- Да, - ответил Хассельборг и тут же пожалел об этом. Если эти парни настроены враждебно, то следовало бы назваться гармом, то есть рыцарем.
      - Простолюдин, - крикнул спешившийся своему спутнику. - Хороший у тебя айя.
      - Рад, что он вам нравится.
      Виктор уже немного научился понимать выражение лиц кришнян, и улыбка воина показалась ему скорее хищной, чем дружелюбной. И худшие ожидания оправдались.
      - Очень нравится. Отдай-ка его нам.
      - Что? - Хассельборг инстинктивно потянулся к пистолету и только мгновенье спустя вспомнил, что любимого оружия с ним нет.
      - Что слышал! Выкладывай также свой меч, кинжал, все деньги, какие есть. И благодари свою счастливую звезду, что мы оставляем тебе одежду.
      - И повозку, - добавил второй латник, подъехав. - С виду ты сильный сам и впряжешься в нее!
      - Обойдетесь! Да кто вы такие-то?
      - Мы солдаты дорожного патруля дашта, - важно сказал первый. - Брось, не создавай нам хлопот, а то арестуем тебя как шпиона.
      - Или убьем за сопротивление при аресте, - присовокупил всадник.
      Виктор подумал, что, даже если он покорится, они вряд ли оставят его в живых: зачем им свидетель. Твердая линия поведения была не менее рискованной, но никакой альтернативы он не видел.
      - На вашем месте я бы этого не делал. Я везу послание Джаму бад-Коне от одного влиятельного землу, и, если я исчезну, поднимется страшный вой.
      - Дай-ка взглянуть, - потребовал спешившийся.
      Хассельборг извлек из котомки письмо и показал солдату. Тот хотел было взять его, но Виктор быстро отдернул руку со словами:
      - Достаточно и адреса. Для чего вам само послание?
      - Вскрыть его, дурак!
      Виктор покачал головой:
      - Дашт не любит, чтобы шалили с его письмами, приятель.
      - Убьем его, - предложил всадник. - Он пытается одурачить нас своей болтовней.
      - Хорошая мысль, - одобрил первый патрульный. - Проткни его, Кайковарр, если попытается бежать.
      И, выхватив меч и кинжал, он бросился на Хассельборга. Тот отскочил за пределы досягаемости опасных клинков и, достав свой меч, успел парировать рубящий удар. Лязг! Лязг! В это время Кайковарр направил шомала прочь с дороги, стремясь подобраться с тыла.
      Обнаружив, что противник способен отражать грубые рубящие удары, первый патрульный сменил тактику. Держа клинок горизонтально, он сделал несколько крадущихся шагов вперед, а затем вдруг поймал меч Хассельборга в захват и резким движением клинка вырвал его. Ноги солдата сработали, как стальные пружины, когда он прыгнул вперед и выложился в выпаде. Острие ударило Виктора прямо под сердце.
      Глава 4
      На мгновенье Хассельборг решил, что он уже покойник. Но скрытая под одеждой кольчуга остановила меч, и вражеский клинок лишь скользнул по ней вверх. Виктор рефлекторно уперся ногами в землю, схватил клинок и рванул на себя. Меч вылетел из руки солдата и несколько раз перевернулся в воздухе.
      "Ао!" - орал сзади всадник, но Хассельборг не обращал на него внимания, нашаривая в правом кармане куртки кастет. Кинжал в левой руке противника метнулся ему навстречу. Но, опережая удар, левая рука самого Хассельборга схватила запястье патрульного и дернула его к себе. Солдата мотнуло вперед, и тут другая рука Виктора выскочила из кармана с кастетом. Хук правой в челюсть прошел с мясистым звуком, и у врага подогнулись колени. Нанеся еще один удар, Хассельборг бросил кастет и выхватил собственный кинжал, до этой минуты забытый.
      Внезапно сильный толчок в спину повалил его на землю, но он перекувырнулся и обхватил туловище поверженного солдата, приставив тому к горлу кинжал. Всадник кружил, пытаясь найти позицию для нового выпада копьем, но Виктор использовал его товарища в качестве живого щита.
      - Убирайся! А то перережу твоему приятелю глотку!
      - Кайковарр! - прохрипел солдат. - Он меня убьет!
      Всадник заставил шомала попятиться. Хассельборг поднялся на колени, по-прежнему держа кинжал наготове, и взглянул на плененного врага.
      - И что мне теперь с тобой делать?
      - Отпустить меня ты не посмеешь, значит, убьешь, - отозвался пленник.
      - Убить тебя я не могу, - загадочно прошептал Виктор, в голову которого пришел некий план. При всей своей избитости этот план должен был подействовать на наивных кришнян.
      - Почему? - лицо и голос солдата сразу сделались менее скорбными.
      - Потому что ты тот самый человек.
      - Что ты имеешь в виду?
      - Астролог предсказал мне, что я схвачусь с парнем, у которого гороскоп смерти такой же, как у меня. Когда ты родился?
      - В четвертый день одиннадцатого месяца пятьдесят шестого года царствования короля Годжасванта.
      - Все точно, ты тот самый. Я не могу тебя убить, потому что это будет означать мою собственную смерть в тот же день. И наоборот.
      - То есть если б я убил тебя, то уже сам лежал бы мертвым?
      - Вот именно. Так что нам лучше завязывать с этим. Улавливаешь мою мысль?
      - Да, господин Кавир. Разрешите мне встать.
      Хассельборг разрешил, но оружие из рук не выпускал, чтобы латники не доставили новых хлопот. Жертва с трудом поднялась на ноги, осторожно массируя те места, куда пришлись удары, и ворча:
      - Вы чуть не сломали мне челюсть этой бронзовой штукой. Разрешите-ка взглянуть на нее. Да... полезная вещичка. Видишь, Кайковарр?
      - Вижу, - отозвался тот. - Знай мы, что у вас под курткой кольчуга, господин Кавир, то не стали бы понапрасну тыкать в нее остриями. Это было не очень-то честно с вашей стороны.
      - Однако оно и к лучшему, не так ли? - откликнулся Хассельборг. Похоже, нам придется жить дружно, хотим мы того или нет. Все дело в гороскопе.
      - Согласен, - вздохнул бывший пленник. Он убрал оружие в ножны и двинулся нетвердой походкой к своему стоящему на коленях шомалу. - Мы отпустим вас со всем добром, но не рассказывайте никому об этом столкновении.
      - Конечно, не расскажу. А если ты попадешь в беду, то постараюсь помочь тебе выкарабкаться. Кстати, как тебя зовут?
      - Гармсел бад-Маняо. Я открою тебе секрет: патрулю сообщили, что прошлым вечером ты расспрашивал народ в таверне Астератуна. Это весьма опрометчивый поступок в Рузе, хотя с тем письмом ты, надо думать, вне подозрений, - выказав таким образом свою благодарность, Гармсел повернулся к товарищу: - Поехали отсюда. Это место для нас под несчастливой звездой.
      - Да ниспошлют вам боги удачу! - весело пожелал им Виктор.
      Всадники что-то проворчали и рысью ускакали прочь.
      Глядя на их исчезающие вдали силуэты, он подумал, что в качестве доносчика выступил, несомненно, господин Кам. Эта местная шпиономания порядком осложнит дело. Расспрашивать простонародье всегда опасно ipso facto [ipso facto (лат.) - в силу самого факта (прим. перев.).], но здесь нельзя будет даже зайти к собрату-сыщику и потрепаться насчет Фаллона и его любовницы.
      Хассельборг завершил прерванный стычкой обед и принялся обдумывать свои дальнейшие действия. Затем он тронулся в путь, по-прежнему размышляя над этим, но никаких удачных идей в голову не приходило. Чтобы в такой патовой ситуации найти выход, следовало, как минимум, погрузиться в медитацию под деревом Тумтум. Но на Кришне таких деревьев, кажется, не росло.
      Спустя несколько часов появились первые признаки того, что он приближается к Росиду. На полях работали люди, движение на большаке стало более оживленным. Народ двигался пешком, ехал верхом и на повозках, влекомых самыми разнообразными животными, которых на планете давно одомашнили. Некоторые зверюги тащили за собой колымаги весьма остроумных и даже фантастических моделей.
      Солнце уже клонилось к горизонту, и на фоне чудесного кришнянского заката показался ряд виселиц, укомплектованных трупами. Это веселое зрелище сообщило Хассельборгу, что он въезжает на окраину города, и напомнило ему стихотворение:
      Одно лишь дерево в Шотландии растет - Красотка-виселица...
      Закатные лучи окрашивали луковицы дальних куполов в роскошный оранжево-красный цвет.
      Виктор обратил внимание на большой дом с черепом животного над дверью, решив, что это трактир, и не ошибся.
      Хозяин его был весьма молчалив и не сделал даже попытки представить вошедшего другим своим постояльцам. Те кучковались мелкими группами и разговаривали полушепотом. Это дало Виктору повод заподозрить, что его занесло в какой-то притон где ошиваются сомнительные личности. В углу сидел мускулистый парень, поглядывающий по сторонам сквозь роговые очки. Он мог оказаться как обычным проезжим, так и полицейским в штатском, ведущим слежку за преступным миром Росида.
      Хассельборг занял место у стены. В гордом одиночестве он поедал что-то вкусное, пусть и неизвестного происхождения, когда к нему подошел некий молодой человек, до той поры праздно болтавшийся у стойки. Юноша сказал:
      - Да даруют вам звезды удачу. Мое имя - Сархад, а вы, по - моему, здесь новичок?
      - Да, - коротко обронил Виктор.
      - Вы не против, если я присоединюсь к вам? - и, не дожидаясь ответа, юнец плюхнулся рядом и начал болтать: - Некоторые из здешних завсегдатаев становятся утомительными, когда выпьют. А я вот я вот знаю, когда мне хватит. Перебор портит руку в моем ремесле. Скверная погода, не правда ли? Видели дочь старого ворчуна. Та еще горячая штучка, и говорят, она...
      Он продолжал тарахтеть в том же духе, пока горячая штучка собственной персоной не принесла Хассельборгу ужин. Поскольку она была первой местной женщиной, которую выпал случай увидеть вблизи, детектив как следует присмотрелся к ней. Девушка выглядела хорошенькой, конечно, на свой широкоскулый, курносый и остроухий - лад. Количество одежды на ней было сведено к минимуму и подчеркивало пышность ее форм. Кришняне явно принадлежали к числу млекопитающих, хотя и были яйцекладущими. Вообще, она походила на голенькую красотку с обложки журнала, Виктор даже подумал: не грудастые ли туземки натолкнули земных фотографов на их любимый сюжет?
      Сархад уронил палочку для еды.
      - Тысяча извинений, господин, - попросил он прощения, нагибаясь за ней под стол.
      Что-то в его действиях пробудило никогда не утихающие подозрения Хассельборга. Один беглый взгляд показал, что юнец, шаря одной рукой в поисках копьеца, другой деловито обследует котомку нового знакомого. Левой рукой Виктор схватил наглеца за плечо, а правой выхватил кинжал и под столом приставил острие к его животу.
      - Вынь свою руку пустой, - тихо приказал он. - Так, чтобы я ее видел.
      Сархад выпрямился и уставился на Хассельборга, глотая ртом воздух, словно золотая рыбка, которой забыли сменить воду. Затем он дернулся, и Виктор почувствовал жалящий укус в боку: парень попытался достать его ножом, но помешала кольчуга. В ответ Виктор слегка надавил собственным кинжалом, и юнец тут же отреагировал:
      - Охе! Я истекаю кровью!
      - Тогда брось нож.
      Нож стукнул об пол, Хассельборг нащупал его ногой и отфутболил подальше. Все это произошло настолько тихо и быстро, что никто из окружающих, похоже, ничего не заметил.
      - А теперь, юноша, - тихо произнес детектив, - нам предстоит небольшой разговор.
      - Жди больше! Да если я заору, на тебя набросится полтрактира1
      Виктор изобразил на лице сомнение и сказал:
      - Не думаю. Щипачи работают в одиночку, так что сообщников у тебя нет. А если бы и были - ты умрешь прежде, чем кто-либо успеет вмешаться, и никакого удовольствия от моей кончины уже не получишь. Но главное: ты нарушил неписанный закон воровского братства - в своей хате не гадят, а ты мог всех засветить. Улавливаешь мою мысль?
      Зеленоватая от природы кожа юнца позеленела еще сильнее.
      - Откуда ты столько знаешь? Ты не похож на уголовника.
      - Я много где побывал и много чего повидал. Не повышай голоса и продолжай улыбаться, - Хассельборг подчеркнул сказанное нажимом кинжала. В этом трактире постоянно собираются люди, у которых нелады с законом?
      - Да. И это всем известно.
      - Есть другие такие места в Росиде?
      - Конечно. Грабители ошиваются в "Синем биштаре", шпионы предпочитают "У Доулетаи", а извращенцы - "Бампушт". А если тебе охота попасть на оргию, где балдеют от рраманду, или на пир, где подают человечину, то попробуй "Емазд".
      - Спасибо, но я еще не настолько проголодался. Еще я хочу узнать о методах работы местной полиции...
      - Ийя! Так значит важный незнакомец хочет провернуть большое дело?..
      - Вопросы сейчас задаю я! Кто главный сыскной начальник?
      - Не понимаю, что ты имеешь в виду... Ао! Не коли меня! Я отвечу! Полагаю, ты желаешь узнать о командующем городской стражей. Или о капитане ночного дозора. Недавно как раз выбрали нового - мастера Макарана, кузнеца.
      - Так. А есть какое-нибудь центральное управление, где хранят сведения о твоих коллегах и других подобных делах?
      - Очевидно, в архивах городского суда.
      - Нет, меня интересуют не судебные протоколы. Я имею в виду картотеку сведений о подозрительных лицах, куда входят портреты и описания каждого, список арестов и тому подобное.
      - Никогда не слыхивал о таком! - воскликнул Сархад. - Так делают на твоей родине?! Поистине, страшное местечко. Думаю, сам Майбуд - бог и покровитель воров - не смог бы там честно заработать на жизнь, не говоря уже о ничтожном смертном щипаче. Как удается выжить в столь жестоких условиях?
      - Приспособились. Еще вопрос: где я могу купить все необходимое для художника?
      Юнец поразмыслил:
      - Так ты один из тех, кто подделывает старинные картины? Слыхал я о таком промысле. Увлекательная, должно быть, работенка. Вам случаем не нужен помощник, а?
      - Нет. Но ты не ответил на мой вопрос.
      - Езжайте по новуресифийской дороге, пока не минуете городскую стену, потом еще два квартала прямо - до муниципального дома призрения, затем свернете направо, проедете квартал и - еще полквартала налево. Улица называется Ледждеусская линия, как называется лавка - не помню, но вы узнаете ее по вывеске. Над дверью болтается одна из тех штук, на которых художники смешивают краски.
      - Думаю, без прикосновения стали к твоему животу тебе будет легче насладиться едой, - сказал Хассельборг. - Если я уберу кинжал, ты будешь пай-мальчиком?
      - Конечно, господин, и сделаю все, что прикажете. Вы окончательно уверены, что не нуждаетесь в напарнике? Я способен провести вас по любым лабиринтам, как в свое время легендарная Сивандия провела шерга Зерре.
      - Пока не стоит, - прервал его разглагольствования детектив, сочтя, что доверять парню можно только до тех пор, пока он в зоне досягаемости кинжала. Поэтому Виктор даже ел левой рукой, держа правую наготове на случай непредвиденных неприятностей.
      Доев, он взялся за котомку и спросил:
      - Здесь кто-нибудь слышал о чужаке из Новуресифи, проезжавшем этой дорогой около десяти десятиночий назад? Это мужчина примерно моего роста, вот его портрет, - он извлек наброски.
      - Нет, - ответил юнец, - я его не видел. Могу расспросить наших, но это вряд ли поможет, потому как я сам внимательно слежу за всякими новоприбывшими. Постоянно обхожу трактиры, наблюдаю за городскими воротами и вообще стараюсь быть в курсе. В городе, могу вам сказать, происходить мало чего такого, о чем не знал бы славный Сархад.
      Хассельборг предоставил ему болтать, пока не выдохнется, и, подымаясь посоветовал
      - Лучше позаботься о своей колотой ранке, приятель, а то еще заразишься чем-нибудь.
      - Заражусь? Ао! - только сейчас Сархад заметил кровавое пятно у себя на куртке. - Порез-то - ерунда, но как насчет того, чтобы заплатить за куртку? Совсем новенькая, всего второй раз надетая, только что получил ее от лучшего росидского портного...
      - Заткнись! Это всего лишь справедливое возмещение морального ущерба. Да даруют тебе звезды приятные сны!
      Утром Виктор, не доверявший здоровенным неуклюжим замкам трактира, первым делом проверил котомку и убедился, что все вещи на месте. После короткого завтрака он отправился дальше. Городские ворота украшали насаженные на колья головы, что путешественник счел проявлением сомнительного вкуса. Двое стражников пропустили его только после того, как он помахал письмом к дашту и расписался в большой регистрационной книге.
      Хассельборг неспешно прошелся по городу, вбирая в себя всяческие зрелища, звуки и запахи. (Последние, правда, так и бросались в нос, и мнительный детектив забеспокоился: как бы не подцепить инфекцию.) Сперва его чуть не сшиб с ног какой-то мальчишка на самокате, затем он с трудом избежал столкновения с дородным мужчиной в мантии и с марлевой повязкой на лице. Это был явно врач, но он со свистом пронесся мимо на обычном самокате.
      В лавке художников Виктор спросил немного сургуча и какую-нибудь быстросохнущую штукатурку (он имел в виду гипс, но не знал, как это будет на гозаштандоу). С этими покупками он вернулся в трактир, снова расписавшись в книге при выходе. Девушка с журнальной обложки убирала в его номере. Она пожелала ему доброго утра и подарила улыбку, намекающую на возможность любых дополнительных услуг. Но мысли постояльца были заняты совсем другими делами, и он всего лишь холодно глядел на красотку, пока та не удалилась.
      Оставшись один, Хассельборг надел очки, зажег свечу, достал гозаштандоу-португальский словарик и холостяцкие швейные принадлежности. Он осторожно сломал три большие восковые печати на письме к дашту, предварительно сделав их гипсовые слепки. Накалив на огне свечи иглу из швейного набора, он кропотливо отделял фрагменты печатей от обертывающей послание шелковой ленты. Наконец детектив смог прочитать похожие на стенографические закорючки письмена и похолодел от ужаса.
      Рекомендательное письмо гласило:
      "Жулиу Гоиш - шергу Джаму, дашту Руза!
      Надеюсь, звезды благоприятствуют маншергу. Податель сего - шпион из Микарданда, не желающий вам ничего, кроме зла. Воздайте ему по заслугам. Примите, шерг, заверения в моем глубочайшем уважении".
      Глава 5
      Дважды прочитав написанное, Хассельборг сделал медленный вдох, чтобы справиться с гневом. Он испытывал большое желание порвать сие дружеское послание Гоиша (грязный, ничтожный подлец!), но как всегда на выручку пришло чувство юмора. "Рыбки ответили с усмешкой: "Вот это да, как же ты зол!" Он достаточно часто сталкивался с предательством, и не стоило теперь лезть из-за этого в бутылку, или что там на Кришне вместо бутылок?
      Итак, Жулиу все-таки заимствовал идею из "Гамлета"! Виктор содрогнулся при мысли, что мог вручить дашту письмо, предварительно не прочитав его.
      Что же теперь? Мчаться галопом обратно в Новуресифи, чтобы разоблачить мерзавца? Нет, сперва надо подумать, почему Гоиш, относившийся к детективу с видимой симпатией, пошел на подобную низость. Очевидно, присутствие Хассельборга на Кришне каким-то образом угрожало его интересам или интересам его начальства, вроде самодовольного Абреу. В любом случае, возвращаться не стоило: эти бразильцы хоть в большинстве своем и неплохие ребята, но против какого-то американу ду норти [Американу ду норти (португ.) - североамериканца.] будут держаться вместе.
      Возможно ли подделать послание? Хассельборг сомневался, что его письменный гозаштандоу одурачит сколько-нибудь толкового туземца. Однако, сверившись со словарем и поэкспериментировав с карандашом и резинкой, он обнаружил, что может стереть слова "шпион" и "зла" и заменить их на "художник" и "добра". Сделав это, он сложил письмо, обвязал его лентой, залил растопленным на свечке сургучом места, где лента перекрещивалась, и воспользовался гипсовыми слепками с первоначальных печатей.
      Однако, прежде чем вскакивать на своего благородного айю и мчаться галопом во всех направлениях, неплохо бы еще немного поразмыслить. Куртка также требовала починки после вчерашней драки, и за латанием прорех Хассельборг обдумывал создавшееся положение. Раз Гоиш выказал такое коварство с рекомендательным письмом, то мог солгать и насчет Баллона. Теперь нельзя быть уверенным в правильности направления поисков. Если он рискнет обследовать все дороги, ведущие из Новуресифи, придется пересечь реки, горы, кишащие бандитами болота и тому подобные милые места. И еще не факт, что, объехав по периметру территорию земного аванпоста, он наткнется на следы влюбленной парочки. Правда, тогда появится хороший предлог вернуться... "А ну прекрати это! - строго велел себе Виктор. - Ты на работе".
      Вернее всего будет исполнить первоначальное намерение: отправиться ко двору дашта Руза и там проверить информацию Гоиша о беглецах. А затем быстренько свалить в Хершид, получив предварительно рекомендацию к какой-нибудь высокопоставленной шишке.
      Свежий прохладный ветер трепал вымпелы на башенных шпилях и гнал по зеленоватому небу целую флотилию белых облаков. Затейливый зеленовато-белый узор отражался в лужах у дворцовых ворот, к которым подъехал Виктор. Тот же ветер норовил сорвать с Хассельборга плащ, пока стражник милостиво объяснял ситуацию:
      - Его Заносчивость господин мажордом примет твое письмо во дворец, а через часок-другой вернется предложить тебе явиться завтра и узнать, когда именно дашт соизволит дать тебе аудиенцию. Назавтра он уведомит тебя, что на ближайшее десятиночье все уже расписано, и пригласит заглянуть через пару дней, а после новых задержек велит прийти через двадцать. И все это время ты будешь просто торчать в трактире и пить, пока деньги не иссякнут. Когда же это произойдет, тебе сообщат, что назначенную тебе аудиенцию в последнюю минуту отдали какому-то более знатному просителю. И придется тебе начинать по второму кругу, как Кабузу из известного рассказа. Бедняга пытался залезть на дерево за плодом, но всякий раз соскальзывал обратно, будучи уже почти у цели. Не завидую я тебе.
      Виктор дернул за лямку своей котомки так, чтобы монеты в ней забренчали, и спросил:
      - А толика вот этого не поможет? Ты улавливаешь мою мысль?
      - Ну, если ты знаешь, как к этому подойти, - ухмыльнулся часовой. Иначе потратишь свои деньги без толку.
      Тут стражнику пришлось захлопнуть рот, так как к воротам проковылял одетый в черное мажордом и прохрипел:
      - Прошу, любезный господин Кавир. Дашт примет вас немедленно.
      Теперь настала очередь Хассельборга усмехнуться при виде отвисшей челюсти часового.
      Виктор проследовал за своим проводником через внутренний двор и вошел во дворец. Здесь находилось множество придворных: мужчины в ярких одеждах экстравагантного покроя, женщины в платьях, подобных тем, что носили на древнем Крите. Путь пролегал через нескончаемую цепь коридоров, тускло освещенных фонарями на настенных кронштейнах в виде чешуйчатых драконоподобных существ. Иной раз мимо со свистом проносился какой-нибудь паж на самокате.
      Детектив уже начинал жалеть, что у него нет с собой велосипеда, когда они остановились у входа в просторный зал. В дальнем конце восседал на троне дашт Руза, беседующий с почтительно стоящим рядом придворным. Другие находились за письменными столами вдоль стен или просто слонялись кругом, словно за неимением лучшего занятия.
      Мажордом шепнул несколько слов стоящему у дверей слуге. Раздалась короткая барабанная дробь, громко затрубил рог, и глашатай прокричал:
      - Господин Кавир бад-Матлум, выдающийся художник.
      Хассельборг несколько удивился подобной оценке его достоинств. Наверное, слуги здесь вышколены таким образом, чтобы производить впечатление на всякую деревенщину.
      По мере его приближения к трону, фигура дашта становилась все больше и больше. Джам бад-Коне и впрямь оказался здоровяком с румянцем во всю щеку и зелеными глазами навыкате за толстыми линзами. За исключением очков, это была кришнянская версия подвыпившего средневекового барона.
      На середине зала Виктор остановился, снял шляпу, опустился на колени и воскликнул:
      - Преклоняюсь перед Вашей Высокостью!
      Очевидно, он проделал все правильно, так как дашт милостиво предложил:
      - Встаньте, господин Кавир, и приблизьтесь облобызать мне руку. С такой рекомендацией от моего доброго друга, господина Гоиша, перед вами откроются все двери. Какое дело привело вас в Росид?
      Рука повелителя оказалась заметно грязной, и при мысли о необходимости облобызать этот кишащий микробами объект Хассельборга чуть не передернуло. Все же он сумел проделать требуемое без заметной дрожи и сказал:
      - Я действительно обладаю некоторым искусством портретиста и смею надеяться применить свои умения при вашем дворе, дабы порадовать Вашу Высокость.
      - Хм-м-м. Вы владеете новым землусским стилем?
      - Да, я неплохо знаком с художественными методами землума.
      - Хорошо. Возможно, у меня будет для вас заказ. Пока же не стесняйтесь бывать во дворце. Кстати, а как у вас с искусством охотника?
      - Тут мой опыт невелик.
      - Превосходно! Мои придворные жаждут развлечений, и на завтрашнее утро назначена охота. Если вы и впрямь неважный охотник, то тем лучше: мы все отлично позабавимся. Жду вас у охотничьего домика за час до восхода. Рад был познакомиться.
      Виктор подобающе раскланялся и попятился к выходу. В этот момент барабанщик выбил пятикратную дробь, трубач загудел в рог, а глашатай возвестил:
      - Послание от Его Высочайшей Грозности, доура Гозаштанда!
      Хассельборг посторонился, пропуская вестника, и отправился на поиски Харона, доставившего его сюда. Он шел не торопясь, желая, во-первых, выглядеть непринужденно, а во-вторых, понаблюдать за поведением окружающих. Существовал также слабенький шанс наткнуться на Фаллона и Джульнар, поэтому следовало держать ушки на макушке...
      Какое-то время он блуждал по роскошным палатам. В одном зале две дамы с обнаженными грудями играли в местные шашки, а вокруг них толпились непрошеные советчицы. В другом группа придворных репетировала какую-то пьесу. Наконец Виктор попал в помещение, где кришняне лакомились а-ля фуршет. Он рискнул попробовать кое-что из яств, хотя исходивший от присутствующих густой запах духов порядком обуздывал его аппетит.
      - Отведайте вот это блюдо, - посоветовал сосед, облаченный в белый атлас. - Вы ведь приезжий портретист, не так ли?
      - Да, зер, но откуда вы знаете?
      - Дворцовые сплетни. В настоящий момент гражданский долг не зовет ни в армию, ни в присяжные, так чем еще убить время, дорогой зер? - ответил придворный, и вскоре они уже по-приятельски болтали на общие темы.
      - Я - Йеман, - с гордой непринужденностью представился новый знакомый, словно всем полагалось знать прилагающиеся к его имени отчество и титулы. Вот этот мордоворот справа от меня - зер Арчман бад-Гаввек, чемпион-планерист. Советую не браться за его портрет, а то ваши краски свернутся, как свернулись воды моря Мараге в мифе про соляных демонов. Вам следовало бы послушать поэму Саккиза на эту тему - исключительных достоинств произведение в старинном эпическом стиле.
      Когда Хассельборгу удалось вставить слово в этот речевой поток, он поинтересовался:
      - А кто вон та дама в прозрачном голубом наряде и волосами в тон к нему?
      - Вон та? Да это же Фория баб-Вазид, кто же еще, племянница старого Хасте. Неужели не видно по западному стилю ее прически? А вот с какой целью она здесь - слухи ходят разные. Одни говорят, что девица влюблена в нашего доброго дашта, другие - что она распространяет религиозные воззрения дядюшки, а третьи вообще считают ее шпионкой доура. Но вы сами вскоре узнаете все местные сплетни. Вы будете на предстоящей охоте? У нас должен выйти хороший завал, не то, что в прошлый раз, когда поле пересекало плес и барабан гнал кашу вверх по дымоходу.
      Поскольку речь собеседника внезапно сделалась невразумительной, а вопрос об охоте напомнил о необходимости подготовиться, Виктор извинился и отправился на поиски мажордома.
      Как оказалось, тот обитал в неком подобии сторожевой будки у главного входа, откуда отлично просматривались ворота. Детектив отблагодарил дворцового Харона парой серебряных кардов за своевременное содействие и сказал:
      - Мне хотелось бы задать вам несколько вопросов. Дашт только что пригласил меня на охоту, а я новичок в этом деле. Расскажите, какое снаряжение мне понадобится, где этот охотничий домик и на какого зверя идут?
      - Его Высокость, вероятно, собирается ловить екиев, поскольку пара, предназначенная для игр, совсем недавно сдохла. Вам потребуется охотничий костюм, который вы сможете заказать у любого хорошего портного, хотя тому и придется поспешить. Что касается...
      Записывая дальнейшие указания, Виктор думал, что тому, кто охотился на самую опасную дичь - человека, глупо насаживать на копье какое-нибудь несчастное животное. Однако приказ есть приказ.
      Остаток дня он посвятил покупкам соответствующего наряда для себя и седла с уздечкой для Фаруна, а также переезду в более респектабельную гостиницу. Готовый охотничий костюм был приобретен в "Росидо". В этом же шикарном заведении Хассельборгу попытались всучить еще кучу дополнительного снаряжения: короткий охотничий меч, баклагу и так далее, - от чего он напрочь отказался. Ему вполне хватило костюма из крикливого желтого атласа с до неприличия обтягивающими бриджами [Бриджи - штаны для верховой езды (прим. перев.).]: в нем Виктор чувствовал себя тореадором из оперы "Кармен".
      В сумерках раннего утра детектив подъехал к назначенному месту, расположенному в десяти ходдах от города. Шум оттуда разносился далеко по окрестностям. Дворяне попивали квад, не сходя со своих рогатых скакунов, и говорили все сразу. Словарь энтузиастов охоты - темный лес для непосвященных, в этом Виктор уже имел случай убедиться и потому особо не прислушивался. Кто-то сунул ему в руки кружку квада, которую Хассельборг опорожнил наполовину, прежде чем понял, что остаток вызовет неудержимую рвоту.
      Мимо рысцой проехал дашт и бросил:
      - Я буду приглядывать за вами, господин художник! Ведите гребя достойно, а не то я всегда могу скормить вас екию, ха-ха-ха!
      Господин художник почтительно улыбнулся.
      Слуги в красных одеждах с трудом удерживали своры шестиногих эшунов зверюг величиной с крупных собак, но куда более уродливых. Другие возились с огромной сетью и набором шестов. Еще двое волокли подставку, откуда торчала пара дюжин длинных кавалерийских копий. "В Рузе, должно быть, импортируют лес для подобных забав, - подумал Хассельборг, - так как приличных деревьев я в этих краях не видел".