождаются новые расы, то кто посмеет утверждать, что колдовство нельзя использовать для того, чтобы дать мне то, что я ищу? Возможно, именно из-за этого Джоджект и превратился в получеловека-полусилопа.

Раин бросила взгляд на обезображенные останки эрдлу.

— Мне почему-то кажется, что колдовство башни вряд ли можно как-то контролировать, — проговорила она.

— Может быть, в башне и нет, но я была однажды свидетельницей того, как один человек проходил через подобные изменения, — пояснила колдунья. Когда мы убили Калака, он как раз превращался в дракона. Я думаю, что, если бы не мы, ему это удалось бы сделать.

— И ты полагаешь, что нечто подобное может происходить в башне Пристан?

— с надеждой в голосе спросила Раин.

Садира пожала плечами.

— Мне довелось узнать, что настоящий Дракон родился именно там, ответила она. — Из того, чему мы были до сих пор свидетелями, следует, что это так и было. Что касается меня, то я в этом абсолютно уверена.

— Поэтому-то я и нахожусь сейчас рядом с тобой, — продолжила Раин. Если подобное возможно, тогда и я отыщу в башне то, что мне позарез нужно.

Садира с удивлением посмотрела на сестру.

— И что же тебе нужно? — поинтересовалась она.

— Средство, с помощью которого я смогу устранить Фенеона и стать вождем клана Бродяг Песков, — ответила Раин, с тоской глядя в сторону запада, где далеко за горизонтом остался Расколотый камень.

— Бродяги Песков никогда не примут тебя обратно, — ответила Садира. Что бы мы с тобой ни нашли.

— Я бы на твоем месте не была столь категоричной. Эльфы всегда выделялись своей практичностью, — уверенно заявила Раин. — Они последуют за любым действительно сильным вождем, особенно если у них не будет выбора.

— Ты собираешься тиранить собственный клан! — ахнула Садира.

— Есть только одна вещь, которую я никогда в жизни не сделаю. Я не позволю своим детям вырасти без матери, — ответила Раин. — К ним будут относиться нисколько не лучше, чем к рабам, если они будут расти в другой семье.

— Но Мередид этого никогда не допустит, — возразила Садира. — После всего того, что ты сделала для нее…

— Я прекрасно знаю, что Мередид уже давно забыла о том, что именно мое золото сделало ее ребенка свободным, — злобно процедила Раин. Она уселась на землю и, используя острый обломок кости в качестве иглы, начала зашивать дно желудка эрдлу.

Садира укоризненно покачала головой.

— Но ведь Мередид — твой друг, — продолжала она гнуть свою линию.

Раин громко рассмеялась.

— В основе дружбы всегда лежит взаимная выгода, — ответила она. — А сейчас, когда от меня ей никакого проку, она больше не друг мне. Она не будет заниматься моими детьми. И я ее не обвиняю в предательстве. Я бы точно так же отнеслась и к ее детям, попади она в то положение, в котором сейчас нахожусь я.

Над полем раздался нежный голос Магнуса. Садира повернулась в сторону и увидела Певца Ветров, застывшего метрах в ста от них. Он стоял прямо под парящим в воздухе флатером. Его черные глаза неотрывно смотрели на пульсирующее тело хищника. Уши Певца Ветров медленно поворачивались взад и вперед, как будто он прислушивался к каким-то звукам, которые колдунья была не в состоянии воспринимать. По его морде можно было судить, что он испытывает невообразимое блаженство.

— Что это делает Магнус? — с тревогой спросила Садира.

Летающий хищник опустил вниз свои лентообразные руки и позволил им раскачиваться на расстоянии нескольких метров от земли. Прозвенела нежная трель.

— Кажется, Магнус разговаривает с флатером, — ответила Раин, продолжая шитье. — Я бы оставила его в покое, иначе мы можем помешать ему и отпугнуть флатера.

Спустя несколько минут Раин оторвала нитку и отложила в сторону новый бурдюк для воды. Отрезав еще несколько сухожилий от ног птицы, Раин попросила Садиру сесть рядом с ней. Обе женщины занялись изготовлением оружия, привязывая острые как бритвы когти эрдлу к концам его костей.

