Стараясь особо не спешить, чтоб не выглядеть смешной даже в собственных глазах, дошла до угла и только собралась припустить рысцой, как из магазина с бутылкой минеральной воды вышел мой водитель. Заметив меня, взмахнул рукой с зажатой в ней бутылкой, и крикнул:
      - Водички хотите? Холодненькая!
      Я счастливо засмеялась, испытывая огромное облегчение, что теперь не одна, и с излишней горячностью ответила:
      - Очень хочу.
      Минут пять мы стояли возле машины и пили воду, наконец, появился сияющий прораб и с ходу объявил:
      - Все в порядке. Взял баксы, зараза, и даже глазом не моргнул.
      Устроившись рядом с водителем, приказал:
      - Теперь ко мне. Это дело следует обмыть.
      Я начала вяло протестовать, доказывать, что нужно возвращаться домой, но мои спутники и слышать об этом ничего не хотели. В два голоса твердили, что подкрепиться перед обратной дорогой просто необходимо, что пускаться в такой длинный путь на пустой желудок есть проявление крайнего легкомыслия. Думаю, если б мне действительно хотелось немедленно уехать, я бы настояла на своем и ни в какие гости мы с моим спутником, естественно, не попали бы. Все дело было в том, что в глубине души я боялась покидать пределы поселка. Мне казалось, на дороге нас опять будет поджидать белый автомобиль и потому, не признаваясь даже себе, оттягивала момент расставания.
      Прораб оказался местным жителем и обитал в добротном кирпичном доме с верандой и несколькими такими же добротными теплицами. На пороге нас встретила его жена, видно, заранее предупрежденная о гостях и уже успевшая к нашему приезду накрыть на стол. Я опасалась, что мой водитель будет прикладываться к рюмке и даже приготовила суровую отповедь. Однако, он оказался разумным человеком, к бутылке даже не притронулся и все внимание уделил закускам. А вот мне, как я не отказывалась, пришлось пригубить рюмку за здоровье хозяев. После одного глотка стало весело и спокойно, в мыслях наступила легкость и остаток вечера я провела в благодушном согласии с собой и окружающим миром.
      Уезжали мы из Федоровского уже затемно. Последний раз поблагодарив добродушную хозяйку за вкусное угощение, я загрузилась на заднее сидение и блаженно закрыла глаза. После длинного дня, завершившегося обильным ужином с водочкой, чувствовала себя сонной и расслабленной. О белой машине вспомнила, только когда отъехали от поселка уже на значительное расстояние. Для очистки совести все же глянула в заднее стекло, увидела далеко позади две светящиеся фары, но чувства тревоги, как ни странно, не испытала. Видно, водка сделала свое дело, потому что я препокойно пристроила голову на спинку сидения, закрыла глаза и задремала.
      Глава 21
      Проснулась от того, что машина больше не двигалась. Разомкнув тяжелые веки, увидела, что стоим против моего дома и засмущалась. Получалось, я так напилась в гостях, что не заметила, как меня доставили домой.
      - Давно стоим? - хриплым спросонья голосом спросила я.
      - Только подъехали. - ответил водитель.
      Я торопливо поблагодарила его за поездку, выбралась из салона и на нетвердых от долгого сидения ногах заковыляла к крыльцу. Слышала, как за спиной заурчал мотор, раздался мягких шорох шин об асфальт, но не обернулась. Шел одиннадцатый час ночи и единственное, что меня в тот момент действительно интересовало, была моя собственная постель. Я сладко зевнула, сунула руку в карман легкого пиджачка и обнаружила, что ключа нет. Тут я вдруг сообразила, что и сумки со мной нет. В первый момент решила, что забыла её в Федоровском, но потом припомнила, что всю дорогу руки были свободны, а конверт с деньгами лежал в кармане. Получалось, что спеша к ожидавшей меня машине, я в торопях оставила свои вещи в офисе на столе. Ничего страшного в этом, конечно, не было, ценностей я в сумке не держала и она спокойно могла полежать эту ночь на работе. Беда заключалась в том, что теперь я не могла попасть в дом. Глухо застонав, опустилась на ступени и обхватила голову обеими руками. Перспектива ехать в центр города меня совсем не прельщала, но не сидеть же на пороге всю ночь. Поэтому, как не лень было, снова поднялась на ноги и побрела к калитке, попутно убеждая себя, что много времени это не займет и максимум через час я уже буду в кровати.
      Ждать автобуса в такой поздний час было делом напрасным. Он и днем не особо часто ходил, разумнее было тормознуть проезжающего частника и за десятку без проблем добраться до офиса. Так как наша улица совсем тихая и движения по ней практически нет, следовало переулками выйти на более оживленную Малую Коммунистическую и уже там пытаться поймать машину. Я ступила на мостовую, собираясь перейти на противоположную сторону, и вдруг улышала звук заработавшего мотора. В испуге дернула головой в сторону звука и в густой тени деревьев увидела белое пятно. Все давишние страхи, о которых я уже успела забыть, моментально вернулись и придали мне необыкновенные силы. С неожиданной для самой себя шустростью я в одно мгновение преодолела освещенное пространство и нырнула в ближайший проулок, ловко перемахнула через очень кстати вырытую канаву и во все лопатки припустила по темным улицам. Бежала не останавливаясь до тех пор, пока и собственный дом и проклятая машина не остались далеко позади. Взмыленная и запыхавшаяся вылетела прямо под колеса проезжающего "Москвича" и суетливо замахала обеими руками, умоляя остановиться. Как только водитель притормозил, рванула дверцу и буквально ввалилась в салон.
      - Что это Вы вытворяете? Так ведь и ручку оторвать можно! - недовольно проворчал хозяин транспортного средства.
      У меня хватило ума не вступать в пререкания и ограничиться коротким:
      - К Дворцу пионеров, пожалуйста!
      К моему облегчению, водитель согласно кивнул и без слов тронулся с места.
      В результате своих метаний по улицам, я существенно отклонилась от привычного маршрута и теперь машина подъезжала к офису с тыльной стороны.
      - Здесь одностороннее движение, объеду квартал и подвезу к центральному входу. - пояснил водитель, заметив, что я беспокойно завозилась на сидении.
      - Не нужно, там подальше есть ворота, остановите около них и я пройду задним двором. - успокоила его я.
      Эта улица, как и большинство в нашем городе, была узкой, густо обсаженной деревьями. Их кроны давали такую густую тень, что свет немногочисленных фонарей рассеять её был не в силах. Поэтому, можно считать чудом, что в этом полумраке я умудрилась разглядеть лежащее на тротуаре тело.
      - Эй, там человек. - тревожно вскрикнула я и нервно схватилась за водителя.
      - Алкаш домой шел, да силы не рассчитал. - отмахнулся тот.
      - Это не пьяница! Там женщина лежит. Ей должно быть стало плохо и она упала. Остановите, я пойду посмотрю.
      - Я, конечно, остановлюсь и Вы можете идти, куда хотите, только сначала расплатитесь. - проворчал он, но машину все же остановил.
      Я собралась сунуть ему десятку и тут вдруг сообразила, что денег-то у меня нет. Поэтому торопливо выпалила:
      - Подождите, не уезжайте. Может "Скорую" вызывать придется. - и , не дожидаясь возражениний, вывалилась из машины.
      Только, когда упала коленями на асфальт и низко склонилась над распластанным на земле человеческим телом, разглядела , что это наша Марина Ивановна. Она лежала на боку с закрытыми глазами и похоже не дышала.
      - Марина Ивановна, голубушка, что с Вами? - испуганно запричитала я в голос.
      В порыве, не соображая, что делаю, схватила её за плечо, но тут же опомнилась и отдернула руки.
      - Не трогайте. Она, похоже, мертвая. - услышала голос над головой.
      Это водитель "Москвича" не выдержал, и все-таки пришел следом. Услышав его слова, я испуганно вскрикнула и тоненько заскулила.
      - Нужно вызывать милицию. Поеду позвоню. - произнес мужчина и пошел к машине.
      - И "Скорую"-бросила я, не отрывая взгляда от лежащей женщины.
      Как он отъезжал, я не видела, потому что в этот момент Марина Ивановна вдруг разлепила губы и, с трудом выталкивая из себя слова, хрипло зашептала:
      - Желтый портфель...спросила....ошибка...
      - Марина Ивановна, миленькая, сейчас "Скорая" приедет. - залепетала я и осторожно взяла её за руку.
      Она неожиданно цепко сжала мои пальцы и снова, будто убеждая, невнятно зашептала:
      - Желтый портфель....ошибка...
      На этот порыв ушли все её силы и Марина Ивановна затихла. А я испугавшись, что она умерла, подхватилась и побежала к воротам.
      После всего случившегося было странно видеть охранника, спокойно сидящего на крыльце и безмятежно покуривающего сигарету. Его же мое неожиданное появление из темноты попросту ошарашило. Он никак не мог взять в толк, чего это я такая встрепанная и чего добиваюсь лично от него. Конец всему положил Николай, появившийся из кабинета с очками в руках и сердито спросивший:
      - Что тут за шум?
      - Коля, там Марину Ивановну убили! - закричала я, оставила в покое охранника и метнулась к нему.
      Николай вздрогнул и выпустил очки, они упали на каменный пол и разломились на две половинки.
      - Где? - выдохнул он.
      - Там, около забора. - закричала я.
      Николай резко оттолкнул меня в сторону и тяжело топоча бросился на задний двор. Я понеслась следом, от всей души надеясь, что зря испугала его и Марина Ивановна все же жива. Как и я несколько минут назад, он опустился на колени рядом с лежащей и осторожно заглянул ей в лицо. Она не подавала признаков жизни, но Николай тем не менее вскочил и побежал назад к воротам. Я, совсем потеряв голову, неизвестно зачем понеслась следом. Приятель подбежал к своей машине, открыл дверцу и по пояс влез в салон. Мне не было видно, что он там делает и я нетерпеливо подпрыгивала на месте, пытаясь заглянуть ему через плечо. Он покопался, не нашел того, что искал, вынырнул наружу и забежал с другой стороны машины. Теперь он рылся на заднем сидении и назад вылез с дорожной аптечкой в руках.
      - Зачем? - закричала я .
      - Может ещё жива. - на ходу бросил Николай и больше не обращая на меня внимания припустил на улицу.
      Около Марины Ивановны он рывком открыл аптечку и стал нервно перебирать его содержимое. Послышалось сначала зашуршание бумаги, потом позвякивания стекла и неожиданно в воздухе разлился резкий запах нашатыря. Николай сунул под нос Марине Ивановне пузырек, она хрипло вздохнула и натужно закашлялась.
      - Дышит. - еле слышно прошептал приятель.
      Меня так трясло от случившегося, что неожиданное возвращение к жизни ранее бездыханного тела стало шоком. Я покачнулась, стараясь сохранить равновесие, сделала шаг назад и наступила на валявшееся в траве полено. Нога подвернулась и я бы точно упала, если б не ухватилась за росшее рядом дерево. Нервы были настолько напряжены, что этого оказалось достаточно, чтобы я взорвалась и в приступе отчаянной злости со всей силы поддала носком туфли злосчасное полено.
      - Что там? - раздраженно спросил Николай.
      - Полено под ноги попало.
      - Откуда здесь оно? - насторожился он.
      - А я знаю? - сердито огрызнулась я, раздраженная глупым вопросом.
      Николай поднялся с коленей и низко наклонясь стал шарить в траве.
      - Что ты ищешь?
      - Полено.
      - С ума сошел? Зачем тебе полено? - истерично всхлипнула я, чувствуя, как голова идет кругом.
      - Странно, что оно здесь валяется. Прямо рядом с телом. - невнятно пробурчал Николай, не прекращая поисков.
      Полено он обнаружил на дне канавы, поднял его и принялся внимательно разглядывать.
      - Что ты там увидел? - нервно спросила я и сделала шаг вперед.
      - Осторожно, это, кажется, орудие преступления. - только и успел сказать Николай до того, как я выхватила березовый обрубок у него из рук.
      Услышав такое, я взвизгнула и гадливо отшвырнула полено в сторону.
      - Ты что делаешь? - рассердился Николай. - Что с тобой, вообще, происходит? Что ты такая психованная?
      Его слова меня разозлили и я, потеряв над собой контроль закричала:
      - Ничего особенного не происходит! Я привыкла находить трупы на улицах! Да я их каждый день сотнями нахожу и ни капли этому не удивляюсь!
      Николай шагнул ко мне, обхватил и привлек к себе.
      - Ш-ш-ш...Успокойся. Ничего страшного не произошло. Она жива. - еле слышно шептал он мне на ухо и нежно гладил по голове, как маленькую.
      Меня колотила крупная дрожь, но даже в таком состоянии хватило ума сообразить, что обниматься с Колькой в темноте не стоит. Я высвободилась из тесных обътий, отступила на шаг и пожаловалась:
      - Голова кругом идет! Я так испугалась, когда её нашла!
      - Кстати, как ты тут оказалась? - спросил Николай и теперь в его голосе не наблюдалось и следа нежности. Напротив, он был полон подозрительности.
      - За ключами приехала. Я ключи от дома в офисе забыла. Пришлось возвращаться за ними. Мы мимо проезжали, как вдруг я её увидела. пустилась я в путанные объяснения.
      - На нашей машине ехала? А где же водитель? - удивился Николай.
      - Нашу я отпустила, а это была случайная. Я её поймала, когда убегала от белого автомобиля. - отмахнулась я, раздосадованная его непонятливостью.
      - Господи, какая ещё белая машина? Что ты несешь? - простонал Николай.
      - Ничего я не несу! За мной весь день ездила белая машина! Она следила! - обиделась я.
      - Следила? - остолбенел приятель.
      Я хотела объянить все по порядку, но тут тихая до той поры улочка огласилась воем сирен и визгом тормозов. Наконец прибыли, хоть и с разных концов, но практически одновременно машины "скорой помощи" и милиции.
      2
      Домой после долгого сидения в коридоре ближайшего отделения милиции и изнурительного допроса меня вез Алеша Качанов. Он на пару с Бариновым явился туда в тот момент, когда я кисла на жестком стуле под стендом "Их разыскивает милиция" в тоскливом ожидании, когда же закончится допрос Николая и наступит моя очередь. Пользы мне появление этой парочки не принесло никакой, я как томилась в мрачном коридоре, так и продолжала сидеть ещё битый час. Да и сам допрос нельзя было назвать простой формальностью, они из меня всю душу вымотали, заставляя по несколько раз к ряду рассказывать об одном и том же и расставляя ловушки в виде каверзных вопросов. Меня столь явное недоверие крепко обидело. Я считала, что так с коллегами, пусть и неофициальными, не поступают. Предложение Алеши отвезти меня домой эту обиду ничуть не смягчило, но отказываться не стала, решив воспользоваться удобным моментом и поподробнее расспросить коварного друга об обстоятельствах покушения. Не успели мы тронуться с места, как я потребовала:
      - Рассказывай!
      Алеша чувствовал свою вину, поэтому не стал вредничать и без лишних пререканий принялся излагать суть дела:
      - Пастухова допоздна задержалась на работе. Сипягин говорит, он даже не подозревал, что бухгалтерша в офисе до тех пор, пока она сама не зашла к нему.
      - А он что там делал так поздно?
      Алеша удивленно покосился на меня:
      - Он каждый день приезжает по вечерам поработать с документами. Говорит, так привык и никто не мешает. Охранник этот факт подтвердил. А ты, что, не в курсе?
      - Первый раз слышу. - отмахнулась я. - Но это не важно, продолжай.
      - Посидели они, поговорили, обсудили кой-какие текущие проблемы и она ушла. Больше он её не видел до тех пор, пока ты не прибежала и не подняла крик.
      Я кивнула, а Алеша ехидно заметил:
      - Говорят, орала ты, будь здоров. Милицейская сирена в сравнении с тобой-нежная свирель.
      - Не отвлекайся. - одернула я его.
      Он ухмыльнулся, но продолжал:
      - Когда бухгалтерша вышла на крыльцо, было уже темно. Она попрощалась с охранником, прошла вдоль дом и свернула за угол на задний двор.
      - Чего её туда понесло в такой поздний час?
      - Говорят, всегда так ходила. Живет она в той стороне и так путь короче. Чего ей идти мимо Красного собора, огибать квартал и снова выходить к задним воротам?
      - Ясно. - вздохнула я. - Как считаешь, кто на неё напал?
      Алеша пожал плечами:
      - С этим нужно ещё разбираться. Как я понимаю, она шла неспеша, нападения не ожидала, и, если даже слышала за собой шаги, не испугалась. В ином случае начала бы кричать и охранник на крыльце обязательно бы услышал. Это наводит на мысль, что нападавший ей был знаком и она его не боялась. Если судить по тому, что в качестве орудия преступления использовалось полено, то можно с уверенностью сказать - нападение было спонтанным. Не знаешь, кого из сослуживцев или знакомых она могла так достать, что он ждал её с поленом после работы?
      Я задумчиво покачала головой и зябко передернула плечами. Перед глазами возникла страшная картинка: Григорий со зверским выражением на лице и поленом в руках на цыпочках крадется за Мариной Ивановной по темной улице.
      Алеша, не подозревая о моих кровавых видениях, между тем спокойно продолжал:
      - Хотя , вполне возможно, все было совсем по другому. Какой-нибудь бездомный бедолага или алкаш, мучавшийся отсутствием денег на очередную бутылку, увидел одинокую, прилично одетую женщину и решил поживиться. Схватить полено и догнать ничего не подозревающую жертву было делом одной минуты, благо, поленница сложена прямо у ворот. Может, в последний момент бухгалтерша и испугалась и, что вполне вероятно, хотела закричать, да не успела. Нападающий тюкнул её по голове и она потеряла сознание. Однако, дальше ему не повезло! Падая, она придавила телом сумку, а достать её у него времени не было, потому что в этот момент он увидел приближающийся "Москвич". Ваше появление его спугнуло, он оставил жертву и убежал.
      Картина самого нападения, нарисованная Алешей, выглядела очень правдоподобно и тут я была с ним согласна. Но о личности преступника и мотивах покушения у меня было собственное мнение. Алеша так рассуждал потому, что ничего не знал о последних словах Марины Ивановны. До смерти разобиженная драконовским допросом, я зловредно о них умолчала, а ведь сам факт, что почти в бессознательном состоянии, бухгалтерша твердила о желтом портфеле, говорил о многом.
      - Ее точно поленом ударили? - спросила, с омерзением вспомнив, как держала этот кусок дерева в руках.
      - Точно, на нем обнаружили волосы и явные следы крови. Конечно, его ещё отправят на анализ, но и сейчас можно с уверенностью сказать, что ударили именно этим обрубком.
      - А следы нашли?
      - Какие следы?
      - Как это какие? Не по воздуху же преступник летал! По земле ходил, полено в руках держал! Я, конечно, полный профан в ваших делах, но ведь существуют научные методы! - рассердилась я.
      - Методы сущестуют, только не для таких случаев! Вы ж там все затоптали и даже полено умудрились залапать. Сначала ты на нем постояла, потом, сама говорила, и ты и Сипягин хватали его руками. Мы на коленях излазили не только улицу, но двор, и все впустую. Такое впечатление, будто стадо бизонов прошло. Все затоптано! Может объяснишь, чего вы из стороны в сторону гоняли?
      - Мы испугались. - с достоинством пояснила я.
      - А, тогда все понятно! - усмехнулся Алеша. - Хорошо хоть хозяина "Москвича" в свою мобильную группу не включили.
      После упоминании о подвозившем меня водителе, он вдруг посерьезнел:
      - Тебе повезло, что шофер оказался сознательным и не сбежал. Скройся он и тебе долго пришлось бы доказывать свою непричастность. А уж если б бухгалтерша умерла...
      Только тут до меня дошло, что я идеально подходила на роль подозреваемой. Поздний вечер, вокруг не души и я рядом с телом...Хорошо, что была не одна, но если бы водитель уехал, мне его во век не удалось бы найти. Я ведь даже на номер машины не удосужилась посмотреть.
      Я промолчала, признавая Алешину правоту, и только горестно вздохнула.
      В этот момент мы подъехали к моему дому и я тут же заметила белое пятно, видневшееся чуть дальше по улице.
      - Смотри, она опять там стоит. - дернула я Алешу за рукав.
      - Ты о чем?
      - Белая машина! Она весь день за мной ездила и теперь вон там сторожит. Я её боюсь.
      - Сиди здесь, схожу проверю. - приказал он, вышел из машины и решительно направился к чужому автомобилю.
      Я сжалась в комок и не отрывая глаз с тревогой следила за удаляющейся фигурой. На дворе стояла глубокая ночь, вокруг не было не душа, а после недавних события я чувствовала себя неуютно. Мне хорошо было видно, как Алеша неспеша подошел к машине и постучал в боковое окно. Похоже, водитель опустил стекло, потому что мой приятель наклонился и что-то сказал. Какое-то время он так и стоял пригнувшись к окну, потом распрямился и небрежно оперся рукой о кузов. По его расслабленной позе, поняла, что опасаться нечего и с облегчением вздохнула.
      Алеша вернулся назад очень довольный и весело сказал:
      - Зря боялась. Там парень свою зазнобу сторожит.
      - Точно? - засомневалась я.
      - Да успокойся, я его знаю! - отмахнулся приятель.
      - Он за мной ездил! Я вышла из калитки, а он поехал за мной. упорствовала я.
      - Это просто совпадение, что он тронулся с места именно в тот момент, когда ты вышла.
      - А зачем он ездил за мной в Федоровское?
      - А ты уверена, что это был он? Может, это была другая машина. Ты номера запомнила? - в тон мне спросил Алеша.
      - Нет, на номер я не смотрела.
      - Вот то-то же! Но ты не нервничай, парень вполне безобидный и мой знакомый. - успокоил он меня, не удержался и сладко зевнул. - Все, финиш! Покуролесили, повеселились и хватит. Давай прощаться и разбегаться по домам. Надо успеть хоть пару часиков подремать. Не знаю, как там у вас, буржуев, а мне завтра с утра опять на работу.
      - У нас то же самое, только ещё хуже - усмехнулась я, выбираясь из машины.
      Глава 22
      Я вошла в холл и оказалась в центре возбужденно галдящей толпы. Казалось, все сотрудники до единого, вместо того чтобы разойтись по рабочим места и прилежно трудиться, сгрудились на первом этаже и оживленно обсуждали вчерашнее покушение. В центре стоял ночной сторож, которому, между прочим, давно пора было бы уйти домой и завалиться отсыпаться после дежурства, и энергично жестикулировал. Благодаря происшествию, он вдруг из незаметного служащего превратился в главную фигуру дня и от всей души наслаждался новой ролью. Все говорили одновременно, в воздухе висел разноголосый гул, но пронзительный голос Татьяны перекрывал весь этот гомон и резко взмывал к высокому сводчатому потолку.
      Сотрудникам, увлеченным интересным разговором, было не до посторонних и потому моего появления никто, кроме Колькиной невестки, не заметил. И это было нормально, ведь от её острых глаз вообще ничего не ускользало, а уж появление ненавистной соседки и "проныры" и подавно. Увидев меня, она громко фыркнула и громко, ни к кому не обращаясь объявила:
      - Явилась-не запылилась!
      Я широко улыбнулась в ответ и ласково пропела:
      - И я Вас приветствую, Танюша!
      Она пренебрежительно дернула плечом и повернулась ко мне спиной. Я грустно усмехнулась. Детский сад, ей Богу! Если она думала меня обидеть, так зря старалась. Подобные демонстрации мне не в новинку, их на протяжении многих лет устраивала любимая свекровь.
      Осторожно лавируя между людьми и вежливо здороваясь с теми, кто удосужился обратить на меня внимание, я упорно пробиралась к собственному кабинету. И тут вдруг в стороне от всех, у настеж распахнутого окна, заметила Григория. Он с отсутствующим видом покуривал сигарету и на первый взгляд казалось, совсем не замечал царящей вокруг суеты. Я резко изменила направление движения, вынырнула из плотной толпы на свободное пространство и подошла к ниму. Торопливо поздоровавшись, с предыханием заметила:
      - Что делается, а?
      В ответ он даже головы не повернул, просто безучастно кивнул, демонстрируя явное нежелание вступать в разговор. В другое время и при других обстоятельствах, ни за что не стала бы навязывать свое общество, теперь же не обратила на его минорное настроение ровно никакого внимания и с оживлением, которое даже мне самой показалось уж очень преувеличенным, продолжала:
      - И ведь как все странно!
      Тут он проявил некоторый интерес и даже глянул в мою сторону:
      - Ты о чем?
      - Ну, как же! - с готовностью воскликнула я. - Сначала убили Тихомирова, теперь вот пытались проделать тоже самое с Мариной Ивановной. Разве не странная последовательность?
      Григорий сдвинул брови и угрюмо пробурчал:
      - Какая тут связь? Марину же просто пытались ограбить?
      - Да что ты? - наигранно изумилась я. - Все вот так просто?
      - К чему ты клонишь? Не понимаю я твоих намеков! Если есть что сказать, так не темни, говори прямо!
      Я согласно кивнула и медленно, с расстановкой, как отстающему ученику, не понимающему простых вещей, начала объяснять:
      - Тихомирова убили и унесли портфель, в котором лежали деньги. Много денег! Так?
      Григорий молча мотнул головой в знак согласия. Я, довольная наладившимся взаимопониманием, с жаром продолжала:
      - А потом Марина Ивановна случайно увидела одного человека у нас в офисе. И, представляешь, с этим портфелем в руках! Не знаю, чего она добивалась, но мне доподлинно известно, что бухгалтерша поговорила об этом с тем человеком. И сразу после этого её пытались убить. Ну, разве не странное стечение обстоятельств?
      Григорий мертвенно побледнел, мертвой хваткой схватил меня за руку и злобно прошипел:
      - Ты на что намекаешь, подлюка?
      Я сердито вырвала руку и выпалила в ответ:
      - Что тут намекать? И так все ясно, как божий день! Мне сама Марина Ивановна все рассказала. Это тебя она видела с этим чертовым портфелем на следующий день после убийства!
      Видно, я говорила слишком громко, потому что на нас стали обращать внимание стоящие поблизости сотрудники. Григорий тоже это заметил, опять схватил меня за руку и потащил в дальний угол.
      - Что ты орешь? - испуганно зашептал он.
      - А мне нечего скрывать! Это ж не я с портфелем убитого Тихомирова по офису разгуливала! - огрызнулась я, рассерженная его грубостью. - Кстати, где портфельчик сейчас? Почему сегодня явился без него?
      - Навязалась на мою голову! - простонал Григорий. - Ты думаешь, что это я...Тихомирова?
      - Точно! И Тихомирова, и Марину Ивановну и, возможно, Степана. Но о последнем могу только догадываться, наверняка сказать не могу.
      - Сумасшедшая! Да и вообще, почему ты так уверена, что это его портфель? Может, просто похожий?
      - Потому, что после того, как бухгалтерша кое-кому рассказала о нем, её попытались убить. Будь это другой, с ней ничего бы не случилось.
      - Ну, так почему её не убили? - хмыкнул Григорий.
      - Не успели! Думаю, злоумышленника спугнуло появление нашего "Москвича". Пришлось ему оставить свою жертву и делать ноги.
      - И ты считаешь, что это был я? - сердито спросил Гришка.
      - Точно!
      - Можно спросить, почему?
      - Из всех, кто знал об этих деньгах, только ты вечно в них нуждаешься. Еще бы! Нина-женщина дорогая, чтоб такую удержать, нужно прилично тратить. А тут такая сумма!
      Услышав про Нину, он так и встрепенулся:
      - Откуда тебе про неё известно?
      - Тоже мне, тайна! Да об этом половина города судачит! Думаешь, твоя конспирация кого-то обманула? У всех же есть глаза! - не моргнув соврала я.
      Григорий глубоко задумался, потом тряхнул головой, соглашаясь с собственным решением , и путанно забормотал:
      - Ну, раз ты знаешь про Нину... могу тебе сказать... В общем, в тот вечер... когда Тихомирова убили ... я у неё был. Мы с соседкой и её хахелем в карты играли и допоздна засиделись. Игорек часам к двум ночи спекся, а Люська, так та только под утро от нас ушла. Я все время с ними был и, значит, не мог Тихомирова убить. А тогда и Марину не я... А уж про Степана... Чего мне его трогать?
      - Про Щапова ничего сказать не могу. А, что этих двоих ты прибил, уверена. Портфель-то у тебя оказался! - твердо стояла на своем я.
      - Да я случайно его нашел! Пришел утром на работу, мимоходом глянул на ларь с песком, что рядом с лестницей стоит, а за ним он лежит. Смотрю, совсем новенький, из дорогой кожи, только замки поломаны... Ну, думаю, раз какой-то слишком расточительный хозяин его выбросил, можно и себе взять. А что замки не в порядке, так это пустяки! Откуда мне было знать, что это Тихомировский портфель?
      Излагал Григорий свою версию очень убедительно и я заколебалась. Может, действительно нашел, а я на него напустилась? Мучимая сомнениями, неуверенно спросила:
      - Чего ж теперь его не носишь?
      Григорий уловил мои колебания и торопливо выпалил:
      - Так Николай запретил! Увидел меня во дворе с этим портфелем и спросил, где я его взял. Я честно ответил, что нашел. Еще, дурак, похвалился, что за так добротной вещью разжился. Показал ему поломанные замки, а он вдруг как раскричится. Орет, что я, мол, его позорю. Кто-то из сотрудников бросил ненужную вещь, а я подобрал. Отнял и приказал о нем даже не вспоминать. Сказал, ему людей стыдно. Побирушкой обозвал. А чего орать? И никакой я не побирушка, просто бережливый.
      Я уж не знала, что и думать. От всех этих объяснений голова шла кругом и отказывалась что-либо понимать.
      - В тот вечер, когда Щапова застрелили, ты где был? - устало спросила я.
      - Раз ты знаешь про Нину, то скрывать глупо. Мы с ней на второй этаж поднялись и в пустом кабинете заперлись. Ну, сама понимаешь...
      - Романтики, мать вашу. - в сердцах выругалась я. - И долго вы там...беседовали?
      - Я за временем не следил. - неопределенно ответил Гришка, потом наклонился ко мне и жарко зашептал:
      - А если уж тебе надо кого-то подозревать, так обратила бы внимание на Инну. Она, между прочим, в тот вечер у окна стояла. Я к лестнице шел, собирался наверх поднимался, гляжу, Инка у окна топчется. Увидела меня, испугалась, голову нагнула и шмыг на улицу.
      - Ага, а пистолет она за пазухой спрятала. - усмехнулась я.
      Григория насмешка обидела и он сердито насупился:
      - Зачем, за пазухой? У неё сумка дамская в руках была. Она её к груди прижимала. Ты вот мне не веришь, а причина убить Щапова у неё была.
      Я досадливо отмахнулась: