Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Рука Зеи

ModernLib.Net / Фэнтези / де Камп Лайон Спрэг / Рука Зеи - Чтение (стр. 3)
Автор: де Камп Лайон Спрэг
Жанр: Фэнтези

 

 


      Тангалоа попросил:
      - Расскажите нам о Квирибе, сеньор Визгаш, раз уж вы оттуда родом.
      - Держитесь оттуда подальше, - продребезжал Визгаш. - Э-э... как это говорится - паршивая страна. Правление женщин развалило ее вконец. Я сбежал оттуда много лет назад и возвращаться не собираюсь.
      Южный берег меж тем становился все ниже, покуда между водой и небом не осталась лишь темно-зеленая полоска камышей с понатыканными то тут, то там диковинного вида кришнянскими деревьями.
      - Это Колофтские болота, где обитают дикие сородичи Ереваца, пояснила Элин Фоли.
      Тангалоа оглядел свои руки, словно опасаясь волдырей, и заметил:
      - А против течения грести будет уже не так весело.
      - Будем возвращаться у самого берега, там течение слабое, - успокоил его кришнянин.
      Вдруг острая, словно конек крыши, борозда, образованная неким скользящим под водой существом, стремительно взрезала речную гладь перед самым носом лодки и растаяла вдали.
      - Нам до самого Коу грести? - поинтересовался Барнвельт.
      - Нет, - откликнулся Визгаш, - стоянка чуток не доезжая Коу, на южном берегу.
      Из прибрежных зарослей с пронзительными криками и хлопаньем перепончатых крыльев поднялась пара акебатов, они кругами набрали высоту и улетели к югу. Визгаш то и дело прихлопывал веревками румпеля каких-то мелких летучих тварей.
      - Что хорошо, - заметила мисс Фоли, - так это, что насекомые нас не беспокоят. Видно, мы сильно отличаемся по запаху от бедняги Визгаша.
      - Наверное, мне надо переехать на вашу планету, чтоб они меня тоже не кусали, - отозвался страдалец. - А вон и стоянка.
      Камыши вдоль южного берега реки уступили место пологим бурым откосам в два-три человеческих роста.
      - А как бы узнать время? - спросил Барнвельт. - Куштаньозо не разрешил нам взять часы.
      Визгаш отстегнул с руки браслет, защелкнул его снова и поднял за длинную тонкую цепочку.
      - Сейчас без четверти девять дня: по вашему времени где-то час после полудня. Правда, поскольку наши дни и часы не совпадают, я не уверен в точности такого перевода. Солнце сквозь эту дырочку освещает метки внутри, как сквозь бойницу крепостной башни в романе "Аббек и Данжи". Может, купите такие, когда вернемся в Новуресифи?
      - Может, и купим.
      Барнвельт уложил весла на борта и неуклюже полез вперед.
      В воде у самого берега возвышался простейший причал - частокол из коротких разномастных бревен, засыпанный мелкими камнями. К нему огромными висячими замками были прикованы две лодки явно кришнянской постройки. Через прорытый в обрывистом береге спуск к причалу сбегала узкая грязная дорожка. Как только плавсредство службы безопасности ткнулось носом в сваи, в воду с плеском скользнули две какие-то небольшие чешуйчатые твари.
      Когда путешественники вылезли на причал и привязали лодку, Визгаш повел их вверх по дорожке, которая поворачивала влево, в сторону Коу. Вдали вдруг послышалось рычание, и всевозможные попискивания, шорохи и чириканье мелких обитателей придорожной растительности разом смолкли.
      - Все в порядке, - приободрил спутников Визгаш. - Они редко подходят близко к деревне.
      - Теперь не жалеешь, что не купил меч, а, Джордж? - сказал Барнвельт. - Лично я без своего чувствовал бы себя, как адвокат без портфеля.
      - С такими защитниками, как вы с Визгашем, я чувствую себя просто замечательно. Держи-ка корзину.
      Барнвельт безропотно подхватил корзину с провизией, в чем-то завидуя нахальству Тангалоа, который всегда без зазрения совести мог переложить тяжелую ношу на плечи кому-нибудь другому. Жара и кочковатая тропа вскоре окончательно отбили у них охоту болтать на ходу.
      - За мной! - бросил наконец Визгаш, продираясь сквозь кусты по левой стороне дороги.
      Путешественники последовали за ним. Поскольку местность в чем-то походила на открытую саванну, продвигаться было не очень тяжело. Через несколько минут они вышли на свободное пространство, усеянное, словно моренный ландшафт, обломками камней и валунами. Приглядевшись, Барнвельт заметил, что большинство камней имеют неестественную правильную форму и размеры и расположены ровными рядами или полукружьями.
      - Наверх, вон туда, - распорядился Визгаш. Они полезли на какую-то коническую груду - остатки круглой башни, которая давно рухнула, рассыпавшись на куски, но по-прежнему позволяла охватить местность одним взглядом. Руины тянулись до самой реки. "Крепость или укрепленный лагерь", - предположил Барнвельт.
      - Смотрите, - провозгласил Визгаш, указывая на остатки статуи раза в три побольше натурального человеческого роста. Уцелел только пьедестал с одной ногой, в то время как среди каменных обломков, раскиданных у основания, Барнвельт углядел голову, часть руки и другие детали изваяния. Ему припомнилось:
      Рассказывал мне странник, что в пустыне,
      В песках, две каменных ноги стоят
      Без туловища с давних пор поныне.
      У ног - разбитый лик, чей властный взгляд
      Исполнен столь насмешливой гордыни,
      Что можно восхититься мастерством,
      Которое в таких сердцах читало,
      Запечатлев живое в неживом.
      И письмена взывают с пьедестала.
      - Чего это вы там бормочете? - спросила Элин Фоли.
      - Простите, - опомнился Барнвельт. - Мне просто пришло на ум...
      И он продекламировал сонет целиком.
      - А это случайно не этих английских чуваков Келли с Шитсом? - влез в разговор Тангалоа. - В смысле, которые "Микадо" написали? [...Келли с Шитсом. - Эрудит Тангалоа все перепутал. Во-первых, имелись в виду, конечно, английские поэты-романтики Шелли и Китс, а во-вторых, они никогда не творили вместе. Комическую оперу "Микадо" написали другие "английские чуваки" - либреттист Джильберт и композитор Сулливан. Процитированное Барнвельтом стихотворение "Оэимандия" - "Рассказывал мне странник, что в пустыне..." (пер. В. Микушевича) - принадлежит перу Шелли. Барнвельт довольно часто цитирует произведения английских поэтов. Примечания к этим цитатам даются в основном в случае использования заимствованных переводов.]
      Прежде чем Барнвельт успел поправить коллегу, вмешался Визгаш:
      - Вам обязательно следует ознакомиться с величайшей поэмой нашего стихотворца Калли, посвященной руинам вроде этих. Называется она "Горестные размышления..."
      - А как насчет заморить червячка? - встрял Тангалоа. - Гребля пробудила во мне зверский аппетит.
      - Называется она, - твердо повторил Визгаш, - "Горестные размышления, порожденные вкушеньем трапезы средь замшелых руин Маринжида, сожженного балхибцами в год Аввала сорок девятого цикла после Карара".
      - При столь основательном заглавии, - заметил Тангалоа, - наверняка нет нужды...
      Но кришнянин тут же разразился раскатистыми, гортанными гозаштандскими стихами, делая при этом размашистые делсартийские жесты. [Делсартийские жесты - жесты, похожие на упражнения эстетической гимнастики Франка Делсарта.] Барнвельт обнаружил, что способен уловить от силы одно слово из пяти.
      Тангалоа обратился к Элин Фоли:
      - Вот чего мы добились, отправившись в компании с этой парочкой помешанных на поэзии! Если вы не против немного прогуляться, пока они тут токуют, я наверняка разыщу несколько более гостеприимный...
      В этот самый момент Визгаш завершил декламацию со словами:
      - Я могу продолжать еще час, но думаю, что вы ухватили основную идею.
      После этого он вызвался выступить в качестве шеф-повара и отправился на поиски дров. Сооруженная им кучка веточек выглядела далеко не многообещающе, но вдобавок он сорвал еще и несколько каких-то сорняков со стручками. Стручки он разломал и вытряс на горку щепок мелкую желтую пыльцу.
      - Это ясувар. Этот порошок у нас применяют в фейерверках, - пояснил он.
      Потом он вытащил какой-то крошечный цилиндрик с поршеньком, который плотно в него вставлялся и был снабжен массивным набалдашником. В цилиндрик Визгаш насыпал щепотку трута из маленькой коробочки, вставил в его открытый конец поршенек и резко ударил ладонью по набалдашнику, загоняя поршенек внутрь.
      - Мне это нравится больше механических кремневых зажигалок вроде той, что вы купили, - сказал он. - Реже выходит из строя.
      Вытащив поршенек, он высыпал тлеющий трут на костер. Рдеющие крошки подожгли желтый порошок, который тут же с треском вспыхнул и запалил остальное.
      Элин Фоли тем временем выкладывала содержимое корзины. Помимо всего прочего, Визгаш сам извлек оттуда какой-то сверток, обернутый вощеной бумагой. Когда бумага была развернута, на свет божий показались четыре суставчатые твари, похожие то ли на рачков, то ли на здоровенных пауков.
      - Это, - объявил Визгаш, - очень большой деликатес.
      Барнвельт судорожно сглотнул и почувствовал на себе насмешливый взгляд Тангалоа. На Самоа жрут, что ни попадя; но ему, Барнвельту, в жизни не достигнуть той неразборчивости в еде, которая отличает истинного путешественника. Однако ему удалось, по крайней мере, не скривиться и сохранить более-менее отсутствующее выражение лица: может, и почище чего есть придется. Если бы эта особенность исследований чужих планет пришла ему в голову раньше, он бы с куда большим пылом противился уговорам.
      - Какая прелесть, - проговорил он с натужной улыбкой. - Их долго готовить?
      - Пять-десять минут, - отозвался Визгаш. Жуков он зажал между двумя проволочными решетками и принялся подрумянивать над огнем, отчего те тут же съежились и стали распространять острую вонь.
      Где-то в стороне дороги из кустов с хриплыми криками вдруг вырвалось с дюжину каких-то летучих существ. Барнвельт бесцельно проследил, как они улетели прочь, гадая, не спугнул ли их какой-нибудь рыскающий в округе хищник. Звуки, производимые мелкими обитателями кустов и травы, вроде снова примолкли.
      - Визгаш, - проговорил он, - а вы уверены, что в округе действительно нет никаких бандитов?
      - Уже несколько лет, как нет, - подтвердил кришнянин, переворачивая решетку над огнем и подбрасывая в пламя дополнительные щепочки. - А что такое? - добавил он резко.
      Тангалоа, нацеливая "Хаяши" на обломки руин, предложил:
      - Давай сходим к реке, Дирк. На том конце вроде древняя кладка сохранилась.
      - Скоро уже будет готово! - заявил Визгаш тоном протеста.
      - Мы недалеко, - заверил Тангалоа. - Позовите нас, когда почти совсем прожарится.
      - Но... - начал было Визгаш в нерешительной манере человека, с трудом облекающего мысли в слова. Но Тангалоа уже устремился к реке. Барнвельт последовал его примеру. Вдоль скал на северной стороне руин они направились к краю нависавшего над водой обрыва. Возле самой крепостной стены стояла здоровенная плита, наполовину ушедшая в землю и пьяно покосившаяся, покрытая спереди полустертыми письменами.
      Тангалоа отснял несколько сантиметров пленки, приговаривая:
      - Вот через пару часов, когда солнце как следует проявит эти письмена...
      Барнвельт обернулся в сторону костра и замер. Визгаш стоял на ногах и махал рукой.
      - По-моему, он нас зо... - начал было Барнвельт и тут же понял, что кришнянин, скорее всего, подзывает кого-то с противоположной от дороги стороны.
      - Эй! - воскликнул Барнвельт. - Посмотри-ка, Джордж!
      - Куда?
      - Что это там движется вон в той рощице?
      - Вон там? А-а, наверное, какие-нибудь местные дружки нашего...
      Группа людей, которая вышла из рощицы, торопливо двигалась к костру. Визгаш им что-то сказал. Барнвельт слышал его голос, но в стремительном потоке кришнянских слов разобраться не сумел.
      - Вид у них не очень-то дружелюбный, - заметил Барнвельт. - Похоже, нам придется либо драться, либо удирать.
      - Чепуха, малыш. Ты просто неисправимый романтик...
      Все пришельцы, а с ними и Визгаш, бегом бросились к двоим землянам, сжимая в руках мечи, кроме одного, который держал лук со стрелами.
      - Мамочки! - ахнул Тангалоа. - Похоже, и впрямь запахло жареным!
      Он торопливо подобрал пару камней величиной с теннисный мячик.
      Барнвельт прислонился спиной к стене и выхватил меч. Хоть клинок и вылетел из ножен с подбадривающим "ф-фить!", Дирку пришло в голову, что чтение исторического приключенческого романа про неустрашимого героя, который с архаичным инвентарем в руках выбирается из самых немыслимых передряг, по всем статьям куда более бодрящее занятие, нежели попытки играть эту роль самолично.
      Также его поразило, что во всей этой ситуации было решительно что-то не то. Пока Визгаш вызывал своих друзей из кустов, Элин Фоли стояла с другой стороны костра. Она по-прежнему находилась там, не выказывая ни тревоги, ни удивления, когда они пронеслись мимо, уделив ей не больше внимания, чем один прохожий другому в давке переполненного метро. Потом она неспешной походкой двинулась вслед за ними к реке.
      - Брось меч! - крикнул Визгаш. - А ты камни! Тогда вас никто не тронет!
      - Это у вас называется пикник? - поинтересовался Барнвельт.
      - Бросайте оружие, я сказал! Иначе мы убьем вас!
      Восемь кришнян - девять, считая Визгаша, - остановились на безопасном от клинка Барнвельта расстоянии. В конце концов, и он, и его спутник заметно превосходили своей статью местных жителей.
      - А если бросим? - мягко промурлыкал Тангалоа.
      - Сами увидите. Вам придется пойти с этими людьми, но вреда они вам не причинят.
      - Пожалуйста, подчинитесь, - попросила Элин Фоли из-за спин кришнян. Так будет лучше.
      - Даю вам последнюю возможность, - пригрозил Визгаш. - Если тут кого-то ранят, в том будет ваша вина.
      - Элин, а вы-то какое ко всему этому имеете отношение? - крикнул Барнвельт.
      - Я... я...
      - Маньой чи! - рявкнул Визгаш своим дребезжащим голосом, переключаясь с португальского на родной гозаштандоу.
      Однако вместо того, чтобы наброситься всем скопом, после чего наверняка все бы сразу и закончилось, его спутники нерешительно двинулись вперед, поглядывая друг на друга и словно выжидая, кто нанесет первый удар.
      Тангалоа с похвальным проворством запустил в них камнем.
      - Мохой раф! - гаркнул Визгаш.
      Бац! Камень стукнул лучника по физиономии в тот самый момент, когда он доставал из-за плеча стрелу. Заливаясь кровью, лучник повалился на спину.
      Барнвельт, перепуганный, но полный решимости, вспомнил старую банальность относительно лучшего способа обороны и стремительно выбросил руку в неистовом attaque-en-marchant, целясь в ближайшего кришнянина. Элин Фоли истошно завизжала.
      Тангалоа швырнул второй камень в Визгаша, которому удалось увернуться, и быстро нагнулся за следующим.
      Барнвельт перехватил неприятельский клинок вихревым prise и заставил противника отступить. Кришнянин споткнулся о камень и растянулся во весь рост. Пока он пытался сесть, Барнвельт глубоко воткнул меч ему в туловище.
      В этот самый момент Барнвельт почувствовал в левом боку, ближе к спине, жгучую боль и услышал треск рвущейся ткани. Он резко обернулся. Прямо на него наседала целая шеренга неприятелей, один из которых и ткнул его сзади. Следующий тычок Барнвельт парировал и почти сразу же отбил второй клинок, который обрушился на него с другой стороны. Он прекрасно понимал, что даже более опытному фехтовальщику против двоих долго не устоять.
      Тангалоа бросил еще один камень и одним махом взлетел на гребень стены. К нему тут же бросились трое кришнян и через пару секунд проткнули бы его насквозь.
      - Бежим! - взревел Тангалоа, падая со стены на уходящий вниз склон.
      Два кришнянина непосредственно угрожали Барнвельту, а остальные бестолково сгрудились чуть в стороне. Поскольку Элин Фоли, судя по всему, относилась к противоположному лагерю, ее можно было со спокойной совестью бросить. Один кришнянин расположился прямо между Барнвельтом и стеной, другой наседал справа. Барнвельт бросился вперед в corps a corps и в тот самый момент, когда тело противника тесно прижалось к нему, изо всех сил врезал ему кулаком слева, метясь пониже. Как только кришнянин согнулся пополам, Барнвельт отпихнул его вбок и вскочил на гребень стены - как раз в тот самый момент, когда стремительный взмах другого меча сорвал у него с головы шапочку. Тангалоа успел добежать до середины склона, а справа от Барнвельта несколько кришнян уже лезли на стену вдогонку. Барнвельт спрыгнул со стены и гигантскими скачками понесся вниз, глубоко утопая в мягкой земле при каждом шаге. Тангалоа впереди него с треском вломился в прибрежные камыши, топча сапогами хрупкие стебли, и бросился в реку.
      Барнвельт понимал, что слишком перегружен амуницией для занятий плаванием, но ведь и кришняне не стали бы стоять и смотреть, как он стаскивает сапоги. Он ткнул мечом в ближайшего, отшвырнул перевязь с ножнами и плюхнулся в воду вслед за коллегой, который уже торопливо выгребал на стремнину, словно вырядившийся в человеческий костюм тюлень.
      Ф-фиу - плюм! Что-то вонзилось в воду совсем рядом с Барнвельтом. Торопливый взгляд назад показал, что кто-то из кришнян подобрал лук того типа, которого Тангалоа вырубил первым камнем, и стрелял с гребня стены. Элин Фоли безучастно смотрела на Визгаша, который метался по берегу, размахивая мечом и отдавая распоряжения.
      Ф-фиу - плюм! Двое кришнян у самого края воды поспешно сбрасывали с себя куртки, сапоги и вообще все, что могло им помешать.
      - Ныряй! - крикнул Барнвельт Тангалоа, и тот незамедлительно исчез под водой.
      Барнвельт поступил тем же самым образом. Сквозь толщу воды внизу отчетливо виднелось песчаное дно. Глубина здесь была чуть выше пояса. Под напором течения мягко колыхались водоросли.
      Когда Барнвельту стало не хватать воздуха, он снова вынырнул на поверхность, машинально мотая головой, чтобы стряхнуть с глаз несуществующие волосы, и оглянулся. Где-то с полдюжины кришнян или сбрасывали амуницию, или плюхались в воду вслед за ним. Впереди на водной глади возникла башка Тангалоа, который отфыркивался, точно касатка.
      Ф-фиу - плюм! Барнвельт сделал глубокий вдох и опять нырнул. Дна теперь было практически не видно: глубина увеличилась до нескольких метров. Где-то над ним в зеркальную гладь воды врезалась еще одна стрела, оставляя за собой пузырящийся хвост, как комета. Скорость она потеряла где-то уже через метр и всплыла обратно на поверхность, покачиваясь наконечником вниз, словно рыболовный поплавок.
      Теперь из лука их было не достать. Однако пять-шесть кришнян уже отплыли от берега, продвигаясь сильными, размеренными гребками. Барнвельта с Тангалоа уже порядочно снесло течением вниз по реке. В воде Барнвельт кришнян не очень опасался: плавал он хорошо, а Тангалоа и вовсе отменно. Только вот...
      - Джордж! - позвал он. - Если эти поганцы доплывут вслед за нами до северного берега, они нас точно достанут!
      Тангалоа выплюнул изо рта воду.
      - Можно выждать на мелководье и наброситься, когда они станут вылезать!
      - Тогда они рассыплются вдоль берега, и, пока будем возиться с одним, остальные вылезут на берег. Что, если заняться ими прямо здесь?
      - Сумеешь проплыть к первому под водой?
      - Думаю, что да.
      - Договорились - твой номер первый.
      Тангалоа по-дельфиньи нырнул - только пятки над водой сверкнули. Барнвельт последовал его примеру и заскользил к ближайшему преследователю. Тангалоа под ним, неистово разгребая воду, вырывался вперед и нацеливался на второго.
      Снизу казалось, что у преследователей нет голов. Барнвельт прикидывал, как получше встретить противника. Тот перед заплывом разделся до белья чего-то вроде ночной рубашки, которая колыхалась вокруг него в такт движениям. Из-за кушака, перепоясывающего одеяние кришнянина, торчала рукоять кинжала.
      Барнвельт занял внизу вертикальное положение чуть впереди неприятеля и, когда естественная плавучесть стала выталкивать его на поверхность, вытащил собственный кинжал. Он удачно рассчитал сближение и, когда кришнянин оказался прямо у него над головой, по-лягушачьи дернул ногами и вонзил кинжал в живот своему противнику.
      Вода тут же потемнела от крови и помутнела от пузырей, поскольку кришнянин бешено забился. В этот самый момент Тангалоа ухватил за лодыжки второго пловца и затащил его под воду.
      Барнвельт высунул голову, чтобы отдышаться, и оказался рядом с заколотым кришнянином. Остальные пловцы смотрели на эту сцену с явно обеспокоенными лицами. К тому времени течение снесло их так далеко, что руины пропали из виду.
      Заколотый преследователь, недвижимо лежа лицом вниз на поверхности воды, начал медленно погружаться вглубь. Голова Тангалоа вынырнула рядом с тем местом, где он затянул под воду второго, но жертва его так и не показывалась.
      - Ну что, еще двоих? - крикнул Тангалоа. Остальные кришняне, однако, все как один развернулись и в тучах брызг зашлепали обратно к берегу, с которого плыли. Барнвельт же с Тангалоа направились к северному. Заплыв был не из коротких, но теперь они могли не торопиться. Верхнюю одежду они сбросили.
      - Хорошо еще, что у них лодки под рукой не оказалось, - заметил Барнвельт. - Когда с голым задом барахтаешься в воде, лодка все равно как крейсер.
      - Что же за всем этим кроется? - пропыхтел Тангалоа. - А подруга-то, видно, тоже из этой шайки.
      Дальше они плыли в молчании, пока под ними вновь не показалось дно, и вскоре вылезли из воды и присели на бревно передохнуть.
      - Ого, да тебя тоже порезали! - воскликнул Барнвельт. Тангалоа бросил взгляд на рану на левой руке.
      - Царапина! Давай-ка посмотрим, чего там у тебя.
      Рана Барнвельта начала уже болезненно пульсировать, а кровь все еще текла, очевидно, из-за воды. Внимательный осмотр, однако, показал, что острие кришнянского меча лишь скользнуло вдоль ребер, а не воткнулось между ними в легкие.
      Разрывая рубашку на бинты, Барнвельт заметил:
      - Может, в следующий раз все-таки возьмешь меч? Против лома нет приема.
      - Может, и возьму. Но, если бы на нас были те кольчуги, мы бы наверняка потонули. Интересно, а что теперь эти ребята будут делать? В Новуресифи-то им возвращаться нельзя: мы ведь можем их опередить и все рассказать.
      Барнвельт пожал плечами:
      - Если только они заранее не состряпают какую-нибудь фантастическую отмазку вроде того, что мы контрабандисты янру или... Кстати, ты не думаешь, что именно такое и приключилось с Игорем?
      - Ничуть не исключено.
      - Об этом стоит подумать. А между тем уж клонится к горизонту та туманная звезда, кою именуют тут солнцем, так что лучше бы нам убираться подобру-поздорову, покуда не окутало саваном черным безграничные своды небес. [...окутало саваном черным безграничные своды небес. - Цитата "Стансов" Шелли (пер. К. Бальмонта).]
      - Ну и энергии в тебе, живчик чертов! - простонал Тангалоа, с натугой поднимая свою тушу с бревна. - Все у него скорей, скорей, скорей! Мы, полинезийцы, единственный народ, который умеет жить как следует.
      - Подождите, мне нужно позвонить на речную заставу, чтоб там подтвердили ваши слова, - сказал охранник.
      На речной заставе действительно подтвердили тот факт, что мистеры Барнвельт и Тангалоа, они же Сньол из Плешча и Таджди из Вьютра, миновали утром контрольный пункт, направляясь на пикник вместе с мисс Фоли из офиса службы безопасности и мистером Визгашем из одежной лавки. А как указанные джентльмены выглядят?..
      - Проходите, - разрешил в конце концов охранник. - И так всякому ясно, что вы земляне.
      - Неужели это так заметно? - подмигнул Тангалоа Барнвельту. - Э, смотри-ка, у тебя антенна отклеилась. Черт бы побрал этого парикмахера!
      - Я сейчас больше заинтересован, - отозвался Барнвельт, - чтоб Визгаш на пару с прекрасной Элин надежно сидели за решеткой в темнице сырой.
      - Серьезно? Лично я их уже простил. Сейчас вспомнить, так все это было просто весело.
      - Весело, как похороны на рождество! Лично я первым делом навещу Куштаньозо.
      Барнвельт гордо промаршировал через укрепленные ворота, не обращая внимания на изумленные взгляды, которые привлекал его расхристанный вид, и направился прямиком к соседнему зданию, в котором размещался офис сил безопасности.
      Ворвавшись во входную дверь, он сразу зашагал через зал к кабинету Куштаньозо. Дверь была приоткрыта, и он совсем уже собрался величественно вступить внутрь, как вдруг его остановили доносящиеся из-за нее голоса. Он придержал рукой Тангалоа, тяжело топавшего следом.
      - ...мы их предупреждали, - слышался голос Визгаша, - но нет, они твердили, что не купались с самого отлета с Земли. Так что они быстро сняли одежду и бросились в реку, после чего мы увидели, как один из них закричал и исчез, а потом и второй тоже.
      - Это было ужасно! - с неподдельным пафосом и искренностью добавил голос Элин Фоли.
      Куштаньозо, насколько было слышно, только сокрушался:
      - Пришла беда - отворяй ворота. Эти земляне - очень важные шишки и лично мне были крайне симпатичны. А сколько нам теперь всяких бланков заполнять! Хотя странно, что пропали сразу оба: аввалу обычно хватает одного.
      - Если только их в Пичиде не два, - сказал кришнянин.
      - Верно, но все это уже не поможет вернуть этих достойных...
      Тут Барнвельт и вошел в кабинет со словами:
      - Я очень рад, что мы пропали не навсегда, сеньор Геркулио. Пикник пришлось отменить по причине дождя... из стрел. На самом-то деле...
      Элин Фоли с визгом подпрыгнула, словно белка-сирена с планеты Вишну. Визгаш тоже вскочил на ноги, изрыгая ругательства и выхватывая меч.
      - Уж на сей-то раз ты навсегда пропадешь! - завопил он, бросаясь на застывших в дверях землян.
      Барнвельта на мгновенье охватила паника. От кинжала против меча толку мало, до ближайшего стула дотянуться он не успевал, а при попытке отступить неминуемо натолкнулся бы на Джорджа. Нельзя было ни бежать, ни драться. Только что сохранив жизнь с такими колоссальными усилиями, теперь он должен был с ней расстаться из-за самой тривиальной непредусмотрительности. Острие меча было от него уже в каком-то метре, и Барнвельт, как за последнюю надежду, ухватился за нож, когда глухо хлопнул пистолетный выстрел. Меч вылетел из руки кришнянина и с лязгом покатился по полу. Визгаш остался стоять безоружным, с чрезвычайно глупым видом держась за руку.
      Куштаньозо с пистолетом, который он выхватил из ящика стола, поднялся.
      - Не двигаться, amigo [Amigo - приятель, дружок (исп.).], - приказал он. Зал снаружи неожиданно быстро наполнился людьми - мужчинами и женщинами, землянами и кришнянами, в форме и штатском, - которые испуганно галдели, перебивая друг друга. Визгаш принял вид оскорбленной невинности.
      - Любезный мой Куштаньозо, - проговорил он, - прикажите своим людям обращаться со мной с должным почтением. В конце концов, я - это я.
      - Это уж точно, - рявкнул Куштаньозо. - Наденьте на него наручники!
      Когда Барнвельта с Тангалоа наконец отпустили, долгий кришнянский день уже уступил место вечеру.
      - Переоденьтесь, сеньоры, и сходите пообедайте, - посоветовал Куштаньозо. - Мне еще нужно как следует допросить задержанных. Встретимся потом в "Нова-Йорке"?
      - Годится, - отозвался Тангалоа. - С удовольствием бы слегка перекусил. Из той корзины нам так ничего и не досталось.
      Два с половиной часа спустя оба исследователя, которые успели переодеться в земные костюмы и восстановить угасшие было силы долгожданным обедом, уже сидели в баре. Поначалу Барнвельт мучительно страдал от непроходящего чувства страха, которое вызвал у него недавний эпизод, и был уже на пороге того, чтобы бросить к чертям и экспедицию, и работу. Но Тангалоа жизнерадостно трещал на протяжении всего обеда, не давая ему и рта раскрыть, и теперь это чувство бесследно исчезло. Они увидели вошедшего Куштаньозо, который осмотрелся и направился к их кабинке.
      - Она раскололась, - усмехнулся бразилец.
      - Надеюсь, вы не были чересчур жестоки с бедняжкой, - заметил Тангалоа.
      - Нет-нет, просто задал несколько неприятных вопросов при помощи метаполиграфа. Она и вправду не знает, кто такой этот Визгаш - если его действительно так зовут, в чем лично я сомневаюсь, - но считает, что он из Кольца янру. В наши дни все друг друга подозревают в отношении к контрабанде янру.
      Барнвельт согласно буркнул, раскуривая кришнянскую сигару. Вообще-то обычно он курил сигареты или трубку, но здесь ему хотелось поскорей приучиться к местным сигарам.
      - А как во все это дело втянули мисс Фоли? - спросил Тангалоа. - Такая прелестная маленькая шейла ... [Шейла - девушка, "подруга" (англ.).]
      - Это довольно странная история, - отозвался Куштаньозо, со смущенным лицом разглядывая собственные ногти. - Похоже, что она... э-э... влюбилась... гм... причем не в кого-нибудь, а в меня, хоть у нее масса поклонников и она прекрасно знает, что я женат.
      - И вы отвергли бесчестье светлое ее любви? - ухмыльнулся Барнвельт.
      - Хорошо вам смеяться, любезный мой зер. Этот Визгаш пообещал ей флакон духов с добавкой янру, чтобы использовать на мне. Все, что ей надо было сделать взамен, это поехать на тот пикник, а после того как вас обоих ликвидируют, вернуться в Новуресифи и подтвердить его сказочку про аввала.
      - А это еще что такое? - удивился Барнвельт.
      - Огромная змееподобная тварь, которая живет в воде. Что-то вроде гигантского, покрытого броней угря или крокодила без ног. В Пичиде один такой водится. Не далее как на прошлой неделе утащил женщину из Коу.
      - Уп! Так вы хотите сказать, что мы купались в одной реке с этим?
      - Да. Мне следовало бы вас предупредить. Когда Визгаш послал своих людей за вами вдогонку - не думаю, что он говорил им про аввала, - вы заплыли так далеко, что вас уже почти не было видно с берега. А потом те вернулись и сказали, что двое из них и вы оба погибли. Насколько я представляю, они солгали, поскольку опасались, что, если рассказать Визгашу правду, он разозлится и лишит их гонорара. Но, если б они сказали правду, Визгаш с мисс Фоли не приплыли бы обратно в Новуресифи с этой басней про аввала.
      - Что же теперь сделают с бедняжкой? - поинтересовался Тангалоа.
      - Джордж, - возмутился Барнвельт, - твои попытки выжать слезу в отношении этой юной леди Макбет я нахожу уже несколько утомительными.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20