Женщины уже почти закончили работу, когда Садира неожиданно заметила, что ее и Раин окружает более десятка детей, отдаленно напоминавших человеческие силуэты. У них были похожие на веревки конечности, змеевидные туловища и синие угольки там, где полагалось быть глазам. Колдунья оглянулась вокруг, пытаясь обнаружить живые существа, которые отбрасывали эти тени, но не увидела никого, даже тогда, когда подняла голову и обратила взор к небу.

Одна из теней протянула руку к желудку эрдлу, который Раин только что закончила зашивать, придав ему вид бурдюка. Когда пальцы тени коснулись бурдюка, он сразу же почернел и стал частью тени.

— Кто они? — недоуменно спросила Раин, тоже заметившая окружавшие их темные фигуры.

— Это призраки, — ответила Садира, вспоминая описание Умбры, сделанное в свое время Рикусом. Одновременно ей пришел на ум рассказ Эрстала о двух карликах, которые отправились к башне Пристан. Эти карлики использовали обсидиан для подкупа теней. — Я думаю, что они живут в башне.

Раин встала, по-видимому, ее не интересовало, откуда они взялись.

— Скажи им, чтобы они вернули бурдюк для воды! — приказала она, указывая своей самодельной пикой на темные силуэты.

— Каким образом? — спросила Садира.

Когда кольцо теней вокруг Раин начало сужаться, она прибегла к несложному колдовству в целях самозащиты. Луч света ударил в землю из ее руки. С его помощью она пыталась отгородиться от темных фигур, расположившихся у ее ног. Но ее усилия привели лишь к тому, что силуэты стали еще чернее и плотнее.

Одна из теней перестала беспокоить Раин. Ее тело начало уплотняться и принимать пространственную форму, после чего тень опустилась на колени.

Став трехмерной или, другими словами, объемной, тень поднялась с колен на ноги. Ростом она была с великана, возвышаясь над Раин подобно тому, как Раин возвышалась над Садирой.

— По какому праву вы охотитесь на наших землях? — требовательно спросила тень, у которой из открывшейся голубой щели, служившей, по всей видимости, ей ртом, клубился черный туман.

Вместо ответа Раин отступила назад, успев бросить при этом быстрый взгляд в сторону Магнуса. Когда она увидела, что Певец Ветров и летающий хищник все еще продолжают петь друг для друга, она громко позвала:

— Магнус, оставь флатер в покое и беги скорее сюда!

Когда тот, видимо не расслышав ее, продолжил увлеченно петь, тень обратила свой взор на землю, где расположились ее товарищи, и указала им рукой в направлении Певца Ветров. Несколько темных силуэтов сорвалось с места и ринулось в сторону Магнуса, скользя по траве подобно тому, как плавно скользит пловец по зеркальной поверхности водоема. Добравшись до Певца Ветров, они стали кружиться вокруг него в каком-то безумном хороводе. Через несколько мгновений они остановились, начали уплотняться и принимать объемную форму, после чего поднялись на ноги.

Пронзительная трель флатера внезапно оборвалась, и его ленты-руки молниеносно стрельнули вниз, чтобы схватить Магнуса. Певец Ветров тоже прекратил петь, закричав от невыносимой боли. Ленты сразу же начали втягиваться обратно, хотя хищник, вместо того чтобы поднять тяжелого Певца Ветров в воздух, наоборот, сам стал спускаться к нему. Тени, плотным кольцом окружавшие Магнуса, мгновенно растворились в воздухе, утратив свою трехмерность, и так же быстро устремились прочь от него, как и считанные мгновения назад окружили его.

Раин громко закричала от ужаса и со всех ног бросилась к Магнусу.

Садира тоже собралась было последовать за ней, но тут тень, которая до этого разговаривала с ее сестрой, неожиданно загородила ей дорогу.

— Вся дичь на этих землях принадлежит нам, — прошипел темный силуэт, хватая Садиру за кисть руки. Черное пятно стало медленно распространяться по ее руке, сопровождаясь болезненным онемением от холода. Колдунье показалось, что оно забирает все тепло из ее тела. — Как же вы собираетесь заплатить за свое преступление?

— Прости нас. Мы понятия не имели, что эти птицы принадлежат кому-то, проговорила Садира, вырывая руку. Но тень снова преградила ей дорогу, не давая пройти вперед. Садира указала рукой на груду мяса и костей эрдлу: Разве это выглядит так, как будто мы…

Ее прервал разнесшийся над пустошью громовой голос Магнуса, модулировавший одну и ту же басовую ноту. Звук был настолько глубоким и полнозвучным, что Садира на мгновение оглохла. Резонирующая вибрация была настолько сильной, что от нее затрещали суставы и задрожали мышцы живота.

Бросив взгляд через поле, Садира увидела, что ее сестра добежала до Магнуса и начала ожесточенно рубить ленты, опоясавшие Певца Ветров. Но все ее усилия не привели ни к чему, кроме того что она вся перепачкалась слизью. Магнус отшвырнул ее в сторону. Его голос зазвучал еще громче.

Через мгновение из пустыни налетел с диким ревом обжигающий вихрь, принесший с собой тучи раскаленного песка и камней. Он поглотил Певца Ветров и летающего хищника, по телу которого прокатилась серия волнообразных колебаний, перешедших затем в бешеную пляску его голубых внутренностей.

В следующее мгновение вихрь разорвал хищника на части, разбросав липкие куски его тела во все стороны. Самый большой кусок улетел далеко в сторону горизонта. Магнус закрыл рот и тяжело рухнул на землю, позволив вихрю сойти на нет так же быстро, как он и налетел.

Садира отскочила в сторону и, обойдя тень, находившуюся перед ней, рванулась к Магнусу, подбежав к нему почти одновременно с сестрой. Морда и руки Магнуса в тех местах, где их охватили ленты флатера, покраснели и воспалились. На одной ноге у него был виден большой рубец, который лопнул.

Из него стекала струйкой кровь.

— Магнус, начинай заживлять свою рану! — не своим голосом закричала Садира, отрывая кусок покрытой слизью ленты с его плеча.

Певец Ветров утвердительно кивнул и запел свою песню.

Но рубец не закрывался. Далее произошло совершенно неожиданное для Садиры и обоих эльфов. Из раны показался кончик коричневого корня. Садира выхватила у Раин ее самодельную пику и острым как бритва когтем эрдлу срезала его.

Магнус взвыл от боли, затем взял пику из руки колдуньи и отшвырнул ее далеко в сторону.

— Не надо! — закричал он. — Теперь он часть меня. Я чувствую, как он растет из моих костей.

Другой корень появился из раны. Все трое с нарастающим ужасом наблюдали за тем, как он становится все длиннее и толще, пока не достиг толщины кисти руки Садиры. Затем он неожиданно загнулся вниз и через какое-то время вонзился в землю. Раин и Садира, не договариваясь, схватились за корень и, не обращая внимания на вопли Магнуса, попытались вытащить его из земли. Но их ожидало горькое разочарование. Они едва не упали, когда проклятый корень внезапно нырнул в землю. Наконец, когда он достиг такой толщины, что они уже были не в состоянии даже обхватить его руками, сестры сдались.

— Нам надо попробовать что-нибудь еще, — печально сказала Садира. Может быть, нам его взорвать?

— Но это будет то же самое, что оторвать ногу, а может быть, и еще хуже, — ответил Магнус, стиснув зубы от адской боли.

— Тогда скажи, что бы ты хотел, чтобы мы сделали, — потребовала Раин, голос которой выдавал охватившее ее отчаяние.

— Мы могли бы дать метаморфозе обратный ход специально для вас, неожиданно прозвучал чей-то низкий голос, прервавший обсуждение.

Садира резко повернулась и увидела, что все тени обрели объемность и собрались вокруг них. Они находились на расстоянии нескольких метров, и взгляд их холодных синих глаз был обращен на корень, пригвоздивший Магнуса к земле